[рекомендую включить «Что скажет мама?»]
— Просто я слишком сильно люблю тебя. Пожалуйста, выслушай меня сейчас. Просто сядь рядом со мной и выслушай. Слегка растерянная, но заинтересованная Валя опустилась на диван и ободряюще взяла меня за руку, бросив на меня выжидающий взгляд. — Я каждый день вспоминаю нашу первую встречу. Единственное, что я запомнил тогда о тебе — твои глаза. Глаза, которые заглянули в мою душу и что-то в ней перевернули. С тех пор я больше никогда не испытывал это ощущение. Но затем, спустя два года, я вновь почувствовал это. Когда я увидел тебя там, на сцене, я не узнал тебя, пока не заглянул в твои глаза. Я не знаю, как это объяснить. Но именно после этого я понял, что больше не могу потерять тебя. Я просто не смогу простить себе этого. Меня тянула к тебе невероятная сила, и я не мог ей сопротивляться. Я понимаю, что всё происходит слишком быстро. Мы начали встречаться слишком быстро, признались друг к другу в чувствах слишком быстро. Но я не чувствую, что все это неправильно. Уже девять месяцев я нахожусь с тобой в отношениях и ни разу, ни разу не пожалел об этом. Даже когда мы с тобой ссорились, я был благодарен судьбе. За то, что она подарила мне тебя. Потому что каждый раз, когда я вижу тебя, я начинаю задыхаться. Каждый раз ты начинаешь завладевать моими мыслями и чувствами, и я всегда поддаюсь тебе. Когда ты говоришь, что любишь меня, я словно заново рождаюсь на этот свет. Ты совершенство, и я всю свою жизнь буду любить только тебя. Мне не нужен абсолютно никто. Ещё ни к кому я не испытывал такой страсти, похожей на бушующее пламя. После этих слов из глаз Вали полились слёзы. Она улыбнулась и начала их утирать, и уже открыла рот, чтобы сказать ответные слова, но я приложил палец к её губам и прошептал: — Я ещё не закончил. Я выудил из-под подушки маленькую бархатную коробочку и протянул Вале, которая начала дышать чаще и закрыла глаза руками. — Господи, скажи, что мне это всё снится. — пробормотала она, качая головой и боясь открыть глаза. Я убрал её руки от лица и успокаивающе провёл ладонью по её волосам. А кто бы меня успокоил? Моё сердце колотилось с нереально бешеной скоростью, готов поклясться, что его стук был отчетливо слышен посреди тишины комнаты. Дрожащими руками я открыл коробочку и слегка неуклюже спустился на пол, встав на одно колено и взяв руку Вали в свою. Я посмотрел в те самые глаза, с которых всё началось. Как же я люблю тонуть в них, словно в самом глубоком океане. — Валентина Васильевна Карнаухова. — начал я, пытаясь сохранять самообладание. — Я уже всё сказал минутой ранее, но повторюсь. Я люблю тебя больше всех в этом мире. Ты смысл моей жизни, и я не стесняюсь говорить такие громкие слова, потому что это чистая правда. Ты для меня целый мир, и я не представляю себя без тебя. Я люблю тебя и хочу, чтобы мы всегда были вместе. Хочешь ли ты этого так же, как и я? Согласна ли ты стать моей женой? Я глубоко выдохнул в ожидании её реакции. Долго ждать не пришлось. Из глаз Вали полились слёзы, которые она тут же стала утирать свободной рукой. Она посмотрела на меня и усмехнулась, бросив взгляд на платиновое помолвочное кольцо. — Пожалуйста, скажи что-нибудь. — прошептал я, боясь услышать самый страшный ответ. — Ты ещё в чем-то сомневаешься? — прошептала она, притягивая меня к себе и нежно целуя, ни на секунду не отпуская. — Да, конечно да. — шептала она, когда наши губы на долю секунды размыкались. — Тысячу раз да. Я люблю тебя так, как никто и никогда не полюбит. Я вынул кольцо из коробочки и надел на палец той, кто теперь будет со мной всегда. Она улыбнулась и начала его разглядывать. Внезапно я вспомнил о одной важной вещи, о которой забыл ей сказать. — Я кое-что упустил. Я не хочу тебя ни к чему обязывать и понимаю, что в жизни могут возникнуть самые разные обстоятельства. Поэтому ты вправе в любой момент расторгнуть нашу помолвку. Я не хочу, чтобы у тебя не оставалось свободы к действиям. — Ты ведь знаешь, что я никогда этого не сделаю, любимый. — прошептала она, падая в мои объятия. — Я никогда не оставлю тебя. Что бы ни случилось. — Конечно, знаю. Но пусть у тебя лучше будет такая возможность. — Я все равно ей не воспользуюсь. Можешь быть уверен.***
POV Валя. Я проснулась с жуткой головной болью и с паршивым самочувствием. Интересно, все люди так себя чувствуют после того, как любимый мужчина сделал тебе предложение? Или только у меня одной всё настолько по-идиотски? Я с трудом открыла глаза и по привычке повернулась на бок, чтобы обнять Егора, но вместо этого моя рука упала на примятое одеяло. Я недоуменно приподняла бровь и оглянулась. Егора в комнате не было. — Егор? — прохрипела я, попытавшись позвать его. В коридоре послышались быстрые шаги босых ног, и через несколько секунд в спальню вошёл Егор с подносом в руках, на котором красовалась фруктовая тарелка, мой любимый свежевыжатый сок и что-то ещё, чего разглядеть я не смогла. — Доброе утро, любимая. — улыбнулся он, присаживаясь на край кровати и ставя передо мной поднос. Помимо того, что я увидела, на нем была моя любимая глазунья на пите и свежеиспеченные вафли с сиропом. Моему удивлению не было предела. Егор почти никогда не готовил дома. Тем более, не просыпался раньше меня. Мы оба привыкли, что я всегда просыпаюсь и готовлю завтрак, а бывает и обед, и ужин. Нет, Егор не был лентяем. Он нередко сам брался что-то готовить. Но я всегда препятствовала ему. Просто мне нравилось заботиться о нём, и казалось, что именно я должна это делать. А сейчас он сам решил преподнести мне такой казалось бы простой, но нереально приятный сюрприз. Моё сердце просто растаяло в этот момент. — Завтрак в постель? — улыбнувшись, проговорила я. — Что это с тобой случилось? Обычно ты не просыпаешься раньше двенадцати часов. — Я хочу быть заботливым мужем. Тебе разве не нравится? — Очень нравится. — прохрипела я, пытаясь откашляться и привести голос в норму. — Спасибо тебе. Здесь всё, как я люблю. Вот только если я всё это съем, то буду толстая. — Ты в любом виде будешь самая прекрасная. Что с твоим голосом, Вафля? — Не знаю, возможно, это из-за того, что я только что проснулась. — отмахнулась я, стараясь не давать Егору повода для беспокойства. Про жуткую головную боль я тоже умолчала, всячески пытаясь её игнорировать. — Я тут подумала, и решила, что хочу, чтобы песню «Слеза» исполнял ты. — сказала я. Егор нанизал на вилку кусочек глазуньи и отправил его мне в рот. — Я так и знала, что ты это скажешь. — самодовольно произнёс он. — Можем сегодня поехать в студию и записать трек. Что думаешь? — Тимур Ильдарович там будет? — Нет, сами запишем. Он сегодня на гастролях. Кстати, ты помнишь, что через три дня у нас концерт в Самаре? — Конечно. А ты помнишь, что на следующей неделе мы идем к Большому Русскому Боссу? — Что? — Ай-ай-ай, Егор Николаевич, халатно относитесь к работе. Неужели Вы не помните свой график? — Так, сучка. — рассмеялся Егор, чуть не подавившись соком. — Вот я тебя сейчас проучу… Он начал щекотать меня и заставил упасть, полностью нависнув надо мной и наслаждаясь моим громким безудержным смехом. Я пыталась вырваться, но он держал меня крепко и продолжал щекотать в самых чувствительных местах. — А-а, Его-ор, ну, хватит! — задыхаясь, сквозь смех визжала я. — Ну всё, я больше так не буду! — Егор усмехнулся, слезая с меня и возвращаясь к стакану с соком. — Я... Я не договорила, потому что ему практически заткнула рот подушка, прилетевшая со стороны Булаткина. Я чудом удержала в руках стакан, вовремя отведя его в сторону. — Егор, блин, а если бы я пролила сок? Ты знаешь, сколько это белье стоит? — расхохоталась я, бросая подушку обратно и целясь Криду в лицо. — Мм, ты про постельное, или… — ухмыльнулся он, вызывающе прикусив губу. — А ты сам как думаешь? — я отставила стакан в сторону и на четвереньках приблизилась к его лицу, обдавая горячим дыханием его губы. — Не знаю, ты скажи… — напряженно проговорил он. Я почувствовала, как его дыхание начало сбиваться. — Ну, даже не знаю… — прошептала я, проведя языком по его губам. — Кстати, ты приготовил очень вкусные вафли. — Да, я… сейчас это почувствовал. — И да, я… — перемещаюсь губами на его шею и пару раз прикусываю кожу. — Я говорила про постельное белье! Резко отстраняюсь и швыряю в Егора вторую подушку, громко смеясь и тут же прекращая, чувствуя, как в голове усиливается пульсирующая боль. — Блин, Карнаухова, ты ещё та обломщица. — обиженно надул губы Егор, укоризненно посмотрев на меня. — Могла бы и отблагодарить меня за завтрак. — Вечером, обязательно, любимый.. — нежно целую его в губы и поглаживаю по волосам. — Сейчас мне нужно в ванную. Я скоро буду готова. Егор кивнул и ответно чмокнул меня в щёчку. Я усмехнулась и направилась в ванную, намеренно виляя попой, зная, что он смотрит на меня. Услышав раздраженный вздох, я рассмеялась и скрылась за углом. Вот так и начинается наша почти супружеская жизнь.