Останемся только мы с тобой

Ви был почти уверен в том, что у парня, который ударил его, пока сам наёмник замахивался ногой выбить придурку какой-нибудь сустав в колене, вместо костяшек на руке были импланты. Да, те самые, которые некоторые ставят себе вместо того, чтобы носить кастет. Обычно такие делают разве что поугрожать или для уличных драк спьяну. Это, естественно, не особо эффективно при пальбе или когда тебя пытаются почикать клинками богомола. Но чтобы дать кому-то в морду на улице просто за здравие это подходило идеально. И, Ви подозревал, целился этот хмырь аккурат в его хром прямо на скуле. Самое забавное в этой ситуации было то, что он как раз хотел на днях сходить и поменять его. Но, видимо, Джеки это смешным не считал, закидывая руку напарника себе на шею и помогая встать. — Чёрт, ese, у тебя вовсю кровь из носа хлещет… Переносицу сломали, видать… Да ещё и хром помяли, malditos bastardos, — оценивая нанесённый ущерб своим более трезвым взглядом, вздыхает его приятель, качая головой. У Уэллса тоже пара синяков, но он почти в любой честной драке отделается малым. Это Ви уже плохеет от кровопотери. Наёмник, не переставая улыбаться, как укуренный идиот, предупреждающе хлопает друга пару раз по спине, пока Джеки сажает парня в машину. —… К Вику? — К Вику, — морщась от металлического, вязкого привкуса во рту, хрипловато отвечает он, осторожно ощупывая лицо и прижимая на пару секунд пальцы к носу, чтобы убедиться, что кровь ещё не остановилась. Через минут пять Мисти встречает обоих с привычной и снисходительной, понимающей улыбкой, спрашивает о том, как они себя чувствуют, и помогает Джеки дотащить шатающегося Ви до их горячо любимого дока. Виктор в знакомой манере вздыхает обречённо, но мягко, со слегка сведенными бровями уточняя, насколько всё плохо и просит перечислить симптомы. Явно волнуется, но продолжает с профессиональной уверенностью изучать лицо наёмника, свободной от инструментов рукой чуть поворачивая его голову за подбородок разными сторонами к свету. У Ви начинает кружиться голова и он не совсем понимает, это всё ещё из-за кровопотери или из-за аккуратности, осторожности чужого тёплого прикосновения. Мисти, бросив, что Джеки поможет сама, уводит его к себе в магазинчик, но Ви успевает заметить, как он жестом показывает, мол, всё будет отлично. — Три месяца уже тебя знаю, а ты всё не перестал ввязываться в драки. Это всё твой бурный бунтарский нрав, да? — добродушно бросает Вик, видимо, не особо надеясь на ответ. Собственно, его и не последовало бы, ведь парню уже не двинуть челюстью из-за анестезии. Пока лучший по его мнению рипер в Найт-сити возится с хромом в его безрассудной черепушке, наёмник слышит, как Вик что-то тихо напевает себе под нос, немного насмешливо улыбаясь. Вроде бы, Ви улыбался как-то так же, когда его притащил сюда Джеки, так что, возможно, это он поднял доку настроение. Это довольно приятная мысль, думается Ви. Помимо исправления хрома, мужчина стирает кровь с губ и подбородка наёмника и задумчиво бормочет что-то про то, что майка теперь тоже грязная и её уже так просто не отстираешь. Когда Виктор заканчивает, хлопая парня по колену с предупреждением о том, что анестезия пройдёт через пару минут, и отъезжает снова смотреть свои боксёрские бои, у Ви проскакивает мысль о том, что однажды он свалится с этого стула. И последующие «пару минут» он едва из последних сил борется со сном: приятная атмосфера, знакомое место, запах стерильно-металлического и новых имплантов успокаивает, как и неразборчивое ворчание Вика. Как только действие препарата сходит на нет, первым делом Ви неумолимо тянет зевнуть, что он и делает, привставая с кресла. Парень проводит подушечками пальцев по переносице — всё снова целое, твёрдое, гладкое. Касается скулы — и тут всё ровно, всё как было. Кажется, теперь линии хрома стали даже ещё более тонкими, незаметными, ещё более крепкими. Ви накрывает, словно кота под валерьянкой, и он чуть щурит глаза, расслабленно потягиваясь. После таких отрывов с хорошим концом в качестве поездки к тому, кто всегда скажет, какой ты идиот и ласково погладит тебя за это по голове, хочется лишь одного. Отдохнуть. Джеки, вероятно, всё ещё немного пьян, возможно, трезвее своего дружка, но Ви не нужно быть гением, чтобы предположить, что он, вероятно, всё же снова отрубился под чутким надзором Мисти. Если он не появится через пять минут, чтобы снова утащить своего лучшего названого брата гулять дальше, то так и есть. Наёмник нехотя сползает с кресла, разминая шею, и тихо направляется к своему доку, усаживаясь на столешницу у самого дальнего края широкого экрана. — Хотел тебе сказать — однажды ты с этого стула свалишься. — Однажды, — хмыкает Виктор, подпирая ладонью щёку. Он тоже выглядит усталым, улыбка такая же лёгкая, сонная, даже довольная. — Однажды, я надеюсь, и ты перестанешь заставлять меня за тебя так волноваться. — Какой из меня наёмник, если я не буду пытаться попасть под пулю? — шутливо замечает парень, болтая одной ногой. — Да и не ври, что не скучал по мне. На это Вик только глубоко вздыхает, едва заметно качая головой про себя. — Тебе, наверное, пора домой, Ви. Ты выглядишь уставшим. Что неудивительно, честно говоря, после ваших-то развлечений. Ви кидает одиночный, скептический взгляд на решётку позади себя. Это было больше похоже на вопрос, с сомнением подумалось наёмнику. Ну, на просьбу или уж тем более приказ это точно не было похоже. Идти забирать Джеки и вместе с ним уезжать от двух очень важных людей в их жизни или остаться здесь, наполовину пьяными и совершенно довольными и местом, и компанией? Ну, тут выбор для Ви, обычно не ждущего, пока ему дадут второй шанс, был очевиден. — Да зачем, Вик? — расплылся он в кошачьей улыбке, стараясь показать, что он очень даже доволен пребыванием там, где он есть. — Джеки здесь. Мисти здесь. Ты тоже. Значит, я там, где надо. Я уже дома. Вот так, просто. Дом там, где твои близкие. Где друзья, которые тебя поддерживают, которым ты доверяешь. Там, где тебя ждут. Там, где спокойно и безопасно. Ви даже не может поверить сначала в то, что сказал-таки это вслух. Хорошо, что он выпил перед этим, потому что он слишком долго думал каждый раз, когда собирался сказать нечто подобное Вику, или Мисти, или даже Джеки. Слишком много мыслей и сомнений, и всё, момент упущен. Нет, он не волновался насчёт того, что его неправильно поймут или скажут паковать вещички и идти на выход с такими откровениями. Возможно, это было немного эгоистично, но он прекрасно знал, что Вик так не поступит. Может, с кем-то другим, но не с Ви. Не с Джеки. Вик смотрит на него поверх экрана, даже поверх своих очков, и больше не улыбается. Просто смотрит, то ли настороженно, то ли просто удивлённо, как очень верный пёс. Ви ещё раз зевает, чувствуя, что сам так скоро свалится со столешницы, и, ловко спрыгнув, задумывается сразу о двух вещах. Во-первых, для полного счастья не хватает еды. Да, выпивка, гулянки и драка — это замечательно. Да, Виктор, который вот прямо тут, ещё лучше. Но еда — это будет прямо вот самое то. А вишенкой на «самом том» будет нахождение более удобного места, чтобы отдохнуть. И это будет во-вторых. Не долго думая, парень со вздохом и неожиданной для него самого ловкостью садится на колени рипера, спиной к экрану. Док, по всей вероятности, собственно, как Ви и думал, не ожидал этого, и на пару секунд, кажется, задержал дыхание, слегка хмурясь и продолжая напряжённо пялиться в экран. — Я заказал нам пиццу, ты не против? Её должны притащить через часик где-то, а я отдохну тут пока, ладненько? — парень довольно жмурится, укладывая голову на чужое плечо и чувствуя дыхание Вика на своей щеке. С такого близкого расстояния можно было ещё лучше рассмотреть его лицо: все его родинки и родимые пятна. А ещё Ви почему-то думал, что морщинок в уголках его глаз будет больше. Но, наверное, Вик просто улыбался в основном только им с Джеки. Эта мысль проходилась по всему телу волной приятных мурашек. — Ты… очень наглый, ты знаешь это, малыш? — вздохнул Виктор, качая про себя головой и приобнимая плавящегося от ощущений парня за плечи, чтобы он не свалился ненароком. Возможно, Вик хотел, чтобы это звучало хотя бы немного недовольно, но заботливая полуулыбка выдавала его с головой. Ви, чуть потянувшись вперёд, оставил лёгкий поцелуй на его щеке, ныне полностью довольный жизнью. — И хочу поцелуй от тебя на ночь, — капризно пробормотал он, зарываясь носом за ворот чужой рубашки, прислоняясь лбом к шее рипера, закрывая глаза и откровенно кайфуя от того, как близко стучало чужое сердце, от ощущения тёплой сильной ладони на своём плече и от того, как же удобно, оказывается, сидеть у Виктора на коленях. Было так уютно, спокойно. — Как скажешь, малыш, — тихо рассмеялся Виктор, коротко целуя одного из самых родных его сердцу людей в макушку. Это было так мило, что Ви хотелось глупо улыбаться и хихикать, словно подростку. Этот город настолько вышел за пределы нормальности, обыденности, что нечто подобное, простое, незамысловатое вызывало в упёртом грозном наёмнике самый настоящий восторг. «Это и правда чувствуется по-особенному», — расплывчато думает Ви, стараясь прижаться к крепкому знакомому телу сильнее, понимая, что глаза буквально слипаются, а мысли куда-то улетают.