Наедине

      — А потом мы...       Вебби увлеченно рассказывала о прошедшем дне, активно жестикулируя крыльями. Уточка расхаживала по комнате, будучи затянутой собственным повествованием. Лина слушала. Слушала и невольно считала шаги Вэбби. Слушать для нее было легче, чем говорить. И Лина искренне, так же, как она любит саму Вебби, любила слушать ее, любила вникать ее рассказам о приключениях, о мелких шалостях, которые она учудила на пару с Дьюи, об интересных вещах – как считала уточка – которые она узнает в школе. Каждый день Вебби прямиком из школы приносила в рюкзачке – вместо скучных книжек для учебы – новые и нескончаемые истории для Лины. Де Гипноз это нравилось, и она уже не пыталась скрыть свою теплую улыбку, адресованную Вебби.       Вебби очень активна. Как и ее речь, что была быстрой и обрывистой, словно уточка всегда спешила рассказать Лине все-все. Она объясняла происходящее жестами крыльев, останавливалась посреди комнаты и звонко смеялась. Смахивая слезинки с глаз, Вебби восстанавливала ходьбу по комнате, которая, кажется, ничуть не мешала ее рассказу, а, наоборот способствовала ему. Действия уточки делали ее истории живыми. Насыщали красками, яркими, огромным множеством красок, сложенных на палитру. В случае с Вандеркряк краски были бы гуашью, которую, почему-то, она на вид считала сладкой. Или акрилом. Таким же ярчайшим, как и речь уточки. Рассказы Вэбби хотелось переживать самостоятельно, но в этом не было нужды – утка была до мелочей подробна и не забывала уточнять детали, едва заметные, но значительные в ее историях.       Не всегда, но время от времени Вэбби поглядывала на Лину, чтобы проверить, слушает ли она ее. Вандеркряк знала, что Лина всегда вникает ее рассказам, но это была не более, чем привычка. Вэбби изредка делала короткие паузы, ненавязчиво подталкивая Лину к тому, чтоб та что-нибудь добавила, оставила важный – для Вандеркряк – комментарии. Лина не отмалчивалась, знала, что это может расстроить уточку. Но куда больше ей нравилось показывать свое внимание к рассказу жестами, тем, как она смотрит на Вэбби, как она кивает, соглашаясь с чем-то, смеется, легко хмурясь, и, самое главное, вечно улыбается. Де Гипноз не могла не улыбаться, находясь рядом с Вэбби. И Вандеркряк замечала все это, простые знаки заинтересованности в том, что любит Вэбби, мотивировали ее приукрашать истории, чуть больше, чем нужно, но это ни капли не мешало.       Вэбби трудно было заставить замолчать, она, порой, если Лина оставалась на ночевку, не могла прекратить говорить. Даже слипающиеся глаза и сонливость не мешали ей, кажется, совсем. Но Лина вовсе не была против. Не была против даже тогда, когда переутомленная уточка засыпала во время разговора, и Де Гипноз приходилось накрывать ту одеялом, не забыв про поцелуй – обязательно в обе пушистые щеки. После этого Вэбби всегда улыбалась сквозь сон.       Вэбби с Линой дополняли подруга подругу. Во всем. Даже в мелочах, подобных этой. Вэбби любила говорить, Лина – слушать.       Сильнее она любила только слушать Вэбби.