***
Вот он, тот самый дом, в котором выросла Виктория Уокер. Непризнанная в нерешительности застыла перед калиткой её собственного дома. Всё тот же небольшой садик, раскидистый дуб и неизменная клумба с нежно розовыми тюльпанами. На глаза девушки набежали слезы, но усилием воли она не позволила им покатиться по лицу. Собравшись с силами, Виктория легонько толкнула скрипучую калитку и, как можно тише, подошла к окнам дома. Картина, представшая перед её глазами, заставила сердце Вики болезненно сжаться. Её так горячо любимый отец одиноко сидел в кресле уютной гостиной и немигающим взором смотрел на чью-то фотографию в рамке. Уокер не нужно было присматриваться к фотографии в его руках, чтобы понять чье это фото. Белая, криво склеенная рамка с невозможным количеством стразов по всей поверхности и в центре фотография маленькой Вики. Та самая фоторамка, которую Непризнанная когда-то подарила отцу на один из его дней рождения. Она точно помнила, что на обратной стороне рамки должна еще быть подпись: "Любимому папе от Викки Уокер". Маленькая Уокер так сильно торопилась подписать отцу свой подарок, что случайно написала лишнюю букву в своем имени. Но несмотря на это, все эти годы фоторамка, сделанная детскими ручками, была самым дорогим подарком для Джеймса Уокера. Невольно всхлипнув, девушка прижала ладонь ко рту, чтобы заглушить всхлип. Было невыносимо смотреть на родного человека, который был так близко и одновременно далеко. Видеть, но не иметь возможности прикоснуться, обнять, просто поговорить. Виктория была готова завыть в голос, но понимала, что не имеет на это права. Тут Уокер-старший, словно почувствовав чье-то присутствие, повернул голову к окну. Увидев там незнакомую девушку, мужчина поднялся с кресла и спешным шагом направился к двери. Непризнанная осознавала, что сейчас самое время покинуть это место, но она не сделала и шага. Что-то буквально пригвоздило её к крыльцу дома. Она не могла сдвинуться с места. Дверь открылась и на пороге показался 40-летний мужчина, заметно постаревший от горя лет на 10. Джеймс Уокер внимательно посмотрел на совершенно незнакомую девушку, стоящую перед ним. — Простите, вы что-то хотели? Поникшим голосом поинтересовался мужчина. Вики не могла вымолвить и слова. Её душа разрывалась на части. Одна часть кричала, что нужно признаться кто она. Папа поймет, он узнает, обязательно узнает единственного ребенка. Другая же пыталась охладить вспыльчивую натуру Виктории. "Ты умерла, пойми же это", — слышала внутренний голос разума Уокер. Громко сглотнув, Непризнанная с диким сожалением приняла сторону разума. — Я... Виктория прокашлялась, чтобы унять дрожащий голос. — Я одногруппница Виктории, я была в другом городе, но как только узнала, сразу же приехала сюда. Мне жаль... Последнюю фразу Уокер произнесла почти шепотом. Мужчина судорожно вздохнул. — Да, Вики, моя девочка, была лучиком света в этой жизни для многих... Печально, не обращаясь к девушке, словно в никуда, проговорил Уокер-старший. Постояв так несколько секунд, мужчина моргнул, возвращаясь к реальности. — Могу предложить вам чай. Вы можете зайти. Взглянув в глаза девушки, сказал Джеймс Уокер и тут же мотнул головой, пытаясь прийти в себя. На мгновение ему показалось, что на него смотрит его дочь. Своими карими глазами, в которых всегда так ярко сверкал интерес. Виктория хотела что-то ответить мужчине, но не успела открыть рот, как за спиной послышался чей-то спокойный голос. — Элиза, милая, ты все-таки нашла дом Виктории. Девушка удивленно распахнула глаза. К ней стремительно с ослепительной улыбкой приближался Дино. Ангел подошел к Вики и обнял её за талию. Невольно девушка обняла его в ответ. Парень склонился к её уху и тихо, но четко проговорил: — Что ты творишь, Уокер? Непризнанная вздрогнула, а Дино ещё раз улыбнулся и, выпустив девушку из объятий, подошел к Уокеру-старшему. — Здравствуйте, меня зовут Эдвард. Я тоже знал погибшую. Приношу свои соболезнования. Дино протянул мужчине руку и тот пожал её в ответ. — Здравствуйте, я как раз предлагал пройти в дом на чай Элизе и вам соответственно. Ангел с сожалением посмотрел на Уокера. — К сожалению, мы не можешь задержаться у вас сегодня. Может быть в другой раз. Неожиданно для себя Дино не смог молча смотреть на страдания этого мужчины. Аккуратно применив свой дар на Джеймсе, парень вытянул часть его боли, придав ему чуть больше спокойствия. — Было приятно познакомиться, Виктория навсегда останется в наших сердцах. До свидания. Попрощался ангел и попытался увести Непризнанную, но та резко вырвалась и обняла опешившего мужчину. — Не позволяйте унынию поглотить вас. "Не жалейте мертвых, жалейте живых. Особенно тех, кто живет без любви". Уокер застыл, услышав цитату из их с дочерью любимого фильма "Гарри Поттер". Вики продолжила тихо говорить. — С Викторией все будет хорошо, она бы не хотела, чтобы вы губили свою жизнь из-за неё. Отпустите её и проживете остаток жизни счастливо. Прощайте. Проронила девушка последнюю фразу и отпустила отца. Уокер быстро развернулась и, схватив Дино за руку, стремительно покинула свой дом, распрощавшись с ним навсегда. — Прощайте... Ветер донес до Вики тихий ответ её отца, заставив скатиться по её лицу одинокую слезу. Дино, который уже был готов высказать девушке все о её выходке, не проронил ни слова. Лишь крепче сжал ладонь Вики в поддерживающем жесте. Уокер с благодарностью взглянула в голубые глаза ангела, подарив ему печальную улыбку. С удивлением для себя Дино отметил, что никогда не встречал столь красивой улыбки ни на Небесах, ни на Земле.***
— Это неуд, Уокер. Ещё ни разу за все существование Небес я не встречал столь бездарного создания, как вы. Вы с треском провалили задание, которое не требовала особых усилий. Вы жалкая представительница серокрылых существ. Как любят говорить у вас на Земле: "Ни ума, ни фантазии". Виктория вздрогнула и ещё больше опустила голову. Ангел Фенцио в который раз подчеркнул её происхождение, издевательски напомнив ей земную фразу. Обидно и больно, но под тяжелым взглядом преподавателя девушка не могла вымолвить и слова. — Вы главная ошибка этой школы. Видимо за столько лет судьба все-таки ошиблась, даровав вам возможность бессмертной жизни. Вы никогда не сможете достичь результатов самого слабого демона или ангела. А почему? Потому что к бездарности прибавляется ещё ваша невозможная лень и несобранность. Удивительно, как вам хватило мозгов не пойти к вашему отцу. Видимо какая-то часть мозга у вас все же есть. Виктория вздрогнула, услышав эти слова, и метнула быстрый взгляд в сторону Дино, который спокойно стоял у окна, делая вид, что его не интересует происходящее. Невольно девушка испытала прилив симпатии к ангелу, который не сдал её преподавателю и даже поддержал в трудный момент. Наверное, если бы не Дино, Непризнанная так и не смогла бы уйти оттуда. Профессор Геральд был занят какой-то группой разгромивших библиотеку демонов, поэтому возможность определить Виктории Уокер задание за провальное задание выпало профессору Фенцио, который тут же этим воспользовался. — Итак, за твое отвратительно выполненное задание, ты будешь три месяца ухаживать за магическими существами Небес и Ада. Одна, без чьей либо помощи. С наслаждением медленно проговорил Фенцио, наслаждаясь округленными глазами Непризнанной. — Отец, позволь помочь Уокер. Там есть довольно опасные существа, Непризнанная не справится с ними в одиночку. Спокойно сказал Дино, встав прямо перед столом ангела Фенцио. Глаза профессора опасно сузились. — С каких это пор ты считаешь, что в праве вмешиваться в мои решения? С угрозой в голосе проговорил Фенцио, сверля сына недовольным взглядом. Однако ангел стойко вынес взгляд отца. — Я так же задержался на задании и считаю, что если я также понесу наказание, все будет справедливо. С ледяным спокойствием произнес Дино. Несколько минут Фенцио в молчании смотрел на сына, однако, найдя решение в своей голове, неожиданно кивнул. — Что же. Значит ты один справишься с уходом за существами. Уокер! Фенцио переключил свое внимание на Непризнанную. — Три месяца проработаешь на кафедре изучения амулетов. Под моим личным контролем, проверишь на пригодность все амулеты. Приступаешь с завтрашнего дня. А теперь покиньте мой кабинет оба. Свободны. Не терпящим возражений голосом проговорил профессор Фенцио. Оба бессмертных в ту же секунду покинули его кабинет. Закрыв двери, ангел и Непризнанная посмотрели друг на друга, как в первый раз. — Предлагаю начать наше знакомство заново. Ангел — Дино, сын этого скряги профессора Фенцио. С улыбкой сказал парень, протянув свою широкую ладонь Вики. — Виктория Уокер — Непризнанная, вечно влипающая в неприятности. Улыбнулась в ответ Виктория и пожала руку Дино. Проходящие мимо могли наблюдать редкую для школу картину. Непризнанная и ангел стояли посреди коридора, улыбаясь друг другу.***
В тишине кабинета прозвучал звук закрытой двери. Вот только к удивлению Фенцио он не испытал внутреннего удовлетворения от наказания столь ненавистной Уокер. В принципе, покопавшись в себе, ангел с недовольством для себя отметил, что не испытывает ненависти по отношению к девчонке. Да и презрение вызывать в себе по отношению к ней было все сложнее. А все потому, что серокрылая действительно старалась. Да, она делала незначительные ошибки из-за отсутствия опыта, но в остальном. Упорства в неё было побольше, чем в некоторых рожденных ангелах и демонах. — Чертова Уокер. Раздражительно выплюнул Фенцио, резко встав со стула и отойдя к окну, где несколько минут назад стоял его сын. Выходка Дино стоила отдельного внимания. Ангела невероятно взбесило его заступничество за Вики. Что этот жест значил? Начало дружбы, симпатии, что? Фенцио терялся в догадках. Одно он знал точно. Ни в коем случае он не допустит их дружбы, а уж тем более взаимной симпатии. Никогда. Удовлетворенный такими мыслями, Фенцио начал наблюдать за тренировкой ангелов и демонов, которая проходила на поляне. И все-таки одна мысль настойчиво не хотела покидать его голову. — "У младшей Уокер глаза матери. Такие же надменные, невозможно карие, вот только одно отличие — они живые. Глаза Ребекки всегда были неживые и холодные. А вот в глазах дочери светится неподдельный интерес ко всему происходящему. Поразительно. Эта живость придает её глазам какую-то особую красоту". Поймав себя на непонятных мыслях по поводу Уокер-младшей, Фенцио решительно тряхнул головой. Какое ему дело до отпрыска Ребекки. Пусть влачит свое жалкое серокрылое существование, на большее она не способна. Ангел резко задернул оконные занавески и вернулся за свой письменный стол, достав из первого ящика странного вида сверток писем. Кабинет погрузился во полумрак.