Шанс на исправление.

       В последнее время я уж слишком часто начал засиживаться на голове отца, высеченного на горе Хокаге. Особенно часто, когда сложил свои полномочия Каге. Это единственное место, где я могу остаться наедине с самим собой, со своими мыслями. — Шикамару, я назначаю Конохамару восьмым Хокаге…       Воспоминания прошедших дней…годов часто потрошили мою душу, разрывали сердце, ведь они не всегда были счастливыми. Последние два года оказались самыми ужасными, запечатляя свои мрачные кадры в моей памяти.        Проклятый клан Ооцуцуки отнял почти все, чем я дорожил, подтолкнул мир к еще одной войне, которую вряд ли человечество переживет. А я… я слишком устал да и вряд ли смогу снова стать спасением тем, кого так любил.       Сильный кашель буквально разрывал мое горло, заставлял согнуться пополам, измученно прикрыть глаза. Мои руки в который раз окрасились кровью. Вероятно, конец близок…       Но я смог найти в себе силы, чтобы в последний раз взглянуть на ярко-красный закат. Хината, Химавари, простите меня, но после того, как от моих рук погиб Боруто, я больше не посмел посмотреть в ваши глаза. Не смог я взглянуть и в твои глаза, Сакура, особенно после того, как не спас Саске.       Все, кто был мне дорог, покидали этот мир. Обито был прав, когда сказал, что я не смогу спасти всех…       Рука непроизвольно легла на живот, ощущая какую-то пустоту… Лис, а ведь ты решил все за нас двоих и тоже покинул меня. Слезы выступили на глазах, когда очередное воспоминание о Кураме дало под дых, выбивая воздух из легких. Становилось трудно дышать. — Почему ты уходишь? Почему оставляешь пост мне? — спросил меня Конохамару, в меру рассудительный и умный парень. Да… от крикливого мальчишки не осталось и следа. Мой ученик повзрослел, он подойдет на роль следующего Хокаге. — Потому что ты достоин, Конохамару, — по забытой привычке я потрепал русые волосы внука Третьего. Пожалуй, даже ему я не сказал о своей неизлечимой болезни, что стала последствием одной техники. Даже твоя жертва, Лис, не смогла уберечь меня от судьбы, как бы я не верил в нее.       Я молчал об этом почти год, чувствуя, как близок конец. Не хотел огорчать, наверное, видеть, как мое угасание приносит страдание другим. Не хотел видеть слезы на глазах Хинаты. А потому и умереть я решил в одиночестве, одно радовало — успел провести последний свой день с родными.       Последний раз я видел такой прекрасный закат, чувствовал фальшивое спокойствие на фоне надвигающейся войны. Умирал я без улыбки. А когда холод уже ложился на кожу, думал о том, как много не успел, как много ошибок допустил. Я хотел бы спасти дорогих мне людей, уберечь сына от влияния Момошики…       У меня было много мыслей, много сожалений, но отчетливо ощущался образ учителя. Того, кто стал родным отцом. Скоро я встречусь и с тобой, Отшельник…