Весь мир узнает, что я хороший человек // 全世界都知道我是好人[快穿]

Ши Цин поспешно холодно фыркнул со своим обычным властным и высокомерным выражением лица, когда увидел, что Чжо Цзюньли в шоке смотрит на него. — Куда ты смотришь?! Я позволил тебе смотреть на меня?! Чжо Цзюньли скрыл свои прежние сомнения и послушно опустил голову. Его тон был слабым, когда он сказал: — У меня действительно нет таких отношений с Тун Синьюй. Как я уже сказал, я не взял хлеб. Если она тебе нравится, то приставай к ней. Почему всегда пристают к нему? — Какой смысл преследовать ее? Ты единственный в ее сердце. Ши Цин другой рукой схватил идущего впереди юношу за воротник, сокращая расстояние между ними. Красивое лицо школьного хулигана было наполнено гневом. — Чжо Цзюньли, ты действительно думал, что я не узнаю? Ты не взял хлеб, но как насчет ластика, который она дала тебе три дня назад? А на прошлой неделе во вторник вечером в учебной комнате, разве ты не объяснил ей задачу, когда она спросила? А за неделю до этого ты не делал за нее классную работу? Зачем такому лучшему ученику, как ты, тратить на нее 15 минут, если вы, ребята, не вместе? Ты думаешь, я тупой? Или слепой?! Чжо Цзюньли: «…» Как Ши Цин запомнил эти вещи, когда он даже не мог их вспомнить? Это был просто ластик. Две недели назад у Тун Синьюй из-за менструации разболелся живот, и она попросила его об одолжении. Было естественно помочь ей. Все ученики, которые хотели лучше учиться, приходили к нему за объяснением, когда у них возникали вопросы. Что касается ластика… Чжо Цзюньли слегка поджал губы. Объяснив два других инцидента, он понизил голос и продолжил: — Этот ластик она просто случайно нашла. Она отдала его мне, потому что не хотела его. Я покупал такие раньше. В школьном магазине всего 50 центов, так что это довольно дешево. Так что я… — Так ты его взял, — Ши Цин зловеще проговорил сквозь зубы, — разве ты не знаешь, что эти ластики продаются парами?! Ты используешь синего поросенка, а она красного! Хотя это было не лучшее время, как ни странно, Чжо Цзюньли хотел немного посмеяться над тем, насколько серьезно школьный хулиган был зол на ластики в форме двух поросят. Это было не единственное, о чем Ши Цин беспокоился. Он скрежетал зубами, когда его правый указательный палец злобно уткнулся в ключицу Чжо Цзюньли, пока он говорил. — Пятьдесят центов за ластик. Пятьдесят центов от тебя, пятьдесят центов от нее, вместе взятые, разве это не один доллар? Вы, ребята, откровенно демонстрируете свою любовь! Ты должен быть умным, так почему ты не можешь следовать такой простой логике?! Как ты можешь не быть с ней в тайном общении?! Чжо Цзюньли: — Да, это называется сговор. Ши Цин: «…» Через несколько секунд школьный хулиган яростно взревел от гнева. — Я знаю! Я просто люблю говорить по-другому! У тебя с этим проблемы?! Чжо Цзюньли молчал несколько секунд. Он открыл рот под угрожающим взглядом школьного хулигана. — Тогда я верну ластик Тун Синьюй. Только тогда Ши Цин удовлетворенно убрал руку. — Уже лучше. Тебе лучше помнить, что ты мне обещал. Если завтра я снова увижу что-нибудь от нее на твоем столе, я выкину все это в мусорное ведро! Хорошо. Пойдем. Он прямо подтолкнул Чжуо Цзюньли вперед. Чжо Цзюньли чувствовал себя странно во время прогулки. Согласно его выводам, Ши Цин завидовал тому, что Тун Синьюй дарила ему маленькие безделушки. Так почему же он просто не взял эти вещи себе? Результатом обдумывания при ходьбе стало то, что его движения замедлились, и школьный хулиган, идущий за спиной, тут же злобным голосом сказал: — Ты кролик?! Быстрее! Ты пытаешься сбавить скорость и заморозить меня до смерти?! Чжо Цзюньли посмотрел на Ши Цина, который подошел к нему, сказав это. На нем был пуховик, и везде он был плотно прикрыт. Затем он посмотрел на свитер на собственном теле. Почему казалось, что он был тем, кто рисковал замерзнуть, а не Ши Цин? Однако школьному хулигану, который всегда был эгоцентричным, наплевать на эти детали. Он не мог вынести того, как медленно шел Чжо Цзюньли, поэтому он потянул его за руку и на бешеной скорости побежал обратно в их комнату. Когда он открыл дверь, на лбу Ши Цина выступил пот от его внезапного напряжения. Он сразу же снял пуховик, как только оказался внутри. Затем он сказал Чжо Цзюньли: — Поторопись и прими душ! От тебя воняет после того, как ты так долго находился в туалете! Чжо Цзюньли кивнул и открыл шкафчик, чтобы забрать свою одежду. Ему очень нравилась чистота, но с тех пор, как он начал жить с Ши Цином, он никогда не мог спокойно принять ванну. Иногда школьный хулиган даже пинал дверь, когда в его волосах еще были пузыри. На этот раз он быстро принял душ, как обычно, но снаружи не было никаких движений. Чжо Цзюньли не мог избавиться от странного чувства, которое у него было. Он был напряжён, пристально следя за своим окружением. Он боялся, что Ши Цин снова замышляет какую-то шутку. Но когда он вышел, Ши Цин просто оперся на изголовье кровати, скрестив ноги, и играл в видеоигры. Во рту была даже зубочистка. Он действительно был красив, иначе эта поза не была бы такой приятной для глаз. — О. Наконец-то ты закончил. Школьный хулиган поднял голову на шум. Он осмотрел Чжо Цзюньли с головы до ног, вытиравшего мокрые волосы полотенцем, и присвистнул. — Эй, где ты сегодня спишь? Где еще мог спать Чжо Цзюньли? Никто из других комнат в общежитии не принял бы его из-за слов Ши Цина. Если пойти к учителю и разозлить этого парня, то в дальнейшем ему самому станет только хуже. Он мог только встать у своей кровати и откинуть одеяло. — Я просто буду спать на кровати. — На этой кровати? — Ши Цин встал. Он подошел к постели Чжо Цзюньли в тапочках и потрогал его постель. — Твоя кровать такая мокрая. Как ты можешь здесь спать? — он сказал это чрезвычайно праведно, как будто не он вылил воду на кровать Чжо Цзюньли. Чжо Цзюньли тоже не рассердился. Если бы он злился на все, что делал Ши Цин, он давно умер бы от гнева. Он перевернул одеяло. — Эта сторона не слишком мокрая. Я буду спать на этой стороне. — О… Ши Цин вел себя так, как будто он только что что-то понял. Он кивнул и повернулся, чтобы пойти в ванную. Чжо Цзюньли не беспокоился о нем. Он угрюмо прибрал свою кровать, стараясь свести к минимуму мокрые пятна, которые могли коснуться его кожи. Из ванной доносился звук воды. Через некоторое время, когда Чжо Цзюньли отвернулся от одеяла, он внезапно услышал сзади неуклюжий голос Ши Цина. — Эй, уйди с дороги. Юноша в изумлении повернул голову и увидел стоящего позади него Ши Цина с тазом с водой. — Тск. Когда Ши Цин увидел, что он просто стоит и смотрит на него, он нетерпеливо приподнял брови. — Ты глухой? Я сказал тебе уйти с дороги. Двигайся, или я вылью это на тебя. Чжо Цзюньли мог только встать и отойти в сторону. Его взгляд следил за Ши Цином, который подошел к его кровати. — Что ты собираешься… Ши Цин что-то напевал, очень медленно и методично поливая водой те части кровати, которые были еще сухими. После этого постель была на 100% мокрая. В хорошем настроении он швырнул таз на пол. — А теперь скажи мне еще раз. Где ты собираешься спать сегодня вечером? Чжо Цзюньли: «…» Он сжал кулаки. Пара светло-карих глаз постепенно приобрела оттенок гнева. Даже человек, сделанный из грязи, имел характер. Более того, его добродушный и легко запугиваемый характер был всего лишь маской, которую он надел, потому что он был менее могущественным, чем этот человек. Ши Цин! Ты зашел слишком далеко! По мере того, как его кулаки сжимались все сильнее и сильнее, Ши Цин приподнял бровь с непринужденной самодовольной улыбкой. Он притянул Чжо Цзюньли к своей кровати и толкнул его на нее. Его кровать была покрыта высококачественным постельным бельем, с мягким матрасом. Когда Чжо Цзюньли упал на кровать, все его тело утонуло на полпути. Его сжатые кулаки разжались. Придя в себя, он уперся руками в кровать, чтобы сесть, но Ши Цин толкнул его обратно. Он снова упал. Так что Чжуо Цзюньли мог только так оставаться, закутанный в мягкое одеяло. Он уставился на школьного хулигана, который стоял и смотрел на него сверху вниз. Уголки рта школьного хулигана были приподняты, как будто он говорил: «я чертовски милосерден». — Поскольку ты не можешь спать в своей постели, теперь ты спишь со мной. Не нужно быть слишком благодарным. Пока ты держишься подальше от Тун Синьюй, ты обнаружишь, что я довольно приятный человек. Было сказано так, словно это не он вообще намочил одеяло. Чжо Цзюньли: «…» — Хорошо, а теперь высуши волосы феном. Не мочи и мою кровать. Не понимая, что вообще происходит, Чжо Цзюньли мог только покорно делать то, что сказано. — У меня нет фена. На самом деле, все школьные общежития были оснащены феном, но молодой мастер Ши Цин подумал, что использовать предоставленную модель было сложно, поэтому он выбросил его. У первоначального владельца действительно был хороший фен, но Чжо Цзюньли, который в настоящее время был без гроша в кармане и имел только деньги на карточке на питание, мог только сушить волосы естественным образом. — Тск, — Ши Цин подошел к шкафу. Он нашел свой фен и бросил его, — я разрешаю тебе использовать свой. Через три минуты. Чжо Цзюньли сидел на стуле, сушил волосы феном. При этом он повернулся, чтобы посмотреть на Ши Цина, который лежал позади него, зарывшись под одеяло, играя в игры. Возможно, заметив его взгляд, школьный хулиган поднял голову и нетерпеливо нахмурился. Он освободил руку, чтобы похлопать по подушке рядом с собой. — Почему ты такой медленный?! Быстрее! Я ужасно хочу спать. Чжо Цзюньли: «…» Он все еще чувствовал, что что-то не так. Короткие волосы легко сушить, а фен для волос Ши Цин был от известной марки. Очень скоро волосы Чжо Цзюньли высохли до корней. Он медленно убрал фен и собирался убрать комнату перед сном, как обычно. Однако, когда он взял веник, Ши Цин, игравший, поднял глаза с еще более нетерпеливым выражением лица. — Почему ты подметаешь?! Я скажу им сделать это за меня завтра. Поторопись иди сюда, а то я встану и силой притащу тебя сюда! По какой-то причине Чжо Цзюньли постоянно чувствовал, что выражение на лице Ши Цина выглядело так, будто он был немного… взволнован? Как только он сел на край кровати и снял обувь, его затащили на кровать. — Ты спишь здесь. Как будто он боялся, что Чжо Цзюньли сбежит, школьный хулиган затолкал своего соседа по комнате и плотно завернул его под теплое одеяло. Затем он беспокойно сел и уложил окоченевшего Чжо Цзюньли. После этого Ши Цин протянул руку и выключил свет. Он нырнул под одеяло, затем нетерпеливо и бесцеремонно обнял Чжо Цзюньли, как осьминог. Как только Чжо Цзюньли зашевелился, его грубо отругали: — Веди себя хорошо! Если ты не будешь вести себя хорошо, я не дам тебе спать в моей постели! Похоже, он не собирался спать сегодня вечером. Чжо Цзюньли смотрел в кромешную тьму. Рядом с ним был теплый и обжигающий источник тепла. … что-то здесь определенно было не так.