cassini

Почему колокола звучат без перерыва? Где-то поблизости люди играют пышную свадьбу или же провожают в последний путь мёртвое тело? Этот вопрос прозвучал некогда на крыше токийской высотки и до сих пор витал на подкорках сознания Наоми. Свадьба или похороны? Каждый раз, проходя мимо храма, Мисора застывала на некоторое время, осматривая колокола в спокойном состоянии. Наоми понимала, что в следующий раз они пробьют по ней. – Так, в ко… – Бейонд, по всей видимости, хотел повторить свой приторный вопрос, хотел заставить Мисору выискать в подкорках сознания ответ, который устроил бы обе стороны, но что-то пошло не так. Бог Смерти схватился за голову, закрывая уши от внешних угроз, и Мисора не понимала… Не понимала, пока её перепонок не коснулся протяжный звон. Она имитирует позу Бейонда, словно руки являются достаточной преградой, чтобы звук прекратился. На удивление… Прекратился. Так… Свадьба или похороны? – Нет-нет-нет, – Бёздей тут же поднимает голову наверх, выискивая какие-то знаки. – Только не сейчас. – Что случилось? – Ты тоже слышала, да? – Он неодобрительно смотрит в сторону Наоми, после чего протяжно вздыхает. – Не спи в ближайшие дни. – Ты сейчас серьёзно? – Несмотря на весь тот кошмар, что происходил на улицах разных стран, Мисоре не хотелось возвращаться в состояние пятилетней давности. – Серьёзно. Появишься в нашем мире – Боги Смерти тебя уничтожат, и я уже ничем не смогу помочь. Не сможешь попрощаться со своим любимым, – он подмигивает и тут же взмывает в воздух, пролетев сквозь потолок и не дав девушке сказать и слово. Что-то вновь происходит. В мире Богов Смерти что-то определённо происходит, и, судя по словам Бейонда, он прекрасно осведомлён о причине вызова, а ещё, что Наоми лучше бы там не появляться. Если бы это только зависело от неё… Её хватило на два дня. Два дня с кофе и ноутбуком в обнимку. Было бы хорошо уснуть и проснуться под утро от истошно кричащего будильника или сопящего Бога Смерти под боком. Было бы хорошо не просыпаться от проникающего запаха ландышей. Идеальный сценарий, которому не суждено сбыться. Мисора открывает глаза, глядя на непроглядную серость неба. Бейонд знал, что она окажется здесь. Бейонд предупреждал. Предупреждал он и о том, что дальше возвышенности лучше не ходить, иначе гнев Богов Смерти будет страшен. Так она и поступит. Впервые за долгое время Наоми прислушается к Бейонду и не пойдёт в объятия Смерти. Она проходит по полю, подминая белые цветы под собой, обходит несчастную сакуру и буквально падает, разглядывая пустоту перед собой. Ещё один обрыв. Когда-то давно Мисора поняла, что от прыжка в пустоту ничего не будет, потому что в этом мире находится лишь её сознание. Точнее, так проще думать. – Реформа нашего мира – хуже не придумаешь, – высокий мужской голос эхом проносится вокруг, на что Мисора лишь вздыхает. Он не принадлежал Бейонду, Сидо или Рюку. Не стоит идти на поводу у собственного любопытства и выглядывать. – Что он сделает? Может, всё в радужный цвет разукрасит? – Смешок, похожий на зов самой Смерти. – Ну ты только посмотри на это, – следом доносится голос, по всей видимости, второго Бога Смерти. – Поле из ландышей. Можно ли было попросить у Ну что-то ещё более слащавое? – Ты слышал, что он сюда свою девчонку притащил? С каждым новым словом становилось всё понятнее, что речь шла именно о Бейонде и о его поступках в рамках мира Богов Смерти. – Боже, он же даже с ней не смог справиться, как планирует разгребать всё за почившим Королём? – Нам реально начать называть этого мальчишку Королём? Это глупо. Свадьба или похороны? Звон колоколов, судя по всему, в очередной раз символизировал погребение… Короля Смерти? Не нужно быть очередным выпускником «Дома Вамми», чтобы из разговоров двух Богов понять, что место старого мясоподобного Короля занял молодой Бог Смерти. Бейонд. – Боюсь представить свод правил, который он для нас подготовит. – Не знаю, мне не нравится реформа в общем ключе, но, может, правила он и разбавит чем-то терпимым. – Главное, чтобы не добавил запретов. Мужские откровения прерывает женский знакомый голос. – Когда мы спрашивали про возражения, вы молчали, – это Ну. Её голос знаком Наоми. – Да и место для негодования могли подобрать получше. – Мы просто хотели… – Джориза, займись привычным делом. Вот тебе свежая колода карт от нового Короля, – в голосе Ну слышится непривычная для Богов Смерти доброта и теплота. Она действительно отличалась от большинства. Шелест перебирающихся ногами цветков, и Мисора, наконец, может со спокойствием выдохнуть весь скопившийся воздух, положив голову на выставленные на коленях руки. Никакой опасности. Лишь безмятежность мира, в котором царствовала Смерть. – Тебе повезло, что Гук слеповат, а Джироза глуп, как пробка, чтобы смотреть дальше своего носа или собеседника, – голос Ну раздаётся над самым ухом Мисоры, заставляя девушку наклонить голову и взглянуть в красные глаза. – Я… Не попадаться на глаза Богов Смерти. Простое правило было нарушено. – Я ничего тебе не сделаю, ты это знаешь. А они… – Статная Богиня кивает в сторону обрыва за спиной. – Они бы точно обменяли твою ничтожную жизнь на несколько сотен для себя. – Это возможно? – С полным безразличием произносит Мисора. – В том плане, что мне осталось… – Да, возможно, – Ну подминает под собой цветы, сев рядом с девушкой. – Ты многое значишь для Бейонда, и, как бы он не пытался убедить меня в обратном, он пойдёт на всё, чтобы избавить тебя от мук. – Боги Смерти способны на пытки? – Перед глазами тут же проносятся кадры того, как Бейонд, будучи Богом Смерти, расчленял бедных девушек. Конечно, они способны. – Да, если конец этого человека будет прописан в Тетради Смерти. Если какие-либо сомнения по поводу личности Бейонда Бёздея ещё оставались, то они расщепились прямо сейчас, на глазах Мисоры, и нашли подтверждение в словах приближенной к нему Богини. – Так… Бейонд теперь, – Мисора с усмешкой подкусывает губы изнутри и смотрит на Ну, – Король? – Да, он был лучшим преемником дела ныне покойного, так что… Был бы Бейонд сейчас здесь, Мисора с большой радостью бы позлорадствовала, подведя всё к тому, что Бёздей, наконец, смог перейти из ранга потенциальных преемников во что-то большее. При жизни он не смог забрать имя L, но смог забрать звание Короля. – Значит, он больше не спустится? – Грусть в голосе действует на опережение и выдаёт Наоми. – Не должен. Всё меняется в одночасье. Вот пять лет под твоим боком сопел Бог Смерти, бывший при жизни серийным убийцей, а вот… Его просто нет. Более того, он даже не попрощается? Скорбно. Колокола точно пробили не по тому. Открывавшаяся возможность разговора с Ну идеальна для раскрытия некоторых тайн, живущих с Мисорой уже почти шесть лет. Она идеальна, если бы Наоми не открыла глаза и не встретилась с потолком съёмной квартиры. Она снова здесь. В своём мире. Без Бейонда. Скорбно. Скорбно прожить ещё две недели в полнейшем одиночестве своей комнаты. Наоми выходила из комнаты, встречаясь с осуждающим взглядом Ниа и возвращалась обратно. Бейонд и раньше пропадал из её жизни, но в этот раз… навсегда. И это убивало, разрушая изнутри. В один из дней Наоми поймала себя на мысли, что пусть бы он хоть каждый день кого-то убивал, но был рядом. Это ли справедливость, о которой грезила девушка? Об этом ли должен грезить честолюбивый разум Наоми? С каждым днём становилось тошно от самой себя и от этих бежевых стен, даже от зашифрованных сообщений Эла, поступающих на её телефон. Мисора просто игнорировала их, после ещё больше коря себя за подобное поведение. Так должна выглядеть реальная скорбь. Именно так. Так Мисора должна была скорбеть по ушедшим из жизни, а не по заведомо мёртвому. Сейчас она вновь выйдет из комнаты, прошмыгнёт мимо агентов ФБР и ЦРУ во главе со слащавым мальчиком с роботом в руках, примет душ и вновь вернётся в комнату. – О, Мисора! – Ниа впервые что-то говорит. Обычно за него отдувался Джованни. – Поговорим? – Есть о чём? – О том, что кровь на простыне, действительно, Ваша, – Нэйт кивает с улыбкой. – Понадобилось две недели на проверку? – Да. Но это не так важно, как то, что… Вы не ходите в офис расследования уже две недели. – Я больше скажу: никто туда не ходит, – Мисора скручивает полотенце в своих руках и опирается на стену. – То есть никто не допускает мысль, что Лайт Ягами может сговориться с Богом Смерти? – Рюк взял перерыв от нашего мира. Если с кем-то по поводу твоей кончины Лайт и сговаривался, так это я, – с улыбкой произносит девушка. На прошлой неделе перед тем, как покинуть офис окончательно, Мацуда позвонил Наоми с рассказом о том, что Рюк попрощался со всеми до двадцать третьего числа. Самый весёлый день, по словам Бога Смерти. Это лишь в очередной раз доказывало, что привычные правила Богов Смерти уже недействительны. И кто знает… Кто знает, что Бейонд ввёл для них. – Что с Б.? – Тоже взял перерыв. Мисора скрывается за дверью ванной комнаты, забыв уточнить, что из своего отпуска Бейонд уже не вернётся. Настолько тошно от себя, что девушка набирает ванную впервые за долгое время, чтобы расслабиться и отойти от суеты давящих стен. Это помогает. Настолько, что Наоми засыпает. А вот это уже пугает… – Да не кричи ты, я это не от большого удовольствия делаю. Мисора открывает глаза, как только её перепонок касается знакомый голос. И так хотелось выбежать к нему навстречу, если бы не факт того, что она лежала абсолютно голая в холодной и пустой ванной. Девушка осматривается, хватает полотенце и выглядывает в комнату. Картина привычна: кровь, девушка и склонившийся над ней Бог Смерти. Но разница была, пусть Наоми упорно не хотела её замечать. Она была. Бейонд орудовал неуклюже, задевая артерии под таким углом, что кровь буквально выхлёстывала крапинки на белые стены и соломенную куклу. В прошлых случаях она видела искусность его отточенных движений, будто он действовал по прописанному сценарию, аккуратно прорезая каждую прожилку. Здесь… неуклюжесть и элементарное незнание. – А от чего тогда? – Мисора, сглотнув скопившуюся слюну, пытается обвязать вокруг себя полотенце и выходит на кровавое поприще. – Наконец-то! – Восклицает Бейонд, отбросив ножовку в сторону и поднявшись на ноги. Его образ изменился. Совершенно точно изменился. Одеяние, выданное Ну, сменилось на презентабельного вида водолазку и чёрные штаны. Что то, что то было слишком приталенным… Кости Бейонда уже не скрыть за мешковатой одеждой, но почему-то это не отвращало. – Имя… – Тихо шепчет Мисора, переведя взгляд на последнюю жертву. – Омэ Охаяси. – Какую цифру высечешь паяльником? – Её взгляд всё ещё бродит по комнате в поисках того самого завершающего оружия. – Паяльником? – Он затушевался, и это было видно. – Сама реши. Ну же, – Бейонд тянет руки, – я соскучился. Хотелось съязвить, но от чего-то Мисора промолчала и потянулась вперёд, упав в объятия Бёздея. Человек, почти ставший трупом, брызги крови на полу, хлорный запах от Бейонда – ничего из этого не смущало, потому что впервые за долгое время Наоми почувствовала утерянный вкус… Вкус жизни, к которой она так привыкла. – Мне нужно поздравить тебя с назначением? – Можно, – она не видит, но чувствует, как по его лицу пробегает улыбка. Если бы не крики Охаяси, эта сцена сошла бы за романтическую. Но именно это и выдавало притворность мира, в котором Мисора сейчас находилась. – Это последняя, – Мисора с отрешённостью смотрит на ворочающуюся девушку. – Дальше… Я? – Что? – Руки Бейонда спускаются на плечи Наоми и с силой отрывают её от себя. – Твой гранд-финал. – Мой гранд-финал состоялся в мире Богов Смерти. – Бейонд… – Мисора, – с улыбкой произносит Бёздей, тут же качая головой из стороны в сторону. – Я лишь хотел попрощаться. – Ужасный способ, чтобы попрощаться, если так подумать. Ужасный способ, но, казалось, единственный. Хотя Наоми всё ещё не понимала, почему он просто не мог спуститься к ней со своих небес, если смог посетить очередную кровавую квартиру? В Бейонде слишком много загадок, и почти ни одну из них Мисора не смогла решить до конца. – Твой вопрос, – тихо произносит девушка. – Твой последний вопрос… – Вопрос? – Вопрос, – она кивает. – Выбирать между тем, кто тебе дорог и тем… кто научился понимать тебя заново – ужасно. И, если ты заставляешь меня выбирать, ты ужасный человек, Бейонд. – Я не человек, – с улыбкой подмечает он. – Я лишь хочу сказать, что, возможно, в моём сердце идиллия понятия пара медленно переросла в понятие… трио? Он собирается открыть свой рот, но она не даёт, как всегда, перебив. – Люблю ли я Эла? – Наоми сглатывает подступившее волнение. – Не знаю, – тут же пожимает плечами. – Люблю ли я тебя? – Брови взмывают в воздух. – Я не могу ответить на этот вопрос. – Потому что твои чувства не проработаны, и ты подменяешь одни другими… Мисора, я знаю тебя. – И что скажешь на это? Почему-то в её голове вырисовалась картина последующего поцелуя. Последнего поцелуя, закручивающего в вальсе Смерти. Потому что… Потому что это логично? Потому что никаких слов межу ними не осталось. И он делает шаг. Краткий шаг, чтобы сократить расстояние между единственными живыми [как хотелось Наоми сказать] людьми. – Захлебнёшься, – его рука касается макушки девушки. – Просыпайся, – приятным шёпотом проговаривает Бог… Нет, Король Смерти.