***
После похорон прошло уже несколько дней. Куроо всё ещё пытался оправиться, хотя до сих пор не понимал возможно ли это будет когда-либо. Имеет ли он право на это. На похоронах собирались самые близкие родственники Кенмы и члены волейбольной команды, пришедшие почтить память. Никто не ожидал такого исхода, потому что связующий до последнего держал всё в себе. Обычная пневмония, от которой излечиваются долго, но надежно? Конечно, все были в шоке. Тецуро все эти дни досконально прокручивал последние месяцы у себя в голове, стараясь понять, что он упустил и где облажался. Кенма был достаточно скрытным, его сложно было вывести на диалог, вывести куда либо, но с другом он всегда был искренен, только, похоже, Куроо был недостаточно умён, чтобы понять это. В конце концов, он всё-таки решил навестить родителей Козуме и сбросить этот груз с души раз и навсегда. Хотя это всё равно будет преследовать его до конца жизни. Покинув этот мир, Кенма забрал с собой и сердце Тецуро. Теперь Куроо сидел на той самой кровати, в той самой комнате, где еще несколько дней назад они с Кенмой лежали в обнимку, наслаждаясь тишиной. Теперь здесь было необычайно холодно и одиноко. Он взял со стола ноутбук и опустился обратно на край кровати. Парень хотел снова перечитать оставленное другом послание, уже в более спокойной обстановке, если её можно было назвать таковой. Но это было необходимо, раз уж они так и не смогли поговорить друг с другом. Черновик, 03.17. «Я умер в семь утра. Надо же как-то начинать день. Ладно, теперь без шуток. Куро, если ты это читаешь, скорее всего меня уже нет. И нет, я не обманывал тебя, сказав, что сейчас не умираю, ведь, это случилось немного позже. Когда я проснулся и почувствовал, как болит моё сердце, моё тело, то сразу понял, что времени откладывать этот разговор больше нет. Помнишь тот день, когда ты рассказал мне про фанатика волейбола, который пишет в интернете о своей безответной любви? Так вот, этим фанатиком был я. Признаться честно, я удивлён, что ты ещё тогда всё не понял, потому что твоему уму можно только позавидовать, а вот моя писанина была настолько прозрачной, что можно было разглядеть весь позор. Да, эта болезнь называется ханахаки. От безответной любви, в организме начинают размножаться растения, убивая органы один за другим, пока то самое тело не превращается в одну большую клумбу, если, конечно, любовь не окажется взаимной. Как ты мог понять, здесь я проиграл боссу. Но ничего, так случается в жизни. Ты, наверное, спросишь, хотя уже спрашивал, как можно так полюбить кого-то, что организм начинает себя убивать? Так вот, можно, только если этот кто-то капитан волейбольной команды старшей школы Некома. Да, Куроо Тецуро, тебе не показалось, я говорю именно о тебе. Просто, не могу представить себе каково это не любить тебя, не вдыхать с наслаждением такой знакомый запах, не сидеть рядом с тобой, сражаясь в битве титанов по ту сторону экрана телевизора, не пасовать тебе, в конце концов, когда ты так смотришь на меня. Я не виню тебя за то, что ты выбрал другого. Сердцу не прикажешь, правильно? И ты, пожалуйста, не вини себя за эти чувства. Надеюсь, у вас с Кеем все получится. Вот и все. Пора заканчивать портить свою репутацию немногословного связующего. Кстати, верю, что у вас получится найти мне хорошую замену, по крайней мере того, кто будет искренне любить волейбол. И напоследок хочу попросить тебя сохранить мою приставку, как память о твоем друге задроте. Больше мне сказать нечего, только то, что мне жаль, что всё так получилось. Я люблю тебя, Куро, всегда любил и буду любить, даже в другом мире.» Черновик сегодня, 15.07 «Привет, мой маленький котёнок. Надеюсь, сейчас ты в лучшем мире побеждаешь боссов, где у тебя нет такого паршивого друга, как я. Потому что я по собственной глупости не смог уберечь тебя, даже не заметил то, что ты умираешь. Я, кстати, следил за этим блогом, после того, как показал его тебе, было интересно, чем всё закончится, теперь не интересно. Видимо я был настолько слеп, что не смог понять того, что эти посты были обо мне. С Цукишимой мы расстались, как раз в тот день, когда всё случилось. Я просто подумал, что было бы свинством продолжать эти отношения после того, как они тебя погубили. Нет, это не из-за чувства вины. Точнее из-за него, но совсем в другом смысле. Знаешь почему я стал встречаться с Цукки? Потому что думал, что тебе всё это безразлично и неинтересно. Понимаешь, я был уверен, что ты воспринимаешь меня исключительно, как лучшего друга (худшего лучшего друга), поэтому побоялся испортить то, что у нас было, из-за этих чувств. Мне очень жаль, Кенма, что я не сказал тебе этого раньше. Что пишу это на твоем ноутбуке, который теперь уже тебе не понадобится. То, что не смог обнимать тебя чаще, целовать тебя по утрам и не только, не смог говорить всем, что этот потрясающий связующий мой парень и то, что мы безумно любим друг друга. Жалостью тут не поможешь, теперь уже ничего не изменить, но я всё равно скажу это. То, в чём не смог признаться раньше тебе в лицо. Я люблю тебя, Козуме Кенма. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я люблю тебя, и буду любить, даже если тебя сейчас нет рядом. Мы обязательно встретимся, в том лучшем мире, где не будет никакой недосказанности и боли. Прости, что причинил тебе столько страданий, даже не подозревая. Спи спокойно, котёнок. Твой несостоявшийся любовник Куроо Тецуро.»Часть 5
23 января 2021 г. в 13:29
Через маленькую прореху вечно задёрнутых штор в комнате Кенмы пробивался тоненький лучик утреннего солнца. Он мягко щекотал веки Куроо, от чего тот зажмурился, потер нос и перевернулся на другой бок спиной к окну. Однако таких небольших телодвижений хватило на то, чтобы сон отступил. Недовольно буркнув себе под нос, парень повернулся и лег на спину. Сегодня, на удивление, спалось просто прекрасно. Наверное, потому что под боком его согревал его маленький котёнок. Куроо очень ценил время, проведенное с Козуме, тем более в последнее время они стали очень редко видеться. Во многом вина лежала на нём самом, потому что вместо того, чтобы ухаживать за своим лучшим другом, Тецуро ходил на тренировки, встречался с Цукишимой и вдобавок ко всему, тренировал и его. Но теперь, пересмотрев своё поведение, Куроо решил, что будет исправляться. Дороже Кенмы, у него не было никого.
Парень повернул голову на бок и заметил торчащую из-под одеяла макушку. Он мягко улыбнулся, потянув руку к другу, но вовремя одёрнул, решив не будить его. Все-таки, в болезни нужно было набираться сил, чтобы скорее поправиться. Вместо этого темноволосый решил пойти принять душ.
— Эй, соня, долго ты ещё собираешься валяться в постели? Ладно, валяться то никто не запрещает, но хотя бы проснись и поговори со мной, — Куроо весело улыбнулся, когда выходил из ванной, заметив, что Кенма не менял своего положения.
Парень переоделся и решил подумать, чем таким он может заняться в одиночестве. Он начал осматриваться, но тут его внимание привлекла розовая бумажка, приклеенная на экран ноутбука, потому что Тецуро не помнил, чтобы друг её оставлял.
Подойдя к столу, он заметил, что на этой бумажке неаккуратным почерком было написано его имя. С чего бы это Козуме решил оставить записку? Он вроде бы никуда не уходил.
— Ты там оставил мне любовное послание, котёнок? — Куроо весело усмехнулся и разблокировал электронный девайс. На экране высветилась страница, видимо, с блогом Кенмы, на которой висел неопубликованный пост. У него был свой блог? С каждой минутой парень всё больше не понимал, что это все значило и зачем. Но потом он начал читать…
Строчка за строчкой, и сердце Тецуро пропускало всё больше ударов. Он лихорадочно прыгал глазами по абзацам и отрицательно мотал головой, словно не мог поверить в происходящее. А он и не верил. Письмо постепенно подходило к концу, а Куроо всё больше начинал трястись. По щекам покатились слезы, и он заметил, что на протяжении чтения практически не дышал.
С опаской парень повернул голову и его взору предстало то, что было закрыто спиной его маленького друга. Рука Кенмы безжизненно свисала с края кровати, а кисть ажуром оплетали зеленые стебли, на которых пышно распустились белые бутоны.
— Нет! Кенма! — Куроо закричал во всё горло и бросился к кровати.
Он сбросил одеяло с хрупкого тела и ужаснулся. Цветы были повсюду. Лицо Кенмы было таким же истощенным, глаза закрыты, можно было подумать, что он просто спит, но было одно отличие. Румянец, который всегда украшал лицо друга, сошел на нет, как и былая краснота губ сменилась ужасающей синевой.
— Нет! Нет! Нет! — Куроо снова закричал, потряхивая обмякшее тело Козуме за плечи, — Ты же обещал мне! Ты не можешь так просто меня оставить!
На его крик прибежали родители Кенмы, впадая в такой же ужас, как и сам парень. Но, к тому времени, Куроо уже опустился на колени перед телом лучшего друга и беззвучно рыдал, потому что горло сдавливало наконец ясно пришедшее осознание.