Слава, что ты сделал?

Когда тур был окончен, перед возвращением домой Алишер предложил это отпраздновать, сняв на ночь небольшую квартиру. Саша, спустя уже несколько бокалов, вспомнил про одну банальную, но интересную игру, которая называется «Правда или действие». Слава в принципе был отрешен от этой тусовки: он в своей атмосфере играл в «Animal crossing», а вот слегка выпивший Алишер эту идею активно поддержал. С ними еще был Андрей, но тот уже спал где-то под диваном. — Славик, ты тоже играешь. — поставил перед фактом Марлоу Алишер. Слава устало на него посмотрел, но спорить не стал – бесполезно. Он развернулся к ребятам на стуле и сложил руки в замок. Алишер удовлетворенно кивнул и перевел взгляд на Саню. — Нельзя выбирать три «правды» или три «действия» подряд. Если кто-то не выполняет желание или не отвечает на вопрос, дарит каждому по десятке. Жертву выбираем через бутылочку. — Это кто такие правила придумал? — поинтересовался Марлоу. — Я. — кивнул Саша, довольно улыбаясь. Слава тяжело вздохнул, потому что подобные игры ему не особо симпатизировали, а вот Моргенштерн весь завелся, видимо, вдохновившись той идеей, что они могут друг над другом поиздеваться. — Меня все устраивает. Первой жертвой стал Саня. Если честно, обоим не было никакого интереса до его личной жизни, поэтому никто из присутствующих не хотел, чтобы он выбрал «правду». Саша, прекрасно это понимая, так и сделал. Алишер спросил у него, что первое пришло ему на ум. Что-то из разряда: «Сколько сук ты выебал за последние несколько месяцев?», и, услышав ожидаемый ответ, пожал ему руку. Слава слегка покраснел, а затем достал телефон, пытаясь скрыть свое смущение, потому что в этот момент до него дошло, что подобный вопрос могут задать и ему. Именно поэтому он должен как можно дольше продержаться без «правды». Следующий выпал Моргенштерн. Он выбрал «действие», потому что «правда» — слишком скучно. Саша загадал ему признаться в любви рандомной подписчице из инстаграма, и Алишер без труда выполнил желание. Когда дошла очередь до Славы, он, как и планировал, выбрал «дейстие». Саня загадал ему следующие пять минут общаться исключительно нецензурной лексикой, из-за чего Марлоу предпочел молчать. Но Моргенштерн и Саша специально провоцировали Славу на разговор, поэтому им удалось вытянуть из бедного парня несколько матных выражений. Когда Слава снова выбрал «действие», Саня не обратил на это абсолютно никакого внимания, а вот Алишер начал что-то подозревать. Казалось бы, в этом нет ничего такого, но раз Марлоу не выбирает «правду», значит, ему есть, что скрывать. Когда Слава наконец исчерпал запас своей защиты, ему пришлось выбрать «правду». Все-таки когда-нибудь это должно было произойти. Алишер не успел открыть рот, как Саша задал, на первый взгляд, совершенно глупый и никому не интересный вопрос. — Марлоу — фамилия или псевдоним? Слава замер. Почему именно этот вопрос? Лучше бы они докопались до его девственности. Когда он попытался что-то ответить, его голос захрипел, поэтому ему пришлось откашляться. — Псевдоним. Саша посмеялся. — А настоящая фамилия? Может, у тебя еще и имя – псевдоним? — пошутил Саня. Алишер внимательно смотрел на Славу, отпивая из бокала вино. — Ты уже задал свой вопрос. — коротко ответил Марлоу, стараясь звучать как можно увереннее. Судя по подозрительному взгляду Моргенштерна, у него не особо это получилось. Марлоу стал крутить бутылочку, чтобы хоть как-то замять тему. С одной стороны, может, он и вызвал подозрения, но с другой, подобных вопросов теперь быть не должно. Да и наверняка Алишер сейчас уже забудет про эту небольшую заминку. Саша, кажется, совсем ничего не понял. Когда Слава снова использовал пополнившийся запас, ему опять пришлось выбрать злосчастную «правду». Так как Моргенштерн давно придумал вопрос, в этот раз он опередил Саню. — Слава – имя или псевдоним? Марлоу уставился на него. Неужели он догадался? Слава замялся, нервно кусая свои губы. Алишер смотрел ему прямо в глаза, казалось, даже не моргая. Если его взгляд был напористым и уверенным, то Слава смотрел беспомощно. В конце концов Марлоу, не выдержав, отвел свой взгляд в сторону. Саша молча за этим наблюдал. Спустя несколько секунд Слава поднялся со стула, вышел из комнаты и зашел обратно с двадцатью тысячами рублями. Он протянул каждому по десятке и молча сел на свое место. Саня непонимающе на это смотрел, и Алишер, держа деньги в руках, неотрывно наблюдал за Славой. — Дальше? — неровным голосом спросил Марлоу, прервав затянувшееся молчание. — Думаю, на сегодня достаточно. — спокойно сказал Моргенштерн и, взяв из холодильника банку холодного пива, ушел в другую комнату. Слава удивился алишеровскому спокойствию, но также посчитал, что это – лучший вариант выхода из такого положения. Он не хотел говорить правду, хотя правда итак была ясна. Если бы он ответил, он бы не смог избежать дальнейших расспросов, а так, всем стало понятно, что на эту тему он говорить не собирается. Закрыв дверь в свою комнату, Слава медленно сполз по стене вниз. Он уткнулся в свои колени лицом, крепко обхватив их руками. Сейчас его беспокоило не столько то, что ребята случайно коснулись той больной темы, которой никто не должен был касаться, сколько всплывшее недоверие Алишера. А оно точно всплывет. Снова. Марлоу слишком долго добивался уважения Моргенштерна, чтобы так просто его потерять. Но он растерялся, он не смог признаться. Когда только все наладилось, после всех этих будоражищих кожу концертов, где Марлоу и Моргенштерн вместе отрывались на полную, когда Алишер стал воспринимать Славу, как настоящего человека, все пропало. Теперь Алишер будет его ненавидеть, он снова будет считать его обманщиком, ведь так он подумал про него с самого начала. И по сути, он ведь был прав. Снова. Утонув в своих мыслях, Марлоу не услышал громкого стука в дверь. Решив больше не церемониться, Моргенштерн без разрешения вошел в комнату. — Блять, ты совсем глухой? Слава обратил на него свой тревожный взгляд. Он выглядел, словно провинившийся маленький ребенок. Он чувствовал вину за то, что он оказался таким Фальшивым. Ненастоящим, как и думал Моргенштерн, с головы до имени и фамилии. Моргенштерн ненавидит таких людей. Алишер нахмурил брови и сел рядом, спиной прижимаясь к холодной стене. Он положил на пол деньги и поджал к себе колени. Слава ждал осуждения или хотя бы каких-нибудь вопросов, но ничего такого не происходило. Алишер молча сидел рядом, и Марлоу мог почувствовать его присутствие по плечу, которое соприкасалось с его плечом. Они просидели в полной тишине несколько минут. — Меня зовут Артем. Артем Готлиб. — начал Марлоу. Алишер никак на это не отреагировал. Он не повел и плечом, хотя Слава был уверен, что он его слушает. — Отец дал мне свое имя. Так тупо. — он горько усмехнулся, поджимая губы. Его голос немного дрожал. — Мои родители расстались, когда я был маленьким. И я настолько невзлюбил своего отца, что мне стало противно делить с ним одно и то же имя, одну и ту же фамилию.. Я просто хотел, чтобы нас с ним ничего не объединяло. Слава не знал, правильно ли он поступает, что рассказывает об этом Алишеру. Он не был уверен в том, поверит ли ему Моргенштерн, и как вообще он к этому отнесется. Он парень хоть и простой, но до ужаса непредсказуемый. Алишер слегка приподнял уголок губ. Он подумал о том, какой же на самом деле Марлоу ребенок. Ранимый и добрый. И все-таки настоящий. Как только ему мог понравиться такой артист, как Моргенштерн? — Тебя зовут Слава. — поправил Алишер. — Слава Марлоу. Слава удивленно перевел на него взгляд, и Алишер твердо посмотрел на него в ответ. Слава слезящимися глазами непонимающе всматривался в лицо Моргенштерна, пытаясь понять, что именно он имел в виду, на что тот просто мягко усмехнулся. Он взял руку Марлоу в свою и продолжил: — Он никак не причастен к твоей жизни. Он всего лишь однажды поебался с твоей мамкой. Ты – человек. Неважно, что у вас одни гены, одно имя или что-то еще – это полная хуйня. Ты отличаешься от него, ты отличаешься ото всех остальных. И ты сам вправе выбирать себе имя, потому что жить с ним именно тебе, а не твоим родителям или кому-нибудь еще. Слава молча на него смотрел. Это был уже не первый раз, когда Алишеру удалось его успокоить. После его слов мир Марлоу переворачивался с ног на голову. Наверное, именно их ему всегда не хватало. Слов, которые открыли бы ему глаза. Возможно, на каком-то подсознательном уровне Слава и сам все это понимал, но было так важно, чтобы кто-то это озвучил, чтобы кто-то его оправдал. Марлоу не знал, как ему сейчас поступить, поэтому он просто благодарно прижался к Алишеру, закрывая глаза. В какой-то момент, когда Алишер никак на это не реагировал, он подумал, что объятия – это лишнее, но в эту же секунду Моргенштерн крепко обвил Славу обеими руками, утыкаясь подбородком в его макушку. — Спасибо. — тихо сказал Слава. От Алишера неприятно, но привычно разило алкашкой. Все знали, что когда он выпивал, то всегда приводил кого-нибудь домой, чтобы переспать. И сейчас, вероятно, тоже, Моргенштерн выпьет еще чуть-чуть и отправится на поиски своей пассии. Но вместо этого, когда Слава ближе прижался к Алишеру, Моргенштерн стал успокаивающе гладить Марлоу по спине. И Слава вряд ли бы принял такую поддержку в каком-нибудь другом контексте, если бы эти поглаживания незаметно не перешли под его футболку. Слава отстранился. Он непонимающе посмотрел на своего друга. Взгляд у Алишера был туманный и пьяный. Он наверняка не отдает отчет своим действиям. — Али.. — начал было Слава, но договорить ему не дал Моргенштерн. Он резко приблизился к Марлоу, прикасаясь к его губам. Слава опешил, но отстраняться не стал. Он боялся отвечать, но когда Алишер стал напирать, то неумело ему поддался. Алишер несильно толкнул Славу на пол, чтобы тот принял лежачее положение и навис над ним сверху. Теперь пьяным был не только Алишер. Что происходило, никто из них не осознавал. Руки Моргенштерна начали активно блуждать под футболкой Марлоу, пока Слава робко обвивал его шею. Когда Алишер перешел ниже, Слава заметно вздрогнул. Эта, казалось бы, незначительная реакция словно отрезвила Алишера. Он резко от него отстранился, вытирая опухшие губы. — Прости. Я когда пьяный, творю хуйню. — слегка дрожащим голосом сказал Моргенштерн, неловко поднялся и быстрым шагом вышел из комнаты. Не сейчас. Он не мог воспользоваться его уязвимостью в этот момент. Алишер и сам не понял, что на него нашло, когда тело стало отдельно действовать от его мозга. Слава пальцами прикоснулся к своим губам, все еще ощущая на них тепло чужих губ. На следующий день они вернулись домой.