Останься со мной

Гермиона нерешительно разгладила на себе платье, всматриваясь в зеркало и не очень веря, что смотрящая на неё оттуда молодая женщина — она сама. — Хозяйка красивая, — безаппеляционно заявила Минни, — хозяин с ума сойдёт, когда увидит хозяйку. — Думаешь? — чуть повернувшись, девушка с сомнением закусила губу. — Мне казалось, что платье будет… скромнее. Я прежде никогда не носила подобных нарядов. Тонкую талию охватывал бордовый атлас, чуть расширяющаяся вниз юбка, тем не менее, явно подчёркивала бёдра, а вырез, который предполагался неглубоким, неожиданно полностью открывал ключицы и верхнюю часть груди. Гермиона набрала пару килограммов за эти недели до приёма, так что платье теперь прилегало, как вторая кожа. Благородный винный оттенок разбавляли лёгкие золотистые искры, словно вплетённые в тонкую ткань. Туфли на небольших каблучках были выкрашены в тон платью, а круглые носы украшали золотые шарики. Она долго думала, какое надеть бельё — почти всё, что у неё было, явно вырисовывалось под платьем, кроме одного комплекта из чёрного гладкого материала без швов. Ей пришлось надеть чулки и закрепить их заклинанием, чтобы не сползли в неподходящий момент. Волосы, заплетённые в косу и уложенные вокруг головы, также пришлось дополнительно зачаровать — никакие шпильки и лак были неспособны сдержать эту густую кудрявую копну. — Идите. Не нужно заставлять хозяина ждать, — погрозила ей пальцем эльф, в чьих круглых глазах она отчётливо видела одобрение. И ещё что-то неуловимое. Гордость? Спускаясь по лестнице — осторожно, чтобы ненароком не запнуться и не упасть — она думала, как быстро пролетел целый месяц со дня её свадьбы. Северус оказался совершенно не тем человеком, какого она себе воображала. Скорее строгий и сдержанный, чем жёсткий. Требовательный, но не превращающийся в тирана. Недоверчивый. Осторожный. И в то же время удивительно чуткий. Терпеливый. Как иначе объяснить, что он ни разу не сделал и не сказал ничего, что причинило бы ей боль? Загадочный — она поняла, что он не просто так поддержал Тёмного Лорда после его победы и его слов о том, что никто не должен был больше умереть. И в то же время её муж был влиятельным, уважаемым человеком в том обществе, где они жили. С Северусом Снейпом считались. Она ломала голову над тем, как бывший профессор относится к ней самой — после того поцелуя в её спальне он не предпринимал каких-то шагов чтобы сблизиться, но Гермиона часто ловила на себе его взгляд. Ищущий и вопрошающий. Недоверчивый, но в то же время как будто ранимый. Они работали бок о бок в лаборатории, вместе ели, гуляли по заснеженному пока саду. Разговаривали. Он наносил на неё мазь каждый вечер, слегка улыбался и уходил, пожелав ей спокойной ночи. Сама же Гермиона не решалась как-то прикоснуться к нему, но когда они гуляли, всегда брала мужа под руку и прижималась к его боку. Срок, назначенный министром и Томом Реддлом истекал. Через пару недель она точно должна быть беременна. Иногда ей казалось, что Снейп забыл про то, что они женаты и воспринимал её скорее как ассистентку. Работать с ним над зельями было чудесно — совершенно ничего общего с уроками в Хогвартсе. Муж помогал ей готовиться к сдаче экзаменов — его познания были весьма обширны — кроме нумерологии и трансфигурации, он знал, кажется, всё и обо всём. Не то чтобы эти две области магической науки были ему совсем неизвестны, Северус просто, как ей казалось, питал к ним странную неприязнь. Гермионе не нужна была его помощь с этими предметами — она была лучшей студенткой Минервы Макгонагалл, а Септима Вектор когда-то прочила её на место своего заместителя, видя, насколько она любит цифры и уравнения и как хорошо у неё выходит. Преодолев наконец ступеньки, она увидела мужа и судорожно сглотнула, отметив, как величественно он смотрится в смокинге, облегающем стройную фигуру. Белизна рубашки подчёркивала чёрные, как смоль, волосы и агатовые глаза. Северус стоял боком к лестнице и пока что не видел её, что-то сжимая в правой руке. Она замерла, любуясь им. Неожиданно он словно почувствовал, что не один в комнате и вскинул взгляд, заметив её. С губ мужа сорвался вздох, а глаза словно вспыхнули, гипнотизируя её. Гермиона разволновалась, чувствуя, как откровенно он скользит взглядом по её телу. Жар его глаз словно впитывался в её кожу, заставляя пылать в ответ. — Вы выглядите… ошеломляюще прекрасной, Гермиона, — нарушил он тишину и шагнул к ней ближе, — у меня есть кое-что, чтобы украсить ваш наряд, но кажется, и без этого все взоры сегодня будут обращены только на вас. Ей показалось или голос Снейпа был чуть более хриплым, чем обычно? И его глаза… как будто он хотел… собирался… — Спасибо, Северус, — тихо сказала она, смущённо опустив глаза и понимая, что её щеки порозовели. А ещё что ей хочется поцеловать его. — Вы позволите? — спросил он. — Что? — Гермиона только сейчас заметила, что муж держит тонкую серебряную цепочку с каким-то кулоном. — Конечно, — торопливо произнесла она, поворачиваясь к нему спиной. Северус осторожно надел кулон, улегшийся ровно в середине её груди и не удержался, скользнув кончиками пальцев по шее и плечам жены, глубоко вдыхая аромат её духов. Когда он увидел её и это мерцающее облегающее платье, то едва справился с собой. Такая прекрасная. И такая желанная. Ему хотелось остаться дома и сорвать с неё платье. Как будто кто-то нарочно испытывал его терпение день за днём. Как будто после того поцелуя в её спальне он уже не понял окончательно, как сильно хочет сделать её своей. Гермиона стала наваждением. Он как мог занимал её и себя в лаборатории, в библиотеке, отрабатывал с ней заклинания, помогал готовиться к экзаменам — всё, чтобы только немного приглушить этот пожар в своей крови, вызванный тем, что он увидел в тот вечер в янтарных глазах. Ей было не всё равно. Она испугалась и разозлилась, когда услышала, что победи в войне Поттер и Орден, его самого бы казнили. Жена потянулась к нему так, словно делала это всегда. Вкус её губ был таким сладким, он словно опьянел и никак не мог насытиться, погружаясь языком в её ждущий рот, ощущая, как она отвечает — охотно и жадно, разделяя его желание. Её пальчики гладили его затылок, а гибкое тело прижималось к нему. Северус знал, что заставило остановиться так резко — он не настолько потерял голову чтобы не понять, что поторопился с более смелыми ласками и напугал её. Уйти и оставить её одну в тот вечер было невероятно сложно. Он ждал, что спустя какое-то время Гермиона снова поцелует его, но этого не произошло. А сам он не хотел давить и принуждать. Разочарование было бы сокрушительным, если бы жена замкнулась и избегала его. Но она не отдалилась, напротив, стремилась проводить с ним каждую минуту, что он бывал дома. Она даже теперь предпочитала его общество обществу Крастера и Минни на прогулках в саду и хваталась за него, хотя это было вряд ли необходимо. Время работало против них, так что его желание наконец-то заняться с ней сексом вскоре удовлетворится. Но… но как бы ему хотелось, чтобы она пришла сама! Северус ждал этого едва ли не больше, чем возможности познать её тело. Её доверие. Её тепло. Её искренность. В какой момент жизни Гермиона Грейнджер и её чувства стали ему так необходимы? Наверное, когда он понял, что больше не один в огромном пустом доме. Доверится кому-то было отчаянной и недостижимой мечтой. Двойной агент, шпион, ненавистный учитель… Пожиратель смерти. Когда он убил Дамблдора, он остался наедине с собой и горем, поглотившим его. Ещё более одинокий, чем всю свою жизнь. Но теперь у него была жена. Пусть и насильно. Но она была… его. Почти. — Он красивый, — дрогнувшим голосом проговорила Гермиона, чувствуя прикосновения тёплых пальцев Северуса, посылающее по коже электрические разряды, — спасибо. — Не за что, — пробормотал он, с сожалением отодвигаясь от жены. Накинув мантии, они трансгрессировали к Министерству магии — приём должен был пройти в одном из залов, специально убранных и украшенных для такого случая. Всё сверкало, столы ломились от угощений, а в тонких хрустальных бокалах искрилось шампанское. — Я буду рядом, — шепнул ей Северус на ухо, пока они ожидали своей очереди, чтобы зарегистрировать палочки, — ничего не бойтесь. Реддла не будет — он не посещает подобные мероприятия, но министр Руквуд обязательно подойдёт к нам. Будьте… сдержанны. Улыбайтесь. Если какие-то вопросы будут вам неприятны, просто не отвечайте. Вы — моя жена, и все обязаны уважать вас. Иначе я буду… недоволен. — Хорошо, — Гермиона вздрогнула, когда к её палочке прикоснулся незнакомый человек, но постаралась держать себя в руках. Ей ничего не угрожает. Муж рядом. Он не позволит, чтобы с ней что-то произошло. Спустя полчаса она освоилась и даже осмелела настолько, чтобы взять бокал и съесть немного закусок. К ним подходили поздороваться и выразить почтение, большую часть приглашённых людей она не знала или видела когда-то только мельком. Никто из них не показал, что узнал её. Министр слегка поклонился ей и произнёс несколько дежурных вежливых фраз. Вдалеке она заметила Драко и Нарциссу Малфой, но больше никого знакомого. Снейп, как и обещал, возвышался рядом с ней неприступной скалой, кривил губы в усмешке и выглядел так же устрашающе, как на уроках зельеварения. Он смягчился и улыбнулся только когда увидел пробирающихся к ним сквозь толпу Джорджа и Луну. — Всё же выбрались? — спросил Северус, пожимая руку Уизли. — Не могли пропустить шоу, — подмигнул Джордж, — Малфой разливается соловьём, министр окучивает французов — что может быть лучше. Невилл сейчас подойдёт. Просил оставить ему танец, Гермиона. — Танец? — удивлённо переспросила она. — Это такая шутка, — поспешно произнёс Снейп, — если не захочешь, то мы не будем оставаться до момента, когда гости напьются и начнут вытаскивать на танцпол всех подряд. — Узнаю нашего любимого профессора — всё что угодно лишь бы обломать другим веселье, — глаза Джорджа засверкали. — Десять баллов с Гриффиндора, — рыкнул Северус беззлобно, и Гермиону внезапно охватило волной тепла. Она нащупала его ладонь и сжала в своей. — Я предпочла бы отправится домой, но хочу увидеть сначала Невилла и Джинни, — призналась она, ощущая как муж поглаживает её запястье. Луна улыбнулась. — Они чудесно смотрятся вместе. Как и вы. Улыбнувшись подруге, Гермиона повернулась в сторону и почувствовала чей-то тяжёлый взгляд. Подняв глаза, она заметила Асторию Гринграсс и её старшую сестру. Дафна болтала с Пэнси Паркинсон, а Астория смотрела на Гермиону с такой откровенной ненавистью, что стало трудно дышать. Она выпустила руку Снейпа, продолжающего говорить с Джорджем. — Мне нужно в дамскую комнату, — тихо произнесла она. Он кивнул, и девушка, пробравшись мимо фуршетных столов, скрылась за неприметной дверью. Умывшись, она замерла у раковины. Они с младшей Гринграсс не были знакомы лично, Дафна же относилась ко всем гриффиндорцам холодно-отстранённо. Никаких конфликтов. Так почему же Астория смотрела так, словно примеривалась бросить в неё как минимум, круциатус? Дёрнув плечом, Гермиона сделала пару глубоких вдохов. Не следует так реагировать. Ей придётся появляться в обществе, сопровождать Северуса, найти работу и что-то делать. Всё изменилось очень давно, и ей самой придётся измениться, если она хочет жить. А она хотела. — Прячешься? — раздался за спиной знакомый голос. — Джин! — Гермиона обернулась, схватив подругу за руку, не стесняясь слёз, моментально покатившихся по щекам. Младшая Уизли, точнее, уже Лонгботтом, порывисто обняла её. — Как я рада тебя видеть, ты не представляешь. Ты и Луна… Джордж и Невилл… всё, что осталось от Отряда Дамблдора. Все, кто ещё помнит… — Конечно, помнит, — прошептала Гермиона, вытирая солёную влагу с лица, — я так надеялась, что всё будет иначе, но мы живы. Это главное. Джинни отстранилась и слабо улыбнулась. — Только мы теперь всего лишь приложения к мужьям и средство для продолжения рода. Конечно, если выбирать между Азкабаном и постелью Невилла, я не сомневалась, выбирая его, Луна так и вовсе была влюблена в Джорджа, но ты… Мерлин, я так сочувствую, что тебе приходится терпеть слизеринского упыря! Если бы был какой-то способ от него избавиться, я бы это сделала, клянусь! Надеюсь, что он просто сдохнет и освободит тебя. Как ты его выносишь? Он что, положил на тебя глаз ещё в школе, старый извращенец? Слушая отвратительные слова, так легко слетающие с чуть подкрашенных губ сестры Рона, Гермиона до крови прикусила губу. — Не надо, Джинни. — Он обижает тебя? Мучает? Ты должна сказать! — не унималась подруга. — Невилл изменился. Очень. Если потребуется, он сможет за тебя заступиться. Министр его уважает. Я как представлю, что ты терпишь мерзкие ледяные пальцы Снейпа… — Снейп относится ко мне хорошо, — перебила Гермиона резко, — не стоит волноваться. Джинни печально вздохнула и снова обняла её. — Он запугал тебя, как и в школе. Едва я увидела его сегодня — сразу вспомнила, как он стал директором. Как позволял непростительные. Алекто Кэрроу и её ненормальный брат обожали применять круцио к Невиллу, а Снейп просто смотрел. Гермиона, ты… ты не беременна или этот гад уже успел? — Пока нет, — непонимающе нахмурилась она, — а что? Джинни хитро улыбнулась. — Я знаю, как тебе помочь. Но не здесь. Летучая мышь отпускает тебя к Луне, я знаю, в следующий раз встретимся там. Ты сильная, я всегда это знала и восхищалась тобой. Потерпи ещё немного. — Хорошо, — растерянно произнесла Гермиона, — мне нужно вернуться к мужу. Почти выбежав из уборной, она успокоилась только оказавшись рядом со Снейпом. Ни она, ни Джинни не заметили, как за ними следом из дамской комнаты скользнула чья-то тень и растворилась в толпе. Ужасные прозвища, которые гриффиндорцы давали профессору, жгли Гермиону. Она сама никогда не повторяла их, но знала каждое. Оскорбления касались и его внешности — волос, кожи, зубов, манеры одеваться, худобы, и характера — мерзкий, злобный, отвратительный. Предатель. Ублюдок. Пожиратель. Зло во плоти. И именно тот, кого все так люто ненавидели, вытащил её, дал ей дом и своё имя, учил её и лечил, заботился как умел. Старался не расстраивать. Берёг. И ни разу не потребовал ничего для себя, хотя вполне мог рассчитывать на многое — она была его женой и должна была делать то, что он попросит. Джинни совершенно не знала Снейпа. Гарри и Рон не знали. Никто из них. Даже Гермиона совершенно не знала его настоящего. Но она постарается узнать. — Что такое? Вы дрожите. Плохо себя чувствуете? — Северус нагнулся к ней и от тёплой заботы в его чёрных глазах Гермионе захотелось плакать. — Устала. Здесь немного шумно, — соврала она, пряча взгляд. — Тогда я отведу вас домой. — У вас наверняка есть ещё дела… — пролепетала она. — Я могу попросить Минни забрать меня, а вы оставайтесь. Муж усмехнулся. — Я заместитель министра магии, ублажать важных шишек — не моя забота. Идёмте, Гермиона. Я гораздо охотнее посижу с вами у камина в библиотеке. Можем разобрать несколько рецептов, которые вас спросят на экзамене. Она кивнула. Оказавшись дома, она нерешительно помялась в холле, не зная, переодеться ей или остаться так. Северусу явно нравилось платье, а ей было приятно сделать хоть что-то для него. Слова Джинни надломили её. Она даже не бросилась защищать своего мужа, хотя должна была. Куда пропала её пресловутая храбрость? Посмотрев на Северуса, она вдруг осознала, что ей нужно сделать. — Вы не голодны? На приёме редко можно нормально поесть, — Снейп смотрел на жену, гадая, что с ней такое. Гермиона не находила себе места и была слишком бледной. Кто-то обидел её? Что-то сказал? — Я попробовала столько закусок, что мне хватит до утра, — она слабо улыбнулась, — вы… не поможете мне с платьем? Я сама не расстегну… — Конечно, — он сглотнул, поднимаясь вместе с женой в её комнату. Её слова прозвучали, как приглашение. Или он неверно понял? Потянув за молнию, спускающуюся чуть ниже талии, Северус отчаянно желал зажмуриться, только бы не видеть эту белоснежную кожу с уже поджившими шрамами, которые, впрочем, он больше не замечал. Тонкая полоска чёрного цвета чуть ниже её лопаток так и манила расстегнуть её… ощутить под ладонями голую спину… Можно ли ему коснуться её? Гермиона повела плечами, позволяя платью упасть на пол. Позволяя ему увидеть чёрные гладкие трусики и кружевные чулки, обхватывающие стройные бедра. — О, Мерлин… — выдохнул он, жадно разглядывая её. Жена повернулась, положив чуть дрожащие ладони на его смокинг и едва заметно поглаживая грудь, из которой, кажется, собиралось выскочить бешено бьющееся сердце. — Северус… — негромко проговорила она, распахнув глаза и облизнув губы. — Поцелуйте меня, пожалуйста.