Just friends

      Неизменно красное небо заволокло плотными чёрными облаками, совсем непохожими на те, что клубятся пушистым покрывалом на Небесах. Цепкий взгляд карих глаз устремился вдаль, всматриваясь в столь же алый пейзаж, расстилавшийся впереди. Тот был плотно затянут неестественно густым, почти что вязким туманом, не позволявшим разглядеть ничего на расстоянии вытянутой руки.       Эти глаза, полные боли и вековой мудрости, уже много сотен лет не видели белого света, не наслаждались красотой и многообразием красок природы. Её лёгкие так давно не заполнялись свежим прохладным воздухом, что так щедро распылён в Верхнем мире. Нос ровно столько же не вдыхал бодрящего морского аромата… Этого всего так давно не было в бессмертной жизни черноволосой дьяволицы, что та уже и не понимала, тоскует ли, или, наоборот, готова ещё столько же не видеть того белого света и не вдыхать никакого другого воздуха кроме местного — обжигающего ноздри и горло своим ядовитым жаром при каждом новом вдохе. Память учтиво подкинула болезненные воспоминания и первые впечатления об этом месте. Тогда ей казалось, что к этому жару просто невозможно привыкнуть, ведь такое обычное, привычное телу дыхание отдавалось жгучей болью в груди. Как в какое-то наказание просто за то, что ты жив.       Теперь же… было в местном воздухе что-то особенное. Что-то едва уловимое самыми чувствительными рецепторами. Что-то ставшее уже таким до тошноты родным, неотъемлемым… будто Ад стал её частью, врос под самую кожу и никак ты его оттуда не вытащишь. Кислотность этого места словно текла у неё в жилах, пропитала кожу и каждый орган, ведь сердце с каждым стуком качало не просто кровь, а местный сорт особого яда, коим была пропитана каждая молекула кислорода. Это место, как символ бренной участи, её врождённой греховности — служило напоминанием обо всём, что пришлось пережить. Оно просто не позволяло забыть.       И он бы не простил ей забвения.       Изящная фигура девушки, облачённая в облегающее короткое чёрное платьице на тонких бретелях, чуть качнулась вперёд, слегка навалившись на мощёные перила балкона замка Сатаны. Длинные тонкие пальцы сжали древний камень с такой силой, что тот хрустнул и пошёл трещинами, начав крошиться, словно мягкий, податливый мел. Смоляные волосы упали на лицо, скрывая его нахмурившееся выражение от всего остального мира, будто тумана было недостаточно и кто-то мог увидеть момент, когда она позволила себе слабость в виде спавшей с лица маски, что, казалось, давно приросла к нему.       Окружающие оттенки цвета алой крови никак не способствовали поднятию хмурого настроения. Одинаковые дни сливались в недели, а те в месяцы, годы, века, оставаясь в памяти жирными красными кляксами… Привычный фон не менялся, сколько она себя помнит. Куда ни глянь, всюду безобразные, богомерзкие твари — обитатели Ада, проклятые, неприкаянные души, специально отправленные сюда для вечных мучений и служения местной элите. Словно в насмешку или в назидание, как бы говоря: «Ад, не место прекрасному, для этого у нас есть Небеса. А в Аду место тварям, уродам, изгоям… И демонам.»       Усилием воли, дьяволица взяла себя в руки, резко дернулась дальше от перил, как ошпарилась. Она взглянула на свои покрасневшие ладони и поморщилась, стряхивая с них остатки прилипшей каменной крошки. Непринужденно сдула мешающую белёсую прядь с глаз и, развернувшись, вернулась в темную комнату.       Будь она наверху, с удовольствием распахнула бы шторы, впуская сюда ласковые солнечные лучи, но за окном едва ли светлее. Она сделала глубокий вдох и поморщилась от запаха перегара, витающего в помещении. Распахнула балконную дверь пошире, впуская более свежий горячий воздух. Карие глаза с недовольством и любопытством обвели покои сына Сатаны, цепляясь за его вещи, небрежно раскинутые по комнате: на письменном столе были брошены недочитанные книги, тетради с рисунками, к которым у него было пристрастие ещё с детства. Девушка тепло улыбнулась, вспоминая, как он самостоятельно учился этому искусству, скрывая своё увлечение ото всех, кроме неё. И рисовал он в то время очень часто именно её портреты. Она неспешно подошла к столу, раскрывая старую тетрадь, к которой он не притрагивался с давних времён, даже не брал её с собой в школу. Аккуратно пролистала страницы, рассматривая содержимое, между тем натыкаясь и на собственные портреты. Но то, что она увидела на последнем, её изумило… Не сказать, что приятно. Грациозным движением пальцев, бессмертная закрыла тетрадь и обернулась в сторону Люцифера.       Рядом с кроватью, на которой вразвалочку лежал полуголый демон, лишь нижняя половина которого была прикрыта чёрной шелковой простынёй, небрежно валялись пустые бутылки из-под глифта. Где-то в углу покоился «будто случайно» оставленный чёрный бюстгальтер, на вид размера эдак четвёртого.       Сделав несколько решительных шагов к кровати, дьяволица резким движением руки стянула подушку из-под головы Люцифера так, что тот стукнулся затылком об довольно твердый матрас, и тут же, не давая мужчине опомниться, с силой кинула её ему в голову. — Проснись и пой, принцесса Ада! Прекрасное утро уже давно прошло, птички запели похоронный марш, а всё самое интересное ты уже пропустил!       Её намеренно громкий, мелодичный голос звучал приятно и одновременно раздражающе. Особенно для того, кого разбудили с похмелья, так ещё и таким «приятным» способом. Голова Люцифера раскалывалась, а от неожиданности он схватился обеими руками за подушку и подскочил. — Какого хрена?! — хрипло выдавил из себя демон, округляя и потирая глаза, в которых потемнело от столь резкого подъёма. Дьяволица наклонилась к его уху и с ядовитой ухмылкой на устах прошептала: — Доброе утро, соня. — Лилит… — процедил демон сквозь плотно сжатые губы, снова падая на кровать, и подложив подушку обратно под голову. — Стоило догадаться, что это ты. Уже отвык от твоих теплых приёмов, представляешь?       Пока он говорил, она вальяжно прошлась по комнате и двумя пальцами, брезгливо подняла с пола бесхозную вещицу, некогда поддерживающую огромную грудь пассии Люцифера. — Вижу, Ости любезно провела нашего мальчика до дома. Оу, это так мило с её стороны! — также брезгливо, словно мусор, она бросила бюстгальтер в сторону балкона, надеясь, что тот упадёт вниз и втопчется в грязь, но он, как назло, зацепился за перила. Девушка недовольно поморщилась и обратилась лицом к демону, скривив аккуратные пухлые губы. — А ты что, ревнуешь? — этот довольный, почти мурлычащий голос демона, в котором слышалась такая соблазнительная утренняя хрипотца, раньше, когда-то очень давно, бросал Лилит в жар и пускал волнительную дрожь по телу, но не теперь.       Дьяволица проигнорировала его вопрос и задала свой, падая в роскошное кресло перед холодным камином. — Какими судьбами, Люцифер? Ты так давно не навещал свою семью, что я уже и забыла, как ты выглядишь. — Она не отводила взгляд от очага, мысленно размышляя на тему того, зачем в аду вообще нужен камин, ведь тут и без того всегда слишком жарко. — Отец рассказал мне о том случае с непризнанной. И как ты это объяснишь? Кто она?       Люцифер хмыкнул, в который раз поражаясь бесцеремонности своей старшей сестрёнки. — С каких это пор мне нужны особые причины, чтобы вернуться домой? А старику стоит меньше трепаться о моих делах со всякой мелочью. — Намеренно брезгливо он выделил последнее слово.       Ни один мускул не дрогнул на красивом молодом лице. Лилит лишь легонько прикусила нижнюю губу и едко усмехнулась, когда за спиной послышались глухие удушливые хрипы. Из самых кончиков пальцев её правой руки, локтем опирающейся на подлокотник, струилась полупрозрачными нитями сама тьма. Нити эти бегло ползли по полу, вверх по кровати и шелковой простыне, точно добираясь до своей цели. Дьяволица даже не обернулась, довольствуясь лишь границами своего безграничного воображения, представляя, как густые чёрные тени сейчас оплетали мощную татуированную шею любимого братика.       Только когда хрипы стали слишком отчаянными, Люцифер, весь красный, потный, задыхающийся, услышал приближающийся стук каблуков, вызвавший то ли панику, то ли облегчение. Девушка для себя довольно отметила, что держался он хорошо. Даже в такой ситуации старался изо всех сил держать лицо и никакой мольбы в красных глазах, только адская, звенящая ярость — стоит только спустить зверя с цепи, как он рванёт на хозяина, разрывая тому глотку.       Неожиданно Лилит оседлала его бьющееся в агонии тело, крепко прижавшись к его паху. Острый чёрный ноготок неспешно прочертил ровную линию от самой ямки на шее, что неестественно втянулась от удушья, и до пупка. Путы на шее стали сдавливать чуть слабее и разъяренный Люцифер дернулся, злобно рыкнул сквозь стиснутые зубы, а его красные глаза горели такой яростью, какую он не испытывал уже очень давно. Той непризнанной было очень далеко до мастерства Лилит выводить его из себя. Он крепко сдерживал обеими руками тёмную удавку, продолжая тяжело, надрывно дышать.       Лилит склонилась над его ухом, намеренно задевая мочку губами, и угрожающе прошептала: — Выбирай выражения, щенок, иначе твои игры с папашей покажутся тебе райским наслаждением.       Демон морщился от дискомфорта в шее и кривился от злости, скалился и рычал, но ничего не отвечал. Девчонка и правда совершенно не уступала его отцу по силе, а может, уже успела стать и сильнее. Но он не испытывал страха, скорее уважал эту силу. Отец всегда учил его этому. Их обоих.       Лилит тепло улыбнулась, глядя прямо в красные глаза своего братца, и нежно, совсем невинно чмокнула его щетинистую щёку. — Ну, чего ты так пыхтишь, милый? Расслабься, — оперевшись руками о твердую грудь, дьяволица прикрыла глаза, наклоняясь ниже, и прошептала: — Боль — лишь иллюзия.       Жаркое дыхание опалило пересохшие губы сына Сатаны, а затем их невесомо коснулись её — мягкие. Люцифер утробно прорычал прямо в её рот, одной рукой нетерпеливо схватил девушку за затылок, надавливая, зарылся в густые тёмные волосы, стискивая шелковистую копну в своём кулаке, и настойчиво углубил поцелуй, проникая горячим языком в призывно раскрытый ротик. Другой рукой схватился за край шёлкового платья, стягивая то вверх, забрался под него, оставляя на нежной бледной коже свои отпечатки, так сильно сжимал её, прижимая женское тело плотнее к себе. Скользил пальцами по спине, задержавшись у основания графитовых крыльев.       Тело Лилит содрогнулось от мощного разряда, пронёсшегося по коже. Губы расплылись в довольной кошачьей улыбке, а под его пальцами бегали мурашки. Её обуяла такая радость от реакции и напора демона, и неистовое желание скопилось внизу живота от головокружительного поцелуя. Она с силой и животной страстью прикусила его нижнюю губу, поглощая его рычание своим ртом, и переместила руки с крепкой мужской груди на колючие щёки. Под собой она уже чётко ощущала его твёрдое возбуждение. — Вижу, ты рад меня видеть… — шепнула девушка ему в губы, кокетливо поёрзав бёдрами. — Уверен, ты меня тоже, — недвусмысленно намекнул демон, крепче вжимая сестрицу в себя. — Твоему самомнению позавидует сам Дьявол, Люций, — и вновь это сладкое горячее дыхание, обжигающее губы, и томный взгляд глаза в глаза. — А вот вспоминать отца в такой момент было необязательно, — прохрипел демон, желая притянуть девушку в новом поцелуе, но она не позволила.       Лилит игриво похлопала его ладошками по щекам, напоследок сдавив их, вытягивая мужские губы трубочкой и, невинно чмокнув, как маленького ребёнка, поспешно встала, возвращаясь в кресло, только на этот раз сидя уже лицом к демону. Тот издал тяжёлый разочарованный вздох, поправляя что-то в районе паха. Его вмиг потухший взгляд был устремлён в потолок. — А теперь рассказывай, братец. Хочу знать всё! — неугомонно пролепетала Лилит, возвращая разговор к прежней теме.       Он коротко поведал ей о Вики, не вдаваясь в подробности её родства с Серафимом Уокер. Мимолётом упомянул, какого рода общение завязалось между ними, а также о том случае с полицейским участком, после которого непутевому сыну пришлось-таки впервые за долгое время увидеться с отцом. Лилит внимательно его слушала, делая свои выводы. — И? Почему ты сегодня здесь? Тебе разве не надо быть в школе или на задании? — Сейчас я свободен. На днях старик Фенцио сказал мне, что хочет поставить меня в наставники к этой непризнанной. Но, видимо, что-то изменилось и к ней приставили того древнего ангела… Как там его… — демон сделал вид, что напрягает память, вспоминая имя того, кто занял его место, — Бонт, кажется. Не понимаю, как такое вообще возможно, разве можно в последний момент сменить демона на ангела и наоборот?       Люцифер продолжал недовольно причитать, пытаясь при этом скрыть тот факт, что он был недоволен сложившейся ситуацией, но Лилит уже не так вслушивалась, зациклившись на смутно знакомом имени. — Как ты сказал: «Бонт»? — Знаешь его?       Она на мгновение задумалась, затем тряхнула головой и невозмутимо улыбнулась. — Нет, с чего бы? Откуда мне знать какого-то там ангела? — Она вскочила с места и поспешила сменить тему. — И вообще, сколько можно мотать сопли на кулак из-за какой-то там непризнанной! Уже все уши мне про неё прожужжал! — Что?! Но ты ведь сама!.. — Да, да, вставай уже! Отец ждёт нас к ужину, решил устроить семейный вечер в честь твоего возвращения, представляешь?! Ох, ты, наверное, адски рад! Давай поищем тебе достойный прикид!       Лилит вся засуетилась, начав вытряхивать весь мужской гардероб, бросая некоторые вещи прямо к демону в ноги. — Дом, милый дом… — обреченно выдохнул Люцифер, накидывая себе на голову подушку.

***

      Пробуждение вышло тяжёлым, и казалось, задаст негативный тон на весь день. С самого утра Вики нужно было бежать на урок к Фенцио, чтобы несколько часов подряд внимательно слушать «очень важную» информацию о мире бессмертных. Наспех натянув тёплый вязаный кардиган поверх светлой майки и чёрные джинсы, она поспешила на урок.       На удивление лекция показалась Вики действительно любопытной. Старик рассказал о многих нюансах и отличиях мира бессмертных от мира людей, а также про некоторые способности, которыми владели в своё время особо выдающиеся ангелы и демоны. Выяснилось, что и непризнанные могут открыть в себе нечто подобное, но практиковать это они будут позже, уже на уроках другого преподавателя.       Как только учитель завершил лекцию, он подозвал к себе Вики, мысленно предвкушая, как уличит её в отлынивании от личного внеклассного задания, но к его превеликому сожалению и разочарованию — девушка подготовилась. Она с завидным энтузиазмом отвечала на каждый поставленный вопрос. Сама не понимала, как умудрилась в итоге запомнить всё то, что говорил ей Бонт.       В приподнятом настроении Уокер спешила на встречу с наставником, желая поделиться своими успехами. На вчерашнем месте, у входа в сад Адама и Евы, её уже ждал ангел. Он сидел на каменной скамье, закинув на неё одну согнутую в колене ногу и облокотившись спиной о колонну у статуи Равновесия, держал в руках какую-то книгу. «Похоже, он действительно очень любит читать» — мысленно усмехнулась Вики, подходя ближе. — «Интересно, читал ли он земные книги? Наверняка они бы ему понравились.»       По мере приближения она отметила, что он сегодня выглядел очень привлекательно в своей белой рубашке с парой расстёгнутых верхних пуговиц, а рукава были закатаны до локтя, открывая взору красивые, сильные руки. Бонт был так увлечён чтением, что даже не обратил внимания на приход Вики. — Привет, что читаешь? — девушка бесцеремонно присела рядом с парнем, чуть потеснив его на не особо широкой скамье, и кивнула на книгу в его руках. Он немного опешил от её близости, но тут же захлопнул книгу, попытался подвинуться, чтобы освободить для неё больше места, но его остановило крыло, на которое опёрлась Вики, видимо, даже не заметив этого. Он решил, что ей так удобно и не стал ничего менять, молча перевёл своё внимание на большие голубые глаза, находящиеся в нескольких сантиметрах от его — серых. Девушка, наклонившись, пыталась разглядеть, что же написано на светло-золотистой обложке.       Бонт несколько изумился той лёгкости и непринуждённости, с которой Вики делила с ним тесную скамью. — Кхм, эта книга написана местным ангелом, некогда бывшим непризнанным. Автор очень интересно рассказывает о своей земной жизни и о тяжести принятия новой. Подумал, так мне будет легче понять тебя.       Он искренне тепло улыбнулся, на что Вики чуть поджала губы, пытаясь понять, что же она чувствовала. С одной стороны, ей был очень приятен его столь серьёзный подход к делу, а с другой… — Знаешь, если тебя что-то обо мне интересует, ты можешь просто спросить у меня. Лично. Без всяких там книг, непонятно чьего авторства.       Вышло чуть резче, чем она того ожидала, и в попытке смягчить свой посыл, она одарила ангела взаимной улыбкой, невзначай коснувшись запястья его руки, сжимающей книжный корешок. Бонт кинул беглый взгляд на их руки, удивляясь тому, что он чувствует, когда кто-то просто вот так касается тебя. Он аккуратно высвободил своё запястье, убрав книгу в сторону, обхватил её маленькую ладонь своей и легонько сжал, наслаждаясь новым ощущением, совершенно не задумываясь о том, как это выглядело для девушки. Держать её за руку, просто казалось таким правильным, дарило какое-то тепло. Прежде это обычное действие таких эмоций не вызывало.       Вики внимательно за ним наблюдала, немного смущаясь того, как они сейчас выглядели со стороны, сидя в такой близости, что их плечи и ноги соприкасались, и держась за руки. Как влюбленная парочка на первом свидании. — Бонт… — мягко, но настойчиво прошептала она его имя, и потянула свою руку на себя, не встретив сопротивления. — Прости, просто я… — он смутился, интуитивно стыдясь того, в чём собирался признаться, — просто я ни с кем прежде не держался так за руки и это было… — В новинку? — во взгляде Вики читалось столько эмоций: от чистого изумления до искреннего сочувствия.       У него были простые рукопожатия с кем-то или случайные касания с девушками, которые явно испытывали к нему интерес, что больше смахивал на тот, какой питают фанатки к своим кумирам. На каком-то интуитивном уровне Бонт всегда это понимал, и будто сам отгораживался от таких особ. Касание Вики же, было наполнено чем-то иным. Будто даже случайным прикосновением она говорила «я рядом». — Да, в новинку… Ощущение, будто ты не один… — Бонт запнулся, поняв, что ляпнул лишнего, личного. Не ожидал, что Вики его поймёт. Но, внезапно, женские руки обвили его плечи, прижимаясь щекой. «Мими была права…» — Я понимаю. Но теперь ты действительно не один… У тебя, как минимум есть я, и поверь, от меня будет очень непросто избавиться, даже если ты этого захочешь! — Вряд ли я захочу от тебя избавляться… — совершенно искренне ответил Бонт, улыбаясь, чем вызвал еле сдерживаемый смешок у Вики. — О, Бонт, запомни свои слова, потому что «эта непризнанная» может принести тебе такой ворох проблем, кхм, приключений, что твоя жизнь уже не будет прежней! Ты помнишь, сколько всего я успела сделать за такой короткий срок?! То ли ещё будет! — как-то излишне горделиво выдала Вики, сложив руки на груди и вздёрнув носик.       Они с Бонтом заливисто рассмеялись. Уокер от смеха запрокинула голову и ударилась затылком о каменную колонну, не переставая при этом хохотать. Ангел среагировал почти мгновенно, его крыло за её спиной раскрылось сильнее, будто укрывая от опасностей, а рука коснулась ушибленного места, машинально поглаживая, желая унять боль. От внезапной заботы, Вики замолкла, опешив. Его рука непростительно долго оставалась на волосах, слишком нежно касаясь их для того, кто прежде не знал никакой ласки. — Как ты? Не ушиблась? — в серо-голубых глазах плескалось такое неподдельное беспокойство, но Вики не могла думать ни о чем, кроме того, что он «слишком близко», вот только это не было чем-то неприятным, напротив, поднимало такую бурю в груди…       Голубые глаза забегали по мужскому лицу, задержались на глазах, опустились… «Не пялься на губы! Не пялься на… Чёрт!» — она засмотрелась на его приоткрытые губы, что были аккурат на уровне её глаз, и дыхание предательски сбилось. Воздух как-то неестественно накалился, заставляя дышать чаще и глубже. На контрасте с холодным зимним воздухом от дыхания шёл пар. — Нет… — с трудом выдохнула она, для убедительности легко мотнув головой.       Только когда горячее дыхание, срывающееся с пухлых розоватых губ, коснулось его кожи шеи и ключиц, Бонт наконец осознал, как это выглядело со стороны. Теперь в его взгляде, кроме беспокойства появилось что-то другое, похожее на какой-то исследовательский интерес. Как и в прошлый раз, в её комнате, он с интересом наблюдал за реакцией девушки на происходящее. На него. Она снова не двигалась, позволяя ему вторгаться в личное пространство. Но теперь и он чувствовал нечто похожее. Ощущение чужого тёплого дыхания на своей коже вызывало острую необходимость коснуться девушки. Длинные пальцы, покоившиеся на её затылке, скользнули ниже по шелковистым волосам до самых кончиков, вызывая у неё волнительный трепет в груди, аккуратно уложили их ей на плечо. Взгляд голубых глаз, застывший на его губах, вызывал странные, сильные эмоции. Отчего-то стало жарко, и пульс участился. Бонт отстранился, возвращаясь в исходное положение. Его задумчивый взгляд продолжал наблюдать за тем, как Вики тяжело сглатывает, опустив глаза, как пальцы нервно потирают длинную шею. Каштановые волосы спасительно спали на лицо, скрывая от внимательных, анализирующих потемневших серых глаз.       Сложно описать словами то, что Бонт почувствовал в момент их близости. Кажется, о чём-то подобном он читал в книгах… Когда по телу пробегают мурашки или электрические импульсы, словно ток под кожей, пульс учащается и появляется какое-то желание быть ближе… Ещё ближе?       Вики смущённо заправила прядь волос за ухо, мысленно уговаривая щёки перестать так предательски гореть и избегая пронзительного взгляда, который всё ещё был прикован к ней — он смущал её. Она мельком взглянула на парня, заметив, что тот ей легко улыбается, и эта улыбка не выдавала никакого злого умысла, точно им двигало чистое, искреннее любопытство, а может, всё-таки что-то ещё… «Или мне хочется, чтобы было что-то еще?» — она прикусила губу и отвела взгляд в сторону, чуть насупив брови. Понять, что в этот момент творилось в его голове — Вики было не дано, хотя и очень хотелось.       Дыхание и пульс уже нормализовались и Бонт, мельком наблюдавший за ней, прочистил горло, решив прервать затянувшееся молчание, понимая, что просто необходимо разрядить обстановку как можно скорее, чтобы избавиться от лёгкого флёра неловкости между ними. — Как прошло занятие с Фенцио? — непризнанная зацепилась за вопрос, как за соломинку, облегчённо вздохнула, радуясь смене темы и тому, что сможет наконец похвастаться и поблагодарить своего наставника за оказанную помощь. — Очень здорово прошло! Благодаря тебе я смогла на все вопросы ответить! Не хочешь стать учителем? Думаю, у тебя талант!       На лице ангела красовались радость и гордость за свою ученицу. — Молодец, Вики, я знал, что у тебя получится. Не зря мы вчера так долго занимались… — Кстати, о вчера… Хотела спросить… — она немного замялась, прикидывая, насколько уместен этот вопрос. — Почему, когда мы прощались, ты пошел в противоположную сторону. Разве ты не живёшь с остальными учениками?       Чёрные брови нахмурились, выдавая истинные чувства ангела, которому даже думать о своём «доме» было некомфортно, а говорить и подавно, но он решил, что скрывать тут нечего. — Нет. Я живу в башне недалеко от школы. — В той самой, в которой тебя держали?! Ой… — непризнанная ляпнула не подумав и стыдливо отпустила взгляд, закусив нижнюю губу. — Так ты уже слышала… — задумчиво протянул Бонт. — Не волнуйся, Вики, это вовсе не секрет. Это часть моей жизни. Бо́льшая. Так что, можешь говорить и спрашивать о чем угодно. — Ты действительно был заперт там против воли? Тебя за что-то наказали или…? — Да, действительно, но точной причины я назвать не могу. Шепфа всегда говорил, что я слишком слаб, чтобы выйти в мир… — А Мими сказала, что ты очень силён. Получается, это не так? — Так, — он не хвастался, просто констатировал факт. — Даже сильнее Люцифера? — Возможно, — он пожал плечом. Его забавляло её почти детское любопытство к его персоне. — А Шепфа и правда твой отец? — спросила Вики, решив, что раз все остальные сплетни подтвердились, то и этой можно дать шанс. — Что? — с губ ангела сорвался лёгкий смешок, — конечно же нет, что за абсурдная теория?       Вики покраснела, мысленно ругая Ади и свою наивность. — Действительно, глупый вопрос… — она постаралась придать голосу уверенности, — просто о тебе так много слухов ходит. Знаешь, я думала, ты более замкнутый. — То есть? — Ну, насколько я поняла, у тебя нет друзей и мало кто знает о тебе хоть что-то правдивое, кроме общей информации. Оттого рождаются всякие слухи и сплетни, — «из-за всяких рыжих демонов, например», но эту мысль она оставила при себе, — вот я и подумала, что ты не особо разговорчивый и с тобой будет трудно пойти на контакт, но судя по тому, что я вижу — я ошибалась.       Бонт тепло улыбнулся, до притягательных ямочек на щеках. Снова его улыбка и проникновенный взгляд заставили Вики смущаться, совершенно без видимой на то причины. «Да как перестать млеть от его милого лица?! Что с тобой, Уокер?!» — ей хотелось похлопать себя по щекам, но она только смогла дать себе мысленную пощёчину. — Мне действительно тяжело с кем-то здесь подружиться. У многих уже есть своя компания, в которую нет смысла принимать кого-то ещё. Демоны просто обходят меня стороной, а ангелы… — он вспомнил несколько случаев, связанных с белокрылыми девушками, которые постоянно придумывали самые разные причины, только чтобы остаться с ним наедине, а потом весь вечер томно вздыхали и пялились, не говоря при этом ни слова. С такими особами вряд ли получилось бы дружить. — В общем, с ними как-то тоже не выходило. Разве что, была Лилу… «А вот это уже интересно…» — Вики заметила, как при упоминании её имени дрогнули его крылья, опустился взгляд и губы растянулись в загадочной улыбке, словно он вспоминал что-то приятное, связанное с девушкой-ангелом. — «Видимо, тут ребята попали в точку.» — Тебе нравится Лилу? — Вики склонилась ниже, снизу вверх ловя его взгляд, и вопросительно выжидала ответа. Почти ненавязчиво…       Бонт опешил, даже немного покраснел и снова отвёл взгляд куда-то в сторону. — Что? Нет, конечно… — он нервно тёр шею, будто та затекла.       Вики хмыкнула, переступив через скамью так, что теперь её ноги были с обеих сторон, и выжидающе смотрела прямо на Бонта. — Да ладно тебе, — заговорщически протянула она, — я же вижу! — Я не уверен, правда… — Не тяни кота за… То есть, не стесняйся, рассказывай! Это останется между нами, обещаю! — он наконец посмотрел прямо на неё, сидящую перед ним, и повторил её позу. Не спешил отвечать, но голубые глаза словно гипнотизировали своим искренним любопытством. — Ну, раз обещаешь, — парень по-доброму хмыкнул. — Что ж, с Лилу мы познакомились несколько месяцев назад и она первая, кто смог разглядеть во мне обычного ученика школы, простого ангела, а не… — «Мальчика из башни»? — аккуратные брови свелись к переносице, наблюдая за болезненными эмоциями, сменяющими друг друга на мужском лице. — Да, именно так. — В его голосе смешались боль и досада, но там было что-то ещё, возможно, облегчение. Его понимали. — Мы не так уж и много общались, но проводить время с ней было приятно. Она невероятно добрая и милая, такая светлая… «И снова это выражение лица… Да ты точно в неё втрескался, Бонт!» — И, почему вы ещё не вместе?! — пытливо спросила Вики. — Насколько я мог заметить, в сердце Лилу уже есть кто-то другой. Так что у меня нет шансов. «Дино…» — Ты не прав! Шанс есть всегда, особенно когда дело касается любви. Насколько я знаю, чувства Лилу сейчас невзаимны, а значит, ты и счастья ничьего не рушишь, — Вики смотрела на Бонта так воодушевлённо и ободряюще, что ему передались её эмоции и позитив. — Думаешь? — на красивом мужском лице вновь проступила радость. — Конечно! — она обхватила его ладонь обеими руками в знак поддержки. — Я тебе помогу! Только не сочти за грубость, но… Какой у тебя опыт общения с девушками? У тебя уже были отношения?       Бонт смущённо поджал губы и покачал головой. — Что, совсем? Как долго ты пробыл в той башне?! — её удивление вперемешку с возмущением были так велики, что она в порыве дёрнулась вперёд, стукнувшись коленями об его, но даже не обратила внимания. — Всю… жизнь.       Бонт лишь пожал плечами, а в груди Вики будто что-то рухнуло, оборвалось… «Всю жизнь?»