***
Ривен действительно повел себя разумно и в каком-то смысле благородно. Никто не узнал об их секрете и тайной истории с соулмейтами. Даже Скай. Ривен знал, что для Музы это было важно. Ривен не понимал, когда это он начал уважать и думать вообще о чужих чувствах. Но с Музой по-другому почему-то и не получалось. С Музой все было по-другому. Возможно, потому что они были связаны. Возможно, потому что они были соулмейтами. Ривен не любил ломать себе голову вопросами. Особенно вопросами, на которые он никогда не получит ответа. Музе ведь Ривен совсем не нравился. — И давно ты заделался угрюмым зожником? — после очередного отказа Ривена от косяка Беатрикс закатывает глаза и в раздражении поджимает губы. Ей не нравится, когда играют не по ее правилам. Ей не нравится, когда Ривен ее игнорирует. Ривен на ее игривые провокации только пожимает плечами и фальшиво усмехается. Закидывается бутылкой пива. Музу он не видел уже с неделю, она явно его избегала. Ривена это, с одной стороны, забавляло, а с другой злило. Они же вроде не совсем чужие друг другу. По крайней мере, Ривену хотелось так думать. Ривен был рад, что с Музой теперь все в порядке. Вот только с ним что-то было не в порядке. Муза продолжала ему сниться. Но уже без наваждений, лишающих рассудка. Она ему просто снилась. Она больше не убегала от него, не игнорировала. Там она была рядом. Ривену нравились эти сны. Он становился зависимым. Уже не от травки, а от феи разума. Они встречаются случайно на вечеринке в честь какого-то праздника. Муза пришла с Сэмом — с кем же еще. Ривен смотрит на эту сладкую обжимающуюся парочку и кривится. Слишком тошнотворно счастливые. Муза слишком счастливая. Прямо как в его снах. Но не с ним. Ривен идет к Дэйну и просит закурить. Требует. Ривен хочет, чтобы сегодня его вставило как можно сильнее. Ривен хочет увидеть Музу рядом с ним. Хотя бы под кайфом.***
До сегодняшнего дня Ривен не знал, что такое передоз. Ривен не знал, каково это: стоять на краю. Каково это: проснуться от знакомого волшебного касания. Муза снова его спасала. Снова прорывалась через все его настроенные наваждения. Снова злилась на него. Снова переживала. Глупая. — Молчи, — дрогнувшим голосом говорит она и укоризненно смотрит на него. Какой же безрассудный. Лишь бы обдолбаться. Муза весь вечер следила за ним украдкой, посматривала с какой-то странной внутренней досадой на то, как он развлекался с первокурсницами, закуривая очередной косяк. Чувствовала, что ничем хорошим это не должно кончиться. Ривену стало плохо под конец вечеринки, когда все уже стали расходиться. Взвинченный Дэйн подбежал к ее еще трезвой компании и сбивчиво попросил о помощи. Муза ни секунды не поколебалась — побежала, ловя на себе многозначительный взгляд Сэма. Сейчас Муза сидит перед бледным ослабевшим Ривеном на его же кровати — и крепко сжимает его руку. Забирает отравленные эмоции. Исцеляет. Как тогда. — Не делай так больше. Пожалуйста, — в ее голосе Ривену слышится искренность и какая-то детская наивность — она действительно верит, что Ривен больше не будет пытаться угробиться травкой или еще чем похуже. И правда, глупая. Ривен хочет сказать, что это все из-за нее, из-за ее ботаника, из-за его тупых снов и слепых надежд, но он молчит. Муза ведь эмпат. Она и так все понимает. Она живет в его голове. И от этого плохо обоим. Ривен понимает, что такой легкой и правильной как Муза нужен идеальный правильный Сэм. Они оба это понимают. Поломанному укуренному Ривену места в ее жизни нет. Ривен неизменно живет только в ее снах, из которых она не может от него сбежать. Но Ривен не хочет ее держать. Он же не конченный. Ему ведь важны Ее чувства. Поэтому Ривен молчит. Молчит, когда к ним в комнату заходят Сэм с Террой и интересуются его самочувствием. Молчит, когда Сэм кидает на него хмурый взгляд (парень, оказывается, не тупой и не слепой). Ривен молчит, потому что не хочет делать Музе больно. Как во сне, так и в реальности. Может, Муза и правда его родственная душа. Может, в какой-то другой реальности они и правда любили друг друга взаимно. Но здесь, в этом мире, ей достался слишком неправильный Ривен — ходячая беспокойная проблема. Хаос, разрушающий девочку-эмпата. Ривен должен хотя бы раз поступить в своей жизни правильно, не как эгоист. Ривен должен замолчать свои чувства. Обмануть фею разума. И у него это получается, наивно думает он. Получается, когда он жадно целует при Музе Би. Получается, когда пьяный бросает в ее с Сэмом сторону грязные шуточки. Получается, когда намеренно ввязывается с этим ботаником в драку. У Ривена не получается только врать самому себе. Он не может без Музы. Зависимый. Разбитый. Влюбленный. Больной соулмейт. Внутри Ривена все холодеет и одновременно что-то загорается, когда его ставят в пару на тренировке вместе с Ней. Холодеет, потому что он видит, как дрожат Ее руки. Загорается, потому что слышит гулкий стук Ее сердца. Его хваленое самообладание и жертвенное молчание идет к черту. — Я ведь тебе тоже нравлюсь, да? — между выпадом и защитой шепчет Ривен, заранее зная ответ. Открывается. Чувствует, как под ребрами разливается приятная боль — Муза ударяет почти в солнечное сплетение. Так сильно, насколько может. Муза так и не ответит. По ее взгляду и так все ясно. По крайней мере, Ривену. На следующий день Ривен от Стеллы узнает, что Сэм и Муза расстались. Не поверит. Пойдет убеждаться лично. Убедится. Муза самолично убедит. Притянув к себе и поцеловав. Неуверенно, рвано. Ривен скажет, что наяву она целуется лучше, чем во снах. И снова получит по ребрам.