Радуга скрытая в листе

С балкона квартиры Накамуры открывался прекрасный вид на Коноху. Ранним утром там было особенно приятно пить чай. Этому обстоятельству значительно способствовала довольно широкая доска, прикреплённая кем-то поверх разделяющих два соседних балкона перил. Юи устроилась на импровизированном сидении и сделала глоток чая. Находиться на улице под теплыми лучами восходящего солнца было чудесно. Тигренок сидел на крыше над ней и совершенно её не беспокоил, а она потягивала насыщенный жасминовый чай и наслаждалась утром. Шиноби редко удаётся отдохнуть, а её «отдых» в Конохе тянулся уже неделю. Похоже, мальчишки с деревянным оружием не проболтались, или их родители не посчитали важным, а, может, посчитали выдуманным рассказ о водяном драконе. Накамуру никто за неделю не побеспокоил, и это был очень хороший знак. С мальчишками с того раза она так и не пересекалась. Изменив свои наземные маршруты на маршруты по крышам и деревьям, она вообще перестала видеть людей, только таких же шиноби, как она сама, но им было не до неё. Тигренок против не был и следовал за ней как привязанный, но больше заговорить не пытался. Юи уперлась затылком в стену и закрыла глаза. Солнышко приятно согревало лицо, усыпляя, и Накамура поддалась соблазну провалиться в сон. — Доброе утро, — низкий мужской голос так внезапно вырвал её из сновидений, что Юи подпрыгнула, взмахнула рукой, опрокинула чашку с чаем и, едва удержавшись, чтобы не упасть, наконец-то села, свесив ноги на чужой балкон. С крыши громко хмыкнули. — Доброе утро, — хмуро бросила она, упираясь глазами в своего старого знакомого, который стоял посреди своего балкона и разглядывал её в ответ. — Доброе утро, Какаши-семпай, — подал голос Тигрёнок. Какаши приветливо махнул рукой в сторону крыши: — Привет, Тензо. — Не называйте меня так, семпай, — попросил с крыши Анбу. — А как его называть? — тихо спросил Хатаке почему-то у соседки. — Тигрёнок, — довольно громко ляпнула Накамура первое, что пришло ей в голову, и тут же в ужасе от того, что сказала, закрыла себе рот ладонью. Анбу спрыгнул с крыши и встал возле семпая. Две пары мужских глаз вопросительно разглядывали Юи. — Это почему? — уточнил Хатаке. Девушка отлепила ото рта ладошку: — Из-за маски. Это же очевидно. Но мужчинам очевидно не было. Один из них эту маску носил, видимо, так долго, что уже не помнил какая она. Второй попросту её не замечал, принимая за что-то обыденное. Избирательное внимание шиноби. Ненужная информация не хранится дольше пары секунд, а поскольку Анбу и её сосед были знакомы и, по-видимому, достаточно доверяли друг другу, эта информация не казалась Хатаке важной, а потому и мозгом не воспринималась вообще. Вот если бы Накамура спросила что-то о себе, она была уверена, что её бы разложили вплоть до цвета нижнего белья и мозолей на руках. Уж невнимательностью к потенциальным врагам ниндзя не страдали. Мужчины посмотрели друг на друга. Юи поклялась бы чем угодно, что её сосед улыбается, хотя знать этого не могла. Под маской видно не было. Куноичи понаблюдала за коноховцами пару секунд, но они не обращали на неё внимания, как будто разговаривая молча, а потом вспомнила про кружку чая, которая упав, разлила содержимое по её балкону. Юи развернулась и опустила ноги на дощатый пол. — Какие планы на день? — поинтересовался Тигрёнок-Тензо. Девушка обернулась через плечо и встала на пол: — Как обычно, чтение в дальнем углу парка, а вечером тренировка. Анбу остался доволен её ответом. Накамура сделала шаг, и под ногой хрустнул фарфор, впиваясь в ступню осколками. — Ками-сама! — воскликнула девушка и, совершенно не задумываясь, подняла ногу и уложила на доску. Ступня окрасилась красным и ощетинилась внушительным осколком. Два внимательных взгляда уставились на голую ступню, тонкую лодыжку и стройную ногу выше. — Нужно вынуть осколок и перевязать, — тут же нашёлся спокойный Хатаке и торопливо полез в карман. — Не нужно, — грубо прервала его Юи и быстрым движением избавилась от осколка, а потом медицинским дзюцу залечила оставшуюся ранку. Через пару минут последствия внезапного появления соседа были устранены как со ступни, так и с балкона. Сам мужчина исчез в своей квартире, а скучающий Тензо сидел на доске и ждал, пока она закончит. — Идём, — Юи махнула ему рукой и с увесистым томом подмышкой запрыгнула на ограждение, намериваясь спрыгнуть на крышу соседнего дома. После полудня солнце стало особенно безжалостным даже в тени. Накамура обмахнулась ладошкой, пытаясь охладиться, но не смогла, и отчетливо осознала, что без дозы мороженого в парке не останется. Тигрёнок-Тензо млел на ветке над ней и тоже явно жаждал освежиться. Юи поднялась и бодро зашагала к ближайшему лотку с мороженным, затылком ощущая следящий взгляд Анбу. В наличии имелось только то, которое обычно брали парочки: сдвоенный фруктовый лёд на двух палочках. Юи подумала, что вполне могла бы поделиться им с Анбу, ведь он страдал от жары не меньше неё, а страдал, в принципе, даже больше. Для него посиделки в парке были работой, а для неё — приятным времяпрепровождением. Накамура разделалась с упаковкой и разломила мороженое пополам. Тигренок на ветке казался отрешенно-придушенным, жара не могла не действовать и на него. — Тензо, — Юи позвала его по имени, тот наклонил голову и посмотрел на неё сверху вниз. Куноичи протянула ему половинку мороженого. Анбу в нерешительности застыл. — Оно не отравлено. Ты же сам видел, как я его покупала. Не признать этот аргумент Тигрёнок не мог, но недоверие к незнакомой куноичи боролось с желанием взять вожделенное мороженое. Сделав над собой усилие, Анбу отвернулся в надежде, что девушка отстанет от него и съест мороженое сама. — Хочешь я откушу и отдам тебе? — не отставала Накамура. — Нет, спасибо, не люблю делиться, — ответил Тензо, наблюдая за подопечной краем глаза. Юи сделала над собой усилие, ей не очень хотелось заигрывать с Анбу, но мороженое уже начало таять и грозило не достаться никому. — Испугался, — драматичная пауза. — Тигрёнок? Тензо зло зыркнул на неё с ветки и вытянул руку. Накамура подкинула мороженое, Анбу поймал его за палочку и настороженно засунул под маску фруктовый лёд. — Приятного аппетита, — улыбнулась Юи, устраиваясь под деревом. Когда с фруктовым льдом покончили оба, Накамура не удержалась: — Ну что, не отравился? — Время покажет, — ответил Тензо. Юи ткнулась носом в книгу и потеряла связь с реальностью на недолгих пару минут. — Справа в двадцати шагах, — скучающе предупредил Тигрёнок. — Что? — не поняла девушка и, прежде чем посмотреть в указанном направлении, подняла глаза на Анбу. Тот кивнул в направлении лавки с мороженым и отстраненно застыл. Накамура посмотрела направо и с ужасом осознала, что возле лотка с мороженым стоял тот мальчик, чью руку она недавно вылечила, и дёргал за рукав женщину рядом с собой. Мальчик уже успел заметить её и, по-видимому, пытался указать на неё своей спутнице. Женщина показалась Юи знакомой, и она всмотрелась в неё пристальнее, понимая, что это та самая ирьенин, которая осматривала её перед допросом. Мальчик заметил свою знакомую и, бодро жестикулируя, заговорил, дергая рукав матери, тёти или бабушки. — Надо уходить, — тихо произнесла куноичи, но так, что Анбу услышал. — Поздно уже, — отозвался с ветки тот. Юи обернулась и встретилась с внимательным взглядом ниндзя-медика. Та вознамерилась к ней подойти. — Не дергайся, — посоветовал Тензо, не меняя позы. Накамура запаниковала, неуклюже выронив книжку, и только успела выпрямиться, когда мальчик и его родственница подошли к ней. — Добрый день, — женщина поздоровалась первой и даже слегка поклонилась, что очень удивило Юи. — Добрый, — Накамура поклонилась в ответ, чуть более почтительно, чем ирьенин. Мальчик снова дернул за рукав свою спутницу и быстро заговорил: — Ба, это она вылечила мою рану. И дракона она тоже видела. Спроси, она подтвердит. Женщина на слова ребёнка не отвлеклась, сначала рассмотрев саму куноичи, а потом кинув взгляд на следящего за ней Анбу. Сердце Юи забилось быстрее, неприятности были как никогда близки. — Меня зовут Харада Наоко, — представилась женщина. — Накамура Юи. — Так, значит, ты знаешь медицинские техники? — спросила ирьенин. — И видела водяного дракона, — вставил её внук. Наоко ожидала ответа. — Да, — подтвердила Накамура. — Где училась? Юи почувствовала себя на повторном допросе. — То тут, то там, — она почти не солгала: основы ей преподали ещё в её клане, а остальное она освоила уже в Тумане, где провела четыре года, шпионя для Листа. Ирьенин неодобрительно покачала головой, осуждая хаотичность обучения, но спросила: — Насколько глубоки твои познания? — Могу залечить разного рода раны, срастить сломанные кости, некоторые болезни. — В операциях приходилось участвовать? — К чему эти вопросы? — насторожилась Накамура. — Просто ответь, — потребовала Наоко. — Да. Харада удовлетворенно кивнула. — У нас не хватает ирьенинов. Приходи завтра в больницу, получишь работу. Юи немного опешила от такого предложения. — Не думаю, что госпожа хокаге одобрит Вашу идею, — усомнилась она. — Это уже моя забота, — резко прервала её ирьенин. — Приходи к восьми утра. Юи кивнула, отказаться она не могла. Больничная жизнь затянула Накамуру очень быстро. Как оказалось, Пятая совсем не возражала против того, чтобы Юи помогала в больнице, хотя сама куноичи с трудом могла понять, чем заслужила такое доверие. Тигрёнок-Тензо с момента устройства её на работу в больницу пристально следил за ней только вне её стен. Остальное время Накамура проводила в медицинских кабинетах. Сначала к ней относились настороженно, даже сама Наоко, и поручали мелкие и неважные дела. Затем ей позволили принимать больных, обращающихся за помощью в больницу. Как правило, они даже не были шиноби. Простые люди приходили с жалобами на насморк, боли в спине, раны, полученные в ходе работы, и ей приходилось помогать. В такой большой и густонаселенной деревне, как Коноха, ниндзя-медик никогда не оставался без работы. И к концу обычного рабочего дня иногда чакры практически не оставалось, а домой приходилось добираться за полночь, полностью выжатой и обессиленной морально и физически. Но Юи не жаловалась. В больнице Конохи было значительно лучше, чем в больнице Тумана. Она попала в деревню Кровавого тумана в пятнадцать, ещё не зная толком хороших медицинских техник, но умея концентрировать чакру очень точно и быстро, что спасло ей жизнь и позволило выполнить миссию по шпионажу. Сначала она лишь помогала в госпитале. Пусть война и была закончена, но в Тумане всегда было неспокойно, не зря же его прозвали Кровавым. Работа для ирьенинов прибывала с каждым днём, и именно там Накамура столкнулась с большим количеством разнообразных ран. В Тумане не делали различий между детьми и взрослыми, жестокость процветала, и ты должен был быть просто достаточно силен и изворотлив, чтобы выжить. Юи изворачивалась и выживала в первый год с трудом. Такого количества раненных и покалеченных шиноби она не встречала больше никогда, как в те четыре года. Перед ней на операционном столе, а зачастую просто на полу оказывались дети и женщины, реже мужчины, лишь потому, что их чаще добивали после боя. Жизнь ниндзя в то время в Тумане не стоила ничего. В больнице же часто не хватало самого элементарного оборудования, а останавливающих кровь и обезболивающих печатей практически никогда не было, но больше всего ирьенинам не хватало собственной чакры, чтобы успевать спасти хотя бы половину тех, кто попадал им в руки. В Конохе всё было по-другому: хорошее оборудование, останавливающие кровь и обезболивающие печати, имелись печати, назначения которых Юи даже не знала. И это существенно облегчало работу ниндзя-медика. Когда Наоко впервые позвала Накамуру на операцию, куноичи несказанно удивилась, но пошла. Ирьенинов в деревне действительно не хватало, хотя Пятая и организовала курсы для подрастающего поколения, чтобы в дальнейшем обеспечить деревню грамотными специалистами. А пока дети ещё учились, приходилось довольствоваться имеющимися кадрами. Залогом успешного лечения Накамуры была врожденная способность к точной концентрации чакры и стихия воды. Во многом благодаря последней Юи удавалось удерживать выживаемость своих пациентов на уровне чуть выше среднего среди других ирьенинов Тумана. И это же обстоятельство помогало ей и сейчас. Некоторые вещи просто не должны происходить. В этом Юи была уверена ещё со шпионской миссии в Тумане. Однозначно не должны умирать и страдать дети, когда шиноби соревнуются в своих способностях, даже если эти дети сами ниндзя. Накамура смотрела на тело девочки-подростка на операционном столе. Сильные ожоги изуродовали тело, совсем не затронув лицо. Юи вспомнила про свой ожог и невольно провела ладонью по бедру. Движение-воспоминание, движение-напоминание, напоминание о том, что никому нельзя верить и тем более доверять. Накамура тряхнула головой, отгоняя мысли о прошлом. Перед ней лежала юная шиноби, пострадавшая на экзамене на чунина. Чунин. Звание, которое сама Юи уже не надеялась и не стремилась получить. Мысли снова вернулись к раненной девочке. Ожоги не были основной её травмой, да и лечению они поддавались довольно неплохо, требуя лишь большого количества чакры и впоследствии некоторого количества мазей. Не так уж страшно. Но этой маленькой куноичи повезло меньше. Во время боя ей повредили точку концентрации чакры, из-за чего впоследствии она вряд ли смогла бы использовать техники. Попытки восстановить течение чакры ни к чему не привели. Уж насколько в этом деле были мастерами Хьюги, но и они не помогли. Точка была не блокирована, а просто потеряла способность к генерации чакры, из-за чего её поток был неровным и вряд ли бы хорошо повёл себя при использовании техники. Накамура заметила, что девочка болезненно поморщилась, и тут же наклеила обезболивающую печать. Наоко ушла уже давно и никак не возвращалась. Операцию нужно было продолжить. Юи ещё раз посмотрела на дверь. Никого. Затем на часы над дверью. Полчаса уже прошло с момента ухода Харады. Нужно срочно продолжать операцию, иначе у девочки останутся уродливые шрамы от ожогов. Накамура снова неосознанно провела по левому бедру, на этот раз не вызвав воспоминаний. Если она решится закончить операцию самостоятельно, что скажет Наоко? Что подумает хокаге? Ответы на эти вопросы были спорными. — Ками-сама, — взмолилась Юи, в последний раз кинув взгляд на дверь. Та равнодушной деревянной поверхностью отзеркалила мольбы куноичи. Девушка заломила палец под столом и, громко втянув воздух, решилась: — Продолжаем. Ещё двое ирьенинов с более скромными способностями ошарашенно на неё посмотрели и переглянулись между собой. — Она может умереть, если мы не продолжим, — настаивала Накамура, явно преувеличивая. Ответа не последовало. Юи хмыкнула, ей было не привыкать к недоверию, и протянула руки над ребёнком, концентрируя свою чакру. Ожоги неплохо поддавались лечению, Накамура зажмурилась, сосредотачиваясь на ускорении регенерации клеток. Чакра способствовала их ускоренному делению, а следовательно и заживлению ран. Самая большая рана на животе медленно начала затягиваться. Юи не чувствовала помощи, медики ей помогать не хотели или просто боялись ослушаться старшего ирьенина Хараду. Причина была не важна. Накамуре просто придётся в очередной раз в своей жизни справиться самой. Процесс шёл медленно и тяжело, Юи ощущала, что чакра заканчивается, а помощи всё ещё ждать неоткуда. Наоко, по-видимому, решила не возвращаться. Прошло уже несколько часов, как она ушла. Накамура чётко понимала, что её собственной чакры для полного исцеления ребёнка не хватит. — Помогите мне, — разлепив пересохшие и изрядно покусанные от напряжения губы, потребовала она. — Но Наоко-сан не велела, — подала голос одна из ирьенинов. — Её тут нет. А девочке нужна помощь. Мне не хватает чакры, чтобы залечить рану. Основную часть работы я уже закончила. Если что, можете свалить всё на меня. Зеленое свечение в руках Юи дрогнуло, ознаменовывая истощение потока чакры. — Пожалуйста, — взмолилась Накамура. — У неё будет уродливый шрам, если мы ей не поможем. И он будет всю жизнь ей напоминать о травме. Одна из ирьенинов кивнула и подхватила исчезающий поток чакры Накамуры своей собственной, продолжая лечение. Оставалось уже совсем немного — восстановить верхний слой кожи и закончить операцию. Проблему с точкой концентрации чакры можно было решить и после операции. Юи почувствовала как кружится голова и опустилась на пол прямо возле стола. — Всё в порядке? — спросила вторая ирьенин, собираясь присоединиться к коллеге. — Да, — ответила Накамура, не собираясь признавать, что переусердствовала. Чакры в теле не ощущалось совсем. Поганое чувство пустоты Юи было знакомо с подросткового возраста. К счастью к утру чакра должна восполниться, пусть и немного медленнее, чем если бы её осталось хоть немного. Полное использование чакры грозило шиноби смертью, но не Накамуре. Маленький секрет её клана — второй поток чакры, тщательно скрываемый и крайне редко используемый. Именно благодаря ему она и могла выкладываться на операциях больше остальных. — Молодец, Накамура, — послышался голос Наоко, после того, как дверь в операционную приоткрылась. Юи поднялась с пола, едва удержавшись, чтобы не покачнуться. Нельзя никому давать понять, что она выложилась по полной. — Наоко-сан, — ирьенины постарались оправдать своё участие в лечении девочки, но строгая Харада разогнала всех по домам: — Операция окончена, все свободны. Юи бросила взгляд на юную куноичи на операционном столе. Её кожа была ровной и розовой. Ничего не напоминало о тех ужасных ожогах, которые были на ней. «По крайней мере ей не придётся стесняться себя», — подумала Накамура. — Завтра можешь задержаться, Юи, — покровительственно разрешила Наоко. Накамура отрицательно мотнула головой, давая понять, что поблажки ей не нужны и что завтра она придёт в больницу как обычно. — Доброй ночи, Наоко-сан, — попрощалась Юи и вышла на улицу. Ночной воздух был прохладным и приятно бодрил. Накамура втянула в лёгкие свежесть ночи и, снова почувствовав головокружение, деланно неспешно облокотилась на ограждение крыльца больницы. — Ты сегодня припозднилась, — послышался голос Тензо с ближайшего дерева. — Да, операция немного задержала, — ответила девушка, борясь с хороводом картинок перед глазами. Тигренку нет необходимости знать, что ей плохо. Ночную тишину разбавил звук неспешных шагов, и на площадке возле больницы показался высокий силуэт с копной светлых волос, подвязанных хитаем. — Доброй ночи, Какаши-семпай, — бодро поприветствовал старого знакомого Анбу. — Доброй, Тензо, — ответил Хатаке, сделав едва заметную паузу после первой буквы имени Анбу, как будто собирался назвать его Тигрёнком. Юи улыбнулась, стоя на лестнице и наблюдая за ними. Картинка перед глазами перестала стремительно вращаться, и можно было попробовать спуститься с лестницы, не упав. — Доброй ночи, Какаши-сан, — подала голос Накамура и отцепилась от перил, проверяя свою устойчивость. — Доброй ночи, Юи, — Хатаке бросил на неё взгляд, а затем повернулся к Тензо и подал ему какой-то только им двоим понятный знак. Повисла неловкая пауза. — Вы уверены, семпай? — спросил Тигрёнок. — Всё в порядке, Тензо, отдохни до утра, — ответил ему Хатаке. Юи настороженно прислушалась. Её сосед отпускал Тигрёнка домой? А как же миссия Анбу? Кто будет за ней следить? Хатаке? К Тигрёнку-Тензо Накамура уже успела привыкнуть и, в принципе, знала, что от него ждать. Он никогда не лез не в своё дело, делал вид, что не замечает, как иногда ей трудно даётся путь домой после работы, но всегда незримо поддерживал её, как в случае со знакомством с Наоко. От своего старого знакомого Юи не знала, что ожидать. Анбу исчез, и лёгкое дуновение ветра развеяло остатки белого дыма от его перемещения. Накамура неуверенно посмотрела на соседа, не зная, что от него ожидать. Тот, флегматично закинув голову, смотрел на небо, на котором из-за туч периодически выглядывала луна. Юи не удержалась, посмотрела на жёлтый диск Луны и задумалась. До полнолуния оставалось несколько дней. — Ты домой собираешься идти? — поинтересовался Хатаке, выдернув куноичи из размышлений о способе избавиться от следящего за ней Анбу через несколько дней. — А, да, — Накамура опомнилась и постаралась уверенно двигаться вниз по лестнице, но на четвёртой ступеньке почувствовала, что картинка перед глазами проехала влево. Юи постаралась уверенно шагнуть на пятую ступеньку — их оставалось всего три — но промахнулась. Нога скользнула вниз, потеряв опору, Накамура завалилась назад и съехала вниз по остаткам лестницы на попе, больно ударившись копчиком о землю. — Интересный способ спускаться с лестницы, — констатировал Какаши, глядя на распластавшуюся на земле соседку. Юи зло на него зыркнула. — Я всегда так спускаюсь, это весело, — иронично ответила она, всё ещё не поднимаясь. «Тензо бы сделал вид, что ничего не заметил», — тоскливо подумала Накамура. — «Надо же было его отпустить!» Звук неторопливых шагов стих совсем рядом с ней, Хатаке слегка наклонился и протянул ей руку. Юи взглянула на соседа, его фигура раздвоилась перед её глазами и никак не желала собираться в одного человека. Куноичи опустила взгляд, ей точно не стоит подавать ему руку, ведь она не уверена, что сможет подать её настоящему Какаши. Вздохнув, девушка поднялась. От резкого движения перед глазами потемнело, но Юи была уверена, что не покачнулась. — Я иногда после работы сижу на скамейке перед больницей, дышу воздухом, — предупредила она соседа, который совершенно не обиделся на её отказ в помощи и стоял рядом, сложив руки на груди. — И ты собираешься сделать это сегодня? — понял её намек Какаши. — Да, — Юи кивнула и тут же пожалела об этом, к горлу подкатил ком. Спасительная скамейка была всего в десяти шагах. — Тензо бы против не был. Хатаке пожал плечами, давая понять, что он тоже не против, и, прислонившись к перилам, стал наблюдать за соседкой. Накамура оборачиваться не стала, лишние движения были ни к чему. Нужно было сосредоточиться на скамейке и дойти до неё, не упав. Первые пару шагов дались тяжело, и её даже качнуло, но затем Юи сжала зубы, быстро пройдя оставшиеся восемь шагов, оперлась на скамью и села. — Трудно, наверно, быть ирьенином, — заметил Какаши, наблюдая за соседкой. Это был даже не вопрос, просто замечание из ряда наблюдений. Юи склонила голову вниз, ощущая тошноту. К счастью, она ничего не ела с утра, и опозориться перед самым известным ниндзя Конохи ей не грозило. — Не труднее, чем быть шиноби, — ответила Накамура и почувствовала, что из носа ползёт предательская струйка крови. «Ками-сама, ну, почему сегодня», — взмолилась Юи и положила ладонь на щеку, упираясь локтем в колено и скрывая свою слабость. Всего несколько минут и станет легче, чакра немного восполнится и можно будет идти домой. — Не будете против прогулки? Капля крови шлепнулась на чёрный нос сандалии Накамуры, девушка повернулась лицом к соседу, мимоходом незаметно стирая кровавую дорожку под носом. Копирующий ниндзя тяжело вздохнул, всем своим видом давая понять, что глупые попытки знакомой скрыть свою слабость не остались не замеченными. — Прогулки под Луной после тяжёлого дня, что может быть лучше. Накамуре сарказм соседа не понравился. Тензо себе никогда такого не позволял. — Это была не моя идея отпустить Тигрёнка, — парировала она. — Тигрёнка? — нахально передразнил её сосед. — Тигрёнка, — уверенно повторила Накамура и зло посмотрела на Хатаке. Он спокойно выдержал её взгляд и неспешно подошёл к скамейке. — Идти сможешь? — по делу спросил Какаши. — Смогу, — упрямо ответила Юи. — Через пару минут. Когда Накамура споткнулась в третий раз, Хатаке печально заметил: — Такими темпами дома мы будем к рассвету. — Как романтично, не правда ли, — саркастично отозвалась Юи. Какаши хмыкнул, резким и быстрым движением забросил соседку на спину и прыгнул на ближайшую крышу. Куноичи протестующе вскрикнула, но от резкого движения вверх вцепилась в плечи соседа, чувствуя силу их напряжения. Естественным движением было бы обхватить его за шею, но такой вольности она себе позволить не могла, поэтому плечи оставались самым лучшим вариантом. Хатаке бежал по крышам уверенно и легко, как будто девушка на его спине ничего не весила и совершенно не доставляла ему неудобств. В последнем Накамура была не уверена. После секундного возмущения, она поняла, что деваться некуда, и Какаши по сути, конечно, прав. В её темпе они ползли бы домой до рассвета, а его действия просто позволили сэкономить время на сон самой Юи и даже, возможно, ему. Куноичи переключила внимание на соседа, плечи которого оказались разной высоты. Девушка задумчиво сравнила их и ладонью ощупала выступающий угол правого плеча соседа. Тот настороженно на неё обернулся, но ничего не сказал. Накамура несколько раз сжала плечо соседа в разных местах и вернулась в изначальную позу, сделав вывод о вывихе плечевого сустава. Хатаке на её движения не отреагировал. Юи подумала, что своим весом, как минимум, причиняет боль соседу, но сделать ничего не могла. Чакры было ещё недостаточно. Через пару минут они оказались на половине общего балкона, которая принадлежала Накамуре. Юи уверенно встала на ноги, чувствуя себя намного лучше и проверяя запасы чакры: — Не стоило этого делать, но спасибо. Хатаке рассеянно кивнул в ответ и потёр плечо, разминая. — Вывих, — констатировала Накамура, наблюдая за не совсем естественным движением сустава. Ещё пара минут и чакры будет достаточно. — Лечения не требует, — Какаши развернулся, устраиваясь на доске между балконами. — Не требует, — согласилась Юи. — Но вправить стоит. — Это можно сделать завтра. — Очень по-взрослому откладывать такую ерунду, — отозвалась куноичи. — И за что вы себя наказываете? Копирующий ниндзя спокойно взглянул на соседку: — Лишняя чакра появилась? — Не то чтобы лишняя, но для вывиха хватит, — Юи мягко улыбнулась. — Спасибо, не стоит, — Хатаке откинулся спиной на стену и, согнув ногу в колене, уложил на неё травмированную руку. Юи сконцентрировала чакру в ладони и лёгким движением прикоснулась к плечу соседа. Другая рука Хатаке дернулась в защитном движении и почти сразу замерла. Сустав встал на место от короткого, но сильного медицинского воздействия, не причиняя боли своему владельцу. Накамура тут же прервала технику и привалилась к стене между балконной дверью своей квартиры и соседом. Какаши строго на неё посмотрел, но ничего не произнес. — Не за что, — усмехнулась куноичи на строгий взгляд Хатаке. — Надеюсь, Ваша гордость не сильно пострадала? — Не больше, чем твоя, — парировал шиноби. Девушка оттолкнулась от стены: — Вам нет необходимости меня стеречь, — серьезно сказала она. — В таком состоянии мне даже идти сложно, а уж о чём-то другом и говорить не стоит. — Спокойной ночи, Юи, — мужчина проигнорировал её заявление и удобнее устроился на доске между их балконами, потирая здоровое плечо. — Спокойной ночи, Какаши-семпай, — насмешливо произнесла Накамура и, покачнувшись, вошла в свою квартиру. Юи рухнула в кровать, не раздеваясь. Хотелось поскорее провалиться в сон, но мысли о стерегущем её соседе и проведённой на свой страх и риск операции перемешались в её голове, не давая уснуть. Накамура улыбнулась, вспоминая строгий взгляд Хатаке и их перепалку с самого начала. Всё было так, как в её детстве, он не спрашивал лишнего, многое подмечал сам и умудрялся поддразнивать её, не обижаясь на колкие замечания. И это было замечательно. Такого рода общения ей всегда не хватало с Тензо. Юи уткнулась носом в подушку, думая, насколько сильно могут измениться люди за двенадцать лет. В их первую встречу она была ещё ребёнком, а он — подростком, да и пообщаться толком им не удалось. Быть может судьба давала им ещё один шанс познакомиться?