Хирургия: Путь к мечте 2

POV Эмбер Я медленно поднимаю тяжёлые веки и вижу свет. Яркий белый свет, такой манящий и притягательный. На его фоне появляются два человека в длинных белоснежных одеяниях, кристально чистых, как первый снег. По мере их приближения ко мне я узнаю в них... Своих родителей? Их светящиеся лица озарены улыбками, они смотрят на меня с радостным и счастливым выражением. - Эмбер! - в один голос восклицают они. - Я что... умерла? - спрашиваю я. Передвигать губами мне нелегко. Они переглянулись между собой, и папа ответил: - Слава Богу, нет, ты жива. - Но где я? - Ты находишься в палате Bujumbura City Hospital, дорогая, - ласково произнесла мама. Эти слова быстро привели меня в чувство. Я широко распахнула глаза, чуть приподнялась и обнаружила себя сидящей на кровати в больничной рубашке, к вене правой руки была подключена капельница, надо мной склонились мать и отец, а их белоснежные одеяния представляли собой ничто иное, как медицинские костюмы и белые халаты, ну а свет оказался обычным дневным, проникающим в палату через огромные окна. - Как я здесь оказалась? И где мои друзья? Они выжили? - в недоумении вопрошала я. Моя голова все ещё сильно кружилась. Мама взяла меня за руку, а папа обратно уложил на подушку. - Милая, тебе необходимо отдохнуть, поспи ещё немного, - с любовью сказали родители. - Давай ты поспишь, а потом мы поговорим и все проясним. Договорились? Я кивнула. - Хорошо, отдыхай. Они поочерёдно поцеловали меня в лоб и тихо удалились из палаты, ну а я вновь погрузилась в забытие... Не знаю, сколько прошло времени, но когда я снова проснулась, в помещении было все так же ярко и светло. Стоял солнечный день. Находившаяся рядом со мной медсестра промывала катетер, установленный в вене; увидев, что я потихоньку начала просыпаться, она нажала на кнопочку на стене у кровати. Буквально через минуту в палате появились родители. Медсестра быстро закончила данную манипуляцию и удалилась, а мать и отец подошли ближе и сели по обе стороны койки. Папа отрегулировал спинку кровати, подняв её таким образом, что я оказалась в положении полусидя, а затем вновь вернулся на прежнее место. - Как ты себя чувствуешь? - поинтересовались они. - Мне уже лучше, спасибо, - сказала я. И это была чистая правда. - Хорошо, ты идёшь на поправку. Ну что ж, теперь о главном. О произошедшем. - Именно об этом я и хочу узнать, - нетерпеливо проговорила я. - У меня столько вопросов! Как я сюда попала? Хотя, надо начать с другого. Как вы здесь оказались? Ваш самолёт разбился в экваториальном лесу, и... - Всё так, - подтвердил папа. - В тот день, пятнадцатого июля, когда мы уже летели над Африкой, пилот объявил о том, что в двигателях неполадки и в хвостовой части произошло возгорание. Он предупредил, что у нас осталось максимум десять минут на эвакуацию. Да, это заставило нас всполошиться. Мы схватили самое главное - телефоны, документы, а также еду и напитки из ручной клади и мини-бара самолёта, так как нам предстояло приземлиться в лесу. Едва мы успели взять парашюты, как пилот подал сигнал для готовности. Впервые в жизни мы прыгали с парашютами... К сожалению, пилоту пришлось пожертвовать собой ради нашего спасения, ведь в момент эвакуации воздушное судно уже летело стремительно вниз, и он не смог бы выпрыгнуть сам. К счастью, мы вовремя покинули горящий самолёт. При приземлении парашюты зацепились за ветви деревьев, однако нам повезло, и мы отделались небольшими синяками и ссадинами. - Мы находились посреди леса, - продолжила мама, - где мобильная связь не ловила. Был уже вечер, мы не решились отправиться в путь через джунгли, устроили ночлег прямо под пологом пальм и фруктовых деревьев. На следующее утро было решено пойти по лесу на поиски выхода или хоть каких-то признаков обитания людей. Целый день прошёл безуспешно, но на другой день, ближе к обеду, удача все же явилась нам. Нас нашёл поисково-спасательный отряд. Как оказалось, пилот в последние минуты успел отправить сообщение с просьбой о помощи в диспетчерскую аэропорта Бужумбуры, и они вполне оперативно организовали мероприятия по нашему спасению. Также выяснилось, что мы приземлились достаточно близко к границе Бурунди, примерно в восьмидесяти километрах, в том районе, где тропический лес заканчивался. - За пару часов спасатели вывели нас из джунглей к поляне, на которой уже стояли джипы в ожидании нас. Ещё через полтора часа были доставлены в больницу. Здесь нас тщательно осмотрели на предмет травм и других повреждений, хорошо накормили. К вечеру отпустили. И как раз, с небольшим запозданием, с этого момента все пошло по плану. В отеле встретили наилучшим образом, предоставили номера Люкс, пообещали полную компенсацию утерянного багажа. На следующий день мы заступили на работу и с самого утра начали звонить вам, детям, чтобы успокоить и сказать, что все в порядке. Как ты думаешь, кто-нибудь дозвонился хоть до одного из вас четверых? С неким укором в глазах смотрели на меня родители. - Ни один из вас не отвечал на звонки, - подхватила мама, - тогда мы позвонили Анне. С каким ужасом получили известие о том, что наша дочь Эмбер втайне сбежала из дома в неизвестном направлении, никого не уведомила, оставила лишь маленькую записку, не содержавшую совершенно ничего важного!? Кристофф и Анна, в свою очередь, выпытали у Свена и Олафа информацию. Благодаря им мы узнали, куда именно ты уехала. Точнее, вы уехали. Мы пребывали в шоке. - После этого отправились в службу спасения с требованием собрать поисково-спасательный отряд, чтобы найти вас. Ты не представляешь, как тяжело мы переживали каждый день, когда вновь и вновь получали один и тот же ответ: "пока не найдены"... - Две недели мы не могли нормально работать. Мысли каждого из нас крутились только о детях, блуждающих одних по полному опасностей лесу. Ты хоть знаешь, что испытали мы, когда, наконец, вечером четырнадцатого дня неотложка привезла вас, четырех подростков, в тяжёлом и крайне тяжелом состоянии без сознания? У Алекса Фицерберта - гнойная рана в области средней трети голени, остеомиелит, септикотоксемия и септический шок. У Джона Вестергарда - африканский трипаносомоз, по-другому, сонная болезнь. У Джессики Хэддок- малярия. А у тебя, дорогуша, лихорадка Денге. Голос мамы дрожал. Я опустила взгляд, переваривая только что услышанное. Лишь сейчас до меня начала доходить вся серьёзность ситуации. - Мои друзья... они выжили? - тихо спросила я, сглатывая ком в горле. - Вам крупно повезло, - сказал отец. - Если бы спасатели обнаружили вас на час или два позже, все могло закончиться мрачно. К счастью, все твои друзья живы. Правда, за жизнь и здоровье каждого из вас нам пришлось побороться. Все несколько суток находились в отделении реанимации и интенсивной терапии. Все возможные меры предпринимались для вашего спасения. На третий день тебя и Джесси перевели в индивидуальные палаты, Джона и Алекса- на четвёртый. Сегодня пятый день с того момента, как вас доставили в больницу. Поверить только... Неужели в течение столь длительного срока я находилась без сознания? Воспоминания о последних событиях в джунглях были размыты. - Слава Богу, опасность миновала, - выдохнула мама. - Теперь вашему здоровью ничего не угрожает. Усиленное лечение мощными современными препаратами помогло. - Спасибо вам, - проговорила я, мой голосок сделался тихим. - Мне... очень жаль, что так получилось. Простите, мы заставили вас волноваться. Но мы не могли иначе. В тот миг, когда мы узнали о произошедшей авиакатастрофе, целый мир для нас рухнул. Не задумываясь о рисках, мы отправились в Африку на поиски вас. - Это впечатляюще, - наконец, улыбнулись родители. - Конечно, вы заставили нас переживать и волноваться, но этим поступком вы доказали свою любовь к нам. Право, очень трогательно. Я улыбнулась в ответ. На следующее утро, после того, как я позавтракала и переоделась в новую рубашку с помощью медсестры, ко мне в палату вновь пришли мама и папа. Сегодня они пребывали в хорошем настроении. Они важно проговорили: - Что ж, милая, ты уже в процессе выздоровления, хватит целыми днями лежать в кровати. Пора активизироваться. - А что это означает? - поинтересовалась я. - Это значит, что нужно встать и пойти погулять. Например, с нами. Кое-куда. Мама и папа переглянулись между собой загадочными взглядами. Естественно, они меня заинтриговали. Я аккуратно поднялась с кровати и сделала пару нерешительных шагов. Убедившись, что я стою твёрдо на ногах и моя голова больше не кружится, я подошла к родителям, и мы вместе покинули палату. На просторном лифте мы спустились со второго на первый этаж, где располагался огромный светлый холл с мягкими кожаными диванчиками по периметру, стеклянными журнальными столиками с букетиками ярких цветов в ажурных вазочках. Я огляделась, осматривая зал, в котором находились люди - пациенты и посетители. Вдруг мой взгляд упал в левый угол, где на диване расположились Джесси, Джон и Алекс со своими родителями! Ребята сидели в таких же больничных рубашках, как у меня, в окружении матерей и отцов. - Ну, идём же, - поторопили меня мои папа и мама, легонько подтолкнув вперёд. Едва мы подошли, все они вдруг поднялись с мест и громко произнесли: - А вот и наша Эмбер! Мои родители присоединились к ним, и теперь я стояла одна перед друзьями и всем составом Великой восьмёрки, недоуменно глядя на всех присутствующих. Они любезно предложили мне сесть в кресло напротив, но перед этим я обняла своих товарищей, которых была очень рада видеть. - Итак, наконец, мы все в сборе, - начал Иккинг Хэддок. - Я поздравляю всех нас с чудесным воссоединением! Правда, в неожиданном месте - Бужумбуре. - Сегодня мы чествуем наших героев, - важно проговорил Юджин Фицерберт, - ребят, которые потрясли нас своим сильным поступком. Они приехали за тысячи километров в Африку, чтобы найти нас, своих родителей. - Признаться честно, то, что сделали вы - под силу не каждому, - воодушевленно сказал Ханс Вестергард. - Вы доказали свою храбрость, бесстрашие, настойчивость и упорство, а главное, любовь к нам. - Мы очень гордимся нашими детьми, - вступил мой папа, - которые ради близких готовы на все, и это настоящий подвиг - решиться на опасную экспедицию, забыть обо всех страхах для достижения благородной, великой цели. И ребята, и я с благоговением и трепетом слушали окрыляющие речи отцов. Их высокая оценка нашего поступка свидетельствовала о том, что мы все сделали правильно, несмотря на некоторые трудности. - Однако особое внимание хочется уделить одному человеку, - вдруг начала говорить Рапунцель Саншайн, - одной прекрасной девушке, которой мы обязаны жизнью своих детей. Эта девушка - Эмбер Фрост. Я широко распахнула глаза от удивления, ну а Рапунцель продолжала: - Эмбер мастерски оказывала помощь Алексу. Её перевязки, в том числе, с мазью с антибиотиком, оказались сильным подспорьем в поддержании состояния Алекса в полевых условиях - влажном жарком климате тропического леса. Если б не Эмбер, патологический процесс в ране начал бы прогрессировать раньше, и угрожающий жизни сепсис развился задолго до обнаружения ребят спасателями. - Эмбер спасла и Джона тоже, - добавила Мерида Данброх. - Пораженный сонной болезнью, у него не было сил даже на приём пищи и питье, но Эмбер не дала ему погибнуть от истощения, обеспечивая его жизненно важным питанием. - Эмбер оказывала помощь и Джессике при ежедневных приступах лихорадки, - подключилась Астрид Хофферсон. - Жаропонижающие препараты, которыми Эмбер лечила Джесси, предотвращали серезные осложнения, часто возникающие на фоне очень высоких значений температуры. - Да, спасибо тебе, Эмбер, - хором дополнили мои друзья. Я сидела, вжавшись в кресло. Я никак не ожидала такого количества похвал и дифирамбов в мою сторону. Все взоры были устремлены на меня, в том числе мои мама и папа смотрели на меня с любовью и гордостью. Я чувствую, как краснею от волнения и всеобщего внимания. Всю дорогу я мучила себя мыслями о неправильности своих действий, корила себя за неумение оказывать медицинскую помощь должным образом, но сейчас все сомнения рассеялись: я действительно помогла товарищам. У меня и вправду получилось хотя бы не вылечить, но облегчить их состояние, и даже спасти им жизнь. Близкие и знакомые люди открыли мне глаза на истину. Все же, я на что-то да способна! Я поднялась с кресла и сказала: - Спасибо вам всем, ваши слова словно бальзам для души. Честно, сначала мне казалось, что я слишком много на себя взяла. Я была крайне не уверена, руководствовалась интуицией, а не конкретными знаниями... Все же, к счастью, мои усилия не были напрасными, и результаты на лицо: сейчас я нахожусь в кругу друзей, идущих на поправку. И я ещё раз хочу поблагодарить за тёплые и приятные слова. Спасибо, что внушили мне веру в себя. Но мне нужно кое в чем признаться... Я повернулась к родителям. - Мам, пап, я взяла всю нашу аптечку из дома. Все, что в ней было. Даже скальпель. И вот тут все рассмеялись. Мои родные, весело смеясь, проговорили: - Ничего страшного, милая, купим новое. На этой прекрасной ноте окончилась наша встреча. Члены Отважной четверки покинули холл и направились к лифту, чтобы разойтись по своим палатам. - Так значит, это вы все рассказали родителям? - спросила я друзей, когда мы вышли из лифта. - Ну конечно! Об этом все должны были узнать, ведь твой героизм не может остаться забытым, - важно произнес Фицерберт, широко улыбаясь и глядя мне прямо в глаза. Джон и Джесси кивнули в ответ. Ну а я, встретившись взглядом с Алексом, вдруг ощутила, как по телу пробежался жар. Сердце забилось в ускоренном темпе. Но то уже было не проявлением лихорадки Денге... Болью и тяжестью в груди отозвался момент расставания с товарищами, когда мы разошлись по палатам. Хотя, кого я обманываю? Расставания конкретно с Алексом. Рядом с ним я вдруг почувствовала себя так, как никогда не чувствовала того с Брендоном. Новое ощущение родилось во мне, заставив задуматься: действительно ли я люблю своего парня? Если любовь настоящая, то присутствие другого человека не вызывает трепета в душе, ускорения сердцебиения и желания постоянно видеться и никогда от себя не отпускать. Получается, все, что связывало меня с Брендоном, - просто увлеченность и стремление казаться взрослой, состоящей в отношениях. Для галочки. Стоя у окна в своей палате, я смотрела на пышный раскидистый цветущий сад у больничного корпуса, яркий и пестрый на фоне ясного голубого неба. Жаркое полуденное солнце светило прямо на меня, погруженную в размышления о своих чувствах, в которых мне предстояло разобраться...