Пип… Пип…
Кардиограф ритмично отмечает сердечную работу. Аппаратура, расположившаяся у изголовья кровати, поддерживает нормальное состояние и работу организма. Рядом крутятся медсестры, осторожными движениями обрабатывают послеоперационные швы, меняют капельницы и повязки. В комнате все ещё сохраняется тишина. Только противный писк аппаратуры и иногда пара словцов, которыми перекидываются коллеги. Вскоре одна из них, покидает палату, оставляя более молодую сотрудницу присматривать на пациентом. Девушка одарила пациента скучающим взглядом. Фиксация капельницы, обработка мелких царапин и невольно взгляд зацепился за крупные гематомы, оставленные похитителями на теле юноши. Следы пальцев на руках, и это пулевое ранение вызывали слишком много вопросов, которых стоило бы избегать. Покачав головой, медсестра как бы выразила немое сочувствие. Наконец собрав использованные бинты, и прочий инструмент, девушка снова окинула взглядом капельницу, как почувствовала как её кто-то схватил за край халата. — Пить… воды… — тяжело дыша, прохрипел Ди. В горле пересохло. Кружилась голова и тошнило после наркоза. Он всё ещё не до конца понимал, где находится, что вообще происходит, но после игры с мафией в русскую рулетку, понимал, что хуже точно не будет. — Оу… конечно, сейчас. — Отозвалась спокойно брюнетка, подставляя пластиковый стаканчик под кулер. Вода быстро наполнилась до краёв и девушка выполнила просьбу юноши. Расспрашивать о случившемся, медсестра не стала. Зная, как тяжело приходить в себя после наркоза, медсестра понимала, что ничего толкового сейчас не услышит от парня. Со слов старших коллег, медсестра по имени Анна, знала, что этот парнишка кто-то очень важный. Представили его едва ли не сыном президента, пригрозил, чтобы никто не распространяется о почетном госте и не беспокоили лишний раз. — Где я…? — после непродолжительной паузы, вновь заговорил Ди. Голова гудела так, словно брат забыв о существовании наушников, врубил что-то из своего любимого сборника песен, и тяжёлые басы бьют по ушам, разгоняя все здравые мысли. Собрать пазл размытых воспоминаний очень тяжело, как и расслабиться. Тело блондина пробила мелкая дрожь. Ощущение, словно его вывели на мороз без верхней одежды и вылили на голову ведро ледяной воды. Руки всё ещё не слушаются, а правую ладонь холодит фантомное ощущение тяжёлого пистолета. Медленно сгибая и разгибая пальцы, Ди начинает вспоминать. Ночь, лес, дождь. Он застрелил двоих. Потом побег, он не успел затеряться среди деревьев в лесу, его нагнал Сэм. Привычной концентрации и холодного расчёта след простыл. Лицо парня передавало весь спектр чувств и эмоций, от неподдельного страха, до непонимания. Голубые глаза широко раскрыты, паника подкатывает комом к горлу, а приборная панель кардиографа отдаёт более частыми сигналами. — Где я…? Что это за… место, город…? Пожалуйста не молчи…те…! — Успокойтесь, с вами все в порядке, не нервничайте. Вы в лучшей из клинике города. Вы в надежных руках специалистов, мы позаботимся о вас. — Мягкий тон и вежливость потушили огонь паники Ди, однако тревога опутала сердц, не позволяя окончательно успокоиться. Профессионал своего дела установила зрительный контакт и накрыла юношу аккуратно одеялом. — Вам нельзя нервничать, ведь вы прошли успешно операцию. Скоро раны все заживут и все будет хорошо. Вы не один, я с вами. — Старалась успокоить Ди медсестра, не прибегая к препаратам, ибо ей не в первой встречать пациентов по пробуждению. — Кто… привёз меня сюда…? — Ди немного поколебался, но вновь поднял взгляд на медсестру. Внутри всё сжалось. Ди видел сочувствие в глазах медсестры, и ненавидел себя за это. Он ненавидел ощущать себя слабым и беспомощным. Не мог себе простить такое положение, но борьба и стресс истощили его. Парень был похож на запуганного котёнка, что тянулся к спасителю, и полагаясь на опыт трусливо отступал, поджав хвост. Все усилия брошены на сдерживание чувств. Только не слёзы. Только не эти предатели, появляющиеся в самый неподходящий момент. Одно унижение, быть таким беспомощным, и смотреть в эти глаза полные сочувствия. Если чувства возьмут верх, то Ди просто сгорит со стыда. — К сожалению, этого мне не известно. — Медсестра весьма любезна с подростком, однако вопрос озадачил ее саму. Ей, как младшему персоналу, не раскрыли тайну прибытия Ди, ведь в её задачи входит присмотр и выполнение назначений врача. Об остальном беспокоиться не следует. Всё же факт того, что парня никто не ждёт и не справляется об его состоянии, Анну удивил. Это натолкнуло на мысль, что мальчишка либо из приюта, либо потерялся и был доставлен своим спасителем. Однако, дабы развеять страхи пациента, девушка миловидно улыбнулась и добавила, — возможно какой-то спаситель. Вы по словам врача были в бессознательном состоянии. Не волнуйтесь, все хорошо. Скажите пожалуйста, вас тошнит, болит ли голова? Как самочувствие? — Терпимо… — сухо ответил Ди, после чего, незамедлительно продолжил, — а… мой спаситель, где он…? Его здесь нет? — в голосе мелькнули нотки надежды, но говорил парень очень серьёзно. — Я не знаю. — Пожала плечами та. — Я не видела его. Если вас не тошнит, я принесу ужин. — Подождите… Я… могу позвонить? Мои родители… они беспокоятся за меня… — ответил Ди, с заметной дрожью в голосе, — пожалуйста… Помогите. Я должен с ними связаться… Девушка не привыкла лезть не в свое дело, но сейчас чувствовала необходимость в этом. Она никогда не могла оставаться равнодушной к детям, потерянным, напуганным, особенно нуждающихся в помощи. — Что с вами случилось, Энтони? — обратилась медсестра по имени, которое было указано в медицинской карте пациента. Похититель позаботился о безопасности и похоже, успешно скрыл свои улики, или подкупил персонал. — Вы помните, что с вами было недавно и что привело вас в это состояние? — Я… боюсь вы мне не поверите, но и выбора у меня нет. Меня похитили. Я уже неделю как… в плену у мафии. Помогите мне связаться с родными, прошу вас! Это вопрос времени когда эти уроды вернуться добить меня, или же вам прикажут мне что-нибудь вколоть, чтобы я больше не проснулся… — Ди заметно нервничал, от чего речь ускорилась. Тем не менее, говорил он весьма убедительно и история была логична. Это не списать на действие наркоза, что вылилось в сон. Вокруг истории действительно было много загадок и недосказанности. Шокированная медсестра быстро поняла, что к чему и почему, как обычно сведений о пациенте ей никто не предоставил и приказал молчать. Анна безумно желала помочь подростку, но боялась за свое место на работе, понимала — за такое ее уволят в лучшем случае, в худшем, страшно даже представить. Кусая губы и стараясь придумать надёжный план, она тихо и виновато ответила Ди: — я не могу предоставить вам телефон, здесь все очень строго с этим, даже медработникам нельзя, чтобы мы не отвлекались от пациентов… Хм… — Задумчиво похрустывая пальцами, девушка предолжила: — Знаете что? Давайте я запишу номер ваших родителей и позвоню им из дома, сообщу, где вы. Для меня это большой риск, а так он значительно снижается. — С-согласен… — Ди кивнул, ловя себя на мысли, что действительно не подумал об этом. Номер телефона отца и матери, Ди помнил как таблицу умножения. Питать иллюзии о том, что проблема решена и завтра же за ним приедут, Ди не торопился. Сейчас он мог только ждать и надеяться на помощь медсестры. Не более. Когда состояние пациента нормализовалось, медсестра покинула его палату, где её уже поймал коллега. Бесцеремонно вырвав из рук листок с номерами телефонов, мужчина разорвал их на части, и с добродушной улыбкой приобнял медсестру за плечо, отвёл от палаты. — Анна, милая, по моему ты немного запуталась и рискуешь сбиться с пути. Нам ведь прозрачно намекнули, что мальчишке нужен присмотр и внимание. Не более. Он оклемается, и его заберут. Поверь, о нём есть кому заботиться, и нам лучше не лезть туда, — Ник, а именно так звали коллегу Анны, мельком взглянул на дверь, за которой сейчас пребывал Ди. — О чем ты? Я ничего не знаю и ничего не видела. — Девушка добродушно улыбнулась, не показывая своего возмущения. Ее профессия не подразумевала подобных выражений и ей проще сказать «да», чем спорить и доказывать с пеной у рта обратное. К тому же, это бы помешало дальнейшему оказанию помощи, а именно ее медсестра и предоставляла пациенту. Пусть и не совсем медицинскую. — Я пойду? Мне нужно принести поесть мальчику. — Анна быстро удалилась, попутно ругая себя за невнимательность. — «Блин, надо было в халат сунуть, а не вот так нести… Распереживалась…» — расстроилась та, обдумывая дальнейший план. — «Ладно хоть не растерялась. Что ж… значит будем по-другому. Мальчик вроде не глупый, говорит внятно и четко. Синяки, пули, понятно, что не врёт. Мне будет хуже, если я буду знать, что могла бы помочь, а бросила его на произвол судьбы…» — благо, никто мысли не читает, ведь Анна погрузилась в раздумья решения проблемы. Спустя некоторое время, на подносе перед Ди оказался ароматный суп. Девушка перепроверила закрытую дверь и шёпотом заговорила, — Энтони, скажи мне, по какому поводу тебя украли? Ты помнишь лицо и имя грабителя, ты с ним был когда-то лично знаком? Думается мне, ты кто-то очень серьёзный, раз тебя привезли именно сюда… Потому что клиника частная, здесь лечится не простой народ. — Это так меня назвали…? — Ди задумался, над словами медсестры. Задумался над тем, стоит ли раскрывать свою личность? Может ли это повлечь какие-то проблемы, хотя с другой стороны. Хуже только смерть, и раз Сэм привёз его в больницу, значит он ещё нужен мафии живым. — Меня зовут Ди. Ди Швагенвагенс, — произнёс парень, собираясь с мыслями, — да… я помню всех. Того кто меня привёз зовут Сэм. Точнее я думаю, что это Сэм. Невысокий со странной бородкой и щурится постоянно. Это он меня подстрелил… Я им нужен был для получения выкупа… — умалчивая о делах семейных, Ди продолжил, — из банды остался только он и может ещё двое. Когда я бежал, приехали люди… Может конкуренты, я не знаю кто там был. Они расстреляли многих. Там серьёзный замес был. Я пытался сбежать под шумок, но не получилось. Раз… эта больница частная, и меня доставили именно сюда, значит у моих похитителей здесь связи. Скорее всего владелец клиники и есть заказчик. Тот кому собственно я и был нужен. Точнее не я, а выкуп за меня… Анна нахмурилась, смотря в лицо мальчишке, затем вздохнула и качнула головой в отрицании: — сомневаюсь. Что может быть нужно главврачу? Он дружит со всей знатью, получает и без того хорошую прибыль. Думаю ему это ни к чему. Да и стали бы тебя прятать там, где он так близок? К сожалению, твое имя мне ничего не говорит… Таких здесь не знаю, может хотя бы потому, что нам не дают совать нос в дела чужих пациентов. Все очень строго, повторюсь. Да и имя твоего похитителя… Наверное подставное. Но я хотя бы буду знать, кому помогаю и зачем, да и что и делать, если вдруг пойдет не по плану. Ди, я не знаю, что тебе еще предложить, кроме побега. У меня есть план, но ты сам готов-то? — Я готов на всё! — уверенно произнёс юноша, мысли которого невольно возвращают парня в ту ночь. По спине бегут мурашки, когда сознание напоминает об убийстве. О том чувстве, что испытал Ди, видя как замертво падают люди. Убитые им самим. Ди слабо кивнул своим словам, словно самому себе сказал: «да, я пойду на всё ради свободы». — Хорошо. — Она кивнула и заговорила еще тише, — я тебе дам свою пропускную карту. Но. Ты будешь бежать завтра. Завтра не моя смена и не раньше полуночи. Потому что после этого времени регистрация закрывается и у тебя будет больше шансов проскочить. Мы находимся на третьем этаже, в холле справа — лифт, спустишься на первый этаж и пойдешь налево. Через столовую, дверь я оставлю тебе открытой, только замок дернешь и откроется. Выйдешь со стороны урны и сможешь покинуть клинику. Понял? Не попадись, не подставляй меня, иначе тебе уже никто не поможет. Ты вроде не глупый и будешь следовать рекомендациям должно получиться… Вот вопрос сможешь ли ты с такими ранами бежать… — Прикусила та губы, — извини, больше я тебе ничем помочь не могу, как бы мне не хотелось. Мне и за себя страшно. — Я понял, и на том спасибо, — Ди слабо улыбнулся. Как показала практика, желание жить куда сильнее мелких трудностей вроде боли или же настырной охраны. Парень пообещал, что будет придерживаться плана и во чтобы то ни стало, не подставит Анну.***
Вечерняя пересменка, новые процедуры. Ди отчаянно имитировал беспокойный сон, пока медсестра делала перевязку. Наконец персонал разошёлся по своим делам. Сэм так и не появился, что не могло не радовать. Ди нервно считает минуты. Всё рассчитано, он прекрасно помнит все направления, как и куда бежать. Помнит часы обхода палат и уже подготовился к ним. Под больничной рубашкой привязанные бинтом к ноге спрятаны ножницы. Ди замер подле двери, зажав пальцами пропуск-карту. Страшно. На кровати лежит укутанная одеялом подушка. Из-под неё выглядывает обрезанная минутами ранее копна золотых кудрей. Капельница воткнута в матрац. Если допустить, что медсёстры будут заглядывать в палату, то наверняка не сразу поймут что что-то не так. Ди не впервой устраивать побеги, только из дома сбегать было куда проще. Без возможности изучить здание лично, придётся импровизировать на ходу и прилагать максимум усилий, чтобы остаться незамеченным. Тихо пискнула панель, которой коснулась ключ-карта. Свет красной лампочки сменился зелёным, и Ди открыл дверь. В коридоре никого нет, но радоваться рано. Ди держит карту наготове, и старается двигаться очень тихо. В случае необходимости, он точно проникнет в случайную палату, потому держался к ним как можно ближе. Несказанно повезло очутиться в палате, что была далека от сестринского поста. Даже спящий медперсонал представлял угрозу. Как раз на случай обнаружения, Ди вооружился ножницами. В такие моменты некогда печься о чём-то духовном. Рай, Ад, всё это лишь гипотезы. Есть что-то за черной жизни или нет, никто не знает. Ди же, как атеиста такие темы не особо волновали, а после пережитого, он перестал заострять внимание на морали. Цель оправдывает любые жертвы. Будь то пучок волос или же чья-то жизнь. Для Ди эти жертвы имели один вес. Парню приходится двигаться как можно быстрее, но не зажившие раны пропитываются кровью, требуя покоя. Гудящая и простреливающая боль не позволяет идти без одышки, приходится приостановиться, чтобы перевести дыхание. Уши как никогда навострены и ловят малейшие шорохи. Это топот тапочек, не иначе. Ди быстро заскочил за угол, заметив на горизонте медбрата, двигающегося в его сторону. Затаив дыхание, Ди напряженно потянул руку к ножницам, крепко сжимая их и слушая, насколько близко подошел сотрудник. Шаг, ещё один, медбрат совсем рядом. Привыкшие к темноте глаза различают силуэт. Медбрат — крупный мужчина, но не высокий. Повалить его будет не просто, поэтому надо бить быстро. Рука уверенно сжимает ножницы. Леденящие душу, голубые глаза отслеживают каждое движение. Силуэт замер на расстоянии вытянутой руки. — Эй, кто здесь? — звучит голос медбрата. Ди делает шаг вперёд, за ним ещё один. Замах, и едва мужчина попытался отклониться назад, упёрся спиной в стену. Удар. Фонтан крови выстрелил в потолок и окропил лицо убийцы. Ещё один удар, и проворачивая ножницы в ране, Ди замер. Дурные мысли. Откуда взялась эта жестокость? Убийство? Разве Ди способен оборвать чью-то жизнь? — Да… — твердит голос разума. Медленно оборачиваясь в сторону лифта, парень улавливает подмигивание и тихий скрежет механизмов лифта. Кровожадные мысли отходят на второй план. «Нельзя так подставляться… Риск должен быть оправдан…» — пронеслось в голове Ди, и приложив ключ-карту к панели, парень открывает случайную палату, и тихонько проникает в тёмную комнату, успешно избегая взора прибывшего на этаж медбрата. — Себастьян? Сынок?.. — Донесся со спины ошарашенный статический голос. Обернувшись на зов, Ди встретился лицом к лицу с засушливой женщиной преклонного возраста. Морщины покрыли заметно истосковавшееся лицо, в глазах остыла искра жизни, она выглядела невозможно одинокой и несчастной, запертой в четырёх стенах уже не первый год. Она делает робкий шаг вперед, Ди четко проследил в ее походке и поведении какую-то отрешенность от мира. Женщина остановилась в терзающих сомнениях реальности происходящего и поверила лишь только тогда, когда заключила в свои руки ладони парня. Это длинные аккуратные пальцы принадлежащие скрипачу, побитые и в ссадинах, при виде которых становится больно. Женщина искривилась в жалостливой гримасе, вспоминая все черты юношеского лица и подкрепляя воспоминания явью. Пшеничные волосы, порядком отросшие с последнего момента встречи, эти познавшие боль голубые, столь родные и измученные тиранией глаза. Потерявшаяся в бреду о поиске сына и тоске, женщина не могла отказаться от мысли, что это точно Себастьян, Ди слишком похож на него. На глаза Кэролайн наворачиваются слезы и в одночасье, словно река сломавшая плотину они текут ручьём. — Сыночек мой, Себастьян… Ты вернулся! Я так скучала по тебе, я так искала тебя! — Она заключила его в крепкие, насколько это возможно, объятия, не отпуская, словно боялась снова потерять самое дорогое в жизни. — Я не… — Ди осёкся, к горлу подкатил ком, а дрожащие руки сами собой отвечают на объятья совершенно незнакомого человека. С момента похищения прошло больше недели. Больше недели он не видел родных, а эти объятья, взгляд голубых глаз старушки, тёплые объятья, словно вытаскивают его из мира боли и страданий. Всё же разум преобладает над чувствами. Невольно вспоминая взгляд женщины, такой печальный, полный сожаления, Ди ощущает неприязнь. Жалость — самое ненавистное чувство, которое юноша мог увидеть в глазах окружающих. Парень попытался отстраниться. Оттолкнуть от себя старушку. Близость чужого человека пугает, и снова вызывает отвращение. Ди — ценитель личного пространства, а неизвестная пациентка — нарушитель этого самого личного пространства. — Я не Себастьян… — пронзает тишину полумрака, голос юноши. Он всё же отстраняется от старушки, но та крепко держит его за руки, точно боится его упустить. — Я не Себастьян! Отпустите… — уже настойчивее дёрнулся парень, но встречаясь взглядом с женщиной, почувствовал неприятный укол в груди. Блестящие от слёз глаза совсем пусты. Что бы не говорила женщина, что бы не делала, она не выглядела живой. Она словно тень самой себя, живущая воспоминаниями, но о ком? — «Папа…? Папа не вернулся домой…?» — почему-то именно об отце подумал Ди, смотря в глаза старушки. Это точно были глаза отца. В полумраке трудно рассмотреть черты, да и в этом нет смысла. — А кто же ты тогда? — Она не ждала ответа на вопрос. Живя одним мгновеньем, тем воспоминанием в котором сын изменился раз и навсегда покинув семью, женщина залепетала, боясь будто отторгнуть от себя самое дорогое. — Себастьян, я знаю… ты… ты стал другим, но я не Густав. Что бы он не говорил, ты всегда был и остаёшься моим сыном, прошу тебя, не исчезай снова. — Та прикусила губы, сжимая в хрупких ладонях руки Ди крепче. — Я так долго искала тебя. Я так надеялась, что ты вернёшься, Густав примет тебя обратно и мы будем жить как прежде… Но проходил месяц за месяцем, а тебя все не было. Мне стало страшно, что случилось с тобой и пришлось втайне искать, но… он перекрыл мне весь кислород, узнав обо всем. Посчитал меня сумасшедшей, одержимой и упек сюда. — Голос ее поник, а взгляд опустился под ноги. Она отчитывалась, в надежде, что сын выслушает ее и хотя бы простит. — Только благодаря Валлену меня здесь содержат… — Кэролайн сглотнула ком и поднялся отчаянный взгляд на Ди, терзаясь в муках совести много лет. — Прости меня, Себастьян… Что не поддержала, не заступилась за тебя. Я не должна была тебя оставлять на произвол судьбы и по сей день я ждала, когда же ты вернёшься. Но почему именно здесь?.. Неужели, Густав и тебя… — Голос ее содрогнулся в испуге, а дальше сказать она не смогла. — «Дед — тиран, бабушка на пожизненном обеспечении в лечебнице, признана психически нестабильной… Чего я ещё не знаю о тебе, папа? Отец сбежал из дома, и не вернулся, как и я… Только причины для побега другие. Чёрт, какой же я дурак…! Чёрт!» — Ди зажмурился, и слабо кивнул, не в силах сказать и слова. Понадобилось время, чтобы привести мысли в порядок, а новые объятья Ди отвергать не стал. Пусть родная по крови бабушка и была ему совершенно чужим человеком, он проникся к ней чувством сострадания, потому позволил утешиться этим случайным визитом. Почему-то язык не поворачивался признаться в том, что перед ней не её сын. Он давно вырос и обзавёлся своей семьёй. Давно похоронил воспоминания о прошлом, и стал замечательным отцом. Не идеальным, хотя стремится к этому, но самым любимым и родным. — Нет… Густав здесь не причём… — охрипшим голосом, произнёс Ди, в разум которого поселилось новое имя «Валлен». Кто это такой? Может ли он быть тем самым таинственным заказчиком, для которого и были похищены Ди и Хэви? — А как же ты тогда оказался здесь?! Как ты попал сюда, это ведь закрытая больница. — Женщина подняла на него ошарашенный взгляд, сглотнув ком страха. Всю жизнь живя под чью-то дудку, игра которой обретала порой пугающие ноты, она боялась и по сей день. Особенно за сына, боялась, что Густав причинит ему снова боль и ни за что бы не позволила. — В любом случае здесь тебе не место! Я не позволю своему сыну прогнить в лечебнице! Мне…так не хочется с тобой прощаться, — она обняла его крепче, пребывая все так же в своем непонятном мире, — но тебе нужно уходить, пока Густав не вернулся. Это был один из немногих случаев, когда идеальный план Ди, дал трещину. Парня разрывали сомнения, он не мог просто уйти, оставить бабушку в плену личных кошмаров, но и помочь ей ничем не мог. Во всяком случае сейчас. — Спасибо… — прошептал Ди, медленно отстраняясь. Ключ-карта скользнула по сенсору и открыла дверь. Парень с тяжёлым сердцем покидает совсем чужую, и в то же время родную бабушку. Дверь закрывается, разделяя жизнь Ди на до и после. Он понимает, что умудрился потерять драгоценные минуты. Не представляет куда идти, ведь ориентироваться в тёмном, совершенно незнакомом помещении, невероятно сложно. Приходится вновь брать под контроль чувства и идти к заветной цели. Два лестничных пролёта, бесконечные коридоры и абсолютная тишина. Наконец впереди показалась дверь, та самая. О ней говорила медсестра. Силы на пределе, колени трясутся, а свежие послеоперационные раны вовсе открылись, окрашивая больничную рубашку Ди кровью. Последний рывок, остаётся лишь пара шагов и он покинет больницу. Он достигнет свободы, или же Сэм так не думает? — Признаться, я впечатлён. — Усмехнулся знатно вымотанный мужчина, наводя пушку на Ди. Растрепанные волосы торчат со всех сторон, на лице свежие царапины и вмятины, оставленные чьим-то тяжёлым кулаком. Маниакальная улыбка и нервный тик в глазе сопутствуют его недоброму настрою. Фингал растянулся под глазом синюшной гематомой объясняя, причину долгого отсутствия Сэм после пробуждения Ди. — Из-за тебя, говнюк, я получил от босса. Ох как же чешутся руки убить тебя самолично, ты же по-хорошему не хочешь договариваться. — Мужчина двинулся вперед и с ухмылкой выдал: — и ты, и я не в лучшем состоянии. Давай вернёмся молча в палату, пока я тебя к чертям собачьим не пристрелил. На этот раз я не шучу, меня жутко достали твои выходки. Ди замер на месте, медленно поднимая руки и отходя назад. Внутри все сжалось от страха и злобы. Он так близок был к побегу и снова его перехватили в самый последний момент. Парень хотел бросить в Сэма какую-нибудь колкость, но забилось в разы быстрее, когда дуло пистолета снова прикоснулось ко лбу Ди. — Х-хорошо… Только уберите пистолет. Я возвращаюсь… Без резких движ… — парень задрожал всем телом, накрывая открывшуюся рану рукой. Глухой кашель, шумное дыхание, и Ди медленно опускается на колени, но не достигнув пола был пойман Сэмом. Мужчине пришлось убрать пистолет, чтобы поймать паренька и удержать навесу. Сокращение расстояния — именно этого и добивался Ди. Парень встретился с испуганным и яростным взглядом Сэма, и пользуясь его растерянностью, собрал в себе все силы и сорвав ножницы с импровизированной повязки на ноге, всадил их в бок Сэма. Больницу огласил душераздирающий крик. За первым ударом следует второй. Ди быстро наступил на вооруженную руку бандита, и навалился на него всем своим весом, заставляя упасть на пол. — Кто меня заказал? Кто?! — на грани истерики закричал Ди, с большим трудом вытаскивая из рук Сэма пистолет. Бороться со взрослым, крепким мужиком было очень тяжело, но под действием адреналина, парень был способен на многое. За пистолетом, Ди стащил у мужчины и телефон. Руки не дрожат уже как прежде, стоит Ди сжать в руках пистолет. Наоборот, оружие успокаивает, придаёт сил бороться дальше, но добивать Сэма Ди не намерен. В голове крутится лишь одна мысль: «Бежать! Подальше отсюда!». Поддавшись мимолетному инстинкту, Ди отступает, стараясь держать врага на прицеле, или хотя бы припугнуть и заставить сидеть смирно. Сэм скрючился от боли, страдальчески мыча. Вымотанный недавним допросом, Сэм как и любой человек попросту устал. Помня, насколько Ди может быть опасен, он решил не испытывать судьбу, а быть точнее, его терпения, простонал. — Валлен. Валлен нанял и послал, чтобы я к чёртовой матери тебя…мх… — стиснув зубы, он не успел договорить, падая на землю. Кровь растеклась по больнице, Ди бил слишком точно, чтобы он не смог сопротивляться. Последнему уже было все равно, что будет. Ди отшатнулся, и вжался спиной в стену. «Валлен… Это ведь его больница. Так… Если бабка не врала, то все вполне логично…!» — мимолетная мысль, и снова импульс боли отдаёт в шею, заставляя действовать. Ди не стал более задерживаться. Забрал награбленное с собой, и нырнул с головой в потоки дождя, что стал постоянным спутником в приключениях парня. Босые ноги ступают по холодному мокрому асфальту. Ди было уже совсем не важно где он, что с ним, и как дальше быть. Больничная рубашка липнет к телу, и прописывается кровью. Больница осталась где-то далеко за плечами, а дрожащий худые пальцы, скользят по кнопкам простенького телефона, и набирают по памяти телефон отца. Долгое гудки быстро сменились озадаченный «алло». — Я жив… — единственное что успел произнести Ди, до того как его ослепили фары машины, под громогласный тормозов и глухие крики немногочисленных прохожих.***
Пип… Пип…
Кардиограф ритмично отмечает сердечную работу. Аппаратура, расположившаяся у изголовья кровати, поддерживает нормальное состояние и работу организма. Юноша распахнул глаза и невольно подскочил с места, когда в нос ударил до боли знакомый запах медикаментов. — Опять…? — сорвалось с губ Ди, но закончить фразу ему не дал стиснувший его в объятьях брат. — Мам! Пап! Ди очнулся! — Радостно воскликнул на всю палату радостный младший брат, бросаясь на Ди с крепкими объятиями. Глэм и Вики встрепенулись, примчались тотчас, заключая блондина в кольцо тёплых объятий. Наконец ему это удалось, он сделал это, он выбрался из оков преступников и воссоединился с семьей. — Ди, я знал, ты сможешь выбраться! Я так рад, что ты выжил! — Вопил от счастья Хэви, поднимая взор на мать, разрыдавшуюся без слов. Один из немногих моментов, когда Вики можно застать плачущей и сейчас, ее богатырские объятия были как никогда важными. — Ди, как я переживал… я так счастлив, что ты цел. — Донесся тихий голос Глэма, прижавшего ласково и крепко старшего металлиста к груди. Глава семейства знатно поседел, живя несколько недель в ожиданиях. Наконец семье удалось вздохнуть с облегчением, забыть об этом все, как о страшном кошмаре и вернуться домой. Ди как никогда счастлив вернуться домой, этот случай дал возможность осознать каждому члену семьи, как они дороги друг другу, и какие все обиды пустяковые на самом деле. — Прости меня, пап… — Виновато опустив глаза, Ди крепко обнялся с отцом.