Ложь во благо

Чонгук в этой жизни по-настоящему ненавидит только три вещи: пауков, потому что, как истинный арахнофоб, от одного вида этих ползучих гадов может запросто потерять сознание; измены, потому что, ну, это самое мерзкое, противное и низкое дело — предать человека, который тебе доверяет; и ложь, потому что не понимает, почему люди вообще идут на обман, ведь правда всегда, абсолютно всегда, рано или поздно всплывает на поверхность. Он смотрит с тоской на своего лучшего друга, пока тот сердечками из глаз стреляет в студента третьего курса, который сидит в другом конце кофейни. Чонгук сухой салфеточкой заботливо подтирает его слюнки и вздыхает тяжко. Ах, любовь. Ах, ты вездесущая и необратимая, сука, любовь. Что же ты делаешь с невинными людьми, что по случайности угождают в твои цепкие лапы? Парень сидит и десять минут со стороны наблюдает, как от этой гадюки любви его, некогда лучший, друг откровенно теряет голову и улетает в стратосферу, перед глазами разглядывая мириады ярких звезд. Нет, только одну конкретную звезду местного университета. Активиста, оптимиста и, чёрт побери, на дуде игриста. Хотя, если вдаваться в подробности, то не на дуде, а на саксофоне. Но сейчас это роли не играет. Чонгук отбрасывает салфетку в сторону и берёт со стола клубничный коктейль. С хмурым лицом ловит губами голубую трубочку, которая по сравнению с его другом не такая уж и голубая, и отпивает немного. — Он такой красивый, — Чимин вздыхает и откидывается на спинку красного кожаного дивана, мечтательно прикрывая глаза и прикладывая руки к груди. Он, тот самый, о ком речь шла недавно. Красивый… — И такой милый, — у Пака голос прямо, как у типичной влюблённой школьницы. Милый. — И талантливый, — друг рядом, видимо, вообще не обращает внимания на то, что ему не отвечают. — Всё получается, за что он только не возьмётся. Талантливый. Записываем это всё в личные качества студента третьего курса — Ким Тэхёна. Как бы Чонгук всей этой любовной серенаде не противился, не согласиться с этими пунктами не может. Даже наоборот, про себя с удовольствием несколько добавляет: Воспитанный, потому что он не относится к той категории студентов, которые громко кричат или матерятся, когда идут по университетским коридорам; коммуникабельный, чем парень восхищается, потому что Ким Тэхён тот, кто может найти общий язык абсолютно с любым человеком, даже профессором Робинсом, которого откровенно ненавидит весь курс Чонгука; ответственный и трудолюбивый, потому что именно с такими качествами попадают в список активистов и с большим стремлением участвуют в жизни университета; и отзывчивый, ведь он всегда готов пойти навстречу и помочь любому, кто этого попросит искренне, а не с целью попытаться затащить в постель. И этот список можно пополнять бесконечно долго. Или собрать все прекрасные человеческие качества и уместить их в одно короткое — Ким Тэхён. Это именно то, в чём Чимину он никогда, даже под дулом пистолета, не признается. — Он просто потрясающий, — забытый, под налётом мыслей об этом потрясающем, трясёт головой, когда друг выводит его из раздумий. — Чони, у меня скоро случится сердечный приступ. — Если так и продолжишь себя накручивать при виде него, — Чонгук поворачивает голову и смотрит на друга серьёзно, — Тогда случится. Снова тянется к любимому напитку, но когда в плечо получает шуточный пинок, случайно разливает его на новые джинсы. — Твою мать! — Чонгук откладывает стакан в сторону и берёт горсть салфеток, пытаясь убрать пятно на колене. — Неуклюжая ты жопа, Пак Чимин. — Прости, — Чимин виновато поджимает губы и ноги отодвигает в сторону, пропуская парня на выход. Тот встаёт с места и идёт в сторону уборной, чтобы попробовать отмыть розоватый след на светлой ткани. Чужого пронзительного взгляда, конечно, не замечает. Не догадывается даже о том, что на него так внимательно смотрят. А жаль… Он заходит в пустое помещение и подходит к раковине с большим зеркалом. Критично смотрит на пятно и вздыхает обреченно. Дергает нервно ручку, подставляя руку под струю воды и растирает розовое нечто. Непонятно вообще, стало лучше или только хуже. Отрывает пару салфеток и смачивает их водой. Трёт, трёт, но результата не видит. — Я тебя задушу шнуром от зарядки и заставлю купить мне три новые пары, придурок, — себе под нос бормочет проклятья, пока за спиной не слышит низкий хриплый смех. Вздрагивает и поднимает голову, в отражении замечая чужой силуэт. Твою мать. — Твою мать. Озвучивает свои мысли вслух. Ким Тэхен, чертов третьекурсник, активист и оптимист в одном флаконе, стоит в метре от , облокотившись о стенку, и смеётся над ним. — Миленько, — он скрещивает руки на груди и взглядом проходится снизу вверх, внимательно разглядывая. На большом пятне на колене внимания не заостряет. Останавливается на глазах и облизывает губы. Сердце пропускает удар. Это что ещё за попытки соблазнить? Возможно, он просто не так понял, потому что, ну, а зачем Ким Тэхёну его кадрить, верно? Зачем люди флиртуют с другими людьми? Чтобы заинтересовать и показать свою заинтересованность в ответ. — Миленько? — Чонгук откровенно тупит. Впервые заговорить с человеком, к которому ты неровно дышишь вообще-то немного волнительно. И, говоря немного, сильно преуменьшает. Здесь должна быть важная приписочка: впервые заговорить, будучи трезвым. Миленькими бывают маленькие котята и щенята, кролики и влюбленные парочки. Поведение Чимина иногда бывает довольно миленьким, но причём тут Чонгук, который негодует и пытается оттереть пятно на джинсах, согнувшись в три погибели? Он стоит сейчас, как истукан. Не знает, что добавить к неловкому недоразговору, который его усилиями идёт в тупик. Не лучшая идея — давать односложные ответы, которые ни к чему не приводят, но мозг сформировать сложное предложение или, упаси боже, нормальный вопрос, никак не может. — Да, — Тэхен отталкивается от стены и делает несколько шагов вперёд. Засовывает руки в карманы брюк и останавливается в шаге от него. Близко, чтобы Чонгук засмущался, но слишком далеко, чтобы жаловаться на то, что эта местная звездочка нарушает его личные границы. Он понимает, что был бы последним, кто жаловался бы на то, что Ким нарушает его личные границы. — Ты довольно милый, когда злишься. О, ну это в корне меняет ситуацию. Вообще-то, нет. И вот как это понимать вообще? Чонгук хлопает глазами. Мозг делает последние попытки сгенерировать подходящий ответ, но проигрывает его природной тупости. Ибо, как ещё объяснить то, что он произносит в следующую секунду: — А ты всегда, — всегда? Всегда что, Чон Чонгук? Закрывает глаза, сам себя смущаясь, и жмурится, мысленно моля повернуть время вспять. Чувствует, как лицо стремительно краснеет, как приливает жар к щекам. Секунда кажется вечностью, зато теперь он точно знает, что флирт — не его конёк. Тэхён смеётся беззвучно, губы поджимает в попытке скрыть улыбку и чужое лицо жадно рассматривает, в памяти сохраняя до слёз умилительное выражение. — Спасибо, — какой же у него отпадный голос. Спасите, помогите, этот голос должен звучать на сцене среди многотысячной толпы орущих фанатов. Глубокий и низкий, ласкает слух и пускает мурашки по коже, когда раздаётся так близко. Чонгук, не в силах выдержать этого разговора, просто обходит того и покидает уборную. Внимательный взгляд карих глаз провожает его до двери, а губы растягиваются в снисходительной улыбке. Чонгук не понимает, что это за сцена была с ним только что, но на всякий случай хлопает себя по щекам, пытаясь отогнать странное наваждение. Замечает обеспокоенного друга и садится напротив. — Что-то случилось? — о да, парень сам хотел бы знать, что именно только что случилось. Он боковым зрением замечает Тэхёна, направляющегося к своей компании, и отворачивается к окну. — Нет, всё нормально, — Чонгук пытается улыбнуться, но получается как-то нервно. Может, он тут напридумывал на свою больную голову невесть чего, а с ним на самом деле и не флиртовали вовсе. Конечно, вряд ли каждый второй прохожий подходит к человеку, с ходу сбивая своим небрежно кинутым «ты милый», но Ким с этой минуты не относится к категории стопроцентно нормальных. — Будем здесь торчать пока твой ненаглядный не соизволит уйти? Чимин недоверчиво оглядывает лучшего друга и качает головой отрицательно. Хватает рюкзаки рядом с собой и кидает один из них Чонгуку. — Нет, ты прав, пойдём. У меня через десять минут пара по экономике начинается. Старик Робинсон меня сожрёт и не подавится. Я не в списке его любимчиков, — вздыхает и идёт к выходу. Конечно, перед тем, как уйти ещё раз бросает взгляд на дальний столик, где за красным диваном тусуется небольшая компания, среди которых ярким пятном выделяется блондинистая макушка. Чонгук, к великому сожалению, смотрит туда же, сталкивается с чужими глазами и отворачивается слишком резко. — Ну конечно, ты же не Ким Тэхён, — Чонгук ворчит не от вселенского негодования. Ему нужно куда-то выплеснуть все эмоции, что накопились за этот обеденный перерыв. — Он в этом списке первый. Тёплый ветер касается лица и забирается под тонкую рубашку. Гуляет в волосах и играючи проходится по пальцам. Этот запах тепла и пыли, название которому парень никак найти не может, оседаёт в легких. Ощущение, что вот уже совсем близко яркое солнечное лето, когда асфальт под ногами горит и кожу печёт, когда глаза от яркого света жжёт, и рассвет наступает совсем рано. Май — определено лучшая пора. Плевать на сессию, которая не за горами, плевать на нагрузку, плевать на долги и сроки, в которые надо уложиться: у него в душе июль, и прекрасное настроение все эти мелочи не портят. Из кофейни, которую они только что покинули, тянется манящий запах кофе и свежей выпечки. Через дорогу возвышается университетское здание. Напоминает собой старую постройку с фактурными колоннами, кирпичными стенами и, конечно, с зеленым садом у входа, как принято. Принстонский университет уменьшенный в пару раз. На деле же местный университет в Лестере. Чимин тянет его за рукав рубашки, оглядывается по сторонам и на зеленый свет переходит дорогу. Поправляет спадающую лямку своего рюкзака и чуть ли не бежит. — У меня пара на третьем этаже, быстрее, — его голос от волнения немного звонкий, от чего Чонгук смеётся, но покорно бежит следом. Некоторые знакомые, что встречаются на пути машут Чимину, потому что он тоже один из коммуникабельных. Экстраверт простыми словами. Звёздочка, которая знакома с половиной университета. Тот только машет бегло и здоровается, не останавливая быстрого шага. Только когда заходит в здание, останавливается перед лестницей и разворачивается лицом. — Увидимся после занятий? — У меня право на следующей, так что можешь идти в общагу без меня, — Чонгук сочувственно хлопает друга по плечу и смотрит на заставку телефона, где вместо стандартных обоев висит его расписание. — Перенесли на сегодня, чтобы завтра устроить выходной. Другой препод заболел и отменил две завтрашние пары. — Завидую, — Чимин обреченно стонет и срывается с места, когда взгляд его падает на настенные часы. — До завтра, мелочь. Чонгук ничего не отвечает. Идёт в другую сторону главного холла и сворачивает в коридор, где библиотека. Мысленно прикидывает, сколько ещё страниц нужно закончить в эссе, которое не успел дописать прошлой ночью, и надеется успеть сейчас. Дёргает массивную дверь и заходит внутрь. Тут тихо, да так, что его приход ощущается, как взрыв бомбы на пустынном поле. Высокие стеллажи стоят в ряд, рядом столы пустуют. Даже странно, что в это время студентов нет. Он оставляет читательскую карту на столе библиотекарши и проходит внутрь. Идёт вдоль полок, на деле же просто желая сесть как можно дальше от входа, чтобы не беспокоил лишний шум… Кажется, после десятой по счёту песни в наушниках и второй страницы рукописного текста в тетради альбомного формата, мозг Чонгука в очередной раз решает дать сбой. Перегрелся бедный, все силы истратил на двухминутный диалог с Ким Тэхёном и выдохся после пары нелепых фраз. Не может сейчас просто взять и писать спокойно своё эссе, когда перед глазами всё ещё маячит один конкретный человек. И правда боится, что со стороны сейчас выглядит, как Чимин, с которым они, о боже, умудрились влюбиться в одного и того же человека. Нет, Чонгук свои чувства не афиширует. Дружеская солидарность? Боязнь сказать лучшему другу всё начистую? Возможно, но он молчит довольно долго.

***

Помнит, как вчера, ту самую общажную вечеринку, на которую он пошёл один, потому что Чимин уехал к своей семье… Уже немного пьяный Чонгук шатается из стороны в сторону не зная, куда бы податься. Вокруг бегают такие же нетрезвые студенты, которые толкаются плечами. И вот, когда парень выходит на балкон и пытается вернуть себе здравый рассудок, сзади подкрадывается он — Ким Тэхён, святой всех святых стоит рядом с ним, слишком трезвый для такого мероприятия, и протягивает бутылку минералки. Ну просто ангел во плоти. Чонгук смотрит на него затуманенным взглядом и внимательно изучает черты лица, пытаясь понять, чем эта местная звёздочка так сильно зацепила его друга. — В тебе вообще есть минусы? — он стоит ровно, даже не шатается, но язык заплетается. Мысли, видимо, тоже, ибо зачем всякую чушь несёт. — Так посмотреть, ты идеальный просто, — Чонгук чуть приближается, прикрывает глаза и глубоко вдыхает, где-то рядом с воротом толстовки Тэхёна. — От тебя даже алкоголем не несёт. Я чувствую только мяту и стиральный порошок. — Я не пью, — Чонгук понятливо кивает. Думает о чём-то своём и на секунду даже забывает о том, что рядом кто-то стоял. У него мир перед глазами качается, внутри горит так, будто он выпил ещё самбуки и мысли в голове путаются. — Это плохо? — всё-таки подаёт голос, чем отвлекает парня от великих дум. Тэхёна чужие слова врасплох не застают. Он смотрит на первокурсника и сдерживает улыбку. Это первый пьяный человек, который в его глазах выглядит милым капризным ребёнком, а не потерянным подростком. — А почему, если не секрет? — Хочу уехать домой, а не заснуть пьяным на одной из ближайших мусорок. Да и мне не нравится вкус алкоголя. — Что же ты забыл на общажной вечеринке, куда все приходят только чтобы выпить? — Я теперь не вхожу в число тех, кто любит тусоваться? — Нет, — он отстраняется и кладёт руки на холодные перила. Ночью падающий снег совсем не виден, только вблизи можно рассмотреть летящие хлопья из-за тусклого света гирлянд. Он выдыхает клубы пара, но, несмотря на то, что стоит в одной футболке, холода не чувствует. — Ты идеальный кандидат на роль бойфренда. Одинок? Тэхён, по видимому, думает иначе, поэтому снимает с себя толстовку и протягивает Чонгуку. Тот смотрит с недоумением, принимать вещь из чужих рук не хочет. — Для себя интересуешься? — тот настырно тычет вещью и заставляет на себя надеть. Парень цокает и напяливает большую толстовку, от которой приятно пахнет свежей мятой и стиральным порошком. Его любимый аромат, если быть честным. Вдыхает глубже и надеется, что хозяин вещицы его шалости не замечает. — Нет, для друга спрашиваю, — Тэхён ответ принимает за отговорку, Чонгук же на самом деле говорит правду. Благое дело совершить хочет для близкого человека. Поиграть в купидона, чтобы ему потом пригласительный на свадьбу достался. — И, что же этот «друг»? — невозмутимо пристраивается рядом и смотрит туда же, куда пялит Чонгук. Достаёт из кармана пачку ванильных сигарет и предлагает своему новому собеседнику. Тот хмыкает и отказывается. В руках бутылку минералки крутит, которую ему любезно предложили. — Я ему нравлюсь? — О, ещё как, — пытается добавить эмоций в свой голос, но получается наигранно. По доброму. Тэхён сжимает фильтр губами и подносит огонёк зажигалки к краю, вдыхая едкий дым. Напрягает немного скулы и выдыхает густое облако в небо, зажимая конец сигареты между пальцами. Крутит её и снова подносит к губам. У них ещё изгиб такой красивый, немного необычный. Верхняя пухлая и изогнутая, а у нижней контур мягкий. И цвет у них притягательный, совсем слегка красноватый, естественный. Тэхён вдыхает и замечает на себе чужой внимательный взгляд, ухмыляется и выпускает дым в его сторону, заставляя закашляться. Усмехается и шуточно жмурится от легкого пинка в плечо. Чонгук руками машет, но чувствует сладкий запах ванили. Смотрит хмуро и губу нижнюю выпячивает от обиды за проделку. Скорее всего по привычке, сам не осознавая. А Тэхён внимательный к мелочам, замечает этот жест и улыбается. — Только хотел сказать, что хоть один минус в тебе есть, но нашёл сразу два. — О, и каких же? — он бровями играет и рукой свои блондинистые волосы зачёсывает назад. Рукава тонкой кофты натягивает на пальцы незаметно и снова затягивается. — Ты куришь и ведёшь себя ужасно, — о, будь Чонгук трезвым, этот диалог вовсе не начался бы. Но холод не отрезвляет, кровь внутри бурлит, мысли скачут туда-сюда и он отрывается от души. На самом деле, сказать, что привычка курить у Тэхёна — плохая, язык не повернётся. Он курит соблазнительно, подносит сигарету к губам и сжимает так, что хочется оказаться на месте этой самой сигареты. Вдыхает глубоко и выдыхает, боже. Вдыхает и выдыхает, вдыхает и выдыхает: такая простая философия, но Чонгуку хочется насквозь пропитаться этим дымом. Попросить выдыхать в его губы, чтобы дым из чужих легких оседал на его. Такие странные мысли, но одну сигарету на двоих скурить тоже хочется. Губами касаться фильтра, которого до этого касались губы Тэхёна. Странно. Всё это очень странно. Ким наигранно поднимает брови и губы поджимает, пытаясь согнать улыбку с лица. Поворачивается к собеседнику всем телом, отбрасывая окурок куда-то в сторону. — Я спас тебя от холода, принес тебе воды, потому что ещё пару шотов и тебе пришлось бы ползти до своего этажа, держась за стеночку. И теперь оказалось, что я ужасен? — стоит отметить, Тэхён вовсе не обижается на чужие слова. Все ещё забавляется, потому что за три года учёбы к нему иногда клеились студентки, но говорить по правде, с таким собеседником, как Чонгук он встречается впервые. Вспоминает что-то резко и громче обычного выдаёт: — Я и правда ужасен! Так и не спросил твоего имени, куколка. Пьяный юноша новое прозвище пропускает мимо ушей. Вздыхает грустно и, смотря куда-то в небо, говорит: — Что ж, ты и правда идеальный кандидат на роль идеального бойфренда, — «грустно, что не моего». Он, конечно, последнее не произносит вслух и подсознательно надеется, что завтра это забудет. Сейчас сил на то, чтобы загружаться и тревожиться из-за своих выходок — нет, а завтра либо сам себя прибьёт, либо его оглушит Чимин своими криками после того, как узнает, что парень разговаривал с его крашем. Он улыбается и поворачивается всем корпусом к собеседнику. — Чон Чонгук. Тянет руку и закусывает губу, когда его касается чужая. Жмёт её и отмечает, что хватка крепкая, а ладонь чуть больше его собственной, сухая и немного теплая. Чонгук правда пытается не визжать, но Тэхён всё видит. Даже то, как тот вздрагивает от прикосновения и опускает взгляд на их сцепленные руки. Красиво смотрится вообще-то. Его рука в чужой. — Ким Тэхён.

***

От мыслей отрывает внезапный хлопок перед лицом. Парень вздрагивает от постороннего шума, что слышится даже сквозь наушники, и смотрит перед собой с недоумением. Когда поднимает взгляд к лицу нежданного гостя напротив удивляется. Вспомни лучик, вот и солнышко. Хотя, конкретно в этом случае, он бы выразился несколько жёстче. Что за человек такой, преследует его не только в мыслях, но и наяву. Почему именно сегодня решил удостоить своим вниманием. Почему вообще решил удостоить своим вниманием? Вот Чонгук конкретно не догоняет, а тот напротив сидит со сложенными руками на краю стола и улыбается очаровательно. Сердце делает свой рывок и глухо ударяется о рёбра. Больно вообще-то. Непривычно вот это всё ощущать и сидеть за столом напротив своего предмета воздыхания так, словно вы с ним старые друзья. Его чувства — не какая-то вселенская любовь с первого взгляда, в его случае с первого пьяного знакомства, но внутри при виде него, каждый раз огонёк какой-то зажигается. И вот это необъяснимо. К лицу кровь приливает и сердечко делает тук-тук чуть быстрее, чем обычно. Местная звездочка молчит. Не будь Чонгук сейчас таким загруженным своими ощущениями, сказал бы, что тот любуется. Но он, конечно, не скажет. И не подумает об этом. — Ну так, поговорим? — низкий голос, таким громким кажется в этом тихом помещении. Чонгук дышит чуть чаще и, поклясться готов, помимо запаха книг ощущает еще мяту и стиральный порошок. Даже не стиральный порошок, а свежесть какую-то. Хлопок что ли. Так пахнет чистое постельное белье после стирки и ароматизатор на тумбочке в комнате Чонгука. Он бы прикрыл сейчас глаза, откинулся на спинку стула или ещё лучше, в чужую футболку белую уткнулся бы носом и дышал, дышал, дышал. Пора брать себя в руки и прекращать эту череду глупых разговоров. Чонгук умеет вести диалоги. Умеет… — О чём нам с тобой говорить? — потрачено. Он не умеет. Совершенно отсутствуют базовые навыки коммуникации. А стоило бы пару уроков взять у своего лучшего друга. — То есть, я имел в виду, о чём же? — пытается сделать более доброжелательное лицо. Даже улыбается кончиками губ и складывает руки на стол, убирая конспекты в сторону. — В следующий раз, когда я захочу с тобой поболтать, захвачу коньяк с соком. Пьяненький ты лучше идёшь на контакт, — Тэхён шутит, по тону понятно. Сарказм чужой очень явно прослеживается и Гук ликует мысленно. — Предпочитаю вино, — спешно добавляет: — красное полусладкое. — Из нас двоих, я думал, что буду тем, кто первым намекнёт на свидание, — Ким приподнимает брови и откидывается назад. Качает головой легко и вдруг улыбается одними губами, да так нежно, что внутри ёкает. — Но то, что происходит сейчас мне нравится даже больше. Это стоило тех нескольких месяцев, что я ждал. — Какое ещё свидание? — мысленно бьёт себя по лбу. Идиотом прозывает и табличку на грудь вещает с надписью «лошара». — Я не говорил ни о каком свидании, Ким. Выйди из своих фантазий. Тэхён смеётся, а Чонгук так и застывает с открытым ртом. Забывает, что хотел сказать. Боже, этот смех — звук не сравнимый ни с чем. Бархатный, мягкий, сладкий, который хочется слушать вечно. Нести больше бреда, чтобы снова вызывать похожие эмоции. Его отказы и выпады Кима совершенно не трогают и это так странно. Про себя думает, что тот должен был уже давно обидеться или остыть, потерять интерес. — Хорошо, тогда это скажу я, — он снова в глаза заглядывает. Этот взгляд несёт в себе столько уверенности, к месту пригвождает. И нет, не в плохом смысле. Он как будто зачаровывает. Чонгук не отводит своего, смотрит в ответ с той же уверенностью, но совсем немного в душе восхищается. Теперь эти глаза будет видеть перед сном. — Чонгук, сходишь со мной погулять завтра после пар? — Это свидание, да? — Свидание. Нет. — Да. Я с тобой никуда не пойду. — У меня завтра нет пар. Трижды идиот, единожды «лошара», что красуется на груди мысленно, и теперь отвратительный лучший друг. Как ты мог, Чон Чонгук? — Прекрасно, я напишу тебе завтра, скину время и место, — он встаёт и Чонгук только после вспоминает ещё одну интересную деталь их разговора. Окликает уходящего Тэхёна и, когда тот оборачивается, проглатывая ком в горле, спрашивает: — Что значит «ждал несколько месяцев»? Тот прыскает со смеху, брови поднимает и смотрит на него, руки засовывая в карманы брюк. — Правда не понимаешь? — Не совсем. — Тогда спроси у меня завтра ещё раз, — подмигивает напоследок и уходит плавной походкой.

***

На часах полдевятого вечера, а Чонгук лежит безвольной тушей на одноместной кровати у себя в комнате. Голову вбок склонив смотрит на телефон лежащий на подушке, который минуту назад пару раз пиликал от уведомлений. Знает чьих, но открывать не хочет. Мычит в потолок, словно капризная девица, и закрывает глаза. Трижды идиот, единожды «лошара», что красуется на груди мысленно, теперь ещё и отвратительный лучший друг. Да, он помнит. Стыдно, потому что своего друга, несмотря ни на что, любит и предавать не хочет. Да, шутит над его высокой влюбленностью, но сердце разбивать не хочет ни за что. Этот светлый лучик такой участи не заслуживает. Ножа в спину от близкого человека не достоин. Сбоку раздаётся звонок, и он всё-таки отвечает на него. Смахивает предательскую слезу, что собралась в уголке глаз и пытается быть бодрым. Честно пытается. — Ах ты гребаный обманщик, — ох, знал бы Пак какой. — Ты обещал позвонить после пар, а в итоге слился до позднего вечера пока я тут волновался. А Чонгук что. Он, как истинный фанат мелодрам, зарылся с головой в теплый плед, зашторил окна и выключил свет, оставляя только ночник на прикроватной тумбе. И да, он мусолил всё сегодня произошедшее и проклинал себя. — Прости, я заснул, как только вернулся, — вот он, первый осознанный обман из уст хорошего мальчика. Первая измена своим давно устоявшимся принципам. Такая мелочь, а сколько всего в будущем может испортить. Вырастет, как снежный ком, и свалится на его тупую голову. — Предатель, — эти слова режут острее ножа. Заставляют зажмуриться и прикусить губу. Таким родным голосом звучат просто ужасно, ведь друг сейчас шутит, а на деле сам того не осознавая глаголет истину. — С меня обед, — у Гука голос сиплый и он искренне радуется тому, что на это не обращают внимания, списывают на недавний сон, которого вообще-то ни в одном глазу. — Я хотел тебе предложить завтра прогуляться вместе, — от Чимина столько радости чувствуется. Он шуршит чем-то на фоне, видно, на громком разговаривает, параллельно занимаясь своими делами, а Чонгук просто лежит, не двигаясь. — Там премьера какого-то фильма прикольного. Название не помню, но мы обязаны сходить. Он теряется. Хочет в трубку закричать, что завтра свидание с Тэхёном и он не может никуда пойти, но внутренний барьер не даёт этого сделать. Раз десять заходил сегодня в пустой чат с Кимом и хотел написать, что передумал и никакого свидания ему не надо. Ему лучший друг нужен, который рядом был много-много лет и левый парень не стоит его Чимина. Но проблема в том, что это не просто «какой-то парень». — Прости, но я завтра занят, — вторая осознанная ложь сразу после первой даётся ещё тяжелее. Ему больно так, будто самому нож втыкают где-то в районе легких и перекрывают доступ к кислороду. — Правда? Чем? — на той стороне останавливаются и голос становится в динамике чуть громче, будто его обладатель подходит ближе. Не вынуждай, прошу, нет. — У меня послезавтра утром первый зачёт, буду готовиться весь день, — про то, что послезавтра зачёт он не врёт, а вот про то, что последнюю неделю всё время к нему готовился, промолчал. Три раза успел пойти наперекор своим принципам после того, как в его жизни появился этот Ким Тэхён. Может, это ошибка? Может, не стоит всё-таки с ним видеться и продолжать общение? Особенно после того, как тот, полностью уверенный в себе, напрямую заявил о своих планах, сказав, что встреча — это свидание. Не предлагал дружбы, не стал тянуть резину, а сразу пошёл напролом. Гук вопросом задаётся, почему именно сейчас. — М, — по одному тону понятно, что тот поник. — Понятно. — Не грусти, — парень всю свою волю в кулак собирает и говорит уверенно: — Давай, мы сходим послезавтра? С меня большой попкорн за моральный ущерб. — О, вот это другое дело, — тот улыбается, по голосу слышно. Улыбается, чем парню только больнее делает. Дальше Чимин о чём-то в трубку болтает, пока Чонгук встаёт с кровати и заглядывает в шкаф. Критично осматривает те шмотки, которые попадают под руку в бардаке, и откидывает в сторону. Ищет что-то, что подойдёт для свидания, о котором он и не смел мечтать. В душе скребут кошки. Тот, кто должен был находится сейчас рядом и помогать со сборами, болтает по громкой связи на той стороне и ни о чём не подозревает. Эта ночь обещает для измученного парня быть бессонной. Да, в него можно кидаться камнями и кричать о том, насколько он ужасный друг, насколько нечестный человек и насколько гадко поступает с тем, кто ему доверяет. И вообще, он ведёт себя неправильно по отношению ко всем в этой ситуации. Вот прямо сейчас может взять, прервать чужую тираду и, как на духу, выпалить всю правду. Рассказать обо всём, что успело произойти за день. Но поймите правильно, он натурально боится. Боится всего этого так, что от одной мысли коленки подкашиваются и внутренности переворачиваются. Конечно, Чонгук не святой и раньше врал. Делал это слишком неожиданно, даже для самого себя, и раскаивался потом. Привирал в некоторых местах совершенно случайно. Но вот сейчас, впервые идёт на это осознанно, потому что не хочет терять из своей жизни сразу двух людей. Он слушает эмоциональный пересказ какого-то сериала от Чимина и с кислой миной берёт первые попавшиеся вещи в руки, откидывая их на гладильную доску. Всё, в круговороте мыслей, пытаться что-то выбирать на завтра совершенно нет сил. Он только один раз вёл с Тэхёном полноценный диалог, потом все эти месяцы наблюдал за ним со стороны, а завтра будет настоящая возможность узнать его получше. Вдруг местная звездочка на самом деле какой-то фрик? Вдруг очень скучный и душный? А если неинтересный и занудный? Чонгук в душе не верит ни в один из этих вариантов, но упорно пытается себя в этом убедить. Он засыпает в третьем часу ночи с надеждой на то, что завтрашний день решит все его проблемы. Хочется проснуться в прошлом и, возможно, избежать того диалога на балконе, чтобы потом не прокручивать его в голове и не уделять внимания активисту, который всё время маячит в поле зрения. Это бы помогло избежать тупой симпатии? Перед тем, как провалиться в темноту, он запоминает свою последнюю проскользнувшую в голове мысль: Нет, это бы ничем не помогло.

***

Будь проклят тот день, когда Чонгук счёл прекрасной идеей поставить в качестве будильника попсовую песню Бритни Спирс. Она звучит, кажется, в четвертый раз. Парень подскакивает, как ужаленный и выключает противную трель на телефоне, спотыкается о кучу вещей, которые сам же вчера разбросал, и матерится себе под нос. Если смотреть на это с позитивной точки зрения: день начинается довольно бодро. Отголоски утреннего хита отдаленно звучат в ушах, словно флёр, а душ оказывается непривычно прохладным. Прекрасное утро для того, чтобы пойти на прекрасную встречу. Стоп. Чонгук раскрывает в ужасе глаза пока стоит в халате и чистит зубы. Он оглядывает своё отражение с ног до головы, жмурится сильно в попытках убрать наваждение, но оно, о боже, не пропадает. То, что произошло вчера — на самом деле произошло. Невероятно, в любую минуту ему может написать Ким Тэхён, с которым они будут проводить время. Это звучит, как шутка. Не поверил бы, не случись это с ним лично. На негнущихся ногах выходит из ванной, смежной с его комнатой, и хмуро смотрит на телефон. Этот гаджет сегодня вызывает одни отрицательные эмоции и выбросить его из окна кажется лучшим решением. Он этого не сделает, пока не убедится в правдивости происходящего, и не дождётся весточки от местной звездочки университета. Ждать, впрочем, не приходится. Он берёт телефон в руки, с неверием смотрит на висящее уведомление и дрожащими пальцами открывает вкладку. Ни «привет» тебе, ни «как дела», только одно короткое сообщение со временем и адресом. И вот, надо ли на него отвечать? Если да, то что? Смайлик отправить или написать, что придёт? Буравит взглядом сообщение, пока не замечает сверху, что пользователь снова в сети. Выходит быстро и решает оставить без ответа. На часах полвторого, по адресу указана улица где-то в центре, куда добраться немало времени. Чонгук вздыхает и начинает медленно собираться. Натягивает светлые свободные джинсы и заправляет края белой футболки. Цепляет на руки пару маленьких серебряных цепочек и закрепляет маленькие кольца на двух проколах в правом ухе. Со стороны абсолютно обычный, повседневный лук. Так и не скажешь, что он пару часов над ним морально убивался. Он обувается, на свой страх и риск, в новые белые найки, и молится о том, чтобы не испачкать их случайно. Заправляет непослушные темные волнистые пряди назад и перед выходом взглядом цепляется за знакомую голубую толстовку на вешалке. Смотрит неотрывно с минуту, но в последний момент оставляет затею, вместо него хватая легкую джинсовку с верхней полки. Та самая толстовка, которую в тот день заставил надеть Тэхён, и которую Чонгук ему не вернул. Взять её на первое свидание? Нет, увольте. Он ещё не двинулся умом окончательно. Автобус опаздывает уже на десять минут и легкая паника медленно поднимается волнами в груди. Он оглядывается по сторонам, но нужного номера не видит. На секунду проскальзывает мысль о том, чтобы заказать такси и не париться, но быстро сметает её, когда замечает долгожданный транспорт. Прикладывает карту и садится на задние ряды. Упирается взглядом в окно и пальцы теребит. Волнительно и немного страшно. Мимо проносятся ряды маленьких магазинчиков, сменяются постепенно зданиями, которые становятся всё выше. Людей на тротуарах становится больше. Он с интересом наблюдает за кипящей в городе жизнью и отдаёт туда всё своё внимание, стараясь игнорировать причину своего мандража. Спустя минут двадцать слышит название своей остановки и быстро выходит. И вот здесь ему нужен навигатор, потому что конкретного местоположения он не знает. Вбивает данные в телефоне и щурится немного в попытках разглядеть что-нибудь на экране. Он бегает глазами и, наконец, удовлетворенно вздыхает, когда видит рядом с точкой название кинотеатра. Понимает примерно, куда идти, и убирает гаджет обратно в карман. По пути заглядывается на атмосферные улочки с магазинчиками, проходит мимо и взглядом цепляется за вывеску парка аттракционов. Разноцветное колесо обозрения совсем недалеко плавно крутится, рядом на больших горках слышны визги летящих на рейсах людей, где-то играют веселые песни и доносится запах сладкой ваты, что готовят неподалеку в открытом ларьке. Чонгук чувствует этот невероятный запах, наполняя им легкие, и проходит мимо, переборов желание остаться тут и слопать один большой сахарный шар. Где-то впереди его ждёт кое что более сладкое, чем вата. Он проходит парк мимо, не заходя внутрь, и останавливается на небольшой аллее напротив довольно большого здания. Яркими вывесками горит в свете дня его название, напоминая что-то из девяностых, но при всём этом выглядит относительно новым. Чонгук в этом не смыслит, стоит на месте и борется с желанием начать оглядываться вокруг. Кидает короткое сообщение и вздрагивает, когда слышит чужой голос совсем рядом. — Я уж подумал, что ты не придёшь, — парень оборачивается и немного тормозит. Эти светлые уложенные волосы, полупрозрачная белая расстегнутая рубашка с голубой футболкой изнутри, рваные джинсы, которые, по мнению Чонгука, слишком рваные даже для рваных и, вот так совпадение, белые найки. Чонгук считает, что именно сейчас они выглядят как среднестатистическая парочка, которые носят парные аутфиты и ходят на вафельно-приторные свидания. Возможно, несколько пунктов не совпадает, что схожести есть в этом сравнении. — Только из-за того, что опоздал на пару минут? — Ну, ещё ты не соизволил ответить на сообщение, — Чонгук цокает и отворачивается в сторону. Видит, как силуэт становится ближе и тонкие пальцы на своей ладони чувствует. — Ладно, не дуйся, куколка, — он смотрит пару секунд на щёки, которые надулись немного от негодования, и чуть выпяченную нижнюю губу. Останавливается на них дольше положенного, но не нарушает границ. Тянет за собой к зданию и на ходу продолжает: — Хотя ты и так выглядишь довольно мило. Хочется покусать твои сладкие щёчки. Чонгук краснеет. Мамочки, он чувствует, как от банального флирта в районе груди зарождается тепло. Он стоит с минуту в зале ожидания и держит в руках огромную чашу со сладким попкорном. Осматривается по сторонам пока ждёт Кима с билетами. Красные кожаные диваны по углам, чёрно-белая плитка на полу и бежевые стены со всякими дорожными знаками на них: всё вокруг напоминает то самое киношное ретро. Яркие вывески, звуки игровых автоматов недалеко и работающие автоматы с попкорном, которые разносят умопомрачительный запах. Тэхён появляется неожиданно, крадёт из кучи попкорн свободной рукой, а второй придерживает два больших стакана с газировкой. Чонгук чувствует себя так, словно улетел немного в прошлое. Впрочем, ему нравится. — Пойдём? В зале людей не так много, половина пустует. Их места в середине. Гук даже усмехается, потому что он ожидал последних рядов и всё к ним полагающееся. Не надеялся, но ожидал. Они садятся и откидываются на мягкие спинки кресел. Реклама заканчивается и гаснет свет. Заставка медленно появляется на большом экране и Чонгук на секунду хмурится, потому что узнает по первым кадрам тот фильм, трейлер которого Чимин ему присылал вчера. От проскользнувшей мысли настроение резко падает, но его отвлекает чужая теплая рука, что внезапно оказывается на колене. Не пробирается выше, просто гладит и остаётся на месте. Гук от жеста вздрагивает и поворачивает голову. Сталкивается глазами с чужими и смущается немного. Тэхён приближается совсем близко и шепчет где-то рядом: — Всё нормально? Мне показалось тебя что-то встревожило, — внимательный: записывает он в анкету Ким Тэхёна про себя, а на деле только кивает и расслабляется. Два с половиной часа проходят незаметно и, что самое интересное, они оба смотрят фильм. Не отвлекаются от увлекательного сюжета и горячо обсуждают его после, пока идут к выходу. Смеются с некоторых моментов и даже пародируют главных героев. Останавливаются на лестнице у главного входа и завороженно смотрят на потускневшее небо. Нет, не разбросанное тысячами красок яркого заката, а темно-голубое, медленно тускнеющее. В парке в паре метров от кинотеатра яркими огнями загораются многочисленные аттракционы, вечерний гул кажется таким тихим и вот эта вся атмосфера в сумме завораживает. Чонгук чуть ежится от прохладного ветерка и натягивает джинсовку, которую всё это время держал в руках. Смотрит на Тэхёна в рубашке, которая вряд ли защищает от прохлады, и поджимает губы. Тот, словно и не чувствует холода, стоит с расправленными плечами и зачарованно оглядывает улицу. Огни, что светят тут и там отражаются в его темно-карих глазах. Просто пленят своим светом. Чонгук видит в них столько всего, чего описать в должной степени не может. Отворачивается, когда этот взгляд сияющий падает на него. Обладатель его улыбается нежно и ладонь открытую протягивает предлагая вложить свою сверху. Парень не противится этому жесту, сплетает пальцы с чужими и улыбается. — Прогуляемся немного по парку? Моя квартира недалеко отсюда, — Чонгук улыбается на ненавязчивый намек. Тэхён предлагает продолжить совместный вечер и, конечно, даёт выбор. Чонгук его делает, кивает робко. В парке немноголюдно, что немного странно, но парни предпочитают думать, что это им так везёт. Чонгук узнает новые для себя места и оглядывается всё время. Тишина такая уютная, прерывать её не хочется. Неловкости нет, хотя они знают друг о друге совсем немного. Вскоре, Гук берёт на себя инициативу, чувствуя в этом нужду, заводит разговор с типичных вопросов про семью, жизнь и детство. Каждую историю жадно впитывает, чувствует удовлетворение и сам в ответ охотно делится своими. Время бежит незаметно, небо окутывает тьма. На часах показывает полвосьмого и Чонгук останавливается около входа в парк, который успели не раз обойти, совсем разговорившись. Он свою руку убирать из плена чужой не хочет, предпочитает думать, что у Тэхёна также. Улыбается свободно, не стесняясь, не смущаясь. Чувствует рядом с ним себя так, словно он — давний знакомый. Как будто они уже вечность друг друга знают. И это ощущение такое приятное. Греет где-то под сердцем и мурашки по телу пускает. — Уже поздно, — тем не менее произносит неуверенно. Когда чувствует шевеление, руку крепче стискивает, мысленно прося понять его намёк. А Тэхён только шаг вперёд делает, прикасаться больше не смеет, но сейчас находится так близко, что Чонгук на щеке чувствует чужое теплое дыхание и тот самый запах мяты и хлопка. Он соскучился по нему, этому аромату. Искал его долго, но найти полностью похожий не смог. И вроде бы, такое простое сочетание, но Чонгук готов его заменить на кислород. Он приелся, осел в легких и в тяжелые моменты флером отдавал, хотя рядом его обладателя не было. — Автобусы не ходят, — он говорит тихо, почти шёпотом, в глаза заглядывая и улыбаясь уголками губ. — Не могу вот так тебя отпустить. Хочешь ко мне на чай и на завтрак заодно? — Завтрак? — тот кивает. — Только если утром мы его приготовим вместе, — он руку свою убирает, отчего Чонгук холод ощущает. — Как тебе идея? — Заманчиво. Они идут по тихим улицам, где в редких магазинах тихо играет музыка. Запах пыли и легкой прохлады после жаркого дня такой приятный. На коже пыль будто осела. Он чувствует себя уставшим, но бескрайне счастливым. Знает, что не один такой.

***

Квартира маленькая, однокомнатная, заваленная всякими интересными вещами, но уютная. Возможно, Чонгук от идеального Ким Тэхёна ожидал минималистичного ремонта с белоснежными стенками, где минимум мебели и запах хлорки. Он вздыхает, потому что рад, что это не так. Стены бежевые, деревянный светло-серый паркет на полу и куча настенных полочек со всякой мелочью на них. Чонгук переводит взгляд дальше и замечает маленькие разноцветные коврики разных форм и цветов, высокие горшки с цветами по углам, в которых растения, названия которых парень не знает. Заходит в гостиную, совмещенную с кухней и застывает в удивлении. Комната не такая большая. Один угол, тот, рядом с которым находится окно, занимает кухня, совмещающая в себе маленькую плиту и пару столешниц. От той же гостиной её отделяет барная столешница, где, видимо, Тэхён и работает, и учится, и ест. Он подходит ближе и разглядывает кучу бумаг, что стопкой на ней лежат, закрытый ноутбук и очки в футляре. Другую часть комнаты занимает внушительная книжная полка, заставленная чем только можно. Серьёзно, глаза бегают туда-сюда, замечают пару виниловых пластинок и проигрыватель рядом, несколько маленьких мягких игрушек, небольшое количество книг, кактус рядом с рамкой с, кажется, семейным фото, и главную вещь, привлекающую внимание парня — длинную комнатную лиану, что тянется вдоль верхней части полки. Люстра, которая на деле представляет пару лампочек с железными обрамлениями и маленький мягкий зеленый диван, который стоит лицом к кухне. Это просто вау, он как будто попал в сказку. Чонгук правда поражен. Каждая деталь, каждая мелочь дарит этому месту такой уют, что уходить не хочется. Тэхён стоит у входа, скрестив руки на груди и облокотившись на стену. С улыбкой наблюдает за чужим восторгом. Любопытный, очень уж любопытный Чонгуки не может не разглядеть в деталях всё, что есть в этих квадратных метрах. Всего лишь третий этаж, но, боже, тут вид из окна довольно атмосферный. — Вау, — Чонгук поворачивается обратно к хозяину хором и улыбается. — Твой дом, как будто живой. — Спасибо, — Тэхён от стены отталкивается и уходит ставить чайник. Чонгук идёт за ним, облокачивается о столешницу рядом. — Я сам тут всё делал. Чонгук зависает на секунду: как это сам? Тот же вопрос озвучивает вслух. — Мои родители подарили мне эту студию на день рождения, откладывали со дня моего рождения на учёбу, но когда я смог поступить на бюджет, решили сделать вот такой подгон. Здесь было довольно, м, — Тэхён мычит, подбирая слова. — Жутко, что ли. Много старой мебели, безжизненный ремонт и тухлая атмосфера. Я позвал парочку друзей и они помогли мне избавиться от всего хлама, потом мы вместе сделали ремонт, — он протягивает кружку с горячим чаем и взглядом указывает на диван. Гук покорно идёт. — А потом во мне заиграло творчество и я перекрасил старую книжную полку дома в белый, купил пару настенных полок. Ковры и зелень поставил, чтобы здесь была жизнь, да и мне нравится, успокаивает будто. Ну точно идеальный. — Ты тоже ничего, — Ким откладывает кружку на деревянный столик и откидывается назад. Чонгук произнёс это вслух, вот пиздец. Краснеет немного и свой недопитый чай оставляет рядом с чужим. Подтягивает к себе ноги и обнимает руками. — А вопрос можно? — в ответ кивают сдержанно. — В тот раз, в библиотеке, ты сказал что-то про «несколько месяцев». На свой неловкий вопрос слышит низкий смех. И Чонгук следит за тем, как тот голову назад откидывает и открывает прекрасный обзор на крепкую шею. На адамово яблоко, которое дёргается и которое хочется укусить: о чём ты только думаешь? — Я думал, что всё очевидно, ну что ж, — он выпрямляется и прочищает горло. — Ты мне нравишься. И смотрит прямо в глаза. Сердце глухо ударяется, ускоряет свой ритм и сходит с ума. Чонгук весь сейчас внутри сходит с ума. Такие простые слова, такое неожиданное признание и такая открытость и невозмутимость Кима, как будто у него спросили время. Он прячет лицо, щекой упираясь о свои колени. Отворачивается, пытаясь перевести дыхание и прийти в норму. Пока виновник рядом, это не особо то и получается. — Ты зацепил меня ещё в ту ночь на балконе. Ты был искренним, открытым и милым. Не назову это любовью с первого взгляда, но ты просто запомнился мне. Подумать только, вечеринка была в середине февраля, — он затыкается на секунду. — Почти четыре месяца тебе понадобилось, чтобы перестать избегать меня, и я до сих пор не понимаю, от чего ты бегал? Я был тебе неприятен? Ответный вопрос застаёт врасплох. Быстро поворачивается обратно к собеседнику и отрицательно качает головой. Напротив с такой яркой реакции только улыбаются. — Дело в другом. — Расскажешь? — Возможно, — он встаёт с места и хватая по пути кружку идёт обратно на кухню. Облокачивается о столешницу и смотрит под ноги в страхе поднять глаза на Тэхёна. На того, кто выбивает из колеи своим признанием. Как можно так просто об этом говорить? Чонгук не понимает, у него в голове какой-то дурман. Нужно ли говорить что-то в ответ? Непонятно. Ким идёт вслед за ним и становится рядом. — Возможно, я пока не могу. Нет, сил не хватает рассказать обо всём даже Тэхёну. Тому, кто вообще-то нравится его лучшему другу, если его можно ещё так называть. Если Чонгук расскажет о чужих чувствах — сделает ещё хуже? А ведь это главная причина, по которой он бегал от Тэхена, как от огня. По отношению к Чимину это будет ужасно несправедливо, потому что его чувства к местной звёздочке не касаются Гука и он не имеет права рассказывать о них. — М, — Тэхён только кивает понятливо, переводит взгляд на парня и, что же такое, снова отвести глаз не может: от милого румянца на щеках, от бегающих глаз, немного пухлых губ, улыбку с которых хочется сцеловать. Он чувствует внезапное тепло, окутывающее его, и руку поднимает к чужому лицу желая прикоснуться. Чонгук вздрагивает, но не отстраняется. В темноте уютной комнаты видит, как блики из окон играют на лице Кима, и залипает откровенно. Дрожь проходится по телу. Нутром ощущает внезапное напряжение между ними, от которого хочется избавиться. Кто отключил свет в комнате? Что происходит, он попал в какой-то фильм? Гук стоит в аккурат напротив Тэхёна и закрывая глаза всё равно чувствует тепло чужого тела совсем рядом. Руку, что висела в воздухе, наконец, устраивает на чужой щеке и пальцами гладит мягкую кожу. Прикосновения оставляют после себя ожоги, где-то на улице слышится приглушенный гул ночной жизни, а здесь необычайно тихо, только одно дыхание на двоих слышно. И Чонгук понимает, что волнуется не один. Не двигается, боясь упустить этот момент, и радуется, что всё делают за него. Тэхён вздыхает немного нервно и приближается, оставляя миллиметры между губ, чужого разрешения просит безмолвно, а Гук пытается себя успокоить. В голове пусто. Ничего он не ждал больше, чем этого поцелуя и сейчас боится, словно в секунду всё исчезнет и он проснётся от сладостного сна. — Можно? — голос Кима совсем тихий. Он смотрит в глаза и опускает взгляд на губы. Не сложно догадаться, о чём просит. Они стоят на маленькой кухне, освещаемой огнями ночного города из окна, где тишину прерывают только судорожные вздохи и тихий шёпот. Запах чая с бергамотом прерывает ещё более яркий: свежей мяты и хлопка. Такой успокаивающий и уже давно полюбившийся аромат, который дарит ощущение покоя. Чего-то такого недосягаемого, такого же, как и его обладатель. Тот, о ком раньше Чонгук мог только думать перед сном и после пробуждения, смотреть со стороны и слушать бесконечные истории о нём же от влюбленного Чимина. Чонгук кивает и чувствует губы на своих, что касаются мягко и двигаются плавно. Внутри всё переворачивается, огонёк вспыхивает где-то в районе груди и он робко отвечает. Подумать только, отвечает на поцелуй Ким Тэхёна. Нет, не так: отвечает на поцелуй того, кто ему давно нравится. Цепляется пальцами за чужую полупрозрачную рубашку и голову склоняет на бок. Чувствует чужую улыбку на своих губах и стирает её, отвечая увереннее. Пальцы Тэхёна, которые зарываются в его волосы, вызывают мурашки по спине, от чего он вздрагивает, вторая рука, что мягко касается его талии и тянет к себе ближе, заставляет немного вздохнуть в поцелуй. Тэхён целуется искусно, заставляет мысли путаться и оставляет в голове один туман. Ведёт плавно и всё равно доминирует. Чонгук не может не поддаться, когда его в себя всем телом вжимают. Его хватает только на то, чтобы руки на шее устроить и притянуть к себе ближе, пальцами лаская мягкую кожу. Хочется, чтобы тишину сейчас в комнате нарушали только сладкие звуки поцелуев и томные вздохи, чтобы момент этот не прекращался никогда. Он впервые себя чувствует настолько хрупким, Ким его заставляет плавиться от мягких и уверенных касаний. Когда тот отстраняется, Гук боится открыть глаза. Пугается, что то, что случилось — лишь плод его фантазии. Всё же открывает их и сталкивается с нежным взглядом. Тэхён смотрит слишком, просто слишком… — Ты дрожишь, — его голос, боже, такой низкий. Он не смеётся, не отталкивает, говорит совсем тихо, не в силах нарушать этот момент. Чонгук смущается, но чувствует, как чужие пальцы заботливо поглаживают поясницу через ткань футболки. Приближается и в ухо шепчет: — Мне нравится то, какие эмоции я у тебя вызываю. Чонгук хочет провалиться сквозь землю, но не может, к сожалению. Тэхён его руку убирает со своей шеи, ведёт ниже и прижимает к своей груди, где-то на уровне сердца. Так же шёпотом в ухо продолжает: — Ты вызываешь во мне такие же. И правда, под ладонью ощущает, как чужое сердце быстро бьётся. Тук-тук, тук-тук. Осознание этого, почему-то дико смущает. — Ты, — парень давится воздухом. — Прекрати. — Прекратить что? — улыбается, зараза. И в этот момент, Чонгук искренне радуется тому, что его румяных щёк в темноте не видно. Он буквально чувствует, как они горят. Как он весь сейчас горит. Было бы возможно, его волосы до самых кончиков окрасились бы красным от смущения. Тэхёна это забавляет. Ему не нужно видеть, чтобы знать, что с парнем в его руках происходит. — Что скажешь? — Ты ужасен, — его недовольства до того забавные, Ким сдержать смеха не может. — Помнится, я уже слышал это от тебя однажды, — тот день на балконе припоминает, отчего хочется из теплых объятий выпутаться и убежать. Думать о том, что он до сих пор стоит к Тэхёну вплотную и обнимает за шею не получается. Ким отстраняется немного, и улыбается. — Хочешь спать? — Не очень, а что? — Когда я увидел твои кеды, ко мне пришла одна интересная мысль, — он прикусывает губу и весёлым взглядом буравит непонимающего Чонгука. — Не хочешь их раскрасить? — Чонгук хмурится немного, пока думает над ответом. — Вообще-то я давненько подумывал сделать это со своими, но мы могли бы сделать какой-нибудь парный дизайн, м? Мне кажется, это довольно романтично. — Романтично? Тэ, мы успели сходить только на одно свидание, а ты уже с головой ушёл в романтику? — Чонгук смеётся и вскрикивает, когда его щипают за бок. Возможно, момент испорчен, но никто об этом не жалеет. День, а то и ночь, складываются наилучшим образом. Им нравится проводить время вместе, узнавать друг о друге новое и наслаждаться тем, что зарождается. Для начала большего и не надо. Парни сидят перед диваном, сложив ноги по-турецки, смотрят на две пары одинаковых белых высоких найк и краски разных цветов, которые лежат рядом. На фоне играет одна из виниловых пластинок Тэхёна, которую выбрал наугад Чонгук. На часах без пяти десять, а они занимаются непонятно чем. Что может быть лучше? — Я же уже говорил, что не умею рисовать? — Гук берёт маленькую кисточку и прокручивает её в руках. — Говорил же? Неуверенно поворачивает голову к сидящему рядом Тэхёну и поджимает губы, замечая его улыбку. — В этом вся прелесть, куколка, — Тэхён берёт кеды Чонгука в руки. — Делай всё, что придёт в голову. — Но тебе их ещё носить, если помнишь. Я бы боялся на твоём месте. — А я не боюсь и буду носить с гордостью, так что хватит переживать, — Ким берёт карандаш и делает первые штрихи на обуви. Уверенно, как будто уже сейчас знает, что в итоге должно получиться. Чонгук переводит взгляд на кеды в своей руке и с обречённым вздохом начинает. — Результат друг другу покажем в конце. Так и начинается их минута творчества… Минута перетекает в час, пластинка уже не играет и в комнате стоит уютная тишина. Чонгук правда старается не испортить ничего, раскрашивает аккуратно солнце, которое разметил карандашом недавно, добавляет красок на зелёные падающие листики на одной стороне и докрашивает жёлтым звёздочки на другой. Настолько усердно трудится, что рисует, высунув кончик языка и закрепив одну из кисточек на ухе, благополучно о ней забыв. На своей белой футболке тоже успел оставить пятна, но его это сейчас не особо волнует. «Будет комплектом к кедам» — думает он и вздыхает. За работой Тэхёна не подглядывает, как и договорились, хотя очень хочется. Осматривает свою работу критично и откладывает в сторону. Берёт вторую и макает кисть в розовую краску. Прокрашивает маленького фламинго, который сгибает одну ногу, а другой стоит. Чтобы смотрелось не так пусто, добавляет волнистую линию, которая тянется с одной середины кеды, проходит сзади и доходит до второй середины. На ещё одну пустую сторону добавляет птичек, больше похожих на обычные галочки, каких обычно дети рисуют, которые летят над радужным логотипом найк. Напрягает мозг, который в такое позднее время отказывается работать. Парень рядом, который вообще не останавливается от работы, видимо, отсутствием фантазии не страдает. Снова берёт в руки ту, где красуется солнце с листиками и тоже раскрашивает логотип в радужный цвет, чтобы всё сочеталось. Вдыхает побольше воздуха и делает свой последний штрих в виде небольшой голубой кошачьей лапки на носке. Откладывает своё творение в сторону и откидывается на диван позади. — Я закончил, — хочет посмотреть на Кима, но сдерживает себя, чтобы ненароком не увидеть чужую работу. Прикрывает глаза и улыбается уголками губ. Он, как будто оказался дома, где никогда до этого не был. Странное чувство. Не такое, как когда он, например, приезжает на каникулах к родителям, а какое-то другое и необъяснимое. Этот аромат, эта обстановка, джаз, который до этого тихо играл на фоне, разноцветные коврики и даже тихий гул кипящей жизни за пределами этой квартиры: всё это настолько уютное, что чувство тепла забирается под кожу. Согласиться на чай после первого свидания было не таким уж и плохим решением. Вечер не закончился сексом, как это обычно бывает после подобных предложений, но Чонгук считает, что всё сложилось намного лучше. — Не засыпай, я тоже почти закончил, — из раздумий выводит Тэ, и он с удивлением отмечает, что и правда медленно проваливался в дрёму, пока его не окликнули. — Готово! Он с улыбкой поворачивается к Чонгуку и подтягивает за локоть к себе. Парень со стоном садится ровно и прикусывает губу в волнении, протягивает кеды, и с закрытыми глазами аккуратно берёт в руки свои. Глубоко вздыхает, открывает их и видит… Дракона. Китайского, мать его, голубого дракона на одной из сторон. Распахивает глаза в неверии и переводит их на парня рядом, который с широченной улыбкой рассматривает то, что Чонгук нарисовал. Охренеть просто! Он видит в другой стороне ветку сакуры с разноцветными листьями, некоторые из которых опадают. И это правда выглядит просто потрясающе. Разглядывает аккуратные мазки и маленькие детали, с восхищением рассматривает рисунок и выдыхает тихое: «вау» — Нравится? — слышит чужой голос и поворачивает голову. Кивает несколько раз и аккуратно кладёт, чтобы непросохшая краска не размазалась. — Мне тоже. — Смеёшься надо мной? — Гук выпячивает нижнюю губу и с обидой смотрит. — Посмотри на свой рисунок и мой. Зачем я только подписался на это? Тэхён смеётся и притягивает обреченно стонущего парня на себя. Ловит его в свои объятия и треплет макушку, которая удобно устроилась на его груди. — Не дуйся, куколка, мне очень нравится то, что ты сделал, — он крепче сжимает ладонь на чужом предплечье и откидывается назад. — И я не шутил: буду носить их с гордостью. Для человека, который говорил, что не умеет рисовать, у тебя слишком хорошо получилось. И Чонгук знает, что ему в некотором роде просто льстят, но всё равно верит. Он не помнит, как они готовились ко сну, стоя в маленькой ванной, чистя зубы, но проснулся от, кажущейся противной, песни. Хотел растянуться привычно, но осознал, что не может двигаться. Чонгук лежит в чужих медвежьих объятиях и упирается носом в крепкую грудь, скрытую под футболкой. Боже, он иногда тупит после пробуждения и забывает обо всём на свете. А сейчас воспоминания вчерашнего дня вихрем проносятся в голове. Просто невероятно. Он понимает, что будильник всё ещё кричит, и пытается убрать чужую руку со своей талии. Вчера ночью они разговорились и заснули на маленьком диване в обнимку, но на удивление парень чувствует себя выспавшимся. Осознание того, что за окном уже светло, резко бьёт под дых, и он с ужасом вспоминает о сегодняшнем зачёте. — Кто на будильник ставит Бритни Спирс? — доносится сонное бормотание Тэхёна и Чонгук усмехается. Достаёт из кармана джинс телефон и выключает противную трель. — Те, кто хотят проснуться с первого раза и выключить это недоразумение, — он смотрит на время и облегчённо выдыхает. До экзамена ещё два с половиной часа. Он трёт лицо в попытках проснуться и поправляет пояс немного большеватых шорт, которые любезно одолжил Тэхён. Садится обратно и дёргает заснувшего Кима. — Проснись и пой, хватит спать. Его руки резко ловят и тянут на себя. От неожиданности тот даже не успевает среагировать и падает на него. — Ты, значит, жаворонок, да? — хриплым ото сна голосом проговаривает и носом зарывается в растрепанные волосы. — Нам с тобой будет тяжело. «Нам» и «будет». Чонгук услышал только эти два слова, остальные пропустив мимо ушей. Затихает на секунду и делает глубокий вдох. — Не слишком ли рано о таком рассуждать? — Рано? Я три месяца ждал, прежде чем заговорить с тобой, а ты хочешь, чтобы я ждал ещё? — он притворно возмущается и откидывает голову обратно на подушку. Чонгук поджимает губы, ничего на это не отвечает. — Ладно, тебя готов хоть до старости ждать. Я даже не вижу твоего лица, но уверен, что снова дуешься. — Иди ты, — небольно бьёт Кима в плечо и уходит чистить зубы. За спиной звучит смех, вызывающий мурашки. — Полотенца на нижней полке если хочешь принять душ, — последнее, что слышит перед тем, как закрыть дверь… Чонгук выходит из душевой кабинки и оборачивает полотенце вокруг бёдер, хотя больше хочется укрыться им полностью. Ему неловко в таком виде выходить обратно, поэтому еще несколько минут уходит на внутреннюю борьбу, в ходе которой он понимает, что не может остаться тут навечно. Делает глубокий вдох и выходит. Оглядывается осторожно и чувствует запах еды из кухни. Замечает, что за окном идёт летний дождик, совсем не сильный, но сейчас не так солнечно, как было вчера. Немного вздрагивает от прохлады из-за открытого окна и делает пару шагов. Дёргается от внезапного голоса и хватается за сердце. — Я тут что-то типа завтрака сварганил, — Тэхён выглядывает из-за угла и, Чонгук точно это видел, застывает на голом торсе взглядом. Буквально секундная заминка, он снова смотрит в глаза и мило улыбается. — Слушай, мне надо в универ и, — Тэхён театрально хватается за сердце и эмоционально выдаёт: — Бросаешь меня после первой совместной ночи? — Вообще-то я хотел сказать, что у меня футболка вся в краске, придурок, — Чонгук прыскает со смеху и опускает голову, скрещивая руки перед собой. — Оу, — тот отходит к выдвижному шкафу в углу и достаёт не сильно тёплую, как раз для такой погоды, пыльно-зеленую толстовку. Отдаёт её и уходит в ванну. — Надень это и присмотри за нашим завтраком, пока всё не сгорело к чертям, а я в душ. Прекрасно, Чонгук сейчас стоит и готовит завтрак в квартире Ким Тэхена. Просто чудесно. Он вчера ходил на свидание и целовался с Ким Тэхёном. А ещё он спал в обнимку с, не поверите, Ким Тэхёном! С тем самым Ким Тэхёном, который ему нравится. Не только ему, если вспомнить… Телефон, забытый на столешнице, звонит, высвечивая имя лучшего друга. Сердце уходит в пятки. Чонгук прикусывает нижнюю губу и оставляет тарелки на барной стойке, с горем пополам принимая вызов. — Доброе утро, — Гук пытается дышать ровно, облокачивается на столешницу и воровато оглядывается в сторону ванной, молясь, что Тэхён не выйдет в эту минуту. — Доброе ли? — Чимин не совсем радостный, если судить по его тону. Это заставляет напрячься. Вдруг он вчера тоже был неподалёку и видел их? Вдруг узнал от третьих лиц обо всём? Он накручивает себя за пару секунд до тряски. — Где тебя носит? Я стою в твоей комнате, в которой тебя, заметь, нет. — Я не дома, — аккуратно начинает. — Я заметил, Шерлок. Где ты шляешься в восемь утра? — Я у друга, — жмурится, мысленно давая себе подзатыльник и исправляется: — У одногруппника. Мы вместе готовились к зачёту. — М, у одногруппника значит, — тот тянет буквы словно резинку. Затыкается на секунду и продолжает: — Не заливай мне. Хотел потрахаться, так бы мне и сказал. Чонгук правда хочет что-то ответить. Какой ещё «трахался»? У него здесь отношения на горизонте маячат. Прикусывает губу, потому что Чимину об этом знать необязательно и пугается, когда слышит, как Тэхён открывает дверь. Не успевая ничего ответить, быстро отключает звонок и надеется на то, что друг ничего не заподозрил. Лучше потом попросит прощения, чем будет оправдываться за чужой «больно знакомый» голос на фоне. — Ты в порядке? — к счастью слабого сердца Чонгука, тот выходит уже одетым. Полотенцем сушит мокрые волосы и смотрит обеспокоенно. — Ты побледнел. — Все нормально, задумался, — поворачивает голову в сторону и пытается успокоиться. Тэхён откидывает ткань на диван и быстро приближается к парню, за толстовку хватается и тянет на себя слишком неожиданно. — Надеюсь по мне, потому что я уже соскучился по твоим губам, — и целует мягко, вызывая пораженный вздох. У Чонгука подкашиваются ноги, но после секундной заминки с охотой на поцелуй отвечает. Руками во влажные блондинистые волосы зарывается и пытается поспевать за быстрыми движениями. Шипит, когда чувствует укус на нижней губе и дёргается от языка, который проходится по ранке. Рот приоткрывает, когда его мягко прижимают к столешнице и вздрагивает от холодных пальцев на коже под одеждой. Чувствует чужой юркий язык, который сплетается с его, и немного теряется от напора. Ему нравится, безусловно, но если они не остановятся, бредни Чимина про секс станут реальностью. Тем не менее он не останавливается, отстраняется только, чтобы набрать воздуха в легкие и прийти в себя, потому что он правда забыл, как дышать. Видит немного затуманенный взгляд напротив и уверен, что выглядит примерно так же. Чувствует, что губу немного покалывает на месте, где Тэхён его укусил и проводит по ней языком. Замечает, как Ким на жест внимательно смотрит и зеркалит его. — Даже спрашивать не буду, что на тебя нашло. — Ты очень сладкий на вкус, — Тэхён прочищает горло и отрывает взгляд от немного опухших зацелованных им губ. — А у меня зависимость от сладкого. И, чёрт, снова целует. У Чонгука туман в голове, у него чужие руки на талии и сладкие губы на своих. Плевать на зачёты, плевать на завтрак, да вообще на всё. Он тут целуется с Ким Тэхёном и его, пожалуйста, отрывать от этого увлеченного занятия не надо. Дышит громко, когда от него отстраняются, облизывает опухшие губы и взглядом цепляется за ниточку слюны. — Я могу остановиться, только скажи, — Тэхён дышит часто, руки свои убирает и оставляет их на столешнице позади. — Только попробуй остановиться, — Чонгук холодными пальцами лезет под футболку и проходится по торсу, тянет ткань выше и произносит тихо: — Сними её. Тэхён не медлит больше, снимает и откидывает в сторону. Видит чужой восхищенный взгляд и ухмыляется. Лучи утреннего солнца падают на бледную кожу парня и Ким не отказывает себе в желании пройтись по ней губами. Поцелуями спускается к изгибу шеи и кусает несильно. Застывает, когда слышит первый тихий стон и пальцы в своих волосах, которые тянут ближе. Необычное чувство, Ким ласкает, целует везде, куда дотягивается и всё равно не может насытиться. Этот парень весь слишком желанный, сладкий и хрупкий. Чонгуку плакать хочется от переполняющих эмоций. Он откидывает голову назад, открывая больше доступа к шее и дышит громко, прерываясь на громкие вздохи, когда чувствует зубы, которые кусают слабо, не оставляют следов. Подпрыгивает на месте, когда его сажают на столешницу и проходятся теплым влажным языком по набухшему соску. Чувствует себя, как девственник, у которого каждый миллиметр кожи — одна большая эрогенная зона. Вскрикивает, когда Тэхён кусает чувствительное место. Ногами обвивает и притягивает ближе. И, боже, он чувствует чужое возбуждение, скрытое под тканью спортивок. Своё тоже больно упирается в джинсы, отчего скулить позорно хочется. — Пожалуйста, — голос у него звонкий. Чонгук хочет, чтобы к нему прикоснулись. — Тэ, прошу. Тот отрывается и темным мутным взглядом смотрит на парня. Ему нравится то, что он сотворил: нравятся красные щёки и глаза окутанные пеленой; нравится, как тот дышит часто в попытках набрать больше воздуха в легкие; и нравится, как тот дрожит от малейших касаний. — Чего ты просишь? — Он пальцами дотрагивается до плоского живота и ведёт ниже, обходит бугорок проходя мимо. — Я хочу слышать, чего ты хочешь. Его голос — гребаный пиздец. Казалось бы, куда уж дальше? А нет, оказывается, бывает и так. Он низкий и хриплый. Он томный и ласкает слух. От одного его звучания хочется застонать в голос, ибо, как такое возможно. — Помоги мне, я больше не могу, — Чонгук сам руками лезет под кромку чужих спортивок, чувствует в руках твёрдый член прикусывает губу. Тэхён не отвечает, целует и дёргает замок на брюках. Тянет их ниже и проходится по длине рукой, размазывая большим пальцем смазку по чувствительной головке. Ловит стоны губами и за затылок притягивает к себе, ускоряя движения. Твою мать, они сейчас на кухне дрочат друг другу, пока за окном идёт грибной дождик и лучи пробивающегося солнца освещают их. Они, блять дрочат друг другу на следующее утро после свидания. Почему это не развратно, а даже как-то романтично? Чонгук плавится в его руках так, будто впервые этим занимается. Он стонет громко и кончает в руку Тэхёна с его же именем на устах. Сквозь шум в ушах слышит, как Тэхён вздрагивает и низко стонет куда-то ему в шею, чувствует теплую жидкость на руке и разжимает её, наконец. Определенно, это именно то, что хотелось бы услышать ещё не один раз.

***

Зачёт оказался не таким уж и сложным. Чонгук мысленно пару раз репетировал перед зеркалом, как милыми глазами будет вымаливать оценку, но даже это ему не пригодилось. И даже то, что он иногда краснел, сидя на стуле, пока вспоминал случайно прошедшее утро, ему не помешало. Чимин, который стоял у дверей аудитории радостно кидается на него, когда те открываются. Прыгает и пищит что-то на ухо. Да, Гук эти звуки называет писком и совершенно не чувствует из-за этого вины. Просто не человек, а какая-то сирена на минималках. Чонгук случайно отводит взгляд в сторону и замечает на другом конце коридора ещё одну знакомую фигуру. Расширяет в ужасе глаза и молится, чтобы его сейчас не увидели. Тэхён идёт медленным шагом и разговаривает со своим одногруппником, не замечая ничего вокруг. И пусть дальше не замечает! Если он решит подойти, Чонгук, как минимум, провалится сквозь землю к чертовой матери. Чимин не должен этого знать, а Тэхён категорически не должен к нему подходить в присутствии Пака. Он отодвигает от себя друга и, хватая за локоть, тянет в противоположную сторону от надвигающейся беды. Идет быстро, минуя студентов и, только когда оказывается на лестничной площадке, с облегчением вздыхает. — Ты чего? — Чимин смотрит с недоумением и тянет руку на себя, пытаясь вырваться из хватки. К слову, безуспешно. — Я ужасно голоден. Пошли в университетский кафетерий? — Но я думал, мы снова пойдём в кофейню напротив. Туда же пойдёт Тэхён, как обычно, — друг сейчас совершенно не понимает, что происходит. — Нет! — кажется, выходит чересчур эмоционально. Он понимает это по чужому удивлению и поджимает губы. — В смысле, я очень хочу есть, — Чонгук тянет буквы, пока шагает по лестнице. Включает все навыки убеждения, которые у него есть. — Булочки и кофе здесь не помогут. Я хочу сэндвичей. — Но они и там есть, — Чимин останавливает чуть не бегущего парня и дергает на себя. — Что случилось, ты можешь объяснить? Ты ведешь себя странно. — Ничего, — Чонгуки, ты сейчас выглядишь таким идиотом. Ситкомы по тебе плачут. — Просто там они невкусные. Да что будет, если ты один раз не позыришь на своего ненаглядного Ким Тэхёна? Он не исчезнет, а ты меня пожалей разочек. Десять из десяти баллов к тупости и изобретательности. Он бьёт себя по лбу, потому что это уже не просто ложь, а дешевая манипуляция, но лучше уж так, чем если они будут сидеть в том кафе и к их столику вдруг подойдёт Тэхён. Чимин сначала получит микроинфаркт, а потом, когда узнает, что они с местной звёздочкой знакомы чуть больше положенного, о гребаный пиздец, перед глазами снова всплывает картина сегодняшнего утра, то Чонгук получит отменного леща. И это ещё неизвестно от кого первым: от Чимина, который будет в нём разочарован, как в друге, или от Тэхёна, который посчитает, что Гук подлый обманщик? Это не так, конечно, и мотивы у него совершенно другие, но вряд ли его кто-то будет слушать. И это, если подумать, будет довольно справедливо. Он сидит в довольно уютной столовой и дёргает ногой в такт песне, которая играет на фоне. Давится сэндвичем, который не очень вкусный на самом деле, но смиренно об этом молчит. Чимин опускает взгляд на его ногу и смотрит недовольно. Он раздражён немного из-за выходки Чонгука, но устраивать сцен не собирается, что уже хорошо. — Ого, — Пак с интересом разглядывает чужую обувь. Чонгук сглатывает, потому что на нём те самые кеды, которые вчера разукрашивал Тэхён. Времени на то, чтобы переодеваться и переобуваться не было. Он сразу приехал в институт и побежал на свой зачёт, не подумав о том, что вообще-то на нём и толстовка Тэхёна. — Мы же вместе недавно ходили по магазинам и ты купил эти кеды. Когда ты успел сделать это с ними? Мысли вихрем проносятся в голове, но среди них ни одной дельной идеи: Чёрт, чёрт, чёрт, думай! — Ну, ещё пару дней назад. Не хотел их портить, а сегодня вот, как видишь, решился поносить, — «не спрашивай ничего, умоляю, не спрашивай» — Я утром видел Тэхёна в коридоре и знаешь что? — нет, нет, нет. — У него точно такие же, только с другими рисунками, — Чимин скрещивает руки на груди, а Чонгук в который раз за последние минуты гулко сглатывает и с опаской следит за чужими эмоциями. — Такие классные, — и улыбается, гад. Чонгука волной затапливает облегчение, потому что он мог сейчас очень сильно спалиться. — Кстати, классные духи. Ну зачем он так? Чонгук хочет прямо сейчас пойти и выброситься из окна. Зачем? Фу так делать, не давите ему на совесть, она и так затерялась в пучине этой бескрайней лжи. У него сердце болит, душа огрызками валяется где-то на дне, и сознание затуманивается от одной мысли о том, как же он ужасен. Тошнит от осознания, что он черствый внутри. Пощадите его, пожалуйста. Дайте шанс исправиться и выбраться из этого ада. Зажить нормальной жизнью, вернуться в прошлое, чтобы Чонгук в самом начале, ещё несколько месяцев назад рассказал Чимину о том, что он медленно западает на его краша. Да, возможно они бы немного поругались, но в конечном счёте обсудили бы это нормально и выслушали бы друг друга. А сейчас… Сейчас как будто достигнута точка невозврата. Высшая степень иронии над его истерзанной душой. — Чимин, слушай, — он вдыхает глубоко и серьёзно смотрит на лучшего друга. — Мне нужно тебе кое что сказать, — Мандраж. Как будто он медленными шагами идёт на свою казнь, но так нужно. Это будет правильно, пока ещё можно избежать наихудшего исхода. — Это очень серьёзно и ты должен знать. Пак смотрит удивленно на него и хмурится немного. — Не пугай меня, — он берёт холодную ладонь Чонгука в свою теплую и сжимает несильно. — У тебя что-то случилось? — Да, — нет, он хочет позорно разрыдаться, потому что этот Пак Чимин неосознанно давит на него тем, какой он потрясающий друг. — То есть, не совсем. — Так, слушай, — Чимин переводит взгляд на телефон рядом и поджимает губы. — Давай после пары мы пойдём к тебе и обо всём поговорим? Я выслушаю тебя, обещаю. У меня сейчас начнётся экономика, нельзя её пропустить сегодня. — Но, — Чонгук только решился сейчас. Вот так внезапно набрался смелости всё рассказать, но ему, иронично, сделать этого не дают. — Подожди. Он встаёт за поднявшимся Паком и поворачивается к нему. Кусает щёку изнутри, но выпалить заветные слова не может. Давай же: «Мне нравится Ким Тэхён» «Мне нравится Ким Тэхён» Мне нравится… — Встретимся после пары в главном холле, — и уходит, помахав на прощание. Миссия провалена. Вам самое место в адском котле, уважаемый.

***

Два часа парень сидит в коридоре главного холла. Нет, если он сейчас уйдёт в общагу, нифига Чимину дверь не откроет, когда тот придёт. Или ещё страшнее, купит билеты и свалит к родакам, собрав чемоданы. От тяжких дум отрывает внезапный кашель где-то сбоку. Чонгук поворачивает голову резко и встаёт. Ким Тэхён, сколько же от тебя проблем, хотя ты и не виноват в этом. Тот улыбается и подходит ближе. Никого, холл абсолютно пустой сейчас, до конца пары минут десять и, по хорошему, ему нужно скорее завершить этот диалог. — У меня создаётся ощущение, что ты целый день бегаешь от меня, — Тэхён вплотную к нему подходит и Гук мысленно просит себя отойти, но не может. Его, как будто пригвоздило к месту. — С чего ты взял? — какого черта у тебя голос охрип, Чонгук? — Это не так, — впрочем, от тесного контакта всё равно смущается и отводит взгляд в сторону. Как-то они слишком быстро сблизились, и Гук за всеми событиями не поспевает. — Да? — Тэхён только ухмыляется, пальцами аккуратно касаясь подбородка, возвращает на себя чужой робкий взгляд. — Тогда сходишь со мной погулять после пар? — Не могу, — говорит это слишком быстро, не успевая даже подумать. У него тут дело мирового масштаба. Судьба многолетней дружбы решается, какие ещё прогулки? — Ну вот, — только смеётся. — Бегаешь всё-таки. Мне подождать ещё пару месяцев пока ты всё осознаешь и примешь? — Я, — договорить не дают. Тэхён на губы смотрит и внезапно целует. Мягко, не напирая, но у Чонгука всё равно ноги ватными становятся. Не ответить тоже как-то не получается. Чонгук двигается осторожно, руки на чужую грудь укладывает и комкает мягкую ткань свитшота. Сладко, ему слишком сладко. Он понимает, о чём говорил Тэхён. И, возможно у него нет зависимости от сладкого, но от поцелуев одного конкретного человека — вполне. Что-то не так. Он распахивает резко глаза, отодвигается и пораженно смотрит на Тэхёна, который губы облизывает. Переводит взгляд за его спину и видит Чимина. Стоп. Чимина. Пак Чимина, который стоит и смотрит на них с неверием. Моргает пару раз и срывается с места. — Чимин, постой! — Чонгук смотрит с ужасом. Нет. Всё должно было быть не так. Он смотрит на Тэхёна и видит недоумение в его глазах. Видит, что он хочет что-то сказать. — Ты чего? — он оборачивается и смотрит на всё ещё пустой холл. — Я всё тебе объясню чуть позже, обещаю, — Чонгук суетится. Не хочет вот так вот без слов убегать от ничего не понимающего Кима, но друга, если он ещё друг, надо догнать. — Прости, но мне надо бежать. И убегает не дожидаясь ответа. Только кричит, что позже позвонит. Он выбегает на улицу и оглядывается судорожно. Чёрт, всё определенно точно должно было произойти не так. Что за шутка судьбы? У него сердце бьётся чересчур сильно, а в голове одна паника. Ноги не слушаются, но он бежит, когда видит знакомую светлую макушку у ворот университета. Ускоряется, не обращает внимания на маленькие лужи. Но когда Пак заходит в автобус, останавливается. Нет, нет, нет, всё должно было быть не так. — Твою мать! Всё должно было быть не так. Не так, черт побери…

***

Чонгук стоит под дверями чужой комнаты уже двадцать минут. Стучит, не прекращая и прося Чимина выслушать его. Тот не отвечает и, если бы не соседи, Чонгук бы подумал, что его вовсе нет в общаге. Гук не истерит. Ладно, по крайней мере пытается. За окном вечер, пропущенных от Тэхёна штук шесть, но он это игнорирует. В первую очередь нужно поговорить с лучшим другом. — Открой дверь, прошу тебя, — у него голос сломленный. Раскаивается, конечно, раскаивается за то, что натворил. — Пожалуйста, Чима, дай мне объяснить всё. О шок, дверь открывается и на него смотрит заплаканный, уставший и крайне хмурый Чимин. Безразличным взглядом буравит пару секунд и всё-таки отступает в сторону, пропуская его. Больно видеть этот светлый лучик таким разбитым. Ещё хуже осознавать, что он — главная причина чужого несчастья. — Я не знаю, что ты собираешься мне говорить, но я не могу выбросить из головы то, что видел сегодня, — его голос тихий. Как будто он заставляет себя говорить, а на деле абсолютно не горит желанием. — Ну давай, я даю тебе десять минут и ты свалишь отсюда нахер. Чонгук кивает заторможенно. Кусает нижнюю губу и садится на стул рядом. Чимин устраивается напротив на кровати и откидывается на холодную стену. В его глазах такой холод, что парню не по себе становится. — Я расскажу всё с самого начала, — голос подводит. В самый нужный момент говорить обо всём этом так чертовски тяжело. — В феврале, когда ты уехал домой, я пошёл на общажную вечеринку. — Ты уже три с лишним месяца водишь меня за нос? — Чонгук опускает голову. А Чимин… Просто в голове не может уложить то, что слышит. — Не совсем, — прикусывает щёку и жмуриться. — То есть, нет. Тогда мы на балконе впервые заговорили с ним, но, честно, ничего не было. Просто обычный разговор и мы разошлись. И всё, больше не говорили ни разу. Я понимал, что он нравится тебе и поэтому промолчал. Я всё равно ничего не собирался предпринимать, потому что не хотел делать тебе больно. Чимин усмехается, потому что Чонгук сделал намного и намного хуже. — А потом, — он затыкается и теребит пальцы. Волнуется пиздец как и не может продолжить. Глубоко вдыхает и заставляет себя продолжить: — Позавчера в кафе, когда ты разлил на меня коктейль он зашёл за мной в уборную. Мы просто столкнулись и сказали друг другу пару фраз. Я не видел в этом проблемы. Потом мы снова столкнулись в библиотеке и он пригласил меня на свидание. А я… Согласился, потому что в него влюблён. Чонгук заглядывает в глаза Пака впервые за весь свой рассказ и смотрит взглядом побитого щенка. В чужих глазах видит удивление. — Ты влюблен в Ким Тэхёна? — Чимин правда не верит. — Как давно? — Точно не знаю, но это началось с той ночи на балконе. На вечеринке. — Почему ты не рассказал мне об этом? — Чимин прикрикивает неосознанно, чем заставляет поежиться. — Ты выставил меня идиотом. Всё то время, что я пускал на него слюнки, ты молчал? Знаешь, как сильно ты налажал? Чонгук, мы дружим со средней школы, мы буквально половину осознанной жизни провели вместе. Думаешь, с одним парнем не разобрались бы? Теперь я чувствую себя не только преданным, я чувствую себя мудаком, хотя единственный мудак в этой комнате — ты! Он приподнимается на кровати и зарывается рукой в свои волосы. Сжимает зубы и спустя время, успокоившись немного кивает, прося продолжить. — Вчера я ходил с ним на свидание и он, — с опаской смотрит на друга, но продолжает: — он признался, что у нас всё взаимно. Что он тоже с того момента думал обо всём этом и ждал подходящего момента. — Я в вашем дуэте был камнем преткновения? — Чимин смеётся горько. — Невероятно, ты вообще обо мне не подумал. Просто не взял в расчёт мои чувства. Почему ты на меня наплевал, а я сейчас чувствую вину за то, что столько бегал за ним? Это несправедливо. Тебе тоже должно быть больно. — Мне больно, — и он не врёт. — Я идиот, а ты — самый близкий человек для меня. — И именно так ты решил отплатить мне за всё. Разговор идёт плохо. Чонгук не надеется на прощение, не надеется сохранить Чимина в своей жизни и впервые чувствует к себе жгучую ненависть. Она сжирает его изнутри, горит адским пламенем и растекается раскаленной магмой. Она заставляет до крови кусать губы и до белых искр жмуриться. Дышать чаще положенного и яростно стирать слёзы в уголках глаз. — Чонгук, я каждый день говорил с тобой о нём, говорил о том, что чувствую. Как моё сердце бьётся, когда я его вижу, как руки дрожат стоит ему кинуть взгляд в мою сторону. Я тебе рассказывал каждый день о том, что однажды я решусь подойти и позвать его на свидание, а потом ты будешь свидетелем на нашей свадьбе. А ты, — говорит с осуждением. — Ты каждый день слушал этот бред и кивал. Чонгук, я же не изверг. Твои чувства важны также, как и мои. Чем они отличаются? Вообще-то Чонгук думает, что есть некоторые отличия, но вслух говорить об этом не решается. Он думает о том, что их привязанность к Тэхёну была совершенно разного рода. И Гук не обесценивает чувства Чимина ни в коем случае, а свои чувства он не возвышает перед остальными, но они, как будто были влюблены в разных людей. — Я не хотел вставать между вами. — Кем «нами»? «Нас» нет, как ты не понимаешь. Есть я, который каждый день бегал за ним, и он, который всё это время был влюблён в тебя. Где здесь ты видишь меня? Чимину плохо. Он плачет снова, хотя до этого обещал этого больше не делать. Больно. Ему не так обидно за Ким Тэхёна, сколько больно, что лучший друг, которому он безоговорочно доверял, поступил так с ним. — Уходи, пожалуйста, — Чонгук хочет что-то сказать. — Уходи, я должен обо всём подумать. Вот он, трижды идиот, единожды «лошара», что красуется на груди мысленно, предатель и, теперь уже бывший, лучший друг.

***

Чонгук не помнит, как добирался сюда, не помнит, как покинул комнату Чимина, не помнит ничего, но когда после короткого стука дверь открывает удивленный Тэхён, он срывается и плачет. Вот так внезапно даёт волю своим эмоциям и опускает голову, закрывая лицо руками. Ему не хватает больше терпения и сил, чтобы держать всё в себе и он не сразу понимает, что его тянут внутрь квартиры и заключают в объятия. Гук прячет лицо в изгибе чужой шеи и совершенно не сдерживается. Трясётся и рыдает, чувствуя крепкие руки, которые к себе прижимают. У Тэхёна куча вопросов, у него от страха за Чонгука сердце сжимается, но все расспросы он оставляет на потом, пытаясь успокоить плачущего парня. Говорит что-то совсем тихо и гладит спину. — Всё нормально, слышишь? — У Кима волнение поднимается в душе волнами, но он все силы прикладывает, чтобы голос не выдал его. — Я рядом, Гуки, дыши глубоко и попытайся успокоиться. — Ненормально. Всё просто ужасно, а я полный идиот, — Чонгук говорит с паузами, пытается дышать, но ком в горле не позволяет. Его трясёт и глаза всё не высыхают. Слёз немерено, на чужой футболке уже красуется мокрое пятно. — Ты не идиот, Чонгук, — Тэхён думает, стоит ли вызывать скорую. У парня истерика и он прикидывает, есть ли в аптечке успокоительные. — Ты пугаешь меня. — Прости меня, — он отрывается от плеча и смотрит заплаканными глазами на Кима. Наверняка выглядит не лучшим образом, но это и не особо сейчас волнует. Чужие теплые пальцы, что стирают слёзы с красных щёк, успокаивают немного. Тэхён тянет его за собой и заставляет упасть на диван. Уходит куда-то и возвращается с водой и таблеткой в руках. — Пей, — Чонгук выполняет просьбу, не спрашивая, что ему дают. Осушает стакан и отдаёт обратно. А тот садится рядом и притягивает безвольную тушу к себе. — Я не знаю, что у тебя произошло, но если ты хочешь поговорить об этом, я тебя выслушаю. — Почему ты такой? — Какой? — Идеальный. Он правда пустил к себе парня, с которым провёл всего два дня. Попытался его успокоить и принял даже после того, как тот убежал от него в холле, ничего не объясняя. Даже сейчас принимает его, несмотря на то, что Чонгук не в силах рассказать, что с ним случилось за эти пару часов. Тэхён усмехается и целует в лоб затихшего парня. — Я не идеальный, но для тебя стараюсь таким быть. Чонгук засыпает в чужих теплых руках, проваливается в тревожную темноту.

***

Неделя. Невероятно тяжёлая для него неделя, которая превратилась в рутину из пар, на которые он ходил с Тэхёном, и пути обратно домой, чтобы полежать на диване и погрустить. Путь кстати, всегда лежал почему-то в квартиру того же Тэхёна. Он ловил парня после пар и за руку вёл к себе со словами, что не может бросить Чонгука в таком состоянии одного. А тот мрачнел каждый раз, когда видел в стенах университета хмурого Чимина. Просто день сурка какой-то. — Он всё время смотрел на тебя в коридоре, так что я думаю, что скоро вы поговорите, — Тэхён прижимает к себе Чонгука, который голову держит на его плече. — Вы же, как пельмешки, которые слиплись на дне кастрюли, смекаешь? — Тебе ещё учиться и учиться успокаивать, — глухо звучит голос Гука. — Но я очень рад, что в тебе есть хоть какие-то недостатки. — Эй, — Тэхён смеясь, пинает в бок грустного парня. — Я вообще-то старался. Чонгук тоже усмехается, поднимает голову и улыбается уголками губ. — Я знаю. Спасибо тебе за всё, что ты делаешь. Вообще-то, он говорит вполне серьёзно. Не обращает внимания на снующих туда-сюда студентов в коридоре и оставляет поцелуй на чужой гладкой щеке. Тэхён кидает мимолётный взгляд за его спину, усмехается и за плечи его берёт, заставляя развернуться. Чонгук не понимает, что тот делает, но, когда видит перед собой неловко переминающегося с ноги на ногу Чимина, теряет дар речи. Тэхён его легко пинает в спину. — Я, пожалуй, вас оставлю, — собирается уйти, но робкий голос его останавливает: — Я бы хотел с вами обоими поговорить. Останься, пожалуйста, — Тэхён хмурится, переводит взгляд на Чонгука и становится с ним рядом. Голос Чимина дрожит, потому что он впервые решается заговорить с тем, кто ему почти год нравился. Он говорит с тем, с кем не мог решиться начать диалог до этого ещё ни разу. — Я долго думал и, — смотрит на Чонгука. Вздыхает устало и всё же говорит: — Ты, конечно, тот ещё мудак, но всё ещё мой лучший друг. Парень от чужих слов светлеет и даже позволяет себе неуверенно улыбнуться. Тэхён брови поднимает и смотрит на эту сцену со стороны. Тут нужно негодовать или радоваться? — А ты, — Чимин смотрит на Тэхёна. — Мне нравишься, — осекается и прикусывает губу. — Нравился до того, как я узнал о вас с Чонгуком. — Ты прости, но моё сердце уже занято, — Ким притягивает смущающегося парня к себе ближе и пожимает плечами. — Да, я уже понял, но теперь я хотя бы чувствую себя свободным. — Ты, — Чонгук подает, наконец, голос. — Простил меня? — А ты надеялся от меня избавиться? Ну нет, я тебе такого счастья не дам, — Чимин хлопает парня по плечу и улыбается неловко. — Просто дай мне ещё немного времени. И уходит. Чонгук хватается за сердце, переводит взволнованный взгляд на Тэхёна и подрагивающим голосом спрашивает: — Он только что сказал, что простил меня? — На такую куколку, как ты, невозможно долго злиться, — оставляет поцелуй на лбу и зарывается носом в волосы, которые пахнут мятой. Его шампунем между прочим. — Пойдём домой? Домой. Домой, куда? Он уже дома, в объятиях Ким Тэхёна. Того самого Ким Тэхёна, который активист, оптимист и на дуде игрист. Если быть точным, не на дуде, а на саксофоне. Тот самый, который красивый, милый, талантливый, воспитанный, коммуникабельный, ответственный, трудолюбивый и отзывчивый. А ещё, тот самый, который теперь бойфренд Чонгука, очень любвеобильный и искренний. Идеальный короче. Для него самый идеальный, даже несмотря на все недостатки. С этого дня Чон Чонгук ненавидит три вещи: пауков, которые редко, но появляются среди растений дома у Тэхёна, которых, к слову, его парень быстро убирает подальше; измены, потому что у него в голове не укладывается, как можно предать человека, которого любишь и ценишь: и ложь, потому что он на собственной шкуре ощутил её последствия и чуть не потерял самых ценных людей в своей жизни.