Весь мир узнает, что я хороший человек // 全世界都知道我是好人[快穿]

Души, умершие в результате самоубийства, должны были немедленно отправиться в Подземный мир. Это должно было защитить как сами души, так и души других людей. Они закончили жизнь самоубийством, потому что хотели покинуть этот мир. После того, как сознание Мира это восприняло, оно бессознательно отвергло бы их после того, как они превратились в души. Каждая дополнительная секунда в живом мире была настоящей мукой для таких душ. — Ты согласен на это? — Как я могу согласиться сделать то, что еще не произошло? Демон короткими глотками выпил чай с молоком. Он ухмыльнулся, когда увидел, насколько серьезен был Мэн Цин. — Но я сделаю это, когда это произойдет. Год его жизни, чтобы удержать другую душу на один день. Это довольно хорошая сделка. Выражение лица молодого практикующего стало еще серьезнее. — Продолжительность жизни человека всегда определено. Тебе неправильно торговать этим. Не говоря уже о том, что это было бы все равно, что заставить эту душу ходить по осколкам стекла, если ты не позволишь ей покинуть человеческое царство. Даже если он останется, он не будет благодарен этому человеку. Ши Цин: — Это не обязательно правда. Мэн Цин был уверен. — Это правда, — он говорил очень серьезно, — однажды я видел душу, которая закончила свою жизнь самоубийством, но оказалась здесь в ловушке из-за артефакта. Всего трех дней хватило, чтобы она сошла с ума от постоянной боли. Прежде чем мы смогли изгнать её, она рассеялась. Ши Цин: — Маленький практикующий, не каждая душа, которая умирает в результате самоубийства, похожа на ту, которую ты встретил. Мэн Цин собирался сказать что-то еще, но внезапно остановился и резко посмотрел на вход в школу. — Какое сильное присутствие энергии смерти. Ши Цин подпер подбородок, и его пара светло-красных глаз также посмотрела туда. Все недавно умершие излучали энергию смерти. Чем слабее энергия, тем позже они умерли. Поскольку они оба почувствовали это одновременно, было почти верно сказать, что время смерти было меньше часа назад. Король демонов сделал еще один глоток чая с молоком и приподнял брови, глядя на Мэн Цина. Затем надел солнцезащитные очки и посмотрел на душу, которая шла навстречу ученику. — Похоже, это тот, кто и совершил самоубийство. Он встал, протянул руку Мэн Цину и кивнул в сторону школы. — Давай, пойдем посмотрим. Молодой практикующий молча встал, даже не глядя на протянутую руку Ши Цина. Ши Цин пожал плечами. — Маленький культиватор, твой мастер приказывает тебе взять меня за руку. — Демон! Это единственный трюк, которым ты умеешь пользоваться?! Бесстыдный! Мэн Цин мог только ругаться, наблюдая, как его рука движется сама по себе к королю демонов. Ши Цин взял руку молодого практикующего и погладил его ладонь. Другой рукой он поднял солнцезащитные очки до бровей, обнажив пару прекрасных глаз. — Хотя это единственное, что я могу с тобой сделать, это довольно эффективно, не так ли? Сердитое лицо Мэн Цина покраснело еще больше. Его лицо не было спокойным с тех пор, как он встретился с Ши Цина. — Демон! Ты… — Я знаю я знаю. Я бесстыжий, правда? — Ши Цин снял солнечные очки и довольно самодовольно взял Мэн Цина за руку, позволив маленькому культиватору наклониться к нему. — Ты моя предначертанная пара. Я, конечно, могу простить тебе твои небольшие оскорбления. Ты все равно говоришь «да», верно? — Ты… — сердито начал Мэн Цин. Король демонов улыбнулся. — Хорошо, твой хозяин теперь наложит на тебя ограничение. В будущем, каждый раз, когда ты будешь называть меня демоном или кем-то подобным, ты должен будешь потом поцеловать меня. Мэн Цин: «…» Он с досадой посмотрел на короля демонов, но не смог придумать никаких слов, чтобы заменить это слово. Поэтому он мог только раздраженно закрыть рот и вести себя так, как будто он был нем. Но Ши Цин не планировал отпускать его так легко. — Почему ты больше не разговариваешь? — Маленький практикующий? Мэн Цин? Милый? Цин Цин? Мэн Цин больше не мог этого выносить. Он остановился и сердито заорал на Ши Цина: — Заткнись, демон! Как только слова сорвались с его уст, он понял свою ошибку. Он прикрыл рот и ошеломленно посмотрел на Ши Цина. Ши Цин повернул голову и указал на свою щеку. — Давай. Мэн Цин: «…» Он мог только наблюдать, как его тело наклонялось и нежно поцеловало белую нежную щеку демона. Несмотря на то, что он быстро отстранился через 0,01 секунды, лицо молодого практикующего снова покраснело. Если раньше он был светло-красным, то теперь стал ярко-красным. Он некоторое время тер губы тыльной стороной ладони, его лицо было полно стыда и негодования. Его рот снова и снова бормотал слова: — Ты бесстыдник.

***

Пока они «флиртовали», атмосфера между двумя мальчиками перед школой также казалась довольно хорошей. Ученик в форме нес рюкзак и терпеливо стоял за человека, которого ждал. Он побежал встречать его радостными глазами вместе с веселым приветствием, но остановился в паре шагов от него и нервно потер лямки своего рюкзака. — Ми Ланг, ты пришел сегодня в школу. Значит, с твоими родителями все в порядке? Ми Ланг был учеником, который только что подошел. Его лицо было бледным с тонкими чертами. Услышав слова своего парня, он слегка покачал головой и заставил себя улыбнуться. — Все в порядке. — Действительно? — Чен Зею облегченно вздохнул. Солнечная улыбка снова появилась на его лице, когда он выразил свое облегчение: — Они не отпустили меня раньше, когда я пошел искать тебя. Я думал, тебя переведут в другую школу. Чен Зею и Ми Ланг учились в старшей школе и были лучшими учениками, учащимися в одном классе. У них была еще одна общая черта: они оба не питали чувств к девушкам. Признавшись друг другу в чувствах, они плавно вступили в отношения. Их роман продлился год. Он не затих, как обычно у подростков. Напротив, это было больше похоже на вино, хранящееся в погребе, которое с возрастом становилось все более сочным и вкусным. Они начали тщательно планировать свое будущее вместе, обсуждая такие вещи, как поступление в один университет, чтобы изучать одну и ту же специальность, совместный поиск работы после окончания школы и совместная аренда квартиры. Они даже подумали о том, чтобы пойти в приют, чтобы усыновить ребенка, когда придет время. Но подростковую нежность было трудно скрыть. Несмотря на то, что они изо всех сил старались, их отношения в конце концов обнаружили другие. Конечно, не обошлось без сплетен, клеветы, оскорблений и всевозможных слухов. Ми Ланг был напрямую заперт своей семьей, и ему запретили возвращаться в школу, пока они готовились к переводу. С другой стороны, Чен Зею был жестоко избит своим отцом палкой, чтобы заставить его отказаться от этих отношений. Его били до тех пор, пока он не мог встать с постели, но он все еще стиснул зубы и отказывался сдаваться до седьмого дня, когда его родители сдались и позволили ему вернуться в школу. Новостей от Ми Ланга не было. Несмотря на то, что Чен Зею много раз отправлялся на его поиски, его всегда выгоняли, прежде чем он успел хотя бы мельком увидеть его. У Чен Зею не было выбора, кроме как каждый день ждать перед школой, надеясь, что Ми Ланг придет. После столь долгого ожидания он начал терять всякую надежду. Неожиданно сегодня пришел тот, которого он ждал. Когда он узнал, что Ми Ланг в порядке, этот веселый подросток был счастлив, как птичка. Он обошел своего парня, все еще неся рюкзак. — Я так рад, что с тобой все в порядке. Рано или поздно это случилось бы. Теперь нам больше не нужно бояться, что люди узнают об этом. Некоторые люди обязательно будут сплетничать, но не бойся! Их слова не смогут навредить нам! Мы будем придерживаться нашего плана, пока не поступим в университет и не выберемся отсюда. Бледное лицо Ми Ланга продолжало улыбаться, пока Чен Зею заговорил. Его глаза были полны нежности, когда он смотрел на своего оптимистичного парня. Он не двинулся с места, когда Чен Зею потянулся, чтобы затащить его в школу. Вместо этого он спросил: — Зею, как ты думаешь, на что похоже наше будущее? — Будущее… Чен Зею не знал, почему Ми Ланг вдруг задал этот вопрос, но ответил очень быстро: — Мы должны быть инженерами, и купить свой дом. Мы… у нас может быть ипотека, но ничего страшного! Для нас двоих было бы не слишком тяжело расплачиваться за это! А когда мы подрастем, мы усыновим маленького ребенка, мальчика или девочку, и будем их хорошо воспитывать. Они будут звать меня «большой папа», а тебя «маленький папочка», потому что я на три месяца старше тебя. — Верно! — Чен Зею хлопнул в ладоши, его лицо было полно тоски по будущему, — у нас обязательно будет свадьба! Хотя сейчас мы не можем получить лицензию, у нас будет свадьба, когда они женятся! С моими родителями больше нет больших проблем, так что мы просто потихоньку поработаем над твоими родителями. Когда придет время, должен быть священник, из тех, кто стоит между нами двумя и говорит кашель, кашель …- Чен Зею несколько раз кашлянул и намеренно понизил голос, чтобы подражать священнику. — Мистер Чен Зею, ты согласен выйти за мистера Ми Ланга своим мужем на всю жизнь? Ми Ланг смотрел на своего энергичного парня с намеком на тоску в глазах и бледным лицом. Он прошептал: — Да. Чен Зею был ошеломлен, затем он улыбнулся и протянул руку, чтобы погладить Ми Ланга по плечу. — Я знаю, что ты хочешь, и я чувствую тоже… Его голос затих после того, как его рука скользнула по телу Ми Ланга. Он замер. Его нежный парень стоял перед ним, не двигаясь. — Мне очень жаль, мы расстаемся. Чен Зею глупо уставился на своего парня, когда тот постепенно становился все прозрачнее. Он уже знал это глубоко внутри, но отказывался признать это. — Ми Ланг, подожди, как это до этого дошло? Да, да, я, должно быть, сплю. Это все сон. Он смотрел на свои руки и бормотал себе под нос: — Это сон, это сон… — Мне жаль… Ми Ланг посмотрел на Чен Зею, который отрицал реальность, и продолжил извиняться. — Прости, Зею, я не мог больше терпеть. Они продолжали кричать на меня, говоря, что я позорю семью. Все родственники пришли сказать мне, что я болен. Меня заперли в доме, и я не мог никуда пойти. Все, что я мог делать, это сидеть и слушать, как они говорят на улице. Они сказали, что я болен, что собираются поместить меня в психбольницу. Они сказали, что я бесполезен и что все усилия, потраченные на то, чтобы меня вырастить, были потрачены зря. Даже мои родители сказали, что им хочется, что бы я никогда не рождался. Я так боялся. Я боялся, что меня отправят в психбольницу. Я боялся, что со мной будут обращаться как с больным. Я не мог ничего делать весь день, кроме как сидеть и слушать, как они все это говорят. И я не мог спать по ночам. Как будто все говорили обо мне, все думали, что я болен… Чен Зею был в истерике. Он покачал головой и тоже заплакал. — Мы не больны, потому что это не болезнь! Это все естественно! Мы такие же, как и все… — Мне жаль. Прости, что я такой слабый. Я боялся их взглядов. Я боялся, что меня отправят в психбольницу. Даже соседская тетушка, которая раньше была так мила со мной, быстро увела внучку, как только увидела меня. Я знаю, что не болен, но все думают, что я болен. Они хотят меня вылечить, но я не хочу лечиться, даже если это возможно. Я просто не мог… Чен Зею бессознательно подошел вперед, чтобы поймать своего расстроенного парня и утешить его, но удерживать было нечего. Он ошеломленно сделал шаг назад, наблюдая, как фигура перед ним с каждой секундой становилась все более прозрачной. Наконец, его осенило. Он крикнул: — Ми Ланг! Что ты сделал с собой?! Ми Ланг посмотрел на Чен Зею, в его глазах была бесконечная бездна печали. — Прошлой ночью я тихонько открыл дверь, залез на крышу и прыгнул. Теперь я чувствую себя таким свободным… Он казался отстраненным, как будто он снова проживал воспоминания прошлой ночи, когда его родители спорили о том, в какое психиатрическое учреждение они должны отправить его. Они оба обвиняли друг друга в том, что не позаботились о нем должным образом, из-за чего он стал извращенцем. Извращенец- Был ли он уже в их понимании извращенцем? Он давно не спал нормально. Сначала он хотел спать, но его родители по очереди наблюдали за ним и встряхивали его каждый раз, когда он закрывал глаза, заставляя его признать, что он болен. А потом однажды он просто больше не смог уснуть. Как только он закрыл глаза, казалось, что кто-то вокруг него постоянно разговаривает с ним. Мусор- Извращенец- Отвратительный гей — Когда он прыгнул с крыши, когда он врезался в землю, все эти голоса стихли. Это было… так расслабляюще. Но вскоре после облегчения пришло сожаление. Не за то, что он оборвал свою жизнь, а за то, что оставил Чен Зею страдать в одиночестве. — Прости… — он повторял это бесчисленное количество раз, — мне очень жаль… — Я действительно… я действительно хотел выйти за тебя замуж и сыграть с тобой свадьбу. Извини… Он медленно исчез. Эта юная жизнь, которая еще не расцвела, была раздавлена в возрасте, когда она должна была быть самой живой и яркой. Оставив позади своего столь же молодого парня, ошеломленной кучей на земле. Его руки беспомощно протянулись, чтобы схватить кого-то, кого здесь больше нет. — Ми Ланг… — Ми Ланг? Ми Ланг? Он оглядел пустой вход в школу и отрицательно покачал головой. — Это сон. Это, должно быть, сон… Это должно быть так! Он спит! Это неправда. Ми Ланг должен быть жив и здоров дома. Это неправда. Ему просто нужно было повторять это, пока оно не стало правдой. И все же в его тусклых, пустых глазах было что-то сломанное. Неподалеку от него король демонов, держащий за руку Мэн Цина, и спросил его: — Ты все еще думаешь, что эту сделку нельзя заключать? Мэн Цин молчал. Всего лишь полминуты спустя он сказал: — Этот практикующий раньше был слишком ограниченным. Неважно, какой пол нравится человеку. В конце концов, это не важно. Ши Цин погладил его руку. — Да. Они также как ты и я. Все то же самое. Удивительно, но Мэн Цин на этот раз не пытался сопротивляться. Он просто спросил: — Но что они могут сделать всего за один день? Один день, не считая ночи, длится всего двенадцать часов. Ши Цин посмотрел на мальчика, который почти стоял на коленях на земле, все его тело дрожало, поскольку его ноги не могли его держать. — У них будет свадьба. Свадьба их мечты, которой не может быть.