Алмаз и гранит

      Ван Чжи стоял у тайного выхода за борделем Хуаньи и смотрел вслед удаляющейся повозке, пока та полностью не скрылась из виду, растворившись в ночной темноте. Но даже после того, как двуколка исчезла из поля зрения, командующий еще пару минут продолжал стоять не двигаясь, и его лицо в тот момент было абсолютно непроницаемым и бесстрастным. Он слышал приглушенную уличную суету, даже улавливал запах еды и каких-то специй, а из борделя за его спиной время от времени доносился едва различимый звонкий женский смех. Вечерний свежий воздух приятно холодил кожу, но возмущение вкупе с раздражением, поднявшееся после слов императора, не спешило утихать так быстро и вряд ли исчезло полностью даже если бы в тот момент какой-нибудь смельчак посмел бы вылить на него ушат холодной воды. В голове все еще звонким эхом отдавались слова, брошенные Его Величеством перед отъездом:       — Возможно, ты слишком сильно его переоцениваешь.       Ван Чжи, лицо которого по-прежнему ничего не выражало, беззвучно выдохнул и пошел обратно в бордель.       Пока он шел тайным коридором, держа перед собой фонарь, то все время прокручивал слова, сказанные императором и самую малость хмурился, не совсем понимая, как именно трактовать ему сказанную фразу. Его Величество был разочарован в Тан Фане?.. Ну, сейчас и сам Ван Чжи был в нем разочарован, но почему-то казалось, что даже это было не главное. Петляя запутанными ходами, с каждым шагом командующий хмурился все больше: очень хотелось сейчас найти этого безрассудного глупца и как следует вправить ему мозги. Это же надо — додуматься отказаться от такого сверхважного задания! Да любой на его месте был бы счастлив воспользоваться таким шансом, и даже говорить не стоило, сколь великое доверие они оба оказали Тан Фаню, посвятив его в подробности дела. А он взял и посмел отказаться!.. И это притом, что в прошлый раз магистрат был очень близок к тому, чтобы лишиться головы! Пусть порой Ван Чжи восхищало то, насколько Тан Фань был верен себе и своим убеждениям, но если он будет продолжать в том же духе, то очень скоро у Его Величества лопнет терпение, и он не посмотрит на былые заслуги. И тогда спасти непутевую голову этого идиота не сможет уже никто. Друзья ведь должны помогать друг другу, разве нет? Ван Чжи искренне считал, что только у Тан Фаня хватит мозгов и таланта распутать это дело с минимальными потерями.       Только ему он мог это доверить без каких-либо опасений.       Сильно его переоцениваешь.       Ван Чжи на секунду остановился, прислушавшись к себе. Император был раздосадован не только отказом Тан Фаня, он был разочарован и его собственными суждениями относительно способностей магистрата. С самого начала командующий не мог возглавить расследование в Юньхэ, поэтому предложил поручить это тому, кто точно бы во всем разобрался, приложив все свое внимание и усердие. Ван Чжи знал, что не ошибался в Тан Фане и брошенные напоследок слова императора неприятно царапнули по и так уязвленному самолюбию.       Никто другой никогда не посмел бы выставить Ван Чжи в таком дурацком свете перед Его Величеством, но для скромного чиновника 6-го ранга правил будто не существовало. Одно дело помочь ему безвозмездно слезть с лошади или растереть чернила (ну, почти безвозмездно), но на этот раз Тань Фань со своей наглостью зашел уже слишком далеко. Во что бы то ни стало командующий Западной Ограды пообещал себе, что магистрат возьмется за это дело.       Даже если придется пинать его до Юньхэ всю дорогу.       Едва Ван Чжи переступил порог комнаты, которую совсем недавно занимал император, как к нему тут же словно маленький ураган примчался Тан Фань, возбужденно махая руками и негодующе сопя.       — Почему вы мне не сказали, что здесь будет император?! Я даже не успел толком собраться с мыслями и чувствовал себя ужасно! Вы совершенно бессовестный человек, из-за вас мне приходилось краснеть, бледнеть и оправдываться! Но вам-то все равно, вы постоянно втягиваете меня во всякие неприятные ситуации и в итоге, помогая вам, именно я же первым получаю по голове за свою помощь!..       Он замолчал, очевидно, чтобы перевести дух и Ван Чжи, воспользовавшись образовавшейся паузой, едва заметно вскинул бровь.       — Вы закончили?       — Пф! Это я еще даже не начал!..       Командующий загасил свечу в фонаре и поставил тот на пол. Тан Фань продолжал красноречиво сопеть едва ли не прямо у него над ухом, и снова возобновил свой прерывистый монолог.       — Я не гожусь для этой работы — я не вы, — почти что с вызовом бросил он и Ван Чжи, обернувшись, пристально вгляделся в лицо магистрата пытаясь сообразить обижаться ему на это заявление или принять за комплемент. Тан Фань, скрестив руки на груди, шумно плюхнулся на стул, недовольно глядя куда-то прямо перед собой. — С чего вообще вдруг именно я должен заниматься этим? Я понимаю, почему вы сами не можете вести расследование в Юньхэ, но неужели при дворе больше нет никого подходящего? Кого-нибудь еще такого же…       Тань Фань замахал рукой, будто пытался помочь себе подобрать правильное выражение, но сделать это в должной вежливой форме у него в нынешнем душевном состоянии не получалось. Ван Чжи даже позволил себе легкую усмешку несмотря на то, что до сих пор был раздосадован и возмущен действиями магистрата. В ближайшее время ему придется быть терпеливым и очень настойчивым, но он знал, что затраченные усилия будут того стоить.       Он подошел к столу и, сев напротив, любезно придвинул к Тан Фаню сразу несколько тарелок с едой. Тот посмотрел на него с опаской.       — Император что, приказал вам меня отравить за то, что я отказался?       Ван Чжи послал ему в ответ самую дружелюбную из своих улыбок. Тан Фань, однако, покосился на него с еще большим подозрением.       — Я слышал, вы не ужинали. Считайте, что это компенсация за прерванный вечер. Разумеется, все за счет Хуаньи.       Тань Фань некоторое время не сводил с командующего недоверчивого взгляда, а затем, будто учуяв какой-то подвох, выпалил на одном дыхании:       — Я не поеду в Юньхэ.       По-прежнему улыбаясь, Ван Чжи налил ему вина в чарку.       — Вы просто не подумали, как следует. Ничего страшного, время еще есть.       — Я не стану браться за это дело. Я не могу!       — Что удивительно, ведь ранее вам не составило никакого труда обвинить члена императорской фамилии в преступлении и открыто заявить о его злодеяниях…       — Вот именно! За это я был сослан в Тунчжоу и едва не лишился головы!       — …И вот поэтому смелости вам не занимать. Кто лучше вас подойдет для того, чтобы заняться расследованием?       Тан Фань подскочил со своего места как ошпаренный.       — Хотите сказать, что мне ради дела не жаль даже своей головы?!       Тяжко вздохнув, и даже не потрудившись этого скрыть, Ван Чжи посмотрел вверх, чтобы встретиться взглядом с нервничающим магистратом.       — Я хочу сказать, что только вам я могу доверить задание, с которым не могу разобраться лично.       Тан Фань продолжал стоять и смотрел на него недоверчиво, будто навскидку пытался определить, правду говорит командующий или просто льстит, играя на самолюбии. Для самого Ван Чжи подобные разговоры были приятным новшеством: не так уж часто ему вполне искренне доводилось говорить кому-либо что-то подобное. Когда они только познакомились, он не ожидал слишком многого от какого-то мелкого чиновника. Но позже, когда командующий воочию убедился в способностях магистрата префектуры Шуньтянь, он подумал, что пренебрегать таким талантом было бы неразумно. И Тан Фань на поле дворцовых интриг мог оказаться ценной фигурой, которой Ван Чжи ни за что бы не стал жертвовать без веской причины. Переоценивал ли он его?.. Командующий всегда считал, что умел разбираться в людях. Он видел искреннее желание помогать, видел преданность, видел принципы и верный моральный компас. Излишняя эмоциональность порой здорово влияла на его способность соображать, но это то, с чем он научится справляться с годами. Ван Чжи видел в нем большой потенциал и хотел раскрыть его. И не только для того, чтобы помочь стране и императору.       — Я… — начал было Тан Фань и его взгляд неуверенно заскользил по окружающему пространству. — Я… Всего лишь обыкновенный чиновник 6-го ранга. И… я благодарен командующему и Его Величеству за возможность, но это слишком важное дело, чтобы поручать его кому-то вроде меня… Я правда не подхожу и не смогу разобраться с ним должным образом. Спасибо командующему Вану за ужин, но уже очень поздно, я пойду.       Закончив бормотать и неловко поклонившись на прощание, Тань Фань неуклюже развернулся и едва ли не бегом помчался к выходу. Ван Чжи с некоторым скепсисом смотрел ему вслед и даже ничего не сказал, когда по дороге магистрат впопыхах споткнулся о край шторы и едва не сшиб ширму в попытках удержать равновесие.       — Не думайте, что легко отделались, — бросил ему вслед командующий, с преувеличенным интересом разглядывая свою чарку. Краем глаза он заметил, что Тань Фань уже будучи почти у дверей, таки обернулся. — Я порекомендовал вас Его Величеству, а это значит, что так или иначе, но вы поедете в Юньхэ.       Ван Чжи посмотрел на замершего магистрата и растянул губы в улыбке. Тан Фань какой-то момент колебался, а затем отчаянно крикнул:       — Ни за что!       И тут же юркнул в проем, не забыв громко хлопнуть дверью напоследок. Ван Чжи только шире усмехнулся. Злость на упрямого глупца немного поутихла: в конце концов, Тан Фань не был бы собой, если бы сразу по доброй воле согласился снова войти в мутные дворцовые воды после недавнего скандала. Но теперь у него не было другого выхода. Показав всем свою прямую и принципиально справедливую натуру, он попортил много крови вышестоящим и уже умудрился нажить себе опасных врагов…       — Без шлифовки и алмаз не блестит… — задумчиво пробормотал Ван Чжи своим мыслям. Как бы там ни было, но не Тан Фаню тягаться с ним в упрямстве. В конце концов, раз это все ради спокойствия Его Величества и процветания Мин, командующий сделает все от него зависящее. — Придется мне снова немного потрудиться.       Усмехнувшись, он выпил содержимое своей чарки, предчувствуя, что впереди его ждут наполненных заботами несколько увлекательных дней.