***
Османская империя, 1448 год. Лале держала в руках книгу и шла по просторному коридору, озираясь по сторонам. На выходе из школы она столкнулась с учителем по рисованию, который попытался вывести ее на диалог, расспрашивая об успехах в живописи. — Благодарю за интерес, Ходжам Димитрис, но я, к сожалению, очень спешу, мы можем с вами обсудить мои успехи завтра? Я и наброски свои принесу показать. — Разумеется, Лале-Хатун, только будьте осторожны с… эскизами. Всего доброго. Девушка пыталась не опоздать на прощание со своим другом, Владом. На рассвете он должен был отправиться к себе в страну. Султан Мурад II щедро одарил будущего правителя Валахии конями и воинами. Лале захотелось дать в память о себе и Аслане небольшую книгу, которую украдкой сделала сама. Там она нарисовала их, беззаботных, молодых и юных, обнимающих друг друга. В книге Лайя написала несколько рассказов с их веселыми приключениями, чтобы, когда Владу станет грустно, он всегда мог вернуться к приятным воспоминаниям с друзьями. Прохладный ветер скользил по плечам девушки. Та постоянно забывала поправить шаль, сползающую от быстрого шага Лале. Наконец вдалеке показалось озеро, где товарищи условились встретиться. Она приметила фигуры Влада и Аслана, сидящих на берегу. Статные мужчины — как мальчишки! — бросали камни в воду, соревнуясь, кто же дальше запустит «блинчик». — Вот вы где! — Запыхавшаяся Лале с улыбкой посмотрела на своих товарищей и распахнула руки, приглашая их к объятиям. Влад и Аслан не раздумывая бросили остатки камней наземь и кинулись к своей подруге. Закатное солнце делало жесткие черты лица Влада более мягкими и Лале, понимая, что скоро придется прощаться с ним навсегда, отчаянно пыталась выхватить каждую деталь его внешности. Запомнить своего друга, когда он молод и в расцвете сил, дабы написать украдкой еще один портрет, но уже для себя. — А у меня для тебя есть небольшой подарок! — Лале высвободилась из кольца их рук и протянула Владу презент. Мужчина явно этого не ожидал и сильно удивился. В его крепких руках странички скрипели и словно молились, чтобы их случайно не порвали. Когда Влад пролистал до портрета, то замер. Казалось, он перестал дышать. — Лале… — На глазах Влада проступили скупые слезинки. Девушка видела, насколько сложно ему сдерживать свои эмоции, которые обрушились на него словно водопад в пустыне. Он поцеловал девушку в лоб и крепко обнял. Аслан взглянул на подарок Лале и с досадой посмотрел на закат. Он понимал, что Владу и Лале нужно дать время, чтобы попрощаться, но не мог себе позволить даже на секунду показать, как сильно ревнует девушку к другу. Аслан не знал наверняка, взаимны ли чувства Лале и Влада, но зато прекрасно знал о своих эмоциях. Аслан сжал кулаки, мышцы на его лице напряглись, делая лицо более грубым и резким. —…правда, Аслан? — Звонкий голос Лале выдернул его из оков ревности. Девушка скользнула по плечу янычара рукой и улыбнулась. — А? Я несколько потерял нить разговора, простите, ребята, — улыбка вновь вернулась на его лицо, а заломы на коже от ревности отпечатались на нем. — Мы с Владом обсуждаем, что было бы здорово однажды увидеться, когда мы будем совсем старыми, ведь правда? — Я с удовольствием встречусь с тобой, дружище, когда-нибудь. Обсудим наши бравые деньки, — крепкая рука Аслана похлопала Влада по плечу. — Надеюсь, нам всем еще удастся увидеться, — улыбнулся Влад. — Лале, Аслан… За эти короткие четыре года вы стали для меня настоящей семьей. Если за тебя, — он посмотрел на янычара, — я могу не переживать, то за Лале… Присматривай за ней, и оберегай. Это мое наставление тебе. Защищай ее от всех невзгод, чтобы улыбка никогда не сходила с ее лица. Аслан смутился от слов Влада: «Говорит мне так, словно Лале ему принадлежит, а я должен ее охранять… Как подружку господина». Однако воин промолчал, лишь коротко кивнув. Он не хотел портить прощание своим недовольством. В конце-концов, Влад уезжал уже наутро. Сумерки наступали стремительно, закатное солнце лениво переваливалось за горизонт, уступая место сиянию луны и звезд. Аслан, Влад и Лале болтали и вспоминали только хорошие моменты, когда они гуляли поздним вечером, когда были детьми, скрывались в ближайших розовых кустах от наставницы Лале, много смеялись и танцевали перед озером под музыку сверчков. Пришло время прощаться. Мужчины проводили Лале до домика Хюмы, который уже стал таким родным для девушки. Влад обнял ее, пожалуй, впервые так крепко, прощаясь навсегда. Аслан же поцеловал свою единственную любовь в лоб и погладил по плечам. Сейчас он заметил, что глаза девушки сияют особенным светом. Янычар немного смутился, но взгляд не решился отвести. Лале погладила его по руке и отстранилась. Им не хотелось прощаться, но таковы были правила. Лале с грустью смотрела вслед удаляющимся фигурам.***
Наше время, Румыния, замок. Лайя очнулась от стука в дверь. Кто-то отчаянно барабанил по тяжелой дубовой двери. Девушка потянулась от сладкой дремоты и обнаружила, что с картиной она уже совсем скоро расправится. — Лайя, с тобой все в порядке? Лайя! Девушка впервые слышала голос своего рыжеволосого друга настолько обеспокоенным, что стремительно встала с кровати и направилась к двери. Открыв дверь, она увидела перед собой встревоженного мужчину. — Лео?.. — Все в порядке? Ты не пришла ни на обед, ни на ужин, я забеспокоился, вдруг с тобой что-то случилось. — Да, все хорошо, я просто уснула за работой, а уже вечер? — Лайя не понимала, как могла проспать столько времени. В животе неприятно заурчало. — Уже глубокая ночь, — мужчина тепло улыбнулся, — ты проголодалась ведь, пойдем на кухню, я попросил Валентина оставить тебе ужин. Он протянул девушке руку в приглашающем жесте. Лайя подхватила Лео под локоть и так друзья пошли по замку. Мужчина никак не мог отделаться от чувства дежавю, словно это все с ним уже происходило. Ему был знаком этот смех украдкой и ощущение ее рук на своих. «Такое ощущение, будто я уже проживал подобный эпизод в своей жизни… Что за помутнение», — в глазах мужчины потемнело, и он почувствовал слабость в ногах. В сознании мужчины пронеслась картина, где он идет под руку с молодой девушкой по саду. Вот она остановилась, встала к нему спиной и рассматривает цветущие кусты. Лео чувствует ее тепло и трепетное биение сердца. Его рука протягивает ей только что сорванную розу с куста. Он не видит лица девушки из-за солнечных бликов, но видит свои руки, в наручах и красной рубахе. Видение растворилось также стремительно, как и появилось. Мужчина оглянулся: он стоит опираясь о колонну, а в лицо всматривается испуганная Лайя. — Лео! Что с тобой?.. — Сражен в самое сердце твоей красотой, — он мягко улыбнулся и снова предложил свою руку даме. Так они прошли до самой кухни, где на столе стояла тарелка накрытая широкой крышкой. — Как в лучших домах Парижа! — Ешь скорее, пока совсем не остыло, — Лео рассмеялся и принялся рассказывать Лайе, что она пропустила триумфальное поражение Влада в монополии, и пародировал Милли, выигрывшую в этой нелегкой борьбе за первенство. Солнце обещало взойти уже утром и осветить вековой мрак замка.