cassini

Мисора Наоми. Бывший агент ФБР. Невеста… Нет, не так. Бывшая невеста Рэя Пенбера. И именно из-за этого факта она должна сейчас стоять здесь. «Бывшая невеста». Звучит не очень почётно, но это позволяет ей одной из первых подойти к холодному телу человека, так и не ставшего её мужем. Что может быть хуже? Стоять посреди толпы незнакомых тебе людей, оплакивая человека, который вызывал на твоём лице улыбку последние несколько лет. Наоми должна стоять здесь и делать вид скорбящей невесты, но вместо этого в ней пылает жажда... отомстить. – Рэй был прекрасным человеком, – Наоми закрывает глаза, от неохоты смотреть в глаза родным погибшего, – одним из тех, кому я доверила бы свою жизнь. И, я уверена, он сказал бы то же и в мою сторону, – она оглядывается на находящийся позади гроб, и слёзы невольно скатываются по щекам. – Рэй Пенбер умер, выполняя поручение по поимке Киры, и я не оставлю его смерть безнаказанной. Обещаю. Всем казалось, что девушка обращалась к родителям Рэя, прибывшим в Японию сегодня утром, но на деле она пыталась убедить себя в том, что сможет. Сможет поймать подонка, сделавшего её своего рода вдовой. – Хватит жалеть себя, – произносит себе под нос Мисора, наблюдая за тем, как гроб погружается под землю. – Ты сделал достаточно, чтобы быть похороненным, как герой, Рэй. Быть похороненным на своей законной родине. Пусть Рэй и являлся американцем, но был рождён он именно в Японии. Это казалось символичным, что здесь он и встретился со смертью. За четыре дня до своего двадцать девятого дня рождения. Судьба – жестокая штука. Наоми обнимает каждого, кто высказывает ей соболезнования, шепчет слова благодарности, но в душе мечтает поскорее убежать из этого места, пропитанного скорбью. Да. Скорее бы. Она достаточно подкована, чтобы вычислить Киру, особенно если суметь достучаться до Эла… Да, он мог бы помочь, а данные, которые девушке только предстоит собрать, наверняка помогут скорее упрятать террориста за решётку. Мисора переступает врата автобусного парка ближе к вечеру. Найти сейчас нужного ей водителя – задача не из простых. Он мог выехать на последний заезд, а мог и уйти домой. Вернёмся к вопросу: почему Наоми оказалась именно здесь? Всё просто. До самого дня смерти Рэя ей не давали покоя его слова, о том, что он предъявил удостоверение тому, за кем следил. Это было непрофессионально, Рэй. Очень непрофессионально. – Сасаки? – Бывший спец. агент подходит к явно скучающему водителю. Наугад. – Да, это я, – заинтересованный взгляд мужчины был направлен на девушку. – Мне сказали, что именно Вы больше недели назад управляли автобусом, который был захвачен наркоманом. – Я уже ответил на все вопросы полиции, что ещё нужно? – По нему было видно, что каждый вопрос может остаться без ответа из-за обыкновенной усталости. Действовать как агент или же?.. – Вы неверно меня поняли, – Наоми тянется к своей кожаной куртке и достаёт оттуда фотографию. – Это мой жених, – заострённый ноготь касается Рэя на их совместной фотографии с отдыха. – Я просто… просто хотела узнать: был ли он в автобусе в тот день, и с кем? – Да-да, – мужчина забирает фотографию в свои руки. – Это тот самый человек, крикнувший, чтобы все ложились. Он точно сидел один. – Может быть, Вы сможете вспомнить, кто сидел перед ним? – Главный объект слежки должен был быть в относительной близости от Рэя, иначе грош цена его операции. Пенбер был профессиональным агентом, именно поэтому Наоми даже не сомневалась. – Знаете, в тот день я испытал колоссальный стресс, – сообщает мужчина, протягивая фотографию назад, – помню, что в автобусе было около шести пассажиров. Но, как они выглядели... – А если… если бы я предоставила фотографии. Вы смогли бы их опознать? – Мисора не теряет надежду. – Трудно сказать, – водитель потирает шею. – Простите, что не смог помочь. – Наоборот, – на лице Наоми, казалось, впервые с момента смерти Рэя, засияла улыбка. – Вы мне очень помогли. Возможно, я ещё зайду, чтобы задать вам пару вопросов. Мисора покидает автобусный парк, поставив галочку в своём списке. Да, она ждала этого подтверждения от водителя. Если её догадки верны, то вместе с Рэем в том автобусе был именно Кира. Ему недолго осталось наслаждаться свободой. Завтра нужно будет посетить полицейский участок. – Я уже сказал Вам два раза, повторю ещё: в штабе расследования никого нет! – В очередной раз огрызается полицейский. – Я договорилась о встрече вчера, не может быть такого, что никого нет! – Мисора равнодушно вздыхает. Правопорядок в Японии находится на нулевом уровне из-за практически полного отсутствия преступности, остаться в Америке – было верным решением. В этот момент к стойке информации подходит парень, судя по всему, ещё подросток, называет своё имя и кладёт бумажный пакет на стойку. Они ещё о чём-то переговариваются с полицейским, а Мисора тем временем морщит лоб, вспоминая, где могла слышать фамилию Ягами, которую и назвал юноша. Что-то очень знакомое. – … ты уже, наверное, и теории по делу Киры строишь? – Отзывается один из полицейских пришедшему юноше. – Да, – улыбается тот. – Если всё получится, то Эл останется с носом. Казалось, ещё немного и брови Наоми сольются, настолько сильно она их свела. Этот юнец планирует победить одного из лучших детективов? Нет… не так. Лучшего детектива, ведь Эральдо Койл и Денёв – всё это тоже Эл. – Вы можете оставить послание мне. Я обязательно передам его! – Выкрикивает полицейский, с которым Наоми общалась ранее, тем самым вновь вернув её внимание на себя. – Я хоть и не сотрудник штаба расследований, но с такой задачей справлюсь. – Нет… я не… – её прерывает тот самый юноша. – И… Извините, – он повернулся к ней, пытаясь расположить к себе улыбкой. – Мой отец – главный в расследовании дела Киры, и, если не возражаете, я бы мог лично передать ему имеющуюся у Вас информацию. У него сейчас телефон отключён, но, думаю, если я сообщу о срочности, он позвонит сразу, как освободится. Сами понимаете, из-за смерти агентов ФБР сотрудники один за другим отказываются от дела. Работа кипит. – Л-Лайт, разве можно говорить об этом посторонним? – Вмешивается человек за стойкой. – Брось, об этом уже вся округа сплетничает. Да и глаза девушки, – после слов юноши, Наоми машинально отводит от него свой взгляд, – вызывает доверие. Но вызывал ли его Ягами Лайт? Другой вопрос, к которому Наоми хотела подойти со всей серьёзностью. Он решил вмешаться из-за несправедливости полиции? Из-за того, что никого нет в отделе расследования? Его отец ведёт это дело, и он может передать информацию, что успела собрать Наоми. Но что-то всё ещё заставляло её молчать. Собственные принципы и осторожность? А, может, внутреннее чувство самосохранения? Его глаза, глаза Ягами Лайта, не внушали ей ни капли доверия. Наоборот, всё нутро кричало ей: беги. Беги, Наоми. – Она умный и серьёзный человек. Это видно, – вновь дать ему говорить – ошибка. – Она наверняка догадывается о том, что у японской полиции сейчас некоторые проблемы, поэтому и хочет общаться непосредственно с сотрудниками штаба. – Да, всё верно, – Мисора убирает нависшую чёлку и направляется в сторону. – Думаю, так и сделаем, – Наоми присаживается на ближайшие места ожидания. – Думаю, папа скоро увидит моё сообщение и перезвонит, – Лайт садится рядом со всё той же дружелюбной улыбкой на лице. Но почему Наоми от неё неспокойно? – Почему Вы помогаете? – Она понимала, что парень не даст номер мобильного телефона своего отца. Это присуще преступлению, а он не так глуп, судя по всему. – Просто я считаю, что Кира обладает большей силой, чем все считают. Именно поэтому я и хочу помочь раскрыть это дело. Чем быстрее… тем лучше. И если информация, которая имеется у Вас, поможет нам, то уже скоро все эти убийства прекратятся, – было видно, что он замешкался. – Но не стоит говорить об этом здесь. Думаю, лучше выйти на улицу. Полицейский участок перестал быть безопасным местом. Наоми покорно встаёт следом и уже через мгновение пересекает двери полицейского участка. Ну, почему? Почему она вновь не доверяет своему внутреннему чувству? Беспрекословно следует за человеком, которого только повстречала. Может быть, это отчаяние, что накатило после смерти Рэя? Может быть. К тому же, если с ней что-то и случится, ребята, что сидели на стойке информации, всегда смогут подтвердить личность Ягами Лайта, который ушёл вместе с ней. – Я думаю, что Кира… – юноша вступает сразу. – Не могли бы Вы представиться? – Прерывает его Наоми. Да, она слышала, как они переговаривались с полицейским, однако осторожность не повредит. – Лайт Ягами. Пишется иероглифом «Луна», а Ягами – «Ночь» и «Бог». Немного странно, да? – Он смеётся, Наоми лишь поддерживает. – А я Сёко Маки. Имя пишется как «Свет» и «Ребёнок», а фамилия – «между» и «дерево», – выдуманное имя. Оно не раз спасало Наоми, а сейчас… когда орудует Кира – это главный козырь. Мисора была убеждена, что, зная имя человека, Кира может расправиться с ним, пока, конечно, неясно, как. Но Рэй дал человеку удостоверение со своим именем. Это и стало его погибелью. – Так вот… Вероятно, Кира не просто убивает, – Лайт начинает движение вперед, от полицейского участка, – а ещё манипулирует людьми перед смертью. Сомнения начинали развеиваться с каждым новом словом, что Наоми слышала от Ягами. Он не стал бы зарывать себя или близких людей. Не стал… Так говорили Мисоре её чувства. – Я думала об этом, – соглашается она, подстраиваясь под ход движения парня. – Он действительно манипулирует своими жертвами. И не только это. Если мои предположения верны, то, управляя людьми, он способен убивать не только при помощи сердечного приступа, – это предположение Наоми сделала на основании смерти наркомана, забежавшего в автобус. Всё крутилось вокруг того случая, и это уже не просто совпадение. – Возможно, ещё никто не вышел на эту догадку. Это поможет следованию быстрее поймать Киру. – Я даже не думал об этом, – Наоми показалось, что в голосе Лайта проскочила новая нотка, однако она не придала этому значения. – Но, если так, Кира способен убить человека и обыграть это убийство, как чужое преступление. – Верно. И, мне кажется, один мой знакомый встречался с Кирой. В следующую секунду Мисора понимает, что идёт одна, шаги Ягами затихли, это и заставляет её повернуться. Юноша замер, изучая взглядом свою попутчицу. В следующий момент что-то его рассмешило, и он издал несколько неприятных для ушей Наоми смешков. – Да, полиция вряд ли так сразу поверит в это, – Лайт выравнивается с девушкой. – Поэтому я и хотела поговорить с кем-то из штаба расследования, чтобы объяснить, на чём основаны мои выводы. – Может быть, тому, кто виделся с Кирой, стоит самому рассказать об этом? – Он был одним из агентов ФБР, – их диалог настолько напрягает Наоми, что она даже не замечает, как Лайт вновь отстаёт. – Его уже нет в живых. Он был моим женихом, – собрав всю оставшуюся волю, Наоми сжимает кулак в кожаной перчатке. – Он рассказывал, что случайно попал в захваченный автобус. И если мои предположения верны, то в этом автобусе и был Кира. Их дальнейший диалог сводится к простым выводам о том, что это вполне может быть чем-то личным для Наоми. Да, таковым оно и являлось. Мисора даже не отрицала этого. Это были её личные счёты с Кирой, но в остальном она опиралась лишь на свой опыт. Опыт агента ФБР. Ягами Лайт достаёт клочок бумаги и ручку под предлогом записать все данные, что имеются у Наоми. Она соглашается. Поддакивает каждому слову, что он говорит. И, когда тот, по всей видимости, ставит точку, Наоми кивает на предложение Лайта передать собранную информацию отцу. – Спасибо большое. Благодаря Вам я окончательно убедилась в своих догадках, – на лице Наоми проскальзывает улыбка, и она смотрит в сторону полицейского участка, к которому они подошли. – Но я всё же решусь дождаться кого-то из штаба расследования. Эти передачки ни к чему, – она указывает на бумажку в руках Лайта, на которой, к слову, расписано слишком мало. Наоми дарит лёгкую улыбку на прощание, а после разворачивается к полицейскому участку и решает придерживаться изначального плана. Что-то не так. Буквально в нескольких шагах её останавливает тяжёлая рука, которая ложится на женское плечо. – Постойте. Я должен Вам кое-что сказать, – Вновь Лайт. Его излишнее внимание к персоне Мисоры начинало казаться странным. – Я состою в штабе расследования против Киры. Сейчас расследованием руководит Эл. – В этом нет ничего удивительного, – она лишь пожимает плечами, не в силах принять тот факт, что парень, похоже учащийся в школе, причастен к расследованию на столь высоком уровне. – Да. Элу не хватало людей. Многие испугались Киры и ушли. Я пока ещё школьник, но уже дважды помогал полиции, и оба дела благодаря моему участию были закрыты. Поэтому мне разрешили помогать расследованию. Я в любое время могу приходить в штаб-квартиру. Таким образом, к делу Киры доступ имеют лишь избранные. Это так в духе Эл. Всё, как в Лос-Анджелесе… группа избранных, вот только в этот раз среди них нет Наоми. И… неужели Эл решился выйти из тени? Сказанное далее Лайтом кажется абсурдным, заставляет Наоми хмуриться, смотря то на него, то на полицейский участок. С каждым новым словом он словно пытался выудить у неё ещё чуток информации, вот только какой? После воспоминаний Мисоры о деле в Лос-Анджелесе, Ягами воскликнул о совместной работе и рекомендации со своей стороны. Наоми не могла поверить своим ушам… Вновь работать с величайшим детективом? Лучшей возможности найти Киру не представится. – … чтобы вступить в наши ряды, Вам достаточно предъявить нам любой документ, удостоверяющий Вашу личность. И после проверки Эл Вам позвонит. Я уверен в этом, – на лице Лайта вновь эта странная улыбка. Не та, что была в участке, а та, что была при записи данных. – Да, конечно, да! – Восклицает Наоми. Только осталась одна формальность. – Вот только… я Вас обманула, назвала вымышленное имя. – Вы и в правду сообразительны. Не перестаёте меня удивлять. Ничего страшного. – Рабочий пропуск подойдёт? – Наоми тянется к сумочке. – Да, конечно, да. Наоми протягивает уже недействительный пропуск от офиса, в котором она работала, находясь в Америке. Руки не доходили выбросить его. Лайт что-то записывает, а тучи в груди Мисоры сгущаются всё больше. Всё больше желания сбежать из этого места. Чем быстрее, тем лучше. Останавливает лишь пропуск, что Лайт продолжал держать в своих руках. – Держите, – с маниакальной улыбкой Ягами протягивает ей пропуск, а сам в этот момент смотрит на часы. Ей хотелось спросить: почему он так пристально смотрит на них, но это внутреннее чувство тревоги не отпускало. Заставило насупиться, кинуть пропуск в сумку и хаотично оглядеться по сторонам. Тревога нарастала с каждой секундой, поэтому девушка решается покинуть общество Лайта. – Я… – в её голосе вновь появились те скорбные нотки, которые она позабыла на кладбище, – пожалуй, я пойду, – на Наоми не было лица. Всё из-за живота, который сводило от необъяснимого чувства. – Надеюсь, Эл вспомнит меня и перезвонит. – Да, хах, – прошло секунд сорок и Лайта было не узнать. Сейчас перед Мисорой стоял вовсе не тот добродушный школьник, а словно маньяк-убийца. – Да, прощайте, Мисора Масэкэ. Уже уходя Наоми задумалась о том, откуда Лайт мог узнать её рабочее прозвище и что за тон, с которым он прощался. Так не провожают человека, с которым планируют увидеться в ближайшие дни. – Пропуск! – Выкрикивает она, сев в автобус, чем словила несколько недовольных взглядов. Девушка находит в сумке документ и супится. Она совсем забыла, что последний пропуск ей выдали на память о работе в крупной компании, и там было не её имя. Был лишь псевдоним – Масэкэ. Боже. Она облажалась. Стоило остановиться после того, как Лайт назвал её этим именем и дать верное. Теперь лишь оставалось надеяться, что Эл вспомнит её фамилию. Знала бы тогда Наоми, что этот случай спас ей жизнь. Прошло около пяти дней, но звонка на телефон Наоми так и не поступило. Ожидаемо. Но может ли девушка просто сидеть на месте? Боже, конечно, нет. Мисора тянет к себе ноутбук, заходит в базу данных, купленную во времена, когда она работала на Эла. – Ягами Лайт, – Мисора отчеканивает каждую букву на клавиатуре, после чего смотрит на появившиеся данные. Ничего криминального, как и ожидалось. Номер телефона и… адрес. Да, это безрассудство появиться на его пороге. Но что она ещё может сделать? Наоми забрасывает водительское удостоверение в сумочку, натягивает чёрные сапоги и застёгивает кожаную куртку. Уже через полчаса её машина припарковалась у переулка, ведущего к дому Ягами. Он был третий по счёту, если она верно помнила картину из карт. Наоми покидает свою машину и уже собирается идти к дому семьи Ягами, но её останавливает машина, которая никак не хотела блокироваться. – Папочка! Папочка! – Из подворотни выходит мужчина с усами и в очках, а за ним девочка возраста младшей школы. – Ты забыл обед. – Он мне не нужен, Саю. У нас в штаб-квартире есть чем перекусить. – В штаб-квартире? – Шепчет Наоми себе под нос, после чего более детально рассматривает обладателя мужского голоса. Это… Ягами Соитиро? Отец Лайта, работающий вместе с Эл? Было темно, и она не могла сказать точно, но что-то подсказывало ей правоту. Память на лица у девушки была хорошей. Что… если она сядет прямо сейчас в машину и поедет за ним, минуя проверку личности? Да… Такой план имел право на существование. Наоми тут же садится в свою машину и следует за машиной Соитиро, которая приводит её к отелю. Девушка покидает машину, и сейчас её не смущает даже отсутствие на ней блокировки, ведь дело, в которое она хотела ввязаться, куда важнее. – …мер три тысячи сто пятнадцать, – называет Ягами, пока Наоми стоит позади, изучая помещение. – Добро пожаловать, одиннадцатый этаж, – улыбается служащий, указывая на расположение лифта. Ягами направляется к лифтам, Наоми пропускает несколько человек перед собой. Они только заселялись, и она пробыла позади около десяти минут, выжидая, после чего, наконец, подошла к стойке. – Добрый вечер. Бронь? – Приветливо улыбается служащий. – Добрый, – отзывается Наоми. – Вообще-то у меня приглашение в номер, – девушка пыталась вспомнить цифры, названные Соитиро, – три тысячи сто пятнадцать. – Добро пожаловать, – улыбается тот, указывая на лифты. – Одиннадцатый этаж. Мисора кланяется в знак благодарности и следует в указанном направлении. Что-то внутри сжимается. Не от непонятной тревоги, как у полицейского участка, а от чувства страха… страха, что она прогадала, память подвела – и это вовсе не Ягами Соитиро. Или… что, если Эл действительно там, но откажет? Стоило просто зайти и спросить. Двойной стук по двери. Она слышит неторопливые шаги, а после пожилой голос, похожий на Ватари, с которым Наоми уже была знакома. Именно он по началу был своеобразным передатчиком документов при общении с Элом в Лос-Анджелесе. – Тебе лучше самому взглянуть, – тянет старик. А после шаркающие шаги. Молчание. И звук открытия дверей. Если бы можно было упасть от увиденного, поверьте, Наоми бы это сделала. Она словно увидела призрак Бейонда Бёздея. Это он… но в другой одежде, более вял и расслаблен. И, конечно, чёрные глаза, а не дьявольски-красные, те, что она видела в самый последний момент. Эти волосы… Всё такие же угольно-чёрные, со спадающей на глаза чёлкой. И эти синяки под глазами. Мисора сейчас была готова сорваться, перестать строить из себя сильную женщину и разрыдаться, вспоминая произошедшее почти два года назад. Стоп… Эти синяки под глазами… Это, определённо, не макияж. Они настоящие. – Р… Рюдзаки, – вновь та картина из Лос-Анджелеса. Когда, уже после заключения Бейонда под стражу, тот же образ, что сейчас видела Наоми, предстал перед ней у калифорнийского метро. Она не успевает заметить, как хилые длинные пальцы касаются её запястья и, обхватив его, затаскивают в номер. Наоми смотрит на парня так, словно увидела призрак. Конечно, ведь Бёздей стал одной из жертв Киры не так давно. – Что ты здесь делаешь?! – Парень в белой кофте срывается на крик. Со стороны же слышится: «Ого, его и в правду можно вывести? Никогда бы не подумал». Эта жёсткость, присущая Бёздею, но не Элу, которого она встретила на улицах Лос-Анджелеса. Однако… мягкость рук. Да, за слоем отбеливателя кожи слово «мягкость» перестало быть актуальным ко всему, что касалось Б. Стоит закрыть глаза, выдохнуть и понять, что перед Наоми вновь оригинал, а не жалкая копия. – Я… – Она забыла о цели визита, лишь мотнула головой. Это Эл, это не Бейонд. На землю Наоми возвращает Ватари, представший перед ней без шляпы и плаща, протягивающий сейчас мороженное, которое девушка и взяла в руки. – Я пришла, чтобы помочь с делом Киры. – Мы договорились. Больше никаких дел, ведь твой парень был против того, чтобы ты и дальше брала дела ФБР, – холоден, в этом весь Эл. – Рэй мёртв, Эл, – констатирует Мисора, поднесся к раздражённым губам холодное мороженое. – Рэй? – Доносится со стороны голос одного из мужчин. Самого юного. – Рэй Пенбер? – Да, это мой жених. Его направили сюда, как и остальных. Для слежки. Но… – Пенбер? А я всё не мог вспомнить, где же слышал эту фамилию, – Эл не моргает, суёт руки в карманы джинсов и следует к креслу у экрана телевизора. Казалось, он не мог определиться, что больше смущало его: формулировка "жених" или же фамилия избранника Мисоры. – Жених? Я не знал или забыл? – Вопрос риторический. Детектив задаёт его для себя. Он вставляет кассету в видеомагнитофон, а после садится в кресло в позе… в той же позе, что и Бёздей. Эл останавливает большой палец у верхней губы, а Наоми подмечает, что потенциальный наследник, как выразился Б. в развязке, забрал от Эла больше, чем должен был. – Иди сюда, – Детектив на секунду смотрит в сторону пришедшей гостьи, а после возвращается к просмотру. – Может, кто-то объяснит, что происходит? – Слышится всё от того же молодого парня. – Тише, Мацу, уверен, нам всё объяснят, – уже знакомый голос Ягами Соитиро. Наоми проходит в комнату, обводит взглядом несколько пустых тарелок, на которых, судя по всему, были торты, пустой рожок от мороженного и несколько фантиков от конфет. К счастью, не было излюбленного Б.Б. джема. Но счастье не может длиться долго, не так ли? Наоми замечает Рэя на записи, которую смотрел Эл. – Это… Это день его смерти? – Мисора обращает внимание на дату. Двадцать седьмое декабря. – Да. Один из немногих, чья смерть попала на камеры, – Эл распаковывает конфету, отбросив фантик к кучке других. – Эл, то есть Рюдзаки! – Вклинивается парень, которого называли Мацу. – Будь немного деликатнее с дамой. Всё же это её жених. – Ничего, – отзывается Наоми, сев на колени справа от телевизора, прикончив мороженное, данное Ватари ранее. Её больше задевает имя, которое Эл выбрал для себя. Вновь. – Что Пенбер делал двадцать седьмого декабря в Синдзюку? – Интересуется детектив, перебирая пальцами ног. Наоми обращает внимание именно на это. – Сказал, что необходимо уехать по делам, и ушёл, – спокойно отвечает Мисора. – Может быть, слежка за кем-то? – Эл словно выуживал информацию из пришедшей девушки, на что она лишь закатила глаза. – Нет. Он отследил несколько семей, фамилии которых я не знаю, и был уже свободен. На днях мы должны были вернуться в Америку. – Смотри, – Эл сползает на пол, чтобы сесть рядом с Мисорой, во всё в той же причудливой позе. – Вот, 15:12. Рэй садится в поезд, – длинные пальцы хватаются за пульт очень странно, перематывая плёнку. – А вот 16:42. Он выходит из поезда и умирает. Наоми закрывает глаза, сжав губы. Идя сюда, она хотела лишь рассказать о своих догадках. Видеть смерть возлюбленного в её планы не входило. – Рюдзаки! – Что можешь сказать? – Заинтересованный взгляд Эла останавливается на почти плачущей Наоми. Давит. Как же он не понимает, что подобным поведением делает лишь хуже? Она поворачивает голову, смотрит на него и невольно сглатывает от ужаса, что пронизывал её всю. До самых пят. Цвет глаз отличался от тех, какими обладал наследник, но всё же взгляд Эла вселял в неё страх. Страх, что её вновь смогут провести. – Поезду требуется всего час, – Наоми сжимает кулак, лежащий на полу, – чтобы совершить круг по Яманотэ. А он провёл в вагоне полтора часа. – Да, я тоже это заметил. И более того, на первых записях, – бледная рука вновь нажимает кнопку пульта, перематывая запись, – он держал в руках конверт, – ещё движение и изображение, стоящее на паузе, приближается. После перемотка на самый страшный момент для Мисоры – Но в момент смерти его уже нет. – Рэй мог… – ей не хотелось этого говорить. Так не хотелось. – Мог знать данные агентов ФБР, отправленных для слежки? – Ровно через восемь минут после того, как он сел в поезд, ему пришёл файл с именами и фотографиями всех, кто был послан. – Он не предатель, – тихо шепчет Мисора. – Я… Эл… – Здесь меня зовут Рюдзаки, – он знает, как ей неприятно слышать это имя, но давит вновь. – Рюдзаки… Кира может управлять действиями человека перед смертью, – она произносит это без вопроса лишь по причине сказанного Лайту и надеждой на то, что он уже всё рассказал. – Что, если и действия Рэя были предопределены Кирой? – Что ты хочешь сказать? – Эл всё так же пристально смотрел, но было видно, он пытался сложить два и два. – Кира приказал ему записать имена агентов в конверт. Он это сделал, и... Кира убил его, – последние слова Наоми шепчет на выдохе, наблюдая за лежащим на платформе женихом. – Он что… кого-то высматривает? – Наоми буквально срывается с места, тыча в экран указательным пальцем. – Да, я не заметил этого, – по тону детектива Наоми чувствует нотки обиды. – Он мог вновь встретиться с Кирой. – Вновь? – Вмешивается Ягами. – Да, я на девяносто процентов уверена, что Рэй уже встречался с ним, – странно, неужели Лайт не передал информацию? – В день, когда автобус, идущий в космопарк, захватил наркоман. – Этот случай не давал мне покоя, – замечает Эл, оторвав палец от губы. – Хочешь сказать, что Рэй в тот день следил за тем, кто является Кирой? – Да. Ему пришлось показать удостоверение, где было… – … его имя, – прерывает её детектив, встав с места. Он тут же передаёт Наоми несколько бумаг. – Изложи подробно всё, что тебе известно. Я изучу эти факты. – И ты доверяешь ей, Рюдзаки? – Это Мисора Наоми, – Эл называет имя, сидящей на полу девушки, словно тем самым обозначает для неё, что находящимся в комнате людям можно доверять. – Мы вместе работали над одним из сложных дел в Америке. И я могу сказать одну вещь: Наоми является одной из тех людей, кому я доверил бы свою жизнь. И, я уверен, она сказал бы то же и в мою сторону. Эл словно воспроизводит речь, которую произносила Наоми, стоя перед гробом уже покойного жениха. Горечь утраты не прошла до сих пор. Более того, данные, которые показал ей Эл, не имея на это никакого права, лишь раззадорили Мисору и её главную миссию. – Я бы хотела присоединиться к вам. Я могу подать прошение о восстановлении в ФБР, если потребуется, – сообщает девушка, растерянно глядя на бумаги, что протянул ей Эл. – Исключено, – обрывает брюнет. – Ты руководствуешься личными побуждениями. – Верно. Но это лишь подначивает меня быстрее найти Киру. Брось, Эл, ты знаешь, что между личным и законом, я всегда выберу закон. Он некоторое время смотрит на девушку сверху, что-то анализируя, не моргая. А после вытягивает руку, раскрыв худощавую ладонь. – Пошли. Нам нужно поговорить. Наоми принимает его руку. Эл провожает девушку в комнату, предварительно попросив полицейских проанализировать остальные имеющиеся записи смерти агентов ФБР, а Ватари – найти информацию о том, за какими семьями вёл наблюдение Рэй Пенбер. Раздав указания, детектив закрывает за собой дверь и, сгорбившись, следует к столу, за которым уже расположилась Наоми. – Кофе? – Эл подходит к полному кофейнику, заполнив одну из имеющихся чашек. – Пирожное? – У Наоми складывалось впечатление, что вопросы адресованы не ей, а самому детективу, ведь он тут же забирает два кусочка на тарелку. – Кофе был бы кстати, – сообщает Мисора. На всякий случай. Кстати, стоило поговорить об этом «кстати». – Я думала, что ты будешь старше. Даже тогда, в Лос-Анджелесе, встретив тебя вживую, я подумала, что это просто прекрасное совпадение, ведь величайший детектив столетия не может быть… Сколько тебе, кстати? Эл разочарованно выдыхает, но всё же Наоми слышит звук разливающегося напитка за своей спиной. Она стягивает кожаную куртку, вешая её на спинку стула. И слегка улыбается, когда видит перед собой чашку кофе. – Двадцать пять. Зачем тебе это дело? – Спрашивает Эл, сев рядом во всё в той же странной позе, поджав ноги и перебирая пальцами. Он сразу переходит к делу. – Справедливость, – кратко сообщает девушка, отпив горячий напиток. – Я наблюдала за делом Киры, как только ты выступил со своим сообщением на публику. Если вмешивается Эл – значит, преступник будет пойман, – тихо усмехается и наблюдает, как детектив дожёвывает первое пирожное. – Рэя вызвали по этому делу, и я решила поехать с ним, чтобы познакомить с родителями. Заодно, так сказать. – Но его убили, – он вновь словно тычет Наоми в её же паршиво оставленный след. – Да, но я нашла множество несостыковок. Ещё в тот день, когда он рассказал про наркомана, удостоверение и слежку. – Мы узнаем, за кем следил Пенбер, выйдем на этого человека, найдём следы, а после арестуем. Ты не нужна здесь, Мисора. – Всё не так просто, – Мисора буквально останавливает Эла, когда тот готовится к поеданию второго кусочка десерта. – В тот день Рэй понял, что одна из семей чиста, взял новую. И… и я не знаю, было ли это до инцидента в автобусе или после. – Проверим обе, – сообщает Эл, – когда получим информацию. Мой вердикт тот же. – Эл. – Рюдзаки, – поправляет детектив, подняв ложку в воздух. – Я чувствую, что нужна этому расследованию. Ты знаешь, что я не подведу, пожалуйста, – тихо шепчет девушка, игнорируя его просьбу. – Мисора, – он обращается по фамилии, пытаясь высказать серьёзность, но вот огромный кусок пирожного, что он помещает в рот, словно пытается сказать обратное. – Пойми меня правильно. Ты ещё молода, – Эл откладывает ложку. – Зачем лезть туда, где шанс быть убитым равняется… – Пятидесяти процентам. Не нужно нагнетать. Здесь либо «да», либо «нет». Если я сменю имя, то Кира в жизни не сможет вычислить меня! – Наоми буквально срывается с места, ударив по столу. – Заставляешь меня нарушить закон? – Тёмные глаза устремляются на вставшую девушку, пока неуклюжие руки тянутся к чашке с кофе. – Не говори мне, что ты уже этого не сделал. Уверена, что у Ягами и Мацуды уже имеются поддельные удостоверения. Тебе не составит труда выпустить ещё одно. – Ты ведь просто так не отвяжешься, да? – Лёгкая улыбка на лице детектива заставляется Наоми сесть обратно. – Даже если я начну тебе угрожать смертельной опасностью дела? – Да, – тихо сообщает она. – Удостоверение будет готово в пятницу. В душе Наоми вновь начала теплиться надежда. Надежда на справедливость. Эл в этот момент отставляет чашку, вроде, даже собирается уйти, но что-то его останавливает. Пристальный взгляд детектива впился в образ Наоми, от чего ей тут же стало не по себе. На минуту даже проскочил интерес: столь пугающий взгляд Эл позаимствовал у реального Рюдзаки, или всё же приемник у него? – Ты правда хотела посадить меня за сексуальное домогательство? – Эл улыбается, кидая в свою чашку кофе уже шестой кубик сахара. Наоми это поразило, но у каждого свои привычки. – Знаешь, не каждый день ко мне подходил и обнимал незнакомый человек, – Мисора вновь начинает рассматривать его образ. Он светлый, ему хочется доверять, а не сбежать. – Мне показалось, что сегодня на твоём лице было большее удивление, чем в тот день – сообщает Эл и, больше несмотря на девушку, начинает перебирать крошки, оставленные после своего десерта. – Даже в момент, когда я сказал тебе имя. Лишь секунда, в которую я уловил страх, а потом? Ты просто позволила мне уйти. Неужели я надавил на больную травму? – Нет, вовсе нет, – оправдывается девушка, – я увидела небольшое пятно крови и подумала, что, при возвращении в ФБР, это может всплыть. Не более. Я отпустила Рю Рюдзаки. Скорее всего, Кира покончил с ним. Так почему мы вновь возвращаемся к нему? – Потому что тебя передёргивает каждый раз, когда кто-то обращается ко мне, – Эл обнимает собственные колени, оперившись на них подбородком. Наоми же сотрясло от того, что детектив всё это время изучал каждое её движение. – Когда ты перестанешь подбирать себе псевдонимы из имён или кличек пойманных тобой преступников? – Нежно отзывается Наоми. – Как я уже сказал, Мисора, я доверяю тебе свою жизнь, и это не было преувеличением. Ты разгадывала все мои шифры, все шифры моего преемника. Ты одна из лучших, поэтому не подведи. С этими словами Эл буквально спрыгивает со стула и направляется в первоначальную комнату, где сейчас разгорелась жаркая дискуссия между членами группы расследования. Наоми следует за детективом, еле слышно посмеиваясь от увиденной картины. – Господа, – в спор полицейских вмешивается Эл. - Позвольте представить вам нового внештатного члена группы расследования, – детектив проводит рукой в сторону пришедшей девушки, сопроводив этот жест взглядом. – Мисора Наоми. Её новое имя будет готово в пятницу, поэтому при встречах в людных местах избегайте любого упоминания личности. Тишина. Мужские глаза словно изучают нового члена команды, но столь пристально… От этого Наоми хотелось провалиться сквозь землю. – Я Тода Мацуда, – первым решился нарушить тишину самый молодой, по наблюдениям Наоми, полицейский. – Кодовое имя «Таро Мацуи», – с улыбкой произносит парень. – Соитиро Ягами, но здесь я Синдзюро Асахи, – отзывается отец Лайта. – Соити Айдзава, – подхватывает мужчина с пышной причёской. – Аихара. – Кандзо Моги. Канити Моджи, – улыбается самый накаченный из присутствующих. – Ещё один член нашей группы, Укита, на дежурстве в штабе полиции, – заканчивает Эл. –Ну, а с Ватари ты уже знакома. Наоми кланяется в знак благодарности и садится ко всем. Ещё несколько часов они разбирают детали смерти нескольких агентов. Тех, чья смерть попала на камеры. Грубо будет сказано, но именно в этот момент Наоми, наконец, чувствовала себя живой после всего произошедшего. Она впервые не думала о Кире, не думала о холодном теле жениха, что лежал под землёй. Было спокойно, а шутки со стороны Мацуды и Моги лишь помогали ей почувствовать себя в этом коллективе подходящей частью пазла. В четыре утра Эл заключил, что на сегодня их работа закончена, и всем стоит разойтись по домам, пока к ним не поступят данные о семьях, за которыми следил агент Пенбер. После этих слов все начали покидать номер отеля один за другим. – Кстати, а как часто Лайт появляется в штабе расследования? – Произносит Наоми, подходя к машине, которая, к слову, осталась на месте, вместе с Соитиро. – Лайт? – Мужчина потирает затылок. – Мой сын? В общем-то никогда? – Приняв этот вопрос как за повод «просто-поговорить-о-чём-угодно» Ягами прощается с Мисорой. Её брови сводятся у переносицы от ответа Соитиро. Конечно, его ответ вызывал лишь ряд новых вопросов о том, что ей говорил Ягами Лайт в их встречу. Она совсем забывается, когда пытается открыть машину, настолько, что из новой волны раздумий её смог достать лишь голос детектива, что пронёсся над самым ухом девушки. – Наоми, приём, – это был Эл. Он щёлкает своими длинными пальцами у самого уха девушки, привлекая её внимание. – Что? – Первым делом она обращает внимание на его босые ноги. Босые ноги. На холодном бетоне. – Что ты… Боже, ты мог и обуться. Почему ты вышел из отеля? – Куртка, – брюнет указывает на кожаную куртку в своих руках. Наоми осматривает свои оголённые руки. Да. Она забыла её в номере. – Боялся опоздать, выбежал так. – С-Спасибо, Э… То есть Рюдзаки. Спасибо, – Наоми забирает куртку и тут же накидывает её на свои плечи. Мисора не успевает опомниться, как в её ноздри проникает мягкий запах порошка, исходящий от белой кофты. Причиной тому являлся Эл, который решил обнять её со словами надежды на то, что в этот раз Наоми не решится на капоэйру. Она поддаётся. Всё же ей хотелось сделать это всё то долгое время, что тянулось расследование в Лос-Анджелесе, а, когда такая возможность представилась, она попросту упустила её, пригрозив судом. – Спасибо, – шепчет девушка в плечо детектива и, слегка погладив его, отпускает. – Спасибо, что принял меня в штат. С этими словами Наоми садится в свою машину, дарит лёгкую улыбку Элу и уезжает в направлении дома своих родителей.