A new Cinderella story or Woe from Wit?

Когда боль отступила, Пятый отполз к стенке своего чердака. Послышался писк, а затем вылезло несколько крыс. Парнишка горько усмехнулся, крысы подбежали к нему и встали на задние лапки. Пятый погладил их по шёрстке и сказал: - Давно я вас не видел, я скучал. Одна крыса виновато отвела взгляд, другие слегка вздрогнули, но всем им было стыдно. За то время, что юноша жил на чердаке, крысы стали ему друзьями в равной степени как и манекен Долорес. Пятый со стоном поднялся на ноги, он был без обуви и под подолом платья он не заметил гвоздик, валявшийся на полу и слегка царапнул ногу. Парень шикнул и приподнял подол. - Ауч..надо прижечь... Этой фразы хватило крысам и они бросились врассыпную. Так они разбежались по дому и каждая крыса искала отдельную вещь, которая могла бы помочь их другу-человеку. Пятый уже давно установил, что у крыс работает коллективный разум, но в этот момент он убедился в точности своей теории окончательно: одна крыса принесла адский камень, другая - изумрудную воду, третья - чистый платок, четвёртая - десертную ложку. Пятый осторожно сел на старое одеяло, согнул ногу и одернул платье. - Так, сначала камень... Юноша взял адский камень и приложил к ране. Он был шершавый и вызывал не самые приятные ощущения, но парнишка терпел. Потом брюнет взял ложку и пузырёк с изумрудной водой и накапал немного. Крысы отгрызли у платка кусочек и Пятый промокнул его в изумрудной воде, после чего прихлопывающими движениями обработал рану. С его губ снова сорвалось шипение. Ну и под конец он перевязал ступню оставшейся частью платка. Закончив перевязку, парнишка осторожно поднялся и подошёл к зеркалу: платье матери было безнадёжно испорчено, губа разбита, волосы взъерошены, да ещё и тело изнывало от боли. - Мне так жаль, мама. Я не смог уберечь твоё платье. - тихо проговорил Пятый. - Твоя мама всё прекрасно понимает. От звука незнакомого голоса Пятый резко развернулся. Перед ним стоял непонятный мужчина в коротком платье и розовой пушистой жилетке. На волосатых ногах были надеты короткие сапоги. Но всему этому было логическое объяснение - крылья. «Значит, передо мной стоит фейри.»- пронеслось в мыслях у парнишки. Чтобы хоть как-то разбавить тишину, фейри заговорил вновь: - Пожалуй, мне следует представиться. Меня зовут Клаусин, и я твой крёстный фейри! Пятый иронично приподнял бровь. - Я, конечно, просчитывал вероятность возникновения магического создания в моей вселенной, но не ожидал, что это магическое создание окажется мне крёстным. - Ого! Я думал, что ты будешь в шоке лепетать «Фейри? Я думал, это сказка!». - хохотнул Клаусин. - Возможно, я неправильный человек. В этой жизни меня мало что по-настоящему удивляет, ведь всему есть рациональное объяснение. - сказал Пятый, подняв вверх указательный палец. - Хм, интересный подход. Но я явился сюда не для философских бесед, встреча с философами у меня назначена послезавтра. - сказал Клаусин, листая маленькую записную книжку. Пятый впился взглядом в книжку Клаусина. - Бумага? Настоящая? - Ага. В волшебном мире такого добра навалом. - беспечно бросил фейри. Стоило Клаусина поднять взгляд от блокнота, как он поймал на себе мокрые большие глаза Пятого и чуть надутые губы. Клаусин посмотрел на блокнот, потом снова на Пятого. - Хочешь блокнот? Пятый кивнул. - А ещё средство письма. Кстати, что это? Самопишущее перо? - Ну, мой мир опережает ваш в развитии, так что это шариковая ручка. Это очень удобно, ведь чернила не высыхают внутри ручки и можно писать ей в любое время без клякс. Лицо парнишки тут же помрачнело, он отвернулся от фейри. Клаусин удивился такому поведению и решил осторожно поинтересоваться: - Эй, Элиот, с тобой всё хорошо? - Почему это изобрёл не я? - в голубых глазах застыли слёзы. Клаусин вежливо промолчал и поспешил перевести тему: - Я чувствую в твоём сердце тьму. Много тьмы. Поделись ею со мной. - Моя семья - самые настоящие чудовища. Я ненавижу каждого из них и мечтаю отомстить. - прошипел Пятый. Клаусин довольно улыбнулся. - Я могу тебе помочь... Пятый тут же развернулся к фейри. - Как? Я заперт здесь, на мне рваное платье покойной мамы и я избит. В таком виде мне не попасть на бал! - Скажи, Элиот, а каким образом ты собирался отомстить? И почему ты надел платье мамы, а не стащил у отцовский костюм? - Я собирался притвориться девушкой и не дать сёстрам влюбить в себя принца Диего. Клаусин захлопал в ладоши и захохотал. - А ты не промах! Знаешь, а я с удовольствием тебе помогу! Клаусин взмахнул руками и Пятый взмыл над землёй. Платье мамы тут же восстановилось, но стало более современным: голубое, с сияющим пышным подолом и соблазнительным корсетом. Парнишка почувствовал, что и внешность стала меняться: так тёмные волосы отросли, они спадали мягкими локонами на выросшую грудь. Так Пятый стал прекрасной девушкой. Когда он опустился на земь, то сразу же подбежал к зеркалу. На него в отражении смотрела самая настоящая красавица с длинными ресницами и соблазнительными девичьими губами. - Вау! - сказал Пятый и тут же прикрыл рот рукой, ведь его голос стал нежнее чем у сестёр. - Нравится? - Клаусин улыбался как Чеширский котик. - Это гениально! Я теперь действительно девушка? - Ага. Сейчас я сделаю тебе причёску и парик не понадобится. Не каждая леди может похвастаться красой своих волос в вашем мире, ну а ты станешь краше многих принцесс и королев! С этими словами в руках Клаусина появилась расческа. Так необычно было чувствовать мягкие приятные зубцы, что не дергают волосы, от удовольствия Пятый аж прикрыл глаза. - Так, Элиот, присядь-ка на стул, мне так будет удобнее. И в эту ж минуту на чердаке появился стул. Пятый осторожно сел, придерживая платье. Клаусин продолжал что-то колдовать с причёской, а Пятый уже продумал план мести от и до, его губы растянулись в злобной улыбке. - Я опозорю этих дурочек. И отец будет краснеть за них. Из них выльется вся та мерзость, которая была направлена в мой адрес. - лелейным голоском проговорил Пятый. - Отличное решение! - поддержал идею Клаусин. - Я думал, фейри будет останавливать меня от силков зла, а он лишь бросает меня в их объятия. - Я нейтральный фейри: как гендерно, так и магически. Тут уже сказываются мои некромагические корни. - ответил Клаусин. - Вот почему ты знал, что моя мама не в обиде. - глаза Пятого расширились. - Да. Я могу говорить с умершими. - А ты можешь передать ей, что я её очень люблю? - с надеждой спросил Пятый. - Конечно, она всё слышит, потому что стоит здесь. Её вижу только я, но могу сказать, что Грейс тоже передаёт тебе слова любви. И она не злится от твоего желания отомстить. Реджинальд действительно это заслужил. Кстати, вроде я закончил. - Не совсем, Клаусин. Ты забыл про обувь. Пятый демонстративно приподнял платье и показал свои голые ноги. Одна так и была перетянута платком, плюс от постоянной работы на ступнях было множество мозолей. Клаусин приподнял ноги Элиота и посмотрел со всех сторон. - Да уж, до гладких пяточек тебе далеко. Ну ничего, этот вопрос я сейчас решу. Клаусин щелкнул пальцами и возле Пятого появилась подставка для ног, а в руке фейри - баночка с кремом. Пятый поставил ноги на подставку. Клаусин нежными массирующими движениями смазал стопы Элиота кремом и мозоли исчезли, а кожа стала мягкой и розовой. Пятому стало аж интересно и он закинул ногу на ногу и провёл рукой по ступне. - Они стали как прежде, как в то время, когда я был маленьким господином. Кстати, Клаусин, а почему ты не поменял мне размер ноги на женский? Это же выглядит немного странно. - Поверь, в волшебном мире много женщин с ногами как у тебя. Со временем люди вытянутся в росте. - Акселерация? - на губах Пятого теплилась улыбка. - Я не знаток этих умных терминов. И да, оставив прежний размер, тем самым я подчеркнул самую главную часть образа. С этими словами в руках Клаусина появились хрустальные туфельки 42 размера. Фейри осторожно надел их на ноги Пятого, что не привыкли к обуви на каблуках. - Они волшебные, именно в них я вложил контроль волшебства. Они как счётчик: волшебство ведь не вечное. Заклинание будет действовать до полуночи и чем ближе стрелка часов будет подходить к этой цифре, тем сильнее будет нагреваться стелька. Ожогов не будет, но ощущения неприятные, так что это заставит тебя поторопиться вернуться домой. - Хорошо. А как я попаду на бал? - На улице тебя ждёт карета. Мы поедем вместе. Я тоже люблю кутежи, Элиот, так что буду развлекаться на балу вместе с тобой! - Клаусин задорно улыбнулся, но потом внезапно вспомнил: Кстати, а как ты будешь зваться в обществе? - Элла. Просто и понятно. Образованное от «Элиот».