Пианист

POV FRANK Fall Out Boy – Beat It! (M.Jackson cover) They told him Don't you ever come around here Don't wanna see your face, You better disappear Вы когда-нибудь хотели бить людей? Прямо сильно и со вкусом? А я хотел. Хочу. Прямо сейчас. Нет, я серьезно. Вы когда-нибудь хотели взять человека за волосы и устроить незабываемую встречу с ближайшей стеной? Но для этого же надо, чтобы человек провинился, не так ли? Мы же с вами не садисты какие-то, чтобы просто взять и ударить? Хотя, нет, я бы сейчас просто взял и убил. Вы спросите, что же послужило причиной моего «радостного» и «потрясного» настроения в столь прекрасное утро? Что же так начало вызывать такие сильные и прекрасные эмоции? Проблемы на работе? Нет. Может, проблемы со счетами? Тоже не угадали. Это пианино. Никогда не думал, что можно возненавидеть инструмент. Никогда не думал, что захочу взять топор и хорошенько разнести в щепки пианино, чтобы оно даже завещание не успело составить. Но потом, сквозь прекрасные звуки музыки до меня дошло, что топором надо бить не инструмент, а человека, который решил на нем поиграть. Нет, я очень люблю звуки живой музыки. Кто же их не любит? Ведь музыка – это сама жизнь. Я бы даже не отказался как-нибудь прийти в гордом одиночестве в какой-нибудь зал и послушать музыку в исполнении малоизвестного джазового оркестра, в результате чего я смог бы получить незабываемое удовольствие для ушей. Но какой человек будет любить живую музыку в ШЕСТЬ, СУКА, УТРА?! Нет, не так. Как человек может вообще что-то любить в ШЕСТЬ, СУКА, УТРА?! Каждый день ни свет, ни заря я просыпаюсь с отвратительнейшим настроением. Ненавижу не высыпаться. Мне хотелось устроить такой огромный скандал моей соседке. Включить туда очень интересные слова, чтобы та просто свинтила из этого дома вместе со своим чертовым пианино наперевес. Единственное, что останавливало меня, - это то, что моей соседкой была дамочка пожилых лет. Рубить топором старушек, играющих в шесть утра на пианино, в мои планы на жизнь не входило. А жаль. Вообще, я человек достаточно агрессивный и раздражительный. Но я не один такой. Все бы превратились в меня, если бы просыпались от звуков гребанного пианино! Откуда она взяла его вообще? Естественно, я пытался побеспокоить даму, когда ухожу на работу, но дверь мне никто не открывал. Как назло на лестничной площадке мы не сталкивались. Почему я не заходил к ней по утрам? Да потому, что мне тупо было лень вставать. Лучше лежать и медленно мучиться в период с шести до семи утра (а играет она именно в этот период), чем выскакивать зимой в холодный подъезд и устраивать скандалы на всю лестничную клетку. Но моему терпению пришел конец. Вся эта мучительная деятельность старушки началась неделю назад. Такое ощущение, что раньше я вообще не слышал звуки пианино за стеной. В нашем небольшом домишке в четыре этажа, стены очень тонкие. Порой я даже слышал, как работает ее телевизор. Но вот случилась беда. Моя беда. Неделю назад старушка, видать, решила изменить своим программам о том, как убрать целлюлит, и решила углубиться в музыку. Я бы лучше слушал про целлюлит днем, чем пианино утром. Честно. Тем более вчера вечером я сдал очень удачный заказ, поэтому вернулся домой достаточно поздно. Задача: «Человек каждое утро встает в шесть утра из-за пианино, но терпит. Но сегодня ночью лег спать в четыре часа и проснулся в шесть, как по расписанию, следовательно, поспал он всего два часа». Вопрос: «Сможет ли этот человек совершить убийство?». Тут нужен не вопрос, а утверждение. Так о чем это я? Ах, да. Моему терпению пришел конец. Мне пришлось вставать. Мне уже было все равно, что детей и женщин бить нельзя. Мне уже было все равно, что я разорусь на всю лестничную площадку (хотя на ней всего две квартиры). Мне было все равно. Мной двигало лишь желание свободы и спокойного утра. Как же мучительно вставать в шесть утра, приземляясь ногами на холодный пол. Едва я коснулся пяткой паркета, как тут же одернул ее назад. Давай, Фрэнк, давай. Ты сможешь! Ты ведь хороший мальчик, верно? Да какой хороший мальчик! Я только что думал, как убить свою соседку! Не думай о холоде, не думай о холоде... Почему я не включил обогреватель вчера? На улице минус пятнадцать! Я бы еще окно открыл для полного счастья. Попытка номер два увенчалась успехом. Я встал и, быстро запихнув ноги в тапки, добрался до обогревателя. Сейчас разберусь с соседкой и, когда вернусь, дома будет уже тепло и уютно. Нацепив на себя домашние штаны и халат, я походкой танцующего-танго-пьяницы направился в сторону входной двери. Выйти на лестничную площадку оказалось дичайшей пыткой. По счастливой случайности жил я на первом этаже, и на лестничной клетке было жутко холодно. Может, надо было с собой одеялко взять? А чего ж не матрац-то? Все. Просто поговорю. Вышел. Намотав всю свою вежливость и остатки нервов на кулак, я постучал в дверь. Открывай быстрее, иначе я заморожу себе задницу. Причем неплохо так заморожу. Никто не открыл. Более того, звук пианино не прекратился. Однако, здравствуйте. Никто не говорил, что на пути меня ждут такие сложности. Постучал еще раз: более настойчиво и громче. Может, старушка просто не слышит? Старая ведь все-таки. Или меня бросили в игнор? О, Боже, да я же взвою сейчас от холода! Пришлите мне тепла и заботы. Постучал еще. Сейчас буду благим матом орать, ей-Богу. Вдруг звуки пианино прекратились. Послышались шаги. Неужели меня услышали? Наконец-то! В двери начали поворачиваться замки. Еще до того, как ее открыли, меня бомбануло. - Уважаемая мисс Ро.. – тут я решил посмотреть в глаза своей соседке, чтобы выглядеть еще более уверено и угрожающе. Но мне не удалось. На меня смотрела не моя соседка - миссис Роджерс. У нее были большие седые кудри, маленький рост и огромные очки. А на меня смотрело нечто иное. Передо мной стоял молодой парень с очень удивленным видом и короткими светлыми волосами. Стоп. Я не понял. Значит, я тут готовил уважительно-почтительную речь своей «любимой» соседке, а мне высунулась голова молодого нарушителя покоя? Вот тебе и Рождество. – Ты вообще кто? – он вообще кто? Более умного вопроса в своей голове я так и не нашел. Но меня это тоже волнует. Стало как-то спокойней даже, что можно будет кидаться обидными словами. Мне никогда не удавалось наладить хорошие отношения с соседями. Ни в общаге при колледже, ни с соседями по парте. Никогда. Вообще! - Джерард Уэй, - дружелюбно ответил он. – Чем могу помочь? Тебе уже ничего не поможет. - Джерард, - все-таки стараясь не сорваться, спокойно проговорил я, – какого черта ты играешь на пианино в шесть утра в квартире моей соседки всю неделю? И кто ты такой вообще? Это вопрос номер один в списке самых тупых вопросов в мире. А сколько смысла-то в нем. - Я – Джерард Уэй, - спокойно ответил тот, будто не слышал первой части вопроса. – Как мне можно вас называть? Как меня можно называть? Да по-всякому называли. - Стоп! То, что тебя зовут Джерард, я уже понял. Что ты делаешь в квартире моей соседки? - Как что? Живу, - посмотрев на меня, как на больного чем-то нехорошим, ответил Джерард. Так, ясно, он тут живет и мешает жить мне. - А где миссис Роджерс? - Какая миссис Роджерс? Я переехал в эту квартиру неделю назад. А вы, собственно, кто? Зачем вы пришли ко мне в такую рань? А, вы же собирались к миссис Роджерс? Увы, она тут больше не живет. Он решил, что я по снегу в тапочках что ли сюда бежал? Отлично. - Я живу в соседней квартире… - О, я и не знал, что у меня соседи! – как-то дико улыбнулся он. Наверное, в этот момент, мои глаза полезли из орбит. Новый сосед? Да в какой, сука, вселенной я гулял до этого? Почему я не видел, как перевозят мебель? Уж огромное пианино я бы точно заметил! Черт. Дерьмо. - Так, вернемся к истокам проблемы, - мне уже было очень холодно, но так оставить это дело я не мог. Плевать мне, кто он. Хоть королева Англии. – Зачем ты играешь на своем пианино в шесть гребанных утра? - прошипел я скорее от холода, нежели от злобы. Не пойду на войну, ведь его тоже можно понять, что он не знал, что я вообще существую и что соседняя дверь ведет в чью-то квартиру, а не в Нарнию. - На каком пианино? – искренне удивился он. Вот это поворот. - Ну, херня такая черная. С клавишами. Звуки издает, динь-диниль, - уже не на шутку раздражаюсь я. А он еще и удивляется! Скотина, ты мне все утро испортил, а еще и удивляется. - С клавишами? А-а-а, - кажется, к нему снизошло, и он рассмеялся. – Это не пианино, а рояль! О Боже, я буду гореть в аду за свою оплошность! Если я попаду в ад, то я знаю, что мне там приготовят. Я буду засыпать на холодном снегу, но не будет давать мне спать пианино, за которым играет сам сатана. Хотя нет, не пианино ведь! А рояль! - Да хоть диван с клавишами. Мне все равно, лишь бы это не издавало звуки в шесть утра! – еще немного, и я бы перешел на крик. - Почему вы сердитесь? – он меня убьет когда-нибудь своей логикой. – Я, конечно, понимаю, что разбудил вас. Но почему вы не подошли раньше? Я репетирую по утрам уже целую неделю, а о том, что вы мой сосед, я совершенно не знал. - Я думал, что здесь живет миссис Роджерс… Настало время Джерарда смотреть на меня, как на долбоеба. - И? – после короткой паузы, спросил он. - Ну, знаете, как-то неудобно было идти и ругаться со старушкой. - Но сейчас же вы пришли. - Потому, что у меня кончилось терпение. - Но вы бы могли не ругаться, а просто попросить не играть. - Знаешь, каких усилий стоит мне выйти в шесть утра в подъезд? А?! – вся эта ситуация начинала меня бесить до чертиков. - Как я вижу, немалых, - с совершенно похуистическим лицом, сказал Джерард. - Слушай, ты мне надоел, - хотя, мне уже все серьезно надоело. – Прекрати бренчать на своем диване. Ой, блять. На рояле. Занимайся этим не в шесть утра, а то ты меня уже заебал своим трынь-трынь-трынь, да трынь-трынь-трынь. Наверное, у меня было очень смешное лицо, так как Уэй начал глупо хихикать, по-детски прикрыв рот ладошкой. - Ты чего ржешь? Все уяснил?! – тише, все в порядке… - Просто мне надо… - Никаких оправданий! Мне все надоело! Прекрати играть, или я разъебу этот твой рояль! Чао! – и я гордо зашагал к своей двери. Джерард пожал плечами и закрыл дверь. Но тут-то я понял. Свою дверь я случайно захлопнул…