Весь мир узнает, что я хороший человек // 全世界都知道我是好人[快穿]

Цзян Бэйю никогда не думал, что Ши Цин, который был таким откровенно безрассудным и высокомерным, мог так ясно все понимать. Он встретил Ши Цина всего несколько дней назад. Все, что он знал о молодом господине, было слухами. Говорили, что он был единственным сыном в семье Ши, поэтому в детстве ему давали все, что он желал. В прошлом Цзян Бэйю считал его денди. Когда он прибыл в семью Ши, он изменил свое мнение на красивого бездельника. Только теперь он понял. Этот молодой господин действительно был хорош собой, но уж точно не пустоголовый. Цзян Бэйю подумал, что, возможно, Ши Цин не был в неведении о текущей ситуации, и при этом он не был действительно глупым и невежественным. Он был умен, хотя и избалован и немного наивен. О последнем свидетельствует тот факт, что он безоговорочно рассказал Цзян Бэйю всё. Молодой хозяин семьи Ши, малыш Цин, знал о положении своей семьи, текущем состоянии мира и ложном процветании Хэчена. Он говорил об этом в простых терминах. Цзян Бэйю мог даже догадаться, о чем думал Ши Цин. Как единственному сыну семьи Ши, единственному наследнику, ему не позволят никуда уйти. Даже если бы у него был острый ум и правильные рассуждения, его статуса молодого господина семьи Ши было уже достаточно, чтобы ограничить его. Поэтому он ничего не мог сделать, даже когда знает, что произойдет. Лучше бы он остался избалованным юным господином, которому ни о чем не нужно было беспокоиться. Цзян Бэйю знал о важности военной силы. Он также знал, что, несмотря на хаотические времена, простолюдины были просто заинтересованы в том, чтобы остаться в живых. Но хаотические времена также были лучшим временем для ловли рыбы в мутной воде. Во времена мира и процветания были бессильны те, кто не мог подняться по социальной лестнице из-за своего низкого положения. Но во времена хаоса, когда во главе ставится сила, любой может стать королем. Намерение Цзян Бэйю все это время состояло в том, чтобы покинуть семью Цзян и постепенно накопить некоторую военную власть. Но затем его тетя скончалась, и Цзян Бэйю был выбран Цзян Лие, который переложил свою вину на него. Его планы не изменились, когда он прибыл в семью Ши. Он по-прежнему намеревался залечь на дно, а затем найти способ уйти. Мужчина даже разработал план, как накопить силу впоследствии. Но теперь из уст Ши Цина он услышал почти точную копию того, о чем думал. Рука Цзян Бэйю все еще была на талии юноши. Он все еще держал его в своих объятиях. Раньше он делал это только для того, чтобы не дать Ши Цину упасть. Теперь эта рука бессознательно сжалась. Было время, когда Цзян Бэйю думал, что Ши Цин — красивая канарейка с нежным певческим голосом. Он также думал, что, если однажды он действительно станет могущественным, он заточит эту канарейку в клетке рядом с собой. Он хотел, чтобы она пела и хвасталась своими красивыми перьями только ему одному. Канарейка и сейчас выглядит как прежде. Мягкий и изящный, как будто он был рожден, чтобы его баловали и нежили. Но он не просто хорошо пел и тщательно ухаживал за перьями, как думал Цзян Бэйю. Эта канарейка уже давно могла летать вне своей клетки. Он просто решил добровольно вернуться в клетку, ухаживая за своими красивыми перьями и напевая красивую мелодию, чтобы замаскироваться под жалкую птичку, которая умерла бы с голоду без своего хозяина. Необъяснимо, но Цзян Бэйю был доволен этим развитием событий. Молодой господин был по-прежнему высокомерен. На его изящном и светлом лице было даже некоторое самодовольство от того, что он шокировал мужчину. Он приподнял подбородок и прекратил свои мягкие удары. Словно оказывая большую честь Цзян Бэйю, он слегка наклонился в объятия мужчины: — О, я тебя напугал? Кто бы мог подумать, что такой крупный мужчина, как ты, будет таким робким? Не говори людям, что ты мой мальчик-игрушка, когда выходишь из дома. Как обычно, Ши Цин был настолько очаровательно высокомерен, что его трудно было не любить. Однако его высокомерный и надменный характер только усиливал желание Цзян Бэйю присвоить его себе. Он хотел эту канарейку. Никогда прежде он не хотел ничего так сильно. Он хотел заключить его в тюрьму и приручить. Он хотел подарить ему самые драгоценные сокровища для украшения его прекрасных перьев. Такая красивая, очаровательная и остроумная канарейка… Если бы Ши Цин стал его, Цзян Бэйю смог бы обнять его в любое время, когда захочет. Как это было бы здорово. [Динь! Значение враждебности Цзян Бьеюй: 95/100] [Динь! Значение враждебности Цзян Бьеюй: 93/100] [Динь! Значение враждебности Цзян Бьеюй: 90/100] Система была в шоке: [А? Хм?!] Она была растеряна: [Хозяин, что ты сделал?] Опять дразнил главного героя? Ши Цин удобно устроился в руках мужчины, выглядя как самый невинный человек в мире: [Кто знает, что с ним происходит. Может быть, он вдруг понял, что наши души связаны.] Система: [А?] Ши Цин: [Не беспокойся об этом. Это все часть моего плана. Разве ты не была занята, играя в свои игры? Будь хорошей и играй дальше.] Система, все еще ничего не понявшая, послушно ушла обратно. Ши Цин не лгал своей Системе. В любом случае, его предыдущие слова были предназначены только для Цзян Бэйю. Было логично, что обычный молодой господин не смог бы изменить свой статус, даже если бы он был умен. Таким образом, Ши Цин смог бы объясниться, если бы кто-то подслушал и пожаловался на него. Ши Цин еще сильнее прижался к Цзян Бэйю. Мужчина о чем-то размышлял. Молодой господин решил не обращать внимания на то, как правая рука мужчины бессознательно держала его за талию. Пока он наслаждался теплыми и надежными объятиями, обнимавший его мужчина резко спросил: — Почему ты держишь меня рядом? Молодой господин ответил быстро и уверенно. По какой-то причине он даже посмотрел на Цзян Бэйю: — Конечно, это потому, что ты красивый. Когда он сказал это, рука Ши Цин умело скользнула по чужой одежде и похлопала его по твердой груди. — Почему ты вдруг спросил об этом? Ты все еще думаешь о семье Цзян? Не думай о них. Ты теперь в моей семье. Все, что тебе нужно делать, это хорошо есть и пить каждый день, набираться сил, носить одежду, которую я придумал, и выглядеть красиво для меня. Цзян Бэйю молчал несколько секунд: — Ты прекрасно знал, что Цзян Лие столкнул тебя, так почему ты ударил меня? Ши Цин легко ответил: — Тогда меня только что вытащили из воды. У меня кружилась голова. Я не мог идти, не говоря уже о том, чтобы заметить твое лицо. Сказав это, светлое лицо молодого господина семьи Ши расплылось в кокетливой улыбке. Он протянул кончик пальца к подбородку мужчины. Однако его попытка поднять подбородок мужчины не удалась. Ши Цин: «…» Он потребовал: — Подними подбородок. Цзян Бэйю послушно последовал его приказу и поднял подбородок. Пара светлых глаз с легким оттенком тьмы была сосредоточена на Ши Цине. Но маленькому господину было все равно, насколько глубоким и темным был взгляд человека. Он только сказал с гордостью: — Ты постоянно держал голову опущенной, когда был рядом с Цзян Лие. Почему я должен присматриваться к внешности его слуг? Хотя если бы я знал раньше, что ты такой красивый, я бы давно забрал тебя. С этими словами он снова коснулся холодной твердой щеки мужчины. — Хорошо, что кнут не ударил тебя по лицу. Было бы очень жаль. Прекрасные глаза, которые смотрели на Цзян Бэйю, были яркими и полными искренней радости. Он даже не пытался скрыть тот факт, что знал, что это не вина Цзян Бэйю, когда он ударил его кнутом. Даже сам Цзян Бэйю не держал на это зла. Было только одно, что мужчина хотел знать прямо сейчас. Взгляд Цзян Бэйю был тяжелым, когда он смотрел на юношу перед собой, его голос был хриплым: — Если бы у меня не было такого лица, ты бы по-прежнему обращался со мной так же, как и сейчас? Ши Цин моргнул. На его лице появилось странное выражение, как будто он нашел вопрос Цзян Бэйю странным. Он ответил: — Конечно, нет. Если бы ты не был таким красивым, зачем бы я еще раз посмотрел на тебя? Он даже не пытался скрыть тот факт, что ему нравилось только лицо Цзян Бэйю. Цзян Бэйю больше ничего не говорил. На самом деле, ответ Ши Цина его совсем не удивил. В конце концов, Ши Цин с самого начала выражал любовь к его лицу. Это лицо, которое напоминало другим страшного монстра и свирепого зверя, который мог заставить служанок и детей кричать от испуга, оказалось в точности соответствует вкусу Ши Цина. То же самое касалось кота Ши Цина, который был настолько злобным, что любой другой владелец уже вышвырнул бы его. Но молодой господин обожал его. Он держал его в своем доме, хорошо кормил и заботился. Цзян Бэйю не знал, говорит ли он о коте или о себе. Пока он молча смотрел на юношу, ему внезапно пришла в голову мысль. Возможно, потому, что он не мог ни воевать, ни рисковать… Возможно, именно поэтому этот молодой господин, воспитанный в Хэчене с особой заботой, чья жизнь состояла из высококачественной одежды, еды, удобном доме, полюбил злобных людей и котов. Это была единственная причина. Это звучало смешно, но это была, без сомнения, реальность. Без этого лица он потерял бы внимание Ши Цина? Мужчина слегка опустил глаза. Мускулистые руки, державшие молодого господина, медленно сжались. Если бы это было так, он определенно будет сражаться за то, чтобы получить власть в этом хаотичном мире… — Нет, это неправильно. Цзян Бэйю вышел из своих мыслей после мягкой пощечины Ши Цина. — Думаю, я могу обойтись без твоего лица. Цзян Бэйю был немного польщен этими словами. Он посмотрел вниз и увидел, что молодой господин нежно улыбается. Эти мягкие руки заползли под его одежду и уверенно ощупали его грудь. — Даже без твоего лица у тебя все еще довольно хорошее тело.