Горизонт

Блюбелл проклинает приближающийся день помолвки. Она в который раз пытается убедить Бьякурана не делать этого, но он не желает ничего менять. Девушке даже кажется, что он стал холоднее к ней относиться: каждый раз, когда она упоминает Юни, он меняется в лице, и привычный мелодичный голос ломается, обжигая сильнее арктического льда. По случаю знаменательного события на большом корабле собирается множество людей. Гости занимают места на палубе, знакомятся и переговариваются, обмениваясь улыбками и рукопожатиями. Мрачнее тучи, Блюбелл стоит вдали от них и задумчиво смотрит в воду. - Блюбелл, - звучит женский голос совсем рядом. Юни улыбается, протягивая ей стакан с лимонадом. - Не хочу, - она даже не оборачивается, чтобы в очередной раз не сталкиваться с этими глубокими синими глазами. "Быть может, Бьякуран и полюбил её за красивые глазки?" - думает она, но тут же успокаивает себя мыслью о том, что эта девушка ему нужна вовсе не из-за какой-то там любви. И в то же время она жалеет о том, что у неё самой нет ничего из того, что имеет эта девушка: ни верных хранителей, ни семьи, ни роскошной виллы в Италии, ни денег, ни связей. Всё, что у неё есть - это пара стройных ножек. Впрочем... ноги же есть у всех людей. Её посещают навязчивые мысли о том, чтобы избавиться от конкурентки. Ведь нет ничего удивительного в том, что человек случайно выпал за борт или смертельно отравился или… Она прокручивает в голове возможные варианты и понимает, что не сможет этого сделать. Синие глаза словно видят её насквозь, но всегда смотрят так же дружелюбно, словно их обладательница всё понимает и принимает. Это раздражает Блюбелл больше всего. Но стоит Юни сделать шаг назад, как она останавливает её и берёт из её рук холодный напиток. - Тебе грустно? - Ничуть, - она замолкает, делая глоток. Несколько минут они стоят рядом, глядя вдаль. Говорить им не о чем. Со стороны доносится музыка и оживлённые голоса людей. Блюбелл оставляет недопитый лимонад на столике и уходит к себе в каюту. Ночью, когда музыка и голоса людей стихают, она не может заснуть. Свет всюду выключен, и она ступает босыми ногами по палубе, освещаемой полной луной. Силуэт человека, стоящего у края и любующегося ночным небом, она узнает из миллионов. В лунных лучах его волосы отливают серебром, и Блюбелл завороженно смотрит на него, пока не оказывается замеченной. - Блю-чан, - отзывается он, - уже поздно. Не спится? Она игнорирует его вопрос. В ночной тишине отчётливо слышится звук расстёгивающейся молнии, и в следующий момент платье легко соскальзывает на пол, обнажая стройную фигуру, прикрываемую лишь длинными голубыми волосами. - Бьякуран, почему она, а не я? – спрашивает девушка, делая шаг навстречу и пальцами касаясь его руки. – Теперь я могу ходить. И тело у меня ничуть не хуже, – словно для того, чтобы это доказать, она опускает его руки к себе на талию. – Я пойду за тобой на край света, Бьякуран. А она тебя даже не любит! В её глазах отражается обида, а кожа при свете луны кажется неестественно бледной. Он замечает это, спокойно выслушивая её короткий монолог, а уже в следующий момент прижимает к перилам корабля, заставляя спиной прочувствовать холод металлических перекладин. - Кто ты, - он наклоняется, шепча эти слова в самые губы, - такая, чтобы указывать мне? Впервые она видит его таким. Кажется, что это уже не тот человек, которого она встретила однажды. Это какой-то другой Бьякуран. Другой Бьякуран говорит ей эти слова, другой Бьякуран соскальзывает своими губами на её шею, грубо целуя, сжимая тонкие запястья, когда она пытается оттолкнуть его от себя, чтобы вырваться и убежать. Ей никогда не бывало так больно. Нет, больно отнюдь не физически – уж лучше бы она босиком танцевала на лезвиях ножей. Она всё это время ошибалась и наивно верила. Вот только во что? Он никогда не обещал ей ничего, кроме того, что она уже получила. Он никогда не говорил ей о чувствах, не клялся в вечной любви. Он не лгал ей никогда. Она сама верила в какие-то несбыточные мечты, которые стремительно рушились подобно тем городам из песка, размываемым солёной морской водой. Вот дура.