Жребий брошен

      Акира присела на землю, упершись руками. Пот градом катил с лица, щипая глаза. Она чудом сдержала сегодняшний завтрак, хотя еда просилась наружу. Акихико безучастно стоял в стороне, молча наблюдая за тем, как одно проклятие за другим всасывалось в девчонку. Ее тело содрогалось: разум противился происходящему, но внутренний голод взвывал радостным зверем.       Когда последнее проклятие исчезло, Акихико подошел ближе к девчонке, поднимая рядом лежащий палец Сукуны и бережно оборачивая его тряпкой. Кагами закатила глаза — с ней так ласково не обращались, как с этой мумифицированной частью тела. На вид палец выглядел отвратительно, она не представляла, как Юджи мог такое слопать.       — На сегодня всё.       — Такими темпами со мной скоро будет «всё».       — Не глупи, ты ж сильная девчонка. На одной только выдержке вон сколько недель протянула.       Акира кисло улыбнулась похвале. Вместо пустых слов можно было бы вознаградить хотя бы просто душем. Обычный душ с горячей водой и вкусно пахнущим шампунем. Она благодарила всех ками, что не обзавелась вшами.       Кагами сжала и разжала кулаки. Голод сменился силой, которая струилась по венам. Проблема заключалась в том, что она не могла дать выход этой силе. И это причиняло боль. Сколько еще осталось до того предела, после которого ее разорвет на части? Кагами не понимает, благодаря чему до сих пор держится. Или, может быть, благодаря кому.       — Почему именно сейчас? —тихо прошептала Акира, облизывая потрескавшиеся губы. Морщится от кислого привкуса рвоты.       — Что ты там бормочешь себе под нос? Говори громче.       —Я спрашиваю, почему именно сейчас? Прошло достаточно времени… — Кагами запинается. «Со смерти мамы» так и не соскользнуло с губ. — Почему эта черная энергия показалась только недавно? Что такого случилось со мной, раз «нечто» стало вырываться наружу?       Акихико ухмыльнулся. Его до сих пор умиляло то, что Акира не перестала верить в то, что может получить от него честные ответы на свои вопросы. Наивная дурочка.       — Оу, так ты действительно не особо способный шаман. И не особо внимательный, судя по всему.       Акира прикрыла. Почему всегда так? Почему злодеям обязательно тянуть драматическую паузу и нагло ухмыляться вместо того, чтобы просто рассказать всё и сразу. Этот отдельный вид ментальных издевательств стоит записать в книгу «величайших инструментов пытки». И Акихико — ублюдочный автор.       — Своего рода «сосуд» внутри тебя был поврежден, и через щель стала просачиваться энергия. Но не стоит переживать, мы все исправили.       — И почему же он был поврежден?       — Всему свое время.       — Мне надоели эти загадки, ненужные секреты. Почему не рассказать все здесь и сейчас? Разве от того, что я узнаю всю правду, что-то изменится?       — В чем тогда интрига, Акира? Нужно держать тебя в тонусе. К тому же, я бы хотел дать тебе возможность додуматься до всего самой. В конце концов, ты всегда была сообразительной девчонкой.       Акира замолчала. Ответа на свой вопрос она не получит. Акихико засунул руку в карман и вытащил что-то наружу, Кагами инстинктивно дернулась в сторону. Мужчина довольно рассмеялся.       — Держи, забрал у тебя еще в самый первый день. Удача тебе пригодится.       Несмотря на первоначальный страх, Акира резко вскидывает руку, хватая предмет. Кагами слабо улыбается, смотря на омамори, который подарил ей Юджи. От воспоминаний о друге стало больно. Вслед за Итадори перед глазами вставали образы других людей. Акира прикусила губу: как бы было хорошо, если бы Мегуми обнял ее. Прямо здесь и сейчас. И шептал на ухо ободряющие слова — я спасу тебя, я защищу тебя.       «Почему меня никто до сих пор не спас?!» — внезапно возникшая мысль режет без ножа. Прошло достаточно времени, но ее дни ничем друг от друга не отличаются — все те же стены клетки, все то же отсутствие свободы. Кагами интуитивно чувствовала барьеры вокруг себя, это могло оправдать то, что ее не видят даже тогда, когда она оказывается на улице. Но неужели есть шаман, способный обойти «всевидящие» глаза Сатору Годжо?       В последнее время она испытывает столько боли, что не может уследить за собственными мыслями. И за эмоциями. Внутри нее постоянно борются ненависть к Сатору Годжо и тихая надежда на Сатору Годжо. Почему сильнейший шаман человечества до сих пор не спас ее? Она стала задумываться над тем, что учитель и не собирается ее спасать. Вполне возможно, что мужчина повелся на речи старейшин и решил избавиться от нее. Но ведь будет хуже, если Акира с новыми ужасающими силами попадет в руки врагов?       «Глупые мысли глупого шамана».       — За все это время кто-нибудь искал меня?       Акихико молча смотрит на девчонку, Акира повторяет свой вопрос чуть громче, подумав, что тот ее попросту не услышал. Он морщится.       — Я не глухой.       — Ответь на вопрос. Хотя бы на этот, пожалуйста.       Акихико громко вздыхает, смотрит на девчонку, переводит взгляд с нее на небо, и обратно. Почесав затылок рукой, оглядывается по сторонам и тихо говорит:       — Даже если кто-то и попытается, то все равно не сможет отыскать. В тебя засунули столько барьерных техник, что даже величайший шаман бессилен.       — И кто же способен на столь мощные техники? —безрадостно хмыкнула Акира, — дай угадаю, твой клан?       —Да, мой клан. Я же говорил, что ты сообразительная девчонка.       «Ублюдки. Клан ублюдков, что держит меня на привязи, словно прирученное животное!» — Кагами стиснула зубы, мысленно расчленяя бесформенные фигуры на множество окровавленных кусков. Она бы сделала это голыми руками. Если бы только дали возможность.       — И что это за клан?       — Я уже ответил на один твой вопрос. Не будь такой жадной.       Акира сверкнула глазами, но промолчала. Она придет за ними, за каждым шаманом, кто попытался перечеркнуть ее жизнь. Пусть она и слабая, да и шаман не особо способный, но Кагами костьми ляжет, чтобы их настигло возмездие за то, что с ней сотворили. Несмотря на бесконечный круг из боли и унижений, Акира давно забыла о том, что когда-то хотела прекратить эту жизнь. Несмотря на то, что сейчас страдания намного невыносимее, чем раньше, она находит в себе силы бороться, несмотря ни на что. Она питается этой болью, упивается ей. Назло своим мучителям Акира выживет.       Назло похитителям она сделает так, чтобы все их планы на нее пошли коту под хвост.       Неважно, что именно они там планируют. Да пусть это даже и спасение мира, Акира перечеркнет все жирной линией. Подожжёт, а потом станцует на пепле. Потому что пешкой в чужой игре она быть не собирается.       В этот раз ему не пришлось склоняться в почтительном поклоне и стоять так до сведения мышц. Акихико молча выслушивает собравшихся вокруг мужчин, мысленно прикидывая, чем сегодня заняться вечером. Они мусолили одно и то же, понапрасну тратили воздух. Мужчина навострил уши, когда разговор сменил русло.       — До назначенного дня осталось всего пару дней. Вы уверены, что Кагами Акира готова?       — Акихико, что ты скажешь?       «Наконец-то, вспомнили обо мне».       — Готова, как никогда.       Буквально вчера вечером мужчина решил испробовать на себе — почувствовать воздействие проклятой энергии Акиры. Для этого пришлось напрячься, позвать парочку шаманов из клана и усыпить Кагами, чтобы не вздумала бунтовать. Общими усилиями они ненадолго сняли некоторые барьеры, отвечающие за внутренний «клапан», немного выпустив черную энергию. Акихико прикоснулся к девушке и, лишь благодаря своему стальному характеру, сдержался от крика. Боль была отвратительная — одновременно и тягучая, и разрывающая. Словно тебя привязали за веревки к двум наклоненным деревьям, затем резко отпустили. И все это в замедленном действии.       Сложно было представить, что произойдёт, когда весь этот поток энергии вырвется наружу. Не хотелось бы попасться ему на пути.       — Сравнивая копии врача из колледжа и наших исследователей, можно с уверенностью сказать, что аккумулированная черная энергия дошла до нужной точки. Я думаю, мы успели вовремя. До 31-го октября всего пару дней, а приготовления уже завершены.       — У нас нет права на ошибку. Тебе лучше быть уверенным в готовности Акиры.       Акихико поморщился. Напыщенные морщинистые мешки с костями. Легко им говорить, сидя на жопе ровно в безопасном месте. Это не им приходилось на протяжении многих месяцев работать «в поле», собирая информацию. Ему чудом удалось не попасться во время кражи документов из медкабинета Сёко Йэйри. Благодаря которым, между прочим, процесс разработки барьеров пошел быстрее. Его несколько раз почти заметил Сатору Годжо. И если бы заметил, ему бы точно пришлось несладко. Да не только ему — всему клану.       — А как же Годжо Сатору? — спросил Акихико, обращаясь ко всем. — Как только барьеры будут сняты, Кагами перестанет быть невидимой. Ее сразу же отследят и изловят.       — Он не помешает нам. Его есть, кому занять. Судя по данным шпиона, Сатору Годжо будет разбираться с вратами темницы, а мы же перебросим Кагами Акиру совершенно в другую сторону.       «Пиздец до чего дошли, — мысленно сплюнул Акихико, ничуть не изменившись в лице. — Якшаются с Проклятиями и радуются этому. Куда мы катимся!».       — Все пойдет по плану. Избавимся от Сатору с его вздорным характером, освободим этот мир от Сукуны и вернем полную безграничную власть шаманам, как это было во времена древней Японии.       — И, конечно же, у руля нового мира будет наш клан, да, отец? — Акихико широко улыбнулся, посмотрев в лицо мужчины с густыми бровями, из-под которых проглядывался властный взгляд беспощадного человека.       В темноте сверкнули ответные улыбки старейшин.       — Пора показать этим глупцам всю силу мастеров барьера. Члены всех великих кланов поплатятся за то, что когда-то пренебрегли нами.       — Клан Араки не прощает обиды.       — Я все разузнал. В похищении Акиры замешан клан Араки, — резко бросил Годжо, решив не мучать ребят.       Ему понадобилось много времени, но все же Сатору нашел зацепку, которая вывела его на клан Араки. Вот только он не мог заявиться в их резиденцию, обвинив без доказательств. Местонахождение Акиры не известно, а старейшины только и ждут момента, когда он облажается. Не стоит давать им повода.       — Араки? — переспросил Мегуми, слегка нахмурившись.       — Кто это такие? — Итадори сидел с хмурым видом, наблюдая за переглядками между сенсеем и Фушигуро. Нобара находилась в одном с ним положении, совершенно не понимая, о ком идет речь.       — Малочисленный клан, уступающий по силе трем великим кланам. — Ответил вместо преподавателя Мегуми, задумавшись. — Не понимаю, зачем им это делать?       — Акира — ходячее оружие. Кто знает, что можно сделать, подчинив Кагами. Даже слабый клан может возвыситься. — Сатору пожал плечами. — К тому же, мысль, конечно, дикая, но есть такие шаманы, которые искренне верят, что можно уничтожать все проклятия на планете.       — А Акира им для чего?       Мегуми взглянул на Итадори, удивляясь, что до того все никак не доходит. Сатору посмотрел на парнишку, поджав губы.       — Чтобы избавить мир от проклятий, поглотив их всех. Шаманам больше не придется умирать, раз есть человек, способный избавиться от проблем без риска.       Кугисаки ощерилась — равнодушие мужчины ее покоробило. Говорят так, словно у них украли не подругу, а вещь. К тому же, как это — без риска?! Нобара до сих пор вздрагивает, когда перед глазами встает измученное лицо Кагами, темные разводы крови в ванной.       — Чего же мы сидим?! Идем вызволять Акиру! —Нобаре было трудно контролировать свои эмоции, и явное раздражение спрятать не получилось.       — Не все так просто, я все еще не могу отследить Кагами. Несмотря на отсутствие выдающихся проклятых техник, наподобие моих или же, например, техники теней Мегуми, клан Араки славится своими барьерами. По всей видимости, они разработали печати, которые могут обойти даже мои «всевидящие глаза». Отвратительно такое признавать, но этим ублюдкам в этом удалось меня переиграть.       — Сенсей! — притворно ахнула Нобара, прикрыв рот рукой. — Не ругайтесь, какой пример вы подаете своим ученикам!       — В любом случае, я говорил с директором. Он приказал членам из «Окна» следить за передвижениями Араки. Как только появится что-то подозрительное, хоть мельчайший намёк, мы начнем действовать.       Итадори открыл рот, но Годжо его резко перебил.       — Я понимаю, в каком вы сейчас состоянии, но не советую рисковать своей головой и пытаться действовать без моего ведома. Малейшая ошибка и вы лишитесь жизней, потому что пошли против системы. Бездоказательное обвинение клана карается, как особо тяжкое преступление. Акиру хотят уничтожить просто за сам факт ее существования. Представляете, что сделают с нарушающим правила учеником, который итак встал всем поперек горла. А, Итадори-кун? Как ты думаешь, много ли понадобится усилий старейшинам, чтобы любой твой поступок обратить против тебя? Пусть он и направлен на спасение чужой жизни?       Юджи молчал, уставившись в пол. Мегуми ободряюще похлопал его по плечу. Фушигуро чувствовал себя паршиво, но не мог не признать правоту чужих слов. Как бы ему не хотелось сорваться с места, нужно думать головой, а не сердцем. Акира жива, ее не убьют, и они общими усилиями спасут ее. Скоро она вернется к нему.       — Итадори, ты понял меня?       — Да, сенсей. Не действовать на горячую голову.       — Кугисаки?       — Я поняла. Будем во всем слушаться вас, и тогда спасем Акиру.       Мегуми безмолвно кивнул, поймав взгляд Годжо. Из всех первокурсников он, как никто другой, понимал, насколько обезображена система в магическом сообществе. Они никак не помогут Акире, если своими действиями навлекут еще больше проблем. Их могут запереть, и тогда уже Кагами придется спасать их.       Несмотря на царящую атмосферу уныния, Мегуми едва улыбнулся уголками губ.        — Ты при любом случае пытаешься выпилиться из этого мира, увлекаясь самопожертвованием?       Акира недовольно посмотрела на Мегуми. Фушигуро осторожно взял ее пальцы своей большой ладонью, согревая нежную кожу. Кагами прикрыла глаза, заулыбавшись.       — Я до сих пор не могу забыть, как ты выпрыгнул из окна, спасая меня.       — Ты же была без сознания, как ты помнишь?       — Ну, в полете-то я еще не отключилась. Отлично помню твой напряженный взгляд из-под хмурых бровей. Скажи, ты уже тогда в меня влюбился? Настрадавшаяся умопомрачительная красотка, которую необходимо было спасти. И вот он, рыцарь на крыльях совы, что пронзает тьму своей ослепительной улыбкой!       — Отстань, — фыркнул Фушигуро, слегка толкнув девушку в плечо и растянув губы в улыбке, не показывая зубов. И что еще за ослепительная улыбка?!       — Ну, скажи хотя бы, я тебе с первого взгляда понравилась?       — Сложно было рассмотреть тебя в той ситуации. Особенно, когда ты кувыркалась в воздухе, падая с высоты.        — Или когда прошлась лицом по асфальту, — хихикнула Акира, вспоминая, как получила неслабый пинок от Сукуны. — Мне тогда знатно лицо подправили, я бы тоже в себя с первого взгляда не влюбилась.       Кагами внезапно расхотелось расспрашивать шамана, потому что резко вспомнила, как наблевала на Годжо-сенсея в присутствии Мегуми. Акира поспешила сменить тему, чтобы, не дай бог, не дошло до этой темы.       Про то, что он понравился ей с первого взгляда, Кагами решила умолчать. Это признание нуждается в более подходящей обстановке. И в более подходящее время.       Акира прикусила губу, сдерживая слезы. С каждым днем ей становится все хуже. Бушующая сила внутри нее не может найти выход наружу, она чувствует ее всеми фибрами души. Это не было похоже на те страдания, что она испытывала еще до колледжа. Оставшись наедине с самой собой в этой проклятой темнице, Кагами отдалась размышлениям. Больше ей ничего не оставалось. Кроме как думать.       Если брать в расчет все сказанное Акихико, как правду, то теперь она понимает природу своего проклятия. Так как со временем, несмотря на «подпитку» зазевавшимися проклятиями, энергия Акиры уходила в резервуар, и она начинала испытывать голод. Ее тело не понимало, что внутри нее копилась энергия, так как по «венам» проклятая энергия не текла.       Вот только в те времена она поглощала не так много проклятий, чтобы сходить с ума от растущего внутри напряжения. Да и Фушигуро…       — Мегуми, где же ты?! — тихо прошептала Акира, прикрыв глаза на секунду. Она так нуждалась в нем, не только для того, чтобы избавиться от части съеденной энергии. Просто обнять, почувствовать его тепло, поцеловать.       «Я не сойду с ума. Я выживу. Я вернусь к ребятам. К отцу. К Мегуми».       Кагами краем глаза покосилась на Акихико. Тот стоял в стороне, совершенно не обращая на нее внимание. Действуя на чистом инстинкте, Кагами резко вскочила с травы и во весь опор помчалась вперед, даже не оглядываясь. Зря. Если бы она обернулась хотя бы раз, то увидела бы злорадную усмешку на лице Акихико.       — Я выберусь отсюда!       Акира не чувствовала за собой погони. Воодушевленная этим она ускорилась: внезапно выбежав на многолюдную улицу, она остановилась, оглушенная шумом и запахами. В глазах пестрило от мельтешащих людей. Длительное заточение в одиночестве сказалось на ней не лучшим образом.       — Полиция, — прошептала Акира, увидев впереди полицейскую машину и мужчин в униформе. — Полиция! Помогите мне!       Кагами бросилась вперед, запоздало осознавая, что никто из окружающих просто не обращает на нее внимание. Все были заняты своими делами, игнорируя молящую о спасении девчонку.       — Прошу, пожалуйста, помогите! Меня похитили!       Акира захлебывалась словами от облегчения, зачастив словами. Размахивая руками перед собой, шаман попыталась как можно более кратко объяснить ситуацию, пытаясь умерить пыл. Мужчины продолжали переговариваться между собой, перекидываясь шутками. Кагами нахмурилась. Ощутила страх еще до того, как осознала.       — Извините…       Акира помахала руками перед их лицами. Ноль реакции.       — Что происходит?! Почему вы не смотрите на меня? Спасите меня, вы не понимаете, я не шучу.       По глазам Акиры потекли слезы из-за того, как отчаянно звучал ее голос. Кагами попыталась дотронуться до ближайшего мужчины, но уперлась в невидимую преграду.       — Нет-нет-нет, пожалуйста, — зашептала Кагами, заколотив ладонями по невидимой стене. — Спасите меня!       — Прости, Кагами, но для внешнего мира ты теперь не больше, чем пустое место.       Акира обернулась на подошедшего Акихико. Тот смотрел на нее без превосходства. Несмотря на застилающие слезы, она смогла рассмотреть искреннее сочувствие в его глазах. Это добило брюнетку окончательно. Шаман расплакалась во весь голос. Громкий душераздирающий вой раздавался по всей улице. Но никто не обернулся, потому что Акира в этом мире — невидимка.       — Я пустое место не только для шаманов, но и обычных людей.       — Ты спрашивала у меня, к какому клану я отношусь. — Акихико подошел ближе, встав рядом с девушкой, — я из клана Араки. И мы специализируемся на барьерах. Прости, Акира, но у тебя с самого начала не было шанса на спасение.       Кагами так и не подняла головы. Слезы текли по подбородку, падали на воротник. На ней поставлены не только сдерживающие барьеры, но и барьеры от обнаружения шаманами. И обычными людьми.       «Кто же знал, что слова моего бывшего окажутся пророческими. Я пустышка, не более».       Бабуля говорила Акире, что хорошо иметь цель в жизни, потому что стремление к ней помогает пережить трудные времена. И если раньше Кагами просто хотела избавиться от боли и пережить колледж, то сейчас девушка видит перед собой лишь одно — отплатить всем своим обидчикам.       Акира подняла голову, смотря перед собой.       «У нее есть цель. И она будет держаться за нее, чтобы даже такая пустышка смогла сделать что-то полезное для этого мира».

31-е октября 2018 года. 19.00 — центр Токио. Недалеко от станции «Сибуя». Установлена завеса, радиусом 400 метров. «Завеса» не выпускает гражданских, не пропускает радиоволны. Шаманы с легкостью проходят внутрь.

      С крыши высотного здания открывался великолепный вид. Акира внимательно наблюдала за снующими внизу людьми, засунув руки в карманы плотной черной толстовки. Ей выдали новую одежду, и вместо радости Кагами испытывала тревогу.       «Нарядили перед смертью, не иначе», — взгляд черных глаз скашивается вбок, цепко наблюдает за тем, как Акихико переписывается с кем-то по телефону, совсем не обращая на нее внимание. Глупые мысли о побеге уже не возникают — она пыталась, и не раз. Каждая неудачная попытка оборачивалась жестокими побоями, от которых болели те места, которые, как ей казалось, болеть не должны.       — Помнишь, я рассказывал тебе про Гёто Сугуру?       — Угу, не понимаю, к чему ты это вспомнил.       — Если бы он был жив, то многому смог тебя научить.       — Ты уже это говорил много раз. И про то, что наши способности немного похожи.       — Ммм, а я тот еще болтун, — Акихико ухмыльнулся, задрав нос так, словно сделал комплимент. Сам себе.       — И все же, к чему ты вспомнил Гёто Сугуру? Ты ничего просто так не делаешь.       — Да нет, просто вспомнил, что этот шаман тоже плохо кончил.       — «Тоже»? — Акира нахмурилась и оскалилась, резко осознав чужой посыл. — Я не собираюсь умирать. Ни сегодня, ни в ближайшие лет эдак пятьдесят. А даже, если мой конец близок, перед этим я прикончу всех тех, кто замешан в моем похищении.       — Ммм, — согласно промычал мужчина, наигранно покачав головой, — я в твоем смертельном списке на каком месте нахожусь, не подскажешь?       — На последнем, — Кагами с наслаждением прикрыла глаза, ощутив приступ безграничного удовольствия, — я заберу тебя с собой в ад. Нам там самое место.       Акихико ничего не ответил, уставившись в засветившийся телефон. Ее слова для него — пустой звук, пусть хорохорится, сколько хочет. Сегодня все решится, и он попрощается с этой надоедливой пигалицей.       Гето Сугуру мог подчинять проклятых духов, завоёвывая их. Если разница в уровнях была один или два, то проблем с этим не было. Внешняя форма и способности сохранялись. Акира же поглощала духов, перерабатывая их в чистую энергию. Энергию, что обязана была подчиняться ей и только ей. И ничто и никто не мог поработить эту энергию. Кроме самой Кагами. От последней мысли девушка внезапно прозрела, наконец-то сформировав то, что мучило ее на протяжении многих недель.       — Любые техники, связанные с проклятой энергией, никак не могут на меня повлиять или нанести хоть какой-то вред. — Акира нахмурилась, подбирая слова. — Я поглощу энергию без остатка, но почему тогда что-то в той клетке сдерживало силы внутри меня. И сейчас ошейник на мне не дает воспользоваться силой. Что это за техники такие?       — Самообман.       — Чего? — Кагами подозрительно прищурилась на то, как Акихико пожал плечами, даже не посмотрев в ее сторону. Его серые глаза скользили по местности, цепляясь за каждую мелочь. Кагами захотелось затопать ногами и пронзительно закричать, чтобы мужчина обратил на нее внимание. Словно маленький ребенок.       — Никакие барьеры или ограничивающие печати не способны обуздать тебя.       — Но в той темнице была полная пустота…вакуум…словно что-то высасывало все. Мне казалось, что я слышу шум крови в венах. Я чуть не сошла с ума.       — Великолепная звукоизоляция.       — Не может быть…а как же этот ошейник? — Акира осторожно прикоснулась к нагретой коже, с дрожью вспоминая шипы, когда-то впивавшиеся при каждом движении.       — Может-может, я обрабатывал тебя с самого первого дня заключения. Внушал тебе, что мы установили над тобой контроль. Раз за разом, слово за слово помещал в твой слабый разум мысли о том, что не стоит даже сопротивляться. Надо сказать, много времени для этого не понадобилось.       — Все это ложь, фальшивка, — Акира с нескрываемой ненавистью дернула за ошейник, так сильно, что тот врезался в шею, оставляя красноватые следы. — Я могла сбежать, могла освободиться?! Не было никаких техник, никаких барьеров, что были бы способны сдержать поток черной энергии?!       — Это вряд ли, — Акихико цокнул языком, — ты сломалась. И у поломанных девочек нет никаких шансов на свободу.       Акира отшатнулась назад, когда мужчина повернулся, резко шагнул к ней и вцепился в волосы. Он натянул их так сильно, что шаману пришлось высоко запрокинуть голову, встречаясь взглядом с горящими серыми глазами. Чужая ухмылка взорвалась горячей ненавистью внутри нее.       — Ты свой шанс проебала в ту минуту, когда смирилась. И чтобы ты стала ненавидеть себя еще больше, добавлю, что мне для этого особо и стараться не пришлось. Твой слабый разум и испуганная тщедушная душонка сделали всю работу за меня — ты сама себя сломила.       Акихико оттолкнул девчонку, демонстративно вытерев пальцы. Акира невидящими глазами уставилась на смеющегося мужчину. Руки задрожали, она прикусила губу, чтобы не всхлипнуть из-за нахлынувших эмоций. Прикрыла рот ладонью, ощутив внезапный приступ тошноты.       — Я все это время могла сбежать…       Кагами согнулась пополам, задышав громко и часто. Воздуха стало не хватать. Все это время шаман думала, что находится в заключении. Перестала верить, что ее спасут, перестала верить, что может спастись сама. Сдалась еще в начале пути, прекратив бороться после пары нелепых попыток. Болезненный шлепок по спине мигом избавил девчонку от истерики.       — Ой да я угораю, блять ха-ха-ха. Конечно же, на тебе были барьеры, тупица ты этакая. Если бы не они, то тебя бы давно разорвало от количества проклятой энергии, которую ты поглотила за все эти недели, чепушила ты лохматая.       — Но как?! Ничто не может меня контролировать. Любая техника, обращенная против меня, бесполезна. — Акира встала, выпрямляясь во весь рост. Несмотря на внешнюю браваду, голос предательски дрогнул.       — Парочке десятков шаманов пришлось попотеть, чтобы залатать пробоину в твоем резервуаре с проклятой энергией, который Махито нарушил своей техникой «остаточной мутации». А чтобы изобрести барьер мы работали месяцами: с того самого дня, когда Сатору Годжо привел тебя в колледж. За тобой уже тогда следили, Кагами Акира, и нам не было никакого дела до приказов старейшин — мы следуем лишь собственным указаниям. Старейшины хотели ликвидировать тебя, мы же используем для блага всего человечества.       Акира скривилась. Желание плюнуть в нахальное лицо напротив никак не утихало. Зато спустя столько недель она, наконец-то, узнала, что, а точнее кто, стал виновником появления черного покрова.       «Махито, мудак», — мысленно прорычала Кагами, внезапно осознав, что если бы не та битва, то она сейчас сидела бы с ребятами и выслушивала унылые лекции от преподавателей. Противный смех рядом заставил ее вновь вернуться в реальность, направив всю возникшую ярость на Акихико.       — Если бы не ошейник, ты бы стал первым человеком, которого я убила бы.       — Если бы да кабы, мечтай-мечтай, Кагами. Это единственное, что ты сейчас можешь. И вообще, ты уже реально задолбала. «Убью тебя», «вырву сердце», «что напишут на твоей могиле?!» — Акихико бубнил себе под нос, размахивая руками и откидывая воображаемые длинные волосы. — Я скорее умру от твоих заунывных речей, а не от физического насилия.       Акира замолкает, сцепив зубы. Она своего не упустит. Как только спадут оковы, она вцепится в Акихико и не отпустит его до тех пор, пока он не испустит последний вздох. Телефон Акихико громко пиликает. Мужчина скашивает взгляд, краткое и емкое «пора» высвечивается на экране. Араки удовлетворённо улыбается, поворачиваясь к все это время молчащей девчонке.       — Ты же знаешь, с большой силой приходит большая ответственность.       «Отсылка к «человеку-пауку»? Серьёзно, блять?!». — Акира закатила глаза, склонив голову так, что волосы закрыли лицо.       — Как тот, кто обладает большой силой, ты должна исполнить свои обязанности. Должна защитить этот мир.       — Я даже себя защитить не могу. И с какой стати я «должна» кого-то защищать? — огрызнулась Акира. — Я никому ничего не должна. И вообще, почему вы не обратитесь к Сатору Годжо? Разве не он сильнейший маг во всем этом ебанном мире?!       Акихико поднял руку в воздух и сжал ладонь в кулак. Кагами захрипела, схватившись рукой за ошейник. Удавка сильнее затягивалась на шее, перекрывая кислород. На глазах девушки выступили слезы, сопли потекли из носа. Мужчина разжал руку и воздух снова устремился в легкие брюнетки. Кагами задушено сипела, испуганными глазами уставившись на человека, обладающего безграничной властью. Над ней.       — Ты поможешь уничтожить нам Сукуну Рёмена, Кагами Акира. Ты послужишь этой стране так же, как когда-то сделал твой предок. Жаль, конечно, терять такой ценный материал, но что поделать — это ведь во благо людей, да?       Горячие слезы обожгли щеки. Она не хотела умирать. Она не хотела быть героем.       Акира просто хочет выжить.       — Я не хочу никого спасать, я просто хочу домой.       — Прости, Акира, но другого выхода нет.       Кагами дрожит, когда слышит в чужом голосе искреннее сожаление. Страх окутывает с головой. Акихико сложил пальцы рук в треугольник, прикрыв глаза. Акира отшатнулась, ошейник вспыхнул, превращаясь в пепел.       — Нет-нет-нет, — лихорадочно шептала девчонка, ощупывая шею. Она не была к этому готова.       Свободная от оков энергия хлынула наружу. Акира закричала — поток грозился разорвать ее. Брюнетка падает на колени, все ее тело словно пронзается невидимыми молниями. Боль такой силы шаман еще никогда не испытывала. Даже безграничная энергия Сатору Годжо не сравнится с этой черной энергией. Покров вырывается наружу, поглощая девчонку. Все ее тело скрывается под плотными темными слоями яростной ауры. Спустя долгие секунды силуэт человека полностью исчезает, на его месте возникает монстр. Пронзительный крик Акиры резко прерывается. Последняя мысль растворяется в непроглядном тумане.       «Папа, спаси меня».       Уже не-Акира взревела. От этого звука задрожали стекла. Шаманы вздрогнули, а обычные люди закрыли уши, скрючиваясь пополам.