Останься со мной

Кажется, жена наконец-то уснула. Он осторожно поднялся из глубин мягкого кресла и направился к выходу. День был на удивление насыщенным и промелькнул так, что он не заметил. Разговоры с Гермионой отвлекли от горьких раздумий, забота о её потребностях дала ощущение того, что он не зря старается — она повернулась к нему спиной, показав травмы, она дала вылечить ноги, поборов стеснение. Хотя он видел, как ей было непросто — чужой человек, бывший преподаватель, сторонник Тёмного Лорда… Если бы она только знала правду! Но Снейп не мог так рисковать. Том доверяет ему, Джорджу и Невиллу. Руквуд на посту министра принимает нужные всем решения — никто не притесняет маглорождённых, аристократы не считают себя элитой, а страна наконец-то вздохнула с облегчением после стольких лет. Казна не пустеет, Хогвартс восстановлен полностью и занятия идут. Настораживало только то, что Реддл так сильно хотел, чтобы у них троих были дети. Что это, проверка, как предположил Драко? Или рычаг давления? Они не собирались поднимать восстание или что-то подобное, но их влияние в волшебном мире было едва ли не равно влиянию министра и директора Хогвартса. Осмелится ли он приказывать, когда их наследники окажутся в замке? Или это отзвуки негласного продвижения идеи по восстановлению численности волшебников? Но в таком случае Снейпу лучше было жениться на чистокровной, а Грейнджер выйти за Лонгботтома или Уизли. Более вероятно рождение ребёнка с сильными магическими способностями. Хотя Асторию никак не наказали за отказ выйти за Малфоя, а Паркинсон и Нотт до сих пор не были ни с кем помолвлены. Северус опустился на край собственной кровати и сжал руками виски. Поговорить с Реддлом начистоту? Он давно перестал его бояться — с тех самых пор, как Беллатриса оказалась в Азкабане за то, что напала на одну из студенток Гриффиндора, магглорождённую. Он не знал, на кого именно, ему не сказали. Том пришёл в такую ярость, что на следующий же день Руквуд подписал указ об отмене статусов крови. И о том, что Лестрейндж больше не выйдет на свободу. Снейп давно перестал гадать, что же произошло с Лордом в день битвы. Это было похоже на раскаяние, но оно вряд ли доступно убийцам и диктаторам. «Нужно встретиться с Невиллом и Джорджем, — решил Северус, расстегивая рубашку, — заодно посмотреть, как себя чувствует младшая Уизли». Ей пришлось едва ли не тяжелее, чем Грейнджер, когда Поттер исчез. Она искала своего возлюбленного отчаянно, до тех пор, пока её не поймали и не поставили на колени перед Тёмным Лордом, как и остальных. На миг он подумал взять с собой жену, но решил, что ещё слишком рано. К тому же, он считал Луну Лавгуд более подходящей компанией — она не напомнит Гермионе так остро о потерянном Рональде Уизли. Не заставит её мучиться воспоминаниями. Северус предпочёл бы, чтобы жена была уже беременна, когда увидит своих соседок по заключению. Так ей будет легче. А потом, когда ребёнок родится, она, возможно, привяжется к нему… или к ней. Может быть, полюбит, несмотря на то, что это будет дитя Северуса Снейпа. Устроившись на подушке, он смежил веки. Ему приснилась жена — её гладкая кожа, кудри, разметавшиеся по его груди, когда она прижалась к нему, целуя всё, до чего могла дотянуться. Гермиона скользнула вниз и тонкие пальцы обхватили напрягшийся член. Вскинувшись на постели, Северус обнаружил, что возбуждён так, что ещё немного и он соскользнёт за грань. Такого не было со времен его семнадцатилетия, когда он научился контролировать не только эмоции, но и веления тела. Со стоном поднявшись, он направился в душ, открыв ледяную воду. Не хватало ещё эротических снов! К тому же, с её участием. Он только-только перестал вызывать неконтролируемую дрожь и полный ужаса взгляд. Снейп побрился и надел привычную белоснежную рубашку и сюртук, застегнув его до последней пуговки. Из зеркала на него смотрел мужчина средних лет, с чёрными волосами и глазами, немного бледный, но хотя бы не такой тощий, как раньше. Крастер позаботился о том, чтобы хозяин ел вовремя и досыта, к тому же, больше не было пыток круциатусом, напрочь отбивающих аппетит. — Доброе утро, Северус! — она слегка улыбнулась, когда он постучал и вошёл к ней. — Я уже собиралась позвать Минни. Мне можно вставать? — Я сейчас сниму бинты и осмотрю ваши ноги. Если всё в порядке, то разумеется, — он сел на самый край кровати. Гермиона лежала поверх одеяла и была в пижаме, закрывающей её от горла до щиколоток, но он всё равно воровато скользнул по ней взглядом, представляя, что там под тканью. Во сне он успел не только рассмотреть, но и потрогать. И ему понравилось. Даже слишком. Это было странно — его ни к кому не тянуло после смерти Лили. Касания чужих рук были неприятны. Снейп внимательно изучил ровную и гладкую кожу и восстановившиеся ногти. Его составы, как и обычно, сработали идеально. Он не удержался и провёл ладонью по стопе, отчего Гермиона внезапно дёрнула ногой и издала смешок. Он вопросительно посмотрел на неё. — Щекотно, — пояснила она, улыбаясь. — Всё зажило, так что вы можете свободно гулять и передвигаться по дому, — Северус выпустил тонкую щиколотку, вставая, — ждать вас на завтраке? — Конечно, — она соскочила с постели, — я скоро. Только приведу себя в порядок. Он постоял пару минут, пока не услышал шум воды, представив её в ванне — голую и мокрую. Внизу живота заныло, и Северус поспешно ретировался в столовую, где эльфы уже сноровисто накрывали на стол, прекрасно зная, во сколько он встаёт. — Ваш кофе, хозяин Северус, — Крастер поклонился, — и вам письмо от мистера Уизли. Отпив глоток, он сломал печать и вытащил небрежно свёрнутый листок. «Мистер Снейп, можете меня поздравить. Сегодня я стал женатым человеком. Миссис Лавгуд-Уизли, как и я, желает увидеть вашу прекрасную супругу. Разумеется, в вашем сопровождении. Ждём вас на ужин в пятницу». Северус усмехнулся. Джордж, должно быть, прочёл его мысли. Значит, через три дня они посетят дом, в котором ему было почти так же комфортно, как в собственном. Джордж построил его сам. «Нора» была сожжена дотла после гибели Артура Уизли, кто-то подозревал, что это сделала сама Молли. Или Джинни, узнав о том, что её семья мертва. А может быть, Флёр, хотя на изнеженную француженку мало бы кто подумал — она не отходила от тела Билла до самого погребения. Спустившаяся вниз Гермиона заставила его задержать дыхание на пару мгновений. Она надела одно из новых платьев — мягкая кремовая шерсть прилегала к телу, скромный круглый вырез и длина до колена нисколько не умаляли эффекта, производимого гибкой стройной фигуркой. А на ногах были легкие балетки. — Доброе утро, Крастер, — звонкий голос жены вернул Снейпа на землю, и он торопливо отправил в рот порцию омлета, опустив глаза в тарелку. Пока она расправлялась со своей овсянкой, он молчал, но когда её тарелка опустела, негромко прокашлялся, привлекая внимание. — Нас пригласили на ужин. В пятницу. Джордж Уизли и его супруга очень хотят встретиться. — О, — девушка замерла с тостом в руке, — а можно? — Да. Со мной вы можете пойти куда угодно, Гермиона. Стоит только попросить, — напомнил он, — к нам вы также вольны звать кого захотите, просто предупредите меня заранее. — Хорошо, — она схватила чашку с чаем и торопливо отпила, — вы, помнится, обещали научить меня готовить мазь… — Обещал. Приступим сегодня, — кивнул Северус. В лаборатории они на удивление быстро сработались — Снейп несколько раз проговорил рецепт и его особенности, пояснил, как расставлены ингредиенты, и жена ловко принялась за дело — не задавая вопросов и не отпуская лишних комментариев. Травы она растёрла быстрее, чем он сам, а корни нарезала почти так же аккуратно. Карие глаза горели. Снейп внезапно понял, как невыносимой всезнайке не хватало деятельности. Книг, общения, может быть, даже прикосновений — недаром она перестала дрожать и охотно позволила обработать её ступни. Вчерашние слова про Азкабан тронули его сильнее, чем он мог подумать — жалость к девочке, не виноватой ни в чём, кроме того, что она дружила с избранным и была умна и талантлива, затопила его душу, погасшую после поражения Ордена Феникса. К жалости сегодня добавилось неожиданное желание — Снейп смотрел, как движутся её руки, как она поправляет волосы, завязанные на затылке, чтобы не попали в котёл, как язык скользит по розовым губам — и вспоминал свой сон и то, как они целовались в тюремной камере. Ему захотелось снова попробовать её рот на вкус. — Теперь помешивайте по часовой стрелке пять минут, — велел он, включая магический таймер, — мазь должна сохранить бледно-зелёный цвет и начать густеть, если вы всё сделали верно. — Думаю, что верно, — Гермиона ловко принялась за дело, — вы же не отходили от меня ни на шаг. — Вас это напрягает? — сухо спросил он. — Нет, — она явно удивилась, услышав это, — наоборот, это очень полезно. В школе я всегда ждала, когда вы подойдёте, чтобы по малейшим изменениям в вашей мимике понять, всё ли делаю верно. — Изменениям? Каким именно? — Северус не удержался от вопроса. Надо же. Она смотрела на него. Ждала, когда подойдёт, хотя из всего класса была самой толковой. Он редко смотрел на её котёл, котлы Малфоя и Паркинсон — знал, что зелья будут в худшем случае сносными. Никаких грубых ошибок эти трое не допускали. Порой Северус смотрел на сданные ими пробирки и думал, что это сварил он сам. — Вздернутая бровь. Сжатые губы. Сузившиеся глаза или нахмуренный лоб. А самое страшное — это кривая усмешка. Это обозначало, что вы уже придумали массу нелестных эпитетов и едва удерживаетесь от того, чтобы не обрушить их на голову нерадивому студенту. — Вот как… — протянул он задумчиво. — А как я выражал… одобрение? Гермиона рассмеялась. — Такого слова не было в вашем лексиконе, профессор. Если вы не хмурились, это уже был высший балл. Однажды вы едва заметно кивнули мне, проходя мимо. — Что же вы приготовили? — он не помнил этого, но тем интереснее было узнать сейчас. Девушка закусила губу, не заметив, как жадно он смотрит на неё, стоя напротив, любуясь точными движениями руки, размешивающей варево в котле. — Кажется, это был животворящий эликсир, — проговорила Гермиона неуверенно. И вдруг он вспомнил, как вышагивал вдоль длинного ряда котлов, чтобы не дать никому отвлекаться и подсказывать нерадивым сокурсникам — зелье было одним из самых сложных, кроме того, хорошие образцы Северус планировал передать в больничное крыло, предварительно попробовав на себе. У него отчаянно не хватало времени помочь мадам Помфри, и он надеялся, что хотя бы один студент сумеет приготовить то, что потом может понадобиться его товарищам. Увидев кипящую субстанцию в котле Паркинсон, он улыбнулся слизеринке, и она покраснела от удовольствия. Когда же Снейп оказался возле Грейнджер, то был просто очарован совершенным цветом её зелья, но не мог ни дать ей дополнительные баллы за идеальную работу, ни как-то выразить своё одобрение. Поэтому он лишь едва заметно кивнул. Девочка затаила дыхание, а её карие глаза округлились. Поттер же разбил свой флакон, так что Снейп злорадствовал остаток вечера. А её зелье он разлил по флаконам, едва студенты покинули класс, и один даже оставил себе. — Не думал, что вы так пристально следили за мной, — наконец проговорил Северус, — достаточно помешиваний. Консистенция в порядке, цвет тоже. Накройте крышкой, и пусть настоится. — Десять баллов Гриффиндору? — Гермиона захлопнула рот и мучительно покраснела, едва поняла, что именно говорит. — Двадцать, миссис Снейп, — хрипло ответил он, кивая ей, как тогда, потрясённый разлившимся в груди теплом от её невинного поддразнивания. И от нежного румянца, сделавшего жену такой красивой… Девушка накрыла котёл дрожащими руками. Воспоминания были такими тёплыми… такими светлыми, несмотря на то, что профессора зельеварения все боялись до обморока, и она не была исключением. И вот теперь тот самый профессор — её муж. И, кажется, эта мысль из ужасной превратилась во вполне сносную. Он не обижает её, не позволяет себе ничего лишнего, делает то, что она просит. Сегодня в лаборатории Снейп был совершенно идеальным учителем — внимательным, терпеливым, сдержанным. Совершенно не похожим на того злобного и желчного профессора, которого она помнила. И ей было хорошо. Она делала что-то полезное. Как она гордилась собой, когда заметила, как спокойно он смотрит на её действия. Гермиона никогда ещё не чувствовала себя так уверенно. И это после трёх лет Азкабана! Она никогда не умоляла — даже увидев в своей камере Беллатрису и гогочущих мерзавцев-охранников. Они знали, что пожирательница собирается делать. И не собирались ей мешать, наслаждаясь зрелищем. Гермиона прокусила запястье, но не издала ни звука, пока кожа на её спине горела. А через сутки появился Люциус и привёл к ней целителя — древнего старика, который не смог избавить её от шрамов, но хотя бы унял мучительную боль, и девушка смогла заснуть. Позже она узнала, что Том Реддл сослал сюда своего ненадёжного слугу. Наказал его. Но для неё, Луны и Джинни это стало благословением. Малфой не позволил сломать ей руки или пальцы, дотронуться до её тела — она знала, что стражники поспорили, кто первым изнасилует подружку Поттера, а кто заставит её кричать и умолять помочь ей поднять плошку с водой — со сломанными конечностями не очень-то позадираешь нос. Он не был к ней добр, он едва её выносил. Но защищал так, как будто это было важно. Может быть поэтому она не сломалась. И дождалась… Северуса. — Спасибо, — едва вымолвила она, не рискуя посмотреть на мужа. Если бы она подняла глаза, то заметила бы растерянность на обычно суровом лице. Он быстро овладел собой и понял, что на сегодня хватит. Иначе он точно дотронется до неё и снова напугает. Но как же хотелось снова расчесать непокорные кудри, наблюдая, как они ложатся на хрупкие плечи тяжёлой волной, как блестят в мягком свете лампы… — На сегодня закончим, — произнёс Северус, с усилием вынырнув из собственных мыслей, — вы на ногах уже три часа, ступайте к себе и отдохните. Не нужно перенапрягаться. Витаминное и кровевосстанавливающее зелья на тумбочке у камина. Обед Минни принесёт в вашу комнату. — А вы? — рискнула спросить она. — Вы не хотите обедать со мной? — Мне придётся отлучиться по делам, — сообщил он нарочито равнодушно. — Ясно… — выдохнула она огорчённо. Гермиона съела миску супа и половину порции картофеля с маслом и кусочками ароматного куриного мяса, выпила все зелья, а затем неожиданно залилась слезами, уткнувшись в тёплую шерсть Крукса, забравшегося к ней на кровать, едва она вернулась в свою спальню. Кот мурлыкал, утешая, но ей хотелось, чтобы с ней рядом был Снейп. Вчера она уснула мгновенно, осознав, что он рядом. Что она не вернётся в тюрьму. Что же она сделала не так, что он так резко ушёл? И как это исправить? И когда она успела начать нуждаться в нём? Они женаты несколько дней. Снейп ей никто. — Хозяйке не понравилась еда? — раздался встревоженный голосок домовика. Гермиона подняла голову с подушки, продолжая прижимать к себе затихшего кота и увидела Минни, замершую у стола с остатками обеда. — Нет, всё очень вкусно, я просто… я… устала, — солгала она. — Хозяин скоро вернётся, — внезапно проговорила эльф, — он успокоится. Хозяйка не сделала ничего плохого. — Откуда ты… почему говоришь мне это? — девушка нахмурилась. — Минни знает. Крастер тоже знает, что хозяйку заставили выйти замуж, — Минни приблизилась к кровати, выпучив голубые огромные глаза, — но хозяин одинок. Долго-долго он был один и не знал, как это — быть нужным. Он боится, но хозяйка Гермиона сможет ему помочь. — Как я помогу ему, если даже себе не смогла? — прошептала Гермиона горько. — Вместе, — эльф кивнула сама себе, — вместе не страшно. Минни знает. Когда она ушла, прихватив с собой посуду, Крукс слегка боднул хозяйку в грудь, словно велев встать. Гермиона вытерла слёзы. — Ты прав, мой хороший. Чем лить слёзы, лучше почитать. В библиотеку? Кот одобрительно мурлыкнул.