Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Скорпиус Малфой       — Малфой, — заорал на него Джеймс. — Если ты будешь так играть в финале, то можешь даже не выходить на поле, меньше вреда принесешь!       Скорпиус тяжело выдохнул, опускаясь на землю и подбирая квоффл, который он уронил после передачи Бена. Утренняя воскресная тренировка была совсем не кстати. Ведь после вчерашних слухов по школе, что Анабель встречалась в Хогсмиде с Розье он не спал, а заливание горя алкоголем, а как следствие утреннее похмелье тоже не способствовало энергии и прекрасному настроению. Может, он правда смог ее полюбить? Ведь даже от смерти мамы ему удавалось забываться квиддичем, но только не сейчас.       — Джеймс, ты бы еще раньше тренировки ставил, — зевнув, заступился за Скорпа один из загонщиков. — Нам всем даже завтракать пришлось еще на кухне!       — Значит так, повторяю для особо умных и замотивированных, — встал на самую верхнюю трибуну Джеймс, позволяя своим игрокам пару минут посидеть и передохнуть. — Во-первых, это большая удача, что я нашел нам эту форточку для тренировки. Если вы забыли, то через неделю второй полуфинал, а это значит, что поле будет занято всю неделю Дурмстрангом и Ильверморни. Во-вторых, у нас преимущество. Мы начали подготовку раньше. Ну и в-третьих, вы не та команда, кто сможет победить в финале Дурмстранг! Дину надо увеличивать скорость, если он хочет честно поймать снитч у Крама. Фрэнку надо разучивать эти их любимые крученые удары, он о них понятия не имеет, осмелюсь вам напомнить, что мы его брали под тактику бразильцев. Самое слабое место у дурмстрангцев — это их вратарь. Соответственно охотники должны просто каждую минуту забивать им мячи, чтобы хотя бы чуть-чуть сбить с толку! Есть еще вопросы, почему мы тренируемся каждую свободную минуту? Мне казалось, что здесь собрались те, кто хотят строить профессиональные карьеры. Я и в половину вас не гоняю так, как это будут делать профессиональные тренеры.       — Мы все поняли, — примирительно сказала Клэр, улыбнувшись.       Джеймс вновь скомандовал оседлать метлы, и команда поднялась в воздух. Скорпиус пытался концентрироваться на тренировке, но у него все равно ничего не получалось. Кроме Анабель у него было еще одно важное дело — как-то взять кровь у Джеймса для Миланы.       Видимо, Поттер их правда услышал, когда только узнал про Нотта, что он за человек, поэтому вел себя слишком предусмотрительно и аккуратно. А без той его беспечности и невнимательности, ни он, ни Милана никак не могли даже случайно его чем-то уколоть. Поэтому у Скорпиуса возникла одна безумная идея.       На тренировках Джеймс иногда наблюдал сверху, чтобы лучше видеть рисунки, а иногда был прямо рядом с ними. Вот сейчас он что-то увлеченно показывал Джону, который имитировал движения битой. Скорпиус быстро получил мяч от Клэр и полетел к воротам, чтобы бросить Фрэнку крученый мяч, и специально врезался в Джона с такой силой, что тот неосознанно махнул рукой, врезая Джеймсу битой по носу.       — Проклятье, Малфой, — заорал Джеймс, держась за разбитый нос. — Я уже начинаю верить, что если тебя не будет на поле, команда только выиграет!       — Джеймс, прости, я сейчас все исправлю, — Скорпиус быстро подлетел к Поттеру, осматривая его лицо и оставляя на своем пальце его кровь. — Эпискей.       — Еще одна такая тренировка, и ты снова не сыграешь с Дурмстрангом, я тебе это обещаю! — прорычал Джеймс.       Скорпиус виновато поджал губы, а сам незаметно вытер кровь о серебряную часть своего амулета, ведь серебро способно сохранять свойства жидкостей аж в течение трех дней.       Ну, если не может разобраться в собственной жизни, то хотя бы Милане поможет…       Остаток тренировки пришлось все же взять себя в руки, чтобы Джеймс, действительно, не выгнал его из команды. Под конец Поттер был даже им доволен, переключив всю свою спортивную злость на Фрэнка, который так и не поймал ни одного крученого мяча. Поэтому они вдвоем с гриффиндорцем дольше всех задержались в душе, Фрэнк, очевидно, анализировал тренировку, а Скорпиус думал про Анабель.       — Малфой, — окликнул его Джеймс, когда он наконец-то вышел из душа, понимая, что даже теплая вода уже не спасает его.       Всей команды уже не было в раздевалке, лишь Джеймс, который рисовал палочкой в схемах.       — У тебя что-то случилось? — спросил Поттер, откладывая от себя схемы.       После провального группового матча с Дурмстрангом, Джеймс стал интересоваться не только физической подготовкой команды, но и психологическим состоянием. Кажется, Паулина на него хорошо повлияла, указав, что он не только как брат, но как и тренер должен был заметить, что Альбус переживает из-за чего-то личного и не был готов к игре. С одной стороны, это было правильно, а с другой — Малфой совсем не хотел, чтобы еще и Джеймс лез в его личное, а потом, как и Альбус, стал бы напоминать о том, как он поступил с Лили и, в отличие от невесты, совсем не собирался ее возвращать.       — Благодаря трепу слизеринцев, кажется, уже весь замок знает, что меня бросила невеста, когда увидела, что я якобы мечтаю о Лили, — фыркнул Скорпиус, до сих пор считая, что это было либо подстроено Эйвери, который знал о них, либо каким-то нелепым стечением обстоятельств, потому что Лили определенно последнее время его волновала меньше всего, точно не как девушка, он тоже отпустил ее.       Скорпиус кратко пересказал Джеймсу то, что случилось на игре.       — И после этого на Лили вновь напали, да? — прищурился Джеймс.       — Это не Анабель, это была Алиса, — тут же ощетинился Скорпиус, вставая на защиту Савар. — Уже все всё доказали, у них был конфликт, она уходила…       — Извини, но с вновь открывшимися обстоятельствами я скорее склонен доверять Хьюго, — голос Джеймса был ледяным и осуждающим. — Все, на что Алиса была способна — накричать на Лили, а теперь Блэк знает, что ты и Лили…       Малфой не хотел этого слушать, поэтому вышел из раздевалки. Он не хотел слушать необоснованные обвинения в сторону Анабель. Хотя какая-то его часть признавала, что Джеймс прав, и это не совпадение, даже Эйвери мог такое провернуть, а, может, и Розье…       — Скорп, а Фрэнк долго еще там? — окликнула его Клэр, едва он отошел на пару метров от раздевалки. — Я… просто хотела обсудить одну тактику с Джеймсом наедине…       Девушка была одета легко для еще достаточно морозной погоды, поэтому перепрыгивала с ноги на ногу. Рафаэль был его другом, но Скорпиус не мог ему рассказать, что Клэр продолжает любить Джеймса, а Раф, видимо, чтобы заполнить пустоту. Не мог осуждать Литтлтон, потому что сам знал, как сложно отпускать из сердца людей, которых любишь, как трудно мириться с поражением.       — Скорпиус, — как по заказу Клэр за ним вышел гриффиндорец, а та, расплываясь в улыбке, снова прошмыгнула в раздевалку.       — Да что вам всем от меня надо? — разозлился Малфой. — В этом замке вообще можно побыть одному?       — Я у тебя не займу много времени, — ответил ему Фрэнк. — И если ты идешь в замок, то нам по пути.       Они медленно двинулись по тропинке, а из школы уже начали выходить первые студенты, решившие прогуляться после воскресного завтрака.       — О крученых мячах? — Скорпиус взял себя в руки.       — Нет, о Лили, — ответил Фрэнк. — Я хочу, чтобы ты оставил ее в покое.       — Да вы что, сговорились все? — вновь вышел из себя Скорпиус.       И если вчера он держался, понимая, что Альбус в праве ему что-то говорить, а он обязан слушать, если хочет вернуть друга, то какой-то вшивый гриффиндорец, который совсем недавно записался ей в дружки, точно не тот, кого он станет слушать.       — Не нужна мне ваша Лили, бери, если хочешь, не претендую! — сорвался Скорпиус. — На километр к ней больше не подойду! И тогда не будет у нее никаких проблем. Хотя было бы неплохо найти доказательства, что это все же не ссора двух лучших подружек, а что я причастен…       Скорпиус даже не стал дожидаться ответной реплики, плевать, что о нем подумают. Он уже все решил. Он помог Милане с кровью Джеймса, а она поможет ему вернуть Анабель, и он наконец-то распутается в своей жизни.       Он убедился, что не хочет отпускать Анабель, и тут ему поможет контракт, но при этом не хотел удерживать ее только контрактом, делать ей больно. Вот только как просить у нее прощения Скорпиус не представлял. Ему впервые в жизни попалась такая девушка с такими принципами и убеждениями, которая не простила его просто потому, что он к ней пришел, как делала это Поттер. Надежда оставалась только на Милану, чтобы лучшая подруга либо помогла советом, либо поговорила с Анабель, если у него самого ничего не будет получаться.       Но больше всего он боялся за Анабель. Боялся, что она из-за мести ему спутается с Розье, что эти твари только и ждали шанса, чтобы заполучить ее, в очередной раз сделать больно ему с помощью дорогих людей. Даже если у них что-то было, а Скорпиус упорно не хотел в это верить, Малфой ее простит, лишь бы она снова была рядом с ним и дарила ему свою нежность и любовь, такая родная…       Но слишком эмоционально послав Лонгботтома, Скорпиус поймал себя на мысли, что должен сдерживать свое обещание — заботиться о Лили несмотря на то, что любовники из них не вышли. Джеймс прав, что тут есть его вина, во всяком случае вероятна, и навестить ее в Больничном крыле было бы правильным. Вот только Малфой боялся все испортить. У Лили есть уши, она могла слышать, о чем болтает вся школа. Вдруг его жест заботы и такое совпадение ссоры с Анабель вновь даст ей надежду?       А он обещал Альбусу и больше никогда не предаст их дружбу, тем более, что выбор все же сделан.       — Скорпиус, — в Вестибюле его снова окликнули, и на этот раз это был тот человек, которого ему хотелось видеть. — Где ты был? Я вообще-то ждала тебя…       — Прости, но нас разбудил Джеймс и увел на тренировку, — поморщился Скорпиус, вспоминая, как домовик по приказу Поттера стянул с него теплое одеяло.       — Джеймс в замке? — удивилась и воодушевилась Милана.       Кроме того, что Поттер был слишком осторожен, его последние дни было невозможно поймать в Хогвартсе, поэтому Скорпиус считал настоящей удачей, что им так быстро удалось раздобыть его кровь.       — Я все сделал, — Скорпиус протянул свой амулет Милане, на котором все еще виднелась кровь Поттера, не до конца впитавшись в металл.       Милана ничего не сказала ему, лишь крепче сжала амулет и побежала по лестнице в подземелья, а Скорпиус, к которому еще не вернулись силы после изнуряющей тренировки, едва за ней поспевал.       Подруга вбежала в лаборатории, накладывая защитные заклинания, по-хозяйски стала доставать котлы, взмахивала палочкой, наконец, демонстрируя ему основу, где не хватало главного ингредиента.       Милана опустила амулет в прозрачную жидкость, подождала пару минут, а потом вернула ему.       — Почему ничего не произошло? — нахмурился Скорпиус, который ожидал, что сейчас они получат ответы на все вопросы.       — Слишком быстро хочешь, — фыркнула Милана, помешивая специальной лопаткой жидкость. — Как только оно почувствует кровь и впитает, зелье станет ярко-красным, и потом нужно будет уже с помощью палочки разделить его на составы, тем самым отдельно расщепив магию. С моей кровью уже готово. Я свою магию вряд ли смогу уловить, здесь мне понадобится твоя помощь, ты должен будешь «услышать» среди моей магии магию ребенка, а потом сравнить, подходит ли она под магию Джеймса или нет.       — Да, конечно, я попробую, — поспешно закивал Скорпиус.       Милана сказала, что понадобится точно не меньше суток, поэтому вновь заколдовала все, как было, убрав из лаборатории следы их нахождения.       — Чего ты боишься? — Скорпиус видел, как Милана нервно кусает губы и почти сдирает ногтями кожу с пальцев.       — Всего и ничего одновременно, — выдохнула девушка. — Если это ребенок Нотта, то я убью его. Я все решила, и ни ты, ни Джеймс своим принятием не сможете убедить меня. Рожать монстру я не собираюсь, чего бы мне это не стоило. А если ребенок Джеймса… Я даже боюсь об этом подумать. Ведь легче не станет. Скорее наоборот…       — Главное, чтобы сработало, — приобнял подругу Малфой. — Если у ребенка слабая магия, или Нотт с помощью этого кольца вообще сделал его сквибом, то мы не сможем ничего понять, чей бы он ни был, кольцо на него тоже влияло, возможно, куда сильнее, чем на тебя, ведь он еще слишком маленький, чтобы противостоять такому воздействию.       Он продолжал успокаивающе поглаживать Милану по спине, радуясь, что в его жизни еще остался такой человек, с которым он не испортил отношения. Знал, что если бы не он, она бы тоже сошла с ума. Да и на данный момент и для него Милана была той, кому можно рассказать весь тот ад, в котором он варится.       — Милана, — нарушил тишину Скорпиус. — Ты не думала, что на Лили напала не Алиса? Ведь правда, с чего бы им настолько сильно ссориться? И все случилось ровно на следующий день после этой идиотской игры от Сойера…       — И на Анабель ты, конечно, не думаешь, да? — усмехнулась Милана. — А почему тогда Эйвери, который два месяца знал о вас, не сделал этого раньше?       — Анабель просто… не такая, — вновь оправдывал свою невесту Скорпиус. — Она выше того, чтобы идти разбираться. Тем более вина лежит на мне, и она знает об этом, поэтому не хочет меня ни видеть, ни слышать. Да и потом, если бы она и захотела, она бы пошла сама, в чем смысл заколдовывать Алису и наблюдать за всем со стороны?       Милана лишь поджала губы, что-то сказав про интуицию.       — Ты мне не будешь помогать ее вернуть, да? — обреченно спросил Скорпиус, потому что у самого не было никаких идей.       — Ну почему, могу помочь, — усмехнулась Милана. — Но только я это сделаю из-за тебя, а не вашего с ней счастья, это твое решение, и тебе познавать его последствия.       — И на том спасибо, — улыбнулся Скорпиус. — Но я пока что попробую своими силами.       И пока Милана убежала искать Джеймса, чтобы не упускать возможности пусть и короткой встречи, Скорпиус решил начать с банального. Хоть он и обнаружил у себя все подарки на кровати тем вечером, Малфой свято верил, что все равно девушкам такое приятно, и сердце Анабель хотя бы немного оттает. Тем более подарки можно присылать анонимно, значит, она может принять, а в него не полетит ничем тяжелым. Анабель ему много и часто рассказывала о различных изобретениях маглов, поэтому Скорп решил, что подарит ей какую-то магловскую вещь, главное, чтобы она работала в Хогвартсе. Поэтому он направился на поиски учителя магловедения.       Скорпиус слишком поздно сообразил, что сегодня воскресенье, и преподаватель вряд ли будет в учительской. Так и было — кабинет оказался закрыт. Тогда Скорпиус решил найти любую маглорожденную или хотя бы полукровку в замке, чтобы спросить.       Как по заказу ему навстречу шла Оливия.       — Привет, — поздоровался с американкой Скорпиус, чуть улыбаясь, а та на него бросила хищный взгляд.       После того, как он поступил с Рейчел, американцы его ожидаемо недолюбливали. Да и он настолько с головой ушел в свои любовные и семейные проблемы, что поймал себя на мысли, что уже давно не общался ни с кем с мастер-классов, даже редко замечал их на занятиях.       — Невеста ушла к другому, Малфой снова вышел на охоту? — фыркнула девушка.       — Не думал, что ты будешь собирать сплетни по Хогвартсу, — не выдержал Малфой. — Мы просто поссорились, но…       — Да? — хихикнула Оливия. — Что-то Розье не такого мнения.       Оливия удалилась, оставляя его в растерянности. А она-то откуда знает Розье? Неужели у них вчера правда что-то было? Его бесило, что об этом говорит вся школа. А еще больше раздражало слизеринское двуличие, что подробности их игры все же вышли за рамки их гостиной.       Решив заказать все на свое усмотрение, Скорпиус отправился в совятню. И те редкие студенты, что встречались ему в коридоре, косо на него смотрели. Конечно, он же такой мудак, изменял своей невесте с сестрой своего лучшего друга!       Надеясь, что хотя бы в совятне он будет один, Скорпиус решительно открыл дверь, но тут же замер, видя перед собой рыжие волосы.       — Лили? — хриплым голосом произнес Скорпиус. — Ты почему не в Больничном крыле?       — Наверное потому, что меня оттуда выписали? — подняла бровь Лили. — А здесь я чтобы заказать себе венок к платью для бала.       — Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросил Скорпиус, стараясь не перейти грань.       Он смотрел в глаза Лили. Она правда изменилась. Не смотрела на него с тем обожанием, что раньше, но при этом он в ней и не видел того осуждения, что было у всей школы, будто она была единственная, кто его понимала, а ведь правда понимала, он делал с ней все то, во что вляпался сам.       — Раз выписали, значит, все хорошо, — пожала плечами Лили, привязывая к лапке совы мешочек с монетами, а в клюв ей давая письмо.       — Почему ты одна? — немного нравоучительным тоном спросил Скорпиус. — Почему Альбус или твои… друзья не встретили тебя?       — С чего ты взял, что не встретили? — подняла бровь Лили. — Скорпиус, пожалуйста, не надо этого… Я могу о себе позаботиться. Не надо никому меня оберегать теперь, что случилось, то случилось.       Скорпиус лишь коротко кивнул. Да, он сейчас просто превратился в одного из ее вездесущих братьев. Но с другой стороны, Лили не может постоять за себя, каждое новое нападение на нее может стать последним…       — Подожди, — Скорпиус остановил Лили, когда она направилась к выходу, отправив письмо и поняв, что он больше ничего говорить не собирается. — Ты уверена, что это Алиса?       — Не знаю, — пожала плечами Лили. — Мы обе слишком изменились и больше не близки.       — Не думаешь, что это мог сделать кто-то… из людей Блэка, слизеринцев или… — начал Скорпиус чуть завуалировано, сам не зная, зачем он все это говорит, наверное, хочет, чтобы она была осторожней.       Лили чему-то смутилась, опуская глаза, начиная теребить свою толстовку.       — Малфой, если ты хочешь спросить, могла ли это сделать твоя невеста, то нет, я так не считаю, более того, мы вчера с ней поговорили, — наконец, заговорила Лили. — Она мне ясно дала понять, что не против, чтобы я забрала тебя.       Скорпиус почувствовал, как защемило в груди. Да, он был прав, что Анабель бы за него не боролась, особенно после всего. Но он и не думал, что она может так просто забыть о нем, «отдать» Лили, и молил Мерлина, чтобы Лили ее не послушала. Как они вообще снова умудрились пересечься? Что Анабель делала в Больничном крыле, Розье ей что-то повредил?       — Хорошо, просто будь осторожна, ладно? — снова попросил ее Скорпиус. — Пусть лучше Лонгботтом или этот американец будет рядом, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, ты… не чужой мне человек.       — Малфой, да что с тобой? — повысила голос Лили. — Боишься, что я к тебе прибегу, раз ты свободен? Успокойся, этого не будет. Можешь не подбирать тут слов.       — Я… рад, правда, — чуть улыбнулся Скорпиус. — Мне было очень больно от того, что больно тебе. Надеюсь, ты найдешь парня, который будет тебя достоин и сделает счастливой, больше не ведись на мудаков вроде меня, ладно? Спасибо, что ты такая.       Лили ему улыбнулась. И от нее Скорпиус впервые почувствовал поддержку. Ту самую настоящую поддержку, которую ждал от нее, но не в то время, не в том месте и не в том статусе. Казалось, что она единственная из всего замка не осуждает его, поняла и приняла его такого, простила по-настоящему, несмотря на то, что была участницей этого конфликта. Скорпиусу даже показалось, что она жалеет, что он поссорился с Анабель.       — Это тебе спасибо за жизненные уроки, — кинула напоследок Лили. — Надеюсь, что и ты разберешься по итогу со своей жизнью и будешь счастлив.       Скорпиус оперся на подоконник, чтобы написать заказ в фирму по доставке, которая сотрудничает и с маглами, как дверь в совятню снова отворилась.       — Скорпиус, — пропел женский голосок.       Малфой обернулся и узнал в пуффендуйке одну из своих бывших, с которой спал в прошлом году, кажется, после одной из вечеринок Слизнорта.       — Здравствуй, — безадресно сказал Малфой, потому что и не помнил ее имени.       — Не ожидала тебя здесь увидеть, — девушка обошла столб, на котором сидели совы, подходя к нему сзади и кладя свою руку ему на плечо, чуть начиная поглаживать.       — Действительно, — язвительно сказал Малфой. — Это же так странно, что я на седьмом курсе знаю, где находится совятня.       Он выпрямился и повернулся к пуффендуйке лицом, чтобы убрать ее руку с плеча, но даже не успел понять, как губы девушки накрыли его, а она вся вжалась в него, что он уперся в стену.       — Джесс, какого хрена ты творишь? — от возмущения Скорпиус даже вспомнил ее имя.       — Ну у тебя же больше нет невесты, а Поттер ни о чем, странно, что она появляется в твоих фантазиях, — закусила губу пуффендуйка. — Я готова снять твое напряжение.       — Спасибо, не нуждаюсь, — Скорпиус оттолкнул девушку, быстро отдал письмо сове, а сам направился на выход.       Да, вот она, его новая реальность. Адекватная половина школы его осуждает, а вторая половина школы восприняла их ссору (а Скорпиус называл это именно так, но никак не расставание), как шанс для себя встать на место Савар. И если девушки начнут к нему клеиться прямо в коридорах, то это совсем не поспособствует прощению от Анабель, даже если он на ее глазах их будет отталкивать.       Скорпиус брел по коридорам школы, вспоминая, каким он был год назад. Все, что его интересовало — это секс. А сейчас он мог отказаться от него хоть навсегда, лишь бы вернуть Анабель.       Он снова и снова прокручивал их взаимодействия с Анабель. Да, это была любовь, настоящая. С Рейчел и Лили у него никогда не было такого чувства вины и желания помириться и все вернуть. С Рейчел у них был просто классный секс и общие интересы в виде квиддича, чего он раньше не встречал в своих пассиях, она тоже не любила его, поэтому расставание прошло легко, она даже его поняла. Лили же его любила, как раз искала любую возможность, чтобы наладить отношения, а он так просто отреагировал на ее «стоп», ведь если бы были настоящие чувства, он бы ее тогда не послушал.       — Малфой, — Скорпиус снова услышал свою фамилию в коридоре, которая эхом разнеслась по замку.       Ну что за день? Он с самого утра планировал поговорить с Анабель, узнать о вчерашнем, предупредить в который раз, что Розье опасен, и месть ему не стоит того, чтобы гробить собственную судьбу. Но все началось с Поттера с его тренировкой с утра, а теперь продолжается и Хьюго. Будто весь мир против их разговора. Или это какой-то очередной чертов знак судьбы, какой был у Миланы с ее абортом?       — Уизли, а тебе чего? — повернулся к пятикурснику Скорпиус. — Школьные сплетни не с кем обсудить?       — Это твоя сестра сделала с Алисой? — ощетинился Хьюго, не оценив его шутку. — Она ей хотела отомстить за то, что Лили больше с ней не общается…       — Уизли, очнись, — Малфой помахал перед глазами парня рукой. — Ты каждый день не отрываешься от карты. Ты серьезно продолжаешь свято верить, что моя сестра или моя невеста самое великое зло для Лили? Может, если бы ты еще чаще смотрел в карту, а еще лучше следил за своими кузинами, а не бегал на свиданки, то ничего бы не было. Да, я тоже начинаю быть склонен к тому, что Алису подставили. Вот только моя сестра не умеет накладывать Империус, а гуляющий Розье по Хогсмиду как раз в тот самый день и где-то недалеко с тем местом очень даже!       Хьюго чуть смутился и задумался. Неужели ему удалось достучаться? Может, хоть родственники Поттер, которые давно знали об их отношениях, все же сейчас чуть пораскинут мозгами, не поддаваясь на общую эйфорию школы от свалившейся на них сенсации, которая уже давно перестала таковой быть.       — Думаю, с этими подозрениями лучше идти к вашему родственнику и по совместительству главному мракоборцу, — посоветовал Скорпиус. — Кстати, Альбус вчера ни на секунду не усомнился, что это сделала Алиса. Разберитесь сначала внутри своей семьи. А потом обвиняйте мою.       Шататься по школе не было никакого смысла, лишь натыкаться на очередных готовых на все девушек или осуждение и косые взгляды (интересно, кто все же разнес информацию, он всегда ценил Слизерин за приватность, а оказалось и тут сплошная ложь). Идти к Анабель Скорпиус почему-то теперь не решался, боясь этих знаков, он должен придумать что-то грандиозное для извинения, чтобы весь замок, который бросает на него неоднозначные взгляды, сказал бы Анабель, что она не может не простить такого замечательного парня. И несмотря на то, что было воскресенье, Скорпиус вспомнил, что очень отстал по учебе по обеим программам, поэтому решил пойти в библиотеку и посвятить себя магии, если он все еще хочет попасть во французский проект, да и в библиотеке его точно не смогут обсуждать под суровым взглядом мадам Пинс.       — Милана? — удивился Скорпиус, присаживаясь за самый дальний столик от множества глаз. — Я думал, ты с Джеймсом.       — Он приезжал только на тренировку, — обреченно ответила подруга. — У него было буквально пятнадцать минут. Сказал, что какие-то дела. Не нравится мне все это, особенно после того, как Нотт приезжал на матч, и Джеймс знает, что он со мной делал...       — Будем надеяться, что все будет хорошо, — ответил Скорпиус, хотя ему казалось, что этот год и весь этот кошмар больше не закончится никогда. — В следующий раз будешь думать головой, прежде чем ходить на тренировки Джеймса, а все из-за какой-то девицы, к которой ты приревновала!       Малфой достал учебники и принялся за доклад к «Сотрудничеству». Ну почему именно ему попались французские делегации на последнем съезде представителей волшебной расы? Он сейчас лучше бы разобрался даже с японскими, в которых черт ногу сломит.       Скорпиус осмотрел библиотеку и увидел Лили, которая сидела вместе с Фрэнком и тоже что-то писала. Что ж, он надеялся, что она его послушала и больше не будет ходить одна по замку. Во всяком случае ему очень хотелось бы верить, потому что на долю Поттер и так уже выпало много испытаний.       В другом углу, почти полностью скрывшись за стеллажами, сидели Альбус и Ацуко. Оба выглядели довольными и счастливыми. Кажется, Альбус помогает ей с Трансфигураций к очередному заданию Турнира, потому что на импровизированной доске были начерчены магические формулы заклинаний.       — А ты что делаешь? — удивился Скорпиус, видя, как учебник по Травологии и эссе, которые еще десять минут назад лежали перед Миланой, отодвинуты в сторону, а она сама склонилась над какой-то очень ветхой книгой.       — Ничего, — Милана быстро попыталась накрыть учебником Травологии книгу.       — Нет, показывай, раз спалилась, — Скорпиус успел выхватить книгу.       Он глянул на обложку. Книга явно была из Запретной секции, а в ее сумке виднелись и две другие. Кажется, Милана решила углубиться в проклятия, юриспруденцию и колдомедицину.       — Зачем тебе это? — цокнул языком Скорп. — Или ты боишься, что из-за слабой магии ребенка ритуал на крови ничего не покажет?       — А тебе не интересно? — у Миланы даже горели глаза, будто она нашла ключ к разгадкам всего мира. — Почему сейчас столько девочек? Потому что большинство чистокровных считало, что проклятие это — миф? Как видишь, нет. Роза говорила, что знает человека, откуда пошла необходимость заключать договоры и делать проверки, и это уже было более двухсот лет назад. Мне кажется, что проклятие берет свое начало еще раньше. А главное, что в Англии. В других нациях… Ни у кого нет столько девочек. Посмотри на девчонок из Дурмстранга. Сюзанна, Алана. У них куча братьев. Их выдают замуж с достоинством, что продолжится чистокровный род. А не как Анабель или моя мать, у которых просто нет выхода и это для них последний шанс, а не почет. Я тоже относилась довольно скептически. Но если мой ребенок и правда не от Нотта? Он… трахал меня всегда на протяжении всей ночи, несколько раз, мне давали укрепляющие зелья перед этим. У волшебников в целом здоровье сильнее, мы выносливее, дольше живем. Даже убрав все совместимости, после такого количества не могло не получиться. И мои слова касательно моего здоровья лишь подтвердятся, если я беременна от Джеймса. Одна попытка и сразу в цель? Девушка Нотта беременна? Значит и у него нет никаких проблем. И у нас… не получилось? Такого не бывает.       — Ну поэтому в Японии видимо и используются магловскую кровь, — пожал плечами Скорпиус, который и правда никогда и не задумывался о том, откуда все это пошло, просто принял Урсулу как данность.       — Кстати, дед Сато как раз лишнее доказательство, как чистокровные сами себе могилу роют, — хмыкнула Милана. — Кровь своей внучки ему что-то портить не хочется, иностранца подавай, да еще тебя, из списка.       — Ой, не напоминай об этом, — Скорпиус снова покосился на Ала и Ацуко, надеясь, что до этого не пойдет, и если у него не получится вернуть Анабель, то ему не придется жениться на той, кто нравится ему другу, и уже точно терять Ала. — Лучше скажи, как мне вернуть мою продолжательницу рода, у меня ощущение, что все против меня в этом вопросе.       — Кстати о ней, — Милана понизила голос и отложила книгу. — Я заметила одну странную вещь касательно ее магических способностей.       — Ты опять про Патронус? — цокнул языком Скорпиус. — Если ты принадлежишь роду Берков, то как раз ты скорее исключение, что у тебя, девочки, сохранен Патронус рода.       Милана на него бросила убийственный взгляд, а Скорпиус поднял руки, обещая больше не злить Милану, пока они не проверят теорию на практике ритуалом и книгой чистокровных.       — Ее выдают за тебя, иностранца из списка, чтобы продолжить род, а также не пасть сильно в статусе, — начала Милана. — Да, подобный метод будет работать еще на поколениях двух-трех. Оттянуть неизбежное можно. Но тот факт, что ее кровь содержит проклятие не оспорим и не скрываем, значит, у нее должны быть проблемы с магией, как у всех таких девочек, как у Урсулы… Но у нее все получается! Она первая среди нас создала Патронус!       — Кстати, это не всегда тогда работает, — возразил Скорпиус. — Ты же нормальная…       — Нет, Скорп, я не нормальная, — поджала губы Милана.       Малфой уставился на подругу. Сколько он помнил Милану, она никогда не жаловалась ни на какие выбросы, которые были у Урсулы. А если сам Блейз не в курсе, что он Берк, то вряд ли даже подозревал, что у дочери могут быть проблемы, чтобы как Драко проводить или даже задумываться о том ритуале, который был проведен с Урсулой.       — Что ты имеешь в виду? — спросил Скорп.       — Помнишь твой день рождения, когда тебе было семь? — поджала губы Милана. — Я тебе тогда сказала, что у меня еще не было проявлений. Хотя у чистокровных девочек, нормальных девочек, она проявляется до пяти лет. Да, потом все было хорошо, магия пришла, но… Она никогда не была сильной. Ты просто очень невнимательный к деталям. Я не случайно люблю зелья. Там не особо нужна магия. Во мне нет силы. Ты не заметил, что я никогда не побеждала в дуэлях? Все девочки с проблемами в магии выбирают предметы… теоретические. Зелья, руны, история, магловедение.       — Анабель, кстати, нравится магловедение, — вставил Скорпиус.       — Да, но это просто ее личный интерес, — убеждала его Милана. — Ей нравится магия, и она активно ей пользуется. Если она проклята и спасается с помощью тебя, почему у нее настолько все хорошо с магией? Может, ее семья что-то скрывает, и на деле у них есть много наследников, каких-нибудь внебрачных, а она не одна?       — Ты слишком замудрила, — покачал головой Скорпиус, потому что прекрасно помнил, что Анабель ему говорила, что всегда очень хотела старшего брата. — Да и вполне с ней могли провести такой же ритуал, как с Урсулой или что-то подобное, сейчас же у моей сестры нет никаких проблем.       Милана пожала плечами. Скорпиус вообще не понимал, откуда в Милане появилось такое желание что-то найти о Саварах. Казалось, она готова была прислушиваться к тому, как Анабель дышит, чтобы и тут найти какой-то подвох.       — Лучше бы ты подумала, как мне ее вернуть, — тяжело вздохнул Скорпиус, снова смотря на перечисленные французские делегации в своем докладе.       — Спаси ее от смерти, — хмыкнула Милана, вновь опуская взгляд в раздел с чистокровными проклятиями. — Тут написано, что чем меньше разбавлена кровь, тем больше шансов проклясть волшебника. Рунный код чистокровному может составить любой, потому что он как открытая книга. Вспомни, как Урсула долго сидела над руной для Лили.       — Предлагаешь мне самому ее проклясть, а потом великодушно спасти? — нахмурился Скорпиус. — Нет, все, я не хочу больше этих тайн, недосказанностей, каких-то интриг. Я хочу по-настоящему. Понимаешь?       Милана лишь скривилась.       — Кстати, о проклятиях, — вспомнил Скорпиус. — Что с кольцом?       — Пока Урсула не может понять, но там определенно что-то есть, и Нотт сам спалил это, — поджала губы Милана. — Когда он приезжал тогда на матч, он очень интересовался, почему оно не всегда на мне.       — Ты не хочешь поговорить с Трэверсом? — Скорпиусу неожиданно пришла одна идея, и хоть он и сам не очень доверял парню, но он единственный, кто может быть осведомлен в этом вопросе, да и Милане отказать не сможет. — Такое ощущение, что где-то наверху есть предатель чистокровных, которому вырождение только выгодно. Нотты явно купили проверку своего старшего сына, раз она зарегистрирована и мечена, как подходящая. Если твой отец Берк, то из исходных данных мы имеем, что с твоей матерью у них могла родиться только одна дочь, и то, потому что в нем наполовину итальянская кровь, иначе ничего бы не сработало, что было не выгодно твоему дедушке Фоули. Да и сейчас Ноттам очень невыгоден тот факт, что ты им не сможешь родить. Я так легко купил врача, который признал твою девственность. Кто-то так же легко подделывает и совместимости. Не всегда наследники приоритет. Мою маму выбрали для папы в первую очередь для репутации.       — Нет, не хочу, — отрезала Милана. — Он знает о Джеймсе, я не хочу лишний раз нарываться. Нотт пришел на матч, снова насиловал меня, кроме него никто не мог рассказать. Я ему все рассказала о Джеймсе в открытую, все равно ничего уже не теряю, поэтому хочу издалека понаблюдать за ним. И кстати это снова в пользу моей теории проклятий. Как просто мой яд взял Урсулу, меня кольцо Нотта, а Джеймса явно не берет ничего, вот он и бесится, что ничего не может ему сделать, отсюда только физическое воздействие в виде метлы, которое Джеймс разгадал.       — Да, я мельком от Ала слышал, что Гарри с помощью чистокровности хочет делать защиту для суда Лили, почему чистокровный умер, а Лили нет, — Скорпиус знал, что в словах Миланы есть логика и правда, но не представлял, как подобное применять в жизни, а особенно в примирении с Анабель.       На этих словах в библиотеке появилась и сама Савар, подходя к мадам Пинс и беря у нее какую-то книжку. Скорпиус не мог оторвать от нее взгляд. Как всегда, прекрасна. Даже больше. Она словно расцвела. Наверное, Милана была права, что ему просто неприятно, что она по нему не страдает. Ведь его душа рвалась в клочья от чувства вины и пустоты без нее. Неужели он настолько сделал ей больно, что она так легко забыла о нем? Он бы подумал, что Анабель таким видом пытается показать ему, что он потерял. Но нет. Она не села демонстративно напротив него и не стала заигрывать с другими парнями. Едва заметив его, она взяла книжку и быстро убежала из библиотеки. Скорп жалобно провожал ее взглядом. Может, она его и не любила? А может, у нее все же и правда что-то было с Розье? И ей теперь стыдно? Скорпиус знал, что строить отношения на таком тоже неправильно. Но он, действительно, был готов простить ее, что бы вчера в Хогсмиде с кем у нее не было, лишь бы снова вернуть ее.       — Кхм, — кашлянула Милана. — Ты меня и правда поражаешь. Я бы на твоем месте дала бы ей время отойти. По себе знаю, сразу после ссоры, а тем более такой крупной, нужно время. Я тоже когда послала Джима первое время держалась, убеждала себя, что не люблю, не хочу, не буду с ним. А потом едва появилась другая на его горизонте, тут же сдалась.       — Ты предлагаешь вызывать у нее ревность? — удивился Скорпиус.       — Мерлин, Малфой, ты не меняешься, — цокнула языком Милана. — Нет, конечно! Это не тот случай. Наоборот, если она будет видеть, что у тебя нет ничего ни с какими девушками, будет думать, что правда нужна тебе и ты страдаешь, на постоянной основе, а не просто первые пару дней из-за чувства вины.       Скорпиус снова осмотрел библиотеку, пытаясь найти кого-то одного. Может, у Анабель была назначена с кем-то встреча. Хотя вряд ли в библиотеке был Розье…       И он вдруг встретился взглядом с Лили. Она смотрела на него с болью, сожалением и пониманием. Кажется, до нее теперь тоже дошли слухи в полном масштабе, не только об их ссоре, но и о вовремя подсуетившимся Розье.       Скорпиус быстро отвел взгляд, возвращаясь к своему докладу. И хоть Лили ему пообещала, что все кончено, он почему-то ей не верил. Но в этот раз он точно не купится на ее манипуляции.       — Ну хоть в чем-то ты сделал правильные выводы, — удовлетворительно сказала Милана, у которой будто бы были глаза на затылке. — Надо было так сразу, прекращать все, когда я тебе говорила.       — Сказала та, кто ждет по итогу от Джеймса ребенка, — тихо фыркнул Скорпиус, ловя снова смертельный взгляд Миланы в свою сторону.       — Только в этих двух похожих случаях есть принципиальная разница, — сухо ответила подруга. — Джеймс тянет меня из болота, а ты Лили затащил в него и бросил там, благо нашлись отзывчивые люди, которые протянули ей руку.       Скорпиус поморщился. Он, действительно, с каждым днем все больше осознавал, что он наделал. И именно сейчас, с этим осознанием, слушать о его поступках было вдвойне неприятно.       — Неужели это все же она? — спросил Скорпиус.       Милана снова оторвалась о книги и проследила за его взглядом. Доклад упорно не хотел писаться, поэтому он наблюдал за студентами, которые то приходили, то уходили из библиотеки в этот воскресный день. За одним из столиков сидели Хьюго с Алисой, а та виновато посматривала на Лили.       — Мне кажется, что после такого… их это должно было сплотить, — задумчиво сказал Скорпиус. — Я помню, когда отравили Урсулу, Лили из кожи вон лезла, чтобы доказать, что это не она. Но Алиса и не пытается. Это странно.       Скорпиус понял, что никакой доклад о французах он теперь точно не напишет, поэтому решил присоединиться к Милане с обычными школьными уроками и направился к стеллажу, чтобы взять справочник по зельям.       — Что-то Анабель все еще нет, — из-за стеллажа послышался голос, а Скорпиус через щелочку увидел соседок своей невесты. — Хотя она обещала, что придет.       — У богатых свои причуды, — сказала маглорожденная Тильда. — Ты видела ее новые сережки? Видимо, отец подарил, если она со Скорпиусом поссорилась.       — Или сам Малфой, чтобы вину загладить, — ответила Рейна.       — Вряд ли она бы их носила, — покачала головой Тильда. — Она ему все подарки вернула, даже котенка…       — Возможно это комплект к тому платью, что ей прислали для бала, — пожала плечами Рейна. — А я пока не знаю, в чем идти…       Скорпиус дальше не стал слушать женскую болтовню. Да, отец, скорее всего отец. Анабель не стала бы принимать подарки ни от кого, даже от него, жениха, она не всегда все принимала, запретив делать ей амулет. Это точно не мог делать Розье, зачем ему, они же только вчера познакомились…       Скорпиус чувствовал, как холодок пробежал по спине. Анабель подходит любой англичанин. Что, если она после всего выбрала Розье? Отец его убьет, если узнает, а что будет с Урсулой? Главное, чтобы Савары не отказались, иначе дед Ацуко быстро пришлет его отцу свое предложение, и тогда сбудется просто худший сценарий.       Скорпиус впервые порадовался теориям Миланы, что Малфои зачем-то нужны семье Савар. Хотя бы отец не пойдет у нее на поводу. Мерлин, ну зачем он послушал Сойера и стал играть в эту игру…       — Что с твоим лицом? — спросила у него Милана, как только он вернулся.       — Просто услышал то, что не очень бы хотел слышать, — вяло сказал Скорпиус, бездумно перелистывая страницы справочника. — Кажется, у нее правда с Розье что-то было.       — Прекрати нести чушь, — тяжело вздохнула Милана. — А если и было, то он явно ее изнасиловал, чистокровные парни по-другому не умеют.       Скорпиус снова почувствовал себя плохо. Хоть он никого никогда не насиловал, но отчего-то чувствовал себя на одной ступени с Ноттом и Розье. Поистине ужасное чувство.       — Ты не успокоишься, да? — спросила Милана, когда спустя пять минут Скорпиус все так же пялился в одну точку в книге.       — А как мне это проверить? — Скорпиус поднял на подругу жалобный взгляд. — Это ничего не изменит в моих чувствах к ней, но, чтобы ее вернуть, я должен знать, насколько сильно я ее потерял.       — Женский туалет, — хмыкнула Милана. — Вот где можно узнать все самые свежие сплетни, а они явно есть и более глубокие, чем просто то, что их видели вместе в деревне. И не смотри на меня так. Я не буду тратить свое время, сидя на унитазе весь день с надеждой услышать что-то полезное.       А Скорпиус подумал о Миртл, она точно знает куда больше, чем все девочки в замке.       — Мерлин, если бы я знал, как это больно, никогда бы никого не бросал, — завыл Скорпиус, жмурясь и опуская голову на стол.       — Ну вот и ответ, что должно было произойти, чтобы ты стал мужчиной, — усмехнулась Милана. — Все в твоих руках.       — Боюсь, что я все уже упустил, — закусил губу Скорпиус.       И едва он был готов взяться за справочник, как его внимание снова приковалось к новой партии студентов. Они выходили из Запретной секции. Любомир, Мирослав, Такахси. У них был такой вид, словно они короли этого мира. Кто вообще этим тварям дает доступ в эту секцию, откуда они и черпают свое изощренное вдохновение?       — Идешь на обед? — спросила Милана, потягиваясь и смотря на часы. — Я заодно проверю, как настаивается зелье.       — Нет, я так ни к чему и не приступил, — отрицательно покачал головой Скорпиус, пообещав себе, что пока он не сделает нормально хотя бы одно задание, не сдвинется с места, хотя есть очень хотелось. — Приятного аппетита.       — И тебе удачи, — подмигнула ему Милана и вышла из библиотеки.       Скорпиус осмотрелся. Он остался тут почти один. Трудно было сказать, хорошо это для его паршивой сегодняшней концентрации или плохо.       — Привет, — спустя двадцать минут его снова отвлекли.       Это была Бриттани. Девушка ему улыбалась. Его сегодня оставят в покое?       — Чего тебе? — даже не поздоровался с бывшей друга Скорпиус.       Он злился на Бриттани. А сейчас особенно. Когда знал, что такое боль на сердце, которое ножом режет самый родной человек. Но при этом также и понимал. С этой стороны он тоже бывал, где сейчас оказалась Симпсон.       — Мне нужна твоя помощь, — поджала губы когтевранка.       — Я даже догадываюсь, в чем, — фыркнул Скорпиус. — Неужели ты и правда рассчитываешь, что я буду помогать тебе, позволять вновь играться с моим другом?       — А если я за это дам тебе нужную информацию? — Скорпиусу показалось, что Бриттани даже начала с ним флиртовать.       — Не думаю, что у тебя есть что-то настолько стоящее для меня, чтобы предавать друга, — повторно отказал девушке Скорпиус.       — Я тебя и не прошу его предавать, просто узнать, как он ко мне относится и что мне сделать, чтобы вернуть его доверие, — жалобно сказала Бриттани. — Скорпиус, он мне очень нужен, правда.       И почему он стал таким сентиментальным? Потому что снова познал сполна эту самую душевную боль? Ему так жалко Бриттани, потому что он знает теперь цену ошибкам?       — Ну, давай, посмотрим на твою информацию, — Скорпиус знал, что он потом обо всем пожалеет, но не смог удержаться.       — Я все знаю про Анабель, — слишком сочувствующе она посмотрела на Скорпиуса, а у того снова защемило что-то в груди.       — Что ты знаешь? — Скорпиус старался не выдать себя и свои эмоции. — А главное откуда.       Бриттани молчала, сжимая собственные пальцы, а потом подняла глаза на него.       — Мы с ней… подруги, — призналась Бриттани.       Скорпиус посмотрел на нее как на сумасшедшую. Какие к черту подруги? Анабель ему ни разу не упоминала о Симпсон, да и где они могли познакомиться? Впрочем, наверное там же, где она умудрялась пересекаться с Лили за его спиной. Сколько он еще не знает о жизни своей невесты?       — Не смотри на меня так, но это правда, — начала свой рассказ Бриттани. — Она заблудилась один раз в замке, а я помогла найти ей нужный кабинет. Видимо, ей в тот момент хотелось общения, которое не могли дать ей чистокровные. А я… Скажу честно, я восприняла это как попытку сближения с Алом. Она твоя невеста, Ал твой друг. Но так вышло, что мы стали общаться все чаще и со временем стали очень близки. Вчера она мне рассказала, что ты изменял ей с Лили.       — Так вот кто эту сплетню разнес по школе, — ахнул Скорпиус, понимая, что слизеринцы тут не при чем, зря он на них думал, все, что было в гостиной Слизерина, осталось там.       — Это не я, — потупилась Бриттани, но виновато опустила глаза. — Да и не об этом речь. В общем, я ее начала успокаивать, что ничего страшного, ты сам ей сказал, что любишь только ее. В конце концов у вас помолвка, поэтому вы обязательно помиритесь.       — А она что? — оживился Скорпиус.       — Она сказала, что не хочет ничего с тобой больше иметь, — поджала губы Бриттани, снова сочувствующе смотря на него, а у Скорпиуса опять заныло в душе. — И мне это показалось странным. Да, она выглядела какой-то потерянной, но… Что-то меня настораживало, но она больше ничего не сказала и ушла.       Скорпиус такого точно не ожидал. Если Анабель сказала такое Бриттани, с которой они, оказываются, общались. Нет, он не мог потерять ее навсегда.       — Это еще не все, — Бриттани снова мялась. — Сегодня утром я услышала, как Николь рассказывала Алане… В общем, я не берусь утверждать правда это или нет, но Розье где-то в какой-то компании сказал, что переспал вчера с Анабель. Ты прости, но я думаю, что это правда, потому что я знаю, как выглядит девушка, которая… виновата перед своим парнем, я сегодня за ней наблюдала.       И тут у Скорпиуса окончательно все рухнуло в душе. Это правда. Она вчера переспала с Розье. Принять эту реальность оказалось намного сложнее, чем думать о том, что с легкостью примешь. Однако он был уверен, что Розье просто воспользовался состоянием Савар, вынудил ее, заверил, что она так сможет ему отомстить.       — Что она тебе еще говорила? — Скорпиус чувствовал, как теряет самоконтроль и начинает повышать голос. — Зачем я ей нужен?       — Она была рада, что ты ее жених и хотела, чтобы у вас было все хорошо, — испуганно заморгала Бриттани. — Ты ее очень сильно предал, Скорпиус.       — Бриттани, скажи мне, что она любит, как мне добиться ее прощения? — Скорпиус вцепился пальцами в свои волосы.       Девушка лишь пожала плечами, сказав, что ничего необычного в предпочтениях Анабель и ее жизни за все их разговоры она не заметила.       — Думаю, что моя информация была тебе все же полезна, и ты теперь знаешь лучше, в каком направлении действовать, — закусила губу Бриттани. — Теперь твоя очередь.       — Бриттани, ты извини, но мы с тобой похоже в одной лодке, — покачал головой Скорпиус. — Ты сделала слишком больно Альбусу, ты предала не свою, а его любовь к тебе. Ты даже не представляешь, как он страдал. И я был первый, кто посоветовал ему обратить внимание на Холли.       — Они все еще вместе? — поинтересовалась Бриттани. — Почему она не в школе?       — У нее семейные проблемы, но да, они все еще вместе, — пояснил Скорпиус. — Наверное, будет странно говорить это человеку, который не собирается оставлять попытки добиться прощения, но я знаю, что у тебя вряд ли что-то получится. Ты не хуже меня знаешь Альбуса. И если не Холли, то я уверен, что даже тогда Альбус выберет не тебя, извини.       — Понятно, — сказала Бриттани, а у нее задрожала нижняя губа. — Спасибо, что поговорил со мной и… удачи, я верю, что у тебя все получится.       А вот он был уже ни в чем не уверен. И Альбус был как раз показателем, почему у Бриттани ничего не получится. У него просто уже есть другая или другие, и если Анабель хоть на секунду прониклась Розье и впустила его в свое хрупкое девичье сердце, то и у него шансов почти не осталось. Он был ее первой любовью, возможно, даже гиперболизированной нуждой. А Скорпиус прекрасно знал, как умеет влюблять в себя девушек Розье, не хуже, чем он сам.       Кажется, обед подошел к концу, раз библиотека снова начала наполняться людьми. Скорпиуса они стали неимоверно раздражать. Он сгреб в охапку все книги, так и не написав ни строчки, и вылетел из библиотеки.       Он не знал, как пришел в лаборатории. Наверное, это одно из немногих мест в замке, куда кто-то заходит очень редко. И сам того не ожидал, как почувствовал слезы на своих щеках.       — Скорп? — удивилась Милана, которая вошла в лабораторию спустя пять минут его появления тут. — Ты плачешь?       — Она… с Розье… — всхлипнул Скорпиус, даже не стесняясь своих слез, ему было очень плохо, душа требовала их. — Я ее потерял навсегда…       — Что случилось? — Милана присела рядом с ним, все еще шокировано смотря на его слезы.       Скорпиус рассказал подруге свой разговор с Бриттани, который был честный, правда за правду, о большем она и не просила.       — Подожди, успокойся, — нахмурилась Милана. — Я уверена, что из-за вашей ссоры никто не пойдет у Анабель на поводу, если она попросит отмену помолвки. Я убедилась, что, если родителям что-то нужно, им плевать на нас и наши чувства. А ты не Нотт, будешь к ней по-человечески относиться, вернешь доверие. Да и потом, Розье, серьезно? Да, они переспали, но неужели ты считаешь, что он ее замуж позовет?       Милана достала зелье. Процесс, очевидно, шел и довольно-таки быстро. Зелье уже было слегка розового цвета.       — Я не знаю, что мне делать при исходе, если ребенок Джеймса, — Милана завороженно смотрела на зелье. — Стоит ли ему говорить так сразу? А если Нотт об этом как-то узнает? И стоит ли его оставлять в таком опасном мире…       Скорпиус лишь выдохнул. Он тоже не знал. И сейчас безумно завидовал Алу, который был такой счастливый, проводя время с Ацуко, будто у него никаких проблем нет в жизни…       — Милана, — в лаборатории влетела Урсула, удивленно смотря и на него. — Привет, Скорп. Милана, я расшифровала проклятие в кольце. Оно на твою смерть и смерть ребенка…       Милана уронила из рук колбу, а Скорпиус с ужасом посмотрел на сестру.       — И это никак нельзя уже исправить? — хриплым голосом спросил Скорпиус, понимая, какие все его проблемы никчемные.       — Я не знаю, но я могу как минимум рунами попробовать затормозить распространение, — предложила Урсула. — Хотя у меня и есть предположение, что большую часть проклятия взял на себя ребенок.       — Виктуар вернулась уже в школу, — судорожно соображал Скорпиус. — Я слышал, что проклятия — это ее специализация, тебе обязательно надо ей показаться!       Скорпиус прекрасно знал, что руны — это чушь в подобных вещах, хотя нисколько не умалял гениальности сестры в этом. Его мама погибла, потому что лечить ее уже было поздно, руны хороши для поддержки состояния, но не лечения. А Милану они могут успеть спасти, и надо начать лечение.       Малфой схватил Милану за руку и повел вон из лабораторий, попросив Урсулу там прибраться и спрятать зелье. Милана никогда сама не дошла бы до Больничного крыла. Любительница геройств.       Ничего не утаивая от Люпин, Скорпиус рассказал все про кольцо, видя, как на лице Мари проскакивает испуг, а она тут же обустраивает койку для Миланы, буквально выгоняя его за пределы Больничного крыла.       — Энтони, — удивился Скорпиус, когда увидел парня на выходе. — Ты чего здесь?       — Зачем люди ходят в Больничное крыло? — Трэверс поднял брови. — Когда плохо себя чувствуют. Кажется, я переусердствовал с практикой дуэлей. Наверное, вывих руки.       — Туда нельзя, — Скорпиус указал на табличку, которую Виктуар повесила на двери. — Сегодня же воскресенье.       Трэверс выругался, продолжая прижимать к себе ушибленную руку.       — Давай помогу, — предложил помощь Скорпиус. — Я сегодня уже вправлял нос, не думаю, что руку сложнее.       Трэверс явно сомневался, но выхода у него не было.       — Эпискей, — Скорпиус направил палочку на парня.       — Ай, — согнулся пополам Энтони.       — Готово, — усмехнулся Скорп, любуясь своей работой.       Они вдвоем пошли прочь от Больничного крыла, а Малфой не знал, куда ему идти, слишком потерянное состояние.       — Слушай, Энтони, ты же разбираешься в законах, — Скорпиус решил все же задать вопрос о своей ситуации, позволив Милане проводить свой эксперимент с доверием, все же вряд ли Энтони настолько глубоко знает, кто из чистокровных покупал проверки.       — Немного, — кивнул он.       — Я понимаю, что каждый закон и каждый контракт можно трактовать под себя, — поджал губы Скорпиус. — Но может ли кто-то перекупить помолвку? Сказать, что нашли более перспективный вариант, более подходящий в том числе и для наследников. Может ли тогда сторона в одностороннем порядке разорвать договор?       — Такие вещи решаются только через Верховный суд в США, — пояснил американец. — Нужно доказать не только то, что твой потенциальный партнер тебе больше подходит, но и найти второй стороне тоже партнера не хуже.       — Понятно, спасибо, — поблагодарил парня Скорпиус, а тот ему кивнул на прощание и удалился по направлению к башне Когтеврана.       Ему Ацуко, а Анабель Розье. Суд точно одобрит такое. Нет, ему ни в коем случае нельзя допускать, чтобы их ссора с Анабель дошла до их отцов…       Интересно, а Нотт может пойти в суд в таком случае и доказать, что беременная от него магла носит куда более сильного волшебника, чем Милана? Что тогда будет с ней? Хотя, может в таком случае Джеймс будет даже смотреться куда более выгодной кандидатурой для Миланы, а если ее бабушка подтвердит, что у нее была связь с кем-то из Берков, то и единственной, ведь к чистокровным из списка ей путь будет заказан.       Скорпиус не заметил, как вышел во двор, а через пару минут ему на плечо сел их семейный филин.       — Только не говори, что это то, о чем я думаю, — застонал Скорпиус, гладя птицу, а филин лишь мигнул глазами и полетел в совятню.       Скорпиус набрался смелости и открыл конверт.              Скорпиус,       Что ты делаешь? Я понимаю, что сейчас с Поттер у тебя ничего нет и на свет всплыла твоя прошлая интрижка с этой взбалмошной девчонкой. Твое благо, что отец Анабель тоже все понял и поговорил с ней. Все остается в силе. И, пожалуйста, на будущее, если тебе будет мало Анабель или она тебя не будет устраивать в постели, очень прошу тебя не выставлять напоказ тех, с кем ты спишь. Ты вновь подпортил ту репутацию, которую я пытаюсь восстановить. Думаю, что месяц без денег на карманные расходы послужат тебе уроком, а также невозможностью искать себе других спутниц, а ты будешь посвящать себя только примирению с Анабель.       Передай Урсуле от меня привет.       Отец       P.S. С домовиком я доставлю то, что поможет загладить вину перед твоей невестой, и я узнаю, если эти вещи получит какая-то другая девушка.              Скорпиус еще раз прошелся по строчкам, облегченно выдыхая. Кажется, все обошлось. Может, отец пришлет, действительно, что-то стоящее, что поможет ему вернуть Анабель, узнал у ее отца, что она любит…       — В замке тоже стены давят? — рядом с ним на лавочку опустилась Лили, а Скорпиус скомкал письмо от Драко.       — Не только стены, еще и взгляды, — усмехнулся Скорпиус.       — Понимаю, — кивнула Лили, поворачивая на него голову и смотря ему в глаза. — Я за весь день тоже наслушалась, что захотелось сбежать от всех.       Скорпиус лишь тяжело вздохнул, смотря на то, как солнце уходит за горизонт, обдавая их своими лучами.       — Не помирилась с подругой? — задал вопрос Малфой.       Лили отрицательно покачала головой, а Скорпиус снова отчаялся найти в этой ситуации правду.       — Люди — удивительные существа, — словно прочитала его мысли Лили. — Порой, нам кажется, что мы знаем человека вечность, хотя общаешься совсем недолго. А порой те, с кем общаешься несколько лет, проходишь огонь и воду, могут оказаться на деле чужими. Кстати, я думаю, что Альбус готов поговорить с тобой откровенно, я видела сегодня, как ему это нужно, просто он боится сделать первый шаг, если хочешь вернуть вашу дружбу, покажи ему, что готов его выслушать и понять.       Скорпиус снова удивленно посмотрел на Лили. Она изменилась. Это была какая-то совсем другая Лили. Не такая, какую он знал все пять лет. Более взрослая и опытная, а не просто взбалмошная девчонка, как назвал ее отец, какой она и была все эти годы.       — Это так странно, — снова усмехнулся Скорпиус. — Пару месяцев назад я разговаривал точно так же, спокойно, с Рейчел, и удивлялся, почему она до сих пор разговаривает со мной, когда знает, что я спал и с ней, и с тобой. А потом она сказала, что просто видит, что ты мне подходишь больше, и мои реальные чувства к тебе, а не к ней. И что самое удивительное, она была единственная, кто не осудил меня за то, что я сделал, а просто поддержала.       — Нас способны понять только те, кто испытывал нечто похожее, — улыбнулась Лили. — А я как никто другой знаю и понимаю, что такое разбитое сердце, и как больно тебе сейчас, хоть вина и лежит на тебе.       — А я впервые понимаю, каково было тебе, — прошептал Скорпиус, виновато окидывая Лили взглядом.       Он видел, как у Лили слегка дрогнули губы, а она отвернулась от него, сбирая с краешка лавочки снег и делая из него маленький шарик.       — Я хочу, чтобы ты не обижалась на Урсулу, — выразил надежду Скорпиус. — Она очень рада, что у нее теперь есть такая подруга, как ты, и она не знала многое обо мне и Анабель. Да, я просил ее много раз попытаться донести тебе, что между нами ничего не может быть, потому что боялся и не мог сам, но Урсула всегда хотела с тобой дружить. И я правда очень благодарен тебе, что, когда умерла мама, ты ее не бросила.       Лили кивнула. У Скорпиуса создавалось впечатление, что она вообще никого не умела винить. Либо ей самой было комфортно с Урсулой, что отталкивать ее из-за таких недоразумений вроде того, что ее брат мудак, было для Лили слишком.       — Почему ты сейчас со мной? — искренне не понимал Скорпиус, почему из всех людей в этом огромном замке его поддержать решила именно Лили.       — Я знаю, как порой нужна поддержка, и всегда ее получаю, — пояснила Лили. — И я знаю, что тебя сейчас никто не поддерживает. Ты хочешь вернуть Анабель, но тебя никто не понимает в этом решении, даже сестра, которая всю жизнь всегда была на твоей стороне, она ей не верит. Но мне плевать на нее, однако я вижу, что тебе нет. А ведь это важно. Чтобы родные тебе люди были счастливы, даже если не с тобой.       — Я рад, что Ацуко тебе помогла, — сказал Скорпиус второй раз за день. — И я хочу, чтобы мы остались в жизни друг у друга. Не враги и не любовники, а просто… Друзья?       Скорпиус сам едва ли верил, что говорил. Быть с бывшими друзьями невозможно. Но именно с Лили он чувствовал, что они всю жизнь шли не тем путем, из них были неполноценные враги и любовники, может, если он дружит с Алом, а Лили нашла общий язык с Урсулой, и они смогут стать друзьями?       — Не поверишь, но я хотела предложить тебе тоже самое, — засмеялась Лили. — Когда тебя в моей жизни совсем не стало, я чувствовала, будто потеряла частичку. И после ритуала с Ацуко это никуда не ушло. Я больше не люблю тебя, Скорп, но мне тебя определенно не хватает.       — Только не говори, что мне по-дружески придется снова доставать тебя из рук плохих парней, — усмехнулся Скорпиус.       — Нет, все, с парнями покончено, — Лили подняла руки. — Во всяком случае до окончания школы.       — А как же твой американец? — удивленно посмотрел на Лили Скорп. — Я слышал, что ты с ним гуляешь.       — Мы друзья, — пожала плечами Лили. — Когда у меня не стало Алисы, появилась Урсула. А сейчас я еще лишилась и Хьюго. Но меня поддержали Фрэнк и Кевин. Я всегда завидовала вашей слизеринской компании. И сама того не заметила, как у меня появились правда настоящие друзья.       И Скорпиус снова задумался об Алисе. Нет, она бы точно не поступила так с Лили. Здесь определенно что-то не то.       — И ты теперь один из них, — снова тепло ему улыбнулась Лили. — Помни, что, если тебе нужна моя помощь и поддержка, я всегда рядом.       Лили сжала его ладонь, а Скорпиус снова поразился абсурдности ситуации.       — Спасибо, Лили, — Скорп вынул свою руку из ее. — Если бы я сразу знал, как все будет, я бы никогда не поцеловал тебя.       — Ты не виноват, это я была слишком одержима тобой, — возразила Лили. — Я же не знала, что это какая-то магия, вот и добивалась своего любимыми способами, как привыкла.       — Да, тебе этого не занимать, — усмехнулся Скорп. — Я уверен, что у тебя все будет хорошо с магией, и тебе не нужно будет врать самой себе, что ты только и способна быть домохозяйкой и рожать детей.       Словно в подтверждение его словам Лили достала палочку и растопила снег вокруг лавочки.       — А тебе ничего не будет за то, что вы с Анабель… поссорились? — поинтересовалась Лили.       Скорпиус чуть зарычал, но рассказал ей о письме от отца.       — Не сердись на него, — понимающе сказала Лили. — У вас в семье сейчас большое горе. Он хочет сделать вашу с Урсулой жизнь лучше. Да, возможно, он ошибается, но не со зла.       — Ты тогда понравилась моей маме, она очень просила бросить тебя и не делать тебе больно, — вспомнил Скорпиус, а на глазах появились слезы, которые он незаметно смахнул. — Жаль, что я ее не послушал.       — Я знаю, что чистокровные делают портреты, наверняка, твой отец позаботился об этом, если знал, что рано или поздно такое может случиться, — поддержала его Лили. — Значит, ты можешь сказать маме все то, что возможно не успел.       А ведь Лили была права. В Мэноре наверняка висит ее портрет. Скорпиус пообещал себе сходить домой, как только представится возможность.       — Холодно, — поежилась Лили. — Идешь на ужин?       — Нет, у меня есть еще дело, — покачал головой Скорп. — Спасибо за поддержку и за… такую веру в мою семью.       — Если нужна помощь, обращайся, правда, — Лили встала. — Буду подружкой невесты на свадьбе, а потом будем дружить семьями.       — Шутишь? — усомнился Скорпиус, снова начиная чувствовать во всем какой-то подвох.       — Или вижу будущее, — подмигнула ему Лили. — Но я уверена, что все будет хорошо.       Как только Лили ушла, Скорпиус направился к раздевалкам. Хоть сегодня тренировка у них уже была, и она совсем не помогла ему забыться, Скорпиус все равно хотел полетать. Воздух и чувство свободы определенно вселяли в него жизнь.       — Прости, не думал, что тут занято, — Скорпиус вошел в раздевалку и увидел Кевина. — Поле просто свободно…       — Да, мы еще не начали, я пришел чуть раньше, — кивнул Кевин. — Знаю, что Крама в субботу обогнать у меня шансов никаких, но плох тот спортсмен, который сдался до матча, поэтому я все же тренируюсь еще дополнительно.       — Правильный настрой, — кивнул Скорпиус. — Тем более, нам ваша победа тоже выгодна.       Кевин усмехнулся, надевая перчатки.       — Слушай, а тебе Лили ничего не говорила про свою подругу Алису? — поинтересовался Скорпиус.       — Я не верю, что это она, потому что… — замялся Кевин.       — Рассказывай, — почти приказал Скорпиус, чувствуя, что приближается к раскрытию этой загадки.       — В общем ко мне подходил ваш бывший, который сейчас учится в Дурмстранге, — начал Кевин, а Скорп сразу понял, что речь идет об Эйвери. — Он был немногословен, но сказал, чтобы я никого не слушал. Что мне будут предлагать места в сборных, но это все неправда. В общем, ко мне правда подходили, но я и сам не согласился и отказался Лили тащить туда за собой...       — Эйвери просил защитить Лили? — удивился Скорпиус.       — Я понял, что да, так, — кивнул Кевин. — Я думаю, что у них не получилось со мной, они могли заставить Алису. Может, это был Империус, может, уговорили как-то. Но потом Эйвери снова подходил ко мне и просил поговорить с когтевранкой Бриттани. Оказывается, к ней подходили с подобной просьбой касательно Альбуса. Я ей передал слова Эйвери, чтобы она не соглашалась, но она мне ответила, что и так не собиралась ничего никому говорить о нем, что больше ошибок она не допустит.       — Эйвери, — снова только и мог выговорить Скорпиус.       А вот это походило на правду. Алису могли заколдовать, тот же Розье мог. А сейчас она не подходит к Лили, потому что… Ну, конечно. Они ее чем-то запугали или держат до сих пор под Империусом. Или же решила повторить поступок Марии, когда та напала на Милану во благо. Сказала им, что пыталась, но ничего не вышло?       — Уизли, надо поговорить, — Скорпиус ворвался в спальню к Хьюго.       — Малфой? — парень был явно в растерянности. — Что случилось?       — Алиса правда не делала этого сама, — все еще не отдышавшись, затараторил Скорпиус. — Только виной тут не слизеринцы, а Блэк.       Он пересказал Хьюго диалог с Кевином, отчего тот хмурился все больше.       — Но она же мне что-то рассказала… — потерянно сказал Хьюго.       — Она могла намекать тебе, чтобы ты догадался сам, вдруг за ней следят, — предполагал Скорпиус. — Либо Империус дал осечку. Удерживать его постоянно достаточно сложно. И если это кто-то и делает, то явно ученик.       — И что теперь делать? — Хьюго стал судорожно искать Алису по карте. — Как нам ее разговорить или снять Империус?       — Следи за ней внимательней, — Скорпиус вспоминал, что Тед им рассказывал про Империус. — А еще лучше расскажи Розе или Алу, чтобы те передали МакГонагалл или сразу Гарри.       — Хорошо, — кивнул Хьюго. — И… Спасибо, прости, что наехал на тебя, просто столько всего случилось за последние три месяца, что у меня уже едет крыша. Ты не такой плохой, как я о тебе думал.       Скорпиус осознал, что он пропустил сегодня еще и ужин. Что за день? Но времени на еду у него не было, поэтому перехватив пару сэндвичей на кухне, Скорпиус решил узнать, удалось ли Виктуар что-то выяснить о проклятии Миланы и, возможно, остановить.       — Скорп, надо поговорить, — в коридоре из кабинета Защиты появилась Роза и тут же зашла обратно, зазывая его с собой.       Скорпиус вошел, ожидая услышать гневную речь от Виктуар, что надо было идти к ней раньше, но здесь были только Роза и Крам.       — Ты все еще хочешь помочь нам? — спросила Роза.       — Да, конечно, — кивнул Скорпиус, даже чуть оживая.       — У тебя появился уникальный шанс, — усмехнулась Роза. — Или тебя теперь все устраивает, раз невеста сама от тебя сбежала?       — Что надо делать? — с готовностью спросил Малфой.       — Подстраховать Рейчел, — улыбнулась Роза.       Скорпиус удивленно поднял брови. Рейчел? Он не ожидал, что она в этом всем тоже замешана.       — Да, она изъявила желание, что своим партнером видит только тебя, — подтвердил слова Розы Крам.       Роза рассказала о том, что Рейчел поведала мракоборцам, как Холли попросила помочь ей, но по итогу все пошло не по плану, что Рейчел угодила к оборотням, а Холли просто сбежала, взяв у нее запасы волос и оборотного зелья. И раз она уже засветилась в Англии и имеет претензии к Смит, то мракоборцы тоже предложили ей работу. С помощью нее они хотели поймать хотя бы одного участника группировки, которые были неуловимы и, казалось, не оставляют следов. Завтра у Рейчел было назначено деловое свидание с одним из них. И Скорпиус должен был ее подстраховать, а потом помочь доставить пойманного парня в Министерство.       — Да, конечно, — тут же согласился Скорпиус. — Рад, что я оказался полезен.       — И еще, Скорп, — поджала губы Роза. — Я видела тебя во дворе с Лили и…       — Роза, не надо, — сразу понял Скорп, о чем с ним хочет поговорить Уизли. — Лили знает, что я хочу возвращать Анабель, у нас больше ничего не будет.       Только Скорпиус хотел уйти, как в класс вошли Тедди и Мари, настороженно смотря на них, но как только Роза кивнула Люпину, тот чуть расслабился.       — Мари, как Милана? — тут же спросил Скорпиус. — Ты ее оставила одну?       — Мы ввели ее в магическую кому до утра, мадам Помфри отпустила меня отдохнуть, она сможет за ней присмотреть, — устало ответила Виктуар. — Ребенок принял на себя основной удар, это ее спасло, вообще чудо, что он тоже еще жив.       — Поэтому он такой слабый магически? — догадался Скорпиус, что все началось очень давно.       — Да, — выдохнула Виктуар, а на ее глазах появились слезы. — Жизнь матери всегда в приоритете, чем еще не рожденного ребенка, тем более такого маленького. Думаю, что нам удалось избежать летального исхода, я даже могу попытаться побороться за плод, но ребенок точно будет сквибом, сейчас в нем есть магия, но она такая же, как и три недели назад, то есть совсем не развивается, также я не исключаю врожденные пороки. Я завтра скажу об этом Милане, Скорпиус, ты же ее друг, я хочу, чтобы ты утром перед занятиями зашел к ней и был рядом в этот момент.       — Да, конечно, — прохрипел Скорпиус, совсем не ожидая такого поворота, а главное, что делать Милане, тем более что завтра с утра они смогут хотя бы попытаться узнать, чей это ребенок, но с таким исходом Скорпиус даже не знал, стоит ли это знать. — Спасибо, что спасла ее.       Виктуар всхлипнула, обняв свой животик, словно защищая его от этого опасного мира, и направилась в их комнату с Тедом.       — Скорп, спасибо, что согласился помочь ребятам, да и за Милану спасибо, знаю, она сама бы никогда не пришла, еще неделя, и для нее проклятие стало бы необратимым, — Тедди пожал ему руку. — А на Мари не обращайте внимания, она сама недавно чуть не потеряла ребенка, а тут такое…       И раз к Милане сейчас не было идти никакого смысла, Скорпиус отправился в башню старост к Алу. Ему нужен был друг, рассказать ему про Милану, ведь он тоже имеет право знать. Да и вспомнились слова Лили, если он и дальше будет открываться Алу, то и тот откроется ему в ответ, в добавок ко всему, ему совсем не хотелось оставаться наедине с собой в этот вечер.       — Вижу, ты вернулся к жизни, — сказал Скорпиус, когда он закончил рассказывать про то, что Нотт сделал с Миланой, умолчав о том, что она может носить ребенка Джеймса, все же решение говорить их семье или нет остается за Миланой. — Тебя совсем не видно последние дни.       — Да, я помогаю Ацуко подготовиться к Турниру, — кивнул Альбус. — Хотя вообще не ясно, что будет, Доминик пока не вернулась, хотя ей с каждым днем лучше.       — Я рад за тебя, правда, — улыбнулся Скорпиус.       — Ты же ее не одобрял, — скептически хмыкнул Ал.       — Не мне же с ней жить, — покачал головой Скорпиус, вновь отгоняя от себя мысли, что такое может случиться. — Главное, что тебе хорошо, и я принимаю твой выбор.       — Если ты намекаешь на меня, то я тоже принял твой выбор, — поджал губы Альбус. — Разумеется, если он окончательный.       — А твой окончательный? — поднял бровь Скорпиус.       Альбус замолчал. Неужели снова с ним не поделится? Как ему вернуть это чертово доверие.       — В среду Холли придет снова, — Альбус достал из кармана записку, протягивая ее Скорпиусу. — Я расскажу ей всю правду. И мы расстанемся. Не только мою душу, но еще и сердце Ацуко забрала себе. Более того, я считаю, что если у нас двоих было что-то с другими людьми, то такие отношения уже не спасти, как бы больно не было. Это конец.       Скорпиус пораженно смотрел на Альбуса. Нет, он всегда знал, что друг намного сильнее него в моральном плане, но такого он не ожидал даже от Ала. И ему точно будет нужна поддержка.       — Знай, что в среду я буду свободен для тебя в любое время, — заверил его Скорпиус. — Если тебе захочется поговорить…       — Спасибо, Скорп, — улыбнулся Ал, протягивая ему руку. — Наверное, все это должно было случиться, чтобы мы поняли друг друга, а наша дружба стала крепче.       — Надеюсь, больше ничто и никто ее не разрушит, — Скорпиус пожал руку в ответ.       И на душе тут же стало теплее. Да, они общались с Альбусом последний месяц, но все было не то, они не могли по-настоящему простить друг друга. И сейчас Скорпиус наконец-то чувствовал, что стена рухнула, и Альбус его простил.       — Мне тоже без тебя было очень плохо, но я должен был разобраться сам, понять себя, — Альбус будто оправдывался. — Чувствовал себя отвратительно, да и не знал, как ты воспримешь мой выбор.       — Понимаю, — усмехнулся Скорпиус. — Ценим, когда теряем…       — Думаю, что у вас все наладится, — поддержал его Альбус.       Скорпиус фыркнул, вспоминая свой сегодняшний разговор с Бриттани.       — Ты же не простил Бриттани, — покачал головой Малфой.       — Это другое, — возразил Альбус так яростно, что Скорпиус поднял брови. — Просто она предала мои чувства, и…       — А я предал чувства Анабель, — поджал губы Скорпиус. — Знаешь, я думаю, что это еще хуже, чем физическая измена. Я знаю, что Анабель переспала с Розье, и считаю себя виноватым, что своими действиями толкнул ее на эту месть. Я ни капли не сержусь на нее и не считаю за измену, как Джеймс закрывает глаза на то, что Милана спит с Ноттом, но если она делала бы это по любви…       — Мы с Холли изменили друг другу по пьяни, а не по любви, — напомнил ему Альбус. — Только от этого не легче и так же больно.       — Я разговаривал с Бриттани, — признался Скорпиус. — И она раскаивается. Они все трое тебя очень любят Ал, правда. Но чтобы не стать мной и не совершать моих ошибок, ты должен послушать только свое сердце, а не пытаться стать хорошим для каждой.       Альбус хотел было что-то сказать, но передумал. А Скорпиус правда переживал за выбор друга. Ведь разбив сердце одной, Альбус потом волшебной палочкой его не сможет склеить. И Скорп надеялся, что друг хорошо подумал о своем выборе. Сейчас, сидя перед ним с разбитым сердцем, Скорпиус понимал, насколько это больно.       — Тебе Холли не говорила о Рейчел? — спросил Скорпиус, рассказывая о своем задании.       — Нет, — нахмурился Альбус, которому явно не понравилась информация, что Холли могла кого-то использовать. — Хотя Холли определенно могла, в этом я уверен, я всегда видел в ней не ту, кем она является.       — Не думаю, что она специально, — задумался Скорп, которому тоже было все это странно. — Скорее вынужденная жертва ради…       Но Скорпиус не договорил фразу. Не хотел, что Альбус чувствовал себя виноватым. Хотя в душе был уверен, что Холли могла бы ради Ала провернуть подобное, особенно после его рассказа, что она сделала вид, что бросила его ради его же защиты.       — Значит, Рейчел, — довольно хмыкнул Альбус.       — Я не собираюсь с ней спать, — закатил глаза Скорпиус, чуть усмехнувшись, а в голову полезли картинки их ночей, все же она была самой горячей из всех его девушек. — Мы идем по делу, тем более, что она идет в ресторан даже не со мной. Да и Скорпиус, которому важен только секс остался в прошлом. Если я хочу вернуть Анабель, я точно не допущу такой ошибки.       — Смотри, чтобы она не узнала, что ты со своими бывшими встречаешься, — предостерег его Альбус. — Я сегодня слышал от парочки девушек, что они твою размолвку с невестой восприняли как шанс.       Скорпиус застонал, рассказывая другу, что на него сегодня уже набросились с поцелуями. Альбус искренне рассмеялся, а рядом с таким счастливым другом Скорп тоже не мог не улыбнуться. Охота бывших на него теперь казалась ему тоже забавной, учитывая, что от своего списка, который заканчивался как раз на Рейчел, он не оставил и следа.       — Ал, можно вопрос? — спросил Скорпиус, которому не хотелось снова думать об Анабель и том, что между ними сейчас происходит.       — Кажется, раньше мы не спрашивали разрешений на это, — напомнил ему Ал, что теперь их дружба такая же, как раньше.       — Ацуко, какая она? — задал интересующий вопрос Малфой, всматриваясь в глаза друга.       Ему всегда было интересно, какой ее видит Альбус. Ведь она была для него и правда кем-то особенным всегда. У них с Миланой были противоречивые чувства на ее счет. Но после их январской встречи пьяными в «Кабаньей голове» Скорпиус понял, что его мнение об Ацуко просто и об Ацуко рядом с Алом совсем разные. Они друг с другом будто оба расцветали.       Даже сейчас глаза Альбуса засветились огоньками. Скорп не воспринимал бесконечную любовь к Бриттани, считал, что с Холли у Ала тоже не навсегда, а вот Ацуко почему-то внушала ему спокойствие за друга. И когда этим вечером Альбус ему сказал, что Милана советовала ему все же Холли, Скорпиус чувствовал, что не согласен с подругой.       Ему вспомнился разговор с Ацуко уже во вторую их встречу в Хогсмиде. Она тогда заявила, что у него не может быть родственной души. А Скорпиус только сейчас осознал, что Ацуко и Ал определенно души друг друга, они идеально дополняются, словно и правда половинки одного целого.       — Необыкновенная и… — Альбус старался подбирать слова, но блаженная улыбка с его лица не сходила. — Моя.       Скорпиус тоже расплылся в улыбке. Да, он прав. А вот с ним природа играет явно злую шутку, ведь если бы Анабель была его душой было бы так просто ей доказать свою любовь. А что, если она на деле душа Розье? Нет, он не хотел думать об этом, это не так.       — После того, как мы помирились, я чувствую невероятное счастье, — продолжал делиться Альбус. — Рядом с ней мне так спокойно, что не хочется от нее отходить. Вы простите меня с Миланой, что я так часто вас бросаю. Но я просто хочу быть с ней.       — Не знаю, как Милана, но вроде они тоже стали… ладно, не подругами, но явно не ненавидят друг друга так, как раньше, — усмехнулся Скорп. — Но я буду не против, если ты приведешь Ацуко в нашу компанию, если тебе захочется общения с друзьями, но и не покидать ее надолго.       — Спасибо, Скорп, — Альбус обнял его. — Мне правда было важно твое одобрение. Значит, я все делаю правильно. Не уверен, что Ацуко может хотеть, но думаю, что парочку раз я смогу уговорить ее сесть с нами хотя бы за завтраком.       А Скорпиусу и правда хотелось пообщаться с настоящей Ацуко. Которая перестанет надевать на себя маски, ведь близость к Алу раскрывает и ее. Тем более, может она скажет ему что-то про Анабель…       — Я сначала должен расстаться с Холли, — шумно выдохнул Альбус, прикрывая глаза. — Только тогда я смогу честно и открыто сказать Ацуко, что хотел бы видеть ее рядом с собой, ближе, чем просто… подругу.       — Боишься, что не согласится даже тогда? — понимающе спросил Скорпиус, прекрасно осознавая, что Ацуко, действительно, сложный человек.       — Знаю, что не согласится, — печально сказал Альбус. — Нужно что-то особенное.       И если с Анабель у него не было никаких вариантов, то идея, как показать Ацуко все, на что способен ради нее Ал, все его чувства и подвиги, родилась моментально.       — Никогда не встречал таких особенных людей, — Альбус снова окунулся в свои мечты.       — Я уверен, что она все видит и ценит, — заверил его Скорп. — Просто в ее жизни, как и в моей, далеко не все просто.       — Странно, что чистокровным парням еще не разрешили многоженство, — фыркнул Альбус.       Скорпиус усмехнулся. Да, у него было бы три жены. Кстати, у Альбуса бы тоже…       — Тебя что-то все равно волнует, — Скорпиус внимательно всматривался в друга. — Помимо Холли. Это связано с Ацуко. И явно ты переживаешь не за то, что она может отказать тебе в… отношениях.       — Я переживаю за то, что Такахаси хочет затащить ее к Блэку, — тяжело вздохнул Альбус. — Он играл с ее чувствами. Знаешь же какая концепция весеннего бала? Что, если он ее увидит, воспользуется этим, увижу ли ее я. Она очень хочет найти своего отца, что готова лезть к Блэку. Я сказал, что поддержу ее, пойду с ней, но я понимаю, что нельзя…       — Я уверен, что вы на балу увидите друг друга, — сказал Скорпиус. — А Ацуко толковая девушка, у Такахаси ничего не получится, тем более, что завтра мы должны взять одного из них, она не доверчивая Анабель.       Прозвенел колокол, оповещающий об отбое, и Скорп засобирался к себе. Тем более, что он хотел еще зайти и проверить настоялось ли зелье. И поскольку свои проблемы с Анабель он решить не в состоянии (а после напоминания про необычный бал он надеялся, что они с Анабель друг друга увидят, и это упростит задачу), то помочь друзьям разобраться с их отношениями выходило в приоритет.              Скорпиус встал рано с утра и тут же направился за зельем, а затем и в Больничное крыло к Милане. Ее как раз выводили из магической комы. Как только девушка открыла глаза, она испуганно посмотрела на него и Виктуар.       — Что… случилось, — спросила Милана, убеждаясь, что она в Больничном крыле.       Мари повторила своей пациентке все то, что говорила ему вчера вечером. Скорпиус внимательно наблюдал за Миланой. На ее лице не было никакой реакции.       — Как ты? — спросил Скорпиус, присаживаясь на краешек ее кровати, как только Виктуар оставила их наедине.       — Готово? — спросила Милана, а Скорпиус кивнул, доставая колбочку с жидкостью, впитавшую в себя кровь. — Смотри, тебе надо произнести…       — Милана, ты уверена? — нахмурился Скорпиус.       — А что не так? — удивленно подняла брови подруга.       — Ты же слышала Виктуар… — траурным голосом сказал Скорпиус. — Да, она может побороться за этого ребенка, но…       — Так я и должна узнать, нужно ли за него бороться или нет, пока у нас вообще есть шанс что-то узнать, — Милана сверкнула глазами. — Ты будешь мне помогать?       — Да, конечно, — Скорп решил, что спорить бесполезно. — Только ответь мне на один вопрос, что будет, если ребенок Джеймса?       Милана сглотнула, но после минутного молчания все же ответила ему.       — Я не знаю, — вздохнула Милана. — Пока что скрывать от Джеймса и всем видом показывать Нотту, что я его, что ношу его ребенка, что понятия не имею, что он хочет убить и меня, и его. Лишь бы он ничего не сделал Джеймсу. Со мной пусть делает все, что хочет, наказывает, как его душа пожелает, но только не Джеймса.       — Но он же имеет право знать, — Скорпиус не понимал такую жертвенность. — Во всяком случае я бы точно хотел знать, что девушка, которую я люблю, носит моего ребенка. Да и Джеймс, как отец, имеет право голоса. Что, если он будет против оставлять ребенка с такими травмами? Это ведь совсем другое, чем просто принять ребенка от Нотта, возможно к своему он как раз не готов. Но ты же понимаешь, как все для него изменится, когда он узнает, что ребенок его, знаешь, все же для мужчины это важно.       — Поверь, для меня это не менее важно, я совсем не хочу носить ребенка от Нотта, плод насилия, — поморщилась Милана. — Но ты же прекрасно знаешь, что тогда сделает Джеймс. Что он сделает Нотту за то, что страдает его ребенок. Он не будет просить меня убить этого ребенка, особенно если он его. Он просто убьет Нотта за своего ребенка, особенно если узнает, что он страдает. Но в таком случае я буду надеяться на бабушку. Если то, что она писала мне правда, то, может, она меня поддержит и как-то поможет. Все, хватит это обсуждать, может разговаривать и не о чем, приступай.       Он легко выделил из крови Джеймса его магию. Ощущения были и правда очень интересные. Раньше Скорп и не задумывался, что характер тоже определяется магией, во всем этом был настоящий Джеймс Поттер.       Потом он взял колбочку с кровью Миланы. Похожая история, только очень знакомая, конечно, он же знал ее. И в ее крови Скорпиус почувствовал словно какие-то помехи. Что-то совсем не похожее на Милану. Очень слабое. Другое.       Скорпиус пытался выделить энергию. И ему показалось, что у него получилось, он в какой-то момент настолько почувствовал Джеймса, что даже пошатнулся, тут же теряя эти тонкие нити. Он прав, Милана беременна от Джеймса, значит, что она чистокровная и Берк… Но это лишь больше запутывало ситуацию, когда теперь это стало реальностью. Скорп не знал, что им теперь делать.       — Нууу, — Милана заерзала на кушетке.       Скорпиус тянул время. Он не знал, говорить ли ей правду или же соврать, что будет делать Милана. Но глядя в ее глаза он понимал, что, обманув ее сейчас, точно потеряет навсегда.       — Джеймса, — прошептал Скорпиус.       Милана тут же разразилась в рыданиях. Скорп попробовал ее обнять, но она так брыкалась, что не далась. Скорпиусу даже в какой-то момент стало страшно за ее состояние, но он стал прислушиваться к тому, что начала бубнить себе под нос Милана.       — Прости меня, — жалобно всхлипывала она, положив руку на свой живот. — Прости… Я не хотела тебя убивать, я же не знала, что это ты… Прости меня, моя девочка. Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Тебя никто не тронет, слышишь?       Скорпиус впервые в жизни видел такую картину. Он много слышал, что матери готовы пожертвовать собой ради своего ребенка, и пример Лили Эванс был очень красноречив, но то, как изменилась Милана, которая была готова принять собственное зелье, чтобы вызвать себе выкидыш… Скорпиус не понимал, что происходит.       — Милана, — осторожно сказал он. — Ты же понимаешь, что если этот ребенок выживет… он будет сквибом, возможно с врожденными пороками… Ты с Ноттом разведешься, как только мы докажем, что вы не можете иметь детей. У вас с Джеймсом еще обязательно будут дети, здоровые и магически…       — Замолчи, — Милана схватила палочку и направила на него. — Не смей!!! Я никому не позволю причинить ей боль! Это не тебе решать и никому из вас! Не смей никому ничего говорить, особенно Джеймсу. Если ты скажешь, то я тебя никогда не прощу.       — Хорошо, я не скажу, — Скорпиус поднял руки вверх. — И помогу всем, чем смогу, только успокойся, тебе нельзя нервничать.       Милана начала уже задыхаться. Скорпиус испугался за ее состояние и позвал Виктуар. Та на него зло посмотрела, начиная отпаивать Милану настойками.       — Я хочу оставить ребенка, — Милана вцепилась в руку Мари. — Ты же спасешь его, да?       — Да, я могу попробовать сохранить беременность, но магия и его физическое состояние… — Мари удивленно посмотрела на них, не понимая, откуда в Милане проснулось такое желание.       — Все равно, я буду ее любить любой, только оставь ее мне, — просила Милана.       Мари расписала Милане план лечения, сказав, что выпишет ее завтра утром, если у нее больше не будет случаться истерик, а Скорпиус пообещал зайти и забрать ее.       Перед завтраком к нему подошла Роза, сказав, что МакГонагалл в курсе, поэтому пропустит его через свой камин, а вместо мастер-классов Скорп должен прибыть в Министерство, где ему дадут инструкции.       Однако Скорпиус перед отправкой в Министерство решил зайти домой, со вчерашнего разговора с Лили его не покидала мысль, что дома должен теперь висеть портрет мамы.       — Мама, — прошептал Скорпиус, когда заметил портрет прямо в гостиной, едва вышел из камина.       Астория ему улыбнулась с портрета, а Скорпиус почувствовал, как его трясет.       — Мам, а как вернуть доверие девушки, которую предал? — Скорпиус перешел сразу к делу, потому что у него было совсем мало времени, да и разговаривать с мамой было тяжело, может, когда-нибудь со временем он сможет, но точно не сейчас.       — Позволь ей обвинить тебя, — сказала Астория, грустно улыбнувшись. — А потом покажи на своем примере, как это — прощать.       — Спасибо, мам, — воодушевился Скорпиус.       Это было то, что нужно. Тогда после своей речи он не дал Анабель выплеснуть на нем всю злость, а ведь тогда бы ей стало легче. Он хотел вывести ее на эмоции, добиться ее признания касательно Розье, а потом заверить ее, что ее измена не ставит крест на их отношениях, он совсем не согласен с политикой Ала, если что-то было у двоих, то это конец, нет.       — Опаздываешь, — сказала ему Гермиона, как только Скорпиус переступил порог ее кабинета.       — Простите, — виновато опустил глаза Скорп.       — Привет, Скорпиус, — за ним послышался голос Рейчел.       Девушка подошла и обняла его. А Скорпиус почувствовал, что ему ее не хватало. Наверное, будь она в Хогвартсе, она бы не позволила ему наступить второй раз на те же грабли.       — Потом пообщаетесь, — строго сказала им Гермиона. — Итак, напоминаю ваше задание. Рейчел, ты встречаешься с этим человеком, кого бы они не послали. Говоришь, что хочешь отомстить Смит, поэтому хочешь к Блэку. Скорпиус, вот тебе оборотное зелье, ты будешь сидеть рядом. Как только Рейчел подаст тебе знак, твоя задача надеть на него эти наручники, тогда ты сможешь с ним трансгрессировать обратно в мой кабинет, я тебе открою доступ. Трансгрессируй сразу, несмотря на то, что это магловское место. Рейчел потом вызовет сотрудников, они сотрут память маглам, нам нельзя его упускать.       Скорпиус с Рейчел кивнули. Малфой выпил Оборотное зелье с чьим-то волосом, превратившись в мужчину лет сорока. В карманах были наручники и еще фляжка с несколькими порциями зелья, если встреча затянется.       — Как дела, Малфой? — подмигнула ему Рейчел, когда они трансгрессировали в переулок перед баром. — Как Лили?       — Ох, Рейчел, даже не спрашивай, — поморщился Скорпиус, заглядывая за угол, понимая, что путь до бара чист. — Рассказ совсем не пяти минут.       — Хорошо, значит расскажешь все за чашкой кофе после удачной операции, — кивнула Рейчел, направляясь в бар.       Малфой зашел следом, садясь за барную стойку. Наконец, к Рейчел подошел какой-то парень. Скорпиус впервые видел его, но он целенаправленно шел к Рейчел. Наконец, спустя почти час Рейчел подала знак. Парень сидел в расслабленной позе, что-то рассказывая девушке. Скорпиус почувствовал, как его облик меняется, но не стал тратить время на Оборотное зелье, уверенным шагом подошел сзади, надел наручники и трансгрессировал.       — Оборотное зелье, — констатировала Гермиона. — Подождем.       Ждали они недолго, ведь уже через десять минут перед ними сидел никто иной, как Райт Розье.