Без царя в голове

Придавшись грёзам будущего, я, окрылённая новой идеей размахнула высоченные белёсые двери, воображая, будто я какая-то королева, которая идёт решать проблемы своей страны. Но это помешала мне сделать Лиза, стоявшая в тот момент за дверью и тренировавшая речь, которой намеривалась просить у меня прощения. Удар дверью получился на столько сильный, что подругу отбросило на несколько метров назад, пусть она и сумела сохранить равновесие. Правда вот её носу пришлось не сладко... Я была очень удивлена таким поворотом, так как и подозревать не могла, что за дверью кто-то стоял, а потому изумилась, прижав ладони ко рту. Мне хватило пары секунд, что бы осмотреть повреждения. Не увидев крови, я кинулась к подруге, которая сейчас скорчилась от боли: — Твою ж мать, Лиза! — побежала я к ней, тут же начав отчитывать, — Непутная!.. Куда ж ты лезешь?! — я пыталась рассмотреть место повреждения, но Лиза постоянно отворачивалась от меня, шипя от боли: — Да я прощения хотела у тебя попросить, — она снова скорчилась от боли. Я только развела руками: — Ну вот мы и квиты, — подруга подняла на меня недовольный взгляд, явно осуждающий меня, придерживая место удара. Но аргументов против у неё не нашлось: — Идём хоть обработаем, — решила отвести я подругу вниз. Только мы отошли, чтобы спуститься за аптечкой или помощью, как в пролёте между лестницей и коридором объявился хозяин дома: — Вот вы где, дорог-, — он было расплылся в улыбке, но увидев раненую Лизу, тут же изумился, — Что произошло? — Технические неполадки, — сапарировала я, тут же переводя тему, — Её надо к врачу отвести или ушиб обработать, — граф согласно закивал, зовя прислугу за помощью: — Пока за вашей сестрой присмотрят, я бы хотел поговорить с вами, — мне такие слова графа пришлись не по душе, и я тут же насторожилась: — Конечно, я уделю вам внимание, но, граф... У вас всё в порядке? — В каком смысле? — недоумевал старичок: — Конфликтов ни с кем не возникало в последнее время? — исподлобья взглянула я на моего спутника. Граф тут же переменился в лице. За долю секунды я успела разглядеть, как он побледнел, но вскоре озарилось кривой усмешкой с толикой настороженности: — А вы очень внимательны, — он хотел рассмеяться, как обычно это делал, но чувство ущемления, которое грызло его изнутри, мешало ему, — Только это не всегда приветствуется, особенно для юной барышни, — я еле слышно цыкнула, бесясь от того, что граф снова меня подловил на излишней внимательности, — Тем не менее, буду с вами откровенен, — с расстановкой и пафосом в голосе сказал он, — У меня есть старые счёты... Но не простые, скажем так, — он задумчиво поиграл бровями, а я стала ожидать продолжения, — Больше я сказать не могу... — А жаль, я могла бы помочь, — хотела выведать правду я: — Тут ты ничем не поможешь, а только сделаешь хуже, — "ну это мы ещё посмотрим" пронеслось у меня в голове, и я ушла готовиться ко сну с коварной улыбкой на лице. Второй день нахождения в 19 веке прошёл очень насыщенно и пугал меня грядущими масштабами. Я тут только два дня, чего ещё ждать? *** По паркету в кабинете графа Ростовского раздались не спешные шаги. Эти шаги принадлежали моему новому знакомому – Гоголю. Сегодня он был в хорошем расположении духа, но тем не менее очень стеснителен: — Пётр Михайлович, я могу войти? — он заглянул за дверь, но увидел в кресле лишь женский силуэт. Это напугало его, ведь Николай не ожидал, моего появления здесь, но учитывая наше знакомство, можно было бы и догадаться. Прикинув эти мысли, писатель тут же насупился и недовольно сдвинул брови: — Так это вы! — я отложила от себя книжку и поднялась на встречу посетителю: — Да, — кивнув, встала с кресла я. Николай Васильевич стушивался, не увидев в моих глазах стеснительности и покорности, — Вам Пётр Михайлович разве не сказал, что сегодня стоит придти на пол часа позже? — Сказал... — поэт, словно пристыженный замотал головой, — Но сегодня прекрасный день, я надеялся-, — мой резкий взгляд остановил Колю, пусть я посмотрела на него без какого либо упрёка: — Всё в порядке, просто граф сейчас немного занят, — немного смирила я свою настойчивость, чтобы совсем не запугать Гоголя. Он как-то по-детски кивнул и вымученно улыбнулся, стараясь не потерять обладание в моих глазах: — Чаю? — с улыбкой спросила я. Поэт не успел ни отказаться, ни согласиться, так как в коридоре раздалась еле-слышная возня, и я кинулась к дверям, чтобы подслушать. Николай поспешил за мной, видимо, очень напуганный этой ситуацией. Но я не обратила на него внимания, ведь была сосредоточена на разговоре, который сейчас проходил в коридоре: — Господа, вы же знаете, что у меня нет никаких долгов, так сколько же мне ещё терпеть такое отношение? — раздался хриплый, умоляющий голос графа. Ответом ему была тяжёлая тишина: — Это что же такое? — раздался тихий голос поэта у меня над ухом. Я развернулась, чтобы посмотреть на него, ведь не ожидала такого замешательства со стороны литератора. Меня очень позабавила ситуации, а особенно вмешательство в неё Николая. Он сейчас тоже был очень заинтересован, а потому пристроился взади меня, пытаясь хоть что-то разглядеть в проёме: — Как бы я хотела это знать! — развернулась я обратно к разговору: — Но ведь это не законно! — наконец более решительно произнёс граф. У меня в груди затаилось плохое предчувствие, а Гоголь, стоящий рядом со мной, нервно втянул воздух, предвкушающий что-то нехорошое: — А мы сами себе закон, — незнакомец будто сорвался, не выдерживая наглости графа. Я, конечно, его не знала, но вот кажется поэт его узнал. Ростовский снова заколеблелся, не зная что ответить, ведь был слишком напуган. Я больше не могла оставаться в стороне от этой картины: — Что вы себе позволяете?! — буквально сорвалась с места я. Присутствующие были в полном недоумении, а в особенности Николай Васильевич, который чуть не получил дверью по голове: — Как это понимать? — раздался злобный голос в сторону графа, который сейчас аж побледнел от страха: — Вот у меня к вам такой же вопрос! — я направилась в сторону источника всех проблем Ростовского. Им оказался мужчина около пятидесяти лет полностью одетый во всё чёрное и с глазами на выкате, которые были способны запугать беззащитных жертв (как хорошо, что я не была одной из них). Увидев в моих глазах решительное настроение, он на секунду заколебался, и на его лице показалось смятение. Я продолжала сверлить его взглядом. Не выдержав такого напора, человек немного отстранился и огляделся по сторонам: сначала посмотрел на недоумевавшего графа, а потом перевёл взгляд на испуганного Гоголя в дверном проёме. Этот бедный малый сжался сейчас, как котёнок, и прижал к себе недописанный томик рассказов собственного сочинения. Я сквозь скрип зубов смогла немного смерить свой порыв, надеясь хоть на какую-нибудь вразумительную беседу, но первое впечатление было уже произведенно...и в не очень хорошем русле... Ух, как в тот момент я ненавидела свой взрывной характер! Но зато восхищалась невозможностью выстоять перед несправедливостью, это и закаляло меня на будущий диалог: — Вы кто такая? — попытался этот инкогнито произнести давольно сурово свой вопрос, но я резко среагировала и ответом, словно хлыстом, апарировала атаку: — Племянница графа Ростовского! — на лице собеседника показалось удивление, которое он даже не собирался скрывать: — Ба! — дерзко всплеснул он руками, — Да я и не знал, что у вас есть племяшка, — он обращался уже к Петру Михайловичу, совершенно потеряв ко мне интерес. Но я не собиралась сдаваться без боя. Преградив дорогу этому человеку, я вызвала его крайнюю недоброжелательность: — Мы не договорили, — металлическим голосом произнесла я, а от моего взрывного характера не осталось и следа. На лице мужчины показалась крайняя рассерженость, но вскоре она сменилась не предвещающей ничего хорошего улыбкой: — Господа, — снова я услышала его голос. В помещение стали слышны тяжёлые шаги нескольких пар ног. Это меня немного смутило, но следующее увиденное, окончательно сбило с толку: в одну секунду мы были окружены десятком мужчин, одетых в точно такую же одежду, как и на моём собеседнике. Я перевела свой взгляд с этих охранников на ухмыляющегося обидчика и через силу проглотила ком в горле.