Воспоминания — единственное,
чем могли довольствоваться бессмертные
во время своих снов.
И хорошо, если те были радостными…
Сквозь неплотно зашторенное окно в комнату девочек проникала полоска лунного света, говорящая о поздней ночи. Кровать Вики пустовала. В помещении было тихо, и только мерное посапывание малышки Мими нарушало звенящую тишину. Сны ей, как обычно, не снились, но перед глазами проплывали картинки-воспоминания прошедшего дня. После прощания с Вики ещё днем, она подругу больше не видела, зато ей удалось провести кучу времени с Ади и Сэми. Мальчики не давали ей заскучать, то продолжая обсуждать наставника Вики и то, как тому «повезло», то шутили обо всём подряд. А позже, оставшись одна, совершенно случайно демоница наткнулась на место, где тренировался Дино. «Всегда тренируется» — думалось ей, — «такой сильный и благородный. Верный, каких среди демонов не сыскать… Бьёт крыльями в воздух, отрабатывает удары, чтобы быть на равных с Люцифером. И зачем тебе это, Дино? Ведь ты уже лучший…». Мими не заметила, как ангел резко опустился на землю, сложив светлые крылья за спиной и подошёл к ней. — Привет, Мими. Давно тут стоишь? — он привычно ухмыльнулся одним уголком рта. — Нет, только подошла. Проходила мимо и засмотрелась на твои попытки научиться летать, ангелочек. Неужели надеешься победить нас на предстоящем турнире? — с девичьих губ сорвался едкий смешок, а ловкий язычок соблазнительно и с некоторым вызовом скользнул по верхней губе. Дино выпустил наигранно обреченный вздох, опустив голову и уперев руки в боки. — Что, Мими, не терпится преподать мне урок? Нарочито медленными шагами, качая бёдрами, демоница подошла к ангелу, чей острый взгляд следил за каждым её движением. Встав сбоку от него, приподнялась на носочки, чтобы достать до его уха, и ласково прошептала: — О, Дино, милый… Я многому могу тебя научить… Стоит только хорошенько попросить, — слова игриво тянулись с её губ и она довольно по-девичьи захихикала, отскакивая в сторону так ловко и плавно, словно в танце, наблюдая за тем, как губы блондина расплываются в удовлетворённой улыбке, а голубые глаза метают в неё искры… Дверь в комнату резко отворилась, запуская сквозняк, от которого подёрнулись шторы. Несмотря на позднее время, Вики даже не старалась быть тише, а скорее наоборот. Шумно хлопнув дверью, она грузно повалилась на кровать, на ходу стягивая с себя одежду и бросая ту на пол, и также громко, почти надрывно взвыла, будто специально привлекая к себе внимание соседки. Но Мими всё не реагировала, хотя и чувствовала вибрирующую раздражением энергию подруги, заполняющую собой комнату с каждой минутой ожидания хоть какой-то реакции. Но демону совершенно не хотелось разлеплять глаза и терять образ бессмертного, скрашивавшего её ночи. Раскинув руки по обе стороны от себя и свесив ноги с кровати, Вики снова издала тот же заунывный звук, тонко намекая подруге на то, что униматься не собирается и с нетерпением ждёт расспросов. В тишине раздался тяжёлый вздох. — Вики, какого чёрта… — Мими, с трудом приподнявшись на локтях, сонно тёрла глаза, пытаясь разглядеть силуэт не-такой-уж-теперь-и-подруги. Наконец глаза начали различать объекты, а лунный свет способствовал этому, и она подметила, что Вики выглядела очень помятой. А чувствовала себя, судя по всему, ещё хуже. Наверное, Мими не видела непризнанную в таком состоянии с самого её появления на Небесах. Эта картина всё-таки смогла поднять ей настроение. — Ну, рассказывай! — усмехнулась она, — как прошло твое первое занятие с очаровательным ангелом? — и следом пробормотала, — Не то, чтобы я так сильно спешила об этом узнать, что готова пожертвовать сном, но раз уж ты меня уже разбудила… Надеюсь, это того стоит. — Это. Было. Ужасно! — немедля отчеканила Вики, выделяя каждое слово. — Он просто… Он такой… Такой нудный! Тут никакое очарование не поможет! — Дьяволица в голос рассмеялась, а Вики снова завыла, накрывая лицо руками, — это не смешно! Если он всегда такой, то это будет долгое обучение… Очень долгое! — Да ладно тебе, не может всё быть настолько плохо! Что же он такого сделал? — Мими теперь была явно заинтригована таким началом, видимо, демон в ней сейчас преобладал над амплуа хорошей, поддерживающей подруги… Что неудивительно, ведь Вики так бесцеремонно прервала её отдых. — Я попросила его кратко рассказать о содержании этих книг, ведь лекция Фенцио уже утром, и это просто физически невозможно, прочитать их все… Но он! Это ненормально! Он знает все эти книги наизусть! Он буквально цитировал мне их, при этом припоминая даже главы и страницы! Мало того, он заставлял меня всё за ним повторять, проверял насколько внимательно я его слушаю, так ещё и добавлял от себя уйму пояснений… Даже не знаю, что хуже, может стоило просто самой прочитать, — она понизила голос от усталости и продолжила, — Мими, я так устала за сегодня! Он буквально выжал из меня все силы! Вытряс всю энергию! — А вот это неправда, я так отчётливо твою энергию ещё никогда не ощущала, — перебила её дочь Мамона, упиваясь своим смехом. — Да хватит ржать! Мы с ним встретились в библиотеке ещё утром! А сейчас ночь! Ты понимаешь, как долго мы занимались?! Да я так долго и усердно даже к сессиям на Земле не готовилась! — Ох, дорогая, умерь свой пыл. Может, тебе стоит проветриться, подышать свежим воздухом? Вики истерически рассмеялась, вогнав соседку в ступор. — Свежим воздухом, ах-ах-аха, — она никак не могла успокоиться, но уже почти… Сделала глубокий вдох, стирая с уголков глаз слезинки. — Поверь, Мими, я за сегодня воздухом надышалась! Думаешь, библиотека всё ещё открыта? — не дождавшись очевидного ответа, продолжила, — нет, конечно! Я считала минуты, пока она закроется и нас выгонят, думала, наконец отдохну… — Вики выдержала паузу и усмехнулась, — ха! Он потащил меня заниматься в сад! И я ничем не могла возразить… Я вся продрогла, даже не могла сосредоточиться на том, чтобы согревать себя! А-ах… Мими хохотала в голос, чуть ли не катаясь по постели и держась за живот. Кажется, Ади и Сэми были неправы, и это еще кому там с кем «повезло». А может, они просто друг друга стоят? Главная нарушительница всех законов и порядков Небес и самый порядочный и строгий наставник из всех. Это настолько смешно, что даже грустно. Спустя несколько долгих секунд смеха Мими и стенаний Вики, первая таки взяла себя в руки и, прочистив горло, серьёзно сказала. — Вики, ну парень ведь так старается! Он хотел помочь тебе, чтобы ты не ударила в грязь лицом перед стариком Фенцио. Ты ведь у него первая непризнанная, поговори с ним, я уверена, он поймет… Бонт столько лет пробыл в башне, совсем один, наверняка у него туго с общением, ведь его единственными собеседниками многие годы были книги. Это нормально, что он так хорошо их изучил. Не удивлюсь, если он перечитал тысячи книг! — эти рассуждения вечно беззаботной Мими, ввели Вики в ступор, а та в задумчивости добавила, — хм… Наверняка ему очень одиноко… Демон словно уже забыла о том, что вела диалог, полностью погрузившись в свои собственные размышления об одиноком ангеле, мысленно представляя, как впечатляюще и драматично выглядела бы печальная история его жизни на сцене театра… И мечтательно повалилась обратно на подушку, окончательно погружаясь в нежные грёзы. Уокер же получила свою пищу для размышлений перед сном и лишь задумчиво прошептала: «А ведь ты права…». Ещё несколько минут она растерянно глядела в потолок. Её начали мучить угрызения совести, ведь вместо того, чтобы попытаться понять Бонта, она весь вечер мысленно его кляла на чём свет стоял и поглядывала на часы за его спиной в библиотеке. Она на самом деле его почти даже не слушала, и ему приходилось повторять одно и то же по десятку раз… А он даже не ругался на неё из-за этого. Будто ему просто было приятно проводить время в чьей-то компании, и ему точно нравилось разговаривать… Много. Да и в саду было не так плохо, если откинуть некоторые моменты. Их окружал аромат цветов, вечерняя прохлада и свежесть. Кроме того, он же помог ей согреться… Да, не сразу, но лучше поздно, чем никогда. И, стоит признать, это было чертовски мило… «Если подумать, какая у него была альтернатива? Это я могла бы встретиться с друзьями и отлично провести с ними вечер, а он… Совсем один. Всегда один. Шепфа, я такая дура! Ну какой из меня ангел?!» Она встала и направилась в душ, желая смыть с себя дурные мысли, очистить разум, и, ложась спать, пообещала себе отплатить Бонту добротой на его терпение. И стать ему другом. Помочь наладить контакты и, может, даже найти девушку? «Да, Вики, когда не можешь разобраться со своим дерьмом — помоги другому. Отличная стратегия» — она вспомнила их с Люцифером «отношения» и поморщилась. Также припомнила слова Ади о том, что Бонту, возможно, нравилась Лилу. Такая чистая, милая, добрая… «Вкус у него, конечно, так себе», — усмехнулась Вики. — «Но мне ли судить?».***
Ночной ветер ерошил пепельные волосы и крылья, а полная луна освещала путь до величавого, старинного произведения ангельского искусства, которое он привык называть «своей тюрьмой». Подобравшись к массивным дверям, Бонт помедлил. Каждую ночь возвращаться сюда — сродни пытке. Больше нет архангелов, без устали патрулирующих у дверей, нет печатей и проклятия, путающего бесконечные витиеватые лестницы. Но всё равно в груди щемит от липкого страха каждый раз, когда он ступает по одной из сотен каменных ступеней, ведущих на самый верх одинокой башни. Он тянет время, мало спит, проводит вечера у священной реки близ здания столь же древнего, сколь и он сам, — это немного успокаивает и уводит дурные мысли на второй план. Но страх снова быть запертым в этих стенах порой пересиливает… Это чувство когда-нибудь покинет его? А сны, в которых он видит несвязные, непонятные отголоски своего детства, когда-нибудь прекратятся? Сны — единственное напоминание о прошлом, которого у него нет. Ни единого воспоминания, никакой ниточки, за которую можно было бы зацепиться, возвращаясь в те беззаботные дни. Хотя кто знает, какими они у него были. Были ли любящие родители? Справлял ли он с ними Рождество? Учили ли они его летать? Отперев двери своей комнаты, ангел оглядел помещение и зацепился за своё отражение в высоком зеркале напротив кровати. Он казался себе уставшим на первый взгляд, но глаза выдавали радость, говорящую о том, что он хорошо провёл время. Просто потому, что ему было с кем поговорить, кроме Шепфа и высших ангелов. Это отрезвляло. Наспех раздевшись, Бонт упал на светлые простыни, закинув руку под голову и прикрыв глаза. Впервые за долгое время, размышления о прошедшем дне перевешивали гнетущее чувство пустоты в груди, чувство какой-то неполноценности, и отвлекали от внутренних терзаний. Бонт почему-то думал о непризнанной, что, по иронии судьбы, вписалась в мир бессмертных куда лучше, чем он — урождённый ангел. Отчего-то многие его сторонились, то ли считая слишком сильным для них и особенным — любимчиком Шепфа, то ли с точностью до наоборот — недостойным их общества. «Будто единственный непризнанный здесь — это я». Сегодня, в глазах Вики он увидел отражение самого себя. Такое же желание быть не судимым по своему прошлому, которого он не помнил, но всегда считал, что тайна кроется именно в нём. Желание быть принятым и понятым. Быть своим. Возвращение с задания принесло ему больше неожиданностей, чем он бы мог себе представить. И некоторые из этих неожиданностей оказались даже приятными… «Шумная и величественная Цитадель, по обыкновению приветствовала ангела не самым радушным образом. Пасмурное небо после дождя, под ногами мерзко хлюпало, вокруг сновали спешащие бессмертные. «На Земле почти так же, только чище», — подумал он. Несмотря на расположение к нему самого Шепфа, нельзя было сказать того же и обо всех его советниках. Они расспрашивали Бонта о деталях прошедшего задания, и заранее назначали на новое, пообещав скорое повышение в ранге. Карьерный рост его интересовал не так сильно, как возможность вырваться из школы и начать новую жизнь в совершенно другом месте, пусть и для этого нужно проявить себя лучшим образом, чтобы Шепфа наконец смог ему доверять. Он внимательно слушал наставления советника Торендо, который отчего-то был расположен к нему явно лучше, чем главный. Бонт давно подметил, что в его присутствии главный советник Эрагон всегда напрягался, но энергию свою сдерживал и подавлял так умело, что она совсем не ощущалась. Закончив с обыденным отчётом, он уже собирался покинуть Цитадель, как его вдруг окликнула Серафим Ребекка. Она последовала за Бонтом в коридор и попросила уделить ей пару минут. — Конечно, советница. Чем могу быть полезен? Ребекка довольно усмехнулась, но лишь на мгновение, мигом возвращая лицу холодное высокомерие. — Переходишь сразу к делу, Бонт, мне это нравится, — в её ледяном голосе чувствовалось искреннее удовлетворение. — Ты, наверное, уже слышал о том, что моя дочь попала на Небеса, — Бонт утвердительно кивнул. Слышал, как об этом шептались учителя в школе ещё в первый день её появления, но он спешил на задание, так что лично Уокер младшую не видел. — Я хочу попросить тебя об услуге, надеюсь, не откажешь. — Всё, что в моих силах, советница, — он легко улыбнулся, таким личностям не отказывают. — Ничего сложного. Хочу, чтобы ты стал наставником моей дочери. Она не знает, но я присматриваю за ней. Вижу её успехи и промахи. Знаю, что она слишком много водится с демонами, но это не пойдет ей на пользу. Бонт слушал её с серьёзным лицом, не смея перебивать. — Ей нужен кто-то сильный рядом, умный, рассудительный. Кто-то, кто поможет ей себя раскрыть и, конечно же, оградит от ошибок, что могут стоить ей очень дорого. Кроме тебя, мне некому больше доверить такое задание, Бонт. — Ангел сомневался. Выбор наставника всегда очень важен для непризнанных и решение принимает учитель, опираясь на опыт выполненных заданий и личных предпочтений учеников. Не дав юноше времени на обдумывание, Уокер поспешила добавить: — Ты же не думаешь, что я прошу об услуге, не давая ничего взамен? — она попыталась тепло улыбнуться, но улыбка получилась скорее хитрой. — Я знаю, тебе очень надоела эта башня, так что, как только моя дочь станет ангелом, ты выберешь любое место на небесах, или даже на земле, если захочется и будешь жить там столько, сколько тебе будет угодно. Она положила ладонь на плечо ангела, наблюдая за его смятением и внутренними терзаниями, и чуть сжала. Ребекка знала, на что давить, он просто не мог ей отказать…» Чёрные брови свелись к переносице, придавая красивому лицу суровой задумчивости. Бессмертный был погружён в свои мысли, а сон всё не шёл, — да и невелика потеря. Слова советницы Ребекки всё крутились в голове, но думать о них совсем не хотелось. Куда приятнее было вспоминать сегодняшний день. Её дочь оказалась совершенно непохожей на мать, не обращая внимания на внешнее сходство. Лицо Вики постоянно пестрило эмоциями, в голосе никакого льда, а небесно-голубые глаза блестели, отражая все грани души их хозяйки. Улыбка, такая искренняя, не таящая в себе дурного умысла. А главное, ни капли высокомерия, коим частенько грешат зазнавшиеся ангелы. Парень усмехнулся, вспоминая то, каким недовольством была пропитана энергия Уокер сегодня, во время их занятий. Он не глуп и не слеп, чтобы не заметить этого. Ей было совершенно неинтересно всё то, о чем он рассказывал, а содержание книг ни капельки не цепляло. И немудрено, ведь это, наверное, одни из скучнейших книг, которые Фенцио только мог дать на изучение непризнанной. Куда интереснее было бы поведать Вики о сотворении Мира и Земли в частности… Но вместо этого приходилось зачитывать о небесных порядках, чинах и равновесии. Ему было приятно проводить с ней время. Может, при другой цели их встречи Бонт бы говорил с ней о чём-то ином. О других книгах, её увлечениях. Или расспросил бы девушку о её земной жизни. Мужское лицо вновь расслабилось, от приятных воспоминаний, а губы растянулись в мягкой улыбке. Там, в саду, он заметил, как бледная кожа Вики покрылась мурашками, и она с трудом сдерживалась, чтобы не задрожать. На небеса, как и на Землю, надвигалась зима и становилось заметно прохладнее. Рождённые бессмертные привыкли держать свою температуру тела в определенном диапазоне, чего не скажешь о непризнанных. Хоть это и просто, но прилагать усилия им всё же приходилось. Он заметил её состояние не сразу, будучи поглощённым своей лекцией, но как только обратил внимание — предложил помощь. Невесомо коснулся своими пальцами её руки, пропуская свою энергию сквозь её тело, а вместе с ней и желанное тепло. Раньше, часами он мог говорить только с Шепфа, а тот с упоением его слушал, но это случалось слишком редко. Главными друзьями маленького затворника были книги. Архангелы и Серафимы тоже нередко составляли ему компанию, но только для того, чтобы помедитировать и провести какие-то неприятные ритуалы. Они всегда говорили ему, что он слишком слаб и потому заперт, но Бонт давно перестал в это верить. Он тренировался каждый день, укрепляя не только свои знания, но и тело. И когда понял, что сила в нём большая, даже огромная, возмутился тому, что его всё ещё держали взаперти. Это было невыносимо. Столько лет чувствовать себя птицей, запертой в клетке. Смотреть из одинокого окна, как там, в облаках летают другие бессмертные и не иметь возможности с ними связаться. Но Шепфа как-то обещал, что настанет день и Бонт покинет это место. И не обманул. Теперь он свободен. Может покидать свою башню, когда только помыслит об этом. Может гулять бесконечно долго. Дышать свежим горным воздухом и летать в облаках. Но каждый раз… вынужден возвращаться сюда и время от времени давать высшим ангелам проводить с собой те самые ритуалы и медитировать. Ему всё ещё казалось, что Шепфа не доверяет ему и его силам, не верит, что Бонт может постоять за себя. Или же причина крылась в другом? «Когда-нибудь я обязательно узнаю ответы на свои вопросы, Создатель. С твоей помощью или без». Сознание начало степенно проваливаться в сон, а напряженное тело расслабилось. Этой ночью, впервые за долгое время, Бонту не снились его несвязные, неразборчивые и тревожные сновидения. Впервые он ощущал себя так спокойно и безопасно. Ведь иногда, самые лучшие сны, это те сны, которые нам не снятся.