Без фальши

      Ойкава голову сломал, пытаясь угадать, куда Иваизуми его отведет на первое свидание. Представлялось романтическое место, где можно украдкой держаться за руки и обмениваться влюблёнными взглядами. Планетарий, океанариум или контактный зоопарк. Что-то дико милое, положительное. Сладкое, до сводящих челюстей. Да, с такими мыслями он походил на старшеклассницу, размазывающую по ещё не окрепшим отношениям розовые сопли. Но ему можно, он натерпелся за все эти годы и теперь хотел получить лучшее свидание в жизни.       Иваизуми не говорил, явно готовя какой-то суперсюрприз, после которого Ойкава забудет о времени, что они были не вместе. Лишь сказал, чтобы Ойкава оделся удобно, и больше ничего. Это немного сузило круг возможных мест, но все равно оставалось загадкой, что придумал Иваизуми. Тот знал, как Ойкава любит тематику космоса, и мог повезти его на ночной пикник, где они будут лежать на мягком пледе, есть вкусности, держаться за руки и смотреть на звёзды. Этим можно объяснить и требование к удобной одежде, и позднее время свидания — Иваизуми пообещал заехать в восемь вечера.       Ойкава буквально порхал по квартире, снося на своем пути всё, что плохо стояло или лежало. Отбил об ножки пальцы на ногах, но даже ни разу не ругнулся, напоминая себе, что он бабочкасукакакжебольно. Настроение зашкаливало и казалось, что его ничего не испортит. Даже то, что на нём не застегнулись любимые джинсы. Широко улыбаясь, Ойкава охреневши смотрел в зеркало, пытаясь свести края плотной ткани и всё же пойти на свидание в потрясных джинсах. До удобных им было далеко даже в лучшие времена, зато они обтягивали задницу и ноги. Хотелось, чтобы Иваизуми смотрел на него и облизывался, не имея возможности получить желаемое. Но джинсы сели, уменьшились на пару размеров. Точно. Именно так. Всё это вина джинсов, а не нескольких лишних килограммов. Ойкава пощупал себя и взвыл. От железного пресса и крепких бедер не осталось и следа. Вспомнились все пиццы, сладости и прочие вредности, какие он жрал в последнее время. Сидячая работа, отсутствие спорта и хоть каких-либо физических нагрузок сделали своё дело. И если в привычных, растянутых джинсах и джоггерах это не ощущалось, то сейчас Ойкава столкнулся с реальностью. Но и ей не позволил испортить себе настроение. У него свидание, мать его так. С Иваизуми. Который, между прочим, виновен в том, что у Ойкавы нет никаких физических нагрузок. И именно ему придется помогать Ойкаве сбрасывать лишние килограммы.       Скрипя зубами и продолжая выдавливать улыбку, Ойкава надел черные джоггеры и худи, считая, что для похода это самое то. Распихав ключи, деньги и телефон по многочисленным карманам, он пощупал живот, кривясь. С этим определенно нужно что-то делать. Не есть — не вариант. Оставалось лишь хорошенько потеть, занимаясь. В кровати. От мыслей о сексе с Иваизуми, который даже целовался охренительно страстно, стало хорошо. Уши и щеки потеплели, а внизу живота сладко потянуло. Ойкава напомнил себе, что ещё придется потерпеть, а не сразу прыгать к Иваизуми в кровать. Да, этого хотелось чертовски сильно. Но ещё сильнее он желал помучить Иваизуми.       К назначенному времени Иваизуми заехал за ним на такси. Окинул внимательным взглядом и хмыкнул. Такой реакции на свой внешний вид Ойкава не понял, но спрашивать не стал, чтобы не портить себе настроение. Уселся в машину, с интересом глянув на Иваизуми. Вот сейчас тот скажет, куда их везти, и Ойкава всё поймет. Не понял. Адрес, названный Иваизуми, ни о чем не говорил. Интрига продолжалась. Они ехали к центру. Никакого ночного пикника, на который Ойкава уже настроился. Неужели Иваизуми тоже заметил, что он поправился, и не собирался его кормить? Обидевшись, Ойкава отвернулся к окну, невидяще смотря вперёд. Очнулся лишь тогда, когда Иваизуми вытаскивал его из машины.       Стоя перед большим развлекательным центром, Ойкава тупо хлопал глазами, начиная нервно улыбаться.       — Пойдем, Ойкава. Чего застрял?       Ойкава кивнул и пошел следом. Не о таком свидании он мечтал, где они будут у всех на виду. И им уже давно не по пятнадцать лет, чтобы ходить по таким местам. Шел Ойкава молча, хмурым взглядом сверля коротко стриженный затылок. Но стоило Иваизуми обернуться, как Ойкава расплывался в улыбке. Всё отлично. Всё просто замечательно. С любимым рай и в шалаше. А это всего лишь свидание. Пф. Да у них впереди столько свиданий, закачаешься. Вот только самого первого больше не будет.       Иваизуми привел его к крытому полигону, где играли в пейнтбол. Заранее забронировал им время, снаряжение и нашел команду-противников из трёх человек.       — Ива-чан, — тихо позвав Иваизуми, когда работник отошёл за снаряжением, Ойкава старался говорить спокойно. — На первое свидание ты позвал меня пострелять краской?       — Ну да. А чё, не нравится?       Дико хотелось сказать правду — не нравится. Это не место для первого свидания. Но увидев, как горят глаза Иваизуми, Ойкава не смог. Улыбнулся тепло и спокойно ответил:       — Нравится, Ива-чан.       Их собирали как на войну, выдав даже защиту на лицо. Экипировка надевалась поверх одежды, и Ойкава уже представлял, как запарится. Ему выдали винтовку, стреляющую шариками с краской, которая весила точно не меньше настоящего оружия. На пояс и на набедренные крепления вставлялись футляры с запасными шариками, что ощущалось чертовски непривычно. Ойкава не мог найти себе места, беспокойно переступая с ноги на ногу, пытаясь привыкнуть к лишнему грузу и экипировке. Из-за шлема и защитного стекла на лице обзор зрения сужался процентов на двадцать, да и воздуха не хватало. Ойкава страдал.       Зато Иваизуми выглядел до невозможного довольным. Он с лёгкостью держал винтовку, ничем не выказывая дискомфорта. Ойкава понимал, что снаряжение пожарных гораздо тяжелее, поэтому в этой экипировке Иваизуми совсем не напрягался. И это несправедливо. Планировалось, что во время свиданий страдать будет Иваизуми, не имея возможности прикоснуться, а страдал один Ойкава.       Их вывели на полигон, где стало гораздо прохладнее, чем в раздевалке. Кондиционеры работали исправно. Хоть какой-то плюс. Место оборудовали под разрушенную деревню. Перекошенные дома, разрушенные стены, сломанные хозяйственные постройки, старые машины и редкие деревья. Места для маневров достаточно. Да и спрятаться можно, чтобы продумать тактику боя. Ойкава даже не заметил, как начал составлять план действий. Иваизуми говорил, что в команде противника три человека. И хоть они в невыгодном положении, но с таким напарником, как Иваизуми, у них большие шансы для победы.       Пока инструктор рассказывал, как пользоваться винтовкой, как перезаряжать её, Ойкава изучал полигон, выискивая лучшие точки для защиты и нападения. В помещение ввалились трое высоких парней. Все в экипировке, а под защитными стеклами — тканевые маски до глаз. Решили полностью погрузиться в атмосферу? Их дело.       Инструктор провел повторное обучение и свалил, сообщив, что у них два часа. Иваизуми повернулся к команде противника. Из-за щитков Ойкава плохо видел его лицо, но показалось, тот усмехался.       — Давайте обговорим правила?       — Ага.       Ойкава не вмешивался, как и другая команда. Говорил лишь Иваизуми, а парни кивками соглашались с ним.       — Хоть нас и неравное количество, играем до полного истребления команды. Попадание в руки и ноги не критическое — можно продолжать играть. Если попали в голову и торс, то игрок выбывает, — выдержав небольшую паузу, Иваизуми продолжил: — Мы сейчас расходимся. Десять минут, чтобы изучить местность и затаиться. Или же открыть охоту.       Ойкава по голосу слышал, что Иваизуми улыбается. Ему определенно это нравилось. А Ойкава предпочел бы более интимную обстановку, поменьше одежды и приятную, а не кровожадную атмосферу. Мечтать не вредно.       Иваизуми дал отмашку и потянул его в западную часть полигона. Идеально. Ойкава как раз там присмотрел удобные места для снайпера. Идеально же. Лежи себе, жди, когда придут противники. Но у Иваизуми были другие планы.       — Выжидаем время и атакуем.       — В смысле?       — В прямом. Идём их искать и отстреливаем.       Ойкава шумно вздохнул, опуская руки. Они уже устали от веса винтовки. А здесь ещё и бегать придется. Но бег полезен. Минус лишние килограммы. Хотя Ойкава предпочел бы сбрасывать их другими физическими нагрузками.       Оставаться в стороне и плыть по течению, когда Иваизуми решил атаковать, Ойкава не смог. Он придумал стратегию, которой поделился с Иваизуми. Тот остался довольным. Охота началась.       Ойкава быстро определил место, где затаился противник. И они первым делом сняли снайпера. Ойкава вычислил его укрытие, отвлёк на себя, заставив сделать пару выстрелов, а Иваизуми в этот момент обошел его сзади и застрелил в голову. Вскоре они нашли и остальных противников, которые передвигались.       Ойкава уже не помнил, когда в последний раз столько бегал и думал одновременно. Он чертовски устал, периодически желая застрелить Иваизуми, но всё же азарт брал свое. Веселье пузырилось в крови.       Их обоих «ранило». Ойкаву в руку, когда он вовремя заметил стрелка и метнулся за стену. Иваизуми получил красную метку в бедро, уворачиваясь от пули кувырком. Выпендрежник.       Но всё же их команда победила. Получилось так, что обоих противников застрелил Ойкава. И это довольством отразилось на лице.       — Мы победили, Ива-чан.       Отбив с ним «пять», Ойкава резко обернулся, услышав знакомый голос.       — С вами нереально во что-либо играть, если вы в одной команде, — Матсукава, стянув шлем и маску, лениво улыбался. Рядом шел Ханамаки, растирая задницу.       — Кто из вас, падлы, обстрелял мой зад? Там же теперь сплошной синяк.       — А, это я.       — Какого хрена, Матсун?       Пока Матсукава отбивался от злющего Ханамаки, Ойкава удивлённо на них смотрел. Вот это сюрприз. Они так давно никуда не выбирались вчетвером. Стоп.       — А кто снайпером был?       — Я, Ойкава-сан.       — Яхаба!       — Даже поиграть не дали, сразу сняли меня.       Ойкава тихо засмеялся, обнимая школьного товарища, с которым слишком редко виделся, хоть они и жили в одном городе.       — Мы можем ещё побегать, у нас минут сорок есть.       Ойкава с ужасом глянул на Иваизуми, который предложил такую глупость. Сил уже не осталось. Какое побегать? Но пришлось сдаться, ведь все поддержали эту идею. Кровожадно улыбаясь, Ойкава обвел друзей взглядом.       — Тогда все против всех.       Под громкий смех они наспех надевали обратно шлемы и щитки, перезаряжали винтовки, после рассыпаясь во все стороны. Ойкава с большим удовольствием выследил Иваизуми и выпустил в него всю обойму. Не всеми шариками попал, но всё же хорошенько разукрасил чужую экипировку. За годы ожидания, за слишком вкусные поцелуи, за дни молчания, за испорченное первое свидание.       После полигона они все завалились в небольшое кафе, чтобы подкрепиться, где просидели до закрытия. Вспоминали школьные годы, делились последними новостями и шутили свои тупые шутки, которые понять могли лишь бывшие ученики старшей Аобаджосай.       Иваизуми вызвался проводить Ойкаву. Вместе доехали на последнем метро и прошлись к дому Ойкавы.       — Можешь вызывать такси, я приглашать тебя не буду.       Иваизуми засмеялся. А Ойкава благоразумно отступил на пару шагов. Хоть он чертовски устал, но Иваизуми слишком соблазнительный. Сложно устоять.       — Как тебе свидание, Ойкава? Незабываемое же?       Ойкава усмехнулся. Вот оно что. Незабываемое, значит.       — Да, Ива-чан. Я его долго не забуду. Но ты же понимаешь, что это совсем не идеальное первое свидание?       — Ага, понимаю.       — Так какого хрена?       Иваизуми снова засмеялся, делая шаг ближе. Ойкава попятился, что сильнее рассмешило Иваизуми. Но тот хоть наступать прекратил.       — А ты думаешь, я бы смог удержаться, если бы мы были наедине в интимной обстановке? Да и напряжение куда-то надо было сбросить.       — Это нечестно, Ива-чан. Ты хитришь. Я всю жизнь сдерживался, а ты не мог потерпеть пять свиданий?       — Не мог. Я уже знаю, как кайфово тебя обнимать и целовать. И мне дико хочется ещё.       Иваизуми говорил серьезно, заставив смутиться. К таким откровениям Ойкава совсем не готов. Но если Иваизуми честно отвечал на его вопросы, то можно узнать кое-что ещё.       — Ива-чан, ты уже отвечал на этот вопрос, дико романтично, но всё же, — Ойкава прямо посмотрел в глаза, всем видом давая понять, что желает честного ответа. — Почему именно сейчас ты проявил свои чувства?       Иваизуми вздохнул, взлохмачивая волосы на затылке и на пару мгновений опуская взгляд в пол.       — Ушиджима. В твоей жизни снова появился Ушиджима.       — Он же женат, у него принципы, — Ойкава звучал растерянно, реально не до конца понимая Иваизуми.       — Принципы? — Иваизуми хмыкнул, насмешливо смотря. — Ойкава, ты или недооцениваешь себя, или переоцениваешь его принципы. Я уверен, он еле сдерживается, видя тебя.       Ойкава постарался сохранить лицо, хоть уши и щеки потеплели. Это слышать приятно. Знать, что тебя хотят. И не только Ушиджима, но и Иваизуми, который был в таком же положении. Смотрел, но не трогал. Пока не сорвался.       — И ещё Куроо.       — Что Куроо? — Ойкава удивленно смотрел на Иваизуми, отмечая, как тот недовольно нахмурился.       — Вы слишком сблизились. Мне это не понравилось.       Ойкава не сдержал смеха. Значит, главная причина — ревность. Но и на том спасибо. Теперь Иваизуми открылся. Теперь им со всем справляться вдвоем. Захотелось поцеловать его. Но нельзя.       — Спасибо за честный ответ, Ива-чан. И спокойной ночи, — послав воздушный поцелуй, Ойкава скрылся в подъезде, успев услышать полное тепла «Идиокава».       Ойкава только дома увидел пропущенный от Кенмы, но перезванивать не стал. В такое позднее время Кенма или проводил стрим, или отдыхал. Мешать не хотелось. Да и нужно переварить прошедший день — их первое официальное свидание, встреча с одноклассниками, откровения Иваизуми. Слишком много впечатлений и эмоций, где не все из них положительные. Всё же Ойкава ожидал иного, чего-то более интимного, романтического, а получил активное, веселое свидание. Лёгкое разочарование портило общее впечатление. Но у них впереди ещё четыре свидания, а потом и вся жизнь вместе, когда хоть каждый день можно устраивать что-то романтическое.       Ойкава набрал Кенму на следующий день после обеда. Тот уже должен выспаться, и не будет планировать его убийство за телефонный звонок.       — Привет, Кен-чан. Прости, что вчера не ответил. Я ходил на свидание, — бодро говоря, Ойкава ожидал удивления, допроса с пристрастием, а Кенма зевнул и ответил короткое «ясно». Да, партнёр никогда не фонтанировал эмоциями, но хоть толика любопытства должна в нем присутствовать. — Кенма! И ты даже не спросишь, с кем? Тебе совсем не интересно?       — Ты ходил на свидание с Иваизуми, поэтому такой довольный с самого утра.       — Уже обед, Кен-чан. И откуда ты знаешь?       Кенма шумно вздохнул и начал пояснять, как маленькому ребенку:       — Только слепой не заметил бы, как вы пожираете друг друга глазами. Особенно, когда вы думаете, что другой не видит.       Почему-то стало стыдно. Ойкава решил быстро сменить тему.       — Ты вчера хотел что-то обсудить?       — Да. Ты в чат давно заглядывал?       Ойкава задумался. Несколько дней точно не заходил. Не до того было. Подойдя к ноутбуку, он сразу его включил. Если Кенма завел разговор, то там точно что-то интересное пишут.       — Пару дней не читал ничего. Что-то плохое?       — Нет. Нормально всё. Но там подняли одну интересную тему и даже провели голосование.       — Вау. И на какую тему?       Ойкава уселся в кресло, поставив ноутбук на колени. Хотелось скорее узнать, что обсуждали их зрители.       — Лучшая пара.       — Это интересно.       Улыбаясь, Ойкава загрузил их сайт, заходя в чат. В глаза сразу же бросились знакомые имена, стоящие рядом. Пролистывая чат, Ойкава лишь изредка выхватывал другие пары, но больше всего писали ТэцуАджи.       — С чего это всё началось, Кен-чан?       Сообщений было слишком много. Ойкава листал вверх, желая найти истоки, но то на срач натыкался, то на одни лишь пары.       — Кто-то написал, что хотел бы ещё ролик с Тэцу и Аджи. Ему ответили, что Аджи круче смотрится с Бокуто. И понеслась. Сначала срались за эти две пары, потом начали предлагать другие. Кто-то даже написал, что хотел бы увидеть ролик с Бокуто и Тэцу, — Кенма хмыкнул. — После предложили голосование. И вот ты видишь результат. Очень многим нравится пара Тэцу и Аджи.       — Да, вижу, — это совсем не радовало. Он и сам видел, как эти двое красиво смотрелись вместе. Каким чувственным и страстным был их секс. Да и тема возлюбленных тоже отлично заходит тем, кто одинок и хочет отношений. — А ты не думаешь, что это дело рук Куроо?       — Не. Он мог написать с одного аккаунта, максимум с трёх. А ты посмотри, что творится.       Ойкава это понимал. Люди реально хотели ролик с Тэцу и Аджи. Можно проигнорировать, но последствия немного пугали. Но он же сказал Куроо, что больше их не снимет.       — Ойкава?       — Прости. Задумался.       — Знаю, ты не хочешь подпускать Куроо к Акааши, но это поднимет статистику просмотров. Зрители поймут, что их мнение учитывается. Начнут больше общаться, что-то предлагать. Сейчас ты горишь энтузиазмом, идеи есть. Но со временем…       — Я тебя понял, Кен-чан, — Ойкава обречённо вздохнул, понимая, что проиграл. Он рисковал, вновь сводя Куроо с Акааши, но риск оправдан. — Свяжусь с Куроо. Если он поднимет трубку.       — Если что, я ему позвоню.       — Спасибо.       Сбросив вызов, Ойкава встал со своего места, начиная расхаживать по комнате. Он не представлял, как общаться с Куроо, который послал его далеко и надолго. За посыл обиды он не испытывал, всё же мешал Куроо устроить личную жизнь, но вот понятия не имел, как начать разговор. Собравшись с духом, Ойкава нашел нужный контакт и нажал зелёную трубку. Послеобеденное время. Куроо уже должен отвести пары. Но гудки шли, а тот так и не принимал вызов. Ойкава уже хотел набрать Кенму и попросить позвонить, но Куроо сам перезвонил.       — Что такое, Ойкава?       Ни приветствий, ни шуточек. Бесшумно вздохнув, Ойкава натянул улыбку, бодро говоря:       — Я раньше и не замечал, что ты такой грубиян.       — Давай ближе к делу, у меня сейчас следующая пара начнется.       — Так время…       — Я заменяю.       — Хорошо. Ближе к делу. Придёшь на съёмки? С Аджи.       Куроо ненадолго замолчал. Обдумывал, что ответить. Или же готовил издевательские реплики.       — Когда?       — Я узнаю, когда сможет Акааши, и напишу тебе, окей?       — Да, хорошо.       — Отлично. До скорого, Куро-чан.       — Пока.       Ойкава широко улыбнулся. Всё прошло замечательно. Куроо под конец их короткого разговора немного оттаял, давая надежду на то, что они снова подружатся. Связавшись с Акааши, Ойкава узнал, когда тому удобно приехать на съёмки. Тот назвал несколько дней и время, даже не уточнив, с кем предстояло сниматься. Зато Куроо хотел только Акааши, что являлось большой проблемой.       Договорившись о дне съёмок, собираясь непосредственно перед ними рассказать о концепте, Ойкава вновь позвонил Кенме.       — Я договорился с ними. Снимаем послезавтра после шести.       — Хорошо. Помощь для подготовки нужна?       — Нет. Я ничего подготавливать не буду. Они снимутся в той же комнате, где в первый раз. Только постельное белье сменю.       — Понял. Тогда, до скорого.       — Пока-пока.       В дом Ойкава приехал за пару часов до съёмок. Сразу же прошел в нужную комнату, прихватив сменное постельное белье и смазку с презервативами. Наведя порядок, он спустился на кухню, по привычке собираясь именно там встречать актеров. Переписываясь с Иваизуми, который ехал на ночную смену, Ойкава пил кофе, изо всех сил стараясь не думать, как общаться с Куроо с глазу на глаз. Хорошо, что Кенма приехал раньше Куроо, и Ойкаве не придется оставаться с ним наедине.       — Подготовил комнату?       — Да. Но мне всё-таки пришлось заходить в магазин. Прикупил халат для Акааши.       Кенма не стал ничего расспрашивать. Знал, скоро приедут актеры, и Ойкава всё расскажет. Сам себе сделал кофе и уселся напротив.       — Надо установить оборудование.       — Ага. Сейчас кофе попью и пойдем.       Улыбнувшись Кенме, Ойкава начал расспрашивать его о стримах, замечая, как тот оживает при упоминании любимого дела. Разговор прервал Акааши, который приехал немного раньше назначенного времени.       — Здравствуйте, Ойкава-сан. Ничего, что я так рано? Нас задержали в университете, и я не стал ехать домой.       — Заходи, Ака-чан. Хочешь перекусить? Я купил вкуснейшие булочки с мясом.       — Спасибо.       Отправив Акааши в душ, Ойкава с Кенмой пошли устанавливать штативы для оборудования. Настраивая свет, Ойкава вспомнил, что не сообщил Акааши кое-что важное. Постучав к нему, он громко сказал:       — Ака-чан, я там повесил халат. Надень только его.       — Хорошо, Ойкава-сан.       Вернуться в комнату Ойкава не успел. Приехал Куроо. Собрав всё мужество в кулак, Ойкава пошел открывать.       — Приветик, Куро-чан.       Куроо выглядел обычно. Не улыбался, не хмурился. Спокойный, безэмоциональный, что так же ужасно непривычно, как и злость.       — Привет, Ойкава. Всё уже готово?       — Почти. Тебе в душ нужно?       — Нет. Я из дома. На такси приехал.       От Куроо и правда приятно пахло — мятной пастой и свежим гелем для душа. Вот как, подготовился для Акааши.       — Тогда пойдем.       Они вместе поднялись на второй этаж, не перекинувшись и словом. Акааши всё ещё принимал душ, видимо, готовился. Кенма поздоровался с другом детства и снова вернулся к настройке освещения. Ойкава окинул Куроо цепким взглядом, считая, что тот подходяще одет для его задумки — черные джинсы и синяя худи с капюшоном. Ничего броского, лишнего. Отлично.       Ойкава как раз смотрел на Куроо, когда Акааши вошёл в комнату, и видел, как загорелись чужие глаза, а на губах появилась улыбка. Черт. Куроо реально влюбился.       — Привет, Акааши.       — Здравствуйте, Куроо-сан.       Акааши, как Ойкава и сказал, пришел в одном халате — светлом, из тонкой махры, и доходящем до колена. Куроо его буквально пожирал взглядом, продолжая глуповато улыбаться.       — Пока Кенма всё подготавливает, я расскажу свою задумку, — оба актера глянули на него. — Это продолжение прошлого вашего видео. Там главная концепция — влюбленная пара, которая впервые занимается сексом. В этом видео вы в отношениях, а секс далеко не первый. Но всё такой же чувственный и страстный.       Его слушали, не перебивая. Куроо не отпускал шуток и не улыбался. Акааши выглядел совсем незаинтересованным, но Ойкава знал — во время съёмок тот даст нужные эмоции.       — Акааши, по моей задумке ты первый вернулся домой. Сходил в душ. Сидишь на кровати, вытираешь волосы полотенцем. В этот момент возвращается Куроо. Минимум разговоров. Сразу переходите к действиям, ведь вы всё ещё сильно горите друг другом. Куроо, — прямо глянув в глаза, Ойкава, выражая полное доверие, серьезно сказал: — всё остальное на тебе. Длительность предварительных ласк, позы и прочее. Акааши, если что-то не понравится, ты всегда можешь сказать.       — Хорошо, Ойкава-сан.       Улыбнувшись, Ойкава посмотрел на Кенму. Тот кивнул, давая понять, что они готовы начинать.       — На исходную. Акааши, на кровать. Вот полотенце для волос, — Ойкава протянул заранее приготовленное полотенце и пошел к своей камере. — Куроо, через две минуты после начала съёмок входишь в кадр.       Они вновь выбрали два ракурса съёмок, отказавшись от третьего, который совсем не оправдал их ожиданий. Оставалось снимать сбоку и у изножья кровати. Заезженные ракурсы, но именно с них получались вкусные кадры.       — Готовы? Начали.       ***       Куроо считал себя мазохистом, заходя на сайт Spaceboys/Gayporno.com и просматривая видео с Акааши. Ревность его сжирала, но только так он мог видеть человека, на котором его конкретно заклинило. Видео, где они снялись вместе, он засмотрел до дыр, помня каждую эмоцию на красивом лице. И, желая увидеть больше, желая узнать Акааши с разных сторон, Куроо начал смотреть другие ролики, где Акааши совсем не такой, как с ним.       Естественно, он видел, что происходило в чате. Это чертовски удивило. Да, ролик получился очень чувственным и горячим, но Куроо и подумать не мог, что у него столько ярых фанатов. Когда кто-то предложил провести голосование за лучшую пару, он даже создал фейковый аккаунт, голосуя за их с Акааши пару.       Звонок Ойкавы не стал неожиданностью. Не после происходящего обсуждения ТэцуАджи на сайте. Возвращаться в студию не хотелось, как и трахаться на камеру. Куроо потерял к этому занятию весь интерес, но только так он мог встретиться с Акааши. Поговорить с ним. Пригласить на свидание.       Согласившись на съёмку и договорившись о времени, Куроо погрузился в основную работу, чтобы круглосуточно не думать об Акааши. Не продумывать их разговор, что бесполезно, ведь при личной встрече все заготовленные слова вылетят из головы и он начнет нести откровенную дичь. Но предвкушение всё равно щекотало нервы, что немного, но сказывалось на работе. Хорошо, что он лишь преподавал, а не находился в лаборатории. Заниматься научной деятельностью, когда голова забита посторонним, довольно опасно. А вот читать лекции, на автомате проговаривая давно заученное, проще простого.       Приехав в дом к назначенному времени, Куроо постарался подавить все негативные эмоции при виде Ойкавы, на которого всё ещё злился. Тот сам влюблен, сам варится в какой-то херне из-за «натуральности» объекта обожания, и при этом ставит ему палки в колеса. Куроо казалось, что они больше, чем босс и подчинённый. Оказалось, что казалось. Ведь Ойкава поставил рабочие интересы выше его чувств. Это и злило. Ошибка в собственных неверных выводах.       При виде Акааши Куроо расплылся в глупой улыбке, чувствуя себя влюбленным идиотом. Но ничего не мог поделать. К Акааши тянуло со сверхъестественной силой. И херня в том, что хотелось не только трахаться с ним, а тупо валяться на кровати, обсуждая прошедший день и ругаясь на окружающих и поднятие цен в магазинах. Затапливало не только похотью, но и нежностью. Это даже немного пугало, такие сильные, непривычные чувства. Но подавить их не вышло. Они лавиной накрыли с новой силой, стоило снова встретить Акааши.       Задумка Ойкавы грела душу. Влюбленная пара. Чувственный секс. Да ещё и все действия под полным контролем Куроо. Ойкава и так всегда давал ему максимум свободы, но в этот раз Куроо мог вести от самого начала и до конца, задавая настроение. Заняв нужную позицию, дожидаясь начала съёмок, Куроо настраивал себя на то, что всё реально. Никаких камер, посторонних. Лишь они с Акааши. Ойкава дал отмашку, Куроо стал считать до сто двадцати, наблюдая за тем, как Акааши сидит на краю кровати и вытирает волосы полотенцем. Взгляд скользил по ногам, не прикрытым халатом. Хотелось запустить руку под ткань, коснуться внутренней стороны бедра, повести выше. И Куроо не собирался себе в этом отказывать.       Зайдя в кадр, чем сразу привлек внимание Акааши, Куроо улыбнулся, подходя ближе:       — Привет, Аджи. Давно пришел?       — Тэцу, — Акааши так красиво улыбнулся, убирая полотенце, что Куроо пропустил пару вдохов. Он готов душу продать, лишь бы его до конца дней так встречали с работы. — Нет, успел только душ принять. И ждал тебя.       Куроо наконец вдохнул и подошёл к кровати, смотря в глаза сверху вниз. Улыбнувшись, он запустил пальцы во всё ещё влажные после душа волосы, слегка их сжимая и потягивая назад, заставив запрокинуть голову.       — Я дома, — тихо сказав, он склонился и поцеловал.       Целовал Куроо неторопливо, эгоистично смакуя каждое мгновение. Мягко сминал губы Акааши, дразняще проскальзывал по ним языком, посасывал, но пока не углублял ласку. Перебирая темные кудри, он другой рукой коснулся колена, медленно поведя ладонью выше, нырнув под ткань халата. Сразу же съехав на внутреннюю сторону бедра, где кожа нежная, гладкая, Куроо на пару мгновений впился в нее пальцами, ощутив на щеке жаркий выдох. Плавно скользя всё выше, подбираясь к паху, он слегка похлопал по бедру, подстегивая Акааши развести ноги. Тот сразу же раскрылся, позволяя ладони Куроо двигаться дальше.       Улыбнувшись в поцелуй, снова сжимая ладонь, но уже возле паха, Куроо надавил на затылок и скользнул языком в рот, углубляя поцелуй. Акааши встретил его язык своим, но даже не попытался перехватить инициативу, позволяя вести. Но безучастным его назвать нереально. Акааши поглаживал его по рукам, от плеч к локтям, иногда до боли впиваясь в них пальцами. И чувственно, до невозможного приятно целовал в ответ. Это чертовски заводило, как и прикосновения к нежной коже и жар желанного тела.       Гладя Акааши под халатом, сменяя ласковые поглаживаниями властными касаниями, Куроо подвинулся ближе, расположившись между разведенных ног. Целоваться в таком положении оказалось не очень удобно. Начала болеть шея и спина. Прервав поцелуй, почти невесомо поцеловав в кончик носа, Куроо выпутал пальцы из темных прядей и оттянул ворот халата, чтобы склониться ниже и поцеловать в шею. Опираясь коленом на край кровати, придвинув его максимально близко к промежности Акааши, он чувственно зацеловывал его шею и плечо, сменяя нежность ощутимыми укусами.       Акааши реагировал потрясающе. Жарко выдыхал, запрокидывал голову и пытался свести ноги, чему мешало колено Куроо. Тот сам подцепил край его худи и потянул вверх. Пришлось выпрямиться, помогая раздеть себя. И пока Куроо стягивал темную ткань с рук, Акааши сжал его бедра, удерживая на месте, чтобы влажными губами коснуться живота. Шумно выдохнув, невольно напрягая пресс, он запустил обе ладони в густые кудри, горящим взглядом смотря в глаза. Акааши прихватывал губами кожу, скользил по ней языком, вычерчивая одному ему понятные узоры, и касался лёгкими, дразнящими поцелуями. Куроо снова забыл, что нужно дышать, жадно наблюдая за каждым действием. Возбуждение, томящееся в паху, вспыхнуло ярким пламенем от такой инициативности Акааши. Тот так целовал, будто хотел всего происходящего не меньше Куроо. Будто хотел Куроо. Именно Куроо, а не рандомно подобранного для него партнёра.       — Аджи, — хрипло выдохнув, Куроо потянул его за волосы, отстраняя от себя. Склонившись, он впился в губы совсем не нежным поцелуем, сразу же толкаясь языком в рот, настойчиво его вылизывая.       Обняв за талию, он подтянул Акааши ближе к середине кровати, опуская его на спину. Отстранившись, смотря в глаза, Куроо улыбнулся, ведь ему слишком сильно нравилось, что он видел. От безучастного выражения лица не осталось и следа. Губы Акааши раскраснелись, как и щеки, а взгляд потерял четкость.       Потянув узел на поясе халата, Куроо раскрыл ткань, опуская ласкающий взгляд вниз, проскальзывая им по идеальному, возбужденному телу Акааши. Накрыв его член ладонью, Куроо погладил по головке подушечкой пальца, смотря, как Акааши выгибается и шире разводит ноги. Восхитительное зрелище. Склонившись ниже, Куроо стал покрывать грудь и живот настойчивыми поцелуями, срываясь и на укусы. Акааши отзывался на них короткими стонами, до боли сжимал его волосы и попеременно то притягивал к себе, то пытался отодвинуть.       — Подай смазку, Аджи, — попросив севшим от возбуждения голосом, Куроо накрыл приоткрытыми губами низ живота, прихватывая и всасывая кожу. Акааши дернулся, снова надавил на затылок, показывая, как ему это нравится. Но всё же за смазкой, которая привычно лежала под подушкой, потянулся. Отдав ему пакетик, Акааши вцепился пальцами в простынь, будто она помогала оставаться на месте.       Пришлось отстраниться, чтобы вскрыть смазку и выдавить её на пальцы. Излишек скапывал на кровать и промежность Акааши, но Куроо не выбросил пакетик, пока полностью не опустошил его.       Проведя пальцами между ягодиц, Куроо надавил на сфинктер, оглаживая нежную кожу круговыми движениями, надавливая. Вновь склонившись над Акааши, поцеловав тазобедренную косточку, где кожа практически прозрачная, он повел языком к члену. И когда толкнулся двумя пальцами в жаркое нутро, накрыл головку ртом, заставив Акааши тихо вскрикнуть и дёрнуться. Безумно возбуждающая реакция. Стало страшно, что он не дотерпит, позорно кончит в штаны. Стоило попытаться немного успокоиться, но Акааши так чувственно постанывал, так сильно сжимал его волосы, а смазка так пошло хлюпала при каждом движении пальцев, что до успокоения слишком далеко.       Не пытаясь довести до оргазма, а лишь желая расслабить, Куроо не брал член до конца, обласкивая губами и языком головку, только её пропуская в рот. Но и этого хватало, чтобы Акааши беспокойно ерзал под ним, насаживаясь на пальцы и пытаясь толкнуться членом глубже.       Отстранившись, когда спина заболела от согнутого положения, Куроо вытер свободной рукой слюну с подбородка и широко улыбнулся. Акааши смотрел на него томным, совсем расфокусированным взглядом.       — Тэцу. Это слишком, — грудь Акааши часто вздымалась, бедра подрагивали, а сам он гнулся в спине, когда Куроо резче толкался вовнутрь, задевая простату. И уже двумя руками цеплялся за простыни. — Я уже готов. Давай.       — Мм? Три пальца ещё туго идут, — Куроо чуть провернул их, снова вгоняя до упора. Акааши сорвался на стон, но глянул с лёгким раздражением, строго говоря:       — Тэцу.       Куроо засмеялся. Одного «Тэцу» таким строгим голосом хватило, чтобы он сдался Акааши. Сделал именно так, как тот хотел.       — Хорошо-хорошо. Не злись, сладкий.       Вытащив пальцы, размазывая излишки смазки по бедру Акааши, Куроо вновь не сдержал тихого смеха. Акааши уже протягивал ему презерватив.       — Может, тогда сам и наденешь?       Акааши шумно вздохнул, завозился, приподнимаясь. Поспешно расстегнул на нем джинсы, грубо сдергивая их до колена вместе с бельем и пройдясь по истекающему члену языком, быстро раскатал по нему латекс. Упал обратно на спину, приглашающе разводя ноги, чем окончательно добил.       Куроо сжал его талию, дёргая к себе, подсунув колени под бедра, и прижался пахом к промежности. Дразняще скользя членом по члену, он неотрывно смотрел в глаза, видя там и возбуждение, и раздражение. Улыбнувшись, Куроо подался бедрами назад и снова прижался, в этот раз проезжаясь членом между ягодиц. Акааши помог ему, приставил головку к сфинктеру, повел слегка бедрами и подался ближе. Прерывисто выдохнув, Куроо сильнее впился пальцами в талию и толкнулся вперёд, сразу же входя до конца. Они оба застонали. Видимо, не только Куроо накрыло мощным кайфом, который хотелось усилить быстрыми, мощными толчками. Но начинал он, как всегда, неторопливо. Плавно проскальзывал на всю длину, наслаждаясь теснотой Акааши, его жаром. Но вскоре этого стало мало. Да и Акааши всем видом давал понять, что этого недостаточно. Что нужно сильнее, жёстче.       Кривовато улыбнувшись, Куроо выскользнул из Акааши, пришлепнув его по бедру.       — Давай на живот. На четвереньки.       Акааши шумно выдохнул, как-то странно на него глянул и перекатился на кровати, принимая желанную позу. Куроо в это время быстро стянул с ног штаны и трусы, не желая, чтобы хоть что-то мешало наслаждаться близостью Акааши.       — Халат тоже лишний, Аджи, — потянув его с плеч, Куроо поочередно избавил руки Акааши от ткани и откинул ненужную тряпку. — Потрясающий вид.       Вкрадчиво говоря, подобравшись к Акааши сзади, Куроо сжал и развел его ягодицы, смотря на покрасневшую, припухшую кожу сфинктера. Все эти разговоры, промедления позволяли хоть немного оттянуть неизбежное. Куроо понимал, что долго с Акааши не протянет. Возбуждение шкалило, подстегнутое чувствами.       Вновь толкнувшись в Акааши, Куроо в этот раз не дразнился, сразу задав быстрый темп. Чутко следя за реакциями, он менял угол проникновения, пока головка не скользнула по простате, а Акааши сильнее сжался на его члене. Трахая его грубыми, сильными толчками, Куроо перехватил его руки, сжимая предплечья и заводя их назад. Дёргая на себя, от чего шлепки тело о тело стали звонче, пошлее, а Акааши начал громче стонать, Куроо не сдерживался. Пожирал Акааши взглядом и от души драл его, не представляя, как можно им насытиться.       Акааши повторял его имя, но Куроо не понимал — тот таким образом просил притормозить или же жаждал еще. Собственное тело требовало больше, и Куроо не останавливался, нагоняя оргазм. Чувствовал, как Акааши сжимается на члене, как дрожит, слушал его стоны и откровенно кайфовал.       Крепко удерживая за руки, Куроо сел на колени, утягивая Акааши за собой. Тот удивлённо вскрикнул, приняв член до упора, и забился в оргазме, беспокойно ерзая и болезненно сжимаясь. Это таким мощным удовольствием пронеслось по венам, ударив в голову и в пах, что Куроо следом рухнул в удовольствие.       Тяжело, прерывисто дыша, Куроо крепко обнимал Акааши, целовал его шею и плечи, ощущая, как его затапливает счастьем. И совсем не понял, почему тот пытается отстраниться.       — Куроо-сан. Куроо-сан. Съёмка закончилась.       — Что?       Он даже не слышал команды Ойкавы, а обернувшись, заметил, что тот убирает камеру, не смотря в сторону кровати. Пиздец.       — Прости. Ты слишком хорош, — весело говоря, хоть весело и не было, Куроо разжал объятия, помогая Акааши приподняться с его члена. Кожа ягодиц и бедер была красной от шлепков кожи о кожу. Возможно, стоило быть с ним полегче, но Куроо просто не мог.       Нужно поговорить с Акааши, пригласить на свидание. Но это наедине и вне стен этого дома.       — Не против, если я первый в душ? Я быстро, Акааши, а ты пока отдохни.       Куроо подмигнул и быстро встал с кровати, хоть по телу ещё гуляла приятная слабость. Если он первым искупается, он сможет подождать Акааши на улице и пригласить в кафе. Отличный план.       Куроо, как и планировал, быстро искупался, оделся, забрал у Ойкавы конверт с оплатой и ушел, отказавшись попить чай. Видел, что это вызвало у Ойкавы разочарование, но всё равно не стал оставаться. Он недалеко отошёл от дома, дожидаясь Акааши. Ждать пришлось прилично, тот, видимо, принял приглашение Ойкавы и остался на чай. Но Куроо собирался ждать сколько потребуется.       Листая новости в ленте, он чуть не пропустил Акааши, который вышел из дома и пошел в противоположном направлении. Нагнав его, Куроо осторожно коснулся плеча.       — Акааши.       — Куроо-сан? — выдержка Акааши впечатляла. Тот даже не дрогнул, спокойно обернулся, пытливо смотря в глаза. — Я думал, вы уже ушли.       — Я ждал тебя, — Куроо улыбнулся, чувствуя, как приятным волнением охватывает всё тело. — Пойдем в кафе? Я бы хотел поговорить.       Акааши еле уловимо нахмурился и поджал губы. Не спешил соглашаться, что слегка напрягло. Куроо был уверен, что у них взаимный интерес. После секса в душе, что вышло за рамки съёмок, он считал, что между ними захимичило. Но реакция Акааши пошатнула уверенность.       — О чем вы хотели поговорить, Куроо-сан?       — Может, уйдем с улицы? Посидим где-нибудь?       Куроо старался не выказывать беспокойства, продолжал улыбаться и бесконтрольно тепло смотреть на Акааши. Ну не мог он иначе, идиот влюбленный.       — Нет. Давайте обсудим всё здесь, — Акааши тихо вздохнул и потёр кончиками пальцев переносицу. — Я догадываюсь, о чем вы хотите поговорить.       — Ну, тогда не буду ходить кругами, — усмехнувшись, пряча за привычными улыбками истинные чувства, Куроо уверенно сказал: — Ты мне нравишься, Акааши. Пойдем на свидание?       Акааши вновь вздохнул, явно собираясь с духом, и спокойным, ровным тоном проговорил:       — Я понимаю, что сам виноват. Для меня всё было в первый раз, я немного растерялся. Но теперь я понимаю, что мы поступили неправильно. Мы не должны были в душе… — Акааши запнулся, не договорил фразу. Слегка поклонился, добивая словами. — Простите, что ввел вас в заблуждение.       Значит, Акааши жалел о сексе в душе? Значит, просто поддался моменту, а не чувствам. Стоило отшутиться и свалить, но как же сложно отказаться от Акааши.       — Значит, я тебе неприятен?       — Нет, Куроо-сан, вы не вызываете у меня негативных эмоций. Просто я не заинтересован в вас.       — Окей. Спасибо за честный ответ, — хмыкнув, Куроо с трудом удержался, чтобы не развернуться и свалить. Всё же он взрослый человек, способный справляться с обидой, разочарованием. — Провести тебя до станции?       — Нет, спасибо. Всего доброго, Куроо-сан.       — Ага, пока.       Куроо ещё какое-то время стоял на месте, смотря вслед Акааши и кривя губы в подобии улыбки. Охренеть. Ему впервые в жизни разбили сердце, как бы банально это ни звучало.