Хризантема или меч.

      – Эй, система, почему твой характер день ото дня всё хуже?! Мы ведь даже не женаты, а ты пилишь меня без конца!       Его меланхолия длилась так долго. Система утверждала, что он провёл без движения целых две декады!       Двадцать дней рыдал над своей разрушенной жизнью?! Поступок, достойный главного злодея! Накинула бы баллов сто за чуткую натуру и глубину образа!       Нет? Ну и ладно.       – Что там дальше? Злодею нужен особый меч или какой-нибудь ручной зверь?       [И то, и другое. Следующее задание решит оба вопроса. Вам необходимо отыскать и победить Дракона Пустоты.]       Шэнь Цинцю застыл.       – Ты смеёшься? Каким образом я смог бы... У меня даже сюжетной брони нет! Я ведь не главный герой! Как я могу победить подобного монстра?!       [Вы обладатель кровавого ядра цзю-хаши. Ваше тело и дух пропитано Величайшей Тьмой! Возьмите себя в руки!]       Вот же, безумная ошибка программиста! Брови Шэнь Цинцю нервно дрожали. Дракон Пустоты неуязвим. Он огромен и свиреп. Его стальная чёрная чешуя непробиваема! Его тело столь огромно, что на спине можно отстроить целый дворец! Размах крыльев тенью своей способен скрыть под собой весь хребет Тяньгун! А шипы от головы и до хвоста ядовиты! Своим рёвом он способен разверзнуть не только Бесконечную Бездну, но и девятое судилище Диюй!       – Да как я должен его убить?!       [Победить.] – поправила система.       – С каких пор это не одно и то же? – сварливо проворчал Шэнь Цинцю. – Подожди? Ручной зверь?! Я подружиться с ним, что ли, должен?!       [Это было бы замечательно. Вам нужен особый Дракон Пустоты. Тот, у которого от ярости алеет гребень.]       Да это же просто с ума сойти! Он ещё и разозлить каждого из них должен?! Шэнь Цинцю задумался. Ни в одной из новелл подобное существо не описывалось. Всё, что он о нём знал, получено от системы. Сюжет сорвался с цепи и помчался в неизвестном направлении...       Месть. Подсказала система. Его и впрямь охватывала дрожь и гнев при воспоминании о собственной смерти. Он хотел стать сильнее! Он хотел отомстить! Он хотел защитить тех, кого любил!       – И как я его узнаю? До сих пор мне не встретился ни один из них.       [Вам необходимо покинуть это место и выйти в Долину Мёртвых. Следуйте инструкциям.]       Шэнь Цинцю, наконец, поднялся. Он неспеша привёл в порядок одежду. Расчесал гребнем длинные блестящие волосы и заколол их гуань. Только сейчас он заметил, как она серебристо звенит.       И только после этого под раздражённое молчание системы обнажил меч и помчался к горной гряде, разделяющей Долину Мёртвых и Царство Демонов. Именно там водились Драконы Пустоты.       – Так как я должен его узнать? Мне собрать их в одном месте, а потом разозлить, обрушив удар?       [Ваш дракон отличается чёрным цветом.]       Чёрный дракон с алым гребнем... Прекрасно!       Остальные, как оказалось, были белее снега. Ох, если так, должно быть его сокровище весьма озлобленно! На белом снегу горных пиков его и впрямь оказалось легко найти. Свернувшись плотными кольцами, Чёрный Дракон Пустоты, попыхивая огнём, мирно спал, подрагивая во сне огромным телом.       Шэнь Цинцю облетел его вокруг.       Здесь явно было что-то не так!       – Да он же... ранен! Рядом с ним лужа крови!       Он с дрожью спешился рядом с пышущей огнём пастью. Если бы зверь зевнул, Шэнь Цинцю и не отличил бы его пасть от пещеры. Она была просто огромна! Он задумался, перебирая свои знания и приобретения. Среди них, как назло, не было ничего, что могло бы излечить этого зверя.       Дракон распахнул обсидиановые глаза. Зрачки хищно вытянулись в струну, узрев рядом столь лёгкую добычу. Зверь мотнул головой и оглушительно клацнул зубами.       Шэнь Цинцю отпрянул, подумав, что едва ли смог бы спастись, будь это чудовище... здоровым. Но его рана, видимо, причиняла ему сильные страдания.       – Он голоден? Система, что вообще они едят? Мне что, придётся скармливать ему юных девственниц?       [Ему необходима ваша кровь. Она излечит его раны и привяжет к вам.]       – Он разумен? Он способен говорить? Эй, открой пасть!       Дракон Пустоты взревел. Острый костяной гребень, спускающийся наростами до самого хвоста, стремительно алея, наливался кровью и яростью. Рёв получился слабым, но всё равно едва не сбил человека с меча.       – Ну и мощь! – прерывисто вздохнул тот.       Дракон забил огромными крыльями по земле, но взлететь не мог. Шэнь Цинцю внезапно пришёл в голову опасный план. Он мог сработать. Но если он ошибается, смерти ему не миновать. Он закусил губу, какое-то время раздумывая, а затем устремился к огромной распахнутой пасти.       Дракон, не ожидавший от столь слабого создания такой прыти, сжал челюсти. Шэнь Цинцю благополучно миновал хребты клыков, влетев в огненную глотку чудовища. Там, в самой глубине мягких сводов драконьей пасти торчал меч. Подобная заноза едва ли могла его убить, но явно причиняла боль и неудобства.       И что дальше? Из раны стекала кровь. Вырви он сейчас клинок из этих окровавленных ножен и выбраться ему уже едва ли удастся.       Шэнь Цинцю глубоко вздохнул.       – Его кровь ядовита?       [Вы невосприимчивы к ядам.]       Хоть одна хорошая новость!       Он так и стоял на мече, глядя на торчащую рукоять и надеясь, что восходящие потоки энергии, держащие его в этой неподвижности, не заставят зверя чихнуть.       Шэнь Цинцю осторожно сжал рукоять клинка. Впитав его тьму и энергию, меч мгновенно откликнулся. Выдохнув, заклинатель резко дёрнул его и тут же рассёк собственное запястье, разбрызгивая кровь. Смешивая её с драконьей огненной силой.       Дракон, распахнув пасть, взвыл. Заклинателя сорвало с клинка отбрасывая далеко за пределы огненной глотки. Он едва успел установить барьер. Не сделай он этого, бушующее пламя превратило бы его в пепел.       Алая сфера барьера, столкнувшись с чёрными скалами, разбилась вдребезги. Шэнь Цинцю, ударившись затылком, почувствовал, как расплывается мир вокруг. Он соскользнул с гладкого камня и полетел вниз.       Последнее, о чём он подумал, теряя сознание: «Его глаза похожи на твои, Бинхэ...»       Хрупкое тело стремительно падало вниз – к острым гребням скал. Шэнь Цинцю так и не выпустил из рук едва обретённого клинка.