Наедине с болью

Клаус смотрит в монохромное небо загробного мира и чувствует себя… легко? Его немного удивляет, что он не видел света, ведь все мертвые должны пройти через него, уж Клаус-то знает. Не то чтобы он собирался остаться призраком на земле, а ведь свет означает выбор: уйти или остаться бестелесным, невидимым и неслышимым наблюдателем. Здесь он чувствует себя просто отлично. Ничего не болит, голоса не кричат, призраков нет. Никого нет, и Клаус наслаждается этой тишиной, лежа на серой траве. По крайней мере, пока не слышит знакомый голос. - Клаус? Клаус резко садится, и будь он жив – от такого рывка у него обязательно закружилась бы голова, но в том, чтобы быть мертвым определенно есть свои плюсы. - Дейв, - шепчет он, и чувствует, как на глаза наворачиваются слезы. – Дейв! – вскакивает на ноги и в несколько шагов преодолевает расстояние между ними. Дейв ласково обхватывает его лицо ладонями. - Клаус, детка, это правда ты, - мягко говорит он и обнимает Клауса. Черт возьми, как Клаусу недоставало объятий. Хотя бы объятий, а Дейв в придачу целует его. Ради этого стоило умереть. Дейв, наконец, отрывается от него и спрашивает: - Детка, что ты здесь делаешь? - Разве не ясно? – Клаус искренне улыбается, смотря любимому в глаза. – Я пришел к тебе. Я очень по тебе скучал. - Клаус, но так рано… - Дейв в растерянности. – Что с тобой случилось? Я думал, ты вернешься домой после того, как я… Клаус взял Дейва за руки и мягко сжал их. - Я и вернулся, - улыбка пропала с губ Клауса, он отвел глаза. – Но я никогда не был нужен своей семье, а ты не приходил, поэтому я сделал то, что должен был. – Клаус снова посмотрел Дейву в глаза и улыбнулся. – И вот я здесь, с тобой. Дейв, кажется, не разделяет его радости. - Что значит «не приходил»? Как я мог к тебе прийти? Я умер, Клаус, - не понимает он. Клаус снова хмурится. - Прости, я должен был сразу тебе рассказать, - говорит он. – При жизни я мог видеть призраков. Я всегда бежал от этого, потому и принимал наркотики, они заглушали способности, но после того… - Клаус сглотнул. – После того, как я потерял тебя… Я перестал их принимать и пытался вызвать тебя, но у меня ничего не получилось. Дейв внимательно на него смотрит. - Ты должен вернуться, - говорит он. Клаус чувствует, будто ему снова разбили сердце. Только на этот раз это не смерть Дейва, а сам Дейв. Неужели он даже в загробном мире не может быть счастливым? Клаус отпускает руки Дейва и отходит от него на шаг. - Ты… - тихо произносит он. – Ты меня больше не… не любишь? Может, девочка-творец согласится прекратить его существование? Так, чтобы насовсем? Неужели, он не заслуживает покоя даже после смерти? - Клаус, подожди, ты все не так понял! – теперь Дейв сам берет его за руки, как будто боится, что Клаус сейчас убежит. Только вот бежать-то некуда. – Детка, я люблю тебя, я очень сильно тебя люблю! И я безумно по тебе скучаю, - жарко добавляет он. – Я ценю то, что ты пошел за мной сначала на войну, а потом и сюда, но я не желаю, чтобы ты так растратил свою жизнь. Потому что ты заслуживаешь лучшей жизни. Ты не заслуживаешь умереть в тридцать лет. - Ну жизнь несправедлива, слышал? – горько усмехается Клаус. - Да, несправедлива, - соглашается Дейв. – Трагедии случаются, люди умирают. Но мы живы, пока нас помнят. И я буду с тобой, вот здесь, - правой рукой он касается сердца Клауса. - И я буду ждать тебя столько, сколько потребуется. - Дейв, пожалуйста, я не хочу уходить, - Клаус плачет. – Я не справлюсь без тебя. Я люблю тебя. Мне без тебя плохо. Там я никому не нужен, - всхлипывает он. – Я только мешаюсь под ногами. Я хочу остаться здесь, с тобой. Пожалуйста, Дейв! – Клаус хватает его за плечи. - Я уверен, что твоя семья тебя любит, - мягко улыбается Дейв. – Да как тебя вообще можно не любить? Я уверен, не все так ужасно. Вернись к ним, дай им и себе еще один шанс. А если все так, как ты говоришь – мир не ограничивается только твоей семьей, ведь правда? Клаус слабо кивает. - Ты всегда можешь уйти, - говорит Дейв. – Не сюда, потому что сюда ты всегда успеешь. Мир огромен, и я уверен, в твоей жизни еще будут люди, которые полюбят тебя также, как когда-то полюбил я. - Просто ты особенный, - отвечает Клаус. – Ты изменил меня. И я никогда этого не забуду. *** Время словно остановилось. Он снова был там, среди развалин, весь в копоти, и неотрывно смотрел на тело перед ним. Татуировка на левой руке говорила о том, что это один из его братьев и он… мертв? Они все мертвы? Судя подводке, размытой вокруг глаз, и экстравагантной куртке с мехом перед ним лежит… кто? Клаус? А значит, те тела, что он нашел до этого… Это мертвые Лютер, Эллисон, Диего? Мертвые? И что это за звук? Похоже на бег по лестнице, но откуда в Апокалипсисе лестницы? И откуда здесь… люди? Пятый моргает и приходит в себя. Перед ним все также лежит Клаус, только теперь на нем нет куртки, а всего лишь домашний костюм. И лежит он не мертвый среди развалин, а всего лишь без сознания в своей комнате (Пятый надеется всей душой, что это так и шанс спасти его все еще есть). И шаги на лестнице действительно слышны – это другие его братья и сестры, живые и относительно здоровые. - Клаус… - шепчет себе под нос Пятый и подбегает к брату, переворачивая его на спину. Клаус бледнее обычного, Пятый тянет два пальца к его шее, но не может нащупать пульс. Тогда он разрывает на нем рубашку и начинает ритмично давить на грудную клетку Клауса, пытаясь завести его сердце. В это время до комнаты добираются Диего и Ваня. - Пятый, что… - Звоните в скорую! Живо! – не отвлекаясь от массажа сердца, выкрикивает Пятый. Диего исчезает из комнаты быстрее, чем Ваня падает на колени рядом с ним и начинает делать Клаусу искусственное дыхание. Они работают слаженно: уроки оказания первой помощи в детстве были обязательны для них всех. - Давай же, давай… - бормочет себе под нос Пятый. Наконец, Клаус начинает кашлять, Пятый и Ваня тут же переворачивают его на бок. Клауса рвет, но в себя он не приходит. В дверях показывается Диего с двумя медбратьями, те кладут Клауса на носилки и уносят вниз. Пятый, Ваня и Диего следуют за ними. Выходя из комнаты, Пятый замечает в коридоре обеспокоенных Эллисон и Лютера. Врачи грузят носилки с Клаусом в машину скорой помощи и уже внутри одевают на него кислородную маску. - С ним кто-нибудь поедет? – интересуется один из них. Диего и Пятый вызываются оба, однако врач возражает, что может поехать кто-то один. - Пусть едет Диего, - предупреждает не начавшийся спор Ваня. – Мы поедем сразу за тобой, - кивает она брату. Диего запрыгивает в машину скорой и дверь за ним тут же захлопывает один из врачей. Ваня тянет Пятого к машине, объясняя свое решение. - Диего чаще всех нас пересекался с Клаусом в последние годы, если врачам нужна будет какая-то важная информация о нем – он сможет помочь, - Пятый недоверчиво посмотрел на сестру. – И он не выглядит как несовершеннолетний, Пять, - мягко добавляет она. Пятый кивает, это неприятно, но это правда, и сейчас не время демонстрировать свои киллерские замашки – Клаусу так не помочь. В машине они едут молча: Пятый за рулем, Ваня рядом на пассажирском, Эллисон и Лютер позади. До больницы добираются быстро, благо Клауса повезли в ближайшую. На стойке регистрации их направляют на третий этаж, где в коридоре уже сидит Диего. Клаусу оказывают первую помощь в палате реанимации. «Есть новости?» – показывает Эллисон блокнот Диего. Тот качает головой: - Пока мы ехали, у него было две остановки сердца. Они сказали, что, если он и выживет – без последствий не обойдется. - Каких конкретно последствий? – спрашивает Пятый. У Диего в глазах блестят слезы. Он лишь шепчет в ответ: - Я не знаю. Они сидят в коридоре больницы, ожидая новостей. Никто из них даже не решается сходить за кофе, боясь пропустить момент, когда врачи выйдут сообщить им новости о Клаусе. Проходит не меньше двух часов, когда Харгривзы получают хоть какую-то информацию: один из врачей покидает палату Клауса и направляется к ним. - Ситуация стабильно-тяжелая. Мы завели его сердце и пока нет признаков, что будет еще одна остановка, однако, нам пришлось его интубировать и подключить к искусственной вентиляции легких. - Вы говорили Диего о последствиях, - интересуется Пятый. – Чего нам ожидать? - Сейчас сложно что-либо прогнозировать, - сообщает врач. – Мы ввели вашего брата в медикаментозную кому, он проспит до утра. Мы будем наблюдать за ним этой ночью. В любом случае, ему придется провести здесь несколько дней, а может, и недель. Пятый кивает, принимая ответ.