Джису
Протягиваю бокал к губам и задумчиво всматриваюсь в горящий камин, огни которого очаровывают и завлекают в клетку раздумий и непонятных мыслей. Не думала, что это произойдёт так скоро, особенно в компании с дорогим мне разгильдяем Чоном. Ведь такое уныние настигало меня весьма редко, только когда я бездельничала. Или, когда становилось невероятно скучно. Я бы с радостью встала и ушла домой, развлекла бы себя новым томом хроники Дюны (не фанат научно-фантастических книг, но читать в сотый раз голую философию становилось скучнее некуда), а не тратила свое драгоценное время на этих бездельников в мутном месте под названием Dellajo. Но, как это бывает, мне лишь приходится безысходно вздыхать и каждый раз кидать взгляд на телефон в ожидании одного единственного. – Чонгук, так где он? – устало произношу я и кошусь на пьяного парня, подсевшего справа. Он единственный, кто понимал меня в этом мире. – Откуда мне знать, Джису. Говорил, что будет скоро, – сжал он плечи, всё не отрываясь от дисплея сотового, где герои некой игры во всю убивали своих противников. – А тебе что, не терпится с ним встретиться? – вскоре поднял он недовольный взгляд, явно проиграв. – Напиши ему сама. – Нельзя. В прошлый раз, я солгала ему о том, что у меня телефон сломался. – Зачем? – Трубку не брала, чтобы пощекотать ему нервишки. – А теперь он щекочет их тебе, – парировал Чонгук, на что я лишь косо посмотрела ему в ответ и недовольно отвернулась, прекрасно осознавая, что говорил он очевидные факты. Это чёртова карма. – Неужели ты так помешана на Джине, что готова играть в стервозную дурочку до конца своих дней? – Ты идиот? Нет, конечно, – закатила я глаза, со звоном ставя бокал на место. – С чего ты взял? Я никого не играю. Я сама такая! – Ага, – надул щеки Чонгук. – А самая хитрая, умная и хладнокровная часть тебя каждый раз умирает за маской дуры, стоит тебе только увидеть Джина. Ты и правда думаешь, что он любит недалеких «блондинок»? Я вот в этом сомневаюсь, если честно, – повернулся парень ко мне всем телом, жестикулируя, как ненормальный, но, если честно, его можно было понять, иногда даже мне становилось дурно от самой себя. – Да это звучит отвратительно! – продолжал Чонгук. – Кто захочет встречаться с тупицей? Лишь гнилой придурок с таким же IQ! Под это описание очень кстати подходит твой Джин. – Заткнись, Чонгук, – покосилась я на него. – Нет, правда. Вот подумай! Я, конечно, сомневаюсь, что он именно такой, ведь ты могла запросто себе напридумывать «идеальный тип» девушек Джин-хёна, исходя из его прошлого, он ведь встречался с тупицами, – тараторил парень серьезным тоном, надеясь, что это поможет мне одуматься, – но тебе действительно приятно любить такого человека? Он же просто пользуется тобой и подпитывает этим своё эго! – Послушай, – решила я его остановить и дать хоть какие-то устойчивые в моей голове ответы. – Я видела другую сторону Джина. Он очень хороший, умный и добродушный. Только не понимаю, почему это скрывает, – закусила я губу. – Я сразу поняла, что он предпочитает, как ты говоришь, тупых «блондинок», после чего решила ему подыграть. Это мне помогло. В конце концов, он обратил на меня внимание. – Он бы обратил его в любом случае, – откинулся парень на спинку стула и тяжело пробормотал. – Как можно не влюбиться в тебя? – И не говори, – словила я его волну на секунду, после чего сразу посерьёзнела, ведь хотела поделиться кое-чем сокровенным. – Но знаешь, это впервые, когда мне настолько нравится мужчина. Настолько, что захотелось сделать его своим без каких-либо преград. Полностью. Понимаешь? Чтобы он не смог жить без меня и смотрел только на меня. Больше ни на кого другого, – скрестила я руки перед собой задумчиво. – И я рада, что пока у меня всё получается. Я иду к своей цели. – Узнаю свою подругу, – хмыкнул Чонгук, легко стукнув кулаком по моему плечу и довольно хохоча. – Всеми средствами добиться желаемого – это похвально. – Своими словами ты делаешь меня злодейкой! – восклицаю я, теряя серьезность, и накидываюсь на парня всем телом. Видимо, я действительно имела в себе две противоположные личности, что он так рад одной, самой реальной, моей стороне. А рад он потому, что его характер был весьма схож именно с ней. Чонгук – мой друг детства. Мы с ним близки настолько, что являлись друг другу практически братом и сестрой. Наши родители, видясь когда-то каждый день из-за проблем в общем деле бизнеса, начали общаться, спорить, ссориться и мириться между собой, постепенно создавая, сами не понимая, крепкие и не рушимые узы. По-другому говоря, они создали настоящую дружбу между семьями. А когда родились мы, решили сплотить и нас, меня и Чонгука, с младенчества окутывая в сети семейных обязательств. Но, как оказалось, данные отношения были полезны нам обоим. Мы настолько похожи, что в какой бы ситуации ни оказался другой, у нас найдутся способы утешить, помочь и поддержать друг друга. Единственное отличие в наших характерах было в том, что Чонгук являлся гордой взрывной личностью, которая могла в одночасье вспыхнуть и убить за незначительное унижение. Мы оба властные, коварные, амбициозные и целеустремленные. Но, если я могу использовать все средства для осуществления своих идеалов и целей, даже преклонить колени перед кем-то, у Чонгука же будут принципы, придерживаться которых он будет до последнего. Это похвально, но иногда очень глупо. – Надеюсь, с тобой он искренен, – заботливо произнёс парень, облокачиваясь на правую руку. – Не хочу, чтоб он пользовался тобой или имел какие-то корыстные цели. Нынче мужики стали слишком бесчувственными по отношению к женщинам. – И говоришь мне об этом ты? – скептически посмотрела я на него и ухмыльнулась. Кто-кто, а вот таких слов я никогда не ожидала услышать от самого Чона. – Эй, я вообще-то добряк, какого не сыскать! – Да-да, поверю твоим словам и представлю, что никогда не слышала о проблеме с твоей самой большой «любовью». – Джису! – воскликнул громко Чонгук, после чего я резко прикрыла рот ладошкой. – Ой, молчу, – спохватилась я, искренне сожалея, что упомянула о его неудачи на любовном фронте, но не улыбнуться было бы упущением. – Sorry. – Вот увидишь, она будет моей, – начал доказывать парень мне невесть что. – А когда добьюсь своей цели, обязательно припомню тебе этот надменный смех. – Я не смеялась! – Сейчас же смеёшься! – Ну-ну, дети. Без старших не можете просидеть и минуты, – вдруг послышался весёлый голос моего «парня» за спиной. – Неужели наш бабник наконец остепенился? Обернувшись, я наконец увидела моего Джина. В белой рубашке с раскрытым воротником и в классических брюках коричневого цвета он выглядел просто бесподобно. Впрочем, как всегда. Каждый раз, когда я его видела, у меня перехватывало дыхание. И не просто из-за безупречной внешности, а его ауры и внутреннего обаяния. Эти качества увидят лишь немногие, но самое главное – разглядела в нем их я, очень вовремя влюбившись после. – Привет, солнышко, – улыбнулся он и чмокнул меня в губы. – Знал, что могу найти тебя здесь. – Привет, садись рядом, – радостно похлопала я по близстоящему стулу и неотрывно следила за любимым выражением лица, пока тот усаживался и протягивал руку к бокалу красного вина. Что бы Джин ни делал, всё время захватывал мой дух своим утонченным видом. Я уже это повторяла? Да. Ну ладно, не суть. Каждый раз Джин заставлял меня пялиться на него, словно умалишённая девица с сердечками в глазах! Не то, чтобы я возникаю, ведь я сама приняла решение играть данную роль, но есть огромное отличие в том, чтобы вести себя по-другому осознанно, то есть играть влюблённую по уши и делать это без малейшего понимания собственных действий. Ведь намного сложнее выпутаться из неконтролируемых чувств, нежели навязанных самой себе. – О чем болтали? – Да так, – отмахнулась я, быстрее придумывая подходящую отговорку, – вспоминали друзей Чонгука. – Ты про Тэхёна, Чимина и Юнги? – вдруг спросил Джин, на что я удивлённо округлила глаза и медленно закивала. – Д-да, но откуда ты знаешь? Я не рассказывала о них тебе, – поворачиваю голову я в сторону Чонгука и понимаю, что ответ на заданный мною вопрос интересовал его не меньше. Но самое странное, что мне становилось страшно. Почему это, интересно? – Как не знать парней, обидевших мою сестрёнку? – хмыкнул недобро Джин и отпил вина, заставляя меня слегка напрячься. Что-то случилось? Джин не супер брат, о котором можно мечтать, но по возможности уделял он внимание своей сестренке намного чаще моих родителей по отношению ко мне. А также у них были весьма доверительные отношения, из-за чего Джин полностью мог помочь родной кровинке в появившихся проблемах. Спросите меня, «откуда я знаю такие детали, если встречаюсь с немногословным Джином всего ничего?». О, вопрос сам по себе отпадёт, когда интересующиеся люди познакомятся с моими информаторами за спиной. – Как зовут твою сестрёнку? – спросил Чонгук, совсем не страшась перемен в лице старшего, ведь был уверен, что не делал ничего плохого. Ему, видимо, просто было интересно, кто из его друзей мог насолить, не напрямую, но ощутимо, моим отношениям. – Минджу, – ответил Джин, и тут перед моими глазами пронеслась вся моя драгоценная жизнь. Так, так, так... Минджу. Как я могла забыть имя родной сестренки моего парня? Может, потому, что никогда не слышала после одного упоминания информатора? Да, ладно. Неважно. Где же ещё я слышала это имя? Минджу... Черт! Что, блядь, ещё сделал этот придурок Чимин? – Дружище, это, наверное, недоразумение. – Давай без этого, – поднял руку Джин, – мне не хочется сейчас разбираться с твоими дружками, вместо того, чтобы погулять наедине с Джису. Оставим это на потом. Как по мне, самое лучшее и здравое решение. Как и ожидалось от моего Джина. Он хочет расслабиться со мной, и почувствовать мою заботу, оставшись вдвоём на побережье или на крыше своего дома, как это бывало раньше. Но, с другой стороны, что же он чувствует, так сдерживая свои эмоции? Ведь обидели не какого-то там левого человека, а его сестренку. Не абы кто, а сам мать-его-Чимин. Я в этом на 100% уверена. Месяц тому назад я слышала, как он рассказывал о красивой девушке с необычным именем и даже показывал профиль в соц сетях, к чему я не придала значения, но, если вспоминать, это точна была Минджу, так как внешность была стопроцентно схожа с Джином. Страшно представить, как именно обидел Чимин эту девушку. Ведь не только Джин прикончит его, но и я оторву голову ушлёпку самым жестоким способом. – Тогда о приглашении на вечеринку, думаю, лучше забыть, да? – неуверенно произнёс Чонгук, на что я искренне удивилась. – О, хотел пригласить нас двоих? – «Как пару?» – хотелось мне продолжить, но меня тут же опустил на землю раздражённый не без причины Джин. Там будут друзья Чона. – Ты же не пойдёшь на сегодняшнюю вечеринку? – пристально взглянул он на меня, на что я натянуто улыбнулась, матеря весь свет в глубине души за то, что приходится скрывать свои потребности, скучать дома этим вечером и нагло врать прямо ему в лицо. Что ещё поделаешь с его настроем, а точнее, его отсутствием? Значит, не судьба. В следующий раз отговорю Джина. А так, прямо сейчас мне приходится всего лишь мило произнести очередную ложь: – Конечно, мне совсем не нравятся такие шумные места.*** Дженни
Голова шла кругом. Нужно облокотиться рукой к стене и сделать глубокий вдох-выдох. Вспомнить, зачем я сюда пришла и что произошло. Это далось бы мне с трудом, но адреналин в крови, из-за сложившихся обстоятельств, сделал так, что мне понадобились всего три секунды, чтобы начать догонять свою подругу. – Подожди, – тут же остановил меня парень за руку, но ничего так не заботило меня в данный момент, как моя бедная Молли. – Да отпусти же ты! – злилась уже я, пытаясь вырвать руку и смотреть вслед давно убежавшей подруги. – Я пришла сюда ради неё! – Если побежишь за ней, все равно останешься за дверью. А ведь он прав. Молли очень упёртая девушка. Мне всегда сложно было найти с ней контакт, когда в ее личной жизни появлялись проблемы. Нужно было без устали опекать ее, дарить заботу и утешать как маленького ребёнка. А о гневе и говорить не стоит, остудить ее пыл удавалось тяжким трудом. На это требовалось, как минимум, два дня. Внешне такая невинная и мягкая, но внутри нее бушует настоящий ураган эмоций, который трогать почти противопоказано для жизни. Но как я могла оставить ее в одиночестве? Я должна быть рядом. – А ты откуда знаешь? – вдруг осенило меня, ведь я никогда не знакомила Чимина с моей подругой, а это означало следующее: – Значит, помогал Тэхёну провернуть это дельце? Сблизился, чтобы бросить? Ты чертов придурок. – Джен, это не так. И не вини во всем Тэ... – Защищай своего друга и дальше, а мне пора, – вырываю я наконец руку и иду к выходу, потому что слушать бред бывшего о невинности его друзей, у которых вместо мозгов работает член, было самым бесполезным делом на свете. – Идём, – вдруг произносит Чимин позади меня и резко направляет в другую сторону, пока я отбивалась от его рук, как могла. Тащит, сжимая кисть руки, и тараном пробивается через толпу на лестницу, ведущую вверх, в спальные комнаты. – Я не хочу оставаться с тобой наедине. Отпусти уже! – кричу я, раздраженно оттянув руку вниз и наплевав на ужасающую боль, но упрямый брюнет всё пропускает мимо ушей и добирается со мной в одну из спален. Открывает дверь и толкает внутрь. – Это физическое насилие, придурок! – Я хочу поговорить! – срывается Чимин и повышает голос, удивляя меня таким поведением. Все эти года, а точнее два, он никогда не повышал тона, разговаривая со мной или с другими при мне. Казалось, его не разозлит даже жужжащая без конца муха перед лицом. Он всегда был спокоен, как смерть. Мог улыбнуться, когда рад, и сжать губы, когда действительно зол, что было очень редко. Но чтобы он проявлял открытые яркие эмоции? Никогда. Кто-то думал, что ему попросту плевать на других, так он показывает своё высокомерие, свою недосягаемость и эгоизм, но я до конца не верила в это, пока не столкнулась с этим сама. – Хорошо, – кивнула я, упирая руки в бока, – у меня тоже есть вопросы. Прохожу в глубь комнаты и ощущаю знакомый аромат дорогого одеколона и фирменных сигарет. Комната Чонгука. Очень большая и просторная, с большой кроватью в центре, теликом и с множеством колонок на стене, мягким диваном возле и компьютером в другой стороне. Я смогла разглядеть эти вещи только благодаря прожектору на улице, ведь позади стоящий Чимин не удосужился включить свет в комнате, делая атмосферу жутко интимной. Но я не позволю загнать себя в угол. Мне ведь ни к чему выяснять прошлые отношения или, не дай бог, прочувствовать намеки на возобновление. – Что вы сделали с Молли? – разворачиваюсь я к парню и скрещиваю руки перед собой в ожидании правды, но ответом мне послужило долгое молчание. – Чимин. – Я не причём, это идея Тэхёна, – выдохнул он устало, – а исполнил его Юнги, попросив Чонгука об одолжении. Перевод на другую тему. Значит, они совершили то, чего я боялась больше всего. – Это сделал Юнги? – произношу я через сжатые зубы, еле сдерживая себя от срыва. – Да. – Где видео? Молчит. Молчит потому, что стыдно? Или потому, что не хочет показывать мне, чтобы я не расплакалась за дорогую мне подругу, с которой поступили отвратительно друзья моего бывшего? – Не знаю. – Всё ты знаешь, – отворачиваюсь я к окну и смотрю на припаркованные дорогие машины гостей вечеринки. И зачем они приперлись на них? Убиться хотят после попойки? Неразумные и безответственные дети, ей богу. Да что тут говорить, если хозяева вечеринки из такого же сорта люди, играющиеся чужими судьбами без доли сожаления. Как они могли использовать доверие в угоду своим отвратительным желаниям? К тому же оставляя на память доказательство в виде видео со скрытой камеры. Отвратительно. Но самое ужасное то, что я допустила это. Весь этот месяц я не делала ничего, чтобы предотвратить фул-хаус. Я, конечно, предупреждала подругу, что Тэхён и его кампания не такие хорошие люди, как она преподносит их, но никак не предполагала, собственно как и Молли, что Тэхён сблизился с ней только ради этого. Чёрт. В этом есть и моя вина. Пока я ждала и задумывалась о других вещах, Чимину пришло в голову подобраться ко мне поближе и со спины обнять своими ручищами, думая, что я ему это позволю. Как бы не так. Даже при том, что я по нему соскучилась, я не повторю своих ошибок дважды. Дело даже не в гордости или обиде, а в моем слабом сердце, которое точно не выдержит второго круга на «американских горках» под названием Пак Чимин. – Почему ты меня избегаешь? – ещё крепче сжимает он в своих объятиях, не позволяя мне начать возмущаться и вновь отбиваться. На мгновение я даже подумала остаться на месте и понежиться в его руках. Но его до боли глупый вопрос превратил эти попытки в пустышку, так как я попросту взорвалась, крича на всю комнату и отталкивая его со всей силой: – Потому, что ты изменил мне, Чимин! Ты глупый или да? Прекрасно. Я подхватила тему для разговора, которую хотела избежать. – Это было давно, – опустил он руки, начав недовольно морщить лоб. – Но было. – Джен, не начинай. Мы обсуждали это... – И расстались, – остановила я Чимина, давая понять, в каких мы отношениях теперь. – Но избегать-то меня не нужно. – Думаешь, я глупая? Без этого ты бы заставил меня начать всё заново, а я этого не хочу, – спокойно, но раздраженно продолжала я. – Даже сейчас ни с того, ни с сего поцеловал, обнял. Что ты прикажешь мне делать? – Я не пытался заставлять тебя. Но если ты поддаешься моим ласкам, – приблизился он опасно близко, а затем прикоснулся ладонью к моей щеке, – то это должно что-то означать, верно? – Верно, – уверенно, но тихо произнесла я, поражая себя своей смелостью. – Чувства всё ещё есть. Но это не значит, что я захочу вернуться к тебе после того, что ты сделал. Беру руку Чимина и отталкиваю от своего лица, смотря ему прямо в глаза. Уверенно и без колебаний. Чтоб знал, что я действительно поставила точку в наших отношениях и никогда не позволю ему пытаться, даже если сердце начнёт тянуться к нему с новой силой. Не позволю, ведь знаю, чем это закончится вновь. Моим разбитым вдребезги сердцем. – Прости, – останавливает меня Чимин по пути к выходу, обнимая, как никогда раньше. Прижимает к своему торсу, делая меня маленькой и хрупкой. Обжигая оголенные участки кожи на животе своими жилистыми руками. Но все попытки выбраться стали четными, когда он начал прикасаться огненными губами к моей шее. Как же я не хочу ощущать его тепло. Не сейчас, когда я так уязвима со своими чувствами. – Нет, Чимин. – Да, – выдыхает он за ушко, вызывая во мне сотни мурашек, – произнеси мое имя ещё раз. – Н-нет. Отпусти. Но он не отпускал. И, кажется, не собирается отпускать и впредь. Что же делать? Что же делать? А ничего. Лишь плакать от безвыходности и отчаяния, пока он оставлял россыпь засосов на плечах и шее. Да. Я всё же позволила себе заплакать перед ним. В первый и, надеюсь, последний раз. – Т-ты ни в чем не виноват, – дрожащим голосом шепчу я в темноту и чувствую как остановился Чимин. – Что такое? – забеспокоился он, разворачивая меня и обхватывая руками моё заплаканное лицо. – Я поняла, что ты не виноват... Просто я сама сделала не тот выбор, когда согласилась подарить тебе своё сердце, – поднимаю я глаза и встречаюсь с моими любимыми, – отдаться тебе полностью без остатка... – Я, – не знал, что сказать Чимин, – я не понимаю. – Это было ошибкой, – качаю я голову из стороны в сторону, зажмуриваясь. – Я жалею, что подарила свой первый раз такому человеку, как ты. – Дженни, не говори так! Он зол, но сделанного не воротишь. Мне уже все равно: показалась ли я ему жалкой или задела его гордость. Я просто хотела домой, побыть в одиночестве и начать жизнь с чистого листа. Я видела, как Чимин собирался с мыслями и хотел было открыть рот, чтобы начать меня переубеждать, как вдруг в комнату ворвались двое целующихся людей. Очень кстати, так как больше я не могла оставаться с Чимином наедине. Среди ворвавшихся я заметила Чонгука. Он, как голодный зверь, терзал губы красивой девушки и лапал ее большими ручищами, где только можно. Через секунду в ней я вспомнила ту безбашенную девушку с короткой стрижкой на барной стойке. Так вот какие девушки нравятся Чон Чонгуку. – Ой, – заметила нас девушка, явно не кореянка, и залилась краской, быстро вытирая мокрые от поцелуя губы и отпрянув от мужского тела, которое явно не желало останавливаться. – Чонгук, ты, блядь, вовремя, – рыкнул Чимин, тормоша густые волосы. – А кто говорил тебе уединяться в моей комнате! – ответил тот с наездом. – Ты всё мне испортил. – Не зазнавайся, – подала голос брюнетка, ухмыляясь и косо смотря на Чона. – Я бы все равно тебе не дала. Вот это да. Смело. – Ты что, плачешь? – вдруг заметила незнакомка, отчего я быстро начала поправлять макияж, вытирая пальцами следы от слёз. Благо, темнота стала мне подругой. – Нет, – бормочу я, откашлявшись, и неловко шагаю к двери. – Мне пора. И... прощай, Чимин.