Хризантема или меч

      Гун Яньлин вскочила со своего места. Её грудь вздымалась от гнева.       – Его Величество поддался обману! Этот демон очаровал императора?       Лицо Ло Бинхэ потемнело. В глазах разгоралась алая ярость.       Ресницы Шэнь Цинцю дрогнули. Губы сомкнулись с тихим выдохом. Он опустил голову.       – Этот демон даже не признал императорскую власть! Разве он принёс обет верности?       Обет верности? Подумал Шэнь Цинцю. Нет. Их связывает иной ритуал.       Ло Бинхэ выпустил из рук прядь чёрных волос и обернулся.       Шэнь Цинцю так хотелось коснуться его. Он поднял руку, но лишь на миг скомкал чёрный шёлк верхнего одеяния. Пальцы бессильно разжались. Мгновением ранее ему показалось, что Ло Бинхэ не испытывает сомнений... Но сейчас он вовсе не был в этом так уверен.       – Старейшина Мо, – тихо произнёс император, – сопроводите первую супругу в покои Дворца Тьмы. С этого момента ей запрещено покидать комнаты.       По рядам прокатилась волна удивления.       – Первая супруга, – мрачно продолжал Ло Бинхэ, – слишком много времени уделяет делам императора.       Гун Яньлин послушно поднялась и, поклонившись, отправилась в вынужденное изгнание. Умолять о пощаде и снисхождении было невозможно. Её лицо побелело от гнева. Почему она не сдержалась?! Почему именно сейчас, когда Ло Бинхэ готов был стать... ближе? Когда он, раненный этим неожиданным поворотом судьбы, подспудно ищет сочувствия и поддержки? Что, в самом деле, за странная одинокая судьба?! Зачем она согласилась на это представление?! Так желала власти, что не слышала его слов?       Разве Ло Бинхэ не говорил, что в его душе всегда будет царить лишь один человек? Зачем же поддалась она этой видимости? Что хорошего в этой роскоши и мнимой власти?! Первая жена императора, ах!       Да ничего подобного! Лучше бы она вышла замуж за Мо Ши. Ведь он до сих пор оплакивает эту потерю...       Священный император медленно вернулся на место. Никто и представить не мог, как глубоко он утонул в отчаянии. Нет. Сейчас он не мог рисковать. Ни собственной властью, ни безопасностью этого хрупкого существа. У него всё ещё слишком много врагов. Узнай они о том, как дорог императору этот человек и история с Чжучжи Ланом повторится.       – Мобэй Цзюнь, – тихо произнес Ло Бинхэ и застыл.       Он ведь не может назвать имя учителя! Его знали все, в отличие от тонких черт лица. Слухи, разумеется, расползутся, но ведь это всего лишь слухи.       – Сопроводи этого демона до горы Чёрных Небес. Ему запрещено покидать дворец под страхом смерти.       Он небрежно взмахнул рукой. На ледяном лице не было ни единой эмоции.       – Мне оставить отряд бойцов для охраны города от его бесчинств? – Мобэй Цзюнь скользнул взглядом по вздрогнувшему заклинателю.       – Разумеется, – холодно ответил император.       В этих обсидиановых глазах не было тепла и любви... Только холод и тьма.       Там больше не было места для Шэнь Цинцю...       Кровавый демон был вынужден с благодарностью поклониться. Ведь ему сохранили жизнь!       Жители Наньчан ликовали! Уж теперь-то он не сможет таскать детей и девушек из их постелей!       Заклинатель так ослаб, что не смог бы взлететь. Никак не мог взять себя в руки и сконцентрировать силы. Чудовищная боль ледяной глыбой лежала в груди. И пусть его лицо лишь немного потемнело, раненное сердце не позволяло дышать. Шэнь Цинцю втягивал воздух сквозь зубы, мелкими глотками.       Обнажив клинок, возвращённый одним из бойцов, он долго смотрел на его рассыпающее светлые блики лезвие. Такое соблазнительно острое... Его помутившийся рассудок на мгновение поддался его жажде. Жажде Крови. Острие меча медленно двинулось к изящному горлу.       Не вырви Мобэй Цзюнь из его рук эту алчущую ловушку тьмы, жизнь Шэнь Цинцю окончилась бы в тот же миг.       Система злобно содрала с него полторы тысячи баллов за разрушение образа злодея.       У него осталось не больше двухсот. Ещё одна ошибка и он вновь утонет в каком-нибудь изощрённом наказании. В применении психологического насилия системе не было равных.       Ему было так холодно... Ледяные пальцы дрожали, когда он коснулся своего пылающего чела. На мгновение его сковал настоящий страх – почему он так горит? Уж не выступила ли на белой коже демоническая кровавая метка? Шэнь Цинцю повернулся к Мобэй Цзюню. Но не осмелился ничего спросить.       Да и зачем? Какая теперь разница?       Заклинатель устало закрыл глаза.       [Возьмите же себя в руки! Главный злодей не может быть таким жалким и слабым!]       «Ты выбрала не того...»       [Вы достались мне волей судеб. В наказание! Вы говорили, что будете счастливы, если жизнь Юэ Цинъюаня будет спасена! Что тогда вы сможете двигаться дальше при любых обстоятельствах.]       «Ты совершенно права. Этот Шэнь не умеет держать слово...»       [Хорошо. Я подготовлю ядовитое яблоко и хрустальный гроб. Поспите пару сотен лет, пока главный герой не разбудит вас поцелуем!]       Он и впрямь чуть улыбнулся.       «Это было бы... замечательно...»       Но ядовитое яблоко было откушено на собственной свадьбе. Да и чем главный зал Дворца Звёзд хуже хрустального последнего пристанища? Даже лучше... Он наденет алый халат с золотыми драконами и фэнгуань. Его хрупкое тело будет покоиться среди мерцающих звёзд и солёных волн отчаянных слёз.       Как жаль, что веер остался в бамбуковой хижине! Ему ужасно не хватает здесь вееров! Изящные руки Шэнь Цинцю истосковались по ним! Ах... Можно ли в Царстве Демонов отыскать подобную драгоценность?       Его рассеянное внимание пыталось переключиться на что угодно, лишь бы не помнить истинной причины этого состояния.       Шэнь Цинцю, наконец, заметил, что Мобэй Цзюнь не отрывает от него мрачного взгляда долгое время. Сколько часов минуло с тех пор, как он тут стоит, изображая соляной столп?       Он нахмурился в ответ. Чего уставился? Никак не можешь смириться с тем, что я ещё жив?       Заклинатель отвернулся, касаясь кончиками пальцев щеки. Она была так неприятно холодна. И тут же застыл, краснея. Святые небеса, это что, слёзы?! Главный злодей, жестокое чудовище, пожирающее тьму и, кажется, младенцев, стоит перед домом градоначальника Наньчан и так откровенно... плачет? Его глаза распахнулись в удивлении. Ну и ну!       «Система, мои баллы крутости на нуле?» – спросил он, опустив голову.       [На нуле.] – подтвердила та.       «Ло Бинхэ, твой учитель рыдает от боли! О чём ты только думаешь!» – вспылил Шэнь Цинцю.       – Когда мы отправимся в путь? – спросил он с раздражением. – Генерал Мобэй Цзюнь не мог бы вернуть мой меч?       – Не мог, – ответил тот, сжимая холодными пальцами его плечо.       Да и впрямь, зачем он ему, если ледяной демон, словно магический портал, вмиг перенесёт их куда угодно!       Спустя несколько мгновений они оказались перед воротами Дворца Звёзд. Шэнь Цинцю, больше не сказав и слова, вырвал клинок из его рук и двинулся вперёд.       Но пальцы на его плече никак не разжимали своей ледяной хватки. Заклинатель поднял взгляд на лицо демона.       – Что на этот раз? – прошипел он.       – Покидать эти стены позволено только в сопровождении императора. И никак иначе, – напомнил Мобэй Цзюнь.       Он отпустил Шэнь Цинцю.       – Ты это к чему? – спросил тот тихо, потирая успевшее онеметь плечо.       Но ледяной демон уже спешил прочь.       Да к чёрту это всё! Взорвался заклинатель, с грохотом запирая ещё один барьер.       Шэнь Цинцю искренне пытался справиться с этой болью. Но ни горячая ванна, ни чай не смогли спасти его от невыносимой тоски.       Он отправился в главный зал и опустился на тёмные плитки пола. Мокрые волосы разметались между мерцающих звёзд. Чёрный шёлк халата распахнулся, обнажая длинные белые ноги, подтянутые к груди. Свернуться плотнее, в тугой комок боли. Спрятать в глубине израненное сердце...       Он вздохнул, отдаваясь своим горьким мыслям. Ведь чтобы увидеть свет, он должен пройти эту боль до конца.       Сколько прошло времени? Час? Месяц? Год? Сколько он тонет в этой тьме?       Шэнь Цинцю так хотел бы уснуть... Так хотел бы войти в сновидения Ло Бинхэ и увидеть, что на самом деле на душе у этого человека. Но ему не спалось. Почти долгих два года он не видел снов.