Хризантема или меч

      Ло Бинхэ зажигает свечи. Зажигает благовония.       Шэнь Цинцю не может унять дрожь. Чем окончится этот путь? Они дойдут до конца?       Опускаются на колени. Рядом с ними останавливается почтенный старец. Его борода длинна и седа, а лицо словно светится изнутри. Уж не сам ли бог долголетия спустился с небес благословить их союз?       Они склоняются к земле в четырёх поклонах духам Земли и Неба, Солнцу и Луне, стихиям воды и земли. После каждого из них почтенный старец ударяет по лбу жениха и невесту окрашенными в алый бамбуковыми палочками, желая счастья и долголетия.       Восемь поклонов предкам...       Четыре поклона друг другу...       Они поднимаются с колен. Ло Бинхэ сжимает в пылающих руках холодные пальцы Шэнь Цинцю, ведёт его в комнату.       Ноги не слушаются, дрожат.       «Не сейчас, – уговаривает себя лорд Цинцзин. – Ещё не сейчас.»       Комната полна призрачных слуг. Они кланяются, поют... Ло Бинхэ поджигает ритуальные деньги богам брачного ложа. Усаживает Шэнь Цинцю на постель. Осторожно вынимает из занемевших пальцев учителя веер с золотыми хризантемами, откидывает с прекрасного лица алую шёлковую вуаль...       Сердце Шэнь Цинцю заходится в бешеном стуке. Огромные глаза распахиваются ещё больше. Алые влажные губы приоткрываются в удивлении – Ло Бинхэ...       «Он так красив в этом свадебном наряде!» – думает Шэнь Цинцю. Прерывистый вздох срывается с его губ.       «Никогда не встречал никого прекраснее!»       Ло Бинхэ не может оторвать взгляда от лица учителя. Чёрные ресницы дрожат... Ученик опускается на постель.       Призрачная дева подносит бокалы, связанные алой нитью. Они впервые улыбаются друг другу. Делают глоток...       Алая нить между ними тянется, связывая навек. Небеса, люди, демоны, боги и бессмертные... Для всех они принадлежат друг другу.       Ло Бинхэ берёт из рук Шэнь Цинцю бокал, касается губами края там, где мгновение назад его касались губы учителя, делает глоток, не отрывая взгляда от его лица. Шэнь Цинцю краснеет. Вздох прерывист и ослепляющ.       Дверь за призрачной прислугой закрывается.       Шэнь Цинцю обнимает ученика, жадно впивается в его губы. Тот смеётся. Пытается выбраться.       – Не сейчас, – говорит Ло Бинхэ. – Учитель, ещё не время. Нам необходимо приветствовать гостей. В конце концов, они так долго нас ждут.       Шэнь Цинцю закрывает его рот поцелуем. В его животе пылает яростное пламя желания.       – И что? – спрашивает он, хмурясь. – Пусть ждут.       Лицо Ло Бинхэ темнеет.       – Учитель проглотил цветок мэйхуа?       Шэнь Цинцю закусывает губу. Кладёт голову на грудь ученика. Улыбается.       Молчит.       – Учителю не стоило делать этого, – шепчет Ло Бинхэ. Поднимается. – Учителю необходимо переодеться. Нам пора.       Ученик раздевает его, пока учитель, закрыв глаза, пьяно целует его губы, шею, ключицы. Ло Бинхэ рвано вздыхает. Вот же наказание! И нужно было ему, словно ребёнку, тащить в рот что ни попадя! И яблоко не помогло!       Снимает с волос фэнгуань. Учителя ждёт иной наряд.       Ло Бинхэ всё же обнимает его. Целует в ямку за ухом. Тело Шэнь Цинцю дрожит от желания.       Ученик впивается глубоким поцелуем в его сочные губы. Ладонь проникает под одежду, касается обнажённой кожи живота, скользит вниз.       Стоны обжигают, царапают горло. Глотать их всё сложнее. Горячие пальцы сжимаются на подрагивающем бутоне Шэнь Цинцю, плавно двигаются вверх. Учитель содрогается в его руках, извивается.       – Только молчи. У этих комнат такие тонкие стены...       Нежное круговое движение, скольжение вниз по тропе узды. Кольцо пальцев опускается вниз... Он так страстен и нежен...       Ещё немного...       Всё. Обжигающий нектар лавой извергается под спазмы и дрожь. Шэнь Цинцю тихо выдыхает. Ему совсем не хочется двигаться. Ло Бинхэ целует его последний раз – губы, лоб, висок.       – Идём, – говорит он. – Мы, действительно, задержались.       Шэнь Цинцю разочарованно вздыхает, поднимается на ноги. Одевается.       Ло Бинхэ кивает, выходит первым.       Лорд Цинцзин приходит в себя. Задыхается от стыда и смущения. Это и впрямь случилось?! И что на него нашло?!       Шэнь Цинцю выходит к гостям. Его наряд алеет, сверкает золотой вышивкой. Он улыбается. Кланяется. Едва держит лицо, увидев Юэ Цинъюаня. Тот хмурится, но молчит.       Иллюзия?       Сколько разных чувств на знакомых лицах: гнев, удивление, грусть. Ему так неловко... Он и не думал, что они так привязаны к нему. Какой эгоизм...       Шэнь Цинцю предлагает гостям испить вина. После глотка этого напитка никто не сможет солгать, скрыть истинных намерений...       – Испытание девяти столпов затянуло каждого из вас, – говорит он. – Ваши грехи Небеса определят после того, как вы отведаете вина.       Шэн Хэй выдыхает. Ло Бинхэ и впрямь умён. Принести столько жертв! Если и есть способ избавиться от испытания, вытащить из Башни Шэнь Цинцю – отдать на откуп других.       Первый бокал вина принял Юэ Цинъюань.       – Главе Юэ не стоит беспокоиться, – прошептал Шэнь Цинцю на ухо. – С этим Шэнем всё хорошо.       Он немного помолчал. Взгляд старшего брата был всё так же тревожен. Лорд Цинцзин внезапно обнял его.       – Пей. Ты вернёшься в Цанцюн. Береги себя, Ци-гэ.       Юэ Цинъюань вздрогнул. На мгновение его взгляд потемнел. Он обнял брата в ответ и сделал глоток.       – Возвращайся скорее, – ответил глава и шагнул к свету, покидая иллюзию.       Гости один за другим преступали пределы Башни: лорды, случайные адепты, демоническое племя.       Мобэй Цзюнь и Шан Цинхуа, тайком обменявшись бокалами, выпили пьянящий напиток вместе...       Все они были возвращены назад. Все, кроме тех, кто жаждал получить ядро цзю-хаши. Их испытание только началось...       Лао Гунчжу стоял у границ лесов Байлу. Он не помнил, как оказался здесь.       С небес грянул протяжный низкий рокот:       – Испытание Первого Столпа гласит: «Не убей!». Пройди ритуал очищения или навеки останься в этом мире!       Лао Гунчжу вскинул руки к вискам. Все, кто прибыл дабы добиться силы и власти, отняв жизнь Шэнь Цинцю, были здесь. Своды небес стремительно алели, затягиваясь лентами чёрных туч, полных молний и ледяного града. Пейзаж состоял из выжженной земли, обнажённых камней и обугленных остовов деревьев. Запах гари разъедал глотки, не давая дышать. Вдали виднелся яростный огонь, лизавший жадным языком небеса.       Лао Гунчжу задохнулся. Этот пожар... Это ведь... Дворец Хуаньхуа!