Шанс на исправление.

      Сейчас все казалось по-другому. В прошлый раз ситуацией руководил Минато, отвечая на все мои вопросы. Сейчас же пришла моя очередь развеивать недопонимания со стороны отца. Именно поэтому, оградив свое сознание от лиса, я с теплотой в глазах посмотрел на Четвертого. Я безумно был рад увидеть его еще раз. — Так ты знаешь, что я твой отец, — прошептал Минато, разглядывая меня. И когда его глаза заметили плащ Каге, то в удивлении расширились, — Хокаге стал… Я очень горжусь тобой! — А я горжусь, что у меня есть такой папка, — отозвался я. И, широко улыбнувшись, подошел ближе, обняв Минато. — По правде говоря, никудышный из меня родитель, — отрицательно покачал головой он, прижав меня к себе сильнее. К сожалению, мы так простояли не сильно долго. И когда отец отстранился, то стал серьезным. Прямо как в прошлый раз. — У меня не так много времени, поэтому я кое-что хочу рассказать. Но прежде спрошу… — М-м? — я заинтересованно посмотрел на Минато, удивляясь его излишней серьезности. — Я наблюдал за всем твоими глазами. И как же так получилось, что сейчас вместо подростка я вижу взрослого мужчину? Сколько тебе? — Сорок, — ответил я. Если раньше меня удивлял тот факт, что отец мог наблюдать за мной. То сейчас меня заинтересовало другое: что же это за печать такая особенная, которая позволяет соприкоснуться двум мирам: мирам мертвых и живых? — Я и сам пока не знаю, что произошло, но после смерти я попал в прошлое. Очнулся, будучи в своем тринадцатилетнем теле. — Вот как, — задумчиво протянул Минато, ухватившись пальцами за подбородок и задумчиво посмотрев в сторону, — Значит не показалось. У меня такое ощущение, что будто все это уже случалось. Тогда ты знаешь о чем я хотел тебе рассказать? — Ты просто так поверил? — мои брови взлетели вверх от удивления. Я не мог в это поверить. — В этом мире все возможно, Наруто, — отозвался Минато, улыбнувшись мне, — Возьми даже тот факт, что я разговариваю с тобой сейчас, будучи мертвым. Так ты знаешь о нападении десятого октября? — Ты про Обито? — спросил я. Но только потом до меня дошло, что я слишком резко обрушил на отца правду. — Обито? — от удивления отец даже приоткрыл рот. В его глазах плескалась боль с примесью неверия от услышанного, — Напавший в маске — это Обито? Ты уверен? — Уверен, — кивнул я, — Он лидер Акацуки, и близится война, развязанная им. У нас будет еще шанс встретиться во время нее, отец. — Вот как, — Минато с болью прикрыл глаза. Его руки тяжелым грузом опустились, а сам он как-то сгорбился от этой правды. — Тогда не говори мне больше ничего, у меня будет шанс узнать все в свое время.       Наверное, так действительно, будет лучше. — Наруто, расскажи мне лучше о себе, — отозвался Минато, поднимая на меня глаза и грустно улыбаясь, — Я хочу узнать о сыне чуть больше. У тебя появилась девушка? Дети? — Да, — кивнул я, радуясь, что отец хоть как-то отвлекся от мыслей об Обито, — Ее зовут Хината Хьюга. А еще есть дочь Химавари и сын Боруто. Точнее был сын. — Был? — удивленно отозвался отец, — А как ты умер? — Я убил собственного сына, — отозвался я, озвучивая то, из-за чего сердце болит до сих пор. Я видел онемение на лице отца от такой новости, но постарался объясниться. Я не хотел оправдываться, ведь мою вину это не уменьшит, но почему-то хотелось, чтобы папа знал всю картину полностью. — Объяснять слишком долго, все слишком запутано. Но если в кратце, то наш мир — это не единственная реальность. Существует клан Ооцуцуки, из-за которого и появилась чакра здесь. Они пришельцы, что колонизируют миры для некоторых целей. Нам пришлось встретиться с представителями этого клана. И один перед смертью передал свои гены моему сыну, паразитировал на нем. Я поздно заметил изменения в Боруто. И в последней для меня битве сын престал быть собой. Вместо него уже был Ооцуцуки, угрожающий миру. Мне пришлось…       Я прикрыл глаза от бессилия, тогда как зубы сжались до скрежета и боли. Если бы я поверил тогда ему… Если бы не был так занят политикой, то, возможно, его можно было бы спасти. — Не вини себя, ты сделал так, как требовала ситуация. Иногда иного выхода нет, — отозвался Минато, хмурясь и переваривая полученную информацию. — Так ты умер в бою? — Нет, — отрицательно помотал головой, не смея поднять глаза и посмотреть на отца, — Против нас было большая часть клана Ооцуцуки. И я, и Курама решили столкнуть чакры так, чтобы вырабатывалась энергия огромных масштабов. Мы победили. Однако механизм был запущен. Я думал перезапечатать лиса в свою дочь, но тот не согласился. Он перенаправил собственную чакру на себя. Курама умер, оставив мне чуть-чуть чакры для поддержания жизни. — Но ты все равно умер, — закончил за меня Минато, внимательно посмотрев на меня. — Да, уже был нанесен вред организму, — подтвердил его предположение, — Но я беспокоюсь кое о чем. Я боюсь, что будущего уже нет, потому что скорее всего кто-то еще жив из Ооцуцуки. Думаю, их клан разбросан по измерениям сейчас. И если они соберутся вместе, то есть вероятность повторного нападения. Но я верю, что пять наций смогут хоть как-то отразить их удар. — Мир шиноби ждет нелегкое будущее, — тяжко вздохнул отец. С грустью в глазах он взглянул на меня, произнеся такие нежеланные слова, — Мне осталось буквально пару минут, я скоро исчезну. — Тогда я хочу попросить тебя о том, чтобы ты приоткрыл клетку для Курамы, — попросил я, получив понимающий взгляд голубых глаз. — Судя по твоему рассказу, мне не о чем волноваться, — ответил Минато, — Я не смогу открыть клетку полностью, но сделать нахождение Девятихвостого здесь свободнее — вполне. — Спасибо, — благодарно кивнул я, обнимая отца. — Я надеюсь, ты сможешь сделать будущее более спокойным в этот раз, — отозвался он, когда мы вновь оказались у клетки. Я с восхищением и интересом наблюдал за тем, как отец что-то переписывает в печати.       И вот, когда он заканчивает работу, я с удивлением отмечаю то, что бумажка, служащая замком, как будто по щелчку пальцев, разрывается на две части. Врата открываются, останавливаясь на полпути. Но даже этого хватило, чтобы прочувствовать на себе силу чакры Курамы.       Находясь все еще под впечатлением, я увидел следующее: огромные цепи, возникающие буквально из ниоткуда, цепляются за врата, не давая им открыться дальше. — Я сделал так, чтобы ты, Наруто, мог свободно пользоваться чакрой Девятихвостого, — ответил Минато, после повернувшись к Кураме, — Ну, а ты теперь можешь ощутить мир так, как его ощущает Наруто. Позаботься о моем сыне, раз уж я доверил тебе его судьбу. — Позабочусь, — ухмыльнулся лис, просовывая свою большую лапу через ворота. Я видел, как он счастлив, ощутив себя свободнее обычного. — Я надеюсь на тебя, — Минато одобрительно кивнул Девятихвостому, после чего напоследок обнял меня, — Я буду скучать по тебе, Наруто. — Я тоже, папка, — прижавшись к фигуре отца, который сейчас был даже чуть-чуть пониже меня, я позволил себе заплакать, как в прошлый раз. — Мне очень не хватает тебя.       Ответных слов я так и не дождался, ибо фигура отца давно исчезла. Растворилась, будто его никогда и не существовало, будто все это было моим воображением. — Смирись, — прошептал лис, с грустью наблюдая за тем, что только что произошло. Утерев слезы, я кивнул Кураме, соглашаясь с ним. Он прав. Нужно просто смириться. Вот только так больно… — Я хочу, чтобы мы держались вместе, — сказал я после минуты молчания, — Мы сейчас не в достаточно теплых отношениях, поэтому я приму любой твой ответ. Однако я нуждаюсь в тебе. — Ты уже доказал, что достоит зваться моим джинчурики, — ответил Курама, а после секундной заминки добавил, — Учитывая будущее, что нас ждет, и все произошедшее сейчас, я хочу назвать тебя товарищем. Однако звание друга тебе все равно придется заслужить. — Я счастлив быть твоим товарищем, — отозвался я, подходя ближе к Кураме и протягивая ему кулак. Тот с ухмылкой на морде повторил мое действие. Наши кулаки соприкоснулись.       На секунду я почувствовал его чакру в себе, отмечая теплый приятный оттенок. — Тебе пора вернуться, иначе будут проблемы, — говорит лис, ложась на пол. Попрощавшись с Курамой, я побежал в обратную от клетки сторону.       Когда я оказался в реальном мире, то заметил, как ко мне приближается рука с какой-то печатью. Как же вовремя я вышел из подсознания. Перехватив руку учителя, я удивленно посмотрел в серые глаза. И потом только заметил постепенно сходящий красный покров. — Что случилось? — спросил я Джирайю, отпустив его руку. — Ты неожиданно покрылся чакрой лиса, — ответил он, беспокойно разглядывая меня со всех сторон, — Как ты смог избавиться от контроля Девятихвостого? — Так получилось, — пожал плечами я, пропуская вопрос мимо ушей, — Такого больше не повторится. — Я переживал, дурень, — вспылил Джирайя, грозно взглянув на меня. А я только счастливо улыбнулся от понимания того, что учитель переживал за меня. — Думаешь, это все шутки? — Не беспокойся, я контролирую этот покров, — по привычке от волнения моя рука оказалась на затылке, пальцы прошлись между прядей волос. — Контролируешь? — удивленно спросил Джирайя, садясь на корточки передо мной и касаясь моих плеч, приобнимая, — Больше так не делай без присмотра, договорились? — Договорились, — закивал я головой, принимая слова учителя к сведенью.       Как оказалось, с информатором на границе Амегакуре мы должны были встретиться четвертого числа этого месяца, поэтому у нас было в запасе еще два дня. Оставшуюся часть ночи мы провели за разговорами.       Джирайя продолжил рассказывать мне истории из жизни, от некоторых из которых меня даже пробирало на громкий смех. Например, когда учитель позвал отца в баню. Так уж получилось тогда, что Минато оказался втянут в слежку Джирайи за голыми женщинами. Они за это получили от разъяренной мамы напару.       Рассказал учитель и о том, как я получил свое имя. Об этом не так много было сказано, но узнал я одно: это отец предложил, чтобы меня назвали в честь героя первой книги Джирайи. Мама поддержала. А потом учителя сделали моим крестным. Тогда я подумал о том, что хотел бы перечитать книгу Джирайи еще раз. — Твое имя значит «водоворот». Это символ клана Узумаки, — сказал учитель, потрепав меня по голове. Я кивнул его словам, понимая, как горд таким именем. Хотя в детстве я обижался на родителей за то, что меня назвали в честь ингредиента рамена.       Утром к нам прилетел ястреб из Конохи, принося небольшой свиток на своей лапке. Из послания Джирайя распечатал несколько других свитков уже размером побольше. Сложа руки нам никто не дал бы сидеть, поэтому стоило приступать к миссиям.       Одно из заданий мы могли выполнить уже сейчас. Хоть ранг и оказался невысок, зато идти не нужно было далеко. — Шайка преступников, расположившаяся в соседнем городе, — проговорил Джирайя после прочтения свитка, — Ничего особенного, управимся быстро.       Решив убить двух зайцев разом, Эро-санин поручил мне отнести одежду в ближайшую прачечную, чтобы ту успели постирать до нашего прихода. Именно поэтому, переодевшись в запасной комплект, я отправился на соседнюю улицу. Посещение населенного пункта было поводом, чтобы привести себя в порядок.       Закидывая вещи в стирательные машинки, я заодно проверял карманы. Джирайя любил что-то забывать в своих вещах. И какое же было мое удивление, когда в его штанах я нашел женские красные стринги. Вначале я нахмурился, представляя, каким образом те затесались среди вещей. А потом меня тронула подлая ухмылка. Я кинул находку в вещи учителя. Посмотрим, как ты запоешь, когда обнаружишь свою одежду розовой.       Все-таки внутри меня спал все тот же озорной ребенок, жаждущий веселья и внимания. Довольный собой, я расплатился и пошел в арендованный домик. После мы выдвинулись в Конаку. Мне не терпелось размяться — уж слишком долго я сидел на месте.