Пианист

Arctic Monkeys - Old yellow bricks Old yellow bricks Love's a risk, Quite the little Escapoligist Looked so miffed, When you wished, For a thousand places better than this Услышав последнюю фразу, меня хватило лишь на протяжное и измученное слово: «Джеееек», в котором были понятны все мои эмоции и чувства по этому поводу. Мой друг просто сидел и лыбился, глядя на меня, как на соучастника убийства Кеннеди. Хотя, проще воскресить и убить Кеннеди снова, чем отговорить моего боевого товарища от его планов. А, судя по Джеку, планы у него действительно были большие и грандиозные. Я редко видел такое загадочное выражение лица у Джека, видать, Джерард действительно серьезно его зацепил. Скорее всего, таких кадров, как он, в коллекции Джека еще никогда не было. В голову пришла коллекция мертвых проституток Джека-Потрошителя. Мне сразу стало понятно, чего он от меня добивается, но мне эта идея уж очень не нравилась. Такое ощущение, что если я приведу Джерарда к Джеку, я его предам. Но, кажется, Джека это волнует в последнюю очередь. Он никогда ни с кем не считается. Как я и говорил ранее, он поступает не так, как считает правильным, а как лучше будет ему. А знаете, что такое, предавать детей? Это буквально рушить их жизнь и все взгляды на этот мир. Ведь дети все воспринимают близко к сердцу и весь тот красочный мир, что они строят все детство, просто рушится. У меня давно разрушился, а у Джерарда - еще нет. Он такой мечтательный, будто прилетел из другого измерения, где до этого про нашу жалкую планету и не знал. Наверняка, в мире Джерарда на улицах бесплатно раздают мороженое, а всех плохих людей закапывают в жженый попкорн. Что-то это я загнул. В голове крутились две мысли: 1. Пригласить Джерарда к нам музыкантом, чтобы Джек смог его удачно пикапить и весь вечер гладить его пальцы. В это время я буду стоять в сторонке и чувствовать угрызение совести. 2. Послать Джека и бежать до Канадской границы, пока Джек не похоронил мой хладный труп в холодильнике в квартире Росса. И в любом из двух случаев Джерард станет музыкантом на этой свадьбе. Уж что, а Уайт меня хоть откуда достанет и будет делать все, что угодно, лишь бы это было его. Я просто наливал чай и молчал, но я чувствовал, как Джек буравит мою спину взглядом, будто пытается проткнуть и достать мой спинной мозг, чтобы сожрать его со всеми моими запретами. Хотя, а какое мне действительно дело до Джерарда? Что это я вдруг чувствую за него какое-то беспокойство. Подумаешь, ведет себя как ребенок. Ну и что? Все-таки он музыкант, талантливый человек и сам может отвечать за свои поступки. Но вот что-то глубоко подсказывало мне, что не может. И это не давало мне покоя. Я делал вид, что оживленно изучаю состав пакетиков с чаем, будто от этого зависит моя дальнейшая судьба. На самом деле я был полностью погружен в свои мысли. А что, если сказать Джеку, что я не буду уговаривать Джерарда? Пусть сам идет? Нет, будет тогда только хуже. Может сказать, что Джерард не согласился по личным обстоятельствам? Ага, аллергия на белое платье невесты не дает ему жить и скоро сведет с ума. - Ну, Фро, не молчи! – взвыл Джек, пытаясь отвлечь меня от моего «увлекательного занятия». Я как раз пытался сыпать сахар в чай строго по фэн-шую. - Не называй меня Фро! Тупое школьное прозвище, которое мне сам Джек и придумал. - Что тебе нужно? – решил прикинуться дурачком я, но мой друг быстро меня раскусил: - Блять, Фрэнк, ну у меня же все на лице написано! Напряги все самые пошловатые извилины своего мозга и подумай. Ради меня, хоть немного! - Ты хочешь пригласить Джерарда? – сделав лицо «я тут ничего не знал», повернулся к Джеку я. - Какой ты догадливый, я прямо удивляюсь, - всплеснул руками мой друг. – И это, пожалуй, твоя обязанность. - Вот еще, - нахмурился я. – Тебе он нужен, ты его и зови. - А когда ключи тебе нужны были, ты меня позвал, - сделав исключительно тонкий намек, пропел Джек. - Ладно, я приглашу, а что, если он не согласится? – ну, давай, мозг Джека, договорись со своим хозяином и одумайся, пока не поздно! - Уговори его. Скажи, что вопрос твоей жизни и смерти. А так и будет, если он не согласится. - Нет, - буркнул я. - Я не буду его уговаривать. Может, просто не говорить ничего Джерарду и сказать Джеку, что он отказывается? Боюсь, что меня надолго не хватит. Да ладно, тем более, мой друг даже прав, что пригласить пианиста очень хорошая идея. Действительно, приглашу Джерарда, да забью на этих двоих. Больно они мне сдались. Тем более, приготовление к свадьбе стоит больших сил и усилий. Не нравятся мне эти противоречия. Вроде, должно быть все равно, но я чувствую что-то такое, что не дает мне покоя. И я не знаю, как мне поступить. Будет, как будет. - Я его позову, если встречу. - Нет, ты вломишься в его квартиру, засунешь его в мешок и принесешь мне как дань уважения моей персоне! – спокойно сказал Джек, разглядывая свои ногти. - Перебьешься. - Уже и помечтать нельзя? - Нет, ты что, вдруг твои мечты услышит Росс и начнет возгудать, что ты мечтаешь неправильно. - Тогда я расскажу о том, что мечтаю, чтобы на него с крыши прыгнула жирная девочка-суицидница. - Лучше давай над планом работать, послезавтра клиенты придут. - Есть, сэр! POV GERARD Sting - Every Breathe You Take I look around but it's you I can't replace I feel so cold and I long for your embrace I keep crying baby, baby please Я стоял в очереди на кассу, быстро кидая покупки на конвейер. Дернул же меня черт зайти в магазин под вечер, когда весь народ бежит отовариваться! Такое ощущение, что магазин превратился в муравейник, где происходит борьба за выживание. За последнюю буханку хлеба злобная бабулька могла приложить тебе сумочкой по балде пару раз, поэтому хлеб я купить не рискнул. Продавщица равнодушно окинула мои покупки взглядом и как-то странно на меня покосилась. Милая, пожалуйста, побыстрей! Да, я понимаю, что не каждый день парни покупают у вас тональник, капусту и скотч, но, все же, что может быть в этом странного? В магазине было жутко душно, а мое лицо было почти полностью укутано в шарф, и снимать его я не собирался. Как же жарко! Надо выбежать из этого магазина поскорее. Посчитав меня, девушка окинула меня еще одним равнодушным взглядом и принялась выгребать мелочь из кассы на сдачу. Наспех сунув все в пакет (вместе с мелочью), я быстро вылетел из магазина и остановился у его входа, разглядывая небо и тяжело дыша. Прохладный воздух быстро остудил мой пыл, поэтому я чувствовал себя гораздо легче. Голова больше не кружилась, а шарф не душил. Пошел снег, но солнце все еще светило. Я невольно засмотрелся по сторонам, не решаясь двинуться с места и не испортить картину зимнего города. Каждое время года по-своему волшебно, не находите? Даже в ранней, грязной весне есть свой определенный тонкий шарм, который удается уловить не каждому. Люди торопились куда-то, а я стоял, зачарованно глядя на толпу. Сколько ярких расплывчатых красок, сколько парней и девушек. Все совершенно разные, и у каждого в душе есть что-то свое, особенное. Каждый человек особенный. В голове заиграла мелодия. Приду и обязательно обыграю ее! Все равно дел у меня больше сегодня нет, а еще только четыре часа дня, поэтому и Фрэнку не надоем, и придумаю что-нибудь новенькое. Я не знаю, сколько так стоял, пока не услышал недовольный голос за спиной: - Джи? Этот голос я узнал сразу, будто всю жизнь у меня в голове пленка с его записью. - Здравствуй, Майки. Передо мной стоял мой брат и со злостью смотрел на меня. Отчего-то захотелось заплакать и убежать. Как же я не хочу видеть эту агрессию, когда он смотрит на меня! Почему нет того взгляда, что был раньше? Такого понимающего и теплого? Я сам виноват. Я сам во всем виноват и Майки дает мне понять это каждый раз, когда мы видимся. Он ничего не говорит, но я вижу, вижу по его лицу, что он все еще зол на меня. Каждый раз я вспоминаю это убийственное выражение лица. Каждый раз у меня в легких вырастают камни, будто бананы на деревьях. Я упер взгляд куда-то в свои ботинки, лишь бы не смотреть на него. - Ты следишь за мной? – этот металл, эта грубость в его тоне заставляют меня вздрогнуть, и я поднимаю на него глаза. Я больше не узнаю своего младшего братишку, а он меня. Я для него теперь чужой. Я для него теперь никто. И от этого становится жутко тошно. Только от одной мысли, что некогда близкий тебе человек теперь даже не здоровается с тобой при встрече. Теперь он не может прийти ко мне в гости и посплетничать о последних новостях. Он не принял меня. Я ему не нужен. И подошел он только из жалости. Хотя, наверное, даже жалость он уже перестал ко мне испытывать. Только ненависть. - Нет, Майки, - тихо сказал я. – Я за продуктами зашел. - А что же ты тогда тут стоишь? – кажется, я начинал раздражать Майки. Я всегда знал, что чувствует мой брат. Он всегда был для меня всем. Даже сейчас он для меня все, хоть он и не хочет меня видеть даже в нашей квартире. - Посмотри, Майки, какое прекрасное небо! – восхищенно поднял голову я. Оно и впраду было прекрасным. Чистым. Поистине волшебным. - Джерард, вырасти уже! Тебе не пять лет, чтобы восхищаться небом, которое над тобой постоянно! – раздраженно сказал Майки. - Но… - я только глубоко вздохнул. – Оно и вправду… - Не вправду. Обычное небо. Прекратил бы заниматься всякой ерундой лучше. Майки уже собирался пройти мимо меня, как я не выдержал и всхлипнул. Естественно, мой брат это услышал и обернулся на меня. Раньше он даже не оборачивался. Я думал, в его лице хоть появиться жалость, но нет. Только полное равнодушие. - Еще и разреветься вздумал? - Майки, я так по тебе скучаю, - выдавил я, глядя в его глаза. Его волосы развевались на холодном ветру вместе со снегом. Какой же он все-таки родной. Я ждал любого ответа от Майки. Любой грубости, любого оскорбления, но он ушел. Просто развернулся и ушел. Лучше бы он наорал на меня, даже лучше бы ударил или оскорбил, но не уходил вот так. Мне больно. И он знает, что он делает мне больно. И я знаю, что ему совершенно все равно.