Во всем виноваты бело-черные крылья

— Эй?! Здесь есть кто-нибудь?! — крикнула Мия в пустоту, борясь с подступающей тошнотой. Ее знобило, голова казалось вот-вот лопнет от пульсирующей острой боли, но страх мерзкими щупальцами сжавший сердце оказался сильнее. Последнее, что она запомнила – темнота, появившаяся словно неоткуда, она обволакивала ее непроглядным коконом, делая пространство вокруг вязким и заглушая звуки, и с каждой секундой мрак только уплотнялся, становясь более осязаемым, от чего к безумному коктейлю болевых ощущений добавилась неконтролируемая паника. — Эй! — ещё одна попытка, которая не увенчалась успехом. Уже отчаявшись, она, с трудом преодолевая сопротивление, развернулась и увидела, вернее –окунулась в белый свет. Он обрушился на нее мощью тысяч светодиодных ламп, разрывая мглу в клочья, даря свободу движению и напрочь лишая способности видеть. Мия зажмурилась, схватившись за многострадальную голову, волна боли снесла шаткую преграду, грозя взорвать череп изнутри. Рой черных мушек, предвестник потери сознания взметнулся перед ослепленными глазами, ноги подкосились, и она осела на колени. Неожиданно пришло ощущение прижатой к губам чужой жесткой руки, а мозг атаковала череда картин-воспоминаний: кровь на стенах, битое стекло, эфес с рубином, распростертые тела родителей… «Нет-нет-нет, пусть это будет всего лишь кошмаром, просто жутким сном! Надо только проснуться» … Прикрыв глаза в защитном жесте, осторожно приподняла веки. Свет по-прежнему был ярким, но за те несколько секунд, что она провела зажмурившись, перестал быть ослепляющим, и это было невероятно, но он удалялся, причем быстро, преобразовываясь в овал, который по мере удаления становился меньше и меньше. Мия медленно поднялась и пошатываясь шагнула следом. Перспектива полной темноты, дышащей в спину не вдохновляла. Как бы там ни было, но свет лучше тьмы. Первый шаг дался с трудом, второй она сделала по инерции, а на третьем почувствовала, что ноги не слушаются. Боль не отпускала, но чья-то неведомая сила уже тащила ее вперед к свету, и в какой-то момент она осознала, что бежит. Она чувствовал жар в груди, моментально распространяющийся по телу, еще немного и она вспыхнет как пропитанный маслом факел.... И в эту секунду она влетела в свет. Тело тут же скрутило от дикой, всепоглощающей боли, сминая, выкручивая, ломая… Страшный в своей жуткости крик взорвал пустоту. — Быстрее капельницу! — Слышались словно сквозь вату чьи-то нервные приказы, ззаглушаемые чьим-то болезненным криком, а через мгновение вата уплотнялась, чтобы так же внезапно рассеяться, пропуская чуть слышные тревожные выкрики и очередной сводящий с ума вопль…. Она осознала себя внезапно, просто почувствовала, что кто-то ласково провел рукой по волосам. Приоткрыв глаза, сквозь полуопущенные ресницы увидела парня лет двадцати, одет он был в элегантный костюм, у него были рыжие волосы, голубые глаза и веснушки на щеках. Закономерный вопрос, возникший в подсознании, остался не озвученным. Она вдруг поняла, что губы не поддаются, а горло словно запечатано сухой плотной пробкой. По-видимому, взгляд выдал смятение, замешанное на страхе, потому что незнакомец встрепенулся: — ООО, вы очнулись! – и не распознав выражение ее лица пояснил: - Вы бредили во сне. — Воды, — прохрипела Мия. — Конечно-конечно, — мужчина поднес к ее потрескавшимся губам пиалу с водой, другой рукой приподнимая ее голову и помогая сделать глоток. — Вот так, осторожно, маленькими глотками. Если будет нужно что-то ещё, просто дотроньтесь до этого камня, - он указал на небольшой серый с прозрачными прожилками круглый камень вмонтированный в стену так что бы можно было с легкостью дотянуться левой рукой. – Вас обязательно услышат и придут. Вот так, хорошо, - поняв по поджатым губам, что она напилась, молодой человек поставил пиалу на тумбочку рядом с кроватью, на которой лежала девушка. Она только сейчас обратила внимание на то что находится в просторной утопающей в полумраке комнате с бежевыми стенами и высоким белым потолком. Сквозь единственное широкое окно, несмотря на задернутые шторы, в помещение проникали отсветы красного зарева. Обстановка больше походила на больничную. Осознав это Мия с недоумением покосилась на укрывавшую ее белую льняную простыню, затем на парня, на закрытую дверь за ним, снова на простыню и собственные бледные с сеткой проступивших вен руки. — Не волнуйтесь, - заметил он смену эмоций на ее лице. – Вы в лекарском крыле. Лекарь недавно ушел, а меня зовут Рэй. Во время перехода Вам стало плохо, поэтому пришлось поместить Вас сюда для восстановления и полного обследования. Никто не знает, что произошло во время телепортации, мы должны были убедиться, что не осталось последствий. «Что за бред? Какой, к бездне, переход? Какая телепортация?» - она с сомнением посмотрела на незнакомца, ища признаки сумасшествия, потому как весь этот лепет больше походил на бредни шизофреника. Ну или ее банально разыгрывают, типа «Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!»Ситуация была из тех, что не то плакать, не то смеяться, но ни того, ни другого при всем желании сделать не получилось бы. Мысли в голове ворочались неохотно под давлением усиливающейся боли. Она закрыла глаза в надежде, что на самом деле спит, а когда проснется все вернется в рамки разумного. Дверь за спиной странного субъекта тихо скрипнула, впуская нового посетителя, которым оказалась женщина лет шестидесяти в не менее странном старомодном платье. Лиф состоящий из корсета, туго охватывающий талию, открывающий вид на в данном случае, довольно дряблое декольте и крепящаяся к нему длинная в пол юбка, и все это бордового цвета. «Кайф! Верх стилистического идиотизма!» Женщина светилась наисчастливейшей приветливой улыбкой, направляясь прямиком к кровати. Мия еще не успела ничего понять, но мысленно уже содрогнулась в предчувствии чего-то не самого полезного для ее многострадальной головушки. — Алекса, я же просил тебя не мешать мне. — хмуро Сказал Рей, оглядываясь на доброжелательную особу. - А я просто заглянула, проверить как тут наша девочка! – пропела пожилая дамочка, обходя мужчину и тормозя прямо у кровати. – Какая хорошенькая! Красавица просто! Она неожиданно склонилась и сжав хрупкие плечи девушки, крепко прижала к своему могучему бюсту. – Спасительница наша! Как же мы счастливы, что ты вернулась! Мия даже не отреагировала, только болезненно застонала, пытаясь справиться с «колокольным набатом» в голове. - Алекса! – Рэй зашипел на женщину. – Пусти ненормальная! Она же еще в себя не пришла. Или ты хочешь, чтобы Грэм нажаловался остину? Он же четко сказал, что ее нельзя сейчас шокировать, последствия схлопнувшегося перехода, знаешь ли. - А я что? Я ничего! Я что, сказала что-то лишнее?! И вообще, не ори на меня, сам лишнего не болтай — Вот карга старая! Не выводи меня! — Повтори, гад рогатый! – прошипела дама по имени Алекса, сливаясь по цвету с платьем. Мия зажмурилась, желая избавиться как от молоточков в голове, так и от двух чокнутых, затеявших непонятную перепалку. Дешевый сериал отдыхает, честное адское! Если это шоу, то из разряда отстойных, и актеры так себе, для детсадовского спектакля, разве что. В общем она ни разу ни Станиславский, но тоже не верит. С трудом подтянувшись повыше к изголовью кровати негромко кашлянула,привлекая внимание, но сказать ничего не успела, потому как эти, явно с отклонениями одинаково перекосились в лицах и бросились к ней. Словно желая отгородиться от опасности, она вздернула руку к лицу, случайно мазнула по губам и в ужасе замерла – на тыльной стороне ладони остались кровавые отметины. Она с недоверием дотронулась пальцем до губ… Страх мгновенно перерос в панику, погружая сознание в темноту. В себя она пришла от недовольного нравоучительного тона какого-то незнакомого мужчины в бледно-зеленом плаще, стянутом спереди фибулой в виде змеи, который тихо отчитывал двух ранее виденных субъектов. - Еще одна подобная выходка, и я пожалуюсь Остину., ему и доложите, как едва не доконали его гостью. - Да мы не думали… - растерянное от Рэя. - Грэм, пожалуйста, не надо Остину! – сложив молитвенно на своей выдающейся грудной клетке ладони захныкала Алекса. Поведение престарелой женщины выглядело настолько абсурдно, что Мия не решилась обозначить свое присутствие. Она тут отдыхает, а представление, оказывается уже второй акт отыгрывает. - Однако седовласый мужчина в плаще каким-то образом почувствовал, что девушка очнулась и повернулся к кровати. При ближайшем рассмотрении – это оказался немолодой, примерно тех же лет, что и дама в бордо, мужчина. Глубокие продольные линии меж бровей говорили о том, что он часто хмурится, а сеточки мелких морщинок в уголках глаз выдавали в нем веселую улыбчивую личность. - Рад, что Вы не стали слишком долго прятаться в спасительной темноте и тишине и вернулись в наше чокнутое сборище, - в его немного выцветших карих глазах заплясали смешинки. - А я спектакль не досмотрела, - неожиданно для самой себя слабо улыбнулась Мия. – Любопытство покоя даже на том свете не дает. - Ну-ну, на том свете Вам точно делать нечего, мы Вас с таким трудом на этот вытащили, - мужчина коснулся указательными пальцами ее висков, после чего обхватил ладонями лоб и затылочную часть головы. – Потерпите, сейчас легче станет. Несколько секунд ничего не происходило, а потом она почувствовала легкое покалывание и приятное тепло, волнами накатывающее на измученную болью голову, и как ни странно «адские тиски» начали слабеть и вместо уже привычной тошнотворной пульсации воцарилась блаженная тишина. - Вот и все, - спаситель отнял ладони. – Как себя чувствуете? - Невероятно, спасибо. Она осторожно повертела головой, никакого дискомфорта не почувствовала и выдохнула с таким облегчением, что присутствующие разом заулыбались. - Люблю, когда пациенты здоровы, - подмигнул девушке… врач? - Грэм Ластиар, главный лекарь этого замка, - в ответ на ее немой вопрос, представился седовласый глава медиков. Мия с осторожностью прислушивавшаяся к своим ощущениям внезапно зацепилась за последние, сказанные врачом слова, и слух резануло не столько «лекарь, здесь у каждого своей причуды (ну хочется человеку называться лекарем, а не доктором, какие проблемы?) а вот… - Замок? – она недоуменно нахмурилась. – Что Вы имеете в виду? Где я? И как сюда попала? - Не волнуйтесь, сейчас Вы уже дома, - лекарь мягко улыбнулся. – Что касается замка, об этом Вам расскажет Остин. - Послушайте, это какой-то бред! – она села в постели, растерянно обведя собравшихся полным непонимания взглядом. – Кто этот ваш Остин? И кто вы? Как я сюда попала, если… - память услужливо подбросила последнее воспоминание о прижатой ко рту руке и низком бархатистом голосе. «Да быть не может! Не могла же она в самом деле свихнуться? Разум словно бы издеваясь подбросил несколько вариантов происходящего: А) ее убили, и это потусторонний мир; Б) ее ранили, и она в коме, а это последствия анестезии; В) ее тупо накачали наркотиками, и сейчас рядом с этими персонажами появятся розовые слоники, голубые зайки с хоботками и радужные единорожки, какающие конфетти. - Мия, Вам нельзя волноваться. Отдыхайте, позже Вы обязательно все узнаете, - пообещал добрый доктор и быстренько сбежал. - Ой, а я рукоделие где-то оставила, пойду поищу, - вслед за ним ретировалась колоритная мадам. - Ты это, если что жми на камень, - сконфуженно поковыряв носком сапога пол, посоветовал Рэй и включил заднюю скорость. – Алекса, я помогу тебе поискать недовязанные носки! - Какие носки, морда твоя рогатая?! – донеслось откуда-то из-за двери возмущенное. – Гобелен я вышиваю! Гобелен, понял, да?!