Я скажу, что есть желаемые мной вещи, Я скажу, что хочу сделать кое-что, Но есть слова, которые я не могу произнести
Муги не удивилась, вновь обнаружив себя в странной, но такой успокаивающей комнате. Там, где она окружена странными версиями своих друзей. Напротив, она с нетерпением ждала этого. Такая счастливая, лёгкая и свободная атмосфера, что всё это казалось невероятным. И Муги не желала уходить. Ей здесь нравилось: никаких проблем, группировок или болезненных историй. Она ведь только этого и хотела, правда? Она спокойно отпила чай и посмотрела на девочек с мягкой улыбкой. Как бы ей хотелось, чтобы то же самое происходило и в её мире. Вдруг Мио встала, накинула капюшон, засунув руки в карманы. Постойте, откуда у этой Мио фиолетовая кофта?.. — Я буду ждать тебя, — прошептала она. И растворилась в воздухе. Ритцу поднялась следом. Она сняла ободок и позволила длинной чёлке небрежно осесть на лбу. — Я должна идти, Муги. Здесь мне нет места, — она сухо рассмеялась. — Нет, я никогда не смогу здесь остаться. Звериная тень из ниоткуда поглотила её. Жёлтый ободок звякнул по полу. Потрясённая Муги выронила чашку, и китайский сервиз пролетел сквозь стол, рухнув в растущую бездонную пустоту у её ног. Она пыталась выкарабкаться, но чёрная дыра будто преследовала её, хотела поглотить вместе с ним. Куда они ушли? Нет… Я не хочу здесь оставаться… Знакомые тёплые руки ухватились за её собственные, потянули наверх — Муги чувствовала, что выплывает из той ужасающей пропасти. — Муги-тян. — Муги-сенпай. Юи и Азуса смотрели на неё с обнадёживающими улыбками и крепко держали за руки. — Тебе тоже пора, Муги-тян. Мио-тян и Риттян уже заждались. — Юи-сенпай права. Они нуждаются в вас. Муги была в замешательстве. — А как же вы двое?.. Почему вы здесь?.. Юи весело улыбнулась. — Потому что это мы, Муги-тян. Это наш мир. — Вам следует вернуться в ваш мир, Муги-сенпай. — Наши Риттян, Мио-тян и Муги-тян незаменимы, но и ваши тоже, правда? — Юи и Азуса медленно отпустили её ладони. И вместо того, чтобы упасть, Муги поплыла наверх к слепящему свету. Она всё ещё не понимала, что происходит. — Удачи, Муги-тян! Она отчаялась понять. Даже в этом странном измерении, в альтернативном мире, Юи-тян оставалась Юи-тян. — Спасибо, Юи-тян. Постараюсь. Вопреки расхожему мнению, смелость нужна, чтобы проснуться. Обычно люди боятся засыпать, пугаются ночных кошмаров, но ещё страшнее — просыпаться после этих снов, хороших или плохих. Всё же реальность куда ужаснее, правда? Её ждали множество мучительных испытаний и сражений, но она верила. Верила, что сила их связи поможет ей прорваться. Муги не боялась. У неё были её друзья.***
Тошнота перестала быть такой невыносимой, и Муги чувствовала хоть что-то в своём теле. Но не более. Она поняла, что лежит на кровати. Судя по звукам подключенных аппаратов, она была в больнице. От кислородной маски чесалось лицо. Она попыталась снять её, но на одной руке стояла капельница, а вторая казалась мёртвым грузом. На этой руке лежало что-то мягкое и тёплое. Муги глубоко вдохнула и открыла глаза. Свет пронзил её череп и заставил зажмуриться, чтобы не было так больно. Мир вокруг начал вращаться. Что и говорить, тошнота подступила с удвоенной силой. Она не знала, когда успокоилась расшатанная нервная система, но хотя бы теперь Муги могла осмотреться. И правда, она оказалась на больничной койке. Всю спину покрывали бинты, но вместо боли лишь едва покалывало. Наверное, ей дали обезболивающее, ведь она точно помнила, как лезвие расплавленным углём погрузилось в плоть… Муги вздрогнула. Она была рада, что организм был слишком потрясён, чтобы теперь что-то чувствовать. Она заставила тяжёлую руку двигаться и сняла маску — воздух стал другим, более свободным. Тогда Муги и поняла, почему не могла пошевелить второй рукой. Мио-тян! Её лучшая подруга дремала на кровати Муги. Мио лежала щекой на её руке и крепко её сжимала. Это зрелище принесло Муги столько облегчения. На щеке Мио — пластырь, и даже под её тёмными волосами виднелись густые марли на шее. На руках и костяшках — между бинтами — синяки. И судя по громоздкому рукаву, на её правом плече ещё одна толстая пачка бинтов. Значит, Мио дралась руками. Муги затряслась, едва дыша от чувства вины. Она пришла спасти меня и Риттян. Муги резко села и чуть не потеряла сознание от нахлынувшего в голове тумана. Она только помнила, как обнимала барабанщицу, но удалось ли ей защитить Ритцу от оружия Таки? И этот странный сон с Риттян. Что она пыталась сказать? Мио зашевелилась и простонала. Муги вытаращила глаза на лучшую подругу. Она ещё не готова. Что ей сказать? Что вообще она могла ей сказать? Она медленно села и вяло заморгала. Когда Мио заметила, что Муги очнулась, то замерла и уставилась на неё. — Мио-тян, я… — Муги!.. Она не ожидала, что Мио прижмёт её к себе. Её подруга дрожала, а её дыхание сбилось. Но её тело было осязаемым и таким приятным. — Я рада… я так рада… От такого искреннего проявления эмоций, от душераздирающего шёпота глаза Муги наполнились слезами, а в горле встал ком. Страх перед лучшей подругой теперь казался таким глупым. — Да. Я в порядке. Мио-тян. Я в порядке… Они сидели так несколько минут и просто наслаждались тем, что могут чувствовать тепло друг друга, могут вот так просто разговаривать и обниматься. — Как твоя спина, Муги? — пробормотала Мио. Муги услышала шелест одежды и мысленно улыбнулась — Мио утирала слёзы как можно незаметнее. Это так похоже на Мио-тян. — Теперь я в порядке. А ты, Мио-тян? — Я сказала, что со мной всё нормально, но меня держат в больнице. Я просто устала, вот и всё, необязательно запирать меня здесь, — ворчит она. — Но, Муги, твоя спина… и доктор сказал, ты надышалась всей этой химией. Они подержат тебя здесь, чтобы убедиться, что твои лёгкие не пострадали, — Мио прислонилась головой к голове Муги, её голос снова задрожал. — В общем, Муги, если у тебя будут проблемы с дыханием или ещё с чем-нибудь, скажи мне сразу, хорошо? Я… Я не хочу снова видеть тебя такой. Лежащей без сознания… Муги нахмурилась. Она знала, что Мио не показывает всю свою боль, судя по её скрипучему голосу. И всё равно беспокоится о её здоровье прежде своего. Мио-тян, чем я заслужила такого хорошего друга, как ты? — Я так и не сказала тебе, Муги. Ты не представляешь, как я рада… Я ничем не заслужила такого друга, как ты. Муги моргнула — она что, размышляла вслух? Или нет. Наверное, они подумали об одном и том же. Она сильнее прижала к себе Мио. — Мио-тян, это мне стоит благодарить тебя, — её сердце сжималось от образов Ритцу, безжизненно лежащей на земле. — Это из-за меня Риттян… — Не надо. Мио отстранилась и положила руки на плечи Муги. Хоть глаза Мио опухли и покраснели, в них отражалась неослабевающая настойчивость. — Я уже говорила, Муги. Не извиняйся. Ты не сделала ничего плохого. Сделала, Мио-тян. Это из-за меня случился весь этот бардак. Нервно сглотнув, Муги поняла, что скажет это сейчас или никогда. — Но, Мио-тян, насчёт Риттян. Ты ведь тоже… Мио отвела взгляд и убрала руки в карманы. После неловкого молчания она слегка кивнула. Муги удивилась, что ей не стало больно видеть подтверждение своих мыслей. Или она уже давно знала. — Значит, Риттян?.. — Она сейчас в реанимации. Она… Я не разбираюсь в медицинских терминах, но мне сказали, что у неё в целом хорошие показатели или вроде того. Но она ещё не проснулась. — Сколько прошло времени? — Два дня. Они снова замолчали, думая о девушке, которая внесла столько суматохи в их мир, но вместе с тем принесла столько тепла и света. Муги закусила губу. Она не хотела говорить об этом, но так надо. Она должна. — Мио-тян, насчет Риттян… — Всё зависит от этой дурочки. Муги поражённо уставилась на лучшую подругу. Мио смотрела куда-то в пустоту. — Мы обе чувствуем к ней одно и то же, тут нечего добавить. Так что решать Ритцу. Мы можем только ждать, когда она проснётся. — Как?.. — голос Муги дрогнул, наполненный отчаянным желанием понять. — Как ты можешь говорить это, Мио-тян? Просто скажи, что ненавидишь меня за признание Риттян. Скажи, что ненавидишь меня, за то, что влезла между вами. Что угодно, Мио-тян, просто не будь… не будь такой… Мио молча протянула ей платок. Муги даже не поняла, что снова плачет. И в глазах Мио стояли слёзы. — Я никогда не смогу ненавидеть тебя, Муги. — Н-но ч-что, если я попытаюсь добиться Риттян? Ч-что, если я попытаюсь очернить тебя или ещё хуже?.. Пожалуйста, Мио-тян. Просто позволь мне быть плохой. Это всё упростит… Мио вздохнула. А затем улыбнулась — маленькой, но светлой улыбкой. — Ты не станешь, Муги. — Почему ты так уверена? — Просто знаю. Если бы это был кто-то другой… Нет, именно потому, что это ты. Я знаю, что на моём месте ты бы сказала то же самое. — Мио-тян… — Муги неосознанно обхватила её руками, и Мио с готовностью ответила ей тем же. — Разве ты не сказала все эти нехарактерные для тебя слова, потому что знала, как я отреагирую? Правда? Может, в глубине души я хотела услышать эти слова от Мио-тян? Или я уже знала её ответ? — Мио-тян, я… п-просто лишняя… Мио сжала её почти до боли, оборвав на полуслове. — Хватит. После всего этого, как ты можешь так говорить? Ты моя лучшая подруга. Ты наша клавишница. Ничто этого не изменит. — Спасибо, Мио-тян. — Нет, спасибо тебе, Муги, за всё. Мио стала гладить её по спине, пытаясь утешить, и Муги делала то же самое. Даже находясь в больнице, Муги знала, что она — одна из самых счастливых людей в мире. — Так… что теперь будет между нами, Мио-тян?.. — Ничего. Всё вернётся на круги своя. Но, — Мио отстранилась и игриво улыбнулась, — чтобы ты знала: я не отдам тебе Ритцу. Такое поведение лучшей подруги подействовало на Муги отрезвляюще. Она улыбнулась в ответ. — Я тоже не отдам её. Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Таким далёким казалось время, когда только они были друг у друга. Но даже после всего произошедшего, пусть обе сомневались, что смогут вновь общаться, они сидят и смеются, просто наслаждаясь компанией. И Муги снова почувствовала жжение в глазах. Кто-то постучал, и им пришлось спешно утереть слёзы. — Войдите. Дверь медленно открылась. В проёме показались Юи и Азуса с огромными мешками под глазами. Едва увидев пришедшую в себя Муги, они бросились к ней, стараясь ступать как можно тише. — Муги-тян! — Муги-сенпай! Убедившись, что не тревожат их раны, Юи и Азуса крепко обняли подруг. Муги тут же вспомнила тот странный сон. Она не могла в точности воспроизвести его, но узнала это смутное тёплое чувство. Она мысленно рассмеялась. Может, Юи-тян и Азуса-тян были их ангелами-хранителями? Они ведь могут ими быть, да? Они такие добрые и невинные. И снова Муги порадовалась, что она находится в своей реальности. «Они нуждаются в вас». Кем бы ни была эта другая Азуса, она права. И Муги тоже нуждалась в них, больше чем когда-либо. В окружении первых в её жизни друзей, таких дорогих сердцу, у Муги снова защипало в глазах. Мио-тян права — мы должны ждать пробуждения Риттян. И обняться всем вместе. Впятером.***
Испуганный крик. Визг шин. Девушку выдернуло с мотоцикла прямо в другого человека, обоих тяжело ударило о землю. Чёрный мотоцикл проскользил дальше по асфальту — так быстро он ехал. Байкер проигнорировала сочащуюся рану над бровью. Она раздражённо сняла ободок, убрала с глаз спутанную чёлку и надела его обратно. Она впилась взглядом в человека, которого чуть не сбила. Пешеход медленно выпрямился, сидя на асфальте, также игнорируя свои ранения. Байкер врезала кулаком по земле. — Какого хера ты стоишь посреди блядской дороги! Жить надоело? — … — М-да, я не собираюсь брать этот грех на душу. — … — Эй, я с тобой разговариваю! — …какая тебе разница? — Я не тупая. Я вижу, что ты задумала! Суициднешься где-то ещё, да? Не, я тебе не позволю. А теперь скажи, почему. Уж это-то ты мне должна. — …я ничего тебе не должна. — Хех, твой взгляд меня не испугает. Давай, выкладывай. — …разве мне нужна причина? — А? Чего… — Я наблюдала за тобой. Ты всегда превышаешь скорость. Даже сейчас ехала без шлема. — Э-это потому что… — Ты не в том положении, чтобы учить меня. — … — … — …как зовут? — …какая разница? — Просто скажи уже. — …ты настойчивая. — Ну? — …Ичиго. — А я Ритцу.***
Боль врезалась в неё одним мгновением. По голове бил отбойный молоток. Руку будто пропустили через шреддер. И гигантский степлер приковал её тело к кровати. Ритцу усмехнулась своим сравнениям и тому факту, что до сих пор не растеряла чувство юмора. Она на обезболах, наверное. Но тот сон… из всего, что она могла вспомнить, почему именно это? — Риттян? Какая-то марля закрывала левый глаз, так что Ритцу изо всех сил попыталась открыть правый. Голос звучал искажённо, но было в нём что-то знакомое и успокаивающее. Она почувствовала облегчение, узнав говорившего. Зрение то становилось чётче, то снова размывалось, но через несколько секунд она смогла сфокусироваться. Белый фон. Муги в каком-то белом платье. Остальное не рассмотреть. Она в Раю? Быть не может. Ритцу знала, что когда придёт её время, она отправится в другое место. И это бы значило, что Муги не выжила. Именно в этот момент её рука болезненно запульсировала. Ритцу чуть не рассмеялась — радуясь этой боли, радуясь тому, что она всё ещё жива, а значит, и Муги тоже. Она так привыкла ничего не чувствовать, что улыбалась боли. Она смутно почувствовала, как Муги тянет её здоровую руку и касается своей щеки, как что-то тёплое падает на кожу. — Риттян, ты очнулась… Не плачь, Муги. Почему ты плачешь?.. Буря образов вторглась в её сознание, заставив съёжиться. Мозг Ритцу будто пропустили сквозь мясорубку. Она зажмурила здоровый глаз, пытаясь хоть как-то облегчить боль. Муги крепче сжала её руку, вскрикнув. — Риттян? — …мммннн… М-да, и это мой голос? И что за хрень у меня во рту? Отвратительно. Тьфу, пластик. Всё ещё сбитая с толку, Ритцу заставила себя вновь открыть глаз. Муги судорожно выбежала из комнаты — поговорить с врачом, наверное — и Ритцу воспользовалась этим моментом, чтобы привести мысли в порядок. Она доехала до убежища Хаябусы, так? Она поехала, потому что они похитили Муги… Ритцу пыталась контролировать своё дыхание. Бурлившая в ней ярость только усиливала головную боль. Обезболивающее слабело, разум прояснялся, стало не до шуток. Так, они держали Муги в заложниках. Ну, Ритцу точно помнила, что наказала их за это. Хотя теперь она всем телом чувствует отголоски битвы… стоп, когда у неё кончились силы, разве Така не бросился на Муги? Ритцу помнила, каким тяжёлым было тело защищавшей её Муги. Она, Тайнака Ритцу, под защитой той девушки, которую пыталась защитить. Бесполезная. Ни на что она не годится, да? Ничего не может, только сеять хаос и бессмысленную жестокость. Злая на эти воспоминания, Ритцу часто заморгала. Муги вроде в порядке, но она может притворяться. Она не могла не пострадать. Может, Ритцу почудились её прикосновения? Нет, она до сих пор ощущала тёплые капли на коже. Значит, Муги в сознании и может ходить. Затем в памяти вспыхнул образ Таки, который душил Мио. Слабо кашляя, Ритцу схватила простынь, раздражаясь всё больше своей неспособностью двигаться. Мио одолела его, да? А потом что? Разве там не было парня с ножом? Ритцу попыталась сесть, стараясь не замечать пронизывающую тело боль. Ей нужно знать, что с ними стало. Что с Мио? Паника подступила к горлу вместе с тошнотой. Ритцу ужаснулась тому, как вяло отзывалось её тело. Да почему она не может двигаться! Почему левая рука не слушается? — …да, она пришла в себя и… Торопливые шаги. — Стой, Риттян! — Ритцу! — Риттян! — Ритцу-сенпай! Что-то тёплое расплылось по её животу. Стало трудно дышать из-за резкого приступа кашля, что только усилило острую боль. От пластикового вкуса маски кружилась голова, бинты на голове намокли от пота… или же?.. Знакомые руки со всей осторожностью положили её на кровать. Она тяжело дышала, от напряжения в глазах опять помутнело. Вокруг столпились четыре смутно знакомых кляксы. Они все здесь. Она почувствовала, как улыбается. Почувствовала облегчение. И всё снова стало белым.***
— Эй, Сатоши, не пялься в окно. Это немного бесит. — Но сестрёнка, они уже должны вернуться. Ритцу закатила глаза и ласково взъерошила волосы брата. Он смущённо оттолкнул её. — Знаю, знаю. Но они всегда задерживаются с тех пор, как мы переехали. Наберись терпения, лады? Если я могу, ты уж точно сможешь. — …Сестрёнка. — Ну что такое? — Зачем нам пришлось переезжать? Ритцу отвернулась, сунув руки в карманы. — Почём мне знать? Я даже не говорю обо всех этих новых документах. — Я скучаю по друзьям… — Думаешь, я нет? — огрызнулась Ритцу. Увидев лицо брата, она вздохнула и виновата почесала затылок. — Извини. Да, я… тоже скучаю по друзьям. — Угу, я скучаю по сестрёнке Мио. — Э-эй, она-то тут при чём, мелкий! Дверь открылась в разгар их шуточной перебранки. Вошли их родители с усталыми лицами, но, завидев детей, оба смогли улыбнуться. Сатоши подбежал к ним, радостно пересказывая свой день, пока мама гладила его по волосам. Ритцу обменялась с отцом довольными улыбками. — Маменькин сынок, да? — игриво прошептал Тайнака-старший. — Ага! Ещё какой! — Молчала бы, папина дочка! — заорал покрасневший Сатоши. — Ах ты, иди сюда!.. Родители смеялись, забыв об усталости. Ритцу улыбнулась. Её не волновало, что на самом деле произошло и почему им пришлось переехать. Ведь главное, что их семья вместе, правда? И ущипнув брата за щёки, она не могла не задуматься, а что в этот момент делала Мио.***
— Какого хера ты делаешь с моим байком! — М-м. У такой соплячки есть байк? Сомневаюсь. — Да мне плевать, старуха, иди с дороги… — ТЫ КОГО НАЗВАЛА СТАРОЙ?! — Чё, хочешь драться? Ну, давай! — О? Да ладно? Ты, наверное, и о Death Devil не слышала, соплячка? Ты об этом пожалеешь! — Ха! Очень страшно, БАБУСЯ! — Ах ты… Яростные удары кулаками. Сначала это выглядело, как равный бой: никто не сдерживался, ни у кого не было преимущества. Только очень скоро стало ясно, что более взрослая девушка не воспринимала противницу всерьёз. А та нападала в безумии. Безрассудно. Будто её не волновало, сколько ударов она сама получит, если сможет нанести хоть один. Вторая девушка остановилась, глядя на неё с жалостью. — Чего замерла, а? И чего ты так смотришь?! Что, в штаны наложила? Боишься проиграть? — У меня есть одно правило — не бить мелких плакс. — Чего?.. Та, что пониже, вытерла лицо в отчаянии и ярости. — Можешь побить меня когда захочешь. Но сейчас ты должна пойти со мной, Тайнака Ритцу. — Ч-чего?.. Как ты?.. — Веришь или нет, я подруга инспектора, от которой ты сейчас сбежала. Она попросила меня найти девочку, подходящую под твоё описание. Хотела убедиться, что ты не сделаешь ничего… радикального. — К-какая тебе-то разница! Делаю, что хочу! Т-теперь всё равно никто меня не остановит, могу идти куда угодно! Никто теперь… — девочка замолчала, будто осознав смысл сказанного. — Никто… никого нет… Её колени подкосились, она стиснула голову ладонями и свернулась в клубок. — …Ритцу… — Их больше нет… их не вернуть… — …Ритцу… — Почему… почему…***
Мио закусила губу. В глазах щипало, когда она видела искажённое гримасой лицо подруги и единственную слезу на её перевязанной щеке. Она пыталась разбудить Ритцу, звала её по имени, но тщетно. — …не…уходи… Мио физически не выносила видеть Ритцу такой уязвимой. В детстве она всего пару раз видела, как плачет подруга, и то для этого капитану футбольной команды пришлось получить неосторожную травму. Но такого. Такого никогда не было. Такой острой боли. Прошло несколько дней после того, как Ритцу ненадолго пришла в сознание, попыталась сесть, и у неё открылись раны на животе и голове. Мио чувствовала облегчение, но в глубине души продолжала переживать. Почему Ритцу так отчаянно пыталась подняться? Она всё ещё помнила незнакомый страх в её взгляде… И теперь, видя слёзы Ритцу, Мио снова чувствовала себя такой потерянной. Она только и могла, что смахнуть их… и наблюдать. Так Ритцу чувствует себя, когда я плачу? Такой… беспомощной? — Ты сказала, что я нужна тебе, Ритцу, но что же я могу сделать для тебя? — пробормотала Мио, поднимая её безвольную руку к своей щеке. Она хотя бы больше не холодная. И Ритцу поправится. Им просто нужно время. Забинтованная рукой дернулась. Медленно, но настойчиво она обхватила щёку Мио. Та пыталась сдержать слёзы. Бесполезно. — …не…плачь… Мио уставилась на Ритцу, но она так и не пришла в себя. Как это возможно? — …Ми?.. Пересохшие губы Ритцу дрогнули, её веки затрепетали. Мио затаила дыхание. Неужели? Она наконец-то очнётся? Тогда Ритцу закашляла, пытаясь что-то сказать. Мио тут же встала за стаканом воды. — …кх… М-мио…с-стой!. — Я здесь. Я рядом, Ритцу, — Мио гордилась тем, каким ровным казался её голос, хотя внутри она дрожала. Лишь бы кашель не порвал опять швы. Мио осторожно поднесла к её губам стакан, медленно наклоняя его, чтобы Ритцу не поперхнулась. Промочив горло, Ритцу хрипло выдохнула. Она потянулась к чему-то, пытаясь поднять руку. Здоровый глаз открылся, но в нём не было ясности. — …Ритцу? Барабанщица медленно моргнула. Взгляд прояснился, она снова попыталась сесть. Мио тут же надавила ей на плечи. — Дурочка! Не двигайся, у тебя снова раны откроются! — Мио! Ты в порядке? — даже после воды её голос хрипел. Но для Мио, для Мио он звучал восхитительно. Что угодно, лишь бы не тихие всхлипы или стоны боли. По крайней мере, Ритцу пришла в себя. — Успокойся, Ритцу. Я никуда не денусь, — после такой эмоциональной реакции Мио попыталась говорить мягче. Ритцу тяжело дышала, её взгляд метался по всему телу Мио, задержавшись на забинтованной шее. — Мио, ты в порядке?.. — Кто бы говорил. Лучше бы о себе волновалась, — Мио погладила её забинтованную голову, не сдерживая чувств. Ритцу закрыла глаз и подалась ближе. Как бы ей ни хотелось продлить этот момент, Мио знала, что стоит позвать докторов. Когда она собиралась встать, Ритцу потянула её за руку. — П-подожди, не уходи, — с закрытыми глазами и поджатыми губами Ритцу напоминала ребёнка, который боится лечь спать после кошмара. Мио продолжила гладить её по волосам, и Ритцу резко открыла глаз. — Муги, она в порядке? Така бросился на неё с ножом! — Муги в порядке, — Мио умолчала подробности, чтобы Ритцу снова не попыталась встать. — Её раны заживают. — Хорошо, — вздохнула Ритцу, вроде расслабившись. Но, будто вспомнив что-то ещё, она потянулась к руке Мио. — Так, нет, Мио. Ты же дралась с Такой! Твой живот… и… — она притихла, глядя на бинты на её руках и костяшках пальцев. Будто услышав невысказанный вопрос, Мио коснулась её лба. — Балда. Я смогу играть на басу. О чём стоит волноваться, так это о твоей руке. Взгляд Ритцу скользнул к лежащей руке и вернулся к Мио, будто её это мало заботило. Она всё ещё тянулась к её рукаву, под которым было что-то намотано. — Но это не всё, Мио. Я помню, что кто-то кинулся на тебя с ножом, ты стояла к нему спиной… Мио стиснула зубы и сжала тянущуюся к ней руку Ритцу, пытаясь избавиться от этой внезапной боли в горле. — Не заставляй меня вспоминать, дурочка! — …Мио? — её растерянный вид только усилил резкую боль в горле. — Т-ты защитила меня… ты не помнишь, Ритцу? — Правда? — Ритцу замолчала, а затем равнодушно пробормотала: — Вот и славно. — Славно?! — глаза Мио в очередной раз обожгло. — Ты чуть не погибла, Ритцу! Чуть не погибла! Внутренности Мио охватило холодным огнём, когда она не увидела во взгляде Ритцу ни страха ни раскаяния. — Я не боюсь умереть, Мио, — прошептала она. — Конечно, я ещё многое хочу успеть, но если придёт время, я… я не против. Мио заставила себя дышать. Она знала по взгляду, что Ритцу не врёт. Это чистая правда. Она вспомнила, с каким спокойствием Ритцу лежала на земле, истекая кровью, будто ей было всё равно. И то, что она говорила в бреду… всё встало на свои места. Она звала свою семью. Она хочет… быть с ними? Покинуть… нас? — Н-но… — Эй, я бы не умерла без причины. Я бы спасла тебя, правильно? Вот, что важно, — Ритцу сухо усмехнулась и зашипела, когда от этого натянулись её раны. Когда она с такой небрежностью говорила о своей смерти, Мио чувствовала злость и тревогу. — Как ты можешь так говорить, Ритцу? Нет, ты не спасла бы меня… как бы т-ты с-спасла если бы т-ты… Мио опустила голову, приложив её руку ко лбу. Она надеялась, что не заплачет — слишком много слёз пролито в последнее время. Она знала, что не имела права судить Ритцу. Она ведь и представить не могла, как она чувствовала себя одна. Без семьи. Мио сказала себе посмотреть на это с её точки зрения и перестать вести себя эгоистично, но… Пусть она и пострадала меньше всех, Мио переживала не меньшую боль, единственная, кто находится в сознании и ждёт в стороне, наблюдает, не в силах помочь. Она шаталась по коридорам, переживала, боясь даже моргнуть, ведь её мир мог исчезнуть в одно мгновение. Пальцы Ритцу сжались на её ладони. — Прости. Зря я это сказала. — Мио медленно подняла на неё глаза. — Кому как не мне знать, что значит остаться одной… — Ритцу закрыла глаз, выдыхая. — Я не жалею о своём поступке, Мио. Но я обещаю не быть такой… опрометчивой. Наверное, не стоило так срываться в их убежище? — Да. Ты должна была позвать меня. Я стала сильнее, Ритцу. Мы уже сражались вместе. Я могу прикрывать твою спину. — Я знаю. Не сомневаюсь. Ты ведь в одиночку одолела Таку и защитила нас, да? — Ритцу мягко улыбнулась, сплетая с Мио пальцы. — Понимаешь… я слышала, что ты сказала, так что, м-м… не сомневайся в себе, ладно? Я сказала, что ты нужна мне, и это правда. Хех, да я сама чуть не вернулась к старым мыслям, но… да. Спасибо, что вытащила меня. Ты столько всего для меня делаешь. Даже когда ты держишь мою руку, это уже дорогого стоит. Мне было холодно, но теперь моя рука тёплая. Видишь? Так, что ещё… Мио улыбнулась неловким, но таким искренним попыткам Ритцу поднять ей настроение. В самом деле, только Ритцу так на неё влияла — волновала, злила, расстраивала, только чтобы исправить всё парой простых слов. Тоска в сердце Мио усилилась как никогда. Это такое очевидное чувство, что Мио поразилась, как могла не замечать его до той ночи. Оно ведь было с ней всегда, да? Слова застыли на кончике языка, но она решительно проглотила их. Ещё не время. Нет. Столько всего произошло, сейчас Ритцу не нужно ещё и это. Пусть сначала поправится, и когда они решат остальные проблемы, Мио подумает, что делать. Пока она счастлива быть с Ритцу, со всеми. — Я тоже это чувствую, балда. И я… — Мио сглотнула, не в силах сказать то, что удалось Ритцу с лёгкостью. — Просто выздоравливай, ладно? Ритцу слабо шевельнула ногами под одеялом. Она простонала: — Я постараюсь, но я тут надолго. Не пересказывай слова доктора — я знаю своё тело лучше. Она взглянула на плотно обмотанную неподвижную руку и скривилась. — Хех. Я знаю, что концерт в конце декабря, но вряд ли я до того оклемаюсь. — Ритцу выглядела такой подавленной, что Мио хотела как-то её утешить. Но что сказать не знала. — Я бы всё отдала, но… она не заживёт так быстро. Только не отменяйте из-за этого концерт, хорошо? — Почему? Голос Ритцу был непреклонным. — Эй, клуб лёгкой музыки обещал концерт — значит, будет концерт. Нельзя отступить только потому, что глава не в кондиции! У нас почти семь недель, чтобы найти замену… — Никто тебя не заменит, Ритцу. Ритцу моргнула и просто уставилась на неё. К счастью для Мио, прежде чем она покраснела, Ритцу нашлась с ответом. — Хе-хе-хе, это много для меня значит, Мио. Э-э, но всё равно, это приказ главы! Я, конечно, играть не смогу, но я буду с вами. Я доползу, если придётся — я не пропущу концерт. — Почему ты так стремишься попасть на концерт, Ритцу? — Мио… В день концерта… — Ритцу говорила с трудом, пока Мио терпеливо смотрела на неё. Она знала, что не стоит торопить подругу. Она ждала ещё несколько мгновений, пока Ритцу не собралась с мыслями. — Ты можешь сказать мне, Ритцу. Та коротко кивнула, сделала глубокий вдох и продолжила: — В этот день… это день, когда моя семья… ну… — и Мио сглотнула ком в горле. — Странные у меня причины, да? Я просто подумала, что хочу сделать для них что-то на годовщину… хоть раз… м-м. Помнишь, Сатоши говорил, как было бы круто, если бы я реально играла на барабанах? Вот… и я подумала… может… — голос Ритцу становился всё тише и тише, пока она смущённо смотрела в потолок. — Обещаю, Ритцу. Мы не отменим концерт, — они смотрели друг на друга, серый и янтарный, непоколебимые. — А взамен ты постараешься выздороветь, чтобы сидеть в первом ряду. Ритцу широко улыбнулась. Сердце Мио вспорхнуло от этого знакомого образа. Наконец-то. — Договорились!***
— Тц, я уже сказала им, что я в порядке… — Не-а. Нужно тебя ещё раз обследовать, Мио-тян~ — Не верю, что говорю это, но я согласна с Юи-сенпай. Муги хихикнула, глядя на Юи и Азусу, волокущих раздражённую Мио по коридору. Им обеим предстояла рутинная проверка. Муги послушно следовала указаниям врачей, а вот Мио по-прежнему сторонилась всей этой процедуры. Она категорично заявила Муги, что её родители, по-прежнему работающие за рубежом, не должны ничего знать. Как бы Мио ни хотела их увидеть, редких видеозвонков (чтобы бинты не попадали в кадр) было достаточно. Мио сказала, что лучше им ничего не говорить — иначе придётся сказать слишком многое. Уже несколько недель прошло, да? Муги осторожно провела по спине, поморщившись от ссадин под бинтами. Хоть директор и не дал новостям просочиться в СМИ, вся школа обсуждала случившееся, и учеников очень долго не могли успокоить. Группе предложили остаться в больнице на несколько недель, иначе одноклассники, особенно фанклуб, замучают их вопросами. Муги была очень благодарна Нодоке и учительнице Савако, которые всячески доносили до них пропущенные занятия, а Уи и Джун помогали с уроками Азусе. Владелец Онигаока, бизнес-конкурент Котобуки, наконец-то покинул пост. Муги не удосужилась выспросить все подробности. Знала только, что всех связанных с Хаябусой учеников отстранили от занятий, а тех, кто не пострадал, задержали. Школа перешла под владение одного из союзников её отца. Это означало долгожданное мирное время для Сакурагаока. «Така», он же Сокабе Тацуя, был задержан полицией, хотя он при всём желании не мог бы бежать. Многие детали оставались неразгаданными, а бывший лидер группировки отказывался давать показания после выхода из комы. «Рано или поздно он сломается», сказал ей отец. Его по-прежнему злила вся эта ситуация, и Муги радовалась, что он хотя бы не спрашивал об участии в этом бардаке Мио и Ритцу. Это та единственная вещь, которую Муги попросила отца и следствие не разглашать школе. Да и кому стоило знать, что Мио раньше состояла в Хаябусе? Доказательств у них не было, ведь Мио не сделала их тату. К тому же, сама она раскаивалась и была готова к последствиям прошлого. С тем, сколько всего произошло за короткий промежуток времени, Муги напомнила отцу, что у них были проблемы и поважнее. А вот Ритцу — более серьёзный случай. Татуировку на её спине нельзя игнорировать. Не говоря о том, что она чуть не убила несколько школьников, пусть и пытаясь спасти Муги. Следствие интересовали только факты, а не причины. Удивительно, что именно Савако-сенсей смогла убедить директора сохранить это в тайне. Муги помнила свой шок, когда их классная руководительница призналась, что она — подруга детектива, которая расследовала дело семьи Тайнака. Они с Ритцу были знакомы уже много лет. Инспектор Кавагучи настаивала, что связь Ритцу с Ооками нельзя разглашать. Это может усложнить и без того запутанное убийство. Котобуки-старший согласился и предложил свою посильную помощь: Ритцу, несмотря на своё прошлое, спасла его дочь. Муги помнила слёзы на глазах, когда отец обнял её, замотанный в наполовину связанный ею шарф. Казалось, отец наконец-то понял, что она не ненавидела его за недостаток внимания в детстве. Поэтому Муги чувствовала себя ужасно, что солгала ему, затаила одну единственную вещь, скрыла ото всех. Тот факт, что Ритцу была основателем и бывшим лидером Ооками. Нет, слишком много всего произошло, и Ритцу сама вряд ли хотела разглашать эту тайну. Муги не должна была узнать об этом. Если бы только Така не проболтался… Что-то тут нечисто… что-то более запутанное, чем любая из них могла представить. Зачем им тратить силы на похищение Муги, только чтобы заманить Ритцу? Зачем вообще им нужна была Ритцу? Но и это не всё. Несколько дней назад Мио рассказала Муги о некой Тачибане Химеко, предполагаемом вице-лидере Хаябусы. Её так и не поймали. Более того, её имя даже не значилось в списках Онигаока. Почему? Бывший капитан команды по софтболу как сквозь землю провалилась. Стоит ли говорить, что это подозрительно, но что они могли сделать? Муги покачала головой. Да, слишком много всего произошло, много непонятных им событий… а она даже не поговорила толком с Риттян… Она решительно свернула в удалённое крыло больницы. Пройдя стойку безопасности удостоверением личности, она тихо открыла дверь. — Риттян? Барабанщица крепко спала, когда Муги села рядом. После того, как Ритцу очнулась и поговорила с Мио, она просыпалась ещё несколько раз за эти пару недель на короткие промежутки времени. Глядя на неё спящую, трудно представить перед собой бесстрашную воительницу, одолевшую в одиночку всех бандитов. Её мягкое выражение лица напоминало простую истину: Ритцу не железная, не непобедимая. Она просто девушка, человек, и даже у неё есть свои пределы и слабости. И из-за этой слабости Муги хотела обнять её и как-то защитить от боли, которую причинял мир. Моргая, она почувствовала, как это глупо. Это ведь Ритцу всегда её защищала, а не наоборот. — …Муги? — Ритцу вслепую нашла и сжала её ладонь. — Хех, я угадала, — наконец-то открыв глаз, Ритцу улыбнулась ей. — Похоже, эти обезболивающие уже не работают… или мне забыли их дать. Сердце Муги защемило от столь знакомой картины. Она и не знала, как сильно соскучилась по улыбке Ритцу, какой счастливой её это делало. И как она была рада не чувствовать на её коже засохшую корку крови. — Риттян, я… — Я ведь так и не извинилась за всё это. Глотая собственные извинения, Муги только и могла, что удивлённо смотреть на неё. Янтарный глаз резал потолок. — Прости, что втянула тебя в это. Така целил в меня, и хотя я понятия не имею, зачем, они использовали тебя, как приманку… Ритцу притихла, когда Муги сжала её руку. — Нет, Риттян. Меня поймали, потому что я была неосторожна. Не стоило сбегать одной из школы. Глаз барабанщицы наконец-то сфокусировался на ней. Подруги смотрели друг на друга, и пусть тишина не была неловкой, Муги было не по себе. Она глубоко вздохнула и решила высказаться, пока храбрость не оставила её. — Тогда в ангаре, Риттян, я… Теперь уже Ритцу прервала её: — Прости, что так отреагировала, — её губы дрогнули, она снова посмотрела на потолок. — Я… просто не знала, что сказать. Честно говоря, я и сейчас не знаю. Наверное, слишком много всего навалилось, а ты меня знаешь, мой мозг не способен обрабатывать сразу столько вещей. М-да, с этим сотрясением я отупею ещё больше, — Ритцу рассмеялась и погладила тыльную сторону руки Муги. — В общем, это моя вина, окей? Я не хочу слышать от тебя никаких извинений. Зачем они мне, если ты ничего плохого не сделала? Муги снова поняла, как похожи её подруги. Смех Ритцу развеивал напряжение в разговоре, а уверенное поведение Мио не давало появиться неловкости. Они не позволят ей просто так извиниться и сбежать, да? Они ведь такие упрямые, каждая по-своему. Опять же, Муги и сама была упрямой — видимо, сказывалось их влияние. Она позволила себе осторожно улыбнуться. — Вот оно, наконец-то, — Ритцу опять усмехнулась, — я вроде не говорила, но мне нравится твоя улыбка, — глядя в потолок, простодушная барабанщица не замечала яркий румянец на щеках подруги. — Да уж, Муги, которая не улыбается… это странно. Это как Азуса без Юи, ха! Блин, Юи, она пришла один раз и посмела съесть торт передо мной! Хорошо, что Азуса поделилась своим, иначе я не знаю, что сделала бы с этой пустоголовой… В общем, я представляю, что творится за пределами этой тупой комнаты. Сава-тян рассказала мне в общих чертах, и… они реально охраняют это место? Это уже перебор. Скорее не меня защищают, а боятся, что сбегу куда-нибудь, ха. Ну, не то что бы я могла встать с кровати. Тьфу, так бесит сидеть на одном месте. Муги глубоко вздохнула, стараясь привести мысли в порядок. Она решила поговорить о чём-то менее серьёзном, чтобы остудить голову. — Мио-тян рассказала о предстоящем концерте, Риттян. Мы обсудили твою просьбу и решили попробовать. «Передай Капитану, что я не подведу её!» — Муги хихикнула, вспоминая торжественно-комичное выражение лица Юи. — Мио-тян скоро сможет играть. Я тоже понемногу репетирую. Хотя Азуса сомневалась, что мы найдём барабанщика в срок. — А. То есть у нас до сих пор нет замены? — На самом деле, мы нашли кое-кого недавно. Я знала, что она во всём хороша, но даже… — А, Уи-тян? — Ритцу усмехнулась с долей раздражения. — Эта Юи и её всемогущая сестра… хотя и Юи по-своему удивительна. Они вдвоем то ещё комбо, а? Как там Уи-тян? Хотя чего я спрашиваю. Она наверняка держит ритм лучше меня. Муги покачала головой и ободряюще коснулась руки Ритцу. — Уи-тян сказала, что приложит все усилия. «Скажите Ритцу-сан, чтобы она скорее поправлялась. У меня никогда не получится подражать ей». Так она сказала. Уи-тян многое умеет, это правда, но у наших песен теперь нет этого чувства «Риттян». — Хм? — Ритцу стыдливо убрала руку и почесала затылок; ещё один характерный жест, по которому скучала Муги. — Ну, приятно слышать, что вы скучаете по моим торопливым ударам. Как тут устоять перед очарованием главы клуба! — она вскинула кулак, улыбаясь. Муги нежно улыбнулась в ответ. Забавно. Ритцу понятия не имела, как правдивы её слова. — Тьфу, меня уже тошнит от этой комнаты. Хочу на волю~ Муги, используй свою силу! — С-силу? — Сладости, которые ты приносишь на репетиции, появляются каким-то волшебным образом. Может, ты и меня отсюда вытащишь, хех. Мне вдруг захотелось тот специальный делюкс, который мы взяли вместе. Не спрашивай. Почему-то теперь, когда я о нём думаю, на вкус кажется ничего так! Хотя всё вкусно в сравнении с больничной едой. Весело тогда было, а? Жду не дождусь опять сходить в игровые автоматы. Когда ты отметелила тех ребят в файтингах — это так круто! О, и обещаю, я больше не заставлю тебя смотреть ужастики. Можешь сама выбрать фильм… даже если это один из тех сопливых, которые любит Мио… как-нибудь вытерплю. Ритцу шутливо высунула язык. Муги просто не знала, как реагировать. Она не понимала, как устроено сознание Ритцу. Она так спокойно вспоминала тот день, будто ничего между ними не произошло… — Разве ты не чувствуешь… неприязнь?.. — А? Да не, иногда можно и сопливый фильм глянуть. — Я не об этом, Риттян, — негромко сказала Муги. — Теперь ты знаешь, что я чувствую… и… Ритцу замолчала. Муги не смела поднять глаза. Затем зашуршало одеяло. Муги вскинула голову и увидела, что Ритцу пытается сесть. — Стой, Риттян, не надо! И тут, будто её оставили силы, Ритцу прислонилась к Муги. Нет. Она обнимала её единственной здоровой рукой. — Неприязнь? О чём ты, Муги, — твёрдо ответила она. — Это же я… это то, что ты должна чувствовать ко мне. Ты видела, как я дерусь. Ты видела, кто я на самом деле. И я показала тебе всю эту кровь, всё это… — Нет, Риттян, просто… Ты… ты недооцениваешь себя, я… — Хех, это мои слова, — Ритцу погладила её по голове. — Ты слишком много думаешь, Муги. Нужно быть слепым, чтобы не видеть, какая ты замечательная. Ей было достаточно объятий Ритцу, и это заставило сердце Муги биться ещё чаще. А барабанщица по-прежнему не замечала, как она на неё влияет. — Но, Муги… — Она подавила дрожь. Легко угадать следующие слова Ритцу, но это не помогало успокоиться. — Я… я не могу. И вряд ли смогу. Я не способна на это. Я могу гулять и проводить с вами время, но это мой максимум. То, что ты ищешь, Муги. У меня этого нет, — её побеждённый, уставший голос заставил Муги проглотить любые возражения. Ритцу крепче прижала её к себе. — Но спасибо тебе. Спасибо… что любишь меня. И боль вернулась слезами, но в то же время Муги чувствовала какое-то облегчение в груди. Может, это выход. Показать Ритцу, что она тоже способна любить. Если даже Муги, проведя всё детство под домашним арестом, способна на это, то и Ритцу сможет. И если она научится понимать, как прекрасно это особенное чувство, Муги не важно, что оно вспыхнуло не к ней. — Нет, спасибо тебе, Риттян, за то, какая ты есть.***
Было тихо, слишком тихо. Ночью и должно быть тихо, но Ритцу понимала разницу. — Необязательно подкрадываться, Ичиго. Я знаю, что ты здесь. Некто появился из теней, приближаясь к кровати. Ритцу открыла затуманенный глаз. Видя непроницаемое лицо девушки, она усмехнулась: — Хех, ума не приложу, как ты так хорошо прячешься. Ты ведь никому не причинила вреда по пути сюда? — … — Ну, как видишь, я абсолютно беззащитна. Опять чуть швы не порвала, так что меня примотали к кровати ремнями, глупые врачи. Ууу, — она вздрогнула, ведь малейшее движение тревожило раны. Ну, хотя бы её чем-то пичкали, что поддерживало хорошее настроение, пусть и ценой возможности двигаться. Она развеселилась ещё больше, ощутив холод лезвия на шее. — Так-так, это мне доктор не прописывал. Ичиго холодно уставилась на неё. — Ты слаба, Тайнака. Ты потратила на них слишком много времени. Улыбка Ритцу поблекла, но она не ответила. Игра в гляделки продолжалась несколько минут, и ни одна не желала проигрывать. Наконец, Ичиго убрала нож. С лёгким щелчком оружие исчезло. Даже зная её несколько лет, Ритцу понятия не имела, как она это делала. Она посмотрела на Ичиго и мягко спросила: — Зачем ты здесь? Я думала, ты уехала обратно. — …тебе нравится… этот город? — монотонный голос. Ритцу вздохнула. — Да. Нравится. И не только потому, что я здесь родилась… — Акияма Мио, бывшая приспешница Хаябусы. Ритцу нервно рассмеялась. — Хех, возможно. Э-э, но есть и другие люди… — Накано Азуса. Девочка с гитарой, которая таскалась за тобой по пятам. — Эй, откуда ты… ну да ладно. Так и знала, что за нами следили. — Котобуки Цумуги, дочь директора школы Сакурагаока, главы Корпорации Котобуки. — Навела справки, да, Ичиго? — И… Хирасава Юи. — Не знаю, что ты пытаешься сказать, но да, они для меня важны, — улыбка Ритцу быстро обернулась гримасой из-за сильной головной боли. Чёрт, обезболивающие слабели. Ичиго безучастно уставилась на неё. — Важны… хм. Настолько, чтобы оказаться в таком виде? — К чему ты клонишь, Ичиго? — … — Так зачем ты здесь? Я думала, ты меня и видеть не хотела. — … Глаз Ритцу блеснул в темноте. — Это всё Шин, да? Что он на этот раз с тобой сделал? — … — Вот мудила, нужно было сделать лидером кого-то другого… — …возвращайся к нам. — Так и знала что поторопи… стоп, что? Они снова уставились друг на друга. Напряженная тишина. Ритцу закрыла глаз. — Я ведь уже сказала… И этот глаз распахнулся вновь, когда что-то мягкое погладило её по щеке. Ритцу спокойно смотрела на руку Ичиго. — …возвращайся к нам, Ритцу. Глубокий вздох. — Зачем? Я ведь так поспешно вас бросила. — …всё выходит из-под контроля… мы разделены — группа моего брата и те, кто преданы тебе. — До сих пор? — …они все ждут тебя. Эри и Акане, помнишь их? Маки и Айя… и, конечно, Мика. И многие другие. Мы все ждём тебя. Настоящего лидера. — … — … — Взгляни на меня, Ичиго, — Ритцу показала на своё тело, обёрнутое бинтами, — это ты зовёшь лидером? Что я вообще могу сделать? — Это была неравная битва, тебя отвлекала наследница Котобуки. Даже так, ты вышла победителем. — Это не так. Муги и Мио… они спасли меня. Я была бы мертва, если бы не они. — А если бы наследницу не похитили, тебя бы тоже здесь не было. — … — … — Так что на самом деле происходит, Ичиго? — …всё рушится, Ритцу. Мой отец всё больше давит на меня и брата. Скоро нам всем будет некуда вернуться. Сжав кулак, Ритцу тяжело вздохнула. — В таком состоянии я ничего не сделаю, ты ведь понимаешь. — …мы будем ждать тебя. Мы ждали и продолжим ждать… если ты вернёшься. Рука тенью прошлась по её коже, остановившись возле губ. Ритцу сглотнула и отвернулась. Попыталась отвернуться. Ичиго убрала руку, не меняя отсутствующего выражения лица. Она слышала все эти знакомые имена. Имена, которые стали такими далёкими. Может, Ичиго права? Ритцу и полугода не провела в этом городе, но прошлое уже казалось невероятным сном. Те, с кем она основала Ооками, ждали её несмотря на то, что она сделала. Преданные ей, они уважали её решения, в отличие от группы Шиничиро — те не любили подчиняться. Пусть и делали это незаметно. Она покинула город, покинула группировку, отделавшись поспешным объяснением, что ищет убийцу своей семьи. Она ещё помнила удивлённые лица ребят — нет, её друзей, — когда она объявила, что оставляет Ооками в руках Вакаоджи Шиничиро. Она помнила, как выглядели ненависть и предательство в глазах Ичиго. И вот, она здесь. Просит Ритцу вернуться. И Ритцу знала, что её бывшая правая рука — очень гордая девушка. Чтобы она пошла на такое… Каким бы ни был конфликт, они нуждались в ней. А теперь ещё вопрос с отцом Ичиго… Ритцу застонала. Беспощадная головная боль отказывалась поддаваться, омрачая её мысли. Снова она почувствовала, как её мягко гладят по голове, чтобы унять боль. Ритцу накрыло чувство ностальгии. Это не похоже на прикосновения Мио, но… по-своему успокаивало. Что-то знакомое. Пожалуй, ничего не изменилось. Она навсегда останется девочкой, создавшей Ооками — убежище для тех, кому некуда идти. А теперь всё рухнуло. Они чувствовали себя потерянными. Они нуждались в лидере, который вновь поведёт их. Ритцу почувствовала, как сходит с лица её улыбка. След убийцы её семьи пропал, так что у неё не было реальной «причины», чтобы убедить остальных, что ей нужно остаться в городе. Хищник ведь не может прекратить охоту, да? Волк не может просто бросить стаю, да? — Если бы ты больше доверяла нам, Ритцу. У нас много ресурсов. Мы можем помочь тебе куда больше, чем они. — Нет, Ичиго. Ничего личного, но я не хочу втягивать в это Ооками. Хотя ты права. Если никто не остановит Шина… Теперь Ичиго сидела на углу её кровати, спиной к Ритцу, положив руки на одеяло в считанных сантиметрах от её ладони. Тишина. В комнате будто похолодало. — …так что ты будешь делать, Тайнака? Ритцу посмотрела в потолок. В голове пронеслись образы её друзей… Девушка, чья глупая улыбка всегда помогала Ритцу смеяться. Та, кого она могла назвать «лучшей подругой», приятелем. Её кохай, такая ответственная, как младшая сестрёнка. Ритцу всегда хотелось оберегать её, а она заполнила дыру, оставленную смертью брата. Новое убежище для своенравного и кровожадного зверя, дремлющего внутри Ритцу. Девушка, чья нежная сущность всегда успокаивала её. И девушка, чьё присутствие в одиночку держало в узде зверя, готового взять контроль над телом Ритцу. Бывший лидер Ооками усмехнулась своим мягкотелым мыслям. Какая же она лицемерка после всех этих храбрых слов, после просьбы не отменять концерт, после победы над Хаябусой… Странно, но Ритцу вспомнила те сказки, которые так любила Мио. «Счастливый конец» не существует, да? Нет, Ритцу видела слишком многое. «Принц и принцесса жили долго и счастливо» — это то, что не может существовать в реальном мире. Да и какой из неё принц. Нет, теперь она даже не рыцарь. Обнажённой, без брони, ей не было места в этих искренних историях. Ритцу выдохнула. Как же она хотела… нет, это бесполезно. Она смотрела в окно отсутствующим взглядом. В лапах ночи мелькнула едва заметная точка. Воробей взмахнул крыльями и полетел в сторону скрытого за облаками полумесяца.***
Дополнительная информация Примерные ранения (тут автор признаётся, что она в этом не эксперт): Ритцу — перелом Монтеджи на левой руке, сотрясение и рана на голове, синяки в области рёбер, подбитый глаз и рана от ножа. И синяки царапины синяки царапины синяки. По шкале комы Глазго около 12, то есть средне-лёгкая. Она надолго будет прикована к постели, никакого волшебного лечения за пару дней D: Конечно, Ритцу даже в постели может быть крутой (?) Прим.переводчика: (͡° ͜ʖ ͡°) Муги — Така был жесток. Он хотел причинять ей боль, медленно. Поэтому, по большому счёту, раны от ножа не были глубокими. Лишь некоторым из них нужно время, чтобы зажить. Передоз хлоформа (?) оказался хуже. И синяки. Ей просто нужно много отдыха, чтобы вывести это из организма, и регулярные проверки. И дать нормально зажить ранам, чтобы не осталось шрамов. Признаю, я запуталась, потому что с такими ранами не стоит лежать на спине, чтобы было легче дышать. Так что, эээ… Мио — синяки на шее, лёгкое внутреннее кровотечение в животе, ещё больше синяков на руках, небольшая шишка на затылке и припухлость на почти сломанной правой руке. Ей понадобится много отдыха, лучше не делать резких движений и уж точно никаких драк. Скоро её «официально» выпустят. Бандиты — какая разница — думаю, почти все оказались в больнице, а кто-то в таком же тяжелом состоянии, как у Ритцу. У всех что-то сломано — руки, носы, челюсти и т.д. Така — пережил клиническую смерть на несколько секунд. К счастью, врачи спасли его. Он был в коме дольше Ритцу, и даже в сознании он соображает и двигается хуже неё. И полиция за ним присматривает. Он всё-таки ценный источник информации. Очнуться после потери сознания — личный опыт. Ты не понимаешь, что произошло, и почему-то чувствуешь странное веселье… а потом головную боль. Сенпай сказала, это как опьянение, но я не знаю это ощущение, так что сами решайте. Заметки по персонажам: Маки и Айя — из Love Crisis в OVA первого сезона (14-й эпизод). Я всегда хотела сделать их частью Ооками, так как в аниме они друзья Ритцу из средней школы (и Мио, но… да). Вакаоджи Шиничиро — хм, я помню, что где-то уже писала про него. В общем, Ритцу была лидером, Ичиго — её правой рукой… а «Шин» был левой. И так как он не был её «ведущей рукой», Ритцу не полностью контролировала его и его соратников. Он часто слушал её, но многое делал вопреки её приказам, а у Ритцу не было доказательств, чтобы открыто вступить в конфликт. Это всё, что я пока могу сказать. Шин и отец Ичиго — призы тем, кто угадает, что за фигня тут творится. Прим.переводчика: Вперёд! Угадывайте! Всё равно придётся дописывать это когда-нибудь =__=