Весь мир узнает, что я хороший человек // 全世界都知道我是好人[快穿]

Мать Ши Цина все еще ругалась во дворе. Ее голос был мелодичным и нежным, каждое слово произносилось медленно и мягко. Она как будто кокетничала: — Какая семья не лелеет своих детей, как сокровища? Этот молодой мастер из семьи Цзян более ценен, чем из нашей семьи Ши? Кроме того, мой малыш — единственный сын. Как они посмели прислать сына, рожденного от наложницы, в качестве компенсации за то, что столкнули его в ледяное озеро! И они еще решили, что все закончено! В их мечтах! Затем несколько служанок с таким же мягким акцентом попытались убедить ее: — Мадам, для вашего здоровья вредно так сердиться. Наша семья обязательно разберется с этим делом, но другая сторона — зять нашей семьи Ши… Неудобно спрашивать о нем напрямую. — Тьфу! — мадам Ши деликатно сплюнула, — я не знаю, что мой муж увидел в нем тогда. Какой чудесный зять! Вместо того, чтобы хорошо себя вести после женитьбы на моей доченьке Си, он заставил ее делить постель с девками из публичного дома! Как и ожидалось от такой военной семьи, как Цзян, все они звери! Какой же он зять, если он не может хорошо относится к моей Си! Однако, несмотря на ее яростный тон, мадам Ши больше не требовала объяснений. В конце концов, несмотря на то, что в прошлом семьи военных не имели слишком высокого статуса, сейчас они жили во времена хаоса. Семья Ши была купеческой семьей. При предыдущей династии на торговцев смотрели свысока, независимо от того, сколько у них было денег. Только среди нынешнего хаоса семья Ши смогла занять видное положение благодаря своим богатым запасам товаров. Но какими бы известными они ни были, их дочь уже выдана замуж за другую семью. Если семья Ши создаст проблемы, то это ничтожество может выместить гнев на ее дочери. Ши Цин услышал достаточно. Он крикнул людям снаружи: — Слуги! — Брат Цин проснулся? Почти сразу же кто-то поднял занавески вокруг его кровати. Красиво одетая и милая служанка вошла с сияющим лицом. Она внимательно изучила выражение лица Ши Цина, расслабившись только тогда, когда стала уверена, что ему не больно. Она прошептала: — Брат Цин, больше не ссорься с этим человеком. Их семья Цзян когда-то была военной семьей, так как же наш брат Цин может победить их? Вы нас всех хорошенько напугали. Особенно мадам, она долго плакала без остановки. Мадам Ши тоже услышала шум внутри. В восторге, она вошла быстрыми маленькими шажками. Слезы потекли по ее щекам, когда она увидела своего сына, сидящего в постели целым и невредимым. — О, мой малый Цин, ты действительно напугал маму. Если бы с тобой что-нибудь случилось, маме было бы незачем больше жить. Ее поведение, словно небо падает, заставило Ши Цина подумать, что у него диагностировали неизлечимую болезнь, а не «отнесли домой после того, как он простудился из-за того, что отхлестал кого-то после того, как его выловили из реки». Неудивительно, что первоначальный владелец был властным и избалованным. Все в комнате смотрели на него, как на очаровательного ребенка. Лишь немного поплакав, мадам Ши вытерла лицо платком. Она нежно укрыла Ши Цина одеялом: — Сын мой, спокойно отдохни пока дома, ладно? Никуда не уходи, пока не выздоровеешь. Мать знает, что ты сделал это, потому что заботишься о своей сестре, но такой ребенок, как ты, не должен в это вмешиваться. Эта семья Цзян всего лишь грубияны. Они снова сделают тебе больно. Ши Цин послушно кивнул, как разумный ребенок. Он радостно чирикал: — Не волнуйся, мама. Я никуда не пойду. Мадам Ши с сомнением посмотрела на него. Она снова промокнула покрасневшие глаза: — Я тебе ни капельки не верю. В твоих устах нет правды. Ты сказал раньше, что мужчины имеют право брать много жен и наложниц, но затем улизнул, чтобы отомстить за свою сестру. Хотя на первый взгляд она предостерегала его, в ее словах были следы гордости. Естественно, она заботилась не только о своем сыне. Ее дочь тоже была дорога ее сердцу. Она очень гордилась тем, что ее сын вступился за свою сестру. Но Ши Цин знал, что первоначальный владелец имел в виду именно то, что сказал. У него была высокомерная и властная личность после того, как его избаловали. Если он чего-то хотел, ему просто нужно было открыть рот, и все поспешили дать ему это. Ши Си может быть его полной старшей сестрой, но соотношение мужчин и женщин было сильно нарушено из-за непрекращающихся войн. Это никак не повлияло на то, что богатые люди женятся на большем количестве жен и наложниц. В эту эпоху женщины считались менее ценными, чем мужчины, поэтому для первоначального владельца его старшая сестра ничем не отличалась от любой из его других сестер, рожденных наложницами. Так что, если эта сестра любила его? Это было меньшее, что она могла сделать. Для него то, что его зять баловался с проститутками после женитьбы, не имело большого значения. Он ведь был мужчиной. Для него было совершенно естественно иметь несколько жен и наложниц. Что привело первоначального владельца в ярость, так это то, что молодой господин Цзян сравнил его сестру с проституткой. Поскольку она была его сестрой от одной матери, разве это не косвенное сравнение его с проституткой? Молодой мастер Ши, которого никогда в жизни так не оскорбляли, тут же перевернул стол и бросился. К сожалению, он не учел свое избалованное и нежное тело и подвергся контратаке. Ши Цин смутно помнил, что в оригинальной сюжетной линии семья Цзян, казалось, нашла кого-то, кто создал нефритового сверчка размером с руку, и предложила его ему в качестве компенсации. Первоначальный владелец принял подарок, положив конец этому вопросу на поверхности. Что касается того, как его кровная сестра страдала в семье Цзяна… это не было его проблемой. С другой стороны, мадам Ши страдала. Несмотря на то, что семья Ши теперь была довольно влиятельной, она ничего не могла сделать, чтобы помочь своей замужней дочери из-за правил, установленных их предками. В оригинальной сюжетной линии Ши Си, сестра первоначального владельца, погибла в течении пяти лет. Первоначальный владелец даже глазом не моргнул на ее кончину. Ши Цин размышлял, пока мадам Ши тихонько говорила о том, что ему следует быть хорошим мальчиком и отдыхать в доме, а не сражаться с людьми снаружи. Если ему было скучно, он мог разослать приглашения другим молодым господам и пригласить их в гости. Но ни при каких обстоятельствах он не должен был выходить. Ши Цин небрежно хмыкнул и кивнул. Это был не первый раз, когда он рисковал своим благополучием, так что мадам Ши привыкла к этому. Едва она подумала о том, чтобы проинструктировать служанок, она услышала, как ее сын спросил: — Мама, а где Цзян Бэйю? — Цзян Бэйю? Это кто? — мадам Ши сначала никак не отреагировала. Ши Цин: — Человек, которого я привел. Семья Цзян отдала его мне в качестве компенсации. Ярость сразу же отразилась на лице мадам Ши, как только она узнала, из какой он семьи. — Я слышала от твоего слуги, что это он столкнул тебя в воду, поэтому я приказала людям бросить его в дровяной сарай. Она была очень зла. Одна только мысль о том, что она никогда больше не увидела бы своего сына, если бы его вытащили через мгновение, заставила ее сердце сжаться. — Я действительно хочу знать, откуда у него столько смелости. Как посмел сын, рожденный наложницей, столкнуть молодого господина семьи Ши в озеро? Ши Цин ничего не сказал о ее надменном тоне. В конце концов, она была матриархом семьи. В эту эпоху, если бы мужчина в доме позволил, никто не вмешался бы, даже если бы она забила детей, рожденных наложницами, до смерти. Они комментировали ее жестокость самое большее наедине. В домашнем хозяйстве матриарх и дети, рожденные наложницами, были естественными врагами. Не говоря уже о том, что этот рожденный от наложницы сын был тем, кто причинил вред ее сыну. Если бы он не был членом семьи Цзян и, следовательно, от него было бы трудно избавиться, ей бы больше всего хотелось вышвырнуть его, чтобы он замёрз насмерть. Считая время, Цзян Бэйю умер бы уже через час. Кто знал, какова будет причина его смерти? Переохлаждение, потеря крови или голодание были главными претендентами. В конце концов, в оригинальной сюжетной линии после вызова на борт лодки в качестве слуги Цзян Бэйю был заперт в сарае и голодал в течение трех дней из-за планов Цзян Лие. Ши Цин спросил свою мать: — Мама, попроси кого-нибудь привести его. У меня есть к нему несколько вопросов. Мадам Ши искренне ненавидела преступника, который навредил ее сыну. Она пыталась отговорить Ши Цина: — Будь хорошим мальчиком, Цин. Он весь в крови и грязи. Он испачкает твою комнату. Кроме того, мама видела его раньше. Он ранен, но он родился высоким и крепким. Что, если он вдруг решит ранить тебя? Мадам Ши была права, беспокоясь об этом. Она родилась маленькой и хрупкой, поэтому высокие и сильные люди вызывали у нее опасения. Кроме того, Ши Цин унаследовал ее худощавое телосложение. Хотя он был лишь немного ниже других людей его возраста, его кости были тонкими, что делало его очень миниатюрным. Это способствовало неправильному представлению мадам Ши о том, что ее сын все еще ребенок, нуждающийся в постоянной защите. Она предложила: — Как насчет того, чтобы сказать слугам, что ты хочешь у него спросить, и они пойдут его расспрашивать. Ши Цин притворился, что не заметил, что она разговаривает с ним, как с ребенком, которого нужно уговорить. Он протянул руку и, потянув ее за рукав, сказал кокетливо: — Чем меньше людей знают, тем лучше. Мама, просто приведи его сюда. Пусть за ним присмотрят несколько слуг. Она знала, что ее сын умел подчинять других своей воле, но мадам Ши таяла, когда Ши Цин вел себя так мягко рядом с ней. Она приказала людям привести Цзян Бэйю. Слуги быстро привели Цзян Бэйю. Все они знали, что это был тот парень, который бросил их молодого господина в воду, так что они были особенно деспотичными. Вместо того, чтобы сказать, что они «проводили» его в комнату, это было больше похоже на то, что они бросили его внутрь. Несмотря на то, что он был довольно высоким и крепким, даже Цзян Бэйю казался несколько жалким после того, как его бросили внутрь, учитывая, что он был испачкан в крови и грязи. Ши Цин проигнорировал руку матери, пытающуюся остановить его. Он откинул одеяло и встал с кровати. На его прекрасных ногах не было носков, но им не было холодно, потому что пол был устлан толстым мягким ковром, а камин горел. Однако благодаря его действиям комната внезапно наполнилась действиями. Мадам Ши немедленно отдала приказ: — Почему вы все стоите? Поторопитесь и закройте окна, пока мой сын не простудился! Одна служанка быстро принесла теплый плащ и накинула его на плечи Ши Цин. Другая подняла с кровати маленькую и изящную муфту и бережно передала ему. Так что к тому времени, как Ши Цин присел на корточки перед Цзян Бэйю, он был одет в теплый плащ, а в руках была замысловатая муфта, и он выглядел как очаровательный ребенок, защищенный даже от малейшего ветра. За ним даже стояла служанка, держащая мягкие белые носки, специально привезенные из Цзяннаня. Она тихо умоляла: — Брат Ши, пожалуйста, надень это. Ваши ноги могут замерзнуть. — Я не буду их носить. Ши Цин решительно отказался и махнул ей рукой. На лице девушки мелькнуло беспокойство, но она не посмела ослушаться его приказа. Она закусила губу и осторожно отступила. Этой череды событий было более чем достаточно, чтобы продемонстрировать его положение в семье Ши. Цзян Бэйю отказался пасть ниц, несмотря на то, что его бросили на пол. Он изо всех сил пытался стоять. Поскольку он был рядом с Ши Цином, избалованным до небес, его фигура казалась еще более жалкой и несчастной. Его бледное лицо было покрыто кровью и грязью. После того, как его избили, задняя часть его одежды почти распалась. Его раны были окровавлены и воспалились. Некоторые все еще истекали кровью. Ши Цин не мог видеть его лица, потому что его голова была опущена. Молодой господин, который всегда получал все, что хотел, грел руки в муфте, пренебрежительно ткнув одной из своих прекрасных ног по тыльной стороне относительно чистой руки Цзян Бэйю. — Подними голову. Цзян Бэйю не сопротивлялся и не уворачивался. Он просто молча посмотрел вверх. Стоявшие поблизости служанки, увидев его лицо, завизжали.