Они умерли в один день, а потом жили долго и счастливо

Год назад Наташа сидела в кресле и понимала, что умрет. Не в прямом смысле, конечно. Ее улучшенная физическая оболочка, навыки и знания были слишком ценны. В Гидре не разбрасывались суперсолдатами, даже такими несовершенными. Но по глазам Александра Пирса она сразу поняла: так просто он ее не отпустит. Пока Пирс вещал про новый мировой порядок, прекрасное будущее и жертвы, необходимые для его наступления, тщедушный очкарик в белом халате щелкал тумблерами и крутил ручки, готовясь основательно прожарить наташины мозги. После этого стало бы неважно, живо или мертво ее тело: Наташи Романовой больше бы не существовало. Все это уже было – ей стирали память и заставляли жить чужой жизнью. Приходилось заново собирать себя по осколкам: записям в делах, отчетам, старым адресам и фотоснимкам. Иногда она и сама не была уверена, удалось ли ей распутать клубок фальшивых биографий и вернуться к себе настоящей. В конечном счете это не так уж важно. В отобранном у Наташи в Красной комнате прошлом не было ничего, за что стоило бы бороться. До Красной комнаты ее просто не было. Но то, что мог забрать Пирс, Наташа отдавать не хотела. Жаль, что она не успела сказать ему спасибо за прозрение. Она-то привыкла считать, что терять ей уже нечего, а поди ж… Конечно, все это не более чем пьяные сантименты. Икнув, Наташа поеживается и плотнее запахивает куртку. Она сидит на крыше дома напротив любимого бара, втягивая носом сырой воздух. Она жива, она все еще Наташа, и даже насморк при ней. В мае ночи еще холодные; слишком рано для романтических прогулок под луной. С другой стороны, она собиралась нанести еще пару визитов, а для этого надо протрезветь, так что прохлада ей на руку. Если учитывать количество выпитого, организму потребуется еще минут сорок, чтобы полностью сжечь алкоголь, и ей нужно себя чем-то развлечь. В конце концов, слежка всегда была ее любимым занятием. Почти как фильм посмотреть. В глазах все еще немного плывет, и цвета кажутся резче обычного. Подперев щеку кулаком, Наташа наблюдает, как Стив выходит из бара. Он засовывает руки в карманы джинс и горбится, отчего сразу же кажется вдвое меньше. На секунду Наташа задумывается, не пойти ли за ним, но решает выждать еще немного. Весь вечер он молчал, и она догадывается, почему. Надо дать ему время. Она переводит взгляд на ярко освещенное окно бара, где неподвижно, как манекен в витрине, застыл Джеймс. Завис, думает Наташа, спит с открытыми глазами. Она хотела уйти незаметно и не разбудила его. А наверное, стоило. Ей всегда казалось, что место, где он мысленно находился в такие моменты, вряд ли было приятным. Напротив него сидит Брок, в желтом свете черты его лица кажутся резче обычного. Он усердно вливает в себя одну стопку за другой, как будто напиться до беспамятства – его миссия на сегодня. Он преуспевает, и его полностью устраивает иллюзия собеседника в лице подвисшего Джеймса. Наташа вздыхает. Похоже, она выдавала желаемое за действительное, когда пыталась превратить этот день в праздник. Да, год назад они победили. Но каждый потерял что-то важное, даже она сама. Порывшись в кармане, Наташа извлекает телефон и устанавливает таймер на сорок минут. Потом ложится на спину, закинув руки за голову, и смотрит в мутное зеленоватое небо. *** Наташа готова биться об заклад, что она единственная из «Тишины», кто хоть раз заходил в гости к Стиву Роджерсу. Брок сводит общение с ним к необходимому в рамках рабочего процесса минимуму, а Джеймс в принципе не любит покидать свое логово. Наташа бывала у всех троих. Квартиры Джеймса и Брока похожи, будто принадлежат одному человеку: серые стены, вечно задернутые шторы, мало мебели и почти никаких личных вещей, где-то в углу гостинной всегда наготове собранная сумка или рюкзак. Если заглянуть в холодильник, с вероятностью девяносто девять процентов он окажется пуст. Зеркало в ванной заплевано пастой, на краю раковины сохнет тонкий обмылок, из стаканчика торчит пожеванная зубная щетка. Печальное зрелище. Однако именно квартира Стива меньше всего напоминает то, что люди обычно именуют домом. Просторная студия, какие обычно встречаются в каталогах дизайнерской мебели, действительно радует глаз. Книги на полках стеллажей расставлены по цветам, на светлых стенах – фотографии с видами города и абстрактная живопись, возле уютно выглядящего дивана даже стоит огромный горшок с раскидистой пальмой. На столе – ваза с аппетитными фруктами. В любой день квартира выглядит так, будто риелтор только что вычистил и приготовил ее для показа потенциальным покупателям. Здесь всегда царит идеальный порядок. Но не сегодня. Увидев, что от Стива вышел посетитель, Наташа выжидает еще какое-то время на лестнице, но с порога становится ясно, что все-таки она пришла слишком рано. Встретив ее, Стив тут же бросается к окну, по пути застегивая мятую рубашку. Он поднимает бесшумно скользящую створку, и внутрь врывается поток сырого воздуха, но Наташа успевает уловить терпкий запах пота и секса и заметить любимый синий свитер Джеймса, скомканный на развороченной постели, кое-как прикрытой пледом. Проследив направление ее взгляда, Стив вопросительно поднимает бровь, но ничего не говорит. – Ты ознакомился с заданием? – спрашивает Наташа, усаживаясь на диван. Стив молча кивает. – Знаешь, что вам предстоит выкрасть? – Конечно знаю, я всегда уточняю параметры миссии. Не в моих привычках слепо следовать приказам. Я же не Зимний Солдат. Голос Роджерса звучит совершенно бесстрастно, но на долю секунды он презрительно кривит губы, произнося старый позывной Джеймса, словно это ругательство. Наташа прекрасно знает, что скрывается за показной отчужденностью, но все равно чувствует, как что-то неприятно сжимается в груди. Возможно, это послевкусие неудавшегося праздника, или она все еще пьяна, но отчего-то ей вдруг хочется залезть к тигру в клетку и ткнуть его палкой. – Думаю, я даже могла бы заставить его подстричься, – говорит она, откидываясь на спинку дивана и закидывая ногу на ногу. Стив сдержанно улыбается и качает головой. – Сомневаюсь. Человека с ножницами он к себе на милю не подпустит. – Если я скажу, что так нужно для задания – подпустит, – заявляет Наташа, хотя на самом деле она не так уж в этом уверена. Стив прав, Джеймс очень трепетно относится к личному пространству и не пускает в него людей с острыми предметами в руках. Но приказы начальства для него по-прежнему не обсуждаются, даже если его начальство – Наташа. – Ревнуешь? – Кофе? – предлагает Стив. – Тебе не помешал бы. Смотри, как бы после твоего выступления в караоке он не перестал видеть в тебе куратора. Несмотря на любезный тон, в этот момент Стив совершенно не похож на человека, которого Наташа уже начала считать – с некоторыми оговорками – своим другом. Перед ней Химик, расчетливый и бездушный монстр, который за светской беседой угостит тебя ядом и будет с улыбкой смотреть на то, как ты медленно умираешь. – Ревнуешь, – кивает Наташа и продолжает наступление. – Видела парня, который от тебя выскочил. Симпатичный. Роджерс вновь смотрит на нее безразличными глазами Химика и молча отправляется готовить кофе. – Может, мне стоит рассказать Барнсу, для чего ты используешь его одежду? – бормочет она себе под нос, зная, что он прекрасно ее слышит. В подтверждение этому со стороны кухонной стойки слышится сдавленный звук. Кажется, Роджерс пытается убить кофеварку. Через какое-то время он возвращается с кружкой ароматного кофе и вручает ее Наташе, после чего садится рядом. – Ты прекрасно знаешь, что не ревную, а завидую. Я был худшим куратором Зимнего Солдата в истории Гидры, – говорит Стив. Он устало вздыхает и трет глаза кулаками. – Объясни лучше, зачем твой бывший босс решил нанять именно нас и на кой черт ему понадобились частицы Пима? Наташа делает осторожный глоток и отставляет кружку на столик. – Фьюри – скрытный засранец и не поделился подробностями, но, думаю, частицы вряд ли нужны лично ему. Скорее всего, для перепродажи или какой-то сделки. Ходят слухи, что он мечтает восстановить Щ.И.Т. и собирает команду. Возможно, присматривается к нам. Хочет проверить, чего мы стоим. Стив презрительно фыркает, и Наташа довольно ухмыляется. – Да, я тоже так думаю, – согласно кивает она. – Ты скучаешь по Щ.И.Т.у, – говорит Стив, и это звучит не как вопрос, а как утверждение. – Ты скучаешь по Гидре? – спрашивает Наташа, вздернув бровь. – Не особо, – пожимает плечами Роджерс и внимательно смотрит на нее, все еще ожидая ответа. Врать бесполезно, поэтому Наташа сосредотачивается на том, чтобы не выболтать всю правду. – Возможно, моя деятельность имела хоть какой-то смысл, когда я работала в Щ.И.Т.е. Я скучаю по этому. – Тебе не хватает благородной цели? Гидра всегда будет рада... – Ой, да иди ты, – Наташа толкает Стива локтем, не дав договорить, и тот беззлобно усмехается. – Щ.И.Т. давал мне уверенность в том, что я наконец-то делаю что-то правильное, а не просто устраняю неудобных для кого-то людей и сую нос не в свои дела. Как будто я действительно меняю мир к лучшему. – Вау, а теперь расскажи мне о разнице между добром и злом. – У тебя уже есть план миссии? – спрашивает Наташа, просто чтобы сменить тему, и Стив глядит на нее с укоризной. Конечно, у него есть план. Основной и запасной, и еще один запасной. А на случай, когда заканчатся планы, у него всегда остаются фантазия и спонтанность. – Будь осторожен и присматривай за Джеймсом. Я слышала, ваш бывший работодатель тоже нацелился на этот чемоданчик. Они могут послать человека, который знает код. – Не могут. – Ты не можешь быть в этом уверен. Стив смотрит на нее, приподняв брови, и Наташа понимает, что сморозила глупость. Даже если Джеймс не добил своих бывших начальников, Стив сделал это за него. И наверняка получил при этом море удовольствия. – Ладно, допустим, их осталось двое – ты и я. Меня же ты не собираешься устранять? – Не говори ерунды, – бормочет Стив, с тоской глядя в сторону смятой постели. – То есть пока нет, – вздыхает Наташа. – Эй, хватит хандрить. Хочешь, я скажу ему, что вам нужно возобновить спарринги? Это, конечно, затратно, но наш бюджет выдержит этот удар. Стив долго сверлит Наташу взглядом, от которого у нее мороз по коже, но потом молча мотает головой. – Я в порядке. – Очевидно же, что нет. – Уже поздно, Наташа, – Роджерс хватает опустевшую наташину кружку и встает с дивана. – Перед завтрашним вылетом у меня запланировано важное дело. Да и тебе не мешало бы выспаться. Это не оставляет Наташе выбора, поэтому она встает следом. В голове вертится куча мыслей, которые она хотела бы высказать, но не решается и вовремя прикусывает язык. Зачем ему знать о том, как несколько лет назад она ворвалась в квартиру Джеймса Барнса, надеясь найти человека, которого когда-то любила? Она не нашла его. Тот человек был частью легенды Зимнего Солдата. Он был стерт, забыт, переписан, его никогда не существовало. Стиву повезло больше – тот, кого он искал, был настоящим. Еще ей хочется сказать, что она совсем не жалеет, что так получилось. Разумеется, все это не более чем пьяные сантименты. – Спокойной ночи, упрямец, – говорит Наташа, целует Стива на прощание в холодную щеку и уходит в окно. *** Телефон мягко вибрирует в кармане. Наташа чертыхается и ныряет в подворотню. Сообщение от Брока. «Как насчет того, чтобы вместе выпить?» «Мы только что вместе выпили, и тебе явно хватит», быстро набирает Наташа, пихает телефон в карман и ускоряет шаг. Через какое-то время телефон снова вибрирует. «Не так. без дедов. только ты и я». Наташа невольно улыбается и набирает: «Я подумаю». Хотя чего тут думать.