***
Чжун Ли дразнил. Решил Чайльд. Его пара игриво предложила позавтракать, прежде чем Чайльд набросился на него и потребовал от его рта большего, чем разговор. Они целовались всю дорогу по квартире, пока не вернулись в кровать. Кончики пальцев пробежались по его телу и надавили на твёрдую выпуклость на животе. Золотая метка вспыхнула в ответ, и Чайльд закрыл глаза, когда почувствовал прилив гео энергии. Каждое движение Чжун Ли было лёгким, как пёрышко, и нежным до щекотки. Пальцы поймали спутанные волосы Чжун Ли и потянули ближе для ещё одного поцелуя. — Ты меня трахнешь, — сказал Чайльд ему в рот. — Мне это нужно. — Ты знаешь свои пределы лучше, чем кто-либо другой, — уступил Чжун Ли. В самом начале они спорили об этом; было ли безопасно заниматься сексом, пока Чайльд носит яйцо или нет. Спустя несколько раундов, добытых с помощью уговоров, они выяснили, что, хотя яйцо мешало делать некоторые вещи, обычный человеческий секс был вполне в пределах возможного. Жар уже кипел под кожей Чайльда. Сегодня он был крайне нетерпелив, то ли из-за их длительного воздержания, вызванного Тевкром, то ли из-за чего-то ещё. Чайльд был более чем готов это выяснить. — Давай, — Чайльд потянулся к уже очень знакомой бутылочке на их прикроватном столике. Он вложил её в руки Чжун Ли и откинулся назад с усмешкой на лице. Это был вызов. Чжун Ли отложил бутылочку в сторону и опустил голову. Горячая полоса лизнула пресс Чайльда, язык провёл по символу на его животе. Пальцы зарылись в волосы Чжун Ли, когда его возлюбленный повернул голову, чтобы лизнуть от символа вверх вдоль линии торса Чайльда, добравшись до соска. — Чёрт! — Чайльд дёрнулся от прикосновения. В последнее время его соски стали чувствительнее. Чжун Ли прикусил пухлый кончик, пососал и провёл языком по твердеющему бутону. Его бёдра качнулись в воздухе в ответ, а член встал, привлекая внимание. Другой его сосок перекатывали между пальцами, и скручивали, пока Чайльд не превратился в задыхающийся беспорядок на простынях под Чжун Ли. Одного этого было бы достаточно, чтобы он кончил, если Чжун Ли не поторопится. Он открыл рот, чтобы сообщить об этом Чжун Ли, но блеск в чужих глазах сказал ему, что его пара воспринял это как вызов. Чжун Ли массировал кожу под кончиками пальцев, когда его язык щёлкнул, прежде чем перейти к другому соску и проделать всё то же самое. Чжун Ли сильно втягивал сосок в рот, и Чайльд задыхался и корчился, пока мышцам ног не начали угрожать судороги. Он опустил взгляд, чтобы увидеть Чжун Ли, полностью увлечённого его грудью. Зрелище было настолько же возбуждающим, как и прикосновения Чжун Ли. Золотые глаза смотрели на него из-под тёмных ресниц, и Чжун Ли с силой укусил его сосок тупыми зубами. Нога Чайльда дёрнулась и сбросила одеяло с их кровати, когда он возгласом удивления залил спермой грудь Чжун Ли. Тот не перестал сосать, сдвинувшись назад и укусив другой сосок с таким же нажимом. Чайльд взвыл и пнул кровать ещё раз, пытаясь выгнуться от прикосновения, которого всё ещё не было на его члене. С хитрой ухмылкой Чжун Ли смахнул сперму с собственной груди и поднёс палец ко рту. Чайльд ударил его по ноге коленом, пытаясь сомкнуть ноги. Ладно, он не знал до этого момента, что считает поедание спермы возбуждающим. Блядь. — Чжун Ли… — взмолился Чайльд. Чайльд ожидал поцелуя… он не ожидал, что Чжун Ли вернётся к его соску и будет ласкать его, прежде чем ещё разок присосаться. Теперь они были пухлыми и красными от внимания. Тепло покалывало под кожей, и размягчающийся член Чайльда резко изменил курс, когда его желудок устремился вниз. Внезапно Чжун Ли отстранился, и что-то ещё белое потекло из его рта по подбородку. — Это… — желудок Чайльда сделал что-то ещё забавное при виде этого. Этого не могло быть. Чжун Ли вытер молоко с покрасневшего подбородка. Они долго смотрели друг на друга. Момент сломался, когда Чжун Ли фыркнул от смеха. — Ну, мы знали, что человеческая биология отреагирует каким-то… эм, неожиданным образом на стресс, вызванный яйцом. Чайльд закрыл пылающее лицо руками, пытаясь осознать это. — Это… я… но… — он замолк. Нежные руки открыли его лицо, и Чжун Ли наклонился, чтобы ещё раз его поцеловать. Больше по привычке, чем из-за чего-то другого, Чайльд открыл рот, поразившись сладким миндальным вкусом молока, который перешёл с языка Чжун Ли к нему. Он хотел сказать что-то глубокое, но вышло только: — По крайней мере, я сладкий. Чжун Ли рассмеялся, прижавшись лбом к его отмеченному плечу, пока всё его тело тряслось. Криво улыбнувшись своей смеющейся паре, Чайльд покачал головой, хотя это не помогало скрыть смущённый румянец. — Мы можем остановиться… Чжун Ли посмотрел на него, его глаза были слишком близко, чтобы можно было увидеть что-то, кроме его лица. Он сел, отодвинувшись от плеча, и Чайльд начал смиряться с мыслью, что на сегодня это всё. Но Чжун Ли не отстранился. Вместо этого он вернулся ртом к соску Чайльда и вновь начал его сосать. Все остальные мысли вылетели из головы, когда он задохнулся от этого ощущения. Пальцы мяли плоть соска, который так возбудил Чжун Ли, перекатывая его под пальцами и посылая новые покалывающие электрические волны через тело Чайльда. Пальцы Чжун Ли обхватили его грудные мышцы и сжали. — А-ах, — Чайльд проглотил ещё один стон. Это было странно; и стало ещё более странным, когда прикосновения Чжун Ли дразнили каплю молока, скатившуюся с его груди. Он потерял из виду след от неё, когда Чжун Ли прижался влажным ртом к другому соску. Чайльд вздрогнул, почувствовав тот же тёплый прилив, когда давление, которое он даже не замечал, начало ослабевать. Золотые глаза снова пригвоздили его к постели, пока он извивался на месте, дыша быстро и коротко. Если бы он только что не кончил, то наверняка сделал бы это снова. Губы Чжун Ли отпустили его сосок с причмокиванием, облизнув его широким движением языка, ловя молоко до того, как оно скатилось. Вид Чжун Ли, слизывающего молоко с губ, поразил сильнее, чем то, как он пробовал его сперму ранее. Чайльд выпутал пальцы из одеяла и притянул Чжун Ли для поцелуя, прежде чем у него появились какие-либо идеи о том, чтобы провести целый день сфокусировавшись только на одной части его тела. — Мы можем вернуться к ним позже, — пообещал Чайльд. — Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты меня трахнул, — он приподнял бёдра и пошевелил задницей в, как он надеялся, приглашающей манере. Чжун Ли нащупал бутылочку смазки, не прерывая поцелуя. Опытные руки открутили крышку и покрыли смазкой пальцы, прикосновениями искавшие отверстие Чайльда. Первый намеренно протолкнулся в него, отчего голова Чайльда откинулась на подушку, а он сам попытался вдохнуть. Наконец-то, он так долго ждал. Он подался вперёд к пальцу, ощущая каждое прикосновение к своей простате и тому, что за ней, к отверстию импровизированного органа, в котором находилось яйцо, и которое было не менее чувствительным. Чжун Ли ткнул прямо в него, и Чайлд закричал. — А… блядь, пожалуйста, Чжун Ли, — пожалуйста, нежнее, пожалуйста, поторопись, просто пожалуйста. Второй палец присоединился к первому, двигаясь маленькими кругами, чтобы растянуть Чайльда. Третий присоединился, чтобы трахнуть его. Когда Чжун Ли решил, что он готов, то попытался отстраниться, и Чайльд поймал его за запястье Посмотрев на него, Чжун Ли вопросительно наклонил голову. — Четвёртый, я хочу взять твою гибридную форму. Пожалуйста. Рычание прозвучало из горла Чжун Ли быстрее, чем огненно-красный румянец поднялся по его щекам. — Мы не должны, ты знаешь, что я плохо себя контролирую в этой форме. Взяв лицо Чжун Ли в свои ладони, Чайльд поцеловал его в самой честной, доверчивой манере, на которую был способен. — Ты не причинишь мне вреда. Движение привлекло взгляд Чайльда к потемневшей головке его члена. Он так сильно хотел… — Хорошо, — согласился Чжун Ли, вставляя четвёртый палец внутрь и растягивая Чайльда на ширину своей руки. Из лёгких Чайльда вырвался пронзительный звук. Мама дорогая, их соседи, возможно, не обрадуются этому. У них был хороший, тихий перерыв от криков Чайльда, богохульно смешивающего имя их мёртвого бога с именем похоронного консультанта. Ещё один звук, на этот раз похожий на крик, вырвался из него, когда Чжун Ли другой рукой приподнял его бедро и прижал к кровати, чтобы было больше места. Это сдвинуло яйцо ниже, пока оно не прижалось к кончикам пальцев Чжун Ли. Их соседи могли пойти нахуй, Чайльду было плевать. Рука Чжун Ли замерла, пальцы прижимались к выпуклости, которую можно было почувствовать сквозь стенки внутри Чайльда. Чайльд рвано выдохнул от прикосновения; тяжело, горячо и глубоко. Он провёл ногтями по руке, удерживающей его ногу, и пошевелил бёдрами. — Перестань тянуть время, — пожаловался Чайльд. В этом не было особого упрёка. Чайльд также был очарован присутствием их яйца, как и всегда. В первый раз, когда они были близки после того, как всё уладилось, Чайльд плакал от напряжённого, бесформенного счастья, какого-то чувства вроде надежды внутри него. Он никогда не думал, что у него будет собственная семья… что ему позволят это, как Предвестнику. Пальцы Чжун Ли оставили его пустым. Ещё больше поцелуев прижалось к щеке Чайльда, когда Чжун Ли закончил его готовить и вытер руку о ту часть одеяла, которая избежала прежнего буйства Чайльда. По крайней мере, после всего им придётся постирать только одну вещь. Шлейф поцелуев покрывал его кожу. Чжун Ли предпочитал отвлекать ими Чайльда во время проникновения; однако, на этот раз Чжун Ли нашёл другой способ, уведя внимание на его собственные соски. Чайльд толкнулся на член у своего входа, оттеснив голову Чжун Ли от своей груди и вынудив свою пару вернуться к работе. Ещё одна струйка молока скатилась с его грудной клетки. Её вытерла с кожи подушечка большого пальца Чжун Ли. Чжун Ли встретился с ним взглядом и слизнул каплю с пальца. — Ты… ах… ты, кажется, очень полюбил моё молоко, — голос Чайльда был хриплым от смущения. Он едва сумел не споткнуться на последних словах. — Я люблю каждую часть тебя, — ответил Чжун Ли так, словно это был незыблемый факт. Как Чжун Ли мог сказать что-то более смущающее, чем то, что только что спросил Чайльд? Отпихивая подбородок Чжун Ли, пока они не нарушили зрительный контакт, Чайльд спрятал пылающее лицо от этого тяжёлого взгляда. Тем не менее, через мгновение он снова на него посмотрел. — Конечно, не каждую часть. Чжун Ли улыбнулся и толкнулся в него в ответ, головка члена тёрлась прямо о его стенки. Он низко наклонился, выходя из Чайльда. — Каждый кусочек. Бёдра рванули вперёд, пока не ударились о его задницу, и Чайльд выгнулся. Он потянул за собой одеяло и рухнул на кровать без опоры, которая смогла бы удержать его в вертикальном положении. Рука обняла его за поясницу, чтобы исправить это, опустив на член, который теперь чередовал толчки и небольшие движения на месте. Жар пробежался по его спине и закружился под кожей, как и жар в груди. Он не осознавал, что буквально капал молоком, пока Чжун Ли не слизал его. Чайльд застонал, громко и протяжно, тело дрожало от этого ощущения. Чжун Ли прижал его к кровати и схватил за бёдра, чтобы рывком толкнуться в него членом. Это было хорошо, но этого было недостаточно. — Пожалуйста, больше, ты согласился… дай мне это, — Чайльд тяжело дышал, влажная кожа расцветала розовым. Его бёдра были разведены и вплотную прилегали к бёдрам Чжун Ли. Позиция, удерживающая Чжун Ли глубоко во внутренностях Чайльда. Чжун Ли соединил их рты в голодном, ищущем поцелуе, который вскоре затанцевал с клыками. Чайльд, всхлипнул и ахнул, почувствовав, как внутри него растёт член Чжун Ли. Это было похоже на тот раз на горе Тяньхэн, но совершенно по-другому. Тогда было только увеличение в размере и ничего больше, а сейчас Чайльд мог ощутить изменение текстуры и тепла, когда он всё глубже проникал в него. Над ним раздалось рычание, и Чайльд почувствовал, как тяжёлый хвост Чжун Ли обвил его ногу. Инстинктивно он сильно сжал бёдра, и перед глазами взорвался фейерверк, когда он кончил, задыхаясь, дрожа и успокаиваясь в крепкой хватке когтей Чжун Ли, прижимающих его к чешуйчатым бёдрам. Бёдра бессознательно двигались, чтобы потереться о его пару, проходя через его последний оргазм и чувствуя, как эти движения влияют на пульсирующее, устойчивое присутствие Чжун Ли внутри него. Рокот прокатился через место, где они были связаны, и Чайльд поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Чжун Ли. О, он почти заставил Чжун Ли кончить только от этого. Нереально довольный, Чайльд провёл ладонями по усеянными чешуйками рукам и обхватил лицо своей пары. Он погладил чешуйки и порезал подушечку большого пальца об острый и белоснежный клык. Вытер свежую кровь о щёку Чжун Ли, улыбнувшись контрасту между кожей и кровью и сходству с красными отметинами под глазами своей пары. Обхватив за шею, Чайльд крепко прижал его к себе и задохнулся от натяжения краёв своего отверстия, вызванного этим движением. — Рад, что могу видеть тебя таким, — прошептал Чайльд в острое ухо. Он прикусил его и моментально ахнул, когда Чжун Ли приподнял его бёдра и толкнулся. Ладони Чайльда соскользнули по плечам, руки запутались в волосах, когда он потянулся, чтобы ухватиться за один из рогов Чжун Ли изо всех сил. Чжун Ли захихикал, продолжая уверенно двигать бёдрами, как будто старался не отставать от такта. — Ты сегодня сентиментален. Он застонал, но не отодвинулся, он хотел быть ближе к Чжун Ли… обнять и поцеловать его или, если это не удастся, посмотреть, как он кончает. — Разве я не могу быть сентиментальным со своим женихом? — Чайльд был готов к резкому толчку в ответ и встретил его бёдрами. — Я полагаю, можешь, — успокоил его Чжун Ли, прижимая поцелуем к кровати. Обхватив рукой один из рогов, Чайльд легко снова опустил голову Чжун Ли к своей груди. Вот так, когда они лежали обнажённые друг перед другом, в формах, которые больше никто не видел, Чайльд обнаружил, что ему нечего стыдиться. Лёгкая тяжесть в груди, которую он теперь ощущал, была просто ещё одной чертой, такой же естественной, как рога Чжун Ли. — Продолжай, — голос Чайльда был мягким, как это могло быть только в присутствии его пары. Его пара не нуждалась в поощрении, чтобы обхватить зубами всё ещё покрасневший сосок, перекатывая его длинным языком и посасывая. Чайльд вздрогнул, почувствовав молоко, вытекающее наружу, ощущения где-то между покалыванием и жжением. Постепенно толчки Чжун Ли замедлялись, пока почти не прекратились. Острый клык задел кончик соска, и он вскрикнул, рукой отодвинув голову Чжун Ли за рога. Чайльд тяжело дышал и вздрагивал, когда сосок затвердел на холодном воздухе вместо тёплого рта. Это выглядело так, словно его не волновало, есть ли там клыки или зубы, он оплакивал потерю тепла, которое дарил этот рот. Молча сглотнув, Чайльд направил Чжун Ли к другому соску, давая себе передышку. Чжун Ли снова вцепился, и костяшки пальцев Чайльда побелели, сжимая закрученный рог. Множество новых ощущений охватывало его. Рассеянно он осознал, что Чжун Ли как-то странно двигался. Ему потребовалось ещё мгновение, чтобы вытянуть шею, посмотреть поверх головы Чжун Ли и понять, что это было из-за драконьего хвоста. Он метался из стороны в сторону, дергался, словно Чжун Ли был котом, наевшимся кошачьей мяты. Вибрация проходила через все места, где они были связаны Мило. У Чайльда перехватило дыхание на вдохе, когда на этот раз клыки намеренно сомкнулись вокруг ареола его соска. Оттянув Чжун Ли, Чайльд поцеловал его, подарив что-то ещё, кроме возможности мучить его грудь. — У нас нет целого дня, они всегда могут вернуться пораньше, — Чайльд пошевелил задницей, подчёркивая, где они до сих пор были связаны. Чжун Ли ещё не кончил, а это было просто недопустимо. Когтистые пальцы, покрытые тёмной чешуей, коснулись его лица. Чайльд накрыл его руку собственной, прежде чем убрать её и обернуть вокруг своей талии, вторая рука присоединилась к ней без особой подсказки. Из-за яйца получилось теснее, чем обычно, но Чайльд был прав вначале. Руки Чжун Ли могли легко обхватить его талию, и осталось бы ещё место. Его пара поняла его без слов, пальцы вцепились в кожу под рёбрами Чайльда и использовали это как рычаг, чтобы ещё раз толкнуться. Неглубоких толчков больше не было; теперь каждый из них врезался в Чайльда… заставляя его кричать, так как яйцо постоянно, при каждом движении прижималось к стволу Чжун Ли, когда тот был рядом с отверстием, где оно находилось. Чайльд позволял каждому вытраханному крику и стону слететь с его губ, замечая, как из-за каждого вскрика дёргался хвост Чжун Ли. Его рука с любопытством потянулась вверх и коснулась соска, который Чжун Ли не решился сжать клыками. Он удивленно посмотрел вниз, когда жидкость просочилась мимо его пальцев и потекла вниз по коже. Чжун Ли резко замер над ним, и горячая вспышка спермы, с которой он был близко знаком, омыла его… Чайльд отдался эхом тёплому чувству, занявшему место в его груди за сосками. Метка на животе Чайльда вспыхнула так ярко, что ему пришлось закрыть глаза. Третий оргазм Чайльда накрыл его волной, тело сжалось вокруг гибридной формы Чжун Ли. Он так хорошо его открыл, что Чайльд снова чувствовал себя лёгким и довольным. Дыхание успокоилось, когда он начал приходить в себя после оргазма. Судорожные вздохи превратились в ровное дыхание, а Чжун Ли окружал вниманием каждый кусочек кожи, до которого мог дотянуться… до сих пор уделяя особое внимание груди, как заметил Чайльд. Взгляд зацепился за движение рогов, когда голова наклонилась, чтобы поцеловать одно из рёбер, и он ошеломлённо наблюдал, как рога качались, словно тростник на ветру, от движений Чжун Ли. Ещё минуту спустя Чайльд понял, что отголоски оргазма не прекратились. Его тело всё ещё напрягалось волнами. Его брови слегка сдвинулись, когда он почувствовал, как дрожали мышцы пресса под рукой, которую он положил в попытке проверить живот. — Чайльд? — Чжун Ли перестал осыпать поцелуями кожу своей пары. Это было… — Ах… блядь! — Чайльд дёрнулся достаточно резко, чтобы соскользнуть с ребристого члена Чжун Ли. Поток спермы, который он ожидал, также сопровождался склизким, прозрачным веществом, покрывшим внутреннюю поверхность его бёдер. — Тарталья! Когти растаяли, когда его пара вернулась к человеческой форме, руки пробежались по каждому дюйму Чайльда, до которого смогли дотянуться. Как будто это могло бы чем-нибудь помочь. — П-помнишь, мы задумывались, как яйцо собирается выйти наружу? Думаю, мы скоро узнаем, — Чайльд сумел справиться с болью, которая прокатилась по его телу. Она не приходила к нему волнами, как он ожидал, это было просто постоянное мучительное давление, которое усиливалось с каждым ударом его бешено колотящегося сердца. О, это было намного хуже, чем когда оно в него попало. Он слегка истерично засмеялся. Забавно, что в обоих случаях причиной являлся секс. — Сейчас? — спросил Чжун Ли, совершенно потрясённый. Чайльд сдержал саркастический ответ, вертевшийся на языке. — Да, Чжун Ли, сейчас. Он схватил Чжун Ли за руку и сжал её так, что кости под его ладонью затрещали. Он чувствовал, как яйцо наконец, начинает двигаться с того места, где оставалось все эти месяцы; там, где тело Чайльда изменилось, чтобы дать ему безопасное пространство для отдыха, он чувствовал, как его заставляют раскрыться вокруг скорлупы. По крайней мере, это случилось после его заигрываний с Чжун Ли, он не представлял, как больно это было бы без какой-либо подготовки. Кожа покраснела от усилий не кричать, зубы сжались с такой силой, что скрипели и угрожали треснуть. Рука на животе чувствовала, как яйцо сдвигается, опускаясь ниже. — Б-больно, — выдавил Чайльд, не разжимая челюсти. В основном он был растянут, но то самое отверстие в нём, которое они решили игнорировать во время секса из-за отложенного в нём яйца, не было. Рука убрала волосы с его лица. Теперь они были мокрыми не только от секса, но и от усилий, приложенных, чтобы не орать слишком громко, и весь дом не возненавидел их. Чжун Ли прижался целомудренным поцелуем к его лбу. Этого было недостаточно. — Поцелуй меня, — задыхаясь, попросил Чайльд. Чжун Ли кивнул, обхватив его щёку и поцеловав в губы. В поцелуе трудно было утонуть, но Чайльд сосредоточился на знакомых ощущениях и искал в этом утешения. Губы легко раздвинулись, и Чайльд ещё раз ощутил эту чуждую сладость. Ещё одна вспышка боли резанула его, отчего он сильно укусил нижнюю губу Чжун Ли, агония пронзила его позвоночник как струна. Тот пробормотал что-то успокаивающее ему в губы, но Чайльд потерялся среди незнакомых ощущений. Символ гео на животе пульсировал и обжигал кожу с каждой волной. Он выгнулся на кровати с криком, яйцо начало покидать своё место и давить на его проход. Входило оно гораздо быстрее, чем выходило, но была надежда, что худшее позади. Совершенно иной крик вырвался из него, когда яйцо прокатилось по его простате. Во имя всех гребаных колонн Селестии… ноги Чайльда дрожали, как желе, и он посчитал, что ему повезло, что он уже лежал, а иначе наверняка оказался бы лицом на земле. С полностью покрасневшим лицом Чайльд понял, что вновь стал твёрдым. Он поёрзал, когда Чжун Ли легко коснулся его бедра, помогая Чайльду раздвинуть их. Опущенный взгляд скользил по коже, и Чайльд чувствовал, как жар вздымается на каждом ее клочке, на который он смотрел. — Н-не смотри, — Чайльд закрыл лицо одной рукой, не желая убирать вторую со своего живота, чтобы продолжать отслеживать по ощущениям продвижение яйца. — Почему нет? — тихо спросил Чжун Ли, его рука рисовала круги на внутренней части бедра Чайльда, вызывая мурашки по коже. — Тебе не надо смущаться, это восхитительное зрелище — наблюдать, как ты напрягаешься вокруг яйца, которым я тебя наполнил, помеченный изнутри и снаружи. Моя пара. Зрелище лишь для моих глаз. Теперь яркий румянец не имел ничего общего ни с болью, ни с напряжённой ситуацией. — Ты не можешь просто так говорить такие вещи прямо сейчас, я… — Чайльд потерял дар речи, когда яйцо сдвинулось чуть ниже… давя широкой частью на его простату. — А… ммнгх, — оглушённый, он прогнулся дугой в воздухе, яйцо, борющееся за своё рождение, не давало никакой стимуляции. — Прикоснись ко мне, прикоснись ко мне… Чжун Ли повиновался, как и всегда, когда Чайльд обращался к нему с прямой просьбой. Пальцы сомкнулись вокруг члена и задвигались, от чего Чайльд ахнул и напрягся, толкая вниз, как Чайльд мог только надеяться, самую широкую часть яйца. Он сунул пальцы в рот и прикусил, в глазах стояли слёзы, которые грозили пролиться от боли и удовольствия. Он понятия не имел, что откладывание яиц будет таким. Он ожидал, что кончит так сильно, что потеряет сознание, но всё было не так. Вместо этого он кончил с такой силой, что его тело сотрясло до атомов, а затем столкнулся с фактом, что яйцо продвинулось значительно. Это заняло время, и Чжун Ли иногда помогал Чайльду пальцами быть растянутым до нужного яйцу уровня, чтобы оно смогло двигаться достаточно далеко, когда Чайльд начнёт всерьёз его выталкивать. — Подожди… Я не могу… Мне нужно отдохнуть… — выдохнул Чайльд. Яйцо плотно прижималось к ободку мышц, так близко к финалу, но теперь Чайльд знал, что последний толчок, скорее всего, будет хуже, чем всё до этого. Следующие слова Чжун Ли были именно теми, что Чайльд не хотел сейчас слышать. — Ты ещё не можешь остановиться. Бедро под рукой Чжун Ли задрожало от этого напоминания, его мышцы слишком устали от того, как долго у него были раздвинуты ноги… но он не мог их свести прямо сейчас, даже если бы попытался. Боги, завтра он не встанет. Чжун Ли склонился над ним, вытер пот с его лба и стал успокаивать их обоих прикосновениями. — Ты очень близко, я вижу скорлупу. — Какого она цвета? — спросил Чайльд с неожиданным любопытством. — Скоро узнаешь, — пробормотал ему Чжун Ли. — Тебе просто нужно поднажать. Ты почти закончил. Хочешь, чтобы я снова прикоснулся к тебе? — Нет, у меня нет сил, — Чайльд сосредоточился на глубоких вдохах. Он должен это сделать, и, что более важно, должен поверить, что он сможет. Его тихие заверения Тевкру и Люмин, что это возможно, должны быть правдой. Книга, которую он читал, говорила, что дыхание — одна из самых важных вещей при родах, помимо сохранения ясного разума и хорошего настроя. К счастью, у него был Чжун Ли для этого. — Ты отлично справляешься, — заверил его Чжун Ли, поглаживая рукой живот Чайльда там, где он привык ощущать твёрдую выпуклость их яйца. Какая-то часть него печалилась, что его там больше не будет… ну, это стоит обдумать в другой раз. Он ни в коем случае не собирался делать это снова, пока был в середине откладывания их первого яйца. Он набрал в грудь побольше воздуха и стал ждать волны тупой боли, которая придёт вместе с последними схватками. Правильно подгадав время, он облегчит себе жизнь, тужась всем телом, а не сопротивляясь. Отдалённо он понял, что Чжун Ли переплёл их пальцы. Чайльд сосредоточился на этой точке контакта, сжав чужую руку, когда напрягся всем телом через боль и неуверенность в себе. Его упрямство — единственное, что удерживало яйцо от скольжения обратно при каждом толчке. Было больно от широкого растяжения мышц и от знания, что это было концом, и он больше не сможет носить их яйцо повсюду. Может быть… может быть, они повторят это потом. С этой мыслью Чайльд стиснул зубы и прошёл через ослепляющую белую боль, которая застелила ему глаза и оставила задыхаться на кровати. Мышцы задрожали от внезапного отсутствия чего-то, на что можно было бы давить. Неужели всё закончилось так? — Ты сделал это, — пробормотал Чжун Ли, рисуя на тыльной стороне ладони Чайльда маленькие успокаивающие круги большим пальцем. Рука исчезла, Чайльд без поддержки безвольно упал на кровать. Чжун Ли делал… что-то. Наверное, вытирал яйцо от бог знает каких жидкостей. Как заботливо с его стороны. Он лениво осознал, что, вероятно, был немного не в себе от усилий. И, может быть, кстати, от четырёх или пяти оргазмов за сегодня. В пальцах появился зуд. — Дай мне, — устало сказал Чайльд. Яйцо осторожно положили ему в руки. Каким-то образом оно оказалось и больше, и меньше, чем он думал, — конечно же не размером с человеческого ребёнка, но определённо больше любого другого яйца, которое он видел до этого. К его удивлению, скорлупа оказалась тёплым вихрем оранжевого с оттенками янтаря, похожее на закат в Ли Юэ, а не на кор ляпис или янтарь, как он отчасти ожидал. Чайльд с трудом находил в себе силы удерживать яйцо в ладонях, но не хотел отпускать. Они сделали его, принесли в мир и защитили, выносили. Теперь ему осталось лишь вылупиться. Что произойдёт достаточно скоро, верно? Учитывая, как много он внутри двигался. Кстати о движениях. — Помоги мне лечь на бок. Я слишком устал, — Чайльд отказывался испытывать смущение из-за этого. Ему потребовалась почти вся энергия, чтобы вытолкнуть яйцо. Теперь оно здесь, осязаемое в его ладонях, и все могли его увидеть. Чжун Ли слез с кровати и вернулся из ванной с мокрой тряпкой и полотенцами. Он вытер бёдра Чайльду, прежде чем помочь свести ноги, которые дрожали даже от малейшего движения. Руки, на которые Чайльд всегда мог положиться, помогли перевернуться на бок. Тёплое полотенце прошлось по каждому кусочку обнажённой кожи, стирая напряжение дня. — Мы устроили беспорядок, — тихо сказал Чайльд. — Нет, мы сделали что-то замечательное, — поправил Чжун Ли. Чайльд фыркнул. Чжун Ли уклончиво что-то пробормотал. И тут стресс от произошедшего настиг Чайльда, зрение стало мутным, когда он моргнул, пытаясь не уснуть. Что-то коснулось его щеки. — Отдыхай, Тарталья. Это звучало, как замечательный план.***
— Чшшш. Чайльд зажмурился от дневного света, не открывая глаз. Всё болело настолько сильно, а он даже не успел ещё и пошевелиться… даже его веки вздрагивали от лёгкой боли. — Он умер? За этим вопросом последовал рокочущий смех. — Нет, Тевкр, он не умер. Он чувствовал себя опустошённым и незаполненным. Только тёплая скорлупа большого яйца, прижатая к его грудной клетке, успокоила его от первоначальной паники, вызванной этим чувством. Не обращая внимание на боль, Чайльд поднёс яйцо к щеке и уткнулся в него носом. — Ваш ребёнок появится из яйца? — Ну, Тевкр, я дракон. Чайльд застонал, благодарный за одеяло, которое, как он чувствовал, накрывало большую часть его тела. — Вы двое не умеете вести себя тихо. Поцелуй прижался к челюсти Чайльда. — Прости, что разбудили. Ты проспал всю ночь. — В следующий раз яйцо вынашиваешь ты, и мы посмотрим, как ты будешь себя чувствовать на следующее утро, — Чайльд поморщился от собственного голоса. Он был сорван. Теперь им определённо придётся переехать, потому что их соседи увидят, как они выбегают из здания. Чжун Ли усмехнулся: — Может, и так. Чайльд открыл глаза, моргнул и встретился с золотом глаз Чжун Ли, наблюдающим за ним с такой нежностью, что у него заболела грудь. — Доброе утро, — сонно добавил Чайльд. Надеясь, что это первое из многих.