***
Тео думает о том, чтобы уехать из Бейкон-Хиллс. В конце концов, у него нет никаких реальных причин здесь оставаться. Пара, которую он нашел, заплатил им и напугал так, что они стали его фальшивыми родителями, давно исчезла. Как и дом, в котором они остановились, учитывая, что они подделали все документы. Тео дал им доступ к счетам Ужасных Докторов, и — какой сюрприз — они очистили его перед отъездом. Устроиться барменом в Sinema было не так уж и трудно. Пресс Тео компенсировал отсутствие опыта работы. Но он не зарабатывал достаточно, чтобы есть, платить за аренду и покупать все, что он захочет. Поэтому он просто спал в своем пикапе. Это был не самый удобный выбор. Но Тео провел достаточно много времени, отдыхая на холодных каменных полах. Он справится. Но бары, готовые нанять на работу людей с сомнительными документами — он никогда официально не был объявлен мертвым, но шериф не был заинтересован в том, чтобы помочь ему с правдоподобным рассказом о том, почему он пропадал пару месяцев, кроме простого бегства, — это не совсем то, что можно найти только в Бейкон-Хиллс. Все, чем владеет Тео, в настоящее время находится в пределах досягаемости или в пикапе. Он даже может получить свой аттестат в любой точке страны и…что ему еще остается? И, вероятно, это было бы одно из лучших решений начать жизнь с чистого листа как обычный неизвестный человек. Без длинного списка убитых и раненых людей позади. Но Тео понимает, что ему не нравится эта мысль. Хорошо это или плохо, но единственные связи, которые у него есть — и то они не очень сильны — сосредоточены в Бейкон-Хиллс, и Тео тяжело от них отказаться. Возможно, есть одна более сильная связь, чем остальные, но это не то, о чем он сейчас думает. Так что Тео остается. Он не записывается на программу для получения аттестата, но продолжает ходить на работу, засыпать в своем пикапе, — он наконец-то находит хорошее место возле дома Хейлов, где помощники шерифа бы его не беспокоили — ест еду на вынос и проводит большую часть своего утра в спортзале. Он ходит туда не только потому, что там можно умыться и почистить зубы, а потому, что ему действительно нравится тренироваться. Хотя он не может работать в полную силу, как если бы его никто не видел, но он тратит достаточно времени на повторения, в конце концов, даже его мозг теряется в этом, и только на некоторое время Тео обретает покой. Кроме того, он искренне наслаждается занятиями йогой. Хотя через неделю и четыре дня после того, как он в последний раз видел кого-то из стаи МакКоллов, это могло измениться. Тео входит в класс в свободных штанах и майке, которая уже повидала много чего. И видит Лидию Мартин, уже растянувшуюся на коврике — тот, который она принесла с собой, не похож на другие дешевые пластиковые фиолетовые и розовые, которые разбросаны вокруг. Он косится на нее, останавливаясь у входа. Лидия не может не заметить его из-за огромной зеркальной стены перед ними, но она ничего не говорит и остается неподвижной. Бейкон-Хиллс, может, и невелик, но это определенно не единственный тренажерный зал или оздоровительный центр в округе. Каковы шансы, что Лидия просто нашла тот же самый зал, в который Тео ходил месяцами? Да, Тео-то не очень верит в совпадения. Со вздохом он входит и садится на коврик рядом с Лидией. Такими темпами можно выяснить, чего она хочет. — Что ты тут делаешь? — спрашивает он, сразу переходя к делу. Лидия поворачивается к нему с ослепительной, хотя и резкой улыбкой. — Я слышала, йога расслабляет, к тому же, она развивает эластичность. Тео закатывает глаза. На самом деле он не очень недоволен из-за присутствия Лидии. Она может делать все, что захочет, но она заставляет его нервничать, что обычно не нравится Тео. Он делает пару вдохов, чтобы сосредоточиться. Если бы была какая-то чрезвычайная ситуация, Лидия не вела бы себя так спокойно. И Тео почти уверен, что если бы Скотт захотел, чтобы он убрался с его территории, то пришел бы сам, а не посылал Мартин. — Почему ты здесь? — он решает повторить. — Разве ты не услышал меня в первый раз? — спрашивает Лидия и приподнимает брови. — Отлично, — отрезает Тео и начинает делать растяжку. Рано или поздно она расскажет, зачем приехала. А если нет… Тео, на самом деле, не такой уж и любопытный человек. Конечно, за эти годы он понял, что некоторые вещи лучше не подвергать сомнению. Он замечает, что Лидия поглядывает на него время от времени, но это не те одобрительные взгляды, которые когда-то бросала на него Малия, нет. Эти… оценивающие. Тео понятия не имеет, что Лидия ищет, но он не позволит себе завестись из-за этого. Наконец приходит тренер и начинается занятие. Несмотря на слова Лидии, будто она ни разу не занималась йогой, совершенно ясно, что это не так. У нее определенно нет никаких проблем с тем, чтобы повторять за всеми, даже если это занятие для продвинутых. В конце концов, Тео просто забывает про нее. Он любит йогу. Да, это, конечно, расслабляет и творит чудеса с эластичностью, но это также требует силы, концентрации и равновесия. Час проходит в тишине, если не считать спокойной музыки и наставлений тренера. И Тео почти забывает о Лидии, пока они все не кланяются, и она не ждет его за пределами зала. — Как ты относишься к позднему завтраку? — спрашивает она без предисловий. — Как к жизненному выбору? — он приподнимает бровь. — Как к выбору еды, — отвечает Лидия, одаривая его натянутой улыбкой, которую ей каким-то образом удается изобразить без пассивной агрессии. — Не доводилось пробовать, — говорит Тео, пожимая плечами, не видя причин лгать. — Не хочешь изменить это? — спрашивает Лидия, и Тео изучает ее несколько секунд. — Предлагаешь позавтракать с тобой? — Да, — отвечает она снова, даже не в покровительственном «ты тупой?» тоне. Тео знает, что она уезжает в колледж изучать математику — семестр назад, как и Скотт — но лично он считает, что быть адвокатом ей подходит больше. Или, боже, политиком. Она будет править этой страной из-за занавесок, как босс. — Хорошо, — отвечает он. Тео до сих пор не знает, чего она добивается, но он… готов согласиться с этим. И хотя Тео никогда поздно не завтракал, только слышал об этом пару раз. Звучит неплохо. — Увидимся на улице через пятнадцать минут, — говорит Лидия, оборачиваясь к женским шкафчикам. — Мне не нужно пятнадцати минут, — отвечает ей Тео в спину. Лидия оборачивается в дверях: — А мне нужно, — затем она заходит внутрь, и Тео не может удержаться от смеха. Он идет в мужскую раздевалку без дальнейших церемоний, выполняя свою обычную утреннюю рутину без каких-либо сюрпризов. Выходит из спортзала он за пять минут до назначенного времени, и Лидия заставляет его ждать. Она молча идет впереди, и Тео это более чем устраивает. О чем именно они должны говорить? Должен ли он притворяться, что не манипулировал ее разумом и не бросил ее, что впоследствии привело ее в Эйкен-Хаус. Спросить ее о студенческих общежитиях? Тео усмехается про себя при одной мысли об этом. Боже, что они делают? Тем не менее, Тео сказал «да», и он собирается довести дело до конца. Почти через десять минут они подъезжают к маленькому кафе, и Лидия открывает ему дверь, на что Тео поднимает бровь, но благодарно кивает, прежде чем войти внутрь. Ее каблуки стучат позади него. Лидия просит столик на двоих, и только после того, как они сели, получили меню, просмотрели их, сделали выбор и вернули обратно, она начинает говорить. — Итак, Тео, — Лидия кладет локти на стол, а голову на переплетенные пальцы. — Да, Лидия, — отвечает он. Тео не нервничает, он понятия не имеет, что, черт возьми, происходит. Но если она думает, что заставляет его нервничать, то ее можно разочаровать. Ее способности банши могут быть опасны, но они определенно не пугают его. — Не знала, что ты любишь йогу, — говорит она, и Тео моргает. Это не то, что он ожидал, но, какого черта, верно? — Как ты и сказала, это расслабляет и отлично развивает эластичность, — Лидия кивает, а затем, по какой-то причине, Тео решает сказать ей что-то еще. Что-то правдивое и открытое. — И мне нравится, что нужно концентрироваться, как нужно прилагать усилия, чтобы совершенствоваться. Лидия моргает. Тео застал ее врасплох. Отчасти он для этого и сказал те вещи, но в основном… либо это какая-то проверка, либо ловушка. Если последнее, то Тео просто позаботится о том, чтобы держать себя в руках — это то, к чему он привык. Если это действительно тест… Тео не знает, для чего это, но он готов согласиться; это обычное дело для него. — Хороший ответ, — говорит она и откидывается назад, положив руки на колени. — Зачем приходить в зал, где я тренируюсь? — спрашивает Тео, и проходит несколько секунд, прежде чем Лидия отвечает, внимательно изучая Тео. Опять же, с типами таких людей (если их вообще можно так назвать) Тео провел большую часть своей жизни, и это даже не заставит его нервничать. — Ты не уехал из города, что заставляет меня предположить, что ты и не собираешься это делать. А если не собираешься… то нам нужно решить, что с тобой делать. — Что со мной делать? — спрашивает Тео, и хотя его голос звучит так же, как и обычно, и ни один мускул на него лице не двигается, но его сердце все же подпрыгивает. К счастью, он не с тем, кто может это уловить. Это заставляет его думать, что, возможно, рядом есть кто-то, кто все же сможет это уловить, но если он обратит внимание сейчас, то не услышит следующих слов Лидии, чего он не хочет. — Ты не член стаи, — говорит Лидия, и Тео закатывает глаза, хотя его сердце снова учащенно бьется. Он правда надеялся, что никто это не уловит. — Я прекрасно это понимаю, — отвечает он. — Но ты и не враг. Ты…союзник. Союзник. Это… неплохо. Хотя, учитывая, с какими людьми Скотт заключал союзы в трудные времена, это тоже не очень хорошо. Но Тео и раньше был союзником. А потом он просто пошел за тем, чего хотел. Тео чуть ли не спрашивает: «ты ждешь, что я снова вас предам?», но что-то останавливает его. Не похоже, что он давал Лидии повод так думать; и она проводит со Стайлзом не так много времени. И в любом случае, не то, чтобы у нее не было собственных причин не доверять ему. — Ты планируешь остаться здесь? — наконец спрашивает Лидия. — Пока что да, — Тео решает ответить так, что, опять же, не было ложью. Не то, чтобы он планировал пять, десять лет своей жизни (он едва распланировал следующий год). — Есть какая-то особая причина? — спрашивает Лидия, снова изучая его, желая не пропустить ничего, что он бы мог выдать. На этот раз Тео отвечает не сразу. Вместо этого он хмурится. Что она.? Ох. Она спрашивает о Лиаме? Хотя Тео и представить себе не может, как она догадалась, ведь он не подавал никаких знаков. Или он был слишком очевиден? — А мне она нужна? — он, наконец, успокаивается. Сердцебиение становится чуть резвее обычного, прежде чем он быстро заставляет его вернуться в спокойное состояние. Лидия изучает его еще несколько секунд, прежде чем пожать плечами: — Думаю, нет. Прежде чем они могут продолжить, им приносят еду, какую-то вегетарианскую брускетту для Лидии, в то время как Тео берет яйца Бенедикта и блины. Они молча начинают есть, на удивление не так неловко, как боялся Тео. С другой стороны, он может быть известен многими вещами, но неловкость явно не входила в их число. Это бы означало, что он правда печется о том, что думают или ожидают другие люди. — Неплохо? — спрашивает Лидия, и Тео требуется пара секунд, чтобы понять, что она говорит о еде. — Ага, — говорит он и через мгновенье спрашивает: — Хочешь кусочек? Лидия удивленно смотрит на него, затем опускает взгляд на свою тарелку и, Тео почти уверен, что они думают об одном и том же: какова вероятность, что он каким-то образом отравил кусочек еды только для такого расклада? Видимо, не очень большая, так как Лидия кивает: — Только блинчик, пожалуйста. Тео отрезает кусочек и, убедившись, что на нем есть сироп, кладет ей на тарелку. — Вкусно. Хочешь попробовать мое? — Нет, спасибо, — отвечает Тео и все еще не чувствует себя неловко, словно он в какой-то параллельной вселенной. Неужели люди действительно так поступают? Поздний завтрак с кем-то, кто убил твоих близких друзей, отправился в Ад — или что-то похожее на это — а затем стал неохотным союзником? (Более неохотно с их стороны, по сравнению с Тео, но он не хочет более тщательно рассматривать это сейчас, и никогда). — Ты любишь ходить по магазинам? — спрашивает Лидия после еще одной молчаливой минуты их трапезы. — Смотря, что покупать, — говорит Тео, хотя догадывается, о чем она. — Одежду. У тебя хорошее чувство стиля, — отвечает она, окидывая оценивающим взглядом. — Я не против пройтись по магазинам, — наконец, соглашается он. Это не значит, что он ходит только за каким-то дерьмом или хихиканьем, он не ненавидит это. Это просто…какая-то сама собой разумеющаяся вещь. Он не может ходить голым. И да, ему действительно нравится получать одобрительные взгляды, когда одежда ему подходит. — Мы должны как-нибудь съездить вместе. Больше никто не хочет ходить со мной по магазинам, — она закатывает глаза, и Тео моргает. От любого другого это, вероятно, прозвучало бы как пустое, вежливое приглашение. Но с их историей… это что-то большее. Это оливковая ветвь, наконец осознает Тео. По той или иной причине Лидия пытается…если не стать ему другом, то просто наладить более дружеские отношения. Тео понятия не имеет, относится ли это все к Лиаму или нет, но он понимает, что не так уж и ненавидит эту идею. — Мне нравятся книжные магазины, — говорит он и продолжает, прежде чем Лидия успевает что-то сказать, — я не покупаю много книг, но мне нравится там бывать. Я люблю языки. — Неужели? — спрашивает Лидия, не веря, но с искренним любопытством. — Ты говоришь на каком-нибудь другом языке, кроме английского? — Да, на французском, немецком, испанском. Немного на русском. Ты? — спрашивает Тео и откусывает кусочек от своей еды. Это все… почти кажется нормальным. — Испанский и французский. И классическая и архаическая латынь. Тео хмурится: — Латынь — хороший выбор. — Может пригодиться, — отвечает Лидия и улыбается. Эта улыбка отличается от тех нескольких, которые Тео получал этим утром, и ему требуется пара секунд, чтобы понять, почему. Те первые улыбки были совсем не для Тео; они были чем-то вроде макияжа, который она накладывала. Но эта… эта улыбка прямо для Тео, за то, что он сказал. Это живо напоминает Тео о другой улыбке, которая играла в его голове больше недели (неделю и четыре дня, если быть точным), но он быстро подавляет эту мысль. — Можем заключить сделку, — говорит Лидия, выводя Тео из задумчивости, — ты учишь меня немецкому, а я учу тебя латыни. — Какой именно? — спрашивает Тео, хотя, на самом деле это уже не так важно. — Обеим, — говорит Лидия и улыбается, все еще изумляясь, но за этим прячется что-то еще, что-то с духом соперничества, но дружелюбным. — Или думаешь, что не справишься? А Тео… Тео улыбается в ответ. Открыто, честно, не пытаясь обмануть или скрыть что-то. — Легко. — Отлично, — говорит Лидия, и они возвращаются к еде. Но на этот раз переключаясь между английским, французским и испанским, а также говоря о старых книгах. Это приятно.Часть 1
26 января 2021 г. в 15:32
Поцелуй с Лиамом не был самым глупым выбором в жизни Тео — он уверен, что все, кто его знает, заявили бы, что этот список бесконечен. Но, конечно, это и не самое умное решение. Хотя, честно говоря, сказал бы ему кто-то, кто его знает, что он поступил бы так?
Но в то время существовала большая вероятность, что они оба умрут. Поэтому Тео решил, что если и когда-нибудь наступит момент сделать что-то, что он давно планировал, то это будет в его последние минуты на этом свете (что, по совпадению, помогло ему не думать о том, что, где и кто ждет его в загробной жизни).
В то время, застряв в лифте, окруженном охотниками, худшее, что могло случиться из-за поцелуя с Лиамом — это получить удар в лицо.
Но сейчас… сейчас они оба живы, и Тео не может перестать думать о поцелуе.
Это не был сногсшибательный поцелуй — если такие вообще существовали за пределами романтических фильмов и книг. Слишком много адреналина бежало по их венам, чтобы это вышло мягко, а Тео мысленно повторял: «он ударит меня» и «мы умрем», что было гораздо серьезнее, чем просто поцеловать Лиама.
Их губы встретились на три секунды, а затем Тео отпустил лицо Лиама, и он… и Лиам посмотрел на него.
Не с брезгливостью или отвращением. Даже не так, будто ну, это был не такой уж и плохой поцелуй, чтобы быть моим последним, а будто… он понял Тео. Как будто было важно не то, что его поцеловали в последний раз, а то, что этот поцелуй был с Тео.
И это… это не то, с чем Тео готов был столкнуться. Поэтому он решил не разбираться с этим. Ни тогда, ни после.
Мгновения после того, как боль Гейба покидает его вместе с жизнью, проходят спокойно. А потом появляются Шериф с Пэрришем и отцом Скотта и начинают заниматься своими делами.
Тео отступает назад, когда Мелисса проходит сначала мимо Лиама, а затем мимо Кори и Мейсона, чтобы убедиться, что они в порядке, прежде чем подойти к нему. Она окидывает его профессиональным взглядом, спрашивая, не ранен ли он — пуля застряла где-то в плече, но Тео займется этим позже — и на этом все.
В конце концов, кто-то приходит с носилками, чтобы забрать тело Гейба, а затем лифт снова открывается, и оттуда показываются Скотт, Малия, Стайлз и Лидия.
— Скотт! — Мелисса бросается к нему, наполовину крича и вздыхая, в то время как шериф делает то же самое со Стайлзом. Лидия и Малия только улыбаются.
После этого все вокруг обмениваются объятиями, в то время как Тео просто стоит, глядя на кровавый след, оставленный Гейбом, когда тот пытался сесть.
— Спасибо, — голос Скотта выводит его из задумчивости, и Тео, подняв голову, видит, что он стоит с протянутой рукой.
Тео моргает раз, другой, прежде чем наконец поднять свою руку и пожать руку Скотта.
— У тебя кровь на лице, — говорит он, хотя сомневается, что Скотт этого не замечает.
Скотт пожимает плечами, опуская руку Тео:
— Ты не можешь этого заметить, если у тебя нет глаз.
Желудок Тео делает сальто, но, по крайней мере, внешне он не дрожит. Из всех экспериментов, что Врачи проводили с ним, чтобы изучить его способности к исцелению и регенерации, ослепление не входило в этот список.
— Это точно, — глупо отвечает Тео, но что еще можно сказать?
Скотт улыбается, потому что, конечно же, он всегда так делает, а затем поворачивается, чтобы уйти. Но он еще не делает двух шагов, как оборачивается назад.
— Мы поедем ко мне домой за пиццей и… ну, мы, скорей всего, после этого завалимся спать, но если ты захочешь прийти… — он не звучит так уверенно, но и не выглядит так, будто его заставляют это делать. Он просто звучит… неловко.
Тео не может не заметить, как Малия щурит глаза и смотрит на него, явно подслушав приглашение, в то время как Лиам поворачивается к нему, а затем так же быстро отводит взгляд, как только замечает, что Тео смотрит в его сторону.
— Спасибо, но я в порядке, — отвечает Тео, даже не чувствуя сожаления.
Да, какая-то его часть хочет принадлежать стае Скотта, но мысль о том, чтобы просто неловко стоять рядом, будто он явно не к месту, и с теми людьми, которым плевать на него — в лучшем случае заставляет его довольно сильно втоптать это желание в грязь.
Он не упускает из виду, как Лиам поворачивается к нему с чуть опущенными уголками губ. Но Тео стоит на своем; если уж на то пошло, то желание Лиама видеть его там только укрепляет в сознании мысль, насколько он не должен принимать приглашение Скотта.
Сейчас он не хочет разговаривать с Лиамом.
— Может быть, в следующий раз, — говорит Скотт и хлопает его по плечу, как будто они так делают. Наконец, он уходит. И Тео тоже.
Он идет к лифту, не оглядываясь. Войдя внутрь, он мельком видит лицо Лиама как раз перед тем, как двери закрываются.
Примечания:
Следующая часть в конце недели :)
Хорошего дня.