Красные башмачки

      Майкл лежал в постели и не понимал, как он мог докатиться до такой жизни. Где он повернул не туда? Не считая того злополучного перекрёстка на Вашингтон-стрит, который молниеносно раскроил его жизнь на «до» и «после». Иногда он думал, что его настигла карма за издевательства над рыжим парнишкой в школе, хотя раньше ему казалось, что он просто по-дружески шутил. А иногда, под бокал-другой вина, в его голову приходила банальная мысль — жизнь несправедлива. Почему из бизнесмена, у которого шёл договор за договором, он превратился в инвалида со склонностью к алкоголизму? Отчасти в своём начавшемся пристрастии к спиртному Майкл винил жену, которая, не выдержав ежедневного ухода за безногим, ушла в закат. В прямом смысле этого слова. Она собирала свои вещи, а её белокурая голова утопала в лучах красноватого уходящего солнца. Затем она вышла в проем, наполненный красно-оранжевым морем. И как только за ней захлопнулась дверь, комната погрузилась в свою блеклую обыденность, потому как шторы милая жена задёрнула.       Майкл привстал на локтях и окинул взглядом свою небольшую квартиру-студию. Он купил её на окраине Вашингтона после продажи загородного дома с бассейном, чтобы покрыть отступные жене, лечение и накопившиеся долги. По правую руку от него, на тумбочке, стояла недопитая бутылка красного полусухого вина, а рядом лежал опрокинутый грязный стакан. А с левой же удобно пристроился кот — Маршмеллоу. Собственно, только это в доме его и радовало. Они на месте, а значит, всё более-менее да в порядке.       Нижняя часть живота вздулась и неприятно колола изнутри, а значит, пришло время размять мышцы. Внезапно он вспомнил, что в самом начале его новой жизни, няня заикнулась о памперсах. Но для него это оказалось слишком унизительным, как и ходить в утку. Уж лучше он, чертыхаясь от боли, сядет в коляску и доедет до туалета, чем будет ходить под себя, как младенец или немощный старик. Ему всего сорок лет. И такой роскоши, как мокрые ляжки он себе позволить не мог.       Как только ладони упёрлись в ручки коляски, мышцы от запястья до плеча пронзила резкая боль — вечное напоминание об аварии. Такое же неизменное, как два бесполезных отростка, где прежде были прокачанные ноги. Сев в свой «паровозик», как называла коляску его двухлетняя дочурка, Майкл покатил к открытой двери туалета. Неожиданно ночную тишину встревожил глухой топот. Майкл посмотрел на потолок и недовольно цокнул языком, но сейчас его больше интересовал переполненный мочевой пузырь. Подъехав вплотную к унитазу, он приспустил трусы и облегчённо выдохнул, когда струя ударила о белоснежную керамику. Тяжёлая поступь сверху не прекращалась — туда-сюда, — словно кто-то гулял от одного конца комнаты до другого. Размеренно, не спеша.       — Вот не спится людям, — пробормотал Майкл.       Закончив, он поехал обратно в объятья ещё тёплой кровати. Ходьба сверху не стихала и начала порядком надоедать. Часы, тикая в унисон шагов, показывали уже два ночи, и сам Майкл ещё был в полудрёме. Но, будучи слишком чувствительным к посторонним звукам во время любимого занятия, теперь он понял, что он не сможет обратно погрузиться в свои сновидения. Пятиэтажный дом, в котором он жил, находится недалеко от железнодорожного вокзала. Списав шум на вынужденное мероприятие к скорому поезду, он надеялся, что сосед в ближайшем будущем закончит сборы. Майкл налил стакан «Бордо» в качестве поощрения за свою прогулку. Как только одышка прекратилась, он по привычке сунул нос в стакан и вдохнул аромат вина, и только потом сделал большой глоток. Свет он не включал, поэтому, лёжа в темноте, смотрел на серый потолок и следил взглядом за звуком монотонных шагов соседа. Туда-сюда. Это и алкоголь подействовали лучше, чем считание овец, поэтому Майкл даже не заметил, как заснул.

***

      Утро началось с прихода сиделки, горничной и повара в одном лице. Ею была пожилая, но шустрая Элла.       — Ну-с, — она всегда любила протягивать буквы, — мистер Дайлас, как у вас сегодня самочувствие?       — Ходить не начал, — улыбнулся Майкл.       Она ему нравилась. Хотя, вернее будет сказать, она его не раздражала. Это был единственный человек, в чьих глазах он никогда не видел сочувствия к своей персоне. Обычно все — уже бывшие — друзья, завидев Майкла, строили внимательные физиономии и обхаживали его, как маленького ребёнка. Из-за этого Майкл чувствовал себя ещё большей обузой, чем стал. Но Элла была старой закалки. Она не считала, что отсутствие ног — это веская причина становиться немощным. И хаяла тех нянек, которые уговаривали его носить памперсы. Приготовив Майклу яичницу с сыром, старушка резво принялась за уборку. Время близилось к полудню.       — Что бы вы хотели сегодня на обед и ужин? — спросила Элла, укутывая седые волосы ярко-красным платком. — Я в магазин.       — Суп Вишисуаз и конфи из кролика.       — В общем, луковый суп и стейк из говядины, — подытожила старушка, — я вам тут не собираюсь готовить блюда от кутюр.       Майкл улыбнулся вслед захлопывающейся двери. Маршмеллоу ткнулся своим холодным носом в щеку хозяина и улёгся рядом, громко мурча. Погода выдалась пасмурной. Редкие капли дождя барабанили по стеклу, оставляя после себя тонкий хвост из воды. Майкл безразличным взглядом уставился на то и дело появляющиеся на стекле струйки, пальцами набивая заевшую мелодию на спине своего шерстяного друга. Очередной обычный день. Выходить на улицу ему не хотелось, а сидеть в интернете уже осточертело. Почти все хорошие фильмы уже пересмотрены, и занять себя оказалось абсолютно нечем, если только… Майкл равнодушно посмотрел на стопку книг, стоящую в углу, и понял, что читать он тоже не в силах. Его размышления прервали узнаваемые шаги. Такой же размеренный топот, что он слышал прошлой ночью.       — Да вы издеваетесь, — процедил он.       Пять минут. Десять. Двадцать. Если раньше соседи не доставляли ему проблем шумом, то теперь малейший скос из зоны комфорта казался ему утомительным. Перед глазами Майкла предстала картина, описывающая происходящее: бегемот на беговой дорожке. Прошло около часа, но выверенный ритм шагов не прекращался.       — Эй, — крикнул Майкл, — достали уже!       Топот затих, словно там, наверху, прислушались к его словам. Однако спустя несколько секунд гул снова ударил по барабанным перепонкам Майкла. Сейчас больше всего на свете он хотел встать с кровати, подняться на верхний этаж и хорошенько наподдать этому засранцу. Но не мог. Оставалось только ждать, пока сосед сам угомонится или же не придёт Элла. За окном сгущались тёмные тучи, а ветер высвистывал меж оконных щелей причудливую мелодию. Чего-чего, а денег ставить пластиковые окна сейчас не было. Решив, что безопаснее для нервов будет занять себя чем-то другим, Майкл взял в руки телефон и включил «The Room», не забыв поставить наушники на полную мощность. Из состояния геймерского транса его вывел встрепенувшийся рядом кот.       — На улице ливень такой, — запричитала вернувшаяся старушка, — хорошо, что сегодня догадалась зонт взять.       Майкл машинально посмотрел в окно, а затем на потолок, просверливая его взглядом. Он думал, просить ли старушку об одолжении или нет. А что, если сверху живёт какой-нибудь грабитель-маньяк-наркоман? Ведь этот район далеко не спокойный, как можно было подумать на первый взгляд, но бояться — в лес не ходить. Эти мысли занимали Майкла всё время, пока сиделка суетилась на кухне. Когда еда была готова, Элла собиралась на пороге коридора, Майкл осмелился:       — Элла, а можно вас кое о чём попросить?       Старушка отложила старый зонт в сторону и вопросительно склонила голову, ожидая просьбы. Майкл замялся лишь на долю секунды.       — Да сверху сосед, — начал устало говорить Майкл, — мешает своим топотом, ей богу. Ночью и днём.       — Конечно, мистер Дайлас, я поговорю с ним, — бодро отреагировала та, — это не составит мне труда.       Элла ушла, а на душе Майкла заскребли кошки. Он прислушивался к равномерному постукиванию каблуков по лестнице, и с каждым ударом железных набоек о бетон, тревога всё больше наполняла его сердце. Что, если он действительно послал беспомощную старушку выяснять отношения с неуравновешенным психом? Ну какой нормальный человек будет ходить по квартире туда-сюда больше часа? Внезапно Майкл осознал, что это всё ерунда — бредни скучающего инвалида, которому недостаёт острых ощущений. Всему есть логичное объяснение, и всё будет хорошо. С этими мыслями он взял книгу в руки и постарался заставить себя прочесть первую главу про расследования славного Пуаро.       Взглянув на часы, Майкл с удивлением заметил, что прошёл целый час. Глаза пересохли от спёртого в квартире воздуха и при моргании неприятно слипались. Отложив книгу на соседнюю подушку, он зевнул, почесал всё так же спящего рядом кота, и уставился на потолок. В квартире наверху стояла тишина. Но эта милая его сердцу тишина продолжалась уже слишком долго. Он не помнил, чтобы по подъезду гулял цокающий звук набоек, и, наверное, старушка Элла точно зашла бы к нему сообщить вести о соседе сверху. У Майкла ёкнуло сердце. Умолкшие когти снова начали поскрябывать в груди. «Может, я просто увлёкся книгой и не услышал шаги? — успокаивал он себя. — А Элла подумала, что я лёг спать, и не стала будить?» Это объяснение его не удовлетворило, хотя он очень на него надеялся. Внезапно он поймал себя на мысли, что чересчур сильно печётся об этой старушке. Неужто привязался? Наверное, это было бы даже неудивительно… Ведь она — единственный человек, к кому он испытывал явную симпатию, и кто заботился о нём, несмотря на его скверный характер вперемешку с пристрастием к алкоголю.       Семь вечера. Это означало, что пора поужинать мясом под бокал, а то и два, вина. Приготовленный Эллой ужин был едва тёплый, но Майклу лень было его разогревать. После вкусной стряпни его сразу же разморило. Майкл на автопилоте лёг в кровать. Усталость навалилась на тело, словно он был шахтёром, только что сдавшим двойную смену, и он мгновенно заснул.       На улице стояла глубокая ночь, когда Майкл наконец-то открыл глаза. Его красочный сон с несколькими голыми девицами перебил шум, доносившийся с верхнего этажа. Чертыхнувшись, Майкл сел на кровати. Злость в его душе лопнула и разлилась горячей волной от культей до макушки, туманя мозг. Но больше всего он злился на собственную беспомощность. Позвонить в полицию? Телефон в ремонте. Сходить наверх и накостылять соседу? Он безногий. Майкл лежал абсолютно жалкий в этой фантасмагории из своей агрессии, мяуканья кота и звуков чужих ног. Единственное, что могло бы помочь снять стресс, — это бутылка Каберне Савиньон. Почему-то он всегда предпочитал вино другим горячительным напиткам и не считал за грех потратить на него сотню, а то и две долларов. «Значит, старушка никак не смогла подействовать на этого психа, — подумал Майкл, — завтра нужно будет попробовать что-то другое».       Топот продолжался второй час. Майкл допил остатки красного сухого и лёг на подушку, не снимая AirPods со звучащими из них звуками природы.

***

      Утро началось в обед. Разлепив ссохшиеся ресницы, Майкл растерянно взял небольшие электронные часы и поднёс к глазам. На циферблате зелёным высветилось, что сейчас без пятнадцати два по полудню. А это значит, что Элла должна была заскочить к нему несколько часов назад. AirPods валялись где-то в дебрях кровати, поэтому прослушать громкий скрип двери, цокот каблуков и воркование старушки он не мог. И не настолько он был и пьян. Мобильник, как назло сломавшийся несколько дней назад, был в ремонте. Его-то как раз сегодня и должна была забрать старушка. Жизнь без мобильного телефона немного напрягала Майкла, ведь у большинства необходимых ему людей и организаций не было Zoom. Майкл усмехнулся, представляя, как звонит в полицию по популярному интернет приложению и жалуется на шум из квартиры сверху. А те, в свою очередь, просто подключают нерадивого соседа к конференции и отчитывают, параллельно выписывая штраф по электронке. Было бы удобно.       Желудок скручивался. Майкл встал с кровати и пересел в кресло. Доехав до кухни, он разогрел себе остатки вчерашнего ужина и быстро, будто не ел с неделю, уплёл их. Включив фоном телевизор, Майкл краем уха слышал местные новости. Мелкий разбой, ограбление, пожар на складе и выступление какого-то кандидата в парламент — в общем, ничего для него занимательного. Время уже близилось к пяти вечера, а Эллы всё не было. Неужели с ней что-то случилось? Привязанность Майла к ней была скорей потребительской — подходящую тебе сиделку сложно отыскать, но он ценил и уважал эту женщину. И, как ни странно, искренне за неё переживал. Связано ли её отсутствие с его вчерашней просьбой?       В голову пришла безумная мысль написать бывшей жене, чтобы та пришла, принесла вина, телефон и помогла ему со всем разобраться. Но он отогнал от себя эту дурацкую идею, мотивируя себя тем, что завтра обязательно свяжется с близким другом, если от Эллы не будет вестей.       Майкл достал из закромов последнюю бутылку испанской Риохи. Придумав, как скрасить вечер, он сделал бутерброды из чего попало, включил хвалёный «Чернобыль» от HBO и полностью погрузился в происходящее на экране. Пять часов пролетели более чем незаметно. От вина в бутылке остался только запах, а Майкла нещадно штормило между тем, чтобы заказать ещё бутылку или же пойти спать. И, так как первый вариант был крайне сложен из-за времени, второй оказался грустно-приемлемым.       Как только голова коснулась подушки, Майкл тут же провалился в неустанно повторяющийся кошмар на перекрёстке. Крики, сирена и кровь, кровь, кровь. И вместо склонившегося над ним спасателя Майкл резко увидел потолок комнаты. Стряхнув с лица пот, он понял, отчего проснулся — с потолка слышались привычные шаги. Туда-обратно. И то ли из-за сна у Майкла не было настроения, то ли его уже это порядком достало, но он взял стоявшую рядом швабру, привстал на кровати и с силой постучал по потолку. Настала тишина.       — Надо же, — устало выдал Майкл.       Через несколько секунд послышался резвый топот — этот кто-то наверху явно куда-то опаздывал. Его сменил громкий хлопок ударившейся о косяк двери и звук стучавших по лестнице набоек. Сумбурных и слишком быстрых. И чем ближе они подходили, тем отчётливей Майкл слышал, что шаги больше походили на торопливое елозонье. Словно кто-то пытался лететь на всех парах, вот только мешали ноги. Они-то и барахтались, задевая бетонные ступеньки.       Раздался последний лязг каблуков, и звук затих на пороге его квартиры. Майкл не шевелился. Он старательно прислушивался к ночной темноте. Ему даже показалось, что он слышит чьё-то хрипловатое дыхание, доносящееся из-за двери. «Запертой двери», — успокоил себя Майкл. Так же внезапно, как если бы его кот заговорил, в замке зашуршал ключ. Освещавшая предметы в комнате луна давала шанс на небольшое, но спасение. Майкл нашёл в груде фантиков штопор и включил ноутбук, чтобы позвонить хоть кому-нибудь. Входная дверь медленно заскрипела. Майкл краем глаза посматривал на экран загрузки рабочего стола и готовился встретить незваного гостя с боем.       — Я сейчас звоню в полицию! — сблефовать сейчас казалось неплохим выходом.       В ответ в прихожей послышались осторожные шаги. Майкл пытливо посмотрел на экран ноутбука, на котором появлялись ярлыки программ, один за другим, медленно, не спеша.       — Я уже набираю девять-один-один! — крикнул Майкл, крепче сжимая вспотевшей ладонью штопор, — у тебя ещё есть время уйти, чтобы не было проблем.       Шаги стали медленней, будто некто — или нечто — «обнюхивал» пространство. Затем, дойдя до его комнаты, гость остановился. Майкл сглотнул плотный комок в горле и приготовился… К чему — он сам не знал. Луна светила так же ярко, когда из-за порога показалась Элла. Её плечи ссутулились, а голова висела на пышной груди. Седые волосы выбились из пучка, а на виске застыло размазанное тёмное пятно. Старушка стояла в профиль, руки безвольно болтались, всей своей позой она напоминала марионетку, которую повесили на крючок.       — Элла! — удивлённо произнёс Майкл.       Но она не откликнулась. Только тьма над старушкой заклокотала. Майкл проскользил взглядом поверх Эллы. Там, под потолком, что-то находилось, и в круглых глазах этого «что-то» искрилась холодным голубым светом луна. Его взгляд жадно впился в лежавшего на кровати бедолагу. Они разглядывали друг друга. Один — игриво, а второй не мог пошевелиться от обуявшего его страха. Существо явно из потустороннего мира имело отдалённо общие с человеческими черты. Серое, как пепел, лицо было гротескно вытянуто. Длинные чёрные волосы свисали слипшимися патлами, а голое тело с темными запечёнными разводами, стелясь, прижималось к потолку. Нечто щёлкнуло языком, и жёлтая улыбка прорезала обтянутый кожей череп. Оно, неуверенно покачиваясь, вползло по потолку в комнату, и Майкл заметил, что Элла действительно была бездыханной марионеткой в лапах чудовища: сухожилия протягивались тонкой нитью от её тела и обхватывали его костлявые пальцы. Она вошла за ним следом. Кукла в руках своего хозяина.       Её ноги обрамляли ярко-красные туфли, с глухим звуком шлёпающие по пятке ввиду своего большего размера, чем ступни миниатюрной старушки. Волна горечи за судьбу, на которую Майкл обрёк свою сиделку, быстро прошлась ледяной волной по его внутренностям. И так же быстро сожаление сменилось ужасом, жаром, расползающимся от живота по всему телу. Майкл никогда не верил в потусторонние силы. Но теперь нечто из тёмного мира неуклюже ползло на четвереньках по потолку, ехидно улыбалось и тащило за собой давно остывший труп. С каждым её шагом набойки ударялись об пол, и Майкл понял, что весь тот топот шёл от этих башмачков. Существо аккуратно подползло к кровати и остановилось напротив неё. С хрустом склонив голову набок, оно направилось к окну, ни на секунду не упуская Майкла из вида. Элла послушно двигалась за ним. «Хвастается своей игрушкой», — осенило Майкла.       Топ-топ-топ.       Майкл же сидел не шелохнувшись и смотрел на эту безумие. В мыслях он отчаянно молился всем известным ему богам, лишь бы только всё это оказался сном или мрачной фантазией из-за выпитого. Кот встрепенулся и спрятался где-то в темноте комнаты. Рабочий стол ноутбука полностью загрузился, но Майкл не мог заставить себя оторвать взгляд от происходящего. Существо демонстративно ходило туда-сюда. От окна к двери, и обратно. Размеренный топот каблуков, словно капли из протекающего крана, бил в ритм с сердцем Майкла.       Топ-топ-топ.       В одно мгновение всё стихло и нечто, замерев напротив, чуть склонилось к лежащему в кровати.       — Ты позвал меня, — тихий скрипучий голос разрезал тишину, — хочешь пройтись со мной?       Не дожидаясь ответа, существо шлёпнулось на пол, и труп старушки с грохотом упал на ламинат. Снизу раздался гневный голос соседки. Видимо, ей надоел этот шум. Это вывело Майкла из транса, и он потянулся к клавиатуре ноутбука. Однако его отвлекла показавшаяся у подножия кровати худая искривлённая кисть с длинными грязными когтями, схватившаяся за одеяло. Затем показалась вторая. Майкл спохватился и лихорадочно прошёлся пальцем по тачпаду, пытаясь открыть мессенджер и успеть позвонить хотя бы первому попавшемуся контакту. Нечто уже наполовину взгромоздилось на кровать, с любопытством смотря на свою новую игрушку. Стащив одеяло, существо схватилось за показывающиеся из трусов обрубки ног Майкла. Прикосновение ледяных пальцев к коже заставило его задрожать от страха. Впившиеся в живую плоть руки начали стягивать Майкла на пол.       Он вцепился потными ладонями в края кровати и хотел было закричать, но изо рта выдавилось лишь жалкое подобие, похожее на отчаянное мычание телёнка, идущего на убой. Нечто тянуло его за собой. В тощих руках существа словно хранилась сила титанов, и Майкл был не в силах ей противостоять. Пальцы, не выдержав, предательски разжались, и оно, дёрнув, резво подтащило его к себе. Майкл ударился шеей о спинку кровати, но резкая боль развеялась под взглядом чёрных глаз сидевшего рядом монстра.       — Ты позвал меня, — повторил он, — ты же хочешь со мной пройтись?       Оно стянуло красные башмачки с Эллы и попыталось надеть их на культи Майкла. Тот смотрел на старания чудовища, даже не пытаясь ему сопротивляться. Словно деревянный солдатик, он послушно прогибался под сильными руками, делающими с ним всё, что захотят. Башмачки не налезали. Внезапно существо закричало, как недовольный капризный ребёнок, и несколько раз ударило туфлю об пол. Майкл вздрогнул и попытался отстраниться. Державший свою жертву одной рукой монстр начал судорожно мотать головой, что-то высматривая. Майкл на секунду воспрянул духом. Он дотянулся до швабры, схватил её и ударил по выступающему хребту существа. Оно замерло, а затем медленно повернулось, всё также улыбаясь. Когда оно увидело палку, то радостно захлопало в свои длинные ладоши и отобрало её у Майкла. Казалось, перед ним был шаловливый карапуз, а не чудовище из потустороннего мира.       Раздался хруст. Чудовище отломило от палки кривой острый кусок древесины, затем второй. У Майкла защемило в груди. Ещё немного и он распластается на холодном полу от сердечного приступа. Это было бы даже хорошо. Милостиво. Мысли с каждой минутой туманились всё больше и больше. Дикий ужас завладел всем телом, сковав мышцы, а голосовые связки словно стянулись в тугой узел в его горле.       Монстр, взяв в лапы часть ноги Майкла, всадил свой миниатюрный кол в плоть. Тот закричал, но негромко — рот был предусмотрительно заткнут оторванным от парика лежавшей рядом Эллы клоком волос. Сжав кулаки, Майкл выл от боли. Он осознавал всю свою немощность перед уготованной ему судьбой. Перед глазами предстала его маленькая смешная дочурка, любившая своего папочку, будь он инвалидом или нет. По щетинистым щекам покатились слезы. Если бы он был здоров, то поборолся бы за право на жизнь. Но сейчас Майкл ощущал себя лишь куском, отрубленным от полноценного человека. Успев и так натерпеться от судьбы столького, он просто смирился, размяк на полу, рыдая в голос. Чудовище взяло другой кол и воткнуло во вторую ногу. Под углом. Насквозь. Снова сдавленный крик и слёзы, градом стекающие по подбородку на шею и грудь.       Закончив, монстр распрямился во весь свой немалый рост. В интерьере комнаты он казался глистом — настолько было непропорционально его тело. Подняв Майкла за подмышки, он поставил его на башмачки и как только деревянные колья оказались внутри туфель, отпустил. Молниеносная боль, словно нож ковырнулся в плоти, и Майкл замычал. Не удержавшись на сконструированных ногах, он рухнул на пол. Чудовище сгорбилось, а морда застыла в гримасе ярости.       — Ты не хочешь со мной пройтись? — прошипело оно.       Вскочив на спину лежащего Майкла, монстр взял его за только что поседевшие волосы и приподнял голову. Хрустнул позвоночник. Но Майклу было уже всё равно. Агония от боли притупила его сознание, и он молил бога о скорейшем избавлении от страданий.       Хрясь.       Лоб Майкла ударился о ламинат. Один раз. Второй.       — Ты не хочешь со мной пройтись? — рычала тварь.       Третий. Майкл смотрел в глаза бездыханной старушки и просил прощенья. У неё, у бывшей жены за свой вспыльчивый характер, у матери, отца… дочери, за то, что не увидит, как она пойдёт в школу и закончит университет.       С каждым новым ударом череп раскалывался всё больше. Внезапно откуда-то снизу послышался гневный стук, такой же, как недавно стучал шваброй по потолку и сам Майкл. Его шея выгнулась и застыла. Монстр, держащий Майкла за волосы, резко разжал пальцы, и голова с хлюпающим звуком ударилась о пол.       — Кто-то хочет пройтись? — радостно проскрипело чудовище.       Внезапно Майкл почувствовал лёгкость во всём теле. Существо встало с его спины, и, взяв красные башмачки в зубы, заползло на потолок, противно хихикая. Спустя несколько мгновений раздался хлопок входной двери, и в квартире наступила тишина. Майкл лежал не в силах пошевелиться, горячая кровь растекалась по лицу и размазанной лужей обрамляла голову. Всё тело нестерпимо болело, а перед глазами то и дело вспыхивали образы из прошлого. Он думал, что надо дотянуться до ноутбука и позвонить хоть кому-нибудь. Возможно, он успеет спасти жизнь соседа снизу…       Но невыносимо хотелось спать.