***
Дело было ночью, делать было нечего, а спать Генри не очень хотелось. Мысли и рассуждения не покидали его голову, хотя ни сколько мысли, а ощущения в последние несколько дней. Армеец задавался вопросом, «Чем я здесь не доволен? У меня всё есть: друзья, работа, насыщенная жизнь, цели(?)». На предпоследней мысли, Генри задумался особенно внимательно «А нужна ли мне такая жизнь?», посетила его идея. И действительно, понять это можно, всё что Стикмину хотелось раньше – жить богатой, но спокойной жизнью. Быть как все, но и не быть пятном общества. Не выделяться, но и не меркнуть. Ему хотелось быть как все, но и не быть частью толпы. Каждую мысль он пытался анализировать рационально, но в конце возвращался к одной точке, ему хочется свободы, найти себя и что-то ещё. Может у него и был выбор идти ли в правительство или нет? Генри даже не пытался отказать, у него было чувство безысходности, словно и смысла в том, чтобы говорить «нет» не было. Да и то, что было тогда просто не имело резона, формально, по бумагам, он был мёртв. За последние два года произошло слишком многое, нужен отдых, нужно подышать воздухом. Генри встал с кровати и пошёл по коридорам базы, по этим длинным катакомбами, словно тот, кто их делал хотел создать квест и поссорился с генералом, вот и создал этот иррациональный кошмар. Воздуха в этом месте ужасно не хватало, метафорически. По сути, тебе не давали продохнуть, подумать не о том, ходить ни туда и видимо хотели контролировать. Генри понимал и понимает это, но не сопротивляется, выгоды в этом нет, то, что он когда-то хотел, увы, давно померкло. На базе сейчас все спят, а защиту, будучи часть этого, обойти не сложно. Вот проходят дверь за дверью, коридор за коридором, а выход всё ближе и ближе. «Вот он! наконец-то!», подумал Стикмин. Свежий воздух и ночная прохлада обнимает и освежает мысли, хотя, находясь на задании оно скорее нагнетает. На базе не так много деревьев, да и травы тоже, но вот за её приделами их не то что не перечесть, их даже все не разобрать, Генри там никогда не гулял будучи не на задании или обучении, не отпускали. Теперь же вот, стой и наслаждайся, всё же хорошо, даже отлично. Генри радуется этой малой свободе, понимает ведь, в итоге же и её не будет. Даже этого не будет, этого малого пространства. Осознавая это, тело начинает трястись, в горле встаёт ком, а сердце бьётся так сильно, словно вот-вот выпрыгнет. Хочется упасть на траву, поныть, поплакать, не думать о том, кто ты, о том, что подумают другие, а просто дать волю эмоциям. Дыхание становится быстрее, а мысли мрачнее, хочется увидеть кого-то рядом, но при этом и быть совсем одним. В глазах становится так ярко, а по краям появляется лёгкая пелена. Хочется дышать, хочется кричать! Но мысли не дают этого сделать, держат в цепях. Кажется, что воздух в лёгких вот-вот иссякнем и всё тело разорвёт пополам, оставив только малое пятно, того кем он когда-то являлся. Они, эти чувства, были так долго зажаты, всё настолько сильно давит на голову, что хочется закрыть глаза и уйти от этой боли. Но Генри встаёт с земли и бежит, его так на обучении тренировали и вбили то, как привычку – Бежать если понимаешь, что это конец. Все эти ощущения обостряет поднявшийся адреналин в крови, так что и остановится ему сейчас сложно или даже невозможно. Генри уже далеко за приделами базы, он добежал до холма, где был его почивший друг, если и помирать, то там. Вот и трава и даже немного деревьев, но до вершины уже нет сил идти - адреналин спал. Обессилив под гнётом произошедшего Стикмин, упал на траву и прикрыл глаза, понимая, что единственный кого он подвёл в этой ситуации это себя. Ему очень жалко Элли, Энтони, Бутовских, Дрейка, Джоша, всех с кем у него были дружеские отношения. Ему не страшно от того, что будет дальше, ведь это уже не имеет значение. Последнее что он слышит, прежде чем окончательно отрубиться, чей-то бег и чью-то обеспокоенную речь.***
Всё гудит, ничего не разобрать, единственное что ясно - Генри жив. Вокруг тепло и спокойно, тело под одеялом, а голова на мягкой подушке. Чувствуется лёгкая прохлада, как при открытом окне. В такие моменты вспоминается детство: открытое ночью окно, мягкая кроватка, приятная атмосфера и отсутствие волнения в такие мгновения. Уже понятно, что Генри не на базе, там нет такого удобства. По ощущениям, форма до сих пор на нём, он всё ещё жив, а тело медленно отходит от произошедшего. От того момента на холме осталось только состояние пустоты в душе, сглаживаемое приятными ощущениями снаружи. Генри понимает, надо открыть глаза, но так не охота, сейчас так хорошо! Напоминая себе, что тот не на базе, Стикмин решает открыть глаза и посмотреть, что да как и стоит ли паниковать. Во круг ничего особенного, комната как комната, только выглядит более футуристично, даже космически футуристично. Осмотрев потолок по дольше, понятнее не стало. Генри решил попытаться взглядом найти окно, но было тщетно, вот он и приподнялся. Теперь более понятно, он в мед пункте, по кроватям во круг и медикаментам это становится ясно. Ощупав себя, Генри почувствовал забинтованную голову и перебинтованное плечо, видимо при падении рана раскрылась опять. Понимая то, что агента подлечили, наполняет того чувством безопасности. Генри даже забыл, что хотел найти окно, а когда вспомнил, то сразу его заприметил. В окне было очень красиво, Звёзды разной величины, слегка пустотное пространство, различные градиенты тёмных оттенков. Это невероятно. Теперь ясно, это даже не земля, Генри в космосе. Возможно, многие бы запаниковали в такой ситуации, но Стикмин спокоен. Не сказать, что ему всё равно, тело слегка напрягает эта мысль, но потеряв себя, всё уже не так напрягает. А зачем переживать, за то, что и так не важно? Агент вновь закрывает глаза, он уже не уснёт, но за то отдохнёт.***
Генри не знал сколько он уже тут лежит, но сюда, в палату, кто-то пришёл. Стикмин слегка приподнялся и открыл глаза, в них была такая тоска. В дали он увидел кого-то в шляпе и белом халате, а также кого-то в тёмно-красной шляпе с наушниками. Долго думать не пришлось, он на корабле Топпатов. Волнение слегка поднялось и Генри мгновенно раскрыл глаза и задышал быстрее. Ему хотелось бежать, но вспомнив пошлый опыт, решил принять всё как есть, а вспомнив причину того опыта, даже опустил руки. Когда его заметили, тот кто был рядом с врачом подбежал к Генри и резко того обнял. Объятья были тёплые, крепкие, дружеские, в один момент даже захотелось повиснуть на шее и обнять в ответ крепко-крепко, только он не знал кого обнимает. Когда же на Стикмина посмотрел его старый друг с широкой улыбкой, агент упал в лёгкий осадок. - «Чарли?» - Генри был не до конца уверен, он ли это, но, когда ему ответили, тот убедился. - «Слава богу, с тобой всё в порядке. Генри, всё же в порядке?» - Спросил Чарли приятеля. На глаза пострадавшего опять навернулись слёзы, правда тот не знал, от радости или шока. Стикмин просто обнял друга в ответ. - «Наверное, я не знаю.» - Ответил Генри ели-ели. - «Ох приятель, ты не представляешь как я по тебе скучал» - Чарльз помолчал так секунду, а потом добавил – «Я скорее всего знаю, что там произошло, но лучше по сиди тут какое-то время, я скоро вернусь. Я всё объясню, обещаю» Чарльз ушёл из палаты и Стикмин остался один на один с врачом. Оба были в шоке и не знали, что происходит. Через пять минут оба пришли в себя, оставшийся шляпник проверили состояние Генри. Сделав какие-то записи, второй человек ушёл и оставил Армейца одного в палате. Генри был в шоке, но он так устал. Ему просто хотелось спокойствия в жизни.