***
Разговор с Виктором закончился еще одним клятвенным обещанием Дани подумать над просьбой директора кафе только минут через сорок обсуждений. Мужчина дал четко понять, что хочет, чтобы именно Даня присмотрела за Лерой, пока его не будет в городе следующие несколько месяцев. Что он ей доверяет, возлагает большие надежды на их теплые отношения с Лерой и вообще больше попросить некого. — Понимаешь, матери на нее совершенно плевать еще с рождения, да и не знакомы они особо, — проговорил Виктор, задумчиво рассматривая перьевую ручку в руках. — А из друзей, которым можно доверить мою несносную дочь, есть только твой отец, но он в Питере. Но зато здесь есть ты. Услуга за услугу, так сказать. Что думаешь? — он улыбнулся, поднимая взгляд на Даню, а та смогла ответить только кривой усмешкой. — Ну да, в этом есть смысл. Глупо врать и спорить, что Даниэла не вспоминала об «услуге», которую сделал для нее Виктор, — устроил на работу в кафе. И не просто устроил, а устроил менеджером во вполне приятный коллектив и с вполне хорошей зарплатой. Еще и подругу ее до кучи прихватил. Черт поспоришь, что подобного не было. А отказываться и вовсе опасно: Даня от слова «совсем» не знала, как отреагирует Виктор и какие последствия она позже может схлопотать за ответ "нет". Даже учитывая, что интонационно мужчина даже не настаивал, а скорее только просил подумать. Даня все равно опасалась. Более того, помимо всего прочего, Виктор пообещал оплатить часть расходов во время проживания Леры с Даней: как минимум половину арендной платы и продуктов. То, что жила Даниэла с подругой Сашей вместе, директор не знал, да и информация эта уже слегка устарела. Само собой, после замечания предложение стало скорее заманчивым, чем неприятным, ведь согласие могло значительно увеличить время, за которое Дане надо найти либо другую квартиру, либо новую сожительницу. А то, что Лера будет с ней жить… Ну, Даниэла не оставляла надежды, что они все же сумеют так или иначе договориться. В конце концов, Лера девушка хоть и строптивая, с подростковым максимализмом, но, как Дане показалось еще с самого начала, довольно добрая и умная. Однако сходу Даня соглашаться все же не стала, предпочла пообещать подумать до вечера и сбежала в зал, собираясь проверить, все ли в порядке и немного пообщаться с Максимом — сейчас как раз должна быть его смена. Виктор, впрочем, обещанию подумать препятствовать не стал и отпустил Даниэлу с миром. В зале, на счастье, оказалось прохладнее и совсем не шумно: несмотря на то, что близилось обеденное время, народ еще не набежал, и у работников зала еще около получаса на неторопливое перемещение по залу между совсем немногочисленными посетителями. Лера тоже оказалась среди официантов. Не слишком довольная, но собранная и спокойная, даже волосы убрала в хвост. Правда, браслеты все еще болтались на запястьях, но пока никто не жалуется на обрывки ниток и грязь в еде, а сама Лера не купает браслеты в заказанном кем-то кофе — Дане плевать. Неторопливо пройдя по залу и мельком убедившись, что все точно хорошо, девушка подошла к барной стойке. Там как раз оказалось пусто, только Максим неторопливо протирал чистые бокалы, то и дело поглядывая в зал и явно пытаясь кого-то найти. — Доброе утро, — поприветствовал он Даню с легкой улыбкой, когда она, помедлив, опустилась на барный стул. — Выглядишь… уставшей. — Доброе? Да как скажешь. Да и не утро уже, — тихо фыркнула Даня и кивнула. — Да, я… С Виктором говорила. Он как энергетический вампир, хорошее настроение высасывает. — Все так плохо? — тут же насторожился бариста и склонил голову к плечу, чуть внимательнее окидывая девушку взглядом. — О чем говорили? — О его дочери. Ничего такого, в пределах разумного. Просто он собирается уехать на несколько месяцев в Казань, чтобы открыть там сеть наших кафе, а Леру на это время на меня хочет повесить. Налей воды, пожалуйста. — Неприятно. Максим присвистнул, переставляя чистый стакан на стойку. Затем кинул в него дольку лимона и налил воды из графина. Даня благодарно кивнула и слабо улыбнулась. Глупо врать, Максим ей нравился. Конечно, не в романтическом плане: во-первых, было бы глупо влюбляться в парня лучшей подруги, во-вторых, Даня не так давно рассталась с бывшим и теперь хотела как можно дольше и лучше отдохнуть от отношений. Однако как человек Максим ей очень импонировал, и она искренне радовалась, что они с Сашкой сошлись. В конце концов, с этим молодым человеком Даня хотя бы уверена, что иногда импульсивная и нелогичная в поступках подруга находится в хороших руках: Максим старше на несколько лет, ответственный, заботливый и определенно серьезно настроенный в плане отношений. А самое главное, особенно в общении с Востриковой, — терпеливый. — Да, кстати, — помедлив и дождавшись, пока Даня допьет воду и хоть немного перестанет выглядеть такой убитой, произнес Максим. Поймав ее вопросительный взгляд, продолжил: — Вы с Сашей вчера говорили? Я ее сегодня не видел. — И не увидишь, во всяком случае, до вечера, — девушка пожала плечами, поправляя волосы. — Да, мы говорили вчера, она вещи собирает. Так что, если ты сегодня на машине, можешь отвезти меня домой после работы, а свою ненаглядную забрать на новое место жительства. — На машине, — Максим кивнул задумчиво. Уточнил: — Так вы не поругались вчера? Даня от такого вопроса даже не опешила уже, только недоуменно покачала головой. И с чего вообще эта парочка решила, что она обидится или разозлится на них за решение съехаться? Да, ситуация с оплатой квартиры выходит не самая приятная, но уж что поделать. Деньги за жилье явно не важнее чьих-то чувств. — Нет, Макс, мы не поругались. С чего бы? — Даня вздохнула. — Живите вместе на здоровье, раз так хочется. Другое дело, что хоть пораньше предупредить могли. — Ну, как-то спонтанно вышло, если честно, — молодой человек неловко взъерошил волосы и тряхнул головой. — Значит, ты ее на сегодня отпустила? — Да. Иначе вы до ночи из квартиры не уедете, а мне это неинтересно, — девушка не слишком довольно поморщилась, представляя, как Максим и Саша до половины первого ночи пытаются упаковать ее чемоданы. — Тем более вам обоим завтра рано вставать, а опаздывать нехорошо… — А ты сама? Квартиру новую будешь искать? — Не знаю пока. Есть перспектива соседки, но какой-то так себе вариант. — Почему же? Так ведь лучше, чем платить двойную стоимость или впопыхах искать квартиру дешевле, разве нет? — Максим, забрав у подруги стакан, отправил его к грязной посуде. Даня поморщилась и отмахнулась, оборачиваясь на зал, ища глазами Леру. — Ну, Виктор же хочет, чтобы его дочь со мной пожила, пока его не будет. И да, я уже слышала от тебя, что она хорошая девочка, но все же отношения для сожительства у нас с ней явно не те. Максим тихо насмешливо фыркнул и покачал головой. Отношения у Леры с Даней не задались с самого начала, это знали все, но причины не могла назвать даже Даня: она искренне не понимала, почему Лера на нее так обозлилась. А последняя про ситуацию помалкивала, предпочитая переводить тему, как только разговор доходил до этого. А уговаривать рассказать никто как-то и не решался. В конце концов, еще через несколько минут разговора Даня с Максимом распрощались: как раз начался плотный поток желающих пообедать, и девушка, решив не мешать парню заниматься делами, сама отправилась работать, надеясь до вечера разгрести как можно более неинтересных, но нужных и важных бумажек. До вечера, как ни странно, по-прежнему оставалось тихо и спокойно. Очевидно, Лера действительно предпочла хотя бы один день поработать, не выкидывая никаких фокусов. Может, угроза отца так подействовала, может, сама по себе поумнела, что вряд ли. Так или иначе, после закрытия кафе Максим и Даня, как и договаривались, отправились на его машине к девушкам домой, где Саша как раз закончила упаковывать все свои вещи и немного прибиралась за собой в квартире, чтобы не оставлять на Дане срач. — Ну… Удачи тебе с этим, видимо, Максим, — засмеялась Даня, когда они, войдя в квартиру, увидели в гостиной несколько чемоданов, пару коробок и сумку с вещами Сашки. Выглядела куча объемно и угрожающе, особенно в полутьме квартиры при садящемся солнце. Ну, хоть погода хорошая, иначе бы ситуация и правда казалась паршивой. — Это я еще часть вещей оставила! — насупилась Саша, приникая к слегка ошарашенному Максиму. — Посуду, которую мы с тобой пополам покупали, всю тебе оставила, игрушки новогодние тоже в кладовке остались, учебники я университетские забирать поленилась… — Сама щедрость, — Даня насмешливо фыркнула и отправилась на кухню, оставляя парочку самостоятельно решать, как они будут переносить приданое Сашки из квартиры в машину, а потом снова в квартиру, но уже в другую. Впрочем, вопрос решился быстро, и совсем скоро Саша и Максим, распрощавшись с Даней, уехали. И в квартире стало тихо. Пожалуй, даже слишком тихо, Даниэла к такому как-то не привыкла. Для нее давно стало нормой, что Сашка постоянно где-то в квартире шумит: то тарелку разобьет, то стопку книг со стола уронит, то просто стукнется обо что-нибудь и будет громко и некрасиво ругаться. Любой шум стал практически родным за последние несколько лет, и слышать теперь тишину во всей квартире, осознавать, что она теперь очень надолго, оказалось неожиданно тяжело и странно. Не представляла теперь Даня, что такое — быть одной. С другой стороны, теперь точно можно найти время и возможность побыть наедине с собой и своими мыслями. Понять и определиться, готова ли она отказаться от просьбы Виктора и, возможно, как-то упасть в его глазах, возможно — потерять работу. Или все же согласиться и попытаться найти общий язык с Лерой, а заодно — получить половину суммы для оплаты квартиры на ближайшие несколько месяцев? Вопрос поставили как будто с подвохом, и Даниэла никак не решалась сделать выбор. Однако все же больше склонялась к положительному решению: после упоминания Виктором «услуги», которую он оказал Дане по дружбе с ее отцом, она ощущала себя обязанной, должницей. Очень странное и неприятное ощущение, усиливающееся пустотой и тишиной в ставшей родной квартире. А сожительница, пускай и не слишком желанная, могла заполнить пространство и навести хоть какого-то фонового шума, чтобы ей стало спокойнее. То, что Виктор, заботясь о дочери, не считался в решении ситуации — как и в ситуации с устройством на работу, к слову, — с самой Лерой, — и так понятно, так что окончательное решение само собой оказывалось лежащим именно на Дане. Но сама она его принять пока что не решалась. От неприятных размышлений в такой же неприятной тишине девушку отвлек звонок на мобильный. Даня невольно вздрогнула, первым делом решив, что звонит Виктор чтобы узнать ее решение, но быстро успокоилась, увидев на дисплее фотографию Анны — ее матери. Девушка тут же тепло улыбнулась и, прикрыв глаза, ответила на звонок. — Да, мам. Привет. Родителей Даниэла любила и скучала по ним. К сожалению, приехать к ним в Питер хотя бы на пару недель так и не получалось: работа в кафе требовала всех сил и внимания, а с отпуском все как-то не складывалось. Анна и Сергей тоже работали, но — в родном городе, хотя и периодически находили время и силы для того, чтобы навестить дочь в Москве. Слишком они Даню любили, чтобы оставлять совсем без присмотра — ведь семья у них всегда была теплой и дружной, а Анна совсем не понимала, как родную, пускай и уже вполне взрослую дочь, можно оставить без регулярных встреч с ними. Что уж говорить о звонках, что до сих пор оставались частыми и долгими, в удовольствие всем. — Данечка, привет, солнце, — раздался в трубке мягкий голос Анны, и Даниэла совсем расслабилась. — Как ты? Ну, хоть что-то в ее небольшом сумасшедшем мире не меняется: пока подруга съезжается с парнем, в квартире стоит неприятная тишина, а над самой Даней висит угроза неприятного соседства или переезда, мать по-прежнему звонит ей поздно вечером, чтобы узнать, как у дочери дела. — Все отлично, — отозвалась девушка, подпирая голову рукой и помешивая в чашке остывший чай. Почти весь вечер Даня просидела на кухне, читая, и стоило бы уже отправиться в кровать, но теперь в ближайшие тридцать минут это сделать будет довольно затруднительно. — Сашка сегодня переехала к Максиму, так что сижу, пытаюсь понять, нравится мне одной или нет. — К тому милому молодому человеку из кафе? — тут же уточнила Анна с интересом и хмыкнула. — А я тебе говорила при последней встрече, что их сожительство только вопрос времени. — Да уж, помню, — Даниэла улыбнулась. Прикрыла глаза, вспоминая середину лета, когда к ней на день рождения приехали родители. Пожалуй, это лучшее, что произошло за июль, особенно на фоне выходок Леры на рабочем месте, о которых, конечно, девушка тоже успела пожаловаться родителям. — Надо было все же поспорить с тобой на эту тему… Переезд таки случился, только позднее того, что ты предполагала. — Спорить на отношения других людей — плохо, — нравоучительным тоном отозвалась Анна, но от Дани не ускользнула смешинка в материнском голосе. Девушка тихо насмешливо хмыкнула. — Да уж, я помню. Особенно то, как вы с папой не спорили, кто меня первым поцелует в школе — Дима или Арик. Женщина в ответ засмеялась. Даня тоже не сдержала улыбки: они обе знали, что споры те случались скорее в шутку, и инициировал их в большей степени отец девушки в попытке смутить ее, хотя та и поддавалась с трудом. Однако Даниэла не смогла не упомянуть матери те случаи в попытке хоть немного упрекнуть. Не получилось. — Ладно, ладно, сдаюсь. Твоя правда, — все же отозвалась Анна, лишь на пару мгновений отвлекшись от разговора с дочерью на мужа на том конце провода, но тут же вернулась. Уточнила, помедлив: — А с работой как? Лерка твоя все еще чудит? — Она не моя, — насупилась Даня и все же кивнула, хотя зачем — не совсем поняла, ее все равно не увидят. — Все чудит, да. К счастью, недолго осталось, чуть больше недели. Потом у нее начнется учеба, и… — девушка запнулась и нахмурилась, не зная, стоит ли говорить. Мать насторожилась. — И? — И я не знаю, — все же закончила Даня. Потом пожаловалась: — Я сегодня с Виктором говорила, он сказал, что в начале осени хочет уехать в Казань на пару месяцев, там сеть наших кафе открывать, с нуля. — Ну и какое тебе дело до этого? Не тебе ведь менеджером во всех этих кафе работать, — заметила Анна резонно. Потом что-то тихо проворчала себе под нос и уточнила, догадавшись: — Или что, еще что-то есть? — Ты сама проницательность, мам, — Даня отчаянно вздохнула. — Он предложил… Или попросил… Я не знаю! В общем, ему некуда деть Леру на время поездки, и он очень хочет, чтобы я присмотрела за ней, пока его не будет. Значит, что мне надо взять ее к себе домой… Но ее питание и половину аренды Виктор оплатит. — Так, и ты не хочешь брать ее к себе? — Не очень… Не знаю. Я не нянька, в конце концов. — Так и она не ребенок, ей почти восемнадцать, если я правильно помню. Тем более Шура от тебя съехала, а быстро новую квартиру или сожительницу ты не найдешь. Если, конечно, не решишь раскошелиться на полную оплату квартиры в будущем месяце. — Мне не нравится эта мысль, — призналась Даня. Поджав губы, сделала пару глотков чая и поморщилась: сахар забыла положить. — С другой стороны, его просьба звучала как… Ну, знаешь, «услуга за услугу». Мол, я тебя устроил менеджером в кафе, давай и ты мне поможешь. В трубке повисло молчание: Анна, очевидно, задумалась над словами дочери. Даня тем временем встала из-за стола и, достав сахарницу, вывалила в чашку две ложки сахара. Конечно, чаю это уже не поможет, если его не испортит, но девушка хотела занять руки хоть чем-то в ожидании мнения матери. Ее мнение всегда было для Дани важным, хотя и далеко не каждый раз становилось решающим. В любом случае взгляд со стороны, еще и от умудренного жизнью человека, лишним никогда не бывает. — И что, Лера тебе совсем никак не нравится? — спустя минуту молчания уточнила Анна. — В том смысле, что ты абсолютно уверена, что не сможешь найти с ней общий язык и немного присмотреть за ней? Она ведь взрослая уже, Виктор, вероятно, хочет, чтобы ты просто… не давала ей глупости делать? — Я не знаю, чего он хочет. В любом случае… — Нет, давай так, — перебила Анна дочь и поставила вопрос иначе: — Ты видишь какие-то объективные причины отказать Виктору в помощи? Или руководствуешься только личной неприязнью к Лере как к работнице? Даня в ответ насупилась и недовольно засопела. Несмотря на все ее переживания и додумки, размышления и страхи по поводу возможных последствий из-за отказа… Нет, объективных причин отказать Виктору в помощи девушка не видела. Кроме личной неприязни к Лере как к работнице. Несмотря на то, что это исключительно субъективная причина, Даня считала, что она вполне имеет право на жизнь. — Ну… Нет, — все же сдалась девушка, не прекращая недовольно сопеть. И почему ее мать в подавляющем большинстве случаев оказывается права? — Тогда в чем проблема? — Анна тяжело вздохнула. — Данечка, дорогая, я понимаю, что ты беспокоишься по поводу того, обязана ты Виктору чем-то или нет. Но и ты пойми, они с твоим отцом — хорошие друзья с университета, и хорошо бы… И куда проще и легче всем, если вы с Лерой наладите хоть какие-то отношения. Тем более я видела ее весной, когда они приезжали в Питер, и мне она показалась вполне милой. — Ты похожа сейчас на адвоката Дьявола, ты знаешь? — проворчала Даня, вздыхая. Конечно, мать пыталась наставить ее на пусть разумности и хоть какого-то альтруизма, но и противной мразью побыть хотелось. Тем более учитывая, что от отрицательного решения может стать легче. — Ладно… Я подумаю. Анна тихо хмыкнула в ответ, а потом тактично перевела тему. С матерью Даня могла общаться сколько угодно и о чем угодно, так что манипуляции поддалась охотно и очень легко. В итоге даже не заметила, как пролетели следующие сорок минут, а сообщение Виктору о согласии присмотреть за Лерой она отправила в итоге как-то даже не задумываясь, понадеявшись на правоту матери. Ведь что уж врать, Лера сначала Дане тоже показалась очень милой. Осталось только разобраться в конкретной причине конфликта.***
— Ладно, а она хотя бы красивая? — Кто? — Ну, эта твоя… Даниэла, на которую тебя отец хочет повесить, пока будет в отъезде? Красивая? Вопрос подруги поставил Леру в тупик. Она даже не задумывалась о возможной няньке в подобном ключе, хотя, стоит признать, еще в начале знакомства некоторое время залипала на нее, рассматривая. Даниэла со своими почти черными волосами и теплыми карими глазами казалась невероятно милой, а осиная талия и не слишком большой для девушки рост придавали ей статности, какой-то величественности. Или подобные мысли вызваны лишь тем, что Даня — менеджер и так или иначе управляет официантами в зале? И Лерой — в том числе. — Ну… Не знаю. В целом — да, красивая, пожалуй. Лера задумчиво хмыкнула и тряхнула головой, стараясь отогнать от себя так некстати сформировавшиеся картинки того, как Даниэла могла бы выглядеть в купальнике. Как она может думать о неприятной ей личности в таком ключе? Они с Ангелиной — подругой и одноклассницей, что пришла в их школу в начале десятого класса и которую так недолюбливал Виктор, — трепались по телефону уже больше полутора часов, почти с тех пор, как Лера вернулась с отцом с работы. Началось все исключительно с жалоб Леры на ситуацию с отъездом отца в целом и на общение и отношения с Даней в частности. Ангелина охотно поддерживала подругу, пыталась отвлечь Леру на какую-то другую тему вроде скорого возвращения в школу и необходимости уже придумывать, что надеть на выпускной. Однако, как бы девушка ни старалась, разговор так или иначе возвращался к истокам и обсуждению, что отец никогда не считается с мнением Леры и насильно притащил ее в кафе в июне, что отношения с Даней не задались с самого начала, — тут Лера даже почти признала, что по ее же глупости и упрямству, — что Лера очень злится и обижается на Виктора за его планирующуюся поездку без нее и что боится даже пытаться мириться с Даней, будучи полностью уверенной, что та терпеть ее не может. — А тебе, собственно, зачем? — Да так, интересно, — Ангелина с издевкой усмехнулась на том конце. — Просто ты так о ней горячо говоришь, что… А не влюбилась ли ты часом, Лерка, а? — Боже упаси! — отозвалась Лера, испуганно выдохнув. О таком даже думать не хотелось. В конце концов, как можно влюбиться в неприятного тебе человека? Да и вряд ли можно быть влюбленной сразу в двоих. — Не неси чепухи. Она, может, и красивая, но… Не знаю. Не слишком мне интересна. Лера задумчиво провела пальцами по ниткам будущей фенечки, закрепленным на булавке и висящим на небольшом крючке над изголовьем кровати. Ей не очень понравился тон, которым Ангелина произнесла слова про влюбленность Леры в Даню, и она в очередной раз задумалась, стоит ли озвучивать свои чувства по отношению к ней. Ангелина Лере понравилась еще с самого начала, с самой первой встречи, а затем влюбленность в нее только укоренилась и упорно росла весь год. Однако Лера очень сомневалась, что подруге нужны ее чувства, что она готова пойти навстречу и хотя бы не отталкивать, не то что согласиться попробовать начать отношения. Ангелина всегда довольно резко закрывала тему однополых отношений даже в шуточной манере, и подобные заданному вопросу фразы она выдавала крайне редко и обычно — в не слишком позитивном ключе. Леру такое поведение временами напрягало, но она не верила, что ее сверстники в целом и друзья в частности могут негативно относиться к особенностям других людей. И очень надеялась, что когда-нибудь, когда она все же решится поговорить с Ангелиной о своих чувствах к ней, та отнесется к новости как минимум нейтрально. Сейчас же думать об этом не хотелось. Да и не получалось: куда больше Леру беспокоило, что Даниэла может согласиться на предложение Виктора. В конце концов, несмотря на их взаимную неприязнь, вряд ли менеджер откажется от дополнительной ответственности за наверняка вполне кругленькую сумму. С другой стороны, может, желание сохранить собственный комфорт окажется куда сильнее? Что ж, надежда умирает последней… Сколько еще они с Ангелиной говорили, Лера не знает. В какой-то момент она совершенно потеряла интерес к собственным жалобам на Даню и позволила подруге увести разговор в совершенно другое русло: кажется, она теперь рассказывала про знакомого из прошлой школы и о том, как они отмечали день рождения общего друга. У Леры не хватило желания и сил как-то активно обсуждать еще и тусовку, а потому, в какой-то момент соврав, что пойдет спать, попрощалась с Ангелиной. Та прервала собственный рассказ не очень охотно, но спорить не стала и довольно легко согласилась разговор завершить, пожелав спокойной ночи. Лера лишь кивнула и, положив трубку, поспешила закрыть приложение ВКонтакта, решив, что лучше не светиться в сети лишний раз, если уж сказала, что отправляется спать. Некоторое время девушка просто плела, время от времени поглядывая в схему фенечки. Механические движения завязывания узелков отвлекали, а счет сплетенных рядов в соответствии с рисунком не давал отвлечься на посторонние мысли, которые, впрочем, и так время от времени пытались разбежаться в разные стороны и остановиться на совершенно разных темах: от всяких глупостей до насущных проблем. Но Лера раз за разом собирала мысли в кучу и вновь сосредотачивалась на рядах узелков. Ей даже не нужны фоновые звуки вроде музыки, включенного сериала или людского шума. Вовсе нет: сам процесс плетения уже сам по себе давно стал релаксом и расслаблял не хуже массажа или успокоительного. Делать что-то руками Лера любила с самого детства, однако ни обычное рисование, ни какой-нибудь батик ей совершенно не давались, в попытках научиться шить или вышивать девушка исколола себе все пальцы и поняла, что это категорически не ее. Мелкий бисер разбегался в разные стороны, а лески для браслетов неприятно лежали в руках. Ближе к правде в свое время оказалось вязание, но со спицами Лера не то чтобы подружилась. Спасением — и тем, что помогло с умиротворением в особенно стрессовые и неприятные моменты, — стало плетение фенечек. Классе в пятом Лера увидела, как плетет на перемене одноклассница, и загорелась идеей, попросила научить. Не сказать, что одноклассница тогда оказалась против, правда, через какое-то время забросила плетение. А Лера никак уняться до сих пор не может. Сколько времени ушло на фенечку, Лера сказать не могла, но точно понимала, что сплела уже половину нужной длины, когда в комнату постучался и заглянул Виктор. Девушка, не ожидавшая гостя, вздрогнула и обернулась, тут же вопросительно вскинув бровь, чтобы дать понять, что она ждет пояснений. — К концу недели собери необходимые вещи, — произнес Виктор негромко, внимательно оглядев дочь. Кивнул на шкаф. — Одежду там, учебники, тетради… Что еще тебе нужно? — Ты нашел, куда меня пристроить, пока будешь в отъезде? — уточнила Лера осторожно, кажется, уже зная ответ. Тут же поморщилась. — Да. Даниэла согласилась присмотреть за тобой. И не спорь со мной! — увидев, что дочь хочет возразить, вскинул руку, приказывая замолчать. — Это не обсуждается. — Но почему я не могу поехать с тобой?! — не послушавшись, возмутилась Лера. Весь ее вид и интонации в голосе давали понять, что она не только очень возмущена, но еще и зла и очень, очень обижена. — Или остаться одна? Ты мне так не доверяешь? — Даже если доверяю, Лер, три месяца жить одной — долго. Я не хочу переживать о том, в порядке ли ты каждый день. С Даней хотя бы будет поспокойнее, — Виктор привалился плечом к дверному косяку. — Она ответственная. И у вас не такая большая разница в возрасте, чтобы возникли какие-то проблемы в общении. Лера поджала губы, перебирая нитки в руках задумчиво. Покачала головой, прикрыла глаза, задумавшись. Потом все же сделала попытку отбиться: — Она меня недолюбливает. — Не неси чепухи. Уверен, у вас все будет отлично и вы вполне найдете общий язык. Она выглядит серьезной, но на деле очень милая. Все, подумай, что тебе нужно собрать, и найди сумку для вещей. Не став даже слушать дальнейшие возражения дочери, Виктор удалился. Прикрыть за собой дверь в комнату Леры он, конечно же, как обычно, не стал, так что девушка с тяжелым вздохом поднялась, чтобы вновь запереться. Внутри появилась жгучая обида и тоска. И почему отец никогда не считается с ее мнением и желаниями? Почему все время делает что-то как будто назло и даже не пытается поговорить или прислушаться к ее мнению? Это из-за того, что мама Леры от него ушла, или с ней стало бы еще хуже? Лера не знала. И, откровенно говоря, не очень хотела знать. Только вдруг неожиданно для самой себя подумала о том, что, может, если попытаться найти общий язык с Даниэлой, то следующие несколько месяцев могут пройти хорошо?..