Часть 30
7 января 2015 г. в 12:34
– Я не удивлюсь, если Михаил у дворца уже выставил легион охраны, окружил его неприступной стеной, вокруг которой собственноручно вырыл десять рвов и наполнил их крокодилами. Нет, скорее озабоченными монашками. Много-много жирных Марципан... Леська, ну за что мне все это? – несчастным голосом причитал Сариэль, будучи безжизненно обвисшим на моем плече, как будто его предварительно отколошматила целая рота разъяренных бровастых Михаилов.
Бедненький, наверное, бредит.
Я утерла пот со лба и тяжело вздохнула.
– Знаешь, если б мне полгода назад кто-то сказал, что я буду бегать по раю, таская на себе беспутного архангела, вдобавок еще и преследуемая здоровенным амбалом, который одним мизинцем жмет, наверное, килограмм сто, я бы ему врезала, чтоб чушь не нес.
......
Тем временем под чутким руководством немного неадекватного Сариэля нам, как ни странно, все-таки удалось покинуть царствие цветов и благополучно заныкаться в придворных кустах, которые страшно кололись, но зато открывали удивительно захватывающий вид на чёрный ход. На кой дворцу господню чёрный ход, бестолковый так внятно и не объяснил. Специально прям как будто, чтоб кто-то вроде нас втайне творил свои темные делишки.
– Послушай, – я продираясь сквозь противные шипы, кое-как нащупала ангельский локоть, – а пошли-ка через главный вход. Что-то мне подозрительно все это, а так у нас хоть элемент внезапности будет.
– Если мы пойдем через главный вход, у нас в тысячу раз больше шансов отхватить будет, а не элемент внезапности, – прокряхтел Сариэль где-то по правому борту. – Дай мне пятнадцать минут, чтоб в себя прийти, и потом будем действовать.
И не успела эта небольшая наставительная тирада подойти к своему логическому концу, как бестолковый вдруг взялся нащупывать мою грудь, за что немедленно получил по щам.
– Ах ты райский извращуга! – злостным шепотом вознегодовала я. – Так, значит, собрался в себя приходить?! Ничего себе, у него планчики!..
Надо же, умирает, а всё равно к сиськам тянется! Вот это стержень, вот это внутренний самец сидит в этом непутевом существе!
– Леська! Ай... Ну ты и горазда с плеча рубить, конечно. Понимаешь, дело не во мне, дело в... кустах, – обреченно вздохнул Сариэль, уже, видно, и не надеясь, что его слова будут восприняты, как адекватные, но на всякий случай еще добавил, – они походу, это... стимулирующие.
– Ну и откуда, объясни ты мне на милость, в Раю кусты, стимулирующие, вашу машу, потребность к половым сношениям?!
– Кто-то заклятие на них наложил, значит, – осипшим голосом проскулил Сариэль.
Нет. Все еще бредит, определенно. Кому это могло понадобиться в раю-то? Мы с бестолковым замерли синхронно, потому что ответ на мой негаданный вопрос нашелся ненавязчиво как-то сам собой.
На кусте трепыхался обрывок черной монашеской робы, намекая так красноречиво, как не смогли бы лучшие ораторы Римской империи.
– Я знал, что вы здесь будете! А ну вылазьте оттуда, грешники! – вдруг скомандовал над нами голос о-очень злого амбала, да еще таким тоном, как будто мы в его огороде по грядке картохи, как минимум, час бегали, и тут же какая-то неведомая сила за шкирку утащила Сариэля вверх.
Понятное дело, я выскочила следом, и очень, между прочим, не зря, потому что там, за границей кустов, разворачивалась нешуточная драма. Покрасневший и разомлевший Сариэль с блаженной мордой осуществлял самый неподдельный акт совращения монобрового архангела.
– Ой, Михаи-ил, зна-а-аешь, ты такой симпати-и-ичный... – томно тянул непутевый, одной левой небрежно срывая доспех с объекта своего вожделения и тем самым обнажая его волосатую грудь типичного альфа-самца.
– Едрить мои глаза... Сариэль, прекращай блудить, немедленно! Ты чей-то удумал, а? – я сложила руки на груди, готовясь поставить уже этому придурку мозги на место, если они вообще там есть.
Впрочем, наш монобровый друг тоже выражал бурное негодование.
– Отлезь от меня, содомит проклятый! Не прелюбодействуй со мной! Путана Сатаны! – вопил он на весь райский сад, пытаясь скинуть с себя ошалелого от заговоренных кустов Сариэля.
Но тот надежно укрепился на своих позициях и в ближайшее время рубежи сдавать ну никак не хотел.
– Сексуальный... Ар-р-р!.. – страстно сообщил бестолковый амбалу на ухо и принялся делать характерные движения в районе бедра последнего.
– Ма-а-ма дорогая... Что делать-то, что делать? – я, лихорадочно ероша волосы, принялась оглядываться вокруг в поисках хоть чего-нибудь, что помогло бы спасти ситуацию. И наткнулась на Азраэля, преспокойно наблюдавшего за общим безумством с дерева. – А ты чего засел там? Сделай что-нибудь!
– Что тут сделаешь? – меланхолично развел руками тот. –Парень любовь свою нашел, радоваться надо.
– Я тебе покажу любовь, а ну слазь оттуда, падла, я тебе такую любовь устрою!
– Спасибо, обойдусь! – уверил Азраэль, обнимая дерево, но было поздно, ибо я, не видя иного выхода, вознамерилась стрясти его с дерева, как яблоки стрясают, и даже приступила к делу, но мое занятие оказалось вероломно прерванным появлением Марцианы.
Секунды две поехавшая монашка просто стояла на лужайке с раскрытым ртом и, видимо, пыталась оценить ситуацию, а потом, сделав для себя определенные умозаключения, вдруг налилась краской и как-то странно задышала, еще сильнее оттого напоминая разъяренного вепря из карельских лесов.
– Сариэльчик, ты мне изменяешь?! – жутким голосом вопросила она, выкатывая глаза из орбит от удивления.
– Именно, так и есть! – энергично закивала я. – А теперь давай отнесем его в зал с заряженной пушкой и там навешаем люлей? – видя, что она не слишком понимает мои идеи, я сделала последнее, что оставалось сделать в этой ситуации: призвала на помощь внутреннего Джигурду и басом скомандовала. – Марципана, фас!
Посыл Никиты Сергеича монашка почему-то уловила гораздо быстрее и, взяв добротный разгон, отодрала Сариэля от предмета его вожделения, после чего скрылась в недрах черного хода, оставив в край охреневшего и почти раздетого амбала наедине с заговоренными кустами.