Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Урсула Малфой       Урслула с Лили вышли из кабинета МакГонагалл. Впереди них шли Паркинсоны и Слизнорт, и Патриция бросила на нее проклинающий взгляд, заворачивая за угол. Урсула спрятала лицо в руки и съехала по стене, совсем не понимая, то, что случилось хорошо или плохо.       — Эй, все же хорошо, — Лили опустилась на корточки перед ней и положила руку на ее коленку. — Тебя теперь никто не тронет, надо было и правда обо всем раньше рассказать…       — Меня и так все ненавидели, — всхлипнула Урсула. — А теперь будут считать стукачкой…       — Никто не будет, — заверила ее Лили, поглаживая по волосам. — Думаю, что Паркинсон ни с кем не успеет поговорить. Значит, никто не будет знать, как именно все узнала МакГонагалл, она могла сама увидеть, как Паркинсон тебе что-то делает. Да и потом, ее мало кто любил, все будут только рады, что ее больше не будет.       Урсула подняла заплаканный взгляд на Лили и улыбнулась ей. Какая же Поттер все-таки добрая душа. За эту неделю уже второй раз ее так поддерживает.       — Давай, успокаивайся, а то опять Рикиши прибежит, — хихикнула Лили, да и Урсула не сдержала смешок.       — Надо его найти, рассказать обо всем, — задумалась Урсула. — Он не меньше меня переживал по поводу всей этой ситуации.       — И получить еще один поцелуй, — кажется, подобными шутками Лили пыталась поднимать настроение и себе, потому что Урсула видела ее грустные глаза, конечно, должно быть ей было тяжело видеть Скорпа после того, что у них случилось, но она все равно помогает ей, несмотря ни на что.       Урсула ее тихонько стукнула, в очередной раз говоря, что с японцем у нее ничего никогда не будет.       — Хочешь, можем успокоительное взять у Мари, — предложила Лили, когда спустя пять минут Урсулу все еще продолжало трясти. — В прошлый раз тебе помогло.       — Нет, не надо, — Урсула поднялась с пола, демонстрируя, что с ней все хорошо. — Она, наверное, занята с Диего…       — Он уже пришел в себя и даже шутит, — усмехнулась Лили. — Доминик начинает каждый раз плакать, когда он говорит, что, если дырка в голове не срастется, от него точно раз и навсегда родственники откажутся.       — Хорошо, что наши сегодня выиграли, — Урсула и Лили медленно пошли по коридору. — Хоть что-то хорошее в этой бесконечной черной полосе.       — Да, я тоже рада, — кивнула Лили. — Я разговаривала с Джеймсом, он уверен, что финал играть с Дурмстрангом.       Они с Лили медленно пошли в подземелья, будто бы специально длинным путем.       — Жалеешь, что тебя не переселили в отдельную башню? — спросила Лили.       — Да нет, мне нравятся подземелья, тем более, если в комнате больше не будет Паркинсон, — покачала головой Урсула. — Да и меня бы поселили максимум к Розе, а это же не с тобой делить комнату.       — Сочту за комплимент, — усмехнулась Лили, и они принялись вспоминать, как обе были недовольны своим расселением в сентябре.       Они остановились около входа в общую гостиную Слизерина.       — Да не переживай, эти две мне ничего не сделают, — заверила Лили Урсула. — Они были на побегушках у Паркинсон, скорее всего наоборот, будут так меня бояться, что комната вся станет до отбоя исключительно в моем распоряжении.       — Да я не об этом, — покачала головой Лили, погрустнев. — Я же так понимаю, что это все из-за меня. Что мы стали дружить. Что я могла к тебе подходить на их глазах…       — Эй, ты ни в чем не виновата, — покачала головой Урсула. — Это как раз ненормально, прятаться по углам и стыдиться людей, с которыми тебе комфортно. Я только жалею об одном. Если бы я на первом курсе была умнее, то мы бы уже могли дружить пять лет, и все было бы по-другому…       В этот момент Лили кинулась к ней, крепко обнимая.       — Надеюсь, этот ужас скоро закончится, — выдохнула Урсула, обнимая Лили в ответ. — И эти люди перестанут отравлять нашу жизнь и наших близких.       — Хочется отомстить им всем… — Лили отстранилась от нее, а в ее глазах играли блики ненависти.       — Лили, — закатила глаза Урсула. — Ты уже из-за Скорпа один раз попала в неприятную ситуацию, что тебя суд ждет, и я уж точно не хочу, чтобы вновь из-за Малфоев ты нажила себе неприятностей.       Лили только поджала губы. Урсула никогда не поднимала с ней эту тему, хотя и верила, что ее родственники выстроят ей хорошую линию защиты. Конечно, замять это все совсем не удастся, но Малфой надеялась, что Поттер сможет выйти из этой ситуации с наименьшими потерями, вроде условного наказания, как у Скорпа, в которое он тоже попал из-за нее, а она…       — Я… я не жалею, что так случилось, — закусила губу Лили, начав говорить очень неуверенно. — Я знаю, что я поступила правильно. Просто, так случилось, что… В общем, мне было бы не легче жить с мыслью, что пострадал Скорп, который был ни в чем не виноват, а Каркаров спокойно разгуливает на свободе.       — Только все было… бесполезно, — с болью в глазах посмотрела на Лили Урсула. — Их оказалось больше. Намного больше. И они все равно достанут тех, кто им нужен, маму уже достали.       — Мой папа истребит всю эту группировку, — заверила ее Лили. — Он отличный мракоборец, раскрыл много дел. Далеко не все просачивалось в прессу последние годы, но подобных организаций было много, сколько я себя помню. Да, эти самые мощные, но и папа собрал лучшую команду, я верю ему, Розе.       Урсула кивнула. Они тут совершенно беспомощны и главное им не мешать опытным людям. А еще лучше верить, что все получится, а главное, что никто не пострадает, больше никто не пострадает. Урсула не думала, что Паркинсон могла быть как-то связана с группировкой, слишком мала и не представляет особого интереса. А вот ее мать, если она еще не была с Блэком, может присоединиться к нему и начать мстить их семье. Урсула не понимала, почему она так просто забрала дочь из школы. Может, знает, что тут опасно…       — Слушай, Лили, Скорп он… — начала Урсула, совсем не зная, что сказать дальше.       — Не надо, — тут же стала серьезной Лили. — Я не хочу это обсуждать, просто надеюсь, что на наши отношения это не повлияет.       — Конечно, — вздохнула Урсула.       Лили ушла, а Урсула зашла в гостиную. Тут было тихо, видимо, все были в своих спальнях, готовились к вечернему ужину. Идти в свою спальню, где собирала вещи Паркинсон, ей точно не хотелось, поэтому Урсула решила зайти к Милане, надеясь, что она там, а не где-то в Выручай-комнате с Джеймсом.       — Значит, я была права, их мать не должна была быть жива уже сейчас, — из-за закрытой двери комнаты семикурсниц послышался голос Сато. — Как они ей продлили жизнь почти на пять лет…       — Я не знаю, — в собеседнике Ацуко Урсула узнала Рикиши. — Урсуле тоже ничего не известно.       — Может, Скорпиус знает, просто никому не рассказывал, — ответила Сато. — В целом очень трудно смириться со смертью матери, а когда ты знаешь, что это неизбежно, да еще и долгие годы происходит у тебя на глазах.       Урсула почти не дышала. Она чувствовала, как становится бледнее. Ей было плевать на Сато, но, получается, Рикиши все знал, а возможно, и Скорп, что мама не выживет, и ей не сказали…       — Урсула? — нервно сглотнул Рикиши, когда вышел в коридор и увидел ее, прислонившуюся к стене. — Ты…       — Ты все знал и ничего мне не сказал, — не могла поверить в происходящее Малфой, с непониманием глядя на парня. — Почему?       — Потому что надежда — это самое важное, что есть у человека в трудную минуту, — пояснил Рикиши.       — А еще доверие, — покачала головой Урсула. — От близких тебе людей.       — Урсула, я ни в коем случае не хотел… — начал Рикиши.       Но Урсула его не дослушала, врываясь в комнату девочек, а Сато подняла на нее удивленный взгляд.       — Ты могла это предотвратить! — закричала на Ацуко Малфой.       — Нет, — Сато посмотрела черными глазами на нее.       — Урсула, послушай, — Рикиши снова пытался ее успокоить.       — Не трогай меня, — закричала на него Малфой. — Я тебя ненавижу! И видеть тебя больше не хочу. Убирайся отсюда и не подходи больше ко мне!       — Иди, я сама, — приказным тоном сказала Ацуко.       Урсула поразилась, как Рикиши мгновенно ее послушался, покидая комнату. Да, все чистокровные одинаковые, все слушают чьи-то приказы. Значит, далеко не Лили он послушал тогда и пришел к ней на помощь, это на самом деле был приказ Сато, потому что ей нужна была информация о ее матери.       — Ты видишь будущее, — продолжала упрекать японку Урсула. — Ты видишь насквозь каждую лживую тварь в этом замке. Но ты ничего не делаешь! Может, ты за них?       — Урсула, я не могла ничего предотвратить с твоей мамой, потому что мне было семь лет, когда начался этот необратимый процесс, — выдохнула Ацуко. — И он связан не с этими людьми, как ты думаешь, а с тобой.       — Со мной? — удивилась Урсула, садясь на кровать Миланы.       Ацуко рассказала ей о том, что она связана каким-то ритуалом с Асторией. После которого ее дни были сочтены. Она и так продержалась долго.       Урсула не знала, что сказать. Она молча вышла от Сато и направилась к себе в спальню. Никаких вечеринок больше не хотелось.       Урсула легла спать в девять, желая завтра с самого утра пойти к маме в больницу и узнать всю правду от отца.              Рано с утра Урсула быстрым шагом направилась к кабинету МакГонагалл, чтобы оттуда отправиться в Мунго, она знала, что отец там.       — Урсула, подожди, — позади нее послышался голос Рикиши, едва она вышла из гостиной Слизерина.       Урсула сделала вид, что не слышит, лишь ускоряя шаг. Но японец догнал ее, хватая за руку. Малфой обернулась на парня, всем своим видом показывая, что дает ему минуту на объяснение, и не секундой больше.       — Урсула, я правда хотел как лучше, — в очередной раз начал оправдываться Рикиши. — Думаю, что тебе отец ничего не рассказывал тоже по этой же причине. Не хотел, чтобы ты винила себя. Я знаю, что у тебя случаются такие приступы ярости и…       — Что? — задохнулась от возмущения Урсула. — Откуда…       — Я же эмпат, — напомнил ей Рикиши. — Я чувствую, как твоя магия сдержана, как дает такие вспышки, что ты сама порой не понимаешь, зачем ты так импульсивно поступила.       Урсула лишь несколько раз моргнула.       — Ты мне нравишься, ты очень хорошая, и я хотел бы тебе помочь, — Рикиши осторожно делал шаги к ней, словно шел в клетку с опасным зверем. — Я могу попробовать освободить тебя из этих оков, которые ты чувствуешь. Мы просто должны быть рядом, и я смогу забрать все это себе. Но ты должна искренне захотеть поделиться со мной.       Нет, это было слишком. Она больше не сможет доверять Рикиши, так, как раньше. Ее снова предали. Более того, может, все японцы как раз причастны к Блэку, они слишком скрытные и отстраненные, идеальные шпионы. Нет, она все должна узнать у отца, если это правда, то он сможет снять с нее эту решетку, а значит и спасти маму.       — Нет, Рикиши, извини, но мы с тобой больше никогда не будем общаться, — выдохнула Урсула. — Я тебе больше не смогу доверять.       — Но ему же ты поверила второй раз! — в отчаяние воскликнул парень, а она снова резко остановилась посреди коридора. — Неужели моя маленькая ложь во благо для тебя настолько…       — Просто его я люблю, — Урсула повернулась, чуть качнув головой. — И ты не можешь знать, простила я его или нет.       Она снова быстрым шагом направилась по коридору, оставляя растерянного парня за собой, злясь все больше на себя, что слишком раскрыла перед ним свою душу, что он увидел слишком многое о ней, то, что было очень глубоко, то, о чем знала только лишь она, а Рикиши сумел выцепить это из недр ее души и вставить этот кинжал в самый уязвимый для нее момент.       — Куда это бежит юная мисс Малфой, — Урсула почувствовала, как уткнулась кому-то в грудь.       Она подняла глаза и увидела еще одного японца — с которым Ацуко ходила на бал. Вся шайка в сборе. И чего они расхаживают в шесть утра в воскресенье по замку?       — Не твое дело, — зарычала Урсула, чувствуя, как злость все выше поднимается в ней, заполняя каждую клеточку тела.       Она выхватила свою палочку, направляя на Такахаси.       — Экспеллиармус, — послышалось из-за другого угла, а ее палочка выбилась из рук и отлетела в сторону.       В коридоре стояла Алана.       — Да пошли вы все, — Урсула быстро схватила свою палочку, даже не пытаясь слушать, что говорит Алана японцу.       Ей совсем не хотелось думать об этих людях, а скорее очутиться рядом с папой и мамой, чтобы все закончилось, чтобы они как прежде, в детстве, защищали ее, чтобы она была их маленькой принцессой, чтобы больше никто и никогда не причинял ей боли.       — Урсула, подожди, — уже около кабинета директора Малфой вновь услышала голос Волчанской.       Сама не зная зачем, она остановилась. Наверное, тот факт, что она помогла Поттерам с Каркаровым, передав все письма, делал ее в глазах Урсулы чуть выше, чем всех остальных иностранцев. Но вот только слушать ее нотации Урсула тоже не собиралась. В прошлый раз она не назвала ей никаких мотивов, лишь голые и ничем не подкреплённые факты.       — Я хотела, чтобы ты была осторожной, — выдохнула Алана. — Ты так и продолжаешь быть красной тряпкой для многих дурмстранговцев и не только. Дурмстранг сильно ломает людей. Если он у тебя забрал все, то ты навсегда останешься ему обязан.       Алана внимательно всмотрелась в ее глаза, а затем сама развернулась и ушла. Для Урсулы в целом это не было новостью, но ей показалось, что Алана говорит о конкретном человеке, о том, кто был в душе, кого увидел Рикиши. Но и она уже не так наивная четырнадцатилетняя девочка, сейчас она никому не позволит сделать ей больно. Но все равно она продолжала верить, что он не будет ее использовать. Но если ей всю жизнь врал даже родной брат (что она и намеревалась узнать у отца), то что говорить о посторонних людях.       — Папа, — Урсула бросилась в объятия отца, чувствуя ту самую защищенность и нежелание возвращаться в школу.       — Привет, принцесса, — Драко поцеловал ее. — Ты чего так рано? Какие-то проблемы в школе? Мне вмешаться?       — Нет, нет, — за вчерашний вечер и сегодняшнее утро столько всего произошло, что она уже успела забыть о Патриции. — Просто захотела узнать, как мама.       Драко поджал губы, да и его ответ не требовался, Урсула сама прекрасно видела, что изменений никаких нет, а сейчас, кажется, еще и знала причину — почему.       — Малыш, прости, это все из-за меня, — поморщился Драко. — Если бы я знал, как на моих детях скажется моя молодость, я бы…       — Пап, ты не виноват, что был Пожирателем, — перебила его Урсула. — Тебя заставили, ты не хотел, и это проблемы этих людей, которые не могут смириться с тем, что жизнь уже шагнула дальше.       — И когда ты стала такой взрослой, — тяжело вздохнул Драко, снова целуя ее в висок.       А Урсула не знала, как подступиться к разговору, куда он их приведет, наверное, Рикиши был прав, что она боится слышать ответ, эту правду, она ей не нужна.       — Это из-за меня, да? — всхлипнула Урсула. — Из-за меня мама умрет?       — Урсула, мама не умрет… — начал убеждать Драко.       — Не ври мне! — закричала Урсула, вскакивая с места, вырываясь из объятий отца. — Я хочу знать правду, иначе ты мне больше не отец!       Драко изумленно смотрел на нее, ведь раньше она никогда не позволяла себе подобное поведение, это был удел Скорпиуса, но она больше не хотела чувствовать себя дурой, когда посторонние люди знают куда больше, чем она сама.       — Я знаю, что проклятие меня не обошло, — Урсула решила показать отцу, что это не блеф, и она, действительно, уже многое знает о себе. — Только почему-то в отличие от других вторых девочек у меня нет проблем с магией. Этим вы убеждали и меня, и общество, что со мной все нормально. Но я помню ту боль из детства, и как в один момент все прекратилось, но я до самой школы продолжала ее бояться. Я поняла, почему у меня нет помолвки, а Скорпиуса ты всегда заставлял. Я знаю, что он согласился на все это, чтобы уберечь меня, но я не понимаю…       Драко снова тяжело вздохнул, но видимо решил, что пришло время.       — Шла первая война, — начал рассказ Драко. — История циклична, создается впечатление, что чистокровным всегда нужен какой-то предводитель. И в то время им стал небезызвестный тебе Лорд Волан-де-Морт. Многие чистокровные семьи боготворили его. А он… Действовал умело. Впрочем, говорю, что история повторяется и сейчас. Он пообещал чистокровным то, что они хотели, за что готовы были сражаться. Их превосходство над другими волшебниками. Многим было плевать на методы. Они присоединялись. Например, твой дед, Люциус Малфой, свято верил в идеи Темного Лорда. А вот твой другой дед, Кристиан Гринграсс, не разделял подобного. Тем более на тот момент у него был маленький сын, и он совсем не хотел подвергать свою семью опасности.       — Сын? — удивилась Урсула. — У мамы же только сестра…       — Нет, сначала, как положено, у него родился наследник, — уголки губ Драко чуть дрогнули. — Они были счастливой семьей. Но отказ Волан-де-Морту не прошел для семьи Гринграссов бесследно. Темный Лорд натравил на маленького Даниэля оборотня. Хотел припугнуть. Но Сивый заигрался. Он убил его.       Урсула ахнула. Почему она никогда не слышала эту историю? Да, безусловно, она грустная, но все же это их семейная история, их заставляли учить предков, которые жили более двухсот лет назад, но не рассказывали о том, что у них мог бы быть еще и дядя…       — На удивление, после этого от семьи Гринграссов отстали, — продолжил Драко. — А через месяц после смерти Даниэля, леди Гринграсс узнала, что ждет ребенка. Родилась Дафна. И никто не мог понять, проклята она или нет. Ведь по сути она появилась после того, как наследника не стало. Мне об этом не известно, но думаю, что Астория родилась, потому что Кристиан хотел проверить, может ли у них быть сын. Но после рождения еще одной девочки надежд больше не было. Кристиан смирился с тем, что его дочерей никто не возьмет. Но кончилась вторая война. И Малфоям нужно было восстанавливать фамилию. Гринграссы были самым уважаемым чистокровным родом, кто пошел против идей Волан-де-Морта. Для Люциуса и Кристиана это было идеальным выходом. Одни укрепляют свои позиции на стороне Поттера, пытаясь доказать, что никогда и не разделяли идеи Темного Лорда, а Гринграссы хоть как-то продолжают свой род. Только остро стоял вопрос, смогут ли. Меня проверили на совместимость и с Дафной, и с Асторией. С Дафной шансы были совсем нулевые, с Асторией очень маленькие, но были. И все решили рискнуть и попробовать. Скорпиус родился только спустя шесть лет после наших первых попыток. А когда узнали, что будет мальчик, радости не было предела. В семье Малфоев всегда был один ребенок. И я был рад, что род продолжился. Что все эти годы не прошли зря. Что жизнь наладится.       Урсула с интересом слушала отца. Она, конечно, знала, что Скорпиус родился далеко не сразу после свадьбы, как обычно того регулирует контракт, но не думала, что за этим стоит такая история. А ведь действительно, она никогда не задавалась вопросом, почему Дафну не выдали замуж по контракту, а ее маму да, хотя она и младше.       — И Скорпиусу был год, как Астория меня ошарашила новостью, — теперь улыбка Драко стала намного нежнее, и он взглянул на Урсулу. — Она беременна. Да, мы не использовали предохранение, потому что были уверены, что второй раз нам точно так не повезет. Хотя, наверное, в глубине души ждали, вдруг произойдет чудо. И оно произошло. Наша ситуация была изначально не очень обычная, поэтому когда мы узнали, что будет девочка… Появилась надежда, что тебя все это не коснется. Но мы ошиблись. У тебя начались проблемы с магией, прямо как по учебнику. Не передать словами, как родителю больно смотреть на то, как его ребенок страдает. Мы перепробовали все, что делают в таких случаях. Тебе ничего не помогало. И я нашел более сильный вариант. И он требовал… жертв.       — Каких? — Урсула почувствовала, как защипало глаза.       — Твоя магия делала тебе больно, — вздохнул Драко. — Мы не могли оставить ее тебе. Но твоя магия была совместима с магией Астории. И мама тебе отдала свою магию, с регуляцией для твоего возраста, но поскольку в тебе искусственная магия, она не может развивать вместе с тобой, поэтому сколько в тебе есть, столько и есть, она заперта в тебе.       Урсула открыла рот. Вся жизнь судорожно мелькала перед ее глазами. А ведь действительно, она ни разу не видела, чтобы мама колдовала, но правда дома и не было таких ситуаций, чтобы применять магию, все делали домовики, а на работе она ей просто была не нужна.       — Но почему мама умирает? — всхлипнула Урсула.       — Мы изначально знали, что такой ритуал ее ослабит, а учитывая, что у нее от рождения были родовые проблемы… — поджал губы Драко. — Я не знаю, что послужило триггером. Но на нее любое магическое воздействие могло оказать такую реакцию. Я поддерживал, как мог, ее жизнь, всякими амулетами и зельями, наверное, когда мы проводили ритуал с тобой, думали, что протянем намного меньше, но все равно к такому никогда нельзя быть готовым.       — Я убила маму, — прошептала Урсула.       Слезы хлынули из ее глаз. Она не должна была вообще появляться на свет. Она больше никогда не поговорит с мамой, потому что забрала ее жизнь.       — Нет, что ты, ты ни в чем не виновата, — Драко прижал к себе дочь, успокаивая ее. — Ты даже не представляешь, на что готовы родители ради своих детей, даже отдать жизнь, ни секунды об этом не жалея. И я был готов, но анализы показали, что ты лучше примешь магию матери, да и Астория по большей части магию дома и так не использовала. И со Скорпиусом я тоже никогда не хотел ему ничего плохого, если даже со стороны это все выглядело, как будто я отец тиран.       — Он знает? — всхлипнула Урсула.       — То, что маму не спасти — да, — кивнул Драко. — Знает, что идет на договор ради тебя, но не знает, что мы сделали ради спасения тебя.       Ну, хоть Скорп ее не предавал. Урсула немного успокоилась. Драко вывел ее из палаты матери, и они пошли прогуляться по Косому переулку, чтобы позавтракать и чуть-чуть отвлечься.       — Почему ты ничего не рассказывала мне и маме о своих проблемах с Патрицией? — вновь вернулся к насущной теме Драко.       — Пап, пожалуйста, — закатила глаза Урсула, ковыряясь в своем салате. — Я тоже была хороша. У Скорпиуса были свои проблемы. И думаю, что я была права, что ничего ему не говорила, потому что в прошлом году он получил из-за меня условное наказание.       — Ну и не Скорпиус должен их был решать, — покачал головой Драко. — Это я должен был поговорить с Пэнси, точно также как в ситуации Скорпиуса и Эйвери. Но из-за того, что вы думаете, что можете все решить сами, бывает, получаются не очень хорошие последствия. Может, ты хочешь поменять школу?       — Нет, нет, не хочу, — заверила отца Урсула. — И на домашнее обучение не хочу. Тем более я хожу на мастер-классы! У тебя тоже в школе были проблемы, но вы же с Гарри Поттером выросли, и сейчас у вас все нормально.       — Да, нормально, — хмыкнул Драко, но не стал развивать дальше эту тему.       — Ты же не против, что я дружу с Лили? — уточнила Урсула.       — Нет, конечно, — заверил ее отец. — И я очень переживаю, что у Скорпиуса с Альбусом не заладились отношения.       Они еще прогулялись с отцом, Урсула сначала хотела поспрашивать о том, знает ли он что-то о японцах или же дурмстрангцах, но решила, что не хочет расставаться с ним на напряженной ноте. Скорпиуса в больнице не оказалось, поэтому Урсула поспешила вернуться в школу, а Драко снова остался с Асторией, надеясь, что вновь руны и зелья смогут спасти ей жизнь, не хотел верить, что это конец. А Урсула решила найти Лили и спросить у нее, может, она разговаривала с Розой или сама знает что-то об иностранцах.       — Привет, — поздоровалась с ней Лили, которую Урсула нашла в библиотеке. — Ты вчера не была на вечеринке?       — Нет, — покачала головой Урсула, рассказывая Лили свой подслушанный разговор Ацуко и Рикиши, а также предупреждение Аланы. — Ты им веришь?       — Да, верю, — уверенно сказала Лили. — Знаешь, я не думаю, что каждый второй в Хогвартсе предатель. Как раз потому, что их меньшинство, какое-то дерьмо случается не так часто. Иначе давно бы всех перебили, не будь в первом семестре один Каркаров такой ненормальный.       — Ты слишком доверяешь людям, — покачала головой Урсула. — Тебя столько парней использовали, а ты верила каждому новому.       — Но есть же и обратные примеры! — не согласилась с ней Лили. — Мне Джеймс с Альбусом все уши прожужжали, что Кевин со мной только ради того, чтобы построить карьеру ловца, а в итоге он оказался очень хорошим и искренним. А я этим недоверием все испортила. Может, мы бы тогда начали встречаться, и я забыла бы Скорпа…       Девочки отправились на собрание старост, которое МакГонагалл экстренно организовала после вчерашнего.       — Поэтому, пожалуйста, очень вас всех прошу, сейчас не то время, чтобы геройствовать в одиночку, — закончила свою пламенную речь о дружбе, взаимопомощи и хорошем отношении директор. — Если вы видите, что у ваших товарищей проблемы на курсе, с иностранцами, не нужно все скрывать. Почему-то подростки считают, что таким способом они кого-то предадут. Но сами подумайте, если бы мракоборцы считали, что подумают преступники о том, что кого-то из их шайки посадили, в каком мире мы бы жили.       — Мы все поняли, профессор МакГонагалл, — кивнула Роза, подзывая к себе рукой старост с пятого и шестого курса, которые в этом семестре обслуживали Турнир. — Как раз для сплочения и в целом разрядки обстановки девочки хотели бы предложить идею весеннего бала.       — Все остальные могут быть свободны, — кивнула им МакГонагалл, выгоняя из кабинета, а все принялись угадывать, что же их ждет за бал посреди семестра.       Бал. И снова ей не с кем туда идти. Вряд ли там будут правила, что Диего не сможет позвать Доминик, с Рикиши она уже не сможет даже по-дружески, а с Эйвери у нее нет никаких шансов пойти.       — В чем ты пойдешь сегодня к Слизнорту? — внезапно спросила у нее Лили, когда Урсула уже хотела с ней распрощаться и пойти к себе.       — Чего? — удивилась Урсула. — К какому Слизнорту?       — А, ты же вчера не была на ужине, — нахмурилась Лили. — Слизнорт собирает сегодня всех в обязательном порядке начиная с пятого курса и иностранцев, чтобы прочитать лекцию о важности международных связей…       Только этого ей не хватало. Она все и так прекрасно знает. Но приказ есть приказ, хотя Урсула надеялась весь вечер просидеть где-нибудь в сторонке и не отсвечивать. Она бы предпочла это время провести за подготовкой к экзаменам. Ведь в марте у них первые пробные СОВ.       — Девочки, что вы придумали, расскажите, — накинулась Лили на их коллег с Пуффендуя и Когтеврана, когда девочки вместе с Розой вышли из кабинета, где проводилось собрание.       Роза ей кротко улыбнулась, чуть расталкивая их и направляясь по лестнице наверх, а Урсула поспешила к себе, пока на нее не начали косо смотреть из-за Патриции, да и она была уверена, что Лили ничего не выведает у девочек, ведь она сама тогда абсолютно никому даже не намекнула про Хэллоуин. Хотя, это же Поттер. Возможно, ей сейчас бы не помешало таким образом отвлечься от своих проблем.       — Ой, прости, — Урсула снова в кого-то врезалась на повороте. Что за день.       — Привет, — послышался до боли знакомый голос, что Урсула быстро подняла голову, смотря на собеседника.       — Привет, Эван, — выдохнула Урсула.       Сердце забилось чаще. Фантазия стала тут же рисовать образы их поцелуя в этом пустом коридоре, как он приглашает ее на вечеринку. Но голова тут же вспоминала прошлое, упорно говоря не вестись на свои чувства, не доверять и даже мстить.       — Все хорошо? — спросил он, изучающе смотря на нее. — У тебя уставший вид.       — Все в порядке, — улыбнулась Урсула, точно не собираясь рассказывать ему про маму. — Ты сделал задание к Ликвидации?       — Мерлин, сегодня воскресенье, — закатил глаза Эйвери. — Хоть иногда нужно же отдыхать.       Урсула кивнула и начала уже было уходить, но резко остановилась и вновь окликнула парня.       — Что с тобой делали в Дурмстранге? — спросила Урсула. — Правда, что если ты там… попал в плохую компанию, то оттуда почти невозможно выйти?       — Отчасти, — кивнул Эван, но его лицо продолжало не выдавать никаких эмоций. — Но мне удалось вернуться сюда, так что, кое-что возможно, вопрос в цене, да и в собственной тупости…       — Но это же на полгода, — выдохнула Урсула, не особо понимая, что он имеет в виду. — А дальше тебе надо вернуться?       Эйвери замолчал и задумался, а Урсула терпеливо ждала.       — Я совершеннолетний, и… сам по себе, — усмехнулся он, а Урсула увидела в его глазах нотки боли. — Думаю, что я могу сам решить, куда мне возвращаться, а куда нет.       — В Англии тебя же не примут, — Урсула хотела удостовериться, что Эван не будет примыкать к Блэку, чтобы просить у него возвращение своего статуса. — Если только ты не…       — Позволь я сам буду решать свои проблемы, — перебил ее Эван, всем своим видом показывая, что не хочет обсуждать с ней эту тему. — Да и ты мне тут вряд ли поможешь.       — Ну, если что, то могу попробовать, — пожала плечами Урсула.       — Попросишь Поттеров? — рассмеялся Эван. — Нет, спасибо, я и так на дне, куда уж хуже.       — Ты забыл упомянуть, что я тоже, — оскалилась Урсула. — Я — Малфой, у меня даже есть значок «Лижу Поттер», и не противно тебе было ко мне прикасаться, а сейчас сидеть за одной партой на Ликвидации, делать вместе со мной проект, делить одну гостиную, почему к Альбусу у тебя не было претензий, зато к Скорпу и Лили у тебя такое отношение.       — Хочешь спросить, как я к тебе отношусь? — прищурился Эван. — Так вот, к тебе у меня нет никаких претензий, но обсуждать с тобой мои отношения с этими людьми я не собираюсь.       — Хорошее? — хохотнула Малфой, из которой снова полезла эта злоба. — Из-за меня Патрицию, как и тебя, выгнали из школы.       — Так вот о чем ты переживаешь, — выдохнул Эван, чуть расслабляясь. — Да, наверное, в прошлом году я бы воспринял это по-другому, но я изменился, Урсула, возможно, не до такой степени, какой хотелось бы мне, тебе или еще кому-то, но благодаря Дурмстрангу я теперь знаю, каково это быть по другую сторону кулака.       — Ладно, встретимся на вечеринке, — Урсула почувствовала, что краснеет, потому что ей показалось, что конец разговора получился как признание, что ей важно его мнение, знать, что лично он ее не осуждает, а потом она и вовсе будто пригласила его на вечеринку, какой стыд, нет, ей определенно надо больше включать свой мозг рядом с ним, он слишком много про нее уже знает.       Урсула вбежала в подземелья, садясь на диван рядом со стеклом, прислоняясь к нему лбом, стараясь унять жар.       — Что с тобой? — спросила Милана, садясь рядом с ней, а в руках у нее был какой-то учебник.       — С Эйвери в коридоре столкнулась, — покачала головой Урсула.       — И? — выжидающе посмотрела на нее Милана.       — И разговор зашел не туда, куда я планировала, — выдохнула Малфой. — Почему я рядом с ним теряюсь…       — Потому что он тебе нравится, и это нормально, — понизила голос Милана. — Мой тебе совет, ничего не начинай, если начнешь, точно не сможешь прекратить и будет все… по известному тебе сценарию.       Чуть успокоившись, Урсула решила пойти к Скорпу и рассказать всю правду о маме, решив, что он тоже имеет право знать, почему мама умирает, но в мужском крыле она наткнулась на Мэйв, которая выходила из спальни мальчиков седьмого курса.       — К Эйвери пришла? — язвительным тоном спросила слизеринка. — Так его там нет.       Урсула, на секунду потеряв самообладание, уставилась на девушку. Что, откуда она знает? Это очень, очень плохо, никто не должен знать о ее общении с Эйвери, тем более Скорпиус.       — Вообще-то я к своему брату, — нахмурилась Урсула. — Зачем мне Эйвери?       — Ах, ну да, это ты ему зачем, — обошла ее Мэйв. — История повторяется, или ты думала, что он в тебя влюбится?       — Слушай, если у тебя личные счеты с моим братом, то я тут ни при чем, — фыркнула Урсула. — Так и быть, я зайду к Скорпу позже, коль его там, как и Эйвери, нет.       Искать брата по всему замку у нее не было никакого желания, все равно все будут на обязательной вечеринке, Мерлин, как глупо звучит, поэтому Урсула пошла к себе в комнату, надеясь, что соседок там нет, и ей удастся спокойно собраться. Да, рано или поздно она с ними все равно встретится, но почему-то после разговора с Эйвери, что он ее не осуждает, ей теперь резко стало плевать на то, что подумают и остальные. Но к ее удивлению в ее комнате была только Анабель, которая сидела на ее кровати, листая какой-то журнал.       — Ты чего тут делаешь? — удивилась Урсула, замечая, что та уже готова к вечеринке. — Я думала, что ты со Скорпом.       — Он к Алу пошел, — отмахнулась Анабель. — А мне есть что тебе рассказать.       — Заинтриговала, — Урсула села напротив Савар, поджимая под себя ноги.       Может, она ей расскажет что-то про Мэйв или… Эйвери.       — Мы сегодня со Скорпом переспали, — с детским восторгом проговорила Савар. — Он сделал так, что нам изменили контракт, и теперь мы можем… быть настоящей полноценной парой.       Урсула пустым взглядом смотрела в лицо Анабель. И совсем не разделяла ее восторга. Скорее отвращение.       Ей вдруг так стало жалко Лили. Получается, Скорпиус сразу после расставания с ней, нашел себе новую девушку для своего сексуального удовлетворения. А может даже и не после, потому что контракт изменить явно не дело одного дня, значит, он планировал это давно.       Вновь взгляд на Анабель. Кажется, не только он один. Почему она раньше не замечала, что Савар тоже это было надо и, видимо, зачем-то выгодно.       Лили столько для нее сделала и продолжает делать. А Урсула сейчас резко почувствовала, как она тоже вытирала об нее ноги. Тем, что все равно оставалась на стороне Скорпа, была посредником в этой грязной истории.       И если со Скорпом она не может порвать общение, он ее брат и тоже много ради нее делает, но он мог не спать с Савар до свадьбы. И он это сделал не ради нее, а ради своих желаний. Но вот она не обязана перед Савар делать вид, что она рада этому незабываемому событию.       — Не могу сказать, что я рада за тебя, — сухо ответила Урсула, подходя к своему шкафу, чтобы выбрать наряд на вечер.       — Что? — искренне удивилась Анабель. — Но почему? Это же хорошо, что мы нравимся друг другу. Или ты бы предпочла, чтобы твой брат был несчастен всю жизнь?       — Потому, что воспитанные девушки так не поступают? — Урсула поняла, что не сможет сказать ей всю правду, ведь тогда пострадает не Скорп, а Лили, поэтому она не нашла ничего лучше, как указать француженке на ее недостатки. — Или тебе нужно было, чтобы Скорп лишил тебя девственности, чтобы ты могла спать с кем-то другим?       Анабель открыла рот, но не нашлась что ответить, поэтому быстро ушла.              Поскольку ни у нее, ни у Лили не было спутников на этот вечер, а Поттер из-за нее еще растеряла и всех своих друзей, девочки на вечеринке держались вместе. Слизнорт целых минут сорок читал вдохновляющую речь о пользе сотрудничества, но Урсула понимала, что многих людей, которые собрались здесь, волнуют только собственные цели и задачи. Ей впервые было противно даже от мысли, что она слизеринка, что о ней думают точно также, как она почти обо всех на своем факультете, что раньше она и была такой же.       — Ну что, никто тебя ни в чем не обвинил? — рядом с ней у бара очутился Эйвери, когда Слизнорт слез со сцены и началась обещанная вечеринка, ради которой все и собрались, а она брала напитки для них с Лили. Они остались сидеть на диванах в дальнем углу, у каждой не было настроения идти танцевать.       — Нет, — сдержанно ответила Урсула, стараясь не покупаться на обаяние Эйвери, которое на нее вновь начинало действовать, особенно в подобной более интимной атмосфере. — Кажется, никто не знает подробностей.       Как он на нее смотрит, что хочется тут же... Нет. Урсула, что с тобой происходит.       — Извини, меня Лили ждет, — тут же засобиралась Урсула, когда напитки были готовы.       Было плевать, что подумает Эйвери, что она от него так убежала, но она не хотела оставаться рядом с ним как из-за себя, так и из-за таких, как Мэйв, которые напридумывают лишнего…       — К тебе Эйвери подходил? — заерзала на диване Лили, высматривая его за барной стойкой.       Урсула издала тихий протяжный стон. Да, никакой личной жизни в стенах этого замка просто быть не может. Она тоже обернулась на барную стойку, а рядом с Эйвери уже стояла Савар.       — Не ко мне, а к алкоголю, — отрезала Урсула, протягивая Лили ее коктейль.       Лили ее будто поняла, потому что замолчала и ничего больше не спрашивала, а Урсула держалась из последних сил, чтобы не обернуться на него, и зачем она только села спиной ко всему помещению. Однако выдерживать всех становилось все сложнее. Урсуле казалось, что у нее развивается паранойя, ей казалось, что за ней все следят. Она никогда не показывала своей слабости, но последние события, действительно, слишком сильно на нее повлияли, значит, это все не сказки, что она слишком связана с мамой, возможно, из-за ее состояния она чувствует похожее. Поэтому, когда Фрэнк позвал Лили потанцевать, и та согласилась, Урсула выбежала в коридор, чтобы вдохнуть свежего воздуха и проветриться от распылителей Слизнорта, которых он сегодня, кажется, добавил больше, чем обычно, чтобы его речи о сотрудничестве явно не прошли даром.       — У тебя точно все хорошо? — за ней раздался голос Эйвери, что Урсула, сидя на подоконнике, вздрогнула.       — Мерлин, ты что, меня преследуешь сегодня? — Урсула соскочила с окна. — Чего тебе от меня нужно?       — Я просто увидел, как ты ушла в самый разгар с вечеринки, — пожал плечами Эван, вставая рядом с ней. — Когда у людей все нормально, они… веселятся.       Урсула снова подняла влюбленный взгляд на Эвана. А он внимательный. И всегда был, даже когда умело это изображал. Она сейчас предает Скорпиуса, стоя рядом с Эйвери, общаясь с ним, когда это совсем необязательно. Но почему Скорпиусу можно все, а она не имеет права творить глупости, общаться с тем, кто ей нравится, тем более, что семья ей предоставила такую возможность, да и какую вину она должна чувствовать перед Скорпом, когда тот с Анабель получает все, чего пожелает?       — Не уходи, — выдохнула Урсула, когда Эйвери собрался вернуться на вечеринку. — Прости, у меня бывают… проблемы с самоконтролем, да и последние дни выдались слишком тяжелыми.       — Понимаю, — Эван вновь прислонился к стене рядом с ней. — У меня последний год тяжелый.       — Сегодня днем я… — запнулась Урсула. — В общем, я имела в виду, что твой выбор стороны в этом противостоянии будет решающим. Я Малфой, я знаю, о чем я говорю. Да, будет сложно… зарабатывать доверие, но ты точно будешь знать, что ты не один.       Эйвери ей чуть улыбнулся и кивнул.       — Хочешь вернуться на вечеринку? — спросил Эван.       — Нет, я пойду к себе, — покачала головой Урсула. — Все-таки не хочу напрямую пересекаться с девочками.       — Я провожу тебя, — кивнул Эйвери.       Здесь близко, поэтому они быстро и молча дошли до гостиной и, кивнув друг другу, разошлись по своим спальням.       Урсула быстро легла в кровать, закрываясь пологом. Да, она сможет быть с Эйвери, ее чувства все такие же сильные. Но для начала она ему устроит проверку, какую сторону он выбрал, в этот раз она будет уверена, что нужна ему она, а не очередная месть.       Она слышала, как зашли девочки и уснули, а ей не спалось, поэтому она решила почитать какой-нибудь магловский роман, отодвинула полог и заметила у себя на тумбочке книгу, которая была явно не ее, но поверх лежала записка.       Ты же любишь «Маленького принца»? Давай встретимся завтра в семь утра во внутреннем дворе за большим деревом. Э.Э.       Урсула улыбнулась, листая книгу. В том году, когда они проводили с ним время в библиотеке, она говорила ему, что любит литературу. Он запомнил… А вот приглашение ее напрягало. Что он от нее хочет?       Но оставаться в спальне до завтрака все равно не представлялось возможным, поэтому встреча с Эйвери была как никогда кстати. Однако она встала слишком рано. Ну ничего, можно и прогуляться и подождать его.       Урсула была уверена, что во дворе никого нет в такой ранний час понедельника, но к ее удивлению к лавочке шагали Лили и Доминик, и, конечно же, заметили ее, поэтому Лили помахала ей, приглашая присоединиться, а у Урсулы просто не осталось выбора, ведь она так и не рассказала Лили ничего об Эйвери.       — Привет, а ты чего так рано? — тут же спросила у нее Лили.       Урсула перевела взгляд на Доминик, которая была слишком бледной. Кажется, Уизли было все равно, есть ли здесь кто-то помимо них. А Малфой переживала, что если Доминик устроила дуэль с Савар, то, может, и к ней относится не очень хорошо, она ведь сестра Скорпа.       — Решила прогуляться перед уроками, а вы? — постаралась быстро перевести тему на девочек Урсула.       Доминик про Эйвери знать точно ни к чему, она даже не знает, как отреагирует Лили, если Урсула таки решится ей рассказать.       — Мы готовим для Альбуса вечеринку, у него же завтра день рождения, — тяжело вздохнула Лили. — Вот ждем Джеймса, он должен забрать подарок из Хогсмида, а потом доделаем Выручай-комнату.       В доказательство словам Лили на тропинке, ведущей от ворот, как раз появился Джеймс, который левитировал перед собой огромную коробку.       — Привет, ну что, пошли? — спросил он у девочек, кивнув и ей.       — Да, давай быстрее, а то кто знает, может у Ала тоже бессонница, — хмыкнула Лили, тут же засобиравшись.       — Вы же справитесь без меня? — кинула на них жалобный взгляд Доминик. — Я хочу еще десять минут тут посидеть, а потом к Диего пойти, Мари должна будет уже проснуться…       Поттеры ушли, а Урсуле ничего не оставалось, как сесть рядом с Уизли, надеясь, что она, действительно, уйдет через десять минут, ибо уже через пятнадцать должен прийти Эйвери.       — Как ты, Диего? — поинтересовалась Урсула, потому что в какой-то момент тишина стала слишком угнетающей. — Лили говорила, что ему лучше.       — Да, верно, — тяжело вздохнула Доминик. — Я понимаю, что это чистая случайность, игра, ведь они играли против Хогвартса, не думаю, что Джеймс взял бы в команду того, кто сотрудничает с… этими людьми. Но мне постоянно приходят угрозы от его семьи. Я боюсь, что его семья закажет его Блэку, тогда тут находиться станет небезопасно…       — Слушай, может, ты и была права насчет Савар, — призналась Урсула. — Я тоже теперь ей не верю. Она слишком странно себя ведет. Ей нужны определенные люди в ее кругу, но так странно, что она знает, что мы против Блэка, но если она отравила Лили, которая тоже против…       Доминик ничего не ответила, слегка пожав плечами.       — В ней точно нет частички вейлы? — вдруг осенило Урсулу. — Она явно что-то скрывает, воздействует на Скорпа какими-то чарами, а ты ведь проверила, что он падок на все это…       — Нет, — покачала головой Доминик. — Я не чувствую в ней ничего такого. Хотя соглашусь, что это был бы скандал. В этом плане меня скорее ваш враг вся Малфоев и Поттеров заинтересовал — Эйвери.       — А что с ним? — нервно сглотнула Урсула.       — Я росла в Англии, во Франции только учусь, но там тоже есть список чистокровных, — начала рассказ Доминик. — Савары его возглавляют уже много веков. Но современный список, конечно, трансформировался. В Англии Уизли больше в него не входят, Блэки и вовсе вымерли. Во Франции похожая ситуация. И на курсе с моим братом учится один мальчик. У него фамилия Эврё. Думаю, что это две ветви одного рода, просто фамилия трансформировалась со временем. Так вот. У него прабабушка вейла. Из-за нее их и исключили. И я не знаю особых переплетений, да и вряд ли это обнародовали, но и от вашего Эйвери я чувствую похожие частички. Парни в основном просто носители спящего гена, но иногда он может проявляться. Вопрос знает ли он. Осознанно ли его активирует или наоборот не умеет отключать, поэтому ходит и фонит. Но тот факт, что девушки на него не вешаются, говорит о том, что он очень слабый.       — А он может работать только на одном конкретном человеке? — Урсула почувствовала, как по всему телу пробежались мурашки.       — Да, — кивнула Доминик. — Как раз это обратно моим активным женским чарам. Мне не нужно даже активировать, чтобы парни на меня смотрели. А есть такие как Диего, которых чтобы покорить, нужно приложить очень много усилий. Думаю, что где-то в мире есть парень, который вообще на меня не обратит внимание, даже если я его околдую. А у Эйвери как раз может быть какая-то единственная девушка, скорее всего чистокровная, которая будет падкая на него. Но это все только мои теории. Просто очень необычно чувствовать такое от чистокровных, которые так избегают вейл.       — Ага, — отстраненно ответила Урсула.       Да. Скорее всего Доминик права. В противном случае она не понимала, почему ее так тянет к нему. Особенно в непосредственной близости. Но если он знает о своей способности, то зачем она ему нужна… Может, отец так легко изгнал единственного наследника из рода, потому что узнал, что в нем проснулся спящий ген? Ведь в противном случае всех Эйвери бы исключили из списка. А она… Она та единственная, кто не может устоять перед его чарами.       — Я пойду, — Доминик встала, посмотрев на часы. — Тед сказал, что Мари из-за беременности и нервов спит плохо, не хотела ее будить раньше.       Урсула только кивнула, провожая взглядом Доминик, как рядом с ней плюхнулся Эйвери.       — Прогуляемся? — спросила Урсула, которая не хотела, чтобы их кто-то видел вместе, а сегодня во дворе какой-то аншлаг.       Они медленно шли к опушке Хагрида, а потом завернули к Гремучей Иве. Урсула прислушивалась к своим чувствам и ощущениям. Да, этот человек ее определенно пленил.       — Ты о чем-то хотел поговорить? — не выдержала она, чувствуя, как снова ее захватывает злоба, ярость, ненависть, что хочется делать плохо.       — Это я отравил Поттер, — Эйвери остановился и посмотрел ей в глаза. — Я хотел, чтобы ты знала, что я этим спас ее. Я создал заклинание, которое ее не убило, а лишь лишило на время рассудка, с чем ее кузина прекрасно справилась, на что и был расчет. Если бы это сделала… кто-то другой, то Поттер бы не выжила, им нужно ее убрать, чтобы заставить Поттера… А ты и твоя мать… Они хотят… Показать твоему отцу, что… Извини, я не могу…       — Откуда ты знаешь? — ахнула Урсула.       Но Эйвери уже быстрым шагом удалялся с поляны к замку, оставив ее одну и в растерянности. Если ему верить, то он правда помог Лили. Но если он знает о задании, значит, Блэк все равно его заставляет, а она может быть его заданием. Он пытается выбраться. Но эти люди будут его ломать. Урсула судорожно придумывала план. Больше проводить с ним времени вместе, чтобы он рассказал ей обо всем? Но сможет ли она, если его чары на нее так действуют. Сможет ли он в один момент сдаться? Или если она будет рядом, то сможет дать ему надежду, что без Блэка ему будет лучше? Она окончательно запуталась и не знала, что ей делать. И тут Урсулу осенило. Он пошел на условия Блэка, лишь бы вернуться в Хогвартс. Чтобы оказаться дома, знать, что в отличие от Дурмстранга, тут есть и другая сторона. Нет, она ему определенно поможет. Просто будет осторожна и без необходимости для дела не позволит зайти ему дальше. А еще она вспомнила о зеркальной руне, она должна блокировать эту связь, потому что, как ей сегодня удалось убедиться, она, действительно, затуманивает рассудок.       — А Скорпиус знает? — за ее спиной послышался голос.       Урсула резко обернулась и увидела Анабель. Девушка явно только что вылезла из корней дерева. И что она забыла в Хогсмиде в такую рань?       — Про то, что ты шляешься по утрам где попало? — закатила глаза Урсула.       — Про это знает, — Анабель не отводила от нее взгляда. — А про то, что ты ходишь по утрам на прогулки с Эйвери?       — Это была деловая встреча, — неуверенно сказала Урсула.       Она конечно хотела бы попросить Анабель, чтобы та ничего не рассказывала Скорпу о том, что увидела, но это было выше ее гордости.       — Я не расскажу Скорпу, просто потому, что я не такая, за кого ты меня приняла вчера, — Анабель поправила сумку на своем плече, хотя Урсула обратила внимание на то, что она пустая. — Но я тебе дам совет, держись от него подальше, он не изменился и продолжает работать на Блэка.       Савар вслед за Эйвери зашагала к замку, а у Урсулы к вопросу о том, чем она занималась утром и действительно ли знает обо всем этом Скорп, добавился и вопрос, откуда она так хорошо осведомлена в тех, кто работает на Блэка? А если Анабель права? Нет, ей определенно нельзя пускать ситуацию с Эйвери на самотёк, во всяком случае ради безопасности близких для себя людей.       — Они подошли вплотную, — где-то за ней послышался голос Розы. — Они могли учуять ее запах, понять, что она здесь.       — До завтрашнего дня мы обеспечим ей защиту, — ответил Крам.       — Да, но потом ей придется снова скрыться, — подтвердила Роза.       Урсула обернулась и увидела в кустах шевеления, а через пару мгновений оттуда вылетел ворон, а следом выбежала лиса, и они отправились к Запретному лесу.