The Rise of a Dark Lord

В ночь на первое ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года большая часть волшебной Британии праздновала. Они праздновали падение самого могущественного Тёмного Лорда за последние пятьдесят лет. Они праздновали, приветствуя Спасителя Волшебного Мира. Но ни разу во время торжества они не подумали о цене, которую пришлось заплатить маленькому ребёнку, чтобы они могли обрести покой. Ни разу они не подумали о маленьком сироте, которого оставили на пороге семьи, которая не хотела его видеть. Ни разу они не подумали, что в ту ночь этот маленький мальчик потерял всю свою семью. Именно в ту ночь Альбус Дамблдор оставил Гарри Поттера на пороге дома его тёти. Волшебник, которого многие считали величайшим со времён основателей Хогвартса, был уверен, что сделал правильный выбор. В конце концов, они являлись родственниками мальчика, и было бы лучше, если бы Гарри вырос вдали от всей славы, которую он наверняка получит, когда наконец поступит в Хогвартс. Будет легче направить его на правильный путь, потому что ребёнок не будет избалован фанатичным отношением Волшебного Мира. При всей своей мудрости Дамблдор не видел никаких проблем в своём плане. По его мнению, он не мог ошибиться. Потребовалось десять лет, чтобы Альбус начал понимать, насколько ошибочным был его план, и ещё несколько лет после этого, чтобы он действительно увидел, как сильно ошибался, когда дело касалось молодого Гарри Поттера.

***

Альбус Дамблдор и Северус Снейп стояли перед домом, который, по-видимому, переживал не самые лучшие времена. Он выглядел старым и даже немного ветхим, и можно было практически увидеть, как от него исходил холодный затхлый воздух. Дамблдор ещё раз проверил адрес и подтвердил, что они действительно прибыли в нужное место. Это был не обычный дом, а приют для мальчиков, и Альбус и Северус были там, чтобы увидеть Гарри Поттера. Как и в предыдущие годы, заместительница директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс отправляла письма о приёме всем зарегистрированным детям, и несколько профессоров лично посещали студентов, которым только предстояло познакомиться с волшебным миром. Но в этот раз было нечто новое: в этом году Гарри Поттер вернётся в Волшебный мир. Дамблдор провёл несколько часов, размышляя о том, как справиться с ситуацией. Было бы лучше послать письмо или профессора? И, если он действительно выберет второй вариант, кто будет подходящим кандидатом? После рассмотрения нескольких вариантов Дамблдор пришел к выводу, что будет лучше, если он отправится туда сам. Если бы он пошёл самостоятельно, то смог бы даже поговорить с мальчиком и посмотреть, что он за ребёнок. Сделав свой выбор, он дождался дня рождения Гарри и аппарировал на Тисовую улицу. То, что должно было быть приятным послеобеденным разговором с мальчиком и его семьёй, оказалось совсем не таким, как он себе представлял. Дурсли, не теряя времени, сказали директору, что оставили урода — так они называли ребёнка — в ближайшем полицейском участке, и что они не хотят иметь ничего общего с ненормальными, а затем захлопнули дверь перед лицом мага. Дамблдору потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что сказали Дурсли. Когда он, наконец, осознал это, то сделал единственное, что смог придумать — нашёл Северуса Снейпа, Мастера зелий Хогвартса, чтобы попросить его помощи в поисках молодого Поттера. Возможно, Дамблдор и величайший волшебник своего времени, но даже он понимал, что разговоры с полицейскими и попытки найти дорогу в мире маглов не были его специализацией. Наконец, через пару часов, с небольшой помощью магии они смогли найти Гарри в приюте для мальчиков Святого Бенедикта. И это привело их к тому, что они сидели в маленьком загроможденном кабинете и разговаривали с воспитательницей приюта. — Вы здесь, чтобы отвести Гарри в школу для одарённых? Вы это имели в виду? — недоверчиво спросила миссис Браун. Дамблдор улыбнулся ей своей обычной улыбкой доброго дедушки, и в его глазах появился огонёк, когда он ответил. — Совершенно верно. Он был зачислен туда с рождения, так как его родители тоже в ней учились. Миссис Браун, если не возражаете, не могли бы Вы сказать мне, как долго Гарри находится здесь, в приюте? — Думаю, около десяти лет. Полицейский привёз его, если я не ошибаюсь, пятого ноября восемьдесят первого года. Он был таким красивым ребенком, таким спокойным, мы никогда не слышали, чтобы он плакал. Мы долго не понимали, почему никто не хотел взять его к себе. Но потом… Миссис Браун замолкла. Она, казалось, погрузилась в старые воспоминания, и на Дамблдора накатило плохое предчувствие. Он до сих пор помнил разговор, который состоялся у него чуть более пятидесяти лет назад, который начинался аналогичным образом. Даже Снейп начал уделять больше внимания их беседе. — Что-то не так с ребёнком? — спокойно спросил Дамблдор. — На самом деле, всё было не так уж плохо. Я бы сказала, что Гарри странный, но это было бы правдой лишь отчасти. Даже когда он был ребёнком, эти глаза, казалось, видели самые тёмные тайны наших душ. Это не может не тревожить. Дамблдор прочистил горло и сделал ещё один глоток чая. — А что ещё Вы могли бы рассказать нам о Гарри? Теперь миссис Браун, казалось, чувствовала себя неловко, и плохое предчувствие Дамблдора только росло. — Ах… Хорошо… Гарри — отличный ученик. У него самые высокие оценки в школе, он даже проскочил пару лет. Большинство его учителей говорят, что мальчика, вероятно, можно считать вундеркиндом. Альбус заметно расслабился. Возможно, ей было неудобно, потому что она не хотела, чтобы они подумали, что она преувеличивает. Вероятно, у него не было причин для столь сильного волнения, и маг почти убедил себя, что это так. Но Северус задал вопрос, который разрушил любые попытки самовнушения у Дамблдора. — А друзья? Миссис Браун стало ещё более неловко, но она сумела улыбнуться и сказать: — Ох… Гарри никогда не был очень общительным. И вы знаете, что дети… иногда они могут быть очень жестокими… Снейпу пришлось сдержать рычание, которое хотело вырваться из его горла. Он ненавидел издевательства, и мальчишка, казалось, шёл по стопам своего отца. — Он хулиган? Это так? — в конце концов, спросил он. — Ох, нет, напротив. Другие дети часто были жестоки к нему. Вы знаете, как это бывает: у нас маленький детский дом с небольшими средствами, и дети делают всё возможное, чтобы их усыновили. И вдруг появляется Гарри. По-настоящему красивый ребёнок — ангельская красота, как говорят многие, — и, вдобавок ко всему, выдающийся ученик, блестящий во всём, что он делает. Естественно, старшие мальчики начали обижаться на него. Они избивали его, рвали на нём одежду, даже запирали его в подвале, где мы не могли найти его в течение нескольких дней. — И никто ничего не сделал? — недоверчиво спросил Дамблдор. — Что мы могли сделать? У нас не было никаких доказательств, мы не могли обвинить никого из мальчиков. И Гарри был совершенно один, никто из детей не сделал ничего, чтобы помочь ему, — защищалась воспитательница. Медленно её взгляд расфокусировался, и маги смогли увидеть нечто похожее на страх на её лице. — Но всё изменилось, — прошептала миссис Браун. Казалось, она говорила больше сама с собой, нежели с двумя мужчинами. — Ох, как всё изменилось… — Что изменилось, миссис Браун? — мягко спросил Альбус. Плохое предчувствие, которое терзало его ранее, вернулось, и хоть директор и пытался, он не мог игнорировать сходство между мальчиками. Но он всё ещё убеждал себя, что это всего лишь совпадение. Снейп, возможно, был слишком молод и не сталкивался с событиями прошлого лично, но он знал, о чём думает его наставник. Альбус рассказывал ему истории о блестящем ученике, который выпустился из Хогвартса пятьдесят лет назад, и если даже Северус мог видеть сходства, основываясь на том, что сказал ему Альбус, он был уверен, что директор понимал их ещё лучше. — Вы собираетесь забрать его, верно? — спросила воспитательница громким шепотом. — Гарри числится в нашей школе со дня своего рождения, и ничто из того, что Вы нам скажете, не помешает нам забрать его. Мы просто хотим узнать о нём немного больше, — ответил Дамблдор, пытаясь успокоить её. Миссис Браун кивнула и рассказала им всё, что знала или подозревала. — Когда ему исполнилось семь лет, всё изменилось. У нас никогда не было никаких доказательств. Несмотря на все издевки и унижения, он продолжал оставаться идеальным учеником, вундеркиндом, который очаровывал учителей. Но со временем дети начали бояться Гарри. Всё началось с Бена. Доказательств не было, но его рука не могла сломаться сама по себе, не так ли? Бену было четырнадцать лет, а маленькому Гарри всего семь. Через несколько месяцев после этого мы отправились на ферму, чтобы дети могли увидеть животных. Маленькая садовая змея забралась в автобус. Гарри она понравилась, и он решил оставить её себе. Мы не видели в этом ничего плохого, она была маленькой и не могла причинить кому-то существенный вред, кроме того Гарри почти всегда держал её в кармане. Но Стив, старший сирота и друг Бена, в ночь перед Рождеством вошёл в комнату Поттера и украл животное, убил её, положил в коробку и завернул, оставив «подарок» на кровати хозяина. На следующее утро после того, как мальчишка сделал это, он и его друзья поймали Гарри. Они издевались над ним, говорили ему о том, какой он урод, что даже змея покончила с собой, чтобы не быть рядом с ним. Несмотря на всё это, Гарри не проронил ни слезинки. Через неделю после этого происшествия Стив был госпитализирован — он находился в глубокой коме. Никто не знает, что случилось, он просто лёг спать накануне вечером, а на следующее утро не проснулся. Он провёл две недели на больничной койке. А когда очнулся, его пришлось поместить в клинику для душевно больных. Врачи до сих пор не знают, что произошло. Но я помню улыбку Гарри. На следующий год мы нашли двух мальчиков, запертых в подвале. Я не знаю, что случилось, но они начали бояться всего, даже собственных теней, и уже не стали прежними. Они также делали всё возможное, чтобы не оказываться в одном помещении с Гарри. Это продолжалось шесть или семь месяцев, после этого один из мальчиков, Колин, покончил с собой. Он повесился в своей комнате. Нет абсолютно никаких доказательств, и, даже если я обвиню его в чем-то, кто мне поверит? Большинство людей, как только видят его ангельское личико, сразу очаровываются и уже не обращают внимание на его странное поведение. Он настоящий падший ангел. Когда миссис Браун закончила, маги смогли ясно разглядеть, что её лицо выражало чистый страх, однако к нему примешивалось что-то похожее на благоговение, и это заставило обоих мужчин вздрогнуть. Они оба видели похожие выражения лиц, но гораздо более напряжённые, за масками Пожирателей Смерти. Снейп не смог сдержать дрожь, которая пробежала по его спине, когда он вспомнил своего бывшего Хозяина. Альбус попытался улыбнуться и спросил, можно ли поговорить с Гарри. Только долгие годы жизни в качестве шпиона позволили Снейпу сохранить лицо и не показать, что он думает обо всем этом на самом деле. Мысль о встрече с Поттером ни капельки не радовала его, и, если бы была возможность, он бы оставил это отродье тут и никогда больше о нём не вспоминал. Но это было невозможно, и в глубине души Северус знал, что у них не было другого выбора, хоть и чувствовалось в Поттере что-то, выбивавшее из колеи. Миссис Браун ушла сразу, как только указала на дверь в комнату Гарри, чем удивила магов. Было очевидно, что женщина не хочет находиться рядом с ребёнком. Как только они вошли в комнату и увидели Гарри, и Дамблдору, и Снейпу пришлось приложить усилия, чтобы скрыть своё потрясение. Обычно, когда они думали о Мальчике-Который-Выжил, оба представляли себе маленькую копию Джеймса с глазами Лили. Да, они были готовы к небольшим отличиям мальчика от родителей, но не к тому, что увидели в итоге. Сразу стало понятно, что миссис Браун имела в виду, называя его падшим ангелом. Сидя на подоконнике, прислонившись спиной к стене, вытянув одну ногу перед собой и согнув вторую, прижав её к груди, положив правую руку на колено и держа книгу в левой, он слегка склонил голову набок. Тёмные, как ночь, волосы обрамляли его аристократическое лицо, в котором явно было сходство с Блэками. Можно было сказать, что он Поттер, но некоторые черты были чисто блэковскими, очевидно, унаследованными от его бабушки по отцовской линии. У него также проявились черты Малфоев и Розье, женившихся на нескольких членах рода Поттер. Дамблдор вспомнил, что его прабабушка была единственной девушкой-Розье. Очевидно, Гарри унаследовал черты нескольких родов, дав начало беспрецедентной красоте. Снейп тоже это видел, но ему вспомнилась Лили Эванс, которая в своё время считалась самой красивой девушкой в Хогвартсе. И, когда солнце осветило волосы Гарри, он не упустил из виду их кроваво-красный блеск. Но больше всего его удивили глаза — возможно, они и были той же формы, что у Лили, но цвет был совсем не похож. Ни один из них не мог унять дрожь, которая пробегала по спине, когда они смотрели в глаза цвета смерти, глаза точно такого же цвета, как и Авада Кедавра. Первым, кто взял себя в руки, был Дамблдор. Он быстро изобразил улыбку на лице. Ни один из профессоров не пропустил небольшие изменения в лице Гарри при их появлении. Он стал казаться более невинным, более похожим на ребёнка. Они сразу вспомнили, что сказала миссис Браун: «…и даже если я обвиню его в чем-то, кто мне поверит? Он очаровывает всех…» — Гарри, здравствуй, рад снова тебя увидеть. Меня зовут Альбус Дамблдор, а моего спутника — профессор Северус Снейп. — Добрый день, приятно познакомиться, — ответил Гарри мелодичным голосом с лёгкой улыбкой на лице. Снейп был уверен, что если бы у него не было того разговора с воспитательницей приюта, он бы поверил, что улыбка искренняя. — Что ж, Гарри, мы с профессором Снейпом пришли пригласить тебя в школу для особых детей. Перемена произошла мгновенно, вся невинность, которая была на его лице, исчезла, и на её месте появился холодный и расчётливый взгляд, тот, который Снейп не представлял возможным увидеть на лице ребёнка. — Что за школа? — спросил он безо всяких эмоций в голосе. — Ах, ну, школа, директором которой я являюсь, называется Хогвартс, это школа магии. Альбус приготовился рассказать Гарри, что тот волшебник, и показать некоторые заклинания в доказательство того, что он говорит правду, когда услышал тихий смешок, вырвавшийся из мальчика. Полагая, что Гарри думает, что ему лгут, директор собрался доказать обратное, когда увидел в глазах ребенка признание и облегчение. Но, прежде чем он смог лучше проанализировать это выражение лица, оно исчезло, и Гарри произнёс: — Значит, то, что я могу, — это магия… Я знал, я знал, что не такой, как они. Слово «они» было произнесено с таким презрением и отвращением, что оба профессора чуть не вздрогнули. Дамблдор сразу вспомнил Тома, но всё же была разница. Когда маленький Риддл сказал что-то подобное, в его голосе звучала ненависть. Гарри, с другой стороны, говорил с презрением и отвращением, как будто он даже не считал их людьми или хотя бы достойными его внимания. Честно говоря, Альбус не знал, что хуже. — Это так, но можешь ли ты сказать нам, что именно ты можешь делать? — спросил Альбус слегка весёлым тоном, скрывая всю тревогу и нервозность, которые он чувствовал. На секунду или две Снейп был уверен, что глаза Поттера анализируют их души, оценивают их, проверяя, заслуживают маги доверия или нет. Северус знал, что это был какой-то тест, и, когда в глазах Поттера появился огонёк, а на лице тёплая улыбка, когда он посмотрел на всех, кто наблюдал за ним, как взволнованный ребёнок, профессор уверился, что они прошли его. Но это состояние было недолгим. — О, странные вещи случаются, когда я грущу или злюсь, — сказал Гарри таким невинным тоном, что трудно было не поверить, что это правда. — Например, однажды, когда учитель накричал на меня, его волосы внезапно посинели. Или иногда, когда я злюсь, всё начинает трястись, что-то в этом роде, — закончил мальчик со счастливой улыбкой. И на несколько мгновений мужчины поверили в этот невинный образ, который создал Гарри, на несколько мгновений они подумали, что всё, что сказала миссис Браун, было просто совпадением, и они смотрели на безвинного ребёнка. Но это была лишь пара секунд, когда они видели только то, что Гарри хотел им показать. Однако никто из них не забыл слов миссис Браун, поэтому созданный маленьким Поттером образ хотя и был очень убедительным, никого из профессоров не ввёл в окончательное заблуждение. Оба очнулись от своих мыслей, когда мальчик снова заговорил. — Профессор, как я могу пойти в эту школу? Должен ли я сдать какой-то экзамен, чтобы получить стипендию, или что-то в этом роде? Этот вопрос Гарри напомнил мужчинам, что он ничего не знал о своей собственной истории. На долю секунды Дамблдор задумался о том, чтобы так и оставить его в неведении, но так же быстро, как появился этот импульс, тот исчез. Гарри имел право знать, и тот факт, что он был Мальчиком-Который-Выжил, было невозможно скрыть. Вздохнув, директор ответил: — Тебе не нужна стипендия. Твои родители оставили тебе всё, что у них было. — Мои родители? — Гарри спросил ровным тоном, сохраняя бесстрастность на лице. — Вы знали моих родителей? Дамблдор глубоко вздохнул и наколдовал стулья, чтобы они сели. Он не пропустил ни интерес, ни замешательство мальчика, когда тот увидел его волшебную палочку, но, когда директор жестом пригласил его сесть, тот сделал это, не сказав ни слова. Альбус и Северус сели на два других стула и обменялись короткими взглядами, затем Дамблдор начал: — Несколько лет назад, ещё до твоего рождения, один волшебник пришёл к власти и начал войну. Твои родители, Джеймс и Лили, приняли в ней непосредственное участие и довольно быстро стали мишенями. Твоя мать забеременела, и Поттеры решили спрятаться, чтобы ты был в безопасности. Но, к сожалению, в конце концов он нашёл тебя. Волдеморт — это имя Тёмного Лорда, который убил твоих родителей и попытался сделать то же с тобой, но проклятие, которое он использовал, обернулось против него, он потерял свои силы и исчез. Джеймс, Лили и ты известны как герои, которые закончили войну и принесли мир в волшебную Британию. Гарри несколько мгновений ничего не говорил, казалось, он погрузился в свои мысли. Альбус и Северус не знали наверняка, как действовать дальше. Они ожидали более эмоциональной реакции, всё-таки не каждый день узнаешь, что твои родители были убиты. — Чем закончилась война? И каковы были цели обеих сторон? — с легким интересом спросил Гарри. Обоим магам потребовалось некоторое время, чтобы подобрать ответ, так как они не ожидали таких вопросов. Думали, мальчик пожелает узнать о родителях, а не о битвах. — Да, война закончилась, — ответил Дамблдор. — Что касается целей, это сложная тема, и это то, о чём дети твоего возраста не должны беспокоится. Северус был уверен, что это был неправильный ответ, потому что, как только Альбус закончил говорить, Поттер, который сохранял дружелюбное и слегка заинтересованное выражение лица, стал замкнутым и холодным. Северус почувствовал укол дурного предчувствия, увидев поведение мальчика. — Понятно, — прошептал Гарри холодным тоном, который заставил Снейпа вздрогнуть. Этот тон был удивительно похож на тот, который использовал Тёмный Лорд, когда один из его последователей вызывал у него недовольство, и обычно за ним следовало Круцио. — Не могли бы вы тогда сообщить мне, как я могу получить доступ к тому, что оставили мне мои родители? Что мне нужно для школы, и где я могу это купить? Мне нужна вся информация. В это мгновение зельевар понял, что они потеряли Поттера. Но, если быть честным с самим собой, он не думал, что Гарри когда-нибудь действительно был с ними, чтобы его потерять. Поттер был совсем не таким, каким они его себе представляли, и впервые Северус действительно пожелал, чтобы Гарри Поттер не был таким же, как и его отец, Джеймс Поттер. — Конечно, конечно, — ответил Альбус без обычного блеска в старческих глазах. — Вот письмо со всей необходимой информацией. Список всего, что тебе нужно купить, билет на поезд, где и как на него сесть, а также день и час его отправления. Профессор Снейп сопроводит тебя в Косой переулок, где ты сможешь купить все необходимые для обучения вещи. Гарри взял письмо, вскрыл его и пробежал взглядом по содержимому. — Профессору необязательно идти со мной. У него, разумеется, есть дела поважнее, я не хочу навязываться. Кроме того, я привык делать всё сам. — Ты уверен? — спросил Дамблдор ровным тоном. Они не могли заставить его пойти с кем-то из них, но ни один из магов не чувствовал себя спокойно, отпуская мальчика одного. — Да, — был единственный ответ, который дал им Гарри, и поэтому, сдержав вздох, директор дал ему ключ от ячейки в Гринготтсе и объяснил, как добраться до Косого переулка и как найти вход в Дырявый Котёл. Гарри поблагодарил их, и со словами прощания мужчины покинули комнату. Они быстро поблагодарили миссис Браун за приём и, не теряя времени, вышли из здания. Они оба сосредоточились на своих мыслях о Гарри Джеймсе Поттере, Мальчике-Который-Выжил, Спасителе Волшебного Мира, и не заметили глаз цвета смерти, которые следили за ними из окна третьего этажа.