Лишь у но́г Твоих я счастлив - || (И я низвергну возлюбившего меня)

      «Хочешь ко мне»? — Услышал принц по внутренней — ментальной связи, через пару минут. Не ответив, Дэнни просто поднялся с кровати и постучал в дверь ванной комнаты. Не дожидаясь ответа, он вошёл. Повелитель омывал своё роскошное, воистину королевское тело за стеклом прозрачной кабинки. Закрыв глаза, отец увлечённо массировал голову, перекатывая при этом бугристые мышцы бицепсов на сильных руках. Несмотря на то, что стоял король с закрытыми глазами, он открыл дверцу и протянул сыну руку. Дэнни шагнул внутрь и, закрыв за собой, остановился, зачарованно оглаживая взглядом блестящее под струйками воды и пышащее паром тело повелителя. Резко вскинув руку, отец притянул Дэнни и плотно прижал к себе, заставляя и его намокнуть. Распахнув ресницы, повелитель залюбовался, как сбегают по тёмным кудрям сына горячие потоки… Как он облизывает красные, влажные губы, ловя языком тонкие струйки в рот… Засмотрелся на то, как сын смотрит на него. От того, что он увидел в глазах сына, зрачки повелителя зажглись тёмным золотом превосходства. — Это тот самый взгляд… Такой, который Сэм мечтал получить хоть раз. Хоть раз получить его вместо Джона, от Дина. Но сейчас он понял, что от Дина не нужно… Дин не сможет никогда так смотреть на него. Но Дэнни… Дэнни смотрит так, словно повелитель источник его жизни. Хотя, в некотором смысле, так и есть. Повелитель молча заводит руки сына за спину, предлагая ухватиться за стальные поручни сзади. Он потом спросит, для чего здесь такое оборудование, сейчас не хочется об этом спрашивать. Дэнни послушно сгибает руки вокруг поручней и папа смело поднимает его задницу на своих ладонях, позволяя обвить стройные ноги вокруг своей талии, въезжая вновь в подготовленную уже попку, по своей же сперме. Дэнни ахает, запрокинув голову и сильнее сжимает бёдрами пояс папочки. Отец приподнимает его медленно, до боли разводя ягодицы в стороны и вновь насаживает резко, до упора, на свой, большой пока ещё для сына, член. — А-а! Вс-с-с!!! — Дэнни шипит и выгибает спину, подставляя тем самым под горячий поток воды гладкую грудь. — Да-а! Папочка!.. Ах! Король начинает двигать бёдрами всё быстрее, ускоряясь настолько, что сыну кажется, он загорится от трения и Дэнни едва теперь может вымолвить что-то связное. Он скулит!.. Крон-Принц и наследник престола воет от удовольствия, и змеёй выгибается на члене своего повелителя и своего отца. — Да-а!.. — сглатывая капли, попадающие в рот, говорит повелитель, замедляясь вновь. — Да, сынок… Мой мальчик. Тебе так хорошо!.. Я вижу, маленький. Жалеешь, что бегал от папочки столько дней? М? — входя плавнее, но добавив силы и резкости толчкам. — Нет… — выпуская фонтанчик из своих невозможных губ. — Нет!.. А-ах! А! Нет, Это стоит ожидания! А-а! Прошу, ещё! Быстрее. Ещё сильнее! О-оу! А-а-а! — Вняв просьбе, отец ускорился, до боли сжимая и сминая в руках упругие половинки красивой задницы сына. Наклонившись вперёд, повелитель начал обласкивать языком затвердевшие бусинки его сосков, прикусывая слегка и посасывая нежные комочки коричневой плоти… Спустив свои руки ниже, на бёдра сына, отец снимает со своего пояса его ноги и ставит сына на пол, развернув спиной к себе. Роняя стон недовольства, Дэнни быстро расставляет ноги шире, отставив идеальную попу и прогнувшись в пояснице… — Денница!.. — громко, восхищённо шепчет король на выдохе. — У тебя не зря имя Ангела. Ты прекрасен, сын. Сэм оглаживает руками грудь сына, ведёт вниз по его плоскому животу и обхватывает ладонью член парня, от чего Дэнни подаётся вперёд, трахая подставленный кулак и стонет грудью, просит, сам не понимая чего… Поймав момент между толчками сына, повелитель вновь резко загоняет в него свой член, вызывая новый стон удовольствия ребёнка. Отец прикусывает ощутимо кожу на его загривке, оставляя бордовый след и с немыслимой скоростью продолжает вторгаться в горячую, гостеприимную попку. Дэнни… Дэнни прекрасен. Дэнни такой отзывчивый и такой развязный… Будто ему привычно такое. Невольно у отца закрадывается мысль, что кто-то был уже на его месте. Сэм знает, что такого не может быть. Понял, что сын не способен его променять, когда увидел, что вход в его тело источает смазку вблизи отца, как и прежде. Но всё это так не похоже на то, что он имел до него. У Дэнни нет ни страха… Ни робости, ни скованности излишним стеснением. Денница дрожит от удовольствия и восторга, а не от борьбы с собой или против себя… Он так прекрасно двигает бёдрами навстречу, насаживаясь самозабвенно на отцовский фаллос. Отчаянно… Так стонет и вздрагивает, когда Сэм трёт под головкой его большого возбуждённого пениса большим пальцем. Клубы пара… Шум воды и звук звонких шлепков кожи о кожу. Это всё дополняет искристое солнце, засиявшее ярко внутри повелителя. Он целует лопатки своего мальчика-сына, кусает больно, снова целует… Присасывается сильно и пьёт воду с его сладкой, карамельной кожи. — А-ах! Оу! Папа!.. Давай. Сделай это ещё раз! Прошу!.. Повелитель вновь не смог отказать ребёнку и, несколько раз выйдя до конца и обратно, начал отдавать в тело сына горячий поток жизни из своего тела… От этого ощущения у Дэнни пальцы ног поджались до судорог почти и он ярко излился в ладонь папочки, перемешивая жемчужный поток из своего тела с теплыми струями душа… Сэм придержал сына своими руками, пока посторгазменная дрожь не прошла, но повернуться не разрешил пока. Явив в своей руке анальную пробку естественного бежевого цвета, соразмерную своему члену, он ловким движением вставил её в раскрытую, всё ещё, дырочку. — Это зачем? — удивлённо-недовольно оглянулся через плечо Дэнни. Такого он точно не ожидал. — Чтобы до утра твоя сладкая дырочка не успела закрыться. И я мог насладиться ею, как только проснусь.       Покинув душевую перевым, Денница долго рассматривал своё отражение в большом зеркале с рубиновым обрамлением, на золотой стене над раковиной. Убрав волосы на одно плечо, он трогал пальцами бордовые засосы на утончённой шее и между прочим думал о том, что спалил бы и глазом не моргнув, любого другого, кто посмел бы оставить такие следы на нём. Дэнни представить себе не мог раньше, что подобного рода отметины на теле могут вызвать у него улыбку. Он злится на себя и впечатывает кулак в зеркало, словно может побить собственное отражение. По стеклу сразу расползаются сотни трещин, рисуя знакомый ему узор — это уже пятый раз, когда страдает этот предмет интерьера… И каждый раз, причина связана с повелителем. — Ему не больно, — насмешливо говорит повелитель, покинувший душ минутами позже, и кладёт ладонь на плечо сына, став чуть позади него. Дэнни молчит… Раздувая ноздри маленького носа и смотрит в глаза отцу через отражение в разбитом зеркале. Сэм понимает отчасти, почему злится Дэнни. — Говори, — уверенно кивает он. — Я… Забыл предупредить тебя, чтобы этого не было на мне, — тихо, но твёрдо, отвечает сын, снова трогая пальцами следы от губ повелителя, на своей шее. — Не хочешь?.. — повелитель удивился слегка, оставляя лёгкий поцелуй на его плече. — Я — главнокомандующий армиями Ада! — гордо задрал подбородок принц. — Это не должно отвлекать моих подданных от работы. — Не подумал, — пожал плечами отец и наложил руку на лиловый след от поцелуев, желая проверить свои догадки… Когда лёгкий зуд на коже исчез, Дэнни раскрыл широко глаза от удивления и, убрав ладонь короля со своей шеи, раскрыл изумлённо губы… Кожа была неприкосновенно-чистой, словно и не было ничего там несколько секунд назад. Развернувшись, Дэнни быстро прошагал в комнату. А отец-король ещё минуту разглядывал отражение в разбитом зеркале, будто не узнавал.

…

      — Дэнни… Сын лежал на животе поперёк кровати, положив подбородок на согнутые в локтях руки. Повелитель сел рядом и непринуждённо погладил его узкую спину… Дэнни молчал. Даже не повернув голову. Ему было страшно осознавать значение того, как папа убрал следы на его шее. — Дэнни… — Сэм понимающе усмехнулся. — Тебе не стоит переживать из-за этого. — У меня ощущение… — повернув голову к отцу, принц улыбнулся обречённо. — Ощущение, будто я рушу колонны здания, в котором нахожусь сам. Словно… Я потопил свой же корабль. — Ничего подобного, — уверенно ответил отец. — Это не… Это не совсем от тебя зависело. — Ты говоришь, что?.. То, что у тебя получилось, означает… — Что я люблю тебя, — закончил повелитель. — Но… Разве не зависело? — Денница сел, серьёзно посмотрев в глаза повелителя. Сэм покачал головой. — А разве можно вызвать у кого-то любовь к себе, если её изначально там не было? — Я… Не понимаю. — Ты всё понимаешь правильно, маленький, — снисходительно кивнул отец. — Ты любил меня? В «этом» смысле? До того, как я…? Сэм кивнул медленно, не отводя ласковый взор от сына. — Просто… Я скрывал это. От себя в первую очередь. — Почему? — Денница неверяще распахнул глаза. — Ну… Я же не знал, что у тебя тоже… Наследственность. Да и… По той же причине, что и тебя беспокоит. Но я не хочу сейчас в этом копаться. Если ты не против, я останусь спать у тебя. Но если ты не хочешь, то… Пойду. — А Вы? Как Вы хотите, повелитель? Дэнни взял в свои руки ладонь отца и трепетно прикоснулся губами… И ещё раз… И ещё. С благодарностью, с восторгом, с уважением, с любовью… С благоговением, принц Денница покрывал невесомыми поцелуями ладонь своего повелителя и отца. — Нет… — Правитель покачал головой, поняв, что беспокоит принца. — Я не хочу теперь делать что-либо из вежливости… Не волнуйся об этом. Хочу́ остаться. Для себя тоже. — Сэм погладил шоколадные водопады локонов сына и кивнул ложиться.

***

      Принц Кристиан притворился, что спит достаточно крепко, чтобы не услышать тихий стук в дверь, когда его невеста выскользнула из постели, чтобы открыть. Но, когда Сара исчезла за дверью, он тут же исчез тоже, явившись за углом генеральского коридора. Встав так, чтобы всё видеть и оставаться незамеченным, Кристиан наблюдал тревожную для себя картину, учитывая время происходящего: Стучавшим оказался уволенный его братом генерал — Майон. Он передал его суженной небольшой сосуд с неизвестным содержимым. Понятно было только, что это вязкая жидкость цвета крови… «Вероятно, это и она и есть», — подумалось принцу, но утверждать он не мог. Гэвин о чём-то шепнул Саре, при этом наклонившись близко к её лицу. Королевский сын не мог разобрать слишком тихий шёпот, но реакция его невесты вызвала у молодого принца много перечивших друг другу эмоций и переживаний. Быстро выхватив пробирку из руки бывшего коллеги, генерал посмотрела на него словно испуганно, широко распахнутыми глазами… А потом, будто опомнившись, засветила зеницы лимонно-жёлтым и, приложив раскрытую ладонь к его груди, испепелила до тла, без тени сожаления на выражающем смуту лице. И даже щёлкнула пальцами, устраняя следы серого пепла на зеркальном стальном полу. Поняв, что она собирается вернуться в спальню, принц немедленно телепортировался обратно, тут же сменив белый хлопок пижамы на деловой синий костюм. — Сара… Закрывая дверь, госпожа вздрогнула от неожиданности, сжимая в руке «подарок» и повернулась к кровати, где сидел любимый принц. — Я… — Чья это кровь? — спокойно, но строго спросил Кристиан. Он решил сделать вид, что точно знает, что́ это и не ошибся — его невеста пришла в замешательство, немо открывая рот, но не в состоянии подобрать слов. — Это… Нужно мне для одного ритуала, — попыталась она обойти вопрос, поправляя бретель бежевой ночной сорочки в пол. Взглядом дав понять, что госпожа ходит по лезвию, принц поднялся и в несколько медленных шагов подступил близко. — Я не спрашивал, для чего… Я спросил, чья́ это кровь? — тихо повторил он. — Это… Кровь невинного человека, — нашлась она. — Ты — моя невеста, Сара. Но ещё не жена, — ухмыльнулся принц. — Поэтому я всё ещё могу чувствовать твою ложь. Так, что? Скажешь мне правду, или… Сам не зная почему, принц вёл себя, словно пьяный… Он не смог бы сейчас объяснить, почему вдруг заподозрил в чём-то свою любимую Сару, и почему говорит с ней так, будто она действительно виновата. Скорее всего, его пьянил коктейль эмоций, разыгравшихся в связи с увиденным. А, может, это проснулось врождённое чутьё Винчестеров, чего он не хотел бы ощутить никогда, если бы имел выбор. Потому что… Если обострилось именно это чувство, значит, масштаб катастрофы — весь мир. Или семья, что равнозначно понятию «весь мир». Сара молчала… Понимая, что ложь любимый почувствует, а правду лучше не произносить вслух устами демона. Потребовав предмет жестом руки, принц получил сосуд и открыл его. — Говоришь, кровь невинного? — скептически посмотрел Кристиан. — Значит, если я это выпью, меня стошнит? Поняв, что ответа не последует, принц вылил содержимое себе в рот и проглотил… Он ожидал рвотных позывов — поскольку в детях Винчестеров больше света, чем тьмы, кровь невинных им отвратительна и непременно выйдет обратно тем же путём. Но… Распробовав оставшееся послевкусие, он в немой ярости засветил золотым взгляд и сжал непроизвольно кулаки! — Невинного?! — почти прошипел он. — Так ты не лгала. Кровь моего брата самая чистая во всех мирах! Денница невинный. — Это не то, чем могло показаться Вам! — с содроганием страха в голосе, покачала головой генерал и опустила голову, встав на колени перед принцем. — Мне кажется, что тебе поздней ночью передали кровь принца — моего брата… Это не то? — Кристиан настолько злится, что не кричит… А тихо чеканит каждое слово, будто знает уже, каким способом покарать демона, что посягнула на святую для него кровь. — Не смей говорить, что я ошибся!.. Я знаю вкус этой крови. — зло шипит он. — Господин!.. Прошу Вас!.. Я… Хотела уничтожить это. Когда-то… Раньше. Я приказала добыть кровь одного из Вас любой ценой. Но… Но, когда поняла, что я способна ещё полюбить, что я полюбила Вас, господин!.. Я не смогла. Не смогла взять у Вас кровь обманом и… И не смогу закончить начатое! — Смотри на меня! — всегда приветливый Кристиан, вдруг, потерял привычное самообладание и заговорил с эмоциями… злости, досады, почти разочарованно приказал. — Лучше бы ты обманула меня́, Сара. Я не прощу кровь моего брата. — Я не хотела… — генерал с сожалением покачала головой, разметав белые кудри и… По щекам её, вдруг, заструились слёзы, чего никто не лицезрел ещё, за семь веков. — Я просто забыла, господин. Я знаю, что семья для Вас дороже всего. Хотела отменить этот приказ… Наплевав даже на собственную дочь!.. — Шёпотом добавила она. — Но я просто забыла… — Дочь? Ты… Только что сказала, что у тебя есть дочь? Услышав такое, Кристиан забыл на миг о своей злости. Сара кивнула молча. Больше скрывать она не может… Никак нельзя. Да и… Ради чего, если она не хочет больше обманывать Винчестеров — они почти семья. — Встань, Сара, — немного смягчившись, приказал принц и подал руку любимой. — Я… Не понимаю. Ты родила ребёнка? — Снова молчаливый кивок в ответ. — Когда? — Семьсот двадцать лет назад. — И она?.. — Жива, господин. — До сих пор жива? — открыв рот в изумлении, переспросил Винчестер. — Она Богиня… Наполовину. Всегда слишком самоуверенная Сара говорила сейчас слишком тихо, робко… Осипшим от чего-то голосом. И совсем она была похожа сейчас на ту юную девушку, которую Кристиан видел в её памяти, стоявшую там, у оракула. — Но… Как это всё касается моего брата? — задал он главный для себя вопрос. — Не касается, — едва слышно ответила генерал, покачав головой. — Но… Кровь одного из вас может открыть дверь. — Какую дверь? — Ту, что на границе… Дверь из белой кости. — Так… Это ты? — в шоке, от полученных ответов, принц складывает на переносице ладони. Затем встряхивает головой, словно пытаясь сбросить ману… — Ты́ одна из тех, кто подходил к воротам? Это ты, женщина, которую не нашли? — Да, — опустив голову, подтверждает девушка. Это была я, господин. — Так… Всё, что ты делала до этого… И наша помолвка… Всё это ради нашей с братом крови. — Нет… — отчаянно шепчет демон. — Нет. Вы же можете чувствовать, что я не лгу сейчас. Я действительно хочу выйти замуж за Вас. Но… Мне нужно туда. К Аиду. Без этого… Без неё… Я никогда не смогу чувствовать себя полноценно. — Без неё? Твоя дочь… — Кристина. — Подозреваю, что я неспроста ношу это имя… Ладно. Кристина… — Дочь Аида, — горестно кивнула Сара. — Он украл её. Я успела обнять её всего лишь раз… Я… — Хватит! — принц оборвал её жестом руки. — Сегодня слишком много впечатлений, даже для принца Ада. Хотя… — он посмотрел на часы, — уже наступило завтра. Сара… Ты понимаешь, что я должен доложить правительству, что это ты?.. Ты́ последняя, кого должны казнить. Последняя… Кто был у тех ворот и остался в живых. — Да, господин, — покорно кивнула демон. — Конечно, Вы обязаны доложить. Я не хочу, чтобы вы пали в немилость у отцов из-за меня. Что ж… Значит, это наша первая и последняя ночь вместе. Кивнув, принц обошёл даму и направился к выходу. — Так это и есть твоя грустная сказка о потерянной принцессе? — вдруг, что-то вспомнив, уже у двери оглянулся он. — Да, господин. Сара кивнула, печально улыбнувшись на прощание и принц, покинув её покои, вышел вон. Кристиан решил пройтись по длинным коридорам замка ногами… Чтобы мысли и чувства немного улеглись внутри. Хоть он и понимал, что спать в эту ночь уже не будет. Злоба… За обманом добытую кровь любимого брата, злость оттого, что Сара не открылась ему раньше… Желание помочь любимой и защитить от всего, вопреки тому, что это может грозит ему лишением всех титулов и званий, и даже лишением семьи. И любовь… Такая больная и ноющая сейчас любовь. Всё это волнами цунами билось о светлый разум младшего принца, грозясь потопить. Размеренным шагом он вышел в огромный холл, где сел на одном из синих диванчиков, вольно запрокинув голову… Пострадавшее сознание, видимо, решило выудить из вороха всего самое сладкое воспоминание, связанное с последним событием: кровь… — Если… Они узнают, Крис… — Восстанавливая дыхание, после головокружительного поцелуя, громко шепчет Денница. — Не волнуйся об этом, — самоуверенно отвечает брат, — отец Джон научил меня полностью блокировать комнату от постороннего вмешательства. Скажем, что репетировали домашнее по соблазну да и только. Если что. Ты такой сладкий, Дэнни… Кристиан с улыбкой вновь припадает к губам брата, целуя более страстно и напористо, жёстко и… Совершенно забывшись, кусает. До крови. Дэнни делает вид, что не заметил этого и продолжает отвечать на поцелуй. И… Попробовав вкус крови брата, Кристиан отстраняется, с изумлением понимая, что это самое вкусное, что он когда-либо вкушал. — Дай ещё! — неосознанно требует он и присасывается к ранке на прокушенной им губе… Не проходит и минуты, как он чувствует рвотный позыв и бежит в ванную. — У нас врождённое отвращение к невинной крови, — смеясь, напоминает Денница, когда Кристиан вновь появляется в комнате. Брат долго смотрит на него, словно впервые видит, приоткрыв от удивления губы. — Ты?.. Дэнни кивает в ответ. — Почему, Дэнни? — Я знаю, кто бы это был… — разочарованно пожимает плечами брат. — Ты хранишь верность кому-то? — Да. — Но почему ты не можешь?.. — Этот «кто-то» тоже верен кому-то, грустно улыбается старший принц. — Я хотел бы им быть, — открыто, как-то мечтательно признаётся Кристиан, прежде чем исчезнуть из комнаты брата. «Стоп!..» — уперевшись локтями в колени, принц понимает, что в этот раз, полчаса назад, он выпил кровь Дэнни и его не стошнило. — Не может быть… — тихо говорит он себе, качая головой. — Прошло всего лишь… Год? Захотелось немедленно увидеть брата… Просто посмотреть в глаза. Чтобы увидеть… Кристиан сам не знает, что бы он искал в глазах брата. Но больше всего хочется понять, что он счастлив. Он не успел подумать, как оказался под дверью крон-принца и постучал тоже неосознанно… Но их особым стуком, только для двоих, что они придумали, для себя. Дэнни вышел прямо в халате… В слишком коротком. — Ты не один? — догадался брат. — Привет. Дэнни улыбается. То ли пьяно, то ли счастливо. Кристиан заражается его улыбкой. Улыбкой Дэнни невозможно не заразиться. — Скажешь, кто у тебя? Мне интересно. Дэнни качает отрицательно головой. — Не могу пока. — Значит… Меня больше не стошнит?.. — Хочешь? Денница материализует в руке маленький ножик и смело режет поперёк запястья. Кристиан тут же берёт его руку и присасывается голодно к ране, добывая горячую, сладкую кровь. Он встаёт на колени, чтобы было удобнее и самозабвенно сосёт свой персональный эликсир. — Мне лучше!.. — поднявшись, говорит Кристиан, поняв, что кровь брата действительно влияет на него, как лекарство. Лекарство от душевных ран. У него словно заблокировался доступ сознания к тягостным мыслям и, когда стало легче, жутко захотелось спать. — А у тебя что-то случилось? — запоздало спрашивает брат, только сейчас соображая, что Кристиан не пришёл бы просто так в столь позднее время. — Завтра, — с улыбкой говорит брат и исчезает незамедлительно.